Москва. 2001 год.
Маленький семилетний я, с горем пополам переживший первый класс и только-только оправившийся после летних каникул, был застигнут врасплох домашним заданием “Как я провел лето”.
Бабушка моя, филолог по образованию и тролль по призванию, посоветовала пойти сложным путём: ничего не придумывать и изложить на бумаге всю правду о моей скромной каникулярной рутине. Бабушку, как известно, надо слушать, поэтому вместо банальных фантазий о ловле бабочек на даче, рыбалке с дедом или моделировании корабликов с отцом, я начал писать примерно следующее:
“Я с моими друзьями Арамом, Самратом и Эльмиром ловили голубей у подъезда. Еще мы брали длинные палки и насаживали на них яблоки, которые пытались закинуть на крышу дома”.
Ну и всё в таком духе. То есть взял и описал вполне обычные занятия дворовой ребятни. В сочинении фигурировали и бои на палках, и найденные ролики с пластмассовыми колёсами, даже про кошку, погибшую под колесами мусоровоза, не забыл рассказать.
Бабушка, просканировав “летопись” своим редакторским взором и проведя со мной работу над ошибками, допустила работу к публикации.
Что ж, в понедельник я сдал сочинение, а во вторник Валентина Сергеевна (моя классная руководительница, на тот момент ей было 60+ лет), уже объявляла оценки, не забывая хвалить, либо высмеивать работы, содержание которых ей показалось особо примечательным.
После очередного перла настала мой черед... Мне уже казалось, что зря я, наверное, про дохлую кошку написал. Но вердикт учительницы превзошел все прогнозы, в клочья разорвав шаблон:
“Особо отличился у нас Артём, который не нашел ничего лучше, как вообразить какого-то Самрата, с которым они кидались в каких-то кошек яблоками. Что, недостаточно имён знаешь, захотелось своё выдумать?”
Товарищи, у меня был шок. И не потому, что мою историю грубейшим образом исказили, перевернув с ног на голову. Я даже не стал спрашивать, почему имя Самрат выдуманное, а Арам и Эльмир - нет… Задыхаясь от ненависти я сидел злой и почему-то пристыженный. А вокруг смеялись все, кроме меня и еще одного мальчика - Саши, который все это время молчал и, как оказалось потом, испытывал схожие чувства. Дело в том, что Саша жил в соседнем доме, и описываемых в моем сочинении персонажей знал не понаслышке, но он сидел и не проронил ни слова.
Какова же мораль?
А нет её. Просто, знаете ли, район у меня такой был - Коптевский, где выходцы (борцы жи есть) со стадиона “Наука” в одну из сильнейших ОПГ севера Москвы объединились, да и осели там же, вот с их детьми я и играл. Друзей, как говорится, не выбирают.
Примечательно то, что в пятом классе один из героев того злополучного сочинения, коим оказался Эльмир, перевелся к нам в школу и учился в параллельном классе, но, к счастью или сожалению, Валентина Сергеевна давно забыла про тот случай. А вот я его помню до сих пор, что тоже примечательно...