ГЛАВА 3

Чёрный потолок, звук будильника, экран телефона. Вечером я проснулся в поту. Щупаю руками в темноте — мокро. Как будто мы долго болели и пили жаропонижающее.

— Надя, проснись. Постель вся мокрая. Давай перестелим белье.

— Что? О... да, мокрая вся.

Мы сняли бельё, я отнес его и повесил на сушилку.

— Хорошо, что матрас сухой.

— Какой комплект хочешь?

— Давай тот, который с виноградом.

Я взмахнул простынёй, и она стала планировать на кровать, словно парашют. На льняной ткани раскинулись виноградники с изгородью и башней.

— Во сколько за тобой заедут?

— Примерно через час. Когда спадёт до пятидесяти.

Телефонный термометр показывал пятьдесят семь.

— Какой у вас план?

— Поедем на ближайшую лужу. Рыба, наверное, вся передохла, но должна была остаться какая-то вода. Ты меня не провожай, спи.

— Ладно. Когда вернётесь?

— Не знаю. Ночью.

— Мне всегда страшно, когда ты уходишь.

Ты ещё не видела того, что происходит в городе.

— Не переживай, мы же не первый раз. Быстро доедем до берега, потом немного по морскому дну. Ложись.

Я помог Наде закутаться в свежее сухое одеяло. Моя жена, самый дорогой человек, неужели нам осталось смотреть друг на друга только несколько дней?

Говорят, близкие люди могут уловить твои мысли.

— Кругом только и разговоров о том, что мы вот-вот сгорим. А я не хочу, чтобы всё заканчивалось. Знаешь, почему мы не выбираем имя для сына? Потому что в этом нет смысла. Он не родится. Ты на заберёшь нас из роддома, мы не положим его в кроватку и не споём “Спи моя радость, усни”. Ты не покормишь его с ложечки, не отведешь в детский сад. Никто не узнает, какого цвета его глаза. Макс, скажи, за что нам всё это?

Прозрачные ручейки потекли по вискам, исчезая в волосах.

— Не переживай. Мы ещё обязательно увидимся. Даже после того, как всё кончится. Не знаю, где и как это будет, но точно увидимся. Я, ты и наш малыш.

Я принёс с кухни надины любимые синие салфетки. Мягкая бумага впитала слёзы.

— Не плачь. А то снова придётся менять наволочку.

— Я так долго их выбирала. Помнишь? Думала, что буду печь пироги и кексы, а потом приглашать гостей и красиво накрывать на стол.

— Помню.

Последние лучики уходящего дня падали на обои, изображавшие пастухов со стадами скота. В проеме между штор загорелась первая яркая звезда.

— Постарайся ещё поспать, хорошо?

************

Мы давно привыкли обходиться без душа. Первым делом надо вскипятить чайник и смешать кипяток с комнатной водой в большом тазике (очень экономно, чтобы не транжирить). Потом можно ставить таз в ванну, брать в руки ковш и начинать. Намылился — смыл, намылился — смыл.

После этого — завтрак на закате.

Тушенки, которую мы натаскали из заброшенных супермаркетов, хватило бы ещё на несколько месяцев вперёд. Печенья тоже. Вот и сегодня насущных хлеб состоял из этих двух блюд.

Скоро в дверь постучали, и в глазок я увидел две оранжевые фигуры — в защитных костюмах друзья были похожи на одновременно на космонавтов и пчеловодов.

Сергей молча помахал рукой, Дима быстро расстегнул молнию, снял капюшон и взволнованным голосом сообщил:

— Эти поехавшие из “Чёрного огня” пробили нам колесо, придётся менять. Они пытаются перекрыть улицы и стреляют по всем без разбора.

— Домкрат есть?

— Есть. Только нужен ключ, чтобы гайки открутить. Надо у тебя в подвале посмотреть. Ты сам поел, готов?

— Сейчас пойдем.

Я надел свой комплект и отправился на выход. Сквозь дверное стекло в детской горели зарядившиеся за день звёзды.

Когда-то мы ждали лета. Ветви деревьев становились мягкими и пускали листья. Все видели это и чувствовали, что перемены близко. Наверное, где-то за порогом. На улице термометр показывал сорок восемь, внутри комбинезона было душно.

Нужный ключ быстро нашёлся в ржавом ящике с инструментами, на замену колеса ушло почти сорок минут.

— Фух. Макс, давай поднимемся и попьём воды.

— Конечно, пойдемте все. Дима, пошли.

Надя уже проснулась и открыла шторы.

— Колесо прокололи? Я видела вас во дворе.

— Да, хорошо что у нас в подвале гаечные ключи лежат.

Я запретительным взглядом посмотрел на друзей. Надеюсь, никто не станет озвучивать, что именно случилось у них по дороге. Ни к чему, чтобы жена лишний раз переживала.

— Может, снимем костюмы? Сорок пять градусов, в багажник закинем и всё. В принципе, уже терпимо. Ну и пекло, даже поздним вечером, — Сергей залпом осушил свой стакан. — Можно ещё?

— Я, кстати, взял нам воды в термостойкой фляге.

— А я приготовил в поездку сухарей.

Мы втроем понимающе переглянусь.

— Ну что, поехали? — Сергей и Дима стояли в прихожей под искусственным светом.