В середине девяностых попал я в офтальмологическое отделение городской больницы.
Основания для посещения были достаточно веские - военкомат отправил.
Требовалось подтвердить бесперспективность идеи сделать из меня солдата.
К идее служить, я относился спокойно, так как дед - боевой офицер, отец и два дяди по отцу - служили. Однако наследственность дала свое. К концу школы зрение было крайне хреновым, и продолжало ухудшаться, несмотря на перенесенную операцию. Очки, на тот момент, уже были с линзами -8.0 дптр.
Но, как показало общение с контингентом близкого возраста, мой случай был далеко не самым тяжёлым.
Лежал с нами парнишка, на пару лет моложе меня.На физкультуре попали ему в голову баскетбольным мячом. И, так неудачно попали, что за пару недель зрение у него упало ниже плинтуса. На момент знакомства, очки ему требовались со стеклам -9.0 дптр. Ему кололи что-то в височные вены и ему было гораздо хуже, чем мне (сейчас я думаю, что у него скорее всего был тромб, и ему пытались его убрать химически, не залезая в голову).
По той же причине что и я, лежал там ещё один парень.
Человека с худшим зрением, но не слепого, я не видел. Носил он очки с линзами -13.0 дптр и в них он практически ничего не видел (нужны были -16.0 дптр, но их было не достать - город маленький, провинциальный). Звали его Йос. Людей он отличал по контурам и голосам достаточно точно.
Зав. отделением, отличный врач, нас троих наблюдал лично.
Для проведения необходимых исследований, требовалось держать зрачки постоянно расширенными примерно одну неделю. Поэтому атропин мы получали регулярно. Кроме этого, капали нам ещё капли, разной степени неприятности.
Развлечений у нас было мало - книгу не почитаешь, телевизор не посмотришь. Радио, разговоры и ... карты.
Игра в карты со стороны смотрелась достаточно комично. Веера карт, для того чтобы что-то разглядеть, приходилось прижимать почти к самому лицу. Кидая на стол карту и громко ее объявляя, приходилось дожидаться, пока две головы, пригнувшись вплотную к столешнице, ее рассматривали, потом каждый делался следующий ход и, очередная пара голов нагиналась к столу рассмотреть ситуацию.
За этим занятием застал нас зав. отделением.
- А чем это вы занимаетесь, молодые люди?
- (хором и с довольными улыбками) В карты играем!
- Сестра, они у меня ничего видеть не должны, по крайней мере под атропином. Карты отобрать, глаза не напрягать.
Меня и Йоса признали негодными к службе и комиссовали. А молодого парня оставили долечить.
P.S.
Йос занимался атлетизмом, не смотря на очевидные (остальным, но не ему) проблемы.
Как-то подошёл зав. отделением к Йосу, присел рядом с ним и, так по-доброму, спрашивает:
- Иосиф, я слышал, ты атлетизмом занимаешься?
- (гордо) Да!
- И сколько от груди жмешь?
- XXX кг (очень дохрена для его возраста).
- А становую тягу делаешь?
- Ага, XXX кг (тоже очень дохрена)!
- Молодец, силен. Ты, давай, прекращай это, ослепнешь совсем!!!
- А сейчас что, еще не совсем?
Атлетизм он не бросил. После того, как его комиссовали, ходила шутка, что Йоса получил назначение в спецназ, и когда уточняли кем он будет во время войны, он с хохотом отвечал:
- Ну, как кем, не ясно, что-ли? Снайпером конечно.
