Киберпанк

Ну прям чистый панк, ух!

Херня. Настоящий CyberPunk умер. А мы, радостные, пляшем на его могиле, истаптывая рыхлую землю и проваливаясь всё глубже в яму.

Не буду расписывать предпосылки и подробную историю возникновения жанра(как некоторые пишут, первая предпосылка – фильм “Метрополис” аж 1926 года), разве что вкратце. Иначе это развернется в целую научную работу, да и есть шикарные статьи в интернете, которые расскажут об этом лучше, чем я.

Лучше поговорим о том, почему возник этот жанр.

Но для того, чтобы понять Суть и Идею киберпанка, нужно…немного этимологии.

CyberPunk – составное слово, состоящее из слов «Cybernetics»(Кибернетика) и «Punk»(Панк).

“Кибернетикой Норберт Винер(американский учёный, написавший одноимённый трактат) назвал науку об общих законах получения, хранения, передачи и обработки информации. Один из главных аспектов – это постулат о том, что процессы взаимодействия с информацией у живых организмов и машин одинаковы. Значит, можно построить машину, которая будет не только выполнять поставленную задачу, но и управлять целыми группами более примитивных систем или даже людьми.”

Отсюда растут все современные технологии протезирования, попыток создания ИИ, машинного обучения, систем Big Data и прочих Терминаторов от Boston Dynamics. Плывём дальше.

Панк, (punk — «нехороший», «дрянной») — субкультура, возникшая в конце 1960-х — начале 1970-х годов в Великобритании, США, Канаде и Австралии, характерными особенностями которой являются критическое отношение к обществу и политике.

Ключевое в этом слове – критическое отношение к обществу и политике. Протест, несогласие, молодость, желание порвать стариков и их дурацкие рамки, которые они тут понаставили. Что они себе позволяют?

В слове ВСЕГДА есть разделение на коренные, напоминая нам его основную Идею и Суть. Даже если этого кто-то не понимает.

Название будущего жанра впервые появляется в ноябре 1983 года. Брюс Бетке публикует рассказ в Amazing Science Fiction Stories, озаглавленный именно так: «Cyberpunk». Этот рассказ далеко не первое произведение в жанре. Главный герой рассказа Бетке – хакер, который носит панковскую причёску. Вот и всё. Но кто в таком случае подарил название жанру?

Этим человеком стал редактор и критик Гарднер Дозуа. Американец рецензировал произведения Брюса Стерлинга и Уильяма Гибсона и обозвал их броским словечком “CyberPunk” и пошло-поехало.

Брюс Бетке

Гарднер Дозуа. К сожалению, он покинул наш мир в этом году.

А теперь перенесёмся в 1984, где, как говорят, было положено начало жанру CyberPunk.

Появление Сети Интернет изменило представление о будущем человечества. Но история циклична, а люди всегда относятся с недоверием к новому и начинают истерить. Кто помнит, была такая “Проблема 2000”, когда считали, что программное обеспечение после наступления 2000 года взбрыкнёт, чихнёт и решит, что на дворе 1900. В итоге катаклизмы, техногенные катастрофы, et cetera…а вот не угадали. Пронесло. Теперь есть “Проблема 2038”.

Данный пример иллюстрирует то, как люди паникуют, когда не разбираются в материале. Как итог – истерика была навязана маркетологами, которые вместе с программистами наварили себе бабло и жили в шоколаде. А теперь представьте, ЧТО творилось в 80-е, когда компьютеризация только-только набирала обороты среди обычного населения?

Юмор. Юмор никогда не меняется...

Что наблюдали американские писатели 1980-х годов?

Бурное развитие высоких технологий вкупе с наплевательским отношением к окружающей среде. Губительное стремление к комфортному и неограниченному потреблению, которое обращает людей в «молчаливое большинство», жаждущее исключительно развлечений.

И среди этого безобразия появились они, киберпанки –

“Руди Рюкер, Льюис Шайнер, Брюс Стерлинг, Джон Ширли и Уильям Гибсон - самые знаменитые "гуру", упомянутые еще в статье Шайнера - "киберпанки" отныне и навсегда. Другие киберпанки, например шесть остальных авторов "Зеркальных очков: антологии киберпанка" [Mirrors Hades: The Cyberрunk Antology], тоже заслужили этот титул. Но именно на наших пяти надгробьях будет высечено: "КИБЕРПАНК". Публичные отречения бесполезны, пользы от них никакой. Даже если мы изменим нашу жизненную и писательскую философию, даже если мы примем мусульманство, то мы все равно не сможем смыть это клеймо.” Б. Стерлинг

О чем же писали товарищи киберпанки? Давайте посмотрим.

“Вообще-то дело обстоит так: Азимов придумал все эти штучки с искусственным интеллектом. Бетке придумал само слово „киберпанк“, а Стерлинг изобрел форму и стиль произведений. Но первым, кто вдохнул атмосферу холодного техногенного нуара во всё это, стал, безусловно Гибсон.” Д. Харди

Киберпанк - литературная рефлексия над тем, к чему могут привести все описанные чудеса прогресса и увеличивающееся разбазаривание ресурсов. Гарднер Дозуа сформировал также и основной критерий направления – High Tech/Low Life (высокие технологии/низкий уровень жизни). Иначе говоря, огромные технологические возможности на фоне абсолютного духовного и нравственного упадка.

Миры киберпанка мрачны, опасны и циничны. Жизнь человека становится не ценнее лежащей уже год фоточки на вашем рабочем столе. Истерзанная природа здесь искусственна, огромный и густонаселенный мегаполис – искаженный образ «дикой природы», эдакие техногенные джунгли со своими хищниками и травоядными, жертвами и охотниками и, конечно же, флорой, представленной ржавым металлом, серым бетоном и ярким неоном уличных вывесок.

Киборги и захватывающие мирЪ безумные ИИ передавали ощущение повсеместного вторжения техники в обычную жизнь. Сюжеты об изменении сознания в угоду корпорациям — информационный шум, постоянно окружающий человека в современном мире, осознание могущества маркетинга и рекламы. Все эти вещи ещё казались чем-то новым в 80-е, и авторы киберпанка точно уловили, каково человеку жить в этом изменяющемся мире.

«Вместо обычных бесстрастных всезнаек «твёрдой» НФ с их техническим образованием и каменными рёбрами его героями сплошь и рядом оказываются неудачники, мошенники, изгои и безумцы, бороздящие житейские моря под пиратским флагом».

Именно таков герой классического киберпанка. Он – одиночка, индивидуалист и эгоист. Меньше всего его заботит благо для других. Прежде всего – он сам. Он всегда в оппозиции по отношению к богатству, власти, транскорпорациям и закону. Яркий пример – хакер Джонни из рассказа «Джонни Мнемоник» Уильяма Гибсона, который заботится исключительно о своей шкуре. Деньги для него – исключительно способ отгородиться от всепоглощающего внимания и вырвать из рук Системы толику личной свободы. Благородный поступок, знаменующий развязку произведения, не является следствием потребности «творить добро по всей земле», а проистекает из специфичности ситуации, в которой у него не остаётся другого выбора.

По этой же причине фактические сюжеты в их книгах менее важны, чем тот калейдоскоп образов, с которыми сталкивается главный герой — именно ради них всё и писалось. И именно эти образы потом были «растасканы» продолжателями киберпанка, сформировав особую эстетику этого жанра.

“Думаю, что ярлык запутает менее известных авторов, которые попытаются этим заниматься. Будет немало боевиков с мордобоем. Появится множество поделок о парнях с ирокезами, севших за компьютер. «Киберпанк» бьёт мимо цели.” У. Гибсон

7 января 1991 года в колонке редактора «The New York Times» Льюис Шайнер, один из идеологов киберпанка, публикует свою статью «Исповедь бывшего киберпанка». Основной посыл материала – киберпанк мёртв. В ответ на это Брюс Стерлинг пишет эссе «Киберпанк в 90-х годах», которое можно назвать лебединой песней движения.

После золотого десятилетия, классический киберпанк закончился. Почему? Потому что пережевывание одной и той же темы ни к чему хорошему не приводит. Темы, поднятые в книгах, тупо превратились в повседневность. Ну, гляньте на улицу. Бардак в интернете, бардак в социуме, современники жрут новости про убийства и жестокости этого мира на завтрак и не давятся.

Киберпанк был антиутопичен: в 80-е многим казалось, что технологии вовсе не улучшат жизнь людей, а лишь помогут Большому Брату загнать всех в стойла, и жестокие корпорации возьмут всю власть в свои руки. Однако, в 90-е, после краха японской экономики и повсеместного распространения интернета и компьютеризации, внезапно оказалось, что информатизация общества привела к большей открытости правительств и корпораций и облегчила гражданский контроль. Кроме того, интернет привел к децентрализации общества и расширил экономические возможности малого бизнеса в противовес бюрократическим корпоративным монстрам. Будущее оказалось вовсе не таким мрачным и унылым, как его рисовали на заре информационной эры.

Многие авторы предпочли на это дело закрыть глаза и продолжили клепать эпические истории про битвы с конструктами над разноцветной плоскостью Сети. Так появился жанр посткиберпанка. Антуражи те же, идеи кардинально другие. В посткиберпанке герой, как правило, — агент системы, служащий ей против всяческих маргиналов и возмутителей спокойствия. Или воюющий с другой системой — но обязательно служа при этом чему-то, спасая что-то и вообще всячески убивая время и окружающих самым извращённым образом.

Тенденция молодух и молодцов сражающихся против системы в кинотеатрах – привет!

Примеры посткиберпанка — GITS, Матрица, et cetera. Книги не читал, не скажу. Уверен, там есть качественные произведения, но это уже не Ъ-киберпанк. Приверженцы олдскульного киберпанка считают недавние фильмы(и книги в этом жанре после 90-х) подростковой хренью, недостойной упоминания. Впрочем, Ъ-сторонники чего угодно всегда расскажут вам, что это самое Ъ давно умерло, а сейчас одно только говно и болото. Что не мешает остальным при желании получать удовольствие и не париться.

“…Ее мы помним с детства

А может и не с детства

А может и не помним

Но будем вспоминать…”

Подытожим литературную часть.

Актуальное состояние киберпанка находится где-то на глубине двух-трёх метров под землей и медленно разлагается в гробу. Его Идея и Суть остались на страницах произведений классики жанра, а протест и его уроки не усвоены. Мы по-прежнему загрязняем окружающую среду, надеясь, что произойдёт какое-то чудо и экосистема выдержит. Технологии становятся всё более развитыми, в то время как человеческое общение – всё более духовно и нравственно бедным. Хакерские команды совершают преступления, предотвратить которые ни системы защиты, ни специальные отделы не в силах. Огромная часть населения Земли проводит время в консенсуальной галлюцинации, более известной как Интернет. Госкорпорации имеют всё больше влияния на социум, нивелируя значение государств. Всё как по учебнику, как учили киберпанки.

Но смерть порождает жизнь, не так ли? Дед-киберпанк оставил после себя кучу других поджанров-внучков, которые плодят тонну литературы, насилуя труп своего несчастного дедушки: Стимпанк, Дизельпанк, Биопанк, Нанопанк и прочие производные. Не читал, но осуждаю. А его сынишка Посткиберпанк живёт и здравствует и ведёт нас в Светлое Будущее. Такие дела.

Искренне не любящий дилетанов, которые любят поговорить о том, в чём не шарят, Киберпунк.

Ну и напоследок — загадка! Это фото или арт?

Спизженные Использованные материалы есть, но здесь же низяяя....

Коммент для минусов внутри.

Сидя на скамье, Йохан терпеливо ожидал своей очереди выступать, попутно натирая смычок канифолью. В другое время музыканты свободно пользовались более лёгкими и удобными электро-скрипками. Но на концертах по традиции было разрешено играть только на классических деревянных версиях инструмента. В это самое время выступала одна из его соучастниц по ансамблю. Мелодия распространялась по залу, отдаваясь в каждом её уголке. Йохан слушал внимательно и не мог сдержать улыбки. Бедняжка Джиллиан. Нет, всё же она ему была не ровня, хоть и крайне умелый конкурент. За этими скрытыми ухмылками Йохан не заметил приближения другого человека.

– Пора бы тебе уже изменить привычки, дружище. Будешь тереть прямо перед выступлением – каждая муха в зале услышит лишние шорохи, – с ленивой улыбкой подколол Алекс.

Отложив канифоль в футляр и подняв взгляд, Йохан увидел своего друга. За пару лет тот сумел догнать его в росте, однако лицо слишком быстро повзрослело, отчего улыбка смотрелась натянутой и даже грубой. Йохан тогда не задумывался, было ли это осознанно, а может и случайно. Пожав друг другу руки, юноша пригласил компаньона присесть рядом.

– Говоришь, каждая муха услышит? Но ведь у зале мощные фильтры, никаких насекомых не будет. Моя музыка только для людей.

– Ты даже не понял, что это шутка про миллионы мух, которые услышат эти шорохи даже с того света. Впрочем, неважно.

Юмор Алекса с каждым разом всё больше ускользал от Йохана. Сам он давно заметил, что между ними растёт дистанция. Раньше этот паренёк часто подходил к нему за советом, как выбрать правильную стойку, как не напрягать мышцы, как лучше играть партии. Теперь этот уже далеко не малец был самостоятельным. Что это было? Ревность к прошлому? Привязанность? Или зависть? Недолго думая, Йохан выгнал эти косные мысли из разума, сосредоточившись на той партии, что ему предстоит сегодня сыграть.

Минуты неспешно текли словно луговой ручей. Выступления одно за другим проходили почти незаметно. Алекс сидел и думал о чём-то своём, отстранившись и закрывшись в себе. Молодая девушка подошла к ребятам и негромко произнесла, что Йохан Лэнс выступает следующим. Алекс очнулся от своей медитации и бросил ему короткое «удачи», подкрепив уверенным кивком. Йохан с улыбкой сжал кулак ему в ответ и твёрдой походкой направился на сцену.

Каждый шаг отдавался мягким стуком под каблуками туфель. Сотни глаз устремились взглядом на него в ожидании чуда. Многие слушатели знали Лэнса и приходили послушать его исполнение. Некоторые даже набирались смелости крикнуть «Бис!», но правила этого не разрешали. Напряжения в воздухе не ощущалось, смычок и руки рассекали воздух словно лезвия. Выйдя в центр зала, Йохан сделал приветственный полупоклон, на что слушатели ответили ободряющими хлопками. В этот короткий миг время замедлилось. Здесь, в самом сердце сцены, масштабы концертного зала ещё больше впечатляли его. Красная обивка кресел, ковры на лестницах и цвет стен напомнили ему о закате. Закатное небо он любил даже больше, чем дневное, поскольку сочетания цветов становились более насыщенными.

С лёгкостью встав в позу, Йохан приготовился к исполнению. Как и было задумано с наставником, он должен был сыграть третью сонату Юкимуры. Но ему не очень нравилась эта затея. Композиция была отличной и душевной, но совершенно не попадала в его настроение. Пока время не возобновило свой ход, Лэнс хаотично думал, как же ему поступить: сыграть как положено или сыграть как он лучше понимает произведение? Метания меж двух огней прекратились в тот момент, когда он зажмурил глаза и вывел смычком первый звук.

Зал начал наполняться его звучанием, усиливаемым отражением от стен. Приступить Йохан всё же решился с того, как «полагается» исполнять эту композицию. Мелодичное и стремительное звучание части аллегро сонаты настраивало на нужный тон, передавая ту историю, что вложил в неё композитор. Каждый видел её по-своему, но многие сходились на том, что это история о бесконечно прекрасном и в то же время беспощадном небе, что одинаково для каждого. Зал постепенно проникался мелодией, члены жюри смотрели с одобрением, но Йохан видел всё это лишь краем глаза, сосредоточив взгляд на инструменте. Мягкие подушечки ловко впивались в струны и так же ловко отпускали их в нужный момент, смычок послушно извлекал мелодию.

Дойдя до адажио, Йохан не выдержал и смирился с тем, что не может не передать себя через эту композицию. Взяв волю в кулак, он умело перешёл на иной тон, более возвышенный и возвеличенный. Музыка плавно текла из его скрипки, слушатели были заворожены. А вот члены жюри тем временем пребывали в недоумении. На их лицах так и застыла мина: «Да что этот мальчишка себе позволяет?». Что-ж, удивляйтесь, господа. Так он думал в этот момент и от этого лишь сильнее старался рассказать свою историю. Дойдя до определённой точки, он закрыл глаза и начал играть вслепую, ему больше не требовалось направлять свои движения острым взглядом серых глаз. Музыка текла из самой души. Скерцо высекало в воздухе невидимые глазу узоры. Сознание юноши в этот момент было уже совсем далеко, паря в закатном небе среди пурпурных облаков.

Дойдя до финала, Йохан мощными аккордами завершил своё выступление, после чего зал погрузился в звенящую тишину. Тяжело выдохнув и убрав скрипку, он открыл глаза. По слуху тут же ударил гром. Это была не гроза, откуда бы ей здесь взяться? Это была настоящая буря, ураган из оваций, которыми одаривали мальчика благодарные слушатели, некоторые из которых аплодировали стоя. Глядя на сияющие лица, он растянулся в искренней улыбке и отвесил низкий поклон, коснувшись кулаком груди. Снова подняв взгляд он улыбнулся ещё шире. Вот ради чего он жил, вот что грело его сердце – благодарные и довольные слушатели, которые соприкоснулись с прекрасным. Взглянув на жюри, юноша заметил среди них смятение вперемешку с необычным одобрением. Йохан уже понимал, что не победит, ведь он нарушил регламент, но надеяться ведь никто не запрещал, верно?

Вернувшись за кулисы он обнаружил, что следующим за ним выйдет Александр Лэнгфорд. Алекс уже был готов. Улыбнувшись ему, Йохан наткнулся на неодобрительный кивок и разочарование в лице друга. Молча выйдя на сцену, тот приготовился играть. Йохан с любопытством следил за ним, до сих пор не понимая, что же именно заставило расстроиться Алекса.

Последний начал играть. И Йохан крайне удивился, услышав ту же сонату Юкимуры, которую он только что исполнял. Это шутка? Нет, это правда была та же композиция. Но было в ней и нечто такое, которое отличало их. Алекс исполнял её не сухо, но «по нотам» – чётко, отточено, строго, без лишних движений и эмоций. Йохан вслушивался в композицию и слышал лишь автора, не в силах уловить душу самого артиста.

Время снова растянулось, но лишь для Йохана. Ожидание конца выступления друга было для него хуже смерти. Заученное и вызубренное исполнение давило на голову, сжимая её в плотные тиски. И вот наконец всё кончилось. Зал также застыл в непонимании, но всё же отозвался аплодисментами, пусть и не такими бурными, как в прошлый раз. Алекс откланялся и шёл к кулисам. Когда он сравнялся с Йоханом, тот остановил его движением руки.

– Алекс, что за чертовщина? Как это понимать? – недовольно спросил он.

– Йох, дружище, ничего личного. Это же конкурс, не заморачивайся ты так, – натянуто ответил Алекс, стараясь отстраниться от друга.

– Но ведь… ты же знал, что я буду играть. Я же рассказывал. Почему? Почему ты не выбрал что-то другое? Да и чёрт с ним с другим – почему ты сыграл так сухо, так бездушно? – голос Йохана немного дрожал. То ли от гнева, то ли от страха – понять он сам был не в состоянии.

Повернувшись к нему лицом, Алекс презренно осмотрел его и произнёс:

– Потому что я – не ты. Я не такой золотой мальчик-талант, ты уж прости. Но пока ты там какую-то ахинею из себя давил, я играл то, что положено. И пусть нас рассудят члены жюри, дружище.

– Но ведь тебе нравилась моя игра, нравился мой стиль, что изменилось? Разве я плохо сыграл, недостаточно души вложил? – с надеждой спросил юноша.

– Я давно понял, что ты ленивый хмырь, который ничего не собирается делать с тем, что тебе было дано свыше. В конце концов я просто не захотел быть похожим на тебя. Меня не устраивает жить в том болоте, в котором я родился. Я хочу большего.

С этими словами Алекс развернулся и ушёл.

– Казалось, ушёл из моей жизни навсегда, – закончил рассказ Йохан.

Анна развалилась на столе, глядя на него лишь одним глазом, словно потревоженная во сне кошка. За время рассказа она успела убить ещё пару бокалов, что отрицательно сказалось на её состоянии. Что знал Йохан исключительно из опыта, поскольку его подруга ничем не подавала виду, что её мутит. С усилием подняв голову и оперев её на кулачки, она посмотрела на Йохана и сказала.

– Так, окей, допустим. И вот поэтому ты бросил музыку?

– Да.

– И вот поэтому ты стал нелюдимым неразговорчивым кренделем?

– Да.

– И вот поэтому ты мудак?

– … да, – с каждым ответом Йохан всё ниже склонял голову. Внутренний стыд за былые времена снова нахлынул на него, будто всё случилось лишь вчера.

– Какой же ты придурок, чёрт тебя дери, – сказала Анна, изящно, по её мнению, пригубив трубочку коктейля. – Ты себе такую жизнь испортил, я бы тебя придушила, будь твоей матерью.

– А я и не против, – с ехидной ухмылкой огрызнулся Йохан.

– Ну и что дальше было? – вернулась к теме Анна.

– Дальше я ходил и жаловался на судьбу. Ныл, что потерял друга и разочаровал его, оставил школу искусств. В общем, вёл себя как маленькая девочка, которую бросил её первый мальчик, – заметив изумление в глазах подруги, Йохан тут же поправился. – Себя вспомни, я по тебе сужу.

– И больше вы с этим Александром никогда не пересекались что ли? По твоему рассказу выходит, что вы были прям друзья-друзья. Даже скорее учитель и ученик.

Снег продолжал бить в окно, бар понемногу пустел. Дроид-официант уточнил, будут ли посетители что-нибудь ещё. Анна только собралась заказать очередной «заплыв», как Йохан перебил её, отправив дроида за водой.

– По правде говоря, пересекались. Как-то раз он до меня дозвонился и пригласил встретиться. Я несколько дней думал, что вообще ему ответить на это, всё же почему-то не смог унять тех ощущений, что были раньше. Но в итоге согласился, а что ещё делать? Встретились, посидели, помолчали. После чего он предложил вместе с ним писать музыку. Сказал, что не хочет видеть, как такой талант прозябает.

– Ну а ты что ответил?

– Сама-то как думаешь? – с недоумением ответил Йохан.

– Ты ответил ему: «Да, давай, клёвая идея». После этого вы записали лучший хип-хоп альбом года, начали править галактикой вместе, но в итоге разорились, поэтому ты пошёл звоночки слушать от всяких тупиц.

– Хип-хоп лет пятьдесят не слушают, к чему ты его вспомнила? Я отказался, потому что в то время думал, что с музыкой покончено.

– Сейчас, получается, думаешь иначе?

– Думаю, что зря всё бросил. Однако и начать всё заново не могу. Время утекло безвозвратно. Даже если попытаюсь, то всё равно выйдет совершенно не то, – Йохан с грустью уставился в окно.

Девушка немного встрепенулась, когда дроид вернулся и принёс воды. Отхлебнув её, она как будто вспомнила нечто важное и необычайно трезвым голосом спросила.

– Погоди. Ещё раз, как твоего Александра звали?

– Александр Лэнгфорд, – устало ответил он. – Ладно, думаю, что пора и по домам. Не хочу потом с тобой возиться ещё.

– Секундочку, у меня для тебя кое-что есть, – протянув ему свои наушники, она включила композицию через свой коммуникатор. Йохан услышал мелодию, которая звучала невероятно чудесно. Он и не заметил, как просидел четыре минуты и вернулся в действительность только после того, как в наушниках воцарилась тишина.

– Что это за прелесть? – восторженно спросил он.

– Это то, что вы могли писать вместе – Александр Лэнгфорд, композиция «Не отступай».

Усадив Эни в её такси, Йохан направился домой, решив в этот раз пройтись пешком и выветрить хмель из головы. В мыслях вертелось всё то, что было произнесено и упомянуто за вечер. Больше всего в сознание впивались последние слова Эни.

– Возможно, он просто хотел тебе сказать, что не стоило выпендриваться на таком мероприятии. Да и то, что он потом к тебе пришёл, говорит о многом. Зря ты от всего отвернулся, мы же тебе помочь хотим, потому что мы друзья. Попробуй хоть раз, ладно? А то я тебя буду мудаком звать до конца дней.

Дойдя до дома, он поднялся к себе и готовился ко сну. Думать ни о чём не хотелось. В своей комнате он раскладывал вещи. Завтра выходной, можно и выспаться, думал он. На шкафу он заметил тронутый пылью футляр. Немного поколебавшись, он стащил его оттуда. В тусклом ночном свете пыль была незаметна, но на ощупь очень даже. Много лет он не трогал скрипку, но возраст её не брал. Аккуратными движениями, будто он раскапывал древность, Йохан раскрыл футляр. Внутри лежала его старая подруга, которую он позабыл. Но она всегда терпеливо дожидалась и была рядом.

Вспомнив азы настройки и ухода, Йохан попробовал привести её в чувство. Скрипка готова была запеть для него новую мелодию, стоило лишь начать. Йохан встал в когда-то привычную позу и сделал первую попытку. Скрипка отозвалась, но вовсе не песней, а слезами радости. Хотя это было больше похоже на невнятный скрип. Ещё несколько минут Йохан пытался вспомнить, как всё было и как нужно играть. В половине третьего ночи он сдался и уложил скрипку обратно в футляр, поставив на то же пыльное место, откуда взял её.

– Лучше завтра.

Тёмное пространство прорезалось разноцветными элементами интерфейса. Индикатор сообщений был безжизненен, как и всё остальное в поле зрения. Не считая часов, мягко мигавших каждую секунду. Йохан неотрывно следил за временем. Минуло уже несколько минут с тех пор, как он обнадёжил последнего недовольного клиента в качестве предоставленного тарифа, а новых запросов или звонков на его терминал так и не поступало. Хотя обычно ему приходилось даже задерживаться в виртуале, чтобы ответить всем. Несколько лет назад, когда Джек только устроился в LSN, эта работа подпитывала его энтузиазм, что выражалось в искреннем желании помочь, разжевать детали и обнадёжить волнующегося пользователя. Но постепенно рутина превратила его из стойкого альтруиста в меланхоличного циника. Совершенное безразличие к поступающим запросам сковало характер нерушимыми цепями. В итоге он стал отвечать на звонки механически, желая поскорее отвязаться от раздражающего фактора. Циферблат меж тем наконец высветил заветные шесть часов вечера, возвестив об этом едва уловимым писком. Йохан отключил виртуальную симуляцию. Сочная и цветастая картинка гекс за гексом разрушалась. Реальный мир снова встретил паренька бледно освещённым кабинетом. Выдернув кабель из датчика на шее, он поднялся с кресла, устало размялся и широкими шагами направился к вешалке перед дверью. На ней висело его пальто, которое мирно дожидалось хозяина. Остальные сотрудники контактного отдела тоже выглядели не лучше него, представляя из себя своеобразную помесь выжатого лимона и морского ежа – только тронь и уколешься. Если клиентам они в течение дня отвечали без тени принуждения, то по окончании смены друг с другом они перебрасывались исключительно короткими «бывай». Лишь пара девушек ещё находили повод о чём-то перешёптываться. Едва пальто оказалось в руках Йохана, как в тот же миг дверь кабинета плавно отъехала. За ней оказался начальник отдела с новой сменой. Привычно опрятный, он встретил его и остальных дружелюбным тоном. Йохан всегда удивлялся стойкости этого человека после стольких лет карьеры в провайдере. А может это была не стойкость, но лишь искусная маска?

– Хорошо поработали, ребята! Всем отдыхать, с вами увидимся послезавтра. О, Йогс, ты, как всегда, первый на выход? – сказал он, не отрываясь от голо-проекции планшета. Йохан не видел повода браниться с ним из-за лёгкой мигрени, донимавшей его последние пару часов, потому спокойно ответил.

– Да, хочется поскорее домой, мистер Бауманн. А то утомился, да и мне ещё по делам надо…

– Ну раз так, то счастливо, деловой ты наш, – ответил начальник с ироничной улыбкой и пропустил его с ещё парой человек, уже успевших накинуть свои куртки.

Сотрудники LSN и других фирм постепенно стекались к лифтам, однако Йохан свернул к лестницам. Большую часть суток он и так либо просиживал, либо пролёживал, потому хоть изредка желал напрячь да размять ноги. Каждый шаг по ступеням отзывался ноющей болью. Неприятностей добавляли тесные туфли. Йохан размышлял о том, как было бы здорово ходить на работу в ботинках или кроссовках.

Чёрт бы побрал этот дресскод! Какой в нём был смысл, если каждый сотрудник создаёт свою виртуальную проекцию, в которой он выглядит именно так, как необходимо? Но так уж было заведено.

Чтобы не оступиться, он смотрел под ноги. На некоторых этажах, особенно ближе к нижним, мраморная плитка на ступенях была уже затёрта. Большинство лестничных пролётов, напротив, создавали ощущение, будто их никто не использовал со дня открытия центра. Оно и было понятно, ведь кому охота бегать по пятьдесят или сто ярусов? Правильно, только Йохану. И только вниз. Подъём на пятьдесят второй ярус, где и располагалась его контора, он бы вряд ли смог совершать каждый будний день. Лестница закончилась, и Йохан очутился в широком вестибюле делового центра. Поток людей почти монотонной вереницей тянулся от лифтов к выходу. Её вид напоминал Йохану ассирийскую рельефную скульптуру, которую он в детстве видел на занятиях по истории. Впрочем, сходства заканчивались только при взгляде на этот поток в профиль. В остальном это была разношёрстная посетителей центра и таких же как он сам клерков, спешивших сбежать из своих тесных офисов.

Вклинившись в человеческий ручей и пережив невероятную давку, он через некоторое время оказался вынесен на улицу, которая тут же обрушила на него городской шум. Множество глайдеров стремительно проносились где-то в вышине, ревя двигателями. Люди гуляли или шли по своим делам, добавляя к общему фону свою болтовню. Город сиял от сотен огней небоскрёбов, порой привлекая и очаровывая взор молодого человека. Стояла зима и снег медленно опускался на тротуары, укрывая их белым одеялом. Тёплое дыхание на морозе обращалось в плотный пар. Представляя себя драконом из сказок, он в то же время думал о многих вещах: работе, домашних заботах и всякой чуши. Стоило отвлечься от этих мыслей, как сознание заполняла звенящая тишина. Под скрип снега он добрался до станции скоростных поездов. Их Йохан любил за скорость, тишину и комфорт, которыми те обладали несмотря на их солидный возраст. Конец рабочего дня никак не отразился на перроне и его трудно было назвать переполненным. В дальнем конце станции на скамейке молча сидела пожилая пара. Совсем рядом стояли люди, на лице которых невозможно было что-либо прочесть. Их взгляд то и дело уходил то куда-то ввысь, где ещё было видно небо, то под ноги. Глаза одной девушки, казалось, хаотично метались, однако она всего лишь следила за потоком транспорта, проносившегося мимо со свистом.

Ожидая одного из «скоростных змеев», сам Йохан разглядывал город. Облачное небо приняло красный оттенок от неисчислимых источников света. Все эти здания вокруг он уже знал наизусть, но из раза в раз пробовал взглянуть на них иначе и увидеть новые грани, недоступные взору прежде. За этим занятием поезд его и застал, прошуршав перед ним на расстоянии согнутой руки. Такие поезда были уже не новы, а после роста популярности летучих машин и вовсе не надеялись на скорый ремонт и тем более замену. Поручни были обтёрты бесчисленным множеством рук, некоторые кресла облезли и демонстрировали свои поролоновые внутренности, стёкла помутнели и местами были украшены царапинами. В сочетании с морозом это порождало поистине завораживающие узоры, за которыми едва проглядывалось происходящее снаружи. Йохан привычно занял место у окна и приложил голову к стеклу, чей холод понемногу отгонял боль. Сидя в такой позе, он жестовой командой включил коммуникатор, покоившийся на запястье и принялся рубиться в GeoStack. Лениво перебирая пальцами, он собирал в воздухе из простых фигур более сложные. После нескольких часов бесед с клиентами и втыкания в код, подобное времяпровождение неплохо сбрасывало обороты мозга, позволяя отвлечься. При игре ему на пару мгновений вспомнилось детство и родители, постоянно упрекавшие его в чрезмерном пристрастии к развлечениям. Улыбка застыла на его лице лёгкой тенью и пробыла там до самого конца поездки.

Жилище Йохана располагалось в одном из шести благополучных секторов Лэйктона. Во всяком случае, именно здесь можно было чувствовать полную уверенность, что тебе не отрежут голову какие-нибудь юные «чертята» из местных отбросов. Чем дальше сектора отдалялись от центра, тем сильнее повышался шанс неблагоприятной встречи. Жил бы Йохан за пределами цивилизованной территории, то вряд ли тогда отваживался ходить на работу пешком.

Парадная сегодня была едва ли теплее улицы. Неяркий свет ламп, светло-голубая краска на стенах и белая керамика на полу лишь дополняли атмосферу холода. Выйдя из лифта Йохан оказался напротив своей квартиры. Ключ-карта показалась из недр кармана и разблокировала дверь. Родной дом встретил его застоявшимся душным воздухом, который тут же неприятно обволок замёрзшее лицо. Пока Йохан шёл открывать окна, жилище постепенно оживлялось. Идущий вслед за ним свет выхватывал из мрака всё новые детали. Гостиную с огромным голо-экраном, уставленную дорогой мебелью по меркам десятилетней давности. Миниатюрную, но весьма удобную кухню, где всё под рукой. Небольшую спальню, большую часть которой занимала кровать. И наконец кабинет. Пара шкафов были набиты всяким барахлом, вроде безделушек из поездок, статуэток и спортивного инвентаря. Несколько грамот и сертификатов, отпечатанных на пластике, занимали целую полку в тумбе. Домашний компьютер безмятежно продолжал дремать в отключке на столе. Стягивая одежду, Йохан обратил на него внимание, и, пока шла борьба с застёжками рубашки, ворчливо подал команду на включение. Компьютер замигал индикаторами и ожил, приветствуя своего единственного пользователя. В то же мгновение сетевое радио заполнило квартиру попсой. Неубедительное исполнение молодой певицы, если её вообще можно было так называть, настойчиво проникало в уши Йохан, отчего те завяли.

– Плейлист ноль-четыре! – торопливо скомандовал он и музыка переменилась. Лёгкие электронные мотивы залили пространство, и Йохан удовлетворённо принялся за обычный вечерний досуг.

Поужинать, прибраться, погладить да постирать – вот и все дела. Заводить ради таких задач робота-помощника ему принципиально не хотелось, иначе бы он совсем обленился. Потому выполнял их самостоятельно, не испытывая к ним никакой неприязни. Напротив, это даже приносило ему умиротворение, вводя в своеобразный транс и позволяя расставить мысли по полочкам. Другое дело состояло лишь в том, что расставлять зачастую было нечего. Йохан давно жил по строго отточенному плану и не видел для себя никаких предпосылок к его нарушению. Квартиру оставили родители, а сами переехали в более скромную обитель. Работу он давно нашёл и не собирался её менять – платят хорошо, а сам процесс был для него не особо раздражительным. Каких-либо других дорогих или экзотических потребностей он не испытывал. Хотя всё чаще замечал, что подобный жизненный устой приедается. При этом нечто глубоко внутри неприятно точило сознание. Что именно это было, он уловить так и не мог.

Закончив с делами, он уселся за просмотр сериала. В детстве он не любил их и считал самым бесполезным времяпровождением. Позже он всё же начал их смотреть, просто желая быть в курсе того, о чём болтают все вокруг. Со временем любопытство перетекло в привычку, если не зависимость. Представить, как проводить досуг иначе, он теперь попросту не мог. Большинство друзей разъехались в другие города по работе, а те, кто остались, не вызывали желания пересекаться. Кто-то женился и пропал для всех. С родителями Йохан виделся нечасто, и то эти встречи обычно протекали в ключе нескольких вопросов и ответов по работе, да претензий по поводу отсутствия невесты. Игры ему наскучили, вот и оставалось только залипать на голограммы и в экран. А когда надоест и это – он себе купит всё для погружения в виртуал. И он очень боялся того дня, когда это случится.

Около десяти вечера раздался звонок в дверь. Часы показывали 21:48, и Йохан решил не реагировать на позднего посетителя. Когда звонок повторился ещё раз, он попытался сделать вид, будто дома никого не было. Только ему показалось, что неизвестный ушёл, как мелодия звонка видеофона начала безостановочно заполнять квартиру и черепную коробку. Терпения хватило ненадолго. Всего через пятнадцать секунд такой пытки Йохан не выдержал и нехотя встал с дивана. Он догадывался, кто может быть столь заносчив и уже готов был осыпать этого человека всеми известными ему ругательствами. Он отжал кнопку звонка и взглянул на миниатюрный экран видеофона. Догадка подтвердилась, но что-либо спросить он не успел.

– Мистер Андерсон, – сухим деловым тоном сказала девушка, стоящая в коридоре снаружи. Лёгкий инфо-визор, надвинутый на глаза, был затонирован чёрным. – Вы лежали на диване несколько месяцев и за столь вопиющее поведение мы вынуждены принять меры. Вы согласны содействовать в подъёме вашей задницы?

Йохан с тяжёлым вздохом открыл дверь.

– Анна? – приветствовал он с кислой миной и показывая гостье средний палец на уровне её лица. Анна отключила тонировку и сняла инфо-визор, убрав его в сумку.

– Прям как по сценарию. Только щи свои проще сделай, Йохи, и собирайся, – весело произнесла она. Анна была высокого для девушки роста, но при этом жутко худощавой. Изящное пальто оливкового цвета лишь подчёркивало её тонкую фигуру. Каштановые волосы покоились на плече, будучи сплетёнными в столь тугую косу, что её вполне можно было бы использовать в качестве троса или каната. Лицо же было непримечательным, но Йохан всегда находил его милым.

– И тебе привет. Куда собираться-то? Время видела? Большие девочки уже спать должны.

– А не ты ли мне ныл на днях в чате, что «все уехали и даже поговорить выползти да поболтать не с кем»? Кто это же тогда был, твой двойник? – с издёвкой спросила Анна.

– Возможно, в сети полно подделок, уж я-то знаю. Да и говорить одно, а вот когда до дела доходит – это совсем другое, знаешь ли. Ладно, проехали. Куда же ты меня хочешь потащить на этот раз?

– Конечно же в открытый бассейн! Прямиком на крышу отеля Хайрайс, ага. Что же ты так тупишь, а? Посидим в каком-нибудь кафе. Нет-нет, лучше даже в баре. Восемнадцать-то уже есть! – ответила она с улыбкой.

– Выпить да поговорить можно и тут, зачем вообще куда-то ходить? – не отступал Йохан с ещё более недовольной миной.

Анна всем видом показывала, что такое предложение её не устраивает. Вытерев сапоги о коврик, она без лишних слов прошла на кухню и открыла холодильник, торжественно демонстрируя его содержимое хозяину дома.

– Итак, мы посидим с одной банкой пива и тюбиками «Солтикс». О, гляди-ка, тут даже есть со вкусом карамели. Йохан, вот специально бесишь же! Лучше не выпендривайся и будь паинькой, – громко сказала она с кухни.

– Ну тогда я сейчас сбегаю в супермаркет и…

– Блядь, Йохан! – раздражённо бросила она и подошла к нему, тыча в грудь тюбиком.

– Я крайне ценю твоё гостеприимство в отношении к старой подруге, но тебе нужна смена обстановки. Ты скорее похож сейчас на старикана, который не желает вылезать из своей конуры. Будешь упираться дальше – всеку тебе, – сказала Анна и подтолкнула сапогами его ботинки.

– Ладно! Веди меня, белый кролик, – сдался Йохан и натянул пальто.

Спустя полчаса они уже сидели в одном из баров, потягивая коктейли. Заведение было приятным. Высокие диванчики создавали уютное ощущение закрытой кабинки. Интерьер под старые каменные стены, освещение и блюз создавали тонкую атмосферу. Снег, липший к окнам и спустившийся туман лишь дополняли её. Шустрый робот-официант принёс коктейли и с мягким стуком поставил их на лакированный столик. Анна не стесняясь заказала себе крепкий «Акулий заплыв», кроваво-красный оттенок которого гармонично вписывался в окружение. Йохан, в свою очередь, решил не начинать напиваться сразу и взял «Маргариту».

Разговор не клеился. Последний раз он с ней так общался после выпуска из университета. С тех пор много воды утекло, оба они изменились. Йохан как будто не знал, о чём теперь говорить с такой собеседницей как Эни. Она и раньше была та ещё оторва, но теперь всё стало ещё запущеннее. Подобные ей активные люди пусть и не пугали его, но в их компании он чувствовал себя неуютно. Не будет же он ей рассказывать, то, что уже рассказывал в сети – как он все эти годы просиживал в виртуале, воюя с ордами клиентов. Анна будто видела его мысли насквозь, потому уводила разговор туда, где её другу было комфортнее.

Одни посетители бара уходили, на их место приходили новые. Только вошедших было легко отличить по угрюмым или нервным лицам. Сменился десяток композиций, но только сейчас Йохан понемногу втягивался в беседу. Вскоре речь зашла про школу и университет. Оба вспомнили старых друзей и преподавателей, всякие забавные истории о старых временах, в частности о том, как они хотели попробовать своровать из супермаркета. Йохан при этом сдержанно посмеивался, но Анна давала эмоциям выход, пару раз вызвав любопытные взоры тех, кто сидел за стойкой. Йохан стал совсем весёлым, когда они дошли до музыки.

– «Pipes» только тебе одной на весь универ и нравились. Нормальные люди от этой какофонии убегали прочь, – вспоминал он об одной группе и пристрастии к ней его подруги.

– Не гони, зануда, сам же их и слушал, между прочим, – отвечала Анна.

– Целых две песни. Две нормальных песни из… сколько они там вообще понаписали? Восемьдесят? Вообще удивительно, что две набралось, да и то, лишь потому, что он их в другом жанре написали. А не в своём привычном «будем долбить по клавишам, авось что-то родится». А вот ты слушала все их песни, – парировал Йохан.

– Что хотела, то и слушала, вкусы у всех свои. И да, они были популярны в определённых кругах.

– В кругах наркоманов, например. Я же не про вкусы говорю. Я понимаю – ребята просто решили собраться и заниматься тем, что им нравится. Это здорово, но могли хотя бы пошарить, материал подучить, других авторов послушать. Либо играй хорошо, либо не играй – вот как я думаю, – закончил мысль Йохан, важно подняв палец к свисавшей лампе.

– Ты мне сейчас напоминаешь Иэна, когда про музыку говоришь, – вяло сказала девушка и оперлась локтями о стол. Своими миниатюрными кулачками она подняла щёки, отчего стала походить на недовольного хомяка. Невольный смешок вырвался из груди, отчего Анна злобно нахмурилась. Отогнав этот образ, Йохан продолжил разговор.

– Это потому, что я всё возвожу в крайности?

– Бинго, придурок. Я только считала, что ты давно от этого отошёл. И тут такое. Чем ты старше, тем всё больше возвращаешься в своё привычное циничное занудство, Йохи, – констатировала Анна и, допив очередной бокал «Заплыва», заказала новый. Голографическая панель заказа звонко отозвалась и со словами «ожидайте заказ» скрылась из виду.

– Глупости говоришь, Эни, я просто на работе всего себя отдаю и…

– Чё-т когда я пришла, ты не выглядел каким-то загнанным или забитым. Ты мне тут не гони, дружок, я тебя знаю лучше, чем стоило бы. Ты просто плывёшь и всё. Нет, даже не плывёшь, потому что тогда бы пришлось усилия прилагать. Со стороны это выглядит примерно так: лежит мистер Лэнс на спине в реке и периодически смотрит на свой календарик, а в календарике и написано, когда именно нужно подгребать, чтобы его не унесло к чёрту, – закинув в рот пару орешков, Анна продолжила с тоном, полным издёвки. – И вот его несёт, а он такой думает: «Ой, а мне так лень, я ведь так старался, можно и расслабиться наконец». И вот когда Йохи начинает лениться, а он это дело о-о-очень любит, то все его грешки-то наружу и вылезают. И становится мистер Лэнс конченым мудаком, прожигающим жизнь.

Сделав акцент на последнем слове, Анна будто выдохлась и безучастно уставилась на бокал. Снег за окном лишь усиливался, превращаясь в метель. В такую погоду по улицам ходят разве что любители «Pipes» и редкие полицейские. Йохан раздумывал над услышанным и ему становилось обидно. Эни не попала в больное место, но задела что-то другое, расположенное глубже.

– Наверное, ты права. Но ведь мистер Лэнс даже мудаком нормальным быть не может. Так, наполовину, даже в этом не профи.

– Поди, потому ты свою скрипку и бросил, – отозвалась Анна.

– Нет, там было другое…

– Ну почему же? Насколько я запомнила тот твой рассказ – очень даже, – оживившись сказала Анна и принялась загибать пальцы. – Ты же мудак, смотри. Скрипку бросил, друзей позабыл – пару часов лёту, а ему лень, видите ли! Когда тебе что-то хорошее делают – отнекиваешься, дескать «идите к чёрту, я вас не просил!». Работаешь на левой и ненужной тебе работе. Что ещё? Ах да, просиживаешь дома штаны.

– Могу согласиться со многим, – нехотя признал Йохан. – Но вот со скрипкой не стану. Не так всё было, не ври.

– Раз не так, то освежи мне в памяти, если уж я такая врунья, – сказала Анна и откинулась на спинку дивана.

– Но я же рассказывал, что там можно было забыть?

– Нервничает и отказывается повторять, – с ехидной улыбкой добавила Анна и загнула большой палец левой ладони.

Непреодолимое желание разбить бокал о голову Эни разожглось столь же внезапно, как и затухло. Глубоко вздохнув, Йохан успокоил себя, с горечью отметив, что подобные желания проскакивают в его мыслях всё чаще. Придя в себя, он понемногу начал понимать, что копившаяся всё это время нужда настоящего, а не рабочего общения наконец сможет быть удовлетворена. Часы показывали 23:14. Уцепившись за такую возможность, он собрался с духом и начал рассказ.

Алекс учился у другого наставника, да и был на год младше. Познакомились мы вовсе не случайно, но никто из нас двоих явно не предполагал, что в тот день обзаведётся новым другом.

Сам день уже ускользнул из памяти. Если посмотреть на него сейчас и попытаться изобразить в виде рисунка, то это будет побитый белым шумом экран с едва различимыми просветам. Но само знакомство я запомнил хорошо. Из учеников тогда было решено организовать ансамбль в составе семи человек. Несколько самых подтянутых девочек нашей школы искусств, при этом подтянутых не только по мастерству владения инструментом. Кроме них был ещё один невзрачный паренёк, имя которого и не припомнить, ну и наконец я сам. Замыкал этот список Алекс, самый юный из всей компании. И самый низкорослый в придачу. Рост, впрочем, с лихвой компенсировался умением играть на скрипке.

Отыграв первую репетицию, мы все стали расходиться по домам. Так уж совпало, что с Алексом нам было ехать в одну сторону на поезде. Как и у всех мальчишек такого возраста при первом знакомстве мы затянули беседу про всякую ерунду, которая нам казалась интересной. Игры, школа, странные фантазии. Речь также зашла и про наши руки. Нет, не сами руки, разумеется, а то, что мы ими были способны воспроизводить. Алекс восхищался моей игрой и тогда ещё много раз говорил, что не пропускал мои выступления. Забавно говорить, что едва тебе переваливает первый десяток лет, а уже имеется преданный поклонник. В свою очередь я тоже похвалил мальчишку за навыки.

Репетиции шли одна за другой, потом были и выступления. Общаться с Алексом стали чаще, даже вне школы. Иногда просто списывались и договаривались пойти куда-нибудь шататься в центр города. В такие прогулки мы решительно не занимались ничем полезным. Беготня, споры, смех, скука на скамейке – всё в таком духе. Светлое детство, как говорится.

Тем временем, шли месяцы. Я начал подмечать одну особенность, которая где-то у задней стенки души мне не давала покоя, но я не особо придавал значения. Дело в том, что я, без лишней скромности, был просто невероятно талантливым скрипачом. О себе такое редко думал, но когда тебя со всех сторон наперебой хвалят, то весьма затруднительно не проникнуться такими мыслями. Алекс же талантом одарён не был, но его целеустремлённость давала плоды. В наше первое знакомство его можно было сравнить с молодым кузнецом, который наконец сотворил свой первый клинок, однако сам клинок был крив и хрупок. Позже он стал уже полноценным «кузнецом», ковавшим своё счастье на радость прежде всего себе самому. Мои же навыки были более статичны. Играя на одном уровне мне не приходилось задумываться о чём-либо. Да и зачем? В итоге это сыграло в моей жизни злую шутку, ведь я стал зайцем из одной старинной басни.

Школа искусств Лэйктона это грандиозное здание, которое вмещало в своих внутренностях сотни репетиционных комнат, небольших залов, а также просторные коридоры. Венцом её был концертный зал, один из самых больших в стране. Даже стоя за кулисами, Йохан ощущал невероятные масштабы этого помещения. Он любил этот зал, ведь именно здесь он черпал невероятное вдохновение для своих выступлений. Уходивший, казалось, в бесконечность потолок, выкрашенный в небесно-голубой цвет, подсвечивался изнутри, отчего чувство необъятности лишь усиливалось. Глядя на него он представлял себе загородные виды их милого озёрного региона, где небо было столь высоким, но облака столь близкими. Ещё немного, и воображение готово было поднять его над землёй и отправить в полёт, навстречу резвому летнему ветру. Простор здесь смешивался с величественной мощью декоративных мраморно-белых колонн по периферии и нескольких золотистых люстр, вмонтированных в потолок. Каждая из них была размером с добрый глайдер, а их вид и исходивший свет создавали впечатление нескольких солнц, ласково светящих юным и не очень артистам.

- Это… - неуверенно начала Кейт, мягко проведя рукой по гладкому шёлку.

- Да, именно. Прекрасное платье для прекрасной тебя. – довольный собой ответил Эрик.

- Никогда не носила ничего подобного, да и повода, если честно, подходящего не было.

- Попробуй сменить имидж. Тебе понравится.

- Так, стоп. Это тоже часть вашего с Марком плана? – девушка прищурилась и недоверчиво посмотрела на Эрика.

- Да… - выдохнул Эрик. – Это часть плана, но подумай вот о чём – когда всё закончится, тебе больше не придётся опасаться за свою жизнь. А значит привыкать к хорошему можно начать уже сейчас!

- Ну хорошо. А если мне в этом наряде придётся от кого-нибудь отбиваться, что я смогу сделать?

- Нуу – протянул Эрик. – Можешь смело снять обувь и воткнуть шпильку кому-нибудь в горло! Например.

Кейт едва заметно улыбнулась. В тусклом свете лампы Эрик едва различал её лицо, но внутренне был уверен, что прекраснее женщины он ещё не встречал, хотя, близко или не очень, он успел познакомиться со многими из них. Кейт отложила полученный подарок и вновь взяла в руки кейс с дорогим протезом.

- Так и не скажешь, откуда он у тебя? GZ штука недешёвая. – сказала Кейт.

- Пожалуй, нет. Не скажу. Но вовсе не потому, что хочу от тебя что-то скрыть. Просто не вижу смысла. Разбираешься в этом?

- Я провела достаточно времени в сверхнэте, выбирая себе протез. Забавно…

- Забавно что?

- Забавно выбирать себе что-то, когда не можешь это купить. Я часами представляла, как заполучу такую штуку, как смогу наконец полностью ощутить все прикосновения, ветер, песок, воду. Надоело жить в демо-версии.

- Совсем скоро у тебя будет такая возможность. Видишь, я уже осуществил две твои мечты.

- Две? – удивилась Кейт.

- Ну, да. Протез и возможность показать себя миру в этом чудном платье.

- А ты, оказывается, не такой уж и козёл, Эрик. Даже подумать не могла о том, что буду вот так с тобой беседовать. Очень уж ты мне скользким показался. То сперва называешься Клайвом, затем оказываешься Эриком. Помогаешь нам чинить глайдеры, а сам разбираешься в протезировании и нейрохирургии. Чего ещё я о тебе не знаю?

- Похоже на допрос. Что-ж. Он меня вполне устраивает, и раз уж ты выступаешь в качестве следователя, я бы не отказался от ещё одной кружки горячего чая.

- Легко. Я бы предложила тебе чего покрепче, но бара дома, как видишь, не имею.

- Ты действительно считаешь это место своим домом?

- Эй. Допрос тут веду я, не забыл? И если не хочешь увидеть, насколько плохим полицейским я могу быть, не отвлекайся.

Эрик рассмеялся. Беседуя с Кейтлин, он забыл обо всём, словно за пределами этой маленькой комнаты ничего не существовало. Казалось, что ей он может полностью открыться. От этой мысли на душе становилось очень тепло, и сейчас он чувствовал себя по-настоящему счастливым.

- Ты там не уснул? - с фирменной улыбкой в уголке рта спросила Кейт и протянула ему кружку с горячим напитком.

Она села на кровать в позу лотоса и крепко вцепилась в свою кружку, приготовившись слушать рассказ. Эрик же опустился на пол и опёрся спиной о стену.

- У меня есть одно условие… - начал Эрик, но поднятый вверх указательный палец Кейт заставил его остановиться.

- У вас нет никаких прав, и условия вы ставить не можете, мистер?..

- Чейз, господин прокурор. Эрик Чейз.

- Правосудие внимательно вас слушает, мистер Чейз. – восседая на кровати, как на троне, сказала Кейт и отхлебнула чая из кружки.

- Что-ж. Даже не знаю, с чего бы начать… Когда-то давно я действительно был неплохим хирургом. Я и трое моих близких друзей основали компанию, в которой я занимался установкой вот таких вещиц. Дела шли неплохо. Даже очень неплохо… В какой-то момент я потерял над собой контроль. Деньги, признание и уважение вскружили мне голову, и понеслось: дорогой алкоголь, доступные и не очень женщины, наркотики и постоянные загулы.

- Так вы, мистер Чейз, из тех, кто предпочитает роскошную жизнь?

- Да. Только жизнью это едва ли можно было назвать. Ты была лишена всего с детства, и вряд ли меня поймёшь, но действительно жить я начал после выхода из вирта, в который меня и завели мои привычки.

- Стоп-стоп-стоп. Если я правильно поняла из ваших разговоров с Марком, ты винил в произошедшем какого-то человека. Генри, кажется? А сейчас будто перекладываешь всю вину на самого себя. – подняв бровь, насупилась Кейтлин.

- Это сложно, правда. Генри, конечно, тот ещё мудак, но…

- Не смейте выражаться в храме правосудия, мистер Чейз, а то оно будет вынуждено запустить в вас чем-нибудь тяжёлым.

- С удовольствием понесу наказание – хмыкнул Эрик. – По прошествии всего этого времени, что я «вновь живу», ненависть к Генри разбавляют мысли о том, какими мы были раньше. Он относился к делу очень серьёзно. Поначалу со мной было так же, но из ярого пропагандиста корпоративной этики я превратился в посмешище. В посмешище для самого себя. Всё начиналось с банальных опозданий, а закончилось пьяными дебошами. Каждый раз, забирая меня из участка, и делая копам щедрое подношение, Генри просил меня вспомнить о том, чего мы хотели, когда основали «Тэтру». Конечно, я участливо кивал головой и делал вид, что всё понял, но моё «понимание» длилось ровно до следующего раза. Сейчас мне кажется, что в произошедшем я виноват даже больше, чем Генри.

- И после этого ты всё ещё хочешь его смерти? Ты ведь и правда был знатным засранцем.

- Да, хочу. Что бы я ни натворил, он не мог со мной так поступить. Но поступил. Я мог бы понять, если бы он просто уволил меня, лишил доли, сдал в полицию, в конце концов. Но этот ублю… гхм … гхм… гад устроил всё так, что я стал самым разыскиваемым человеком во всём мире. На меня устроили настоящую охоту, и не дай бог кому-нибудь испытать на себе тот груз ненависти, которая обрушилась на меня. Мне тут недавно напомнили фразу, которая звучала из каждого динамика, и была написана на каждом углу. «Человек, позорящий статус человека»… Не очень приятно, знаешь ли.

- Как ты смог попасть в вирт? У компании, предоставляющей такие услуги, не возникло вопросов?

- Остатка моих сбережений хватило для того, чтобы эти вопросы не поднимались вслух. Я ушёл в другой мир. Как мне тогда казалось, навсегда.

- Жалеешь, что снова здесь? Наверное, реальность отличается от внушенных программой видений? Ты не воркуешь с богатеями о всякой чепухе, не стоишь по часу перед шкафом, выбирая подходящий костюм и часы, а сисястые красотки не кормят тебя виноградам, валяясь у твоих ног? – издевалась Кейтлин.

- Столько стереотипов о богатой жизни сразу? Ты меня удивляешь. – хмыкнул Эрик. - Отличается. Но в лучшую сторону. Тогда мне казалось, что я потерял всё. Но это «всё» я, наоборот, приобрёл.

- Правосудие вполне устраивает ваш ответ.

- И каков вердикт?

- Решение будет принято позже.

- Ну а что на счёт тебя? Почему ты живёшь здесь?

- Потому что это мой дом, и другого у меня нет. Здесь прошло всё моё детство. И пускай раньше я только и думала о том, как бы отсюда сбежать, в конце поняла, что бежать-то и некуда. Никто не ждал меня за порогом. Все мои наивные мечты разбивались о суровую реальность одна за другой, и я этому искренне рада.

- Почему? – удивлённо спросил Эрик.

- Потому что жизнь научила меня всегда быть готовой к самому худшему. Знаешь, как это работает? Если ты ожидаешь чего-то плохого, и это происходит – нестрашно, ведь ты был готов. А если ничего плохого не было – тем даже лучше.

- Мудро. Но как я и говорил, ты слишком категорична. Конечно, тебе досталось несладко, и всё произошедшее с тобой ужасно. Но поверь мне, человеку, который побывал по обе стороны баррикад жизни, другая её сторона значительно лучше. И я бы очень хотел показать тебе её. Если позволишь…

Кейтлин ничего не ответила. Она залпом допила остатки чая, успевшего остыть за время их беседы, и вновь принялась изучать подаренный протез. Эрик понимал её чувства. «Хорошая» жизнь, о которой он говорил, начиналась для девушки с того, чтобы чувствовать себя полноценным человеком.

- Расскажи мне ещё об этой игрушке. В сверхнэте, конечно, полно информации, но боюсь, что доверять ей полностью нельзя. Большинство местных «экспертов» в глаза не видели подобные протезы, и… Я бы предпочла получить консультацию эксперта.

- Эксперта? Хах. Громко звучит, но… Кое-что я знаю. Первое, и самое важное – тебе больше не придётся пить иммуноподавители. Мы используем феростал. Он гипоаллергенен, долговечен, и…

- Феростал?! Ты, наверное, шутишь! – прервала его объяснение Кейт. - Он стоит дороже, чем сам этот протез!

Эрик понимал удивление Кейт. Феростал не только стоил неимоверного количества кредитов, но и достать его было крайне сложно. Производящие его компании буквально не поспевали обрабатывать поступающие на вещество заказы. Даже сильным мира сего приходилось вставать в очередь, чего уж говорить о простых смертных. Феростал позволял соединять воедино плоть и импланты. Защитная оболочка из этого материала давала возможность забыть своему носителю обо всех неудобствах владения, как внутренними, так и внешними модификациями.

- Да, редкая штука. Но к счастью у нас действительно есть пузырёк вещества, так что…

- Поверить не могу… - засияла в улыбке Кейт.

- Но и это ещё не всё! Сейчас, конечно, протез выглядит непрезентабельно, но в этой модели существует возможность нарастить кожный покров! У тебя будет полноценная кисть, и никто не догадается, что это протез. Обещаю, как только всё закончится, я обязательно займусь этим вопросом.

Кейт глубоко погрузилась в мысли, но по её широкой улыбке можно было понять, что девушка находится в предвкушении всего сказанного Эриком. О том, насколько это для неё важно, он мог только догадываться.

- Ну что, приступим к установке? – бодро вскочив с пола, предложил он.

- А ты…точно справишься? – с волнением в голосе поинтересовалась Кейт.

- Будь уверена. Я, конечно, долго провалялся без дела, но кое-что помню. Как ты относишься к уколам?

- Смотря куда будешь колоть, док.

- Куда-куда… В руку, конечно. Максимально близко к месту стыка культи и протеза.

- Не люблю это слово, но ладно уж – называй вещи своими именами. Мне приходилось терпеть и не такое, так что уколы меня не волнуют. Что мне нужно делать?

- Ложись на кровать, и выполняй в точности всё, что я скажу. Работа предстоит ювелирная.

Кейтлин легла на бок и вытянула правую руку ладонью вверх в направлении Эрика. Она пристально наблюдала за каждым его действием, и, подобно ребенку, спрашивала его обо всём происходящем.

Эрик без труда подвинул письменный стол поближе к кровати, и принялся раскладывать на нём всё, с чем предстояло работать. Протез он отложил подальше, поскольку до его интеграции предстояло выполнить сложную работу.

- Насколько сильно барахлит твой протез? – спросил Эрик. – Опиши симптомы.

- Чувствительность постоянно пропадает, пальцы иногда не слушаются, и…сама рука очень сильно болит иногда. Вот. – выдала необходимую информацию Кейт.

- Будем надеяться, что микропроцессор в порядке. В нынешних условиях я не смогу использовать родной чип GZ-та. Нужна его настройка и точная калибровка. Для этого у меня нет ни времени, ни нужного оборудования. Будем надеяться, что описанные тобой проблемы имеют механический характер. Попробую переставить чип из твоего процессора в GZ. Это значительно облегчит жизнь нам обоим.

- Эрик… - с дрожью в голосе позвала его Кейт. – Не ошибись. Пожалуйста…

- Расслабься. Было у нас в клинике одно правило для всего персонала, который, так или иначе, был связан с проведением операций. Строго настрого запрещалось оперировать родственников. – произнёс Эрик, и обратил внимание на серьёзный взгляд девушки. – К тем, кто нам дорог, тоже нельзя было прикасаться…

Слух Кейт зацепился за последнюю фразу Эрика, но она не смогла ничего сказать. Из её груди вырвался лишь едва различимый вздох. Эрик сделал вид, что ничего не услышал, но реакция девушки приятно его удивила.

Обработав руки антисептиком, он достал из кейса, в котором покоился протез несколько одноразовых колб и инъектор. Рассчитав примерную дозу медикаментов, он заполнил колбы обезболивающим, кровоостанавливающим, антибиотиком и жидким феросталом. Рядом с протезом заняли место скальпель, несколько пинцетов и щипцов.

Эрик расположил лампу на кровати и направил свет на руку девушки. Освещение было совсем неподходящим для проведения такой операции, но выбирать было не из чего.

- Держи. – сказал Эрик и протянул Кейт салфетку, пропитанную антисептиком. – Тщательно протри обе руки, и особенно хорошо место крепления протеза.

Вставив в инъектор колбу с обезболивающим, Эрик вопросительно посмотрел на Кейт. Девушка одобрительно кивнула и зажмурила глаза. Прислонив приборчик к коже девушки, он без сомнений нажал на миниатюрный спусковой крючок, и голубоватая жидкость медленно покинула колбу, растворяясь в мышцах и сухожилиях предплечья Кейт. Она слегка поморщилась, но не произнесла ни единого звука. Заправив в инъектор мощный антибиотик, Эрик сделал ещё один укол.

- Что чувствуешь? – спросил он.

- Рука немеет. – задумчиво ответила Кейт. – Слегка покалывает. Странное ощущение.

- То ли ещё будет. – сказал Эрик, и вколол девушке третий препарат, который должен был препятствовать кровотечению. – Не знаю, как ты относишься к виду крови, но ты нужна мне в сознании. Должен предупредить – зрелище будет не из приятных.

- Справлюсь как-нибудь. Что нужно делать?

- Убил бы того, кто ставил тебе этот протез! Что за варварская работа? Он буквально врезал его в культю, из-за чего ткань зарубцевалась.. Держи – сказал Эрик и протянул Кейт пинцет с ватой на конце, пропитанной антисептиком. – Препарат должен замедлить кровоток, но совсем без крови всё сделать не получится. Как только она будет появляться, тщательно промакивай. Справишься?

- Уф – тяжело выдохнула Кейт. - Думаю, да. Начинай.

Эрик прислонил скальпель к коже и начал медленно вести им по рубцеватому шву, параллельно наблюдая за реакцией Кейт. Она морщилась и с ужасом наблюдала за происходящим, при этом чётко выполняя поставленную задачу. Как только протез был частично отделён от культи Эрик один за другим не без труда отстегнул механические зажимы, благодаря которым имплант держался на руке.

- Ты как? – обеспокоенно спросил он, глядя на девушку. – Тебе больно? Голова кружится? Не тошнит?

- Мучить меня вопросами это тоже часть операции? Работай давай. – пробубнила Кейт.

Через полчаса мучений протез был снят, и Эрик облегчённо выдохнул. Половина операции была позади. С помощью щипцов и мата ему удалось снять миниатюрный защитный кожух старого протеза, под которым покоился нетронутый микропроцессор.

- Фух. Как я и думал – радостно сказал Эрик, и вытер рукавом капли пота, обильно покрывшие его лоб. – Все твои проблемы из-за износа. Сколько ты таскаешь эту дрянь на руке?

- Мне поставили его в 16 лет… - борясь с тошнотой и головокружением, ответила Кейт.

- Это всё объясняет. Странно, как он вообще работает. Сервоприводы изношены, часть импульсных контактеров и вовсе перегорела. Потерпи, Кейт, уже почти всё.

Эрик установил микропроцессор в новенький GZ и проверил его работоспособность. Убедившись, что всё работает как надо, он одобрительно покивал головой. Дело оставалось за малым – установить протез и позволить чипу самостоятельно соединить контактеры с нервными окончаниями.

- Так. Пока я займусь феросталом, ты можешь рассказать мне о том, как ты связалась с Марком.

- Оу, это забавная история. – воодушевленно начала Кейт. – Если вкратце, я пыталась его ограбить.

- Ограбить? – удивленно переспросил Эрик.

- Ага. Пыталась стянуть один из его глайдеров. Взломала систему охраны, пробралась в его ангар, но прокололась на том, что в ту ночь он поссорился с женой и решил переночевать в своём кабинете. Когда я возилась с системой питания тачки, он приставил пистолет к моему затылку. Вот такое знакомство…

- И что, он даже не попытался сдать тебя в полицию?

- Попытался конечно. Но… Он оказался куда более хитрожопым, и предложил мне работу. Не хочу себя хвалить, конечно, но это было мудро. Он дал мне выбор – работать на него или отправиться в участок. Что я выбрала ты и сам понимаешь.

Эрик закатил глаза, и мысленно отметил, что за все эти годы Марк совсем не поменялся. Разве что потолстел немного.

- Надеюсь, ты не пожалела? – спросил он.

- Нет, ничуть. Хорошие деньги, относительно простая работа. Ну во всяком случае так было до тех пор, пока не появился ты.

- Ты разочарована? – усмехнувшись, спросил Эрик, и добавил кристаллизующий катализатор в колбу с феросталом.

- Нет, ничуть. Столько приключений сразу! Мне ведь так скучно жилось! Никто не похищал, газом не травил, не объявлял в розыск. Эх…

- Не забывай, что из прокурора ты превратилась в мою пациентку, и сейчас главный здесь я. Отставить сарказм! – пошутил Эрик.

Он нанёс полузастывший феростал на внутреннюю часть протеза, и дождался, пока она застынет. Образовавшаяся прослойка намертво приклеилась к металлу и полимерам, которыми был напичкан имплант, но сохранила гибкость и эластичность. Эрик отрегулировал длину протеза, и сделал первую примерку.

- Идеально. – сказал он с восхищением. – Мне снова нужна твоя помощь.

- М? – едва слышно отозвалась Кейт.

- Придержи имплант, пока я буду заниматься его установкой. Здесь важна точность, одной рукой мне не справиться.

Девушка повиновалась, и крепко прижала протез к культе. Эрик выверенными движениями закрепил GZ, залив края стыка порцией медицинского биогеля.

- Готово… - сказал Эрик и посмотрел на измученное лицо Кейт. – Осталось только запустить программу калибровки, и через несколько часов ты сможешь пользоваться протезом.

- Спасибо – неуверенно произнесла Кейт. – Не знаю, что и сказать…

- Ничего не говори. Лучше постарайся поспать. Сейчас лучше не тревожить руку и не делать резких движений. К тому же, через несколько часов Марк должен сбросить координаты нашего нового «штаба», и…набирайся сил, Кейти.

- Кейти? Это ещё что за нежности? – недовольно проворчала Кейт.

- Тебе не нравится? – с неподдельной тревогой спросил Эрик.

- Нравится… - тихо ответила девушка и повернулась к нему спиной.

- Засыпай. – сказал Эрик и, вновь прислонившись к шершавой стене, прикрыл глаза.

Из забытья его вырвал неприятный холодок, который волнами расходился по щеке. Эрик неожиданно дёрнулся и открыл глаза. Прямо перед ним стояла Кейт. Девушка буквально светилась от счастья, водя рукой по его лицу и волосам. Каждое прикосновение протеза к коже было крайне неприятным, но Эрик не подавал виду. Кейтлин сияла и пританцовывала на месте, вызывая неподдельную радость и улыбку на лице Эрика.

- Я чувствую, Эрик! Это фантастика! – радостно тараторила Кейт. – Спасибо-спасибо-спасибо!

- Всё нормально? Протез полностью слушается? – обеспокоенно спросил Эрик.

Вместо ответа Кейт бросилась ему на шею и крепко обняла. Он робко положил руку ей на спину и слегка прижал девушку к себе. Её волосы щекотали лицо, а запах шампуня, исходящий от них, дурманил и кружил голову. Кейт быстро и легко дышала, едва слышно смеясь. Настолько искренней радости и улыбки он не видел никогда прежде.

Кейт поднялась на ноги и принялась водить «новой» рукой по всему, на что падал её взгляд – по шершавой стене, гладкой поверхности стола, обклеенного виниловой пленкой, мягкому одеялу, которым была застелена ее кровать. Остановив свой взгляд на лампе, она прислонила руку к её тыльной стороне, но через несколько секунд быстро её отдёрнула, почувствовав жар. Радуясь словно ребёнок, девушка вновь достала из ящика платье, подаренное Эриком и тщательно ощупала каждую складку и шов правой рукой. Довольная, она посмотрела Эрику прямо в глаза, отчего тот невольно убрал взгляд. Казалось, что это милое существо способно заглянуть прямо в душу.

Он был доволен конечным результатом. Судя по реакции Кейт, протез действительно выполнял все возложенные на него функции. Обратная связь была в порядке, все рефлексы и импульсы соответствовали командам микропроцессора, а сама обладательница GZ-та находилась в восторге – чего ещё может желать доктор?

Коммуникатор известил о принятии нового сообщения:

«В одиннадцать часов встречаемся на углу Торн и Гардэн. Карл приедет на пару часов раньше, оставит глайдер и встретит вас. Будьте осторожны» - прочитал сообщение Эрик.

Через пол часа парочка уже бодро маршировала по улицам в направлении арендованного Марком бокса. Кейт наизусть знала все ближайшие к приюту кварталы, и вела его проторенной дорожкой, которой ранее, видимо, не раз пользовалась. Они перебирались через стены, и пролезали под ними, лазали по остаткам труб, бывших негодна частью водопроводной системы, и не оглядываясь, проскакивали проулки, которые даже в светлое время суток казались излишне мрачными и подозрительными. Добравшись до нужного места, Эрик сверился с часами – ровно одиннадцать. Он внимательно посмотрел по сторонам, и заприметил паренька, который осторожно выглядывал из-за угла придорожного кафе и озирался по сторонам. Завидев Эрика и Кейт, Карл жестом показал им следовать за ним и скрылся в переулке.

Запахи, доносящиеся из кухни небольшой забегаловки, заставили желудок издавать самые невообразимые звуки. С момента последнего приёма пищи прошли почти сутки, и сейчас Эрик думал только о том, чтобы быстрее добраться до цели и плотно пообедать - Генри, месть и вся их миссия подождут. Судя по тому, как Кейт смотрела на кафе, мимо которого они пробирались, Эрик был уверен в том, что девушка разделяет его мысли.

Дождавшись пока Карл нырнет в дверь двухэтажного бокса, расположенного дальше по улице, Эрик и Кейт решили выждать несколько минут, и по очереди зашли внутрь. Первый этаж помещения был разделен на две секции. В одной из них стоял трофейный Сайфер, возле которого уже трудился Джон. Скрутившись в три погибели, он возился с гидравликой, готовя машину к вылету. Над ним в своей обычной руководящей позе нависал Марк, отдавая технику приказы. Крейгу повезло больше всех – он спал на диване, издавая ужасающий храп, который подобно раскатам грома, эхом распространялся по всему боксу. Во второй секции первого этажа расположилось всё оборудование и припасы, полученные от Рыцаря.

- Ну наконец-то! – вскинув руки, залепетал Марк. – Как добрались? Хвоста не было?

- Всё ок, босс! – радостно доложила Кейт, и развернулась на месте вокруг себя.

От увиденного Марка буквально перекосило. Он медленно повернул голову в сторону Эрика и, подняв бровь, вопросительно посмотрел на друга.

- Протез подошёл. Всё хорошо. – прошептал Эрик и кивнул на девушку.

- А платье? – также тихо спросил Марк.

- Вон оно. – сказал Эрик и жестом показал на ящик, который Кейт поставила на входе. – Если бы оно ей не понравилось, не знаю, что летело бы быстрее – оно или я.

- Никогда её такой не видел. Вы явно хорошо влияете друг на друга, голубки. – подколол Марк. - Давай сразу к делу.

- Нет, нет и ещё раз нет. – остановил его Эрик. – Сперва мы пообедаем, пока мой желудок не начал переваривать сам себя.

- Всё готово! – словно услышав его слова, закричал из соседней секции Карл, зазывая всех к столу.

Не слышавший до сей минуты ни звука Крейг, неожиданно подорвался с дивана, и пулей направился в сторону небольшой кухни. Запах доносившийся из нее, приятно щекотал ноздри и дразнил рецепторы. Карл стоял посреди кухни с половником в руках и разливал горячий суп по тарелкам, что-то мурлыкая себе под нос.

- Так ты ещё и готовить умеешь? – ошарашенно выпалила Кейт, уставившись на Карла.

- Хах. Да, в отличие от тебя. – мерзко гыгкнул Крейг и уставился на девушку.

Уже через пару секунд здоровяк получил резкий удар по рёбрам, и схватился за бок, не переставая хохотать.

- Придурок – злобно бросила Кейт, усаживаясь за стол.

Карл, отвечая на вопрос, невольно смутился и робко кивнул головой.

- Мама хотела, чтобы я стал поваром. – сказал Карл. - Очень уж редкая профессия, и платят хорошо. Почти в каждом ресторане кухня висит на машинах. Они смешивают все ингредиенты в соответствии с выставленными рецептами. Ешь ты такую стряпню и думаешь – вроде вкусно, а души нет. – рассказывал Карл, наливая в тарелку очередную порцию горячей лапши.

Через несколько минут все шестеро уже уплетали ароматный суп, активно стуча ложками и травя байки. Волна приятной сытости расходилась по всему телу, заставляя забыть обо всех проблемах. Эрик невольно ловил себя на мысли, что привязался к этим ребятам. Конечно, Марка он знал давно, но сейчас ему казалось, что его старый друг раскрылся совершенно по-другому. Одно оставалось неизменным – это был всё тот же чертяка, за которого Эрик готов был отдать жизнь. Вечно серьёзный Джон и молчаливый Крейг создали вокруг себя ареол надёжности. Часто работая в паре, им удавалось справляться с любой задачей, и если Джон был «мозговой» частью этого дуэта, Крейг же являлся грубой пробивной силой, которую долговязый техник умел направить в нужное русло. Застенчивый и ранимый Карл был душой компании. Паренёк искренне переживал за каждого своего товарища, и в любой ситуации делал всё возможное на благо общего дела. Что касалось Кейт… Эрик влюбился в эту девчонку по уши, но боялся себе в этом признаться. Сперва он списывал заботу о ней на банальное беспокойство о члене команды, которая в итоге должна помочь ему прийти к цели. Однако с каждой минутой, проведённой рядом с Кейт, понимал, что едва ли представляет свою будущую жизнь без этого человека.

Глубоко в душе Эрик боялся только одного – потерять их. Им предстояло самое настоящее самоубийство, и именно он втянул их в это. Его одержимость местью привела к тому, что сейчас все они находятся на крючке у Муэрте. Перспектива оказаться в его лапах в случае неудачи пробирала Эрика до дрожи, и переживал он вовсе не за себя.

Увидев, что Эрик погрузился в раздумья, Кейт легонько пнула его по ноге и мило улыбнулась. Он старался гнать панические мысли как можно дальше, но они упорно пробивали все барьеры его внутренней уверенности.

Марк, Эрик и Карл стояли в одном из дворов, расположенных в двух кварталах от космопорта. Мимо них то и дело сновали рабочие в засаленных спецовках, примитивные роботы-курьеры и прочие странные личности, которые непременно считали своим долгом смерить троицу презрительным взглядом и цокнуть языком. Эрик не знал, почему Рыцарь выбрал для встречи столь странное место, но старался не задавать лишних вопросов. Закуток, который они выбрали казался ему тихим, но чувство внутренней тревоги с каждой минутой, проведенной здесь, все настойчивее подкрадывалось к горлу. От изучения местности и её обитателей Эрика отвлекли восторженные возгласы, которые издавал Карл. Сложно было сказать, что светилось ярче – его глаза или голо-планшет, который тот не выпускал из рук последние полчаса.

…Ого! «Грэт-шот-111»… Какие пушки! Нет-нет-нет… Пожалуй, «Молгот-12», там нагнетатели мощнее… Или Вот! Вот! «Сайфер-700»! Идеальное сочетание мощи и управляемости! – бубнил себе под нос Карл, разглядывая глайдеры Генри.

- Как ребёнок, ей богу… - тяжело вздохнув, протянул Марк.

- Ты же сам ему обещал. – пожал плечами Эрик. В конце концов именно ему сидеть за рулём, пусть выбирает.

- Решать, конечно, тебе, парень, но не забывай о том, зачем нам нужна эта тачка. Она должна быть быстрой, надёжной и не привлекающей к себе лишнего внимания. – сказал Марк, обращаясь к Карлу.

- Ммм… тогда нам точно подойдёт «Сайфер», сэр. Если верить характеристикам конкретно этого образца, у него форсированные двигатели, неплохой боезапас и отменная манёвренность. К тому же, таких глайдеров достаточно много – очень уж он популярен и толстосумов. – с умным видом заключил Карл.

- Вот и славно. Считай, что это мой тебе подарок на день рождения. Если после всего он останется цел, можешь смело оставить его себе. – великодушно сказал Марк.

- Долго нам ещё здесь торчать, Марк? – спросил Эрик, с трудом скрывая волнение.

- Спокойно. Он никогда не опаздывает, должен появиться с минуты на минуту.

Как и сказал Марк, Рыцарь появился вовремя в свойственной себе эпатажной манере. Он пафосно вышел из дымки, которой были окутаны все близлежащие от порта кварталы. Приблизившись к троице, он застыл на месте и внимательно посмотрел на Карла, который от ужаса выронил из рук миниатюрный проектор.

- Вечер, Гонсалес. – раздался тяжёлый голос Рыцаря.

Эрика откровенно бесила манера общения Рыцаря, и тот факт, что он уже второй раз его игнорирует. Карл же был совсем не против того, чтобы его не замечали, и вжался в свою куртку. В тот раз, когда Рыцарь забрал его собственный глайдер, ему хотелось с пеной у рта высказать наглому торговцу всё в лицо, но сейчас, стоя в метре от него, подобные желания поутихли.

- И ты будь здоров. – проворчал Марк. – Собрал наш заказ?

- Разумеется, Гонсалес. Мистер Муэрте заранее покрыл все ваши расходы. Переведенная сумма оказалась даже больше заявленной, поэтому можешь обращаться, если тебе ещё что-либо понадобится. Что вы решили по поводу глайдеров господина Лэйка?

- Мы заберём «Сайфер». Остальные 9 ключей доступа к ангарам и их точные координаты здесь – сказал Марк и передал торговцу небольшую схему, которую тот поспешил убрать в карман.

- Славно. Всё, что вам нужно находится в контейнере под номером «1539». Он арендован на ближайшие полгода. Охрана порта предупреждена об этом, поэтому никаких проблем с доступом к нему не возникнет. Однако я советую вам не размахивать там оружием. – сказал Рыцарь и передал Марку ключ карту от искомого контейнера.

Марк протянул руку, чтобы взять ключ, но Рыцарь плотно держал её в руке и пристально всматривался ему в глаза.

- Должен предупредить, Гонсалес – награда за твою голову каждый день растёт, и у меня остаётся всё меньше причин для того, чтобы не поучаствовать в этом заманчивом сафари. Будь осторожен – кто знает, сколько ещё вздохов тебе осталось. – процедил Рыцарь и выпустил из руки ключ.

- Смотри, чтобы твоя голова не оказалась отделённой от тела раньше моей. – прошипел Марк. Мистер Муэрте будет крайне разочарован, если со мной что-то случится. А когда он узнает, что это твоих рук дело…

- До скорой встречи, Гонсалес. Да будут дни твои…безопасными. – с иронией в голосе попрощался торговец.

Как только Рыцарь скрылся, Марк тяжело выдохнул и посмотрел на Эрика. Казалось, он должен быть рад словесной победе над торговцем, но в его глазах были заметны страх и тревога.

- Давайте просто свалим отсюда – предложил Эрик, получив в ответ пару одобрительных кивков.

Космопорт занимал огромную площадь. Как правило, сюда прибывали крупные торговые корабли, но иногда на ремонт заходили и военные крейсеры, вызывая переполох и панику в рядах руководства. Порт был условно поделён на четыре части, одна из которых отводилась под место складирования контейнеров. Сколько их там всего, пожалуй, знал только центральный компьютер. Сверху это скопище напоминало целое море, а для навигации по столь большой площади приходилось пользоваться услугами небольших дронов, которые сновали по металлическим лабиринтам, показывая посетителям и клиентам порта дорогу.

Добравшись до нужного контейнера, Марк вставил ключ-карту в замок. К счастью, автоматика не подвела, и двери контейнера с противным гулом и скрипом медленно поползли в разные стороны, раскрывая перед посетителями свои недра. К удивлению Эрика контейнер был забит буквально до отказа, но все припасы были аккуратно рассортированы и разложены.

- Здесь точно всё? – спросил Эрик.

- Думаю, да. – ответил Марк. - Давай сразу пройдёмся по списку.

- Как думаешь, то, что я просил, он тоже достал?

- Сейчас проверю. И будь добр, пока я ищу, потрудись придумать убедительное объяснение тому, нахрена тебе понадобился армированный протез женской кисти. Я конечно знаю, что ты извращенец, но тебе что, своей не хватает?

- Ой, да пошёл ты, Марк. Это вовсе не для меня, а для Кейт. Ты обращал внимание на барахло, с которым она ходит? Еще тогда в мастерской я видел с какими сбоями работают приводы в её протезе. Он явно не годится даже для повседневной жизни, не говоря о том, что нам предстоит. И вообще! Какая тебе к чёрту разница, если всё это куплено не за твои деньги?!

Марк, с упоением слушавший аргументы друга всё это время, еле сдерживался, чтобы не засмеяться, чем приводил Эрика в бешенство.

- Так так так… То есть ты так о нашей миссии печёшься, м? И дело только в этом? А когда ты нёс Кейт на руках и бережно придерживал её за задницу, наверное проверял, насколько она в хорошей форме, да? По-моему, наш бабник снова вышел на охоту, только должен предупредить – как бы она этой самой рукой тебе яйца не открутила. – сказал Марк, и разразился хохотом.

- Да ни за что я не держался! И дело вовсе не в этом! Да, я пекусь о нашей миссии, придурок! А то, о чём ты там думаешь это плод твоей больной фантазии. Дай сюда кейс! – закричал Эрик.

- А ты чего ржёшь?! – гаркнул на хихикающего Карла Марк. – А ну быстро взял и проверил провиант!

Улыбка моментально сползла с лица Карла, и он принялся изучать содержимое пищевых контейнеров. Эрик же открыл кейс и удовлетворенно хмыкнул. Внутри в специальных пазах покоился протез кисти «GZ-89» с регулируемой длиной предплечья, всевозможные датчики, сенсоры и тонкие провода. В отдельном отсеке лежали все необходимые лекарства для интеграции – от обезболивающих препаратов до антибиотиков. Там же он обнаружил необходимые инструменты для проведения хирургически тонкой операции. Он предвкушал то, как Кейт обрадуется столь дорогому подарку.

- Оу! А это у нас здесь что? – с интригой в голосе сказал Марк, и присвистнул.

Присев на корточки, он открыл крышку небольшого вещевого ящика, в котором виднелось миниатюрное женское вечернее платье и пара чёрных лаковых босоножек.

- А всё это на тебя налезет? – сквозь смех, спросил Марк.

- Как же я тебя ненавижу… - сказал Эрик и приложил ладонь ко лбу. - Это нужно для дела! А если не заткнёшься, я даже с одной здоровой рукой так тебе вмажу, что обидишься еще на несколько месяцев! – злостно протараторил Эрик.

- Какая неженка, фу. – разочарованно буркнул Марк. С удовольствием послушаю для какого дела тебе это нужно, но не сейчас. Лучше глянь какие стволы нам подогнал Муэрте!

В одном из оружейных ящиков они обнаружили два редчайших бластера «Вайпер», которые сложно было достать даже при наличии неограниченного денежного запаса. Ходили слухи, что эти бесшумные игрушки выдавались оперативникам какой-то спецслужбы, которые едва ли так просто готовы были расстаться с личным оружием. На каждом из стволов проглядывался тусклый голубой свет, информирующий стрелка о количестве зарядов.

- Охренеть. Никогда таких не видел… - удивленно отметил Эрик. Боюсь представить, сколько это стоит.

- Я думаю, что дело здесь не в деньгах, а в самом Муэрте. Это тебе не огнестрел, которым барыжат на каждом шагу. Надо обладать нереальным влиянием для того, чтобы достать что-то подобное. Чем больше я узнаю об этом татуированном коротышке с садистскими наклонностями, тем сильнее боюсь облажаться. – рассудил Марк.

- На то и расчёт… - поддержал Эрик.

Помимо бластеров они обнаружили три компактных карабина, около дюжины гранат всевозможного типа и назначения, две волновых парализующих винтовки, инструменты и технику для взлома панелей и интерфейсов, а также целый набор всевозможных гаджетов.

Составляя список, Марк позаботился и о других, не менее важных вещах – качественной пище, в которой принципиально не было ни грамма синтетики, удобной и практичной одежде, медикаментах. И это только половина ящиков. Открывать остальные было попросту некогда.

- Так. Я на пару недель арендовал для нас небольшой двухэтажный бокс. Он довольно давно не используется, а места для того, чтобы разместить глайдер и всё это добро хватит с головой. К нему не подведены коммуникации, но это не столь важно. Адрес я скину каждому из вас лично. Добираться придётся порознь, с промежутком минимум в два часа. Так отведём от себя подозрения и исключим слежку – сказал Марк.

- Мне нужно к Кейт. – твёрдо сказал Эрик.

Марк сперва хотел отпустить очередную шутку, но по лицу друга понял, что лучше этого не делать.

- Хорошо. Я закажу грузовой глайдер с автопилотом. Доставлю всё это в наш «штаб» ночью, и только потом сообщу вам адрес. Так что, ребятки, придётся вам где-то провести часов так двенадцать, и желательно подальше друг от друга. С тобой всё понятно, Эрик, а ты, Карл, отправишься за глайдером. Будь особо осторожен и держи меня в курсе всего происходящего, усёк?

Паренёк утвердительно закивал, и взял у Марка такую же схему, которую тот совсем недавно отдал Рыцарю.

- Я вас не подведу, сэр! – радостно отрапортовал Карл, и удалился.

- Где сейчас Кейт? – спросил Эрик.

- В приюте.

- В каком смысле «в приюте»? – удивленно спросил Эрик.

- В прямом. В детском приюте «Хоуп». Она в нём выросла, и отказывается его покидать даже несмотря на то, что он давно закрыт.

- А почему здание не снесли?

- Откуда мне знать… В Эриуме вообще столько заброшек, что не сосчитать. До них попросту никому нет дела. Ну кроме тех, кто в них живёт, конечно.

- Как я её найду?

- Не думаю, что это станет проблемой. К тому же, уверен, она найдёт тебя раньше. – хмыкнул Марк.

- Маршрут до этого твоего «убежища» случайно не проходит мимо приюта?

- Нууу… Отчасти. Прогуляться несколько кварталов придётся. И вот ещё что. Очень важно. Заранее придумай отговорку, которую скажешь местной шпане, когда она тебя поймает с женским платьем и босоножками. – загоготал Марк.

- Иди за глайдером, урод. – процедил Эрик.

Эрик продвигался к указанному Марком адресу, где должен был находиться приют. На улице практически стемнело. Вопреки его опасениям, никто не пытался поинтересоваться содержимым двух кейсов, которые он нёс в руках. Чувствительность поврежденной руки постепенно возвращалась, что было хорошим знаком. Уже этого было достаточно для того, чтобы без особых проблем держать предметы и совершать простые манипуляции.

Добравшись до нужного места, Эрик остановился возле небольшого двухэтажного здания, на котором виднелась вывеска «Приют коррекционного содержания Хоуп». «Коррекционного?» - пронеслось в его голове. Убедившись, что вокруг никого нет, Эрик осторожно приоткрыл входную дверь и вошел внутрь. Уличного освещения едва хватало для того, чтобы разглядеть дорогу, по которой он пробирался вглубь здания. Под ногами валялся какой-то мусор и бетонная крошка, хруст которой эхом разносился по всем помещениям. Как бы Эрик ни старался, идти тихо не удавалось. Проверив несколько комнат, которые ранее, наверное, отводились под игровые или образовательные классы, он не обнаружил ничего интересного – тот же мусор, грязь и вездесущее белое крошево. Завернув за угол, он попал в небольшой коридор. В самом его конце была приоткрытая дверь. Из небольшой щелки пробивался едва различимый свет. Наверное, здесь и жила Кейт. Коридор был на удивление чистым, и разительно отличался от других помещений. Эрик остановился у двери и перевёл дух. Собравшись с мыслями, он тихо нырнул внутрь.

- Кейт? Кейт, ты здесь? Это я… - тихо шептал Эрик.

Вместо ответа он получил мощную подсечку по ногам. Не ожидания ничего подобного, Эрик с грохотом повалился на пол прямо на поврежденную конечность. Кейсы выпали из его рук, а сзади над ним завис темный силуэт. Кейтлин придавила его голову к полу и заломила здоровую руку.

- Это я! Эрик! Угомонись! – закричал он.

- Тише, идиот. – шикнула на него Кейтлин, и ослабила хватку. Скажи спасибо, что я тебе и эту руку не сломала. В следующий раз так и сделаю.

- Марк не предупреждал тебя? – удивлённо спросил Эрик.

- Нет. А если бы и предупреждал, я бы тебе для профилактики наваляла. Чего ты припёрся сюда?

- Нормальные люди сперва спрашивают об этом, а уже потом набрасываются. У тебя же всё наоборот.

Эрик с трудом поднялся на ноги и поправил одежду. Комната Кейтлин показалась ему довольно уютной. Несмотря на небольшой размер, там было всё необходимое – односпальная кровать, столик с несколькими выдвижными ящиками и одежный шкаф. Окна изнутри были плотно забиты, что позволяло включить миниатюрную настольную лампу, не опасаясь хозяйке жилища быть обнаруженной. На кровати лежал проектор, транслирующий какое-то телешоу. Видимо, Эрик оторвал её от просмотра, чему Кейт была не особо рада.

- Повторяю свой вопрос – чего ты припёрся? Ещё и среди ночи.

- Ты хоть когда-нибудь бываешь не такой стервозной? Или я не заслужил банального уважения? Мы вообще-то совсем недавно спасли ваши задницы, эй!

- Моя задница должна волновать тебя в самую последнюю очередь! – взбеленилась Кейт. - И спасать меня не надо было! Давай скажи ещё, что ты действительно переживал за нас с Джоном и Крэйгом. Дело ведь в этом, и вовсе не в том, что мы нужны тебе и Марку для дела, ага. – сложив руки на груди, изгалялась Кейтлин.

- Если я скажу, что действительно переживаю за тебя, ты всё равно не поверишь. Потому вообще ничего говорить не буду. Знаешь, когда ты лежала у меня на коленях мне показалась, что в тебе есть что-то человеческое. Но, у тебя есть просто невероятная способность! Ты настоящий супер-герой!

- Да? И какая же?

- По щелчку пальцев превращаться в суку! Для этого особый талант нужен.

- Хах. Да это на меня так газ действовал, а сукой я всегда была, есть и буду. Привыкай. Короче. Даю тебе пять минут объяснить зачем пришёл, а потом пеняй на себя.

- Открой вон тот кейс. – равнодушно сказал Эрик и указал на него пальцем.

Кейт подняла кейс с пола и щелкнула замками. Заглянув внутрь, она ошарашенно уставилась на содержимое чемоданчика.

- Охренеть. Откуда у тебя это? – удивленно спросила Кейт.

- Неважно. Главное, что теперь он твой. Выбросишь то барахло, которое даже с натяжкой невозможно назвать протезом, и навсегда забудешь о проблемах с рукой.

- Эм. Слушай… Не нужно, правда. Я и с этим справляюсь прекрасно.

- Видел я твоё «прекрасно». Дрожь в пальцах, заедающие механизмы, неправильная работа сенсоров.

- Не нужно. – упрямо настаивала на своём Кейт.

- Слушай, я понять не могу. Упрямство родилось раньше тебя? Неужели так сложно молча принять подарок?! Мне и благодарности никакой не надо, просто возьми и всё.

- Да, сложно! – повысила голос Кейт. Мне никто и никогда не делал никаких подарков, и знаешь, справляюсь как-то сама.

- Я представляю, насколько тебе тяжело, и сколько всего ты перенесла за эти годы. Я тоже потерял родителей, даже не успев с ними попрощаться.

- А у меня их и не было никогда… Чай будешь?

- Буду. – сказал Эрик и невольно улыбнулся.

Кейтлин налила воды в небольшой электрический чайник и включила его. Мощности установленных аккумуляторов с лихвой хватало на то, чтобы быстро закипятить воду. Она кинула в кружки пару капсул и залила их кипятком. Таблетки зашипели, и вода постепенно приобрела светло-оранжевый оттенок. Эрик отхлебнул из кружки, и к своему удивлению даже не поморщился – заменитель чая был совсем неплох.

- Так… Что значит «у меня их не было»? – начал он разговор.

- То и значит. Отказались сразу после рождения. Как мне сказала одна из воспитательниц приюта, «ребёнок-урод» им был не нужен. Я родилась без руки. – ответила Кейт. Ещё и формулировка в личном деле такая забавная – «отказались по этическим соображениям».

- Это бесчеловечно… - с сожалением протянул Эрик.

- Это жизнь, чувак. И я совсем не в обиде. В то время, как мои сверстники садились на задницу, оставшись без попечения своих предков, я прошла все круги ада. Меня били, подставляли, насиловали, унижали…ну и всё по списку. Колоссальный опыт для жизни в нашем прогнившем мирке.

- Но ведь жизнь может быть другой, разве нет? – возразил Эрик.

- Не знаю. Другой я не видела. Поэтому забота, хорошее отношение и прочие глупости мне чужды. И подарков мне ни от кого не нужно.

- Кейтлин, послушай… - начал Эрик и осторожно взял её за руку. - Всё может быть совсем по-другому, правда. И я искренне хочу, чтобы ты сама убедилась в этом. О жизни можно судить лишь попробовав на вкус все её аспекты. И мы можем её изменить.

Эрик ожидал, что Кейт попытается вырваться, но этого не произошло. Она внимательно слушала, и он был готов поклясться, что его слова действительно не звучат для неё как пустой звук.

- Я ведь знаю, что ты можешь быть совсем другой. Я видел тебя настоящую. Пускай повод для этого был ужасным, но… Ты можешь отрицать это, но в душе знаешь, что я прав.

- Ты меня не знаешь. Понятия не имею, что там тебе показалось, но ты ошибаешься. – сказала Кейтлин, и плавно высвободила руку. – Но ты прав в одном – я действительно обязана тебе жизнью. Поэтому я приму твой подарок. Правда мой единственный знакомый хирург недавно сторчался, и…

- Я сам проведу операцию. – сказал Эрик.

- Сам?!

- Да. Поверь, опыта в этом деле у меня хватает. Но нужно будет подготовиться. И самое главное – ты должна мне полностью доверять. Обойдёмся местным наркозом. Раз уж так вышло, что у нас с тобой будет всего две руки на двоих, работать будем сообща. Идёт?

Девушка кивнула и поправила непослушную прядь волос, упавшую на глаза.

- А что в другом кейсе? – поинтересовалась она.

- О, тебе понравится! – восхищённо ответил Эрик.