Первое чувство - самое верное. Кажется, что тебя пытаются наебать - значит, это так и есть. Ничто не предвещает, как говорится, небосвод чист, солнце лупит, птицы заливаются в попытках заорать тишину - и где-то далеко, как звук из подвала, мысль - " обман, что-то не так, наебка". Секунды три, не больше. И опять все хорошо, наслаждаешься разговорами, даже не столько ими, сколько интонацией, голосом. Тем, как солнце сквозь волосы просвечивает, когда она их поправляет самыми кончиками пальцев,которые, кажется, светятся -такие тонкие.
Ты ее видишь впервые. Милая, незначительная переписка - и вот вы встретились, сидите в летнем кафе, чай остыл, десерт практически нетронут, официант, помаячив на заднем фоне кислой рожей, уходит.
Умная, интересная - но вот ты уже теряешь нить ее рассказа и только смотришь, смотришь, как говорит, улыбается, комкает салфетку, улыбается, отводит взгляд, улыбается, на секунду смолкает и опять продолжает, чуть тише, медленнее и вот тут ты уже полностью уверен, понимаешь, накрывает прям этим осознанием - она та, та, единственная, твоя. Она смущенно замолкает, заметив твой взгляд, но появившийся из ниоткуда официант прерывает ваше молчание своим гнусавым "чтонибудьеще".
Она негромко смеется, говорит "нет", тот уходит, и не ожидая, наверное, от такой, как она, услышать хоть какого-то вида согласие.
Еще полчаса вы болтаете, потом, рассчитавшись (она так смешно настаивает на том, что вы должны платить пополам и почти обижается, когда ты все таки платишь сам), уходите, немного бродите по парку, такси, не договариваясь даже, едете к тебе. Лифт, такие губы мягкие, пахнет так, что голова кружится, смущается, видно что нравится, ключ в руке дрожит, глупо шутишь каким-то не своим будто голосом, открываешь дверь в квартиру...
Телефон. Сначала по привычке тянешься к карману, но понимаешь, что это у нее, два раза вибрирует и, нарастая громкостью, начинается мелодия. "Мама"- улыбается она и тянется к сумке.
Внутри все обрывается. "Без тебя, без тебяяяя" - уже надрывается телефон, она не может найти его в сумке. Стас. Ебаный Стас Михайлов. Как??? Пару секунд ты еще сдерживаешься, потом, уже не контролируя себя, вырываешь у нее сумку, выкидываешь в коридор, выталкиваешь ее следом, хлопаешь дверью. Телефон так и звонит в сумке, она стоит, смотрит на дверь, ничего еще не может понять. "Все рассветы и туманы, без тебя"-уточняет Стас, вещая уже на весь подъезд. Открываешь дверь, пинком отправляешь сумку вниз по лестнице, не глядя на нее, начинающую всхлипывать, хлопаешь дверью и обессилено садишься на пол.
Проходит несколько минут, плач за дверью давно прекратился, ушла, наверное. Встаешь, идешь в комнату, включаешь третий концерт Рахманинова, завариваешь чай, успокаиваешься... Спать ложишься поздно, долго не решаясь выключить музыку. Улыбаясь, в полудреме, вспоминаешь про завтрашний поход в консерваторию... Играют Грига, концерт для фортепиано с оркестром ля минор...
Засыпая, сначала не понимаешь, что это за звук. Звук нарастает, становится громче, басы ритмично разрывают сон. "Я буду любить тебя, даже если я буду на небе, айс, айс, айс беби" картавит демон из-за стены.
Соседка включила Гуфа.
Мир взрывается.

16 июля.
7:10
Утро началось с фотосессии. Кузьмич не хотел вставать, но Зинаиде Захаровне, кровь из носу, но нужно было сфотографироваться с солнцем на ладошке. Пока Кузьмич останавливал кровь из носу, я в очередной раз убедился в том, что Зинедин хуже русского бунта — бессмысленная, беспощадная, ещё и удар поставлен...

10:00
Фотосессия удалась, но три раза приезжали спасатели по сообщению о выбросившимся на берег ките.

12:10
Было скучно, ходил по пляжу без стелс-режима. Египтяне разговаривали со мной по-русски и вручали флаеры на пенную вечеринку, огненное шоу и кальян-бар. Неужели я так плохо выгляжу, что меня путают с туристом?.. Наверное, это из-за носков и сандалий.

14:40
Знакомился с египетским водяным. Спорили, какое море лучше — Красное или Белое. Откуда-то приплыл Колчак и сказал, что в гробу видал всё красное. Еле угомонили. А с водяным сошлись на том, что каждому — своё. К рыбе — белое, к мясу — красное.

17:00
В отеле попросили сдать полотенца на замену. Кузьмич сказал, что русские не сдаются. Тем более, что он приехал со своим полотенцем и в плавках «Олимпиада-80". Кузьмич говорит, что они ему очень нравятся, потому что олимпийский мишка на них с каждым годом улыбается все шире и шире.

17 июля.
10:00
Зинаида Захаровна шла по пляжу и своими шагами превращала галечный берег в песочный. Видел, как несколько египтян приняли христианство.

12:30
Попробовал выйти в местный астрал. Там сидит бородатый мужик и собирает атомную бомбу. В общем, здесь нет принципиальной разницы с нашим...

14:40
На улице подошёл какой-то мужик, представился Моисеем и спросил, нет ли у меня зарядки для навигатора и не могу ли я помочь ему скачать обновление для карты Израиля. Ответил ему, что нет. Тот вздохнул и ушёл в сторону моря.

17:10
Днём гуляли по городу. Толпа арабов на площади решили устроить революцию. Кузьмич подошёл и спросил почём бананы. Революцию перенесли на другой день, потому что по арабскому обычаю, торговле — время, революции — час.

20:40
Зинаида Захаровна пришла со спа-процедур и приступила к жра-процедурам. Пойду спать.

18 июля.
10:00
Кузьмич поймал морского ежа. Теперь бегает с ним по пляжу и зовёт морскую лошадку. Нужно поменьше общаться с Котом. Кажется, он заразный...

11:50
Кузьмич учил Зинедина запускать плоские камешки по воде. У неё неплохо получается! 12:30
По новостям передали, что в Красном море затонул американский корабль,
торпедированный неизвестным оружием... Пойду, скажу Кузьмичу, чтоб не вздумал учить
её стрелять из рогатки.

14:15
Сидели на пляже, наблюдали приближение пылевой бури. Зинаида Захаровна сказала, что нужно уходить. Как говорится, слово женщины — закон, а слово Зинаиды Захаровны — федеральный закон. Буря развернулась и ушла.

16:05
Кот просил привезти ракушку, но Кузьмич говорит, что их нельзя вывозить из страны. Ответил ему, что в чемодане Зинаиды Захаровны из страны можно вывезти страну и никто не заметит. Кот обидится теперь...

17:40
Кузьмич забыл код от сейфа, где лежат паспорта. Зинедин сказала, что это не проблема, и открыла дверцу вовнутрь. Кузьмич вспомнил, что когда она делала ему массаж, то, сама того не зная, удалила ему аппендикс.

18:50
Сидим в аэропорту. Зинаида Захаровна ходит по Дьюти Фри и вынюхивает духи подешевле. Причём, вынюхивает — это не метафора...

20:30
Всё. Домой. Я — к печке, Кузьмич — к березкам, Зинедин — к продуктовому. Родина — она для каждого своя...

©ЧеширКо — Дневники.Онлайн . 2014