wiserod

Пролог.

-Ах, химик, ах химик! - звонко закричала молодая проститутка, спрыгивая с кровати.

«Она так и не научилась правильно выговаривать мое имя» - подумал Алхимик. Одной рукой он поправил простыню на кровати, а другой мягко но властно осадил свой член, который рванулся было вслед за девушкой.

Девушка выбежала во двор и стала омывать свое разгоряченное обнаженное тело водой из кувшина.

Тем временем Алхимик гладил и успокаивал свой член. Вдруг порывы смеха, похожего на ржание молодого жеребца после случки с кобылой, вырвались из его гортани.

Алхимик вспомнил анекдот.

«-Василий Иванович, а твои ноги грязнее моих, - сказал Петька.

-Так я, ведь, Петька и постарше тебя».

«Прикольно» - подумал Алхимик.

Девушка стала вытирать полотенцем свои смуглые ступни и на мгновение ее отвлек звук ржания, доносившегося из дома. Это Алхимик вспомнил новый анекдот про Василия Ивановича. Девушка оделась и вошла в дом.

- Плати два динара, - сказала она.

- Махмуд, - сказал Алхимик.

- Что? - не поняла девушка

- То есть, мактуб.

- И что это значит?

- Это значит, что ни один человек не может противиться своей Судьбе.

- Чего?

- Ну, короче, час расплаты еще не настал.

- Чего, чего?

- Дура. Нет денег, говорю.

- Ах ты, химик! – возмутилась девушка. Она схватила тарелку и хотела треснуть ей Алхимика по лбу. Но тот обернулся горным козлом и дал деру.

«Правду говорят, все мужики, козлы» - подумала девушка. Она не знала, что все, что с ней произошло было записано в большой книге Судьбы. Девушка не умела читать. Но если бы умела, то прочла бы: «Дура, перестань шляться по кабакам и малинам. Доведут тебя старые пердуны до цугундера». Так было сказано.

Часть первая

Совсем в другом месте, но тоже по предписаниям Судьбы жил юноша по имени Сантьяго.

Почему его назвали Сантьяго, а не Рио - де Жанейро, например, никто не знал, кроме, конечно Алхимика. Но он рассказать про это не мог, потому что бегал по двору в неглиже, изображая то козла, то вольный ветер. Короче, прикалывался, как мог. А что оставалось делать юноше? Приходилось жить вот с таким вот имечком. Много пришлось ему вытерпеть. Злые люди говорили, мол, понаехало вас тут, поезжай, мол, в свою Бразилию или в Чили, нечего тут околачиваться. И поэтому из друзей у Сантьяго были только овцы.

Он правда всегда мечтал о большой и светлой любви, но пока жил с овцами. Надо же было как-то устраиваться в этой жизни.

И овцы к Сантьяго относились соответственно. Никогда не блеяли, что, мол, голова там болит или еще что. Но вот еще нравилась Сантьяго дочка суконщика. Уж больно она смахивала на овцу. Такая же была тупая и вонючая. И курдюк у нее был о-го-го. А у овцы же это самое главное.

Но однажды, когда вечер спустился над домом Сантьяго, он увидел такой клевый сон…

Короче, сидит он с одной овцой в кабаке, а та ему говорит: Хочу, мол в турпоездку, в Египет. А сама поднимает юбку, а под ней такой здоровый курдюк.

Сантьяго весь обкончался прямо во сне.

Что этот сон значил, Сантьяго не знал и отправился к гадалке.

-Ну, что, - сказала гадалка, - нужно тебе искать сокровище что ли, раз ты нормальной работы найти не можешь. И я даже знаю где. Но скажу тебе, если отдашь мне 99% от сокровища.

- А чего так много? – спросил Сантьяго.

- Потому что из всего курса средней школы я помню только 99%. И ты меня не путай.

- Ну, ладно, пусть будет по-твоему. Говори.

- Сокровище зарыто в Земле. Земля находится в Солнечной системе.

- И это все?

- Все. Дальше тебе подскажет твое сердце. Иди и помни про 99%. Мактуб.

- Чего, чего? – Сантьяго обернулся.

- Ничего. Все равно не поймешь. Иди. Понаехали тут.

Сантьяго пошел своей дорогой. Дорогой по которой до него прошло множество народу. И всех их вела Судьба. И все они искали сокровища. И все в одном и том же месте. В Земле.

Глава вторая

Сантьяго решился. Он продал всех своих овец в местный гарем и сел на камень. Он думал

об овцах. Как они там, в гареме, среди чужих женщин. Ведь они такие доверчивые и их так легко обмануть. И вообще пора уже повышать уровень надоев и показатели по мясу и яйценоскости. У Сантьяго защемило сердце, когда он подумал, что правительство совсем не заботится о сельском хозяйстве, о мясном и молочном хозяйстве. Он мечтал о том времени, когда каждый юноша сможет иметь свою овцу и не одну, а две или три. А еще он думал о сокровище. Гадалка дала верное направление. Сокровище ждало его. Оставалось только пойти и взять его.

Сантьяго зашел в чайхану. Там сидели многочисленные люди и пили чай. Они не были похожи на овец, скорее на баранов. Сантьяго тоже попросил чаю. Вкус показался ему знакомым. «Тот самый чай со слоном» - подумал он. Все вокруг кипело, бурлило. Особенно волновали местные обычаи. Например, Сантьяго очень волновал местный обычай жениться. «Как это?» - думал он. «Почему же в ЗАГСАХ не регистрируют браки с овцами? Ведь это явная дискриминация по животному признаку».

Сантьяго вышел на улицу и увидел мужчину, который справлял большую нужду под кустом. «Уж, не Царь ли это?» - подумал Сантьяго. Подошел, присел рядом.

- Здравствуйте, - сказал Сантьяго, - меня зовут Сантьяго.

- Очень приятно. Царь. – сказал Царь.

- Вы знаете, я ищу сокровище.

- Да, я знаю, - ответил Царь.

- А откуда Вы знаете?

- Здесь все ищут сокровище.

- И Вы?

- Нет, я просто имею с каждого свой маленький процент.

- И Вы знаете, где искать сокровище?

- Знаю и скажу тебе, если ты отдашь мне 99% от найденного.

- Хорошо, только я уже обещал гадалке 99%.

- Это ничего, сокровища хватит на всех.

- Я согласен.

- Так вот, сокровище спрятано в Земле. Земля находится в Солнечной системе.

- Но это уже мне сказала гадалка.

- А что же ты хочешь всего за 99%. Иди и не мешай мне. Мактуб.

- Что? Что Вы сказали?

Но Царь уже не слышал его. Натужившись он думал о чем-то своем, царском. А о чем никто не знал, кроме него. А, поскольку его никто не спрашивал, то его мысли так и остались загадкой для всех.

Глава третья

Сантьяго задумался.

Глава четвертая

Сантьяго все думал.

Глава пятая

Сантьяго всех задолбал уже своими мыслями.

Глава шестая

Сантьяго встретил Фатиму. Она шла к нему навстречу вся такая красивая и высокооплачиваемая, что Сантьяго мысленно стал прикидывать, а хватит ли у него денег. Сантьяго огорчился, когда увидел ее упругую грудь стройные ножки, широкие бедра и узкую талию. Фатима не была похожа на овцу, скорее на горную козочку. Но на безрыбье и коза пригодится. Сантьяго стал судорожно вспоминать, что же он знает о козах. Но вспоминались только козлы. «Жаль, что у нее нет курдючного сала» - подумал Сантьяго и впал в забытье. Это Фатима оседлала его и не дав опомниться, дала ему все, о чем только может мечтать пастух, пасущий горных коз.

Когда Сантьяго очнулся, денег уже не было. Фатима лежала рядом, вытянув свои копыта, тьфу, ноги.

- А не пойти ли тебе к Алхимику? – сказала она.

- А зачем?

- Ну, все-таки… - ответила Фатима

И Сантьяго пошел к Алхимику.

Глава седьмая

Алхимик встретил его неприветливо. Сантьяго застал его в тот момент, когда Алхимик превратился в пожарный шланг. При виде Сантьяго, Алхимик едва не обмочил себе брюки.

- Пошто, дурень, ты всех овец продал? – спросил он Сантьяго. – Оставил бы хоть одну для утех.

- Сам жалею, - ответил Сантьяго.

- Да-а-а.

Они помолчали.

- Небось, сокровище ищешь? – спросил Алхимик

- Да, хрен его найдешь, - ответил Сантьяго.

- Да-а-а , - протянул Алхимик.

Они помолчали.

-А слышал анекдот, как два еврея встретились?

-Слышал.

-Да-а-а.

Они помолчали.

- Мактуб. – сказал Алхимик.

- А что это? – спросил Сантьяго.

- Так написано.

- А где написано?

- Да на заборе, какой-то кретин написал, а все повторяют.

- Да-а-а.

Они помолчали.

- А умеешь из свинца делать грузила?

- Конечно. А ты умеешь самолетики из бумаги делать?

- Спрашиваешь!

- А ветер умеешь делать?

- Умею, только воняет очень.

- Да-а-а.

Они помолчали.

-А ты не знаешь, где сокровище?

-А ты его уже нашел. Для настоящего мужика, главное, чтобы было с кем выпить. – И Алхимик достал бутылку.

Интересная деталь. Во времена начала перестройки, когда с полок стали снимать фильмы, упрятанные туда жестокой советской цензурой, то все удивлялись, а что же такого антисоветского в них было, что их не допускали до простого зрителя? Безусловно, в этих фильмах если уж не прославлялась советская власть, то, по крайней мере не ругалась открыто. Наивные, мы не понимали исторической правоты цензоров. Они умели видеть то, что обычному режиссеру, пусть даже талантливому и в голову не приходило. То, что советская власть держалась на жестком соблюдении все обрядов. Стенка только казалась прочной. Но вынь один кирпичик и все зашатается. Как впоследствии и произошло.

Но речь не об этом. Самое смешное, что те же цензоры пропускали на экран фильмы, в которых содержалась прямая критика, высмеивание советского режима. Мы смотрели, радовались и жизнеутверждались на примере героев этих фильмов.

Отличие таких проверенных картин было в том, что они показывали советскую действительность такой, какой она и была на самом деле. Эти фильмы необычайно правдивы. Когда смотришь их, надев шоры марксистского мировоззрения, все кажется правильным и вполне логичным. Но, если взглянуть на них глазами нормального человека, для которого, если он, конечно не клиент психиатрической клиники, такие понятия, как семья, благосостояние, добро и т.д., являются первоочередными, то начинаешь поражаться, до какой степени мы были слепы. А все благодаря спецэффектам. Пафосному тону, героической музыке и т.п. Поневоле вспомнишь слова Г. Плеханова о том, что он может прочитать «Отче наш» с такими интонациями, что за это можно будет посадить в кутузку.

Мимоходом вспомним растиражированную пьесу «Оптимистическая трагедия». О том, как женщина – комиссар прибывает к матросам – анархистам. Ее знаменитая фраза. «Кто-нибудь еще хочет комиссарского тела?!». Очень правдиво и жизненно (см. мой очерк об А. Коллонтай). Вот только произносить эту фразу надо было несколько игривее, мягче и глазками, глазками стрелять, а не из маузера.

Или вот фильм «Высота». Режиссер А. Зархи. Между прочим 1957 год. Казалось бы, только что прошел 20 съезд партии, который разоблачил культ личности, и мы светлой дорогой идем вперед к победе этого, ну как его? Коммунизма. О чем же этот фильм? Если оставить в стороне любовную линию, то он о том, как монтажники – высотники монтировали на высоте какой-то агрегат, домну, кажется. И вот возникла такая производственная необходимость сдать эту домну к празднику 1 мая. Зачем, не очень понятно. Надо, значит надо. Естественно работа в несколько смен, в нарушении всех норм и правил. И вот один из героев возмущается и произносит те же самые слова, которые тогда уже звучали с трибун. О восьмичасовом рабочем дне, соблюдении техники безопасности и т.п. хрень.

Разумеется, если бы это был фильм про Запад, то, такие речи обязательно произносил бы главный положительный герой под одобрительные возгласы рабочего класса и трудовой интеллигенции. А какой–нибудь, вполне недорезанный представитель буржуазии, пытаясь в алчном порыве удавиться за копейку, ему бы возражал. Мол, там прибыль нужна, или, это вам не Советский Союз, чтобы трудовое законодательство соблюдать. Вот, мол, постройте сначала государство рабочих и крестьян, а уж тогда…

В нашем фильме все наоборот. Самые что ни на есть партийные лозунги произносит хапуга и пьяница, а по совместительству сторонник беспорядочных половых внебрачных связей. А главный герой под одобрительные реплики рабочего класса, без соблюдения техники безопасности монтирует все, что успел, пока не свалился с верхотуры.

В конце фильма, главный герой, оставшись на всю жизнь инвалидом, идет за уходящим поездом и кричит что-то героическое. Если бы фильм был про Запад, то режиссеры конечно бы пустили тут музыку Шопена. Есть у него один прикольный маршик. На похоронах его часто заказывают. А в фильме про советскую действительность играется что-то среднее между гимном СССР и «Боже царя храни». Поезд ушел. Герой остается стоять на платформе. Ура, товарищи, нашему советскому трудовому законодательству, самому передовому в мире!

Или, казалось бы, безобидный фильм. Комедия Евгений Карелова «Семь стариков и одна девушка». Картина, снятая в самые, что ни на есть советские времена 1968г. Ну, вы помните, наверное. Молодая девушка – тренер, по распределению приезжает работать в провинцию. Ей дают группу доходяг предпенсионного возраста и она, как может, старается вернуть им здоровье, которое они утратили на стройках социализма. Этот фильм, как будто специально создали, чтобы посмеяться над советской действительностью.

Нам показывают, как девушка не хочет работать с этой группой, но ее не отпускают. Кто-то из членов группы здоровья пишет на нее донос. Она специально начинает нарушать трудовую дисциплину, но ее все равно не увольняют. Девушка идет к адвокату. Этот адвокат-полудурок в исполнении А. Папанова, словно приговор всей советской судебной системе. Вот такими должны быть в СССР адвокаты.

На протяжении всего фильма везде и всюду шастает какой-то человек в черном. Он подсматривает в замочную скважину, молчаливо присутствует при всех действиях фильма. Кто он, как не образ бойца невидимого фронта? Интересно, что к этому персонажу обращаются все за какими-нибудь вещами. И у него все есть. Но, когда главному герою фильма в исполнении Смирнитского понадобилась черная икра, то ее не оказалось даже у черного человека. А чего стоит диалог между молодой тренершей и ее подопечным! «Учтите» - говорит она, - «что в какой-то стране один спортсмен даже умер на беговой дорожке!» «Так ведь это же за рубежом», - словно намекая на недостатки советского спорта, с улыбкой отвечает он.

Один из членов группы здоровья лечится от алкоголизма и, когда он решает выпить пива, перед ним тут же возникает милиционер. Но, когда совершено ограбление инкассатора, то героям фильма приходится самостоятельно ловить преступников. Никакой милиции и рядом нет. Ну, прямо, как в жизни.

А помните знаменитый сериал? «Большая перемена» называется. 1972 год. Режиссер А. Коренев. Телефильм про абсолютно бесполый педагогический и рабочий коллектив вечерней школы. Главный герой – учитель истории Нестор Петрович Северов в исполнении М. Кононова.

Знаете, почему зрителям так нравится этот сериал? Он не только бесполый, но и беспартийный. Это история про советских Иванушек – дурачков. Сериал абсолютно стерильный, абсолютно беспроблемный. И актеры играют в нем, как будто дурачатся, как будто подмигивают зрителю, мол, в жизни то я не такой идиот, просто у меня роль такая.

Но, оставьте те же сюжетные линии, те же диалоги. Измените выражение лиц актеров. Добавьте хотя бы одно партийное собрание в сериал. И тут же получится другая история.

О том, как молодой учитель истории, такой знаете, Павел Корчагин 70-х годов, или Плюмбум из более позднего фильма Абдрашидова, достает всех своей принципиальностью, упертостью. Он считает, что все должны учиться и ради этого идет на все. Он даже настаивает, чтобы одному из учеников его класса перелили его кровь с той целью, чтобы даже кровь звала его на учебу. И когда врач выражает сомнение в том, совпадет ли группа, то у нашего героя сомнения нет. Если надо, то совпадет.

На этом он не останавливается. Он грубо врывается в личную жизнь героя, которого играет Р. Быков, фактически, едва не разрушив его семью. Тот, в свою очередь, так же влезает в жизнь героя В. Проскурина - Ляпишева. Запрещает тому общаться с любимой девушкой, ходить на танцы. Вместо этого таскает его на скучные лекции, на которых сам же и спит. Ляпишев мог бы, наверняка послать его подальше, да руководство завода обязывает всех учиться в вечерней школе. Вот такая вот социалистическая идиллия. И все это, разумеется, под веселую, жизнерадостную музыку. Единственный сомневающийся герой в этом фильме – это Ганжа, которого исполняет А. Збруев. Но непохожесть – это его бич.

Его шпыняют учителя, начальство на заводе. Ему не дает жена, если он не выучил уроков, наконец, его сажают в кутузку. В конце концов, к вящей радости всех, Ганжа перевоспитывается. И становится таким же ровненьким, гладеньким, правильненьким, как и все в это пьеске.

Были, разумеется, и другие фильмы. Мы можем вспомнить множество замечательных режиссеров. Рязанова, Данелия, Абуладзе. Но я остановил свой взор именно на тех фильмах, которые, как всегда считалось, создают высокий, жизнеутверждающий образ советской власти. А вот так посмотришь на них пристально и увидишь под грудой мишуры очередного совкового уродца. И ведь эти картины не самые худшие…

Как-то раз в Интернете я случайно наткнулся на сообщение о новом сайте «Кремль.орг».

Состав участников этого сайта был довольно солидным. Депутаты, известные общественные деятели, журналисты и т.д. Я также решил поучаствовать. Заполнил анкету. Ждал ответа месяц, другой, совсем уже и позабыл об этом сайте, как вдруг пришло письмо, извещающее меня о том, что я допущен в качестве эксперта. Выслал личные данные для персональной странички.

Я работаю юристом, но, поскольку вопросы, обсуждаемые на сайте, были в основном политические, то мне пришлось вспомнить свое первое историческое образование, запастись монографиями наших политологов, изучать прессу.

С самого начала стало понятно, что на сайте существует каста избранных. Они не участвовали в полемике. Они вещали. Естественно, что среди избранных был и сам великий и ужасный Глеб Павловский. На главной странице сайта публиковали его интервью, выступления, доклады, прочая дребедень. «Неужели он считает себя пророком?».- думал я.

Что сказать? Павловский всегда меня раздражал. Меня всегда напрягают люди, которые пытаются манипулировать мною, пусть даже не специально. Например, его очки. Я сам человек близорукий с детства и поэтому надевал очки по необходимости, чтобы видеть. Когда же человек надевает очки, но в них не смотрит, у меня возникают серьезные подозрения, а нужны ли они ему вообще. Так носил очки Е.Киселев, так носит Павловский. Мне казалось и сейчас кажется, что подобная манера ношения очков свидетельствует о неуверенности человека в своих интеллектуальных способностях. Очки для него это способ обозначить свою принадлежность к классу интеллектуалов. Кто – то рисует татуировки, кто-то надевает тельняшку, кто-то очки.

Раздражало не только это. Меня всегда достает неконкретность, туманность и расплывчатость заявлений любого человека. «Кто ясно мыслит - ясно излагает». Павловский говорил многозначительными загадками, а журналисты ему в этом потворствовали. Помню одно из интервью, которое, кажется, брал Савик Шустер.

Вопросы были, типа, «что кушает за обедом Президент?». Надо отдать должное Глебу Олеговичу, он проявил свое мастерство ничего не сказать с многозначительным видом в полной мере. «Ну, откуда же мне знать?»,- говорил он, многозначительно улыбаясь, мол, знаю, но не скажу. «Как же, Вам и не знать!»,- так же многозначительно улыбался ведущий. «Ну, я конечно, могу предполагать», - снизошел Г.Павловский. Я, к сожалению, так и не понял, знает ли он, что кушает за обедом Президент или нет. Но самое главное, я не понял, с какой целью его пригласили на передачу, если он ни хрена не знает, а может лишь предположить. По мне, так ведущий должен был перед передачей сначала выяснить, знает ли Павловский то, о чем его спрашивают, встречался ли он с Президентом. Если встречался, то пусть фотографию покажет с надписью: «Глебу. В память о наших встречах. Вова».

Ну, как бы то ни было, а я также стал размещать на сайте свою нетленку, благо там был раздел для сообщений, которые не подвергаются никакой редакторской правке. (Ха-ха, это я тогда так считал). Не скажу, что произвел там фурор, но незамеченным не остался и у меня появилось несколько постоянных оппонентов. Иногда даже редакция снисходила до того, чтобы разместить мои экспертные заключения по вопросам, предлагаемым на экспертизу. Мелочь, конечно, но появиться на главной странице вместе с Немцовым и Хакамадой, другими политзвездами, приятно. Тем более, что это все делалось солидно, с фото и т.д. Хотя, была бы у меня возможность очного поединка со всеми этими политиками, включая Жириновского, (который считается мастером публичных диспутов),то от них остались бы только рожки и ножки, да еще легкий пух долго бы витал над полем битвы, свидетельствуя об их триумфальном поражении. Если кто-то из них считает, что я хвастаюсь, прошу…

Мне стало очень скоро неинтересно просто жевать жвачку, повторяя вместе с другими экспертами прописные истины, типа «Волга впадает в Каспийское море», «Экономика должна быть экономной» и прочую лабуду. Я начал писать в своей обычной манере, невзирая на лица, звания, ордена, медали, значки и почетные грамоты. Как я теперь понимаю, на сайте существовало что-то вроде штрафных баллов, перебор которых приводил к тому, что носителя вируса свободомыслия изгоняли из экспертов без выходного пособия и без объяснений. Первым звоночком для меня, очевидно должно было стать удаление моего эссе «Встреча Большого Папы с иностранными инвесторами». Дело было в следующем. Накануне был арестован Ходорковский и Путин встречаясь с иностранными инвесторами, попросил прессу удалиться. «Что он такого мог им там сказать секретного?».-подумал я и в результате появился текст, который для ясности, я привожу полностью.

Встреча Большого папы с иностранными инвесторами.

«Сегодня Большой папа встречался с иностранными инвесторами. Инвесторы были обеспокоены действиями право творящих органов.

«Мне тоже не нравится деятельность этих, с позволения сказать, органов»- заявил в ответном слове Большой папа. «Особенно беспокоит меня то, что их деятельность порой превращается в кампанейщину. Например, почему-то они занимались бизнесменами на букву Б и Г, и тут же перескакивают на букву Х. А ведь в русском алфавите, есть еще много букв. Особенно мне непонятно, почему эти органы пропустили буквы А и В., Но заверяю вас, господа, что это мы исправим». «Я уверен, что иностранным инвесторам нечего беспокоиться, - продолжал Большой папа, - в русском алфавите 33 буквы и до алфавитов других стран мы доберемся не скоро. Так что господа, взноситесь, ваши деньги нам очень пригодятся».

«А теперь, - Большой папа обвел аудиторию суровым взглядом, - я попрошу журналистов удалиться». Пресса покинула зал.

«Теперь, - Большой папа поднялся, инвесторы сделали то же самое, - вы услышите то, чего никто не слышал». И Большой папа запел. «Ой, мороз, мороз! Не морозь меня!»

«Ну, что? – прищурившись, спросил он, - не хуже Берлускони, а?».

Инвесторы согласно закивали головами.

«А теперь все вместе. И-и-и». «Не морозь меня-а-а! Моего-о коня!»- с воодушевлением запели иностранцы.

Инвестиционный климат в стране заметно теплел».

Опубликовав этот текст, на следующий день я не нашел его в сообщениях. «Что-то не срослось».-подумал я и вновь его разместил. Он пропал опять. Я снова ничего не понял, но повторно размещать не стал, думая, что просто где-то он затерялся на бескрайних просторах сайта. Я ошибался.

Я, конечно, понимал, что нарываюсь, но делал это сознательно. Я, знаете ли, за свободу слова.

Но тут произошло событие, которое я и вынес в заголовок данной статьи. Мне пришло электронное письмо от одной из сотрудниц Фонда эффективной политики (фамилию не называю, чтобы не доставлять ей неприятностей, но письма все сохранились).

Она сообщала, что некто Пугачев очень обиделся на господина Павловского за нелестные о себе высказывания и подал на него в суд с требованием возмещения морального вреда. И вот, поскольку я руководитель одного из отделений Союза юристов Росссии, то не могу ли я дать свою письменную консультацию по поводу правомерности такого иска. Само выступление Павловского прилагалось. Они обращались не только ко мне, а видимо ко всем юристам, которые зарегистрированы на сайте. Я ответил, что мне было бы неплохо почитать исковое заявление, потому, что как же консультировать, не зная конкретики.

Мне было отвечено, что им нужно хоть что-то. Ну, что ж, я убил одну ночь, делая что-то вроде реферата, подкрепляя теорию цифрами и даже формулами. То ли я оказался единственным, кто откликнулся на такую просьбу, то ли еще почему, но мне позвонили с благодарностями и сказали, что руководство дало добро, и мне вышлют факсом исковое заявление Пугачева.

Так они и сделали. На работе у меня стоял вой, когда в бухгалтерию пришел факс, длинной почти в два метра. Почитав иск, я позавидовал крутым московским адвокатам. И за такие дерьмовые иски они получают бешеные бабки?! Понятно, почему до сих пор сидит Ходорковский. Я составил еще пару страниц своего заключения по поводу иска и отослал в Фонд эффективной политики. Как я думаю, это все было нужно Павловскому, чтобы определить сможет ли он из этого иска сделать политическую кампанию или потом ему придется взять свои слова назад и лучше помалкивать, чтобы не выглядеть дураком.

Когда он понял, что опасности нет, то стал открыто публиковать текст искового заявления, сопровождая их своими комментариями.

Тем временем, на сайте было опубликовано сообщение Дариги Назарбаевой о каком – то совместном заседании казахских и российских политологов, в котором они признали справедливым стремления России к укреплению своих границ на Дальнем Востоке.

Это меня так поразило, что я написал довольно резкий комментарий. «И эти люди запрещают нам ковыряться в носу!», – начал я его. Для меня было дико, что политологи из Казахстана, видите ли «признают» наше право на защиту своих границ. Ведь такие вопросы решаются на заседаниях министров иностранных дел. Ну, а не признай они это право. Россия бы, наверное, развалилась. То есть уровень их рассуждений был настолько непрофессиональным, что я считал себя вправе задать и другой вопрос: «За что вам, господа деньги платят». Даже примерно так. «Кто те дураки, что финансируют подобные исследования?».

На следующий день, я не нашел своих данных на сайте. То есть исчезло все. И персональные данные и даже подписи в сообщениях. Сообщение есть, а кто написал его, неизвестно.

Я решил обратиться к Павловскому непосредственно. Написал ему письмо следующего содержания. Что, мол, я на Вас отпахал, готовя консультации, а Вы так со мной обошлись некрасиво. Не страдаете ли Вы плебейской болезнью неблагодарности?

Он ответил. «Разберусь». На следующий день мне пришло письмо от главного редактора сайта Н. Давлетшиной. Она сообщала, что это по ее распоряжению меня удалили за резкость тона. Но, если я сочту нужным, то могу позвонить ей и обсудить границы свободы слова.

Я опять написал Павловскому и пересказав вкратце письмо Давлетшиной, предложил восстановить меня без всяких унизительных объяснений. Но я добавил, что не настаиваю и, если он не считает нужным меня восстанавливать, то я не помру. (Тут я лукавил. Известно же, что мы все помрем).

Ответа не последовало. Очевидно, Павловский решил, что и так сделал больше, чем должен. Ну что ж. История нас рассудит.

Из всего вышеизложенного я сделал некоторые умозаключения. Если в одной песне поется “Тучи, как люди”, то перефразируя, могу сказать, что сайты тоже как люди. Сайт “Кремль.орг” в полной мере отражает позицию его создателя.

Существует зона, предназначенная только для посвященных. Там не разговаривают. Следующая сфера, для ограниченного пользования. Доступ туда тщательно редактируется и проверяется. Третий круг, там где резвятся остальные, относительно без редактирования, если только кто-то, не станет выделяться из общей массы. Тогда его либо вычеркивают, либо переводят в следующую категорию. Тех, кому разрешен ограниченный доступ. Чтобы попасть в первую категорию избранных, нужен толчок извне. То есть надо либо представлять какую -то сильную и значимую стоящий момент она кажется эффективной. Но это только видимость. В одном из интервью Павловский привел в пример шахматы. Два игрока, равные по силе, один из которые выливает стакан кипятка на голову соперника, тем самым, меняя условия игры. В этом примере и выражена и сила и слабость концепции Павловского. Дело то все в том, что, уже садясь играть в шахматы, он, как представитель команды Кремля уже имеет фору в пару-тройку фигур и в правилах игры уже прописано, что Кремль имеет возможность поменять правила, если Кремль будет проигрывать. Подобная ситуация эффективна до тех пор, пока все противники согласны играть в данный вариант игры. А куда им деваться? Они уже вовлечены в процесс и, отказаться от игры - значит, потерять все. А те, кто ничего не имеет, к игре в шахматы просто не допускается. Но дело то все в том, что это равновесие зиждется на той описанной мною многозначительности, недоговоренностях, почерпнутых в чекистских школах типа: «Смотрите, как бы чего не вышло”, “Земля то круглая”, «Листья падают с дуба” и т.д. Но это только тогда, когда противник реагирует нормально на эти заявления. Когда ему показывают досье и он идет на вербовку. А если ему показывают досье и он говорит: ”А засуньте это досье себе в задницу», то, что с этим делать? Поэтому задача в том, чтобы подобных маргиналов не допустить до игры или тщательно проконтролировать, чтобы во время матча негде было бы налить кипятка. Тогда игроки, подобные Павловскому могут спокойно прятать пару ферзей в рукаве.

Таким же образом структурируется и политическая жизнь. Первый круг – это Кремль, куда доступ непосвященным невозможен. Здесь контролируются финансовые потоки, здесь в сумерках кабинетов полушепотом идет раздел сфер влияния, здесь назначаются люди на кормление.

Второй круг. Там решаются вопросы типа экологических, культурных и т.д. Доступ в него тщательно регламентирован. Но ходоки все же могут прорваться и решить какие-то свои частные вопросы.

Третий круг практически не регламентирован, но никаких вопросов он и не решает. Это что – то вроде Общественной палатки при Президенте, которую собираются учредить.

Но вне этих кругов есть и маргиналы, для которых участие в игре по Павловскому означает потерю лица, потерю надежды. Их то и боятся.

Однако такая схема все больше приводит к тому, что первый круг, условно названный мною зоной, становится зоной в самом примитивном смысле слова. Даже, скорее не зоной, а блок - постом. Внутри происходит жизнь, но жизнь вовне контролируется все меньше и меньше. Игроки первого круга становятся скорее виртуальными, чем реальными. Да, они выступают по ТВ, их чествуют, награждают. Но с территории блок – поста они могут выехать только на бронемашине с сопровождением. Но уже игроки второго круга все реже пытаются проникнуть с просьбами и предложениями на блок – пост. А игроки третьего круга вообще туда не появляются, предпочитая иметь дело с маргиналами. Там перспективнее и интереснее.

Первая зона становится ненужной. И разрушение ее - дело времени. Приводя пример со стаканом кипятка, Павловский сделал оговорку по Фрейду. Он понимает возможность данной ситуации и боится ее. Ведь вся власть первого круга и базируется на многозначительности. Фразы из чекистского лексикона «Смотрите, у нас длинные руки», «Как бы чего с Вами не случилось», «Земля то ведь круглая», вот основа политической игры. Поэтому власть и Глеб Павловский, как один из идеологов данного структурирования общества не заинтересованы в создании полноценного гражданского общества. Потому что в нормальном обществе, когда за игровым столом при игре в шахматы или, например, в карты, игрок прячущий в рукаве туза, рискует на законных основаниях получить по роже канделябром. А в нашем Кремле очень много людей, которым есть за что и они это прекрасно знают. И, когда появляется игрок, который в ответ просто посылает всех политических шантажистов подальше, то вся эта власть оказывается в положении того самого шахматиста, которому на голову вылили кипяток. В условиях России, шулерство еще возможно, но, скажем, в условиях Украины уже возникают огромные сложности. По-моему, задача Павловского, как человека - удержаться в рамках этой ничего не значащей многозначительности, чтобы в случае чего можно было сказать: «А я, знаете ли, всегда был на вашей стороне».

Удастся ли ему это - вот вопрос.

В 1932 году А.И. Ульянова-Елизарова, старшая сестра Ленина, писала в письме Сталину:

«Для вас, вероятно, не секрет, что исследование о происхождении деда показало, что он происходил из бедной еврейской семьи, был, как говорится в документе о его крещении, сыном «житомирского мещанина Мойшки Бланка». Этот факт может сослужить большую службу в борьбе с антисемитизмом» Этот факт, пишет она «является лишним подтверждением данных об исключительных способностях семитского племени, что разделялось всегда Ильичом. Ильич высоко ставил всегда евреев»

В следующем году она, не получив разрешения от Сталина опубликовать эти данные, вновь пишет ему:

«В институте Ленина, так и в институте мозга давно отмечена большая одаренность этой нации и чрезвычайно благотворное влияние ее крови при смешанных браках на потомство. Сам Ильич высоко ценил ее революционность, ее «цепкость» в борьбе, как он выражался, противополагая ее более вялому и расхлябанному русскому характеру. Он указывал на то, что большая организованность революционных организаций Юга и Запада зависит как раз от того, что 50% их составляют представители этой национальности»

Может, поэтому он и писал, что для организации пропагандистской работы надо выписать из Цюриха Колнера или Шнейера и платить им архищедро. «Русским дуракам раздайте работу: посылать сюда вырезки, а не случайные номера (как делали эти идиоты до сих пор)»

Вот стул с золотой бахромою

Стражники в одеждах из лат.

На этом стуле с опущенной головою

Сидит, задумавшись, Понтий Пилат

Он представляет, как император

Дарует почетный ему пенсион

И Понтий мечтает, что как триумфатор

В свою деревню приедет он.

Войдет в хоромы, сапоги скинет

Навсегда размотает портянок пуд

Ремень расстегнет, гимнастерку снимет

Тут же поесть ему подадут

Будет с женой вышивать он гладью

Рядом детишки, три или пять

А чтобы мечты его стали явью,

Всего-то и надо. Христа распять

Женщины Петра Великого.

Читателя всегда очень интересует личная жизнь известных людей. К сожалению, она чаще всего бывает скрыта от нашего взора. Мы постараемся восполнить этот пробел в биографии Петра Первого.

Последняя русская царица.

По свидетельствам современников, Петр повзрослел рано. Уже в 11 лет он выглядел как шестнадцатилетний юноша. Круг его интересов был очень широк. Он был занят военными забавами с потешными, постройкой малых судов на Яузе, также неделями пропадал в Кокуе - Немецкой слободе. Там все было по душе молодому царю: веселые забавы, простота нравов, разговоры с мастерами и капитанами. Особенную дружбу царь водил с швейцарским офицером Францем Лефортом, который по выражению князя Куракина был “дебошан французский.” Веселый образ жизни Петра включал, разумеется и общение с женским полом. Особой целомудренностью царь не отличался. Одной из подруг до его женитьбы была Авдотья Ржевская, которую царь выдал замуж за своего денщика Чернышева. Но встречи с ней не прекратил и после ее замужества и своей женитьбы. В это же время Петр знакомится и с Анной Монс.

Подобный образ жизни Петра не мог не беспокоить его мать Наталью Кирилловну Нарышкину. Ее также тревожило возвышение царевны Софьи. Наталья Кирилловна понимала, что женившись Петр станет в глазах общества самостоятельным, взрослым человеком и сможет противостоять Софье. Кроме того, Наталья Кирилловна полагала, что жена поможет утихомирить нрав и изменить привычки царя.

Как известно, подобное стремится к подобному, так и мать Петра искала жену для сына, опираясь на свой жизненный опыт, на свои пристрастия. По замечанию князя Куракина, царица Наталья “была править некапабель, ума малого”, разумеется, невестку себе она выбирала попроще, “дабы та из воли не выходила”. Выбор Натальи Кирилловны пал на Евдокию Федоровну Лопухину. Девица Лопухина была из обедневшего дворянского рода. Девчонкой по “отцовской деревеньке убогой в лапотках бегала”. Она была на три года старше Петра и это обстоятельство, по мнению матери царя должно было благоприятно влиять на события. В 1689 году семнадцатилетний Петр и двадцатилетняя Евдокия обвенчались в небольшой придворной церкви Св. Апостолов Петра и Павла. Однако надежды матери не оправдались. Евдокия не имела на царя ни малейшего влияния. Она была девушкой набожной и благочестивой. Ей бы целоваться - миловаться с “лапушкой Петрушей”, да вместе почитать минеи, да поговорить с блаженными. Она не понимала страсть Петра к военным забавам, его разгульную жизнь. Но все же “любовь между ними была изрядная, но продолжалась разве токмо год”. Евдокия родила Петру сына Алексея, и двух сыновей Александра и Павла, которые умерли в младенчестве.

Жена не могла удержать Петра возле себя. Ей были противны пьяные оргии, курение табака, панибратство с простолюдинами; ему - набожность жены, приверженность старой России. Они все больше и больше отдалялись друг от друга. До Евдокии доходили слухи о романе мужа с Анной Монс. При встречах она просила порвать с немецкой слободой, выгнать “мерского” Алексашку Меньшикова. Петр бесился и уезжал к “подлой Монсихе”. Не заладились у Евдокии и отношения со свекровью. Наталья Кирилловна постоянно попрекала ее худородством и обвиняла в том, что не может удержать Петра. Только после заточения Софьи в монастырь Евдокия перебралась в Москву, но и во дворце ей отвели самые дальние покои. “Здравствуй Свет мой, на множество лет, - писала она Петру. - Просим милости, пожалуй государь, буди к нам, не замешкав. А я при милости матушкиной жива. Женишка твоя Дунька челом бьет» Но царь не посещал свою жену. Не появился он даже на похоронах сына Александра. Евдокия начала ненавидеть мужа, да и родственники Лопухины нашептывали ей: “Погоди, случись что, и ты царица...”

После смерти матери Петр окончательно решил избавиться от своей жены, заточив ее в монастырь. Но для этого могли быть только две веские причины: бесплодие и прелюбодеяние. Ни того, ни другого не было. Поэтому Льву Кирилловичу Нарышкину и Тихону Никитичу Стрешневу было поручено добыть от Евдокии признание в прелюбодеянии. Ничего у них не получилось. “И мы о том говорили прилежно, чтобы учинить во свободе, и она упрямитца”. Тогда Петр обращается к князю - кесарю Федору Ромодановскому, ведавшему тайным приказом. “Сей князь был нраву партикулярного: собою видом как монстра, нравом злой тиран...” Но и он не сумел вырвать у Евдокии признаний. Тогда сам Петр стал уговаривать жену. 28 августа он имел с ней четырехчасовую беседу. Но все тщетно. Через три недели Евдокию, в нарушении всех законов и уставов, постригли в монахини под именем Елены. Ей не было назначено никакого содержания, никакой прислуги. Она терпела недостаток в самом необходимом и не раз обращалась к своему брату Абраму Федоровичу с просьбами о присылки пищи. “Хоть сама не пью, так было б чем людей жаловать... здесь ведь ничего нет, все гнилое. Хоть я вам прискучила, да что делать? Покамест жива, поите, да кормите, да одевайте нищую.”

Церковники поддерживали Евдокию, как могли. Они надеялись, что настанут времена, когда ее сын Алексей станет царем. Ростовский Епископ Досифей пророчествовал ей, что она снова станет на Москве царицей. Монахи стали выпускать Евдокию в родовое село Дунилово, которое ей было пожаловано в день свадьбы. Царица стала вновь носить светское платье, принимать людей. В стремлении еще крепче привязать к себе Евдокию священники толкнули ее на безрассудный поступок. Суздальский протопоп Андрей Пустынный познакомил Евдокию с генерал-майором Степаном Глебовым. Царица - монахиня влюбилась в него, встречалась ,писала письма.”Как мне на свете быть без тебя, как живой быть? Никогда ты из разума не выйдешь, любезный друг мой. Носи, сердце мое, мой перстень, а я себе такой же сделала...” Епископ Досифей обещал тайно их обвенчать, но Глебов испугался такого развития событий и добился перевода в другую часть.

Их связь стала известной только через несколько лет, когда началось следствие по делу царевича Алексея. Установили, что тот постоянно поддерживал контакт с матерью, что ему было сторожайше запрещено. К Евдокии в поисках измены нагрянул капитан - поручик Григорий Скорняков Писарев. Нашли переписку царицы с Глебовым. Схватили и того. Выяснили, что Евдокия “блудно жила” и “многажды” пускала к себе Степана Глебова. Петр. Узнав о тайных похождениях своей бывшей супруги, вознегодовал и бросился в монастырь, думая застать там Евдокию с воздыхателями. Но вместо любовников застал там разных богомолок. Евдокию и ее окружение препроводили под арестом в Москву. На ее глазах Глебова трижды пытали на дыбе, многие монахи в назидание были биты кнутом на Красной площади. Епископа Досифея колесовали, Андрея Пустынного и Абрама Лопухина обезглавили, а Глебова посадили на кол. Специальными манифестами Петр поведал о “блудной” жизни царицы. Ее высекли и сослали в Ново-Ладожский монастырь. Петр приказал “днем и ночью вкруг солдатам ходить непрестанно”.

Евдокия надеялась дождаться смерти Петра. Но царем стал не внук ее, а Екатерина 1, которая приказала заточить Евдокию в Шлиссенбургскую крепость. Но Евдокия пережила и Екатерину. После смерти Екатерины в 1727 году Евдокию отправили в Суздаль, а после ареста и ссылки Меньшикова ее поместили в Новодевичий монастырь. Петр Второй объявил, что он назначает своей бабке содержание 60 тыс. Руб. в год и волость до двух тысяч дворов. Евдокия вновь обрела радость жизни, так горячую ванну она принимала десять раз на дню.

Но умер Петр Второй и на престол возвели Анну Иоановну. Той не нужна была конкурентка в споре за престол и Евдокию вновь сослали в Суздаль, где она и умерла летом 1731 года. Это была последняя русская царица.

“Образец женских совершенств”

В 1692 году Петр на одной из пирушек в Немецкой слободе приметил подругу Франца Лефорта. Ее звали Анна Монс. Петр сразу воспылал к ней любовью. Анна уже была в близких отношениях с Лефортом, но тот беспрекословно уступил Петру свою любовницу. Мимолетное знакомство переросло в длительную и серьезную связь, о которой даже упоминали иностранные послы, как о факторе, могущем повлиять на политику царя.

По свидетельству очевидцев Анна Монс была “образцом женского совершенства”. С необыкновенной красотой она сочетала самый пленительный характер, была чув-ствительна, но не прикидывалась страдалицей; имела самый обворожительный нрав, не возмущаемый капризами; не знала кокетства; пленяла мужчин, сама того не желая; была умна и в высшей степени добросердечна. Говоря современным языком, была девушкой покладистой, знала свое место и сильно не выпендривалась.

Петр, обычно очень скуповатый, не скрывал своего отношения к Анне Монс и щедро ее одаривал. Ей и ее матери он пожаловал 708 рублей годового содержания. Анне подарил огромный каменный дворец в Немецкой слободе и свой огромный портрет, усыпанный бриллиантами. Надо заметить, что и во время любовного романа с Анной Петр не забывал и других женщин. Так, известно о его краткой связи с английской актрисой Летицией Кросс, которой Петр за любовь заплатил 500 гиней, известна история с дочерью пастора, который не соглашался отпускать свою дочь с Петром только, как замуж. Царь пообещал жениться, когда девушка ему надоела, он отослал ее назад к отцу и дал тысячу гиней в подарок.

Очевидно, что Анна не любила Петра. Все свои письма к нему она заканчивает словами “верная слуга”. О любви в них речи не идет. Петр же даже подумывал, не жениться ли на Анне. Та же имела любовную связь с польским посланником Кенигсеком, который позже служил у Петра. Связь эта открылась случайно. Кенигсек утонул и Петр взялся просматривать его бумаги. В них он обнаружил письма Анны Монс. Петр, узнав об этих отношениях, послал за Анной. Она приготовилась к наказанию. У Петра вдруг потекли слезы.

-Забываю все, я тоже имею слабости. - сказал он. - Я вас не буду ненавидеть и обвиняю только собственную свою доверчивость. Продолжать мою любовь с вами - значит унизить себя. Прочь! Я умею примирить страсти с рассудком. Вы ни в чем не будете нуждаться, но я больше вас не увижу.

Известие об “измене” стало широко известно. Есть сведения, что слухи эти дошли даже до царицы Евдокии, и та радовалась, что “шлюха” натянула нос Петру.

Как оказалось, царь все же не отказался от мести Анне. Конечно, кара была несопоставима с теми, которые ожидали других ослушниц. Ее не казнили и то хорошо. Но Петр приказал арестовать Анну и ее сестру. Три года она была в заточении, пока прусский посол Кейзерлинг не выпросил у царя прощения для Анны. За посла Анна вскоре и вышла замуж, но вскоре овдовела.

“Портомоя” Марта Скавронская.

Однажды, будучи в гостях у Меньшикова Петр увидел девушку-служанку, которая ему очень понравилась. “Кто она?”- заинтересовался царь. Меньшиков рассказал, что в 1702 году, при взятии Мариенбурга в плену оказался пастор Глюк, у которого эта девушка находилась в услужении. Из дальнейших расспросов Петр узнал, что девушку зовут Марта Скавронская, что она родилась 5 апреля 1684 года. Она в семнадцатилетнем возрасте была обручена с шведским драгуном Иоганном Рабле, которого в день свадьбы забрали на войну.

Марту взяли в плен ночью и привели в одной рубашке к генералу Боуру, потом ее забрал к себе фельдмаршал Шереметев, а у него отобрал Меньшиков.

Петр забрал марту к себе во дворец. Она принимает православие под именем Екатерины Алексеевны Михайловой. Придя ко двору, Екатерина застала там целый штаб женщин Петра, многие из которых стали ее ближайшими подругами, а затем и фрейлинами. Это и две сестры Арсеневы, Дарья и Варвара, и две сестры Меньшикова, одну из которых тот прочил царю в жены, Марья и Анисья Толстые, и многие другие, имена которых не сохранились. Так что Екатерине пришлось побороться за место под солнцем. Ей, разумеется, были известны все связи царя, поскольку, какое-то время она и сама участвовала во всех оргиях. Екатерину, в отличие от Евдокии не коробили любовные похождения Петра. Она сама была из среды тех, которыми он пользовался по мере возникшего желания, без какого-либо смущения.

Екатерина была благодарна царю за то, что он поставил ее выше других, она в силу своего нрава была всегда с ним, готовая разделить и радость и печаль, у нее не было родственников, которых бы она протежировала. Екатерина стала для царя не только любовницей, но и соратницей. Она понимала его вкусы, откликалась на все, что его интересовало, и очень скоро сумела женить его на себе. Уже в 1708 и 1709 г.г. у них рождаются две дочери - Анна и Елизавета. В 1712 году Петр объявляет ее царицей , а дочерей признает царевнами. Брак их состоялся 19 февраля 1712 года.

Но, нет оснований думать, что Екатерина любила Петра. Она вступила в связь с Вилимом Монсом - братом Анны Монс. Его другая сестра - Матрена Балк также способствовала их роману.

Суд Петра был скор. Матрену сослали в Тобольск, а Вилима Монса приговорили к смертной казни. На площади близ Сената ему был прочитан приговор. Он выслушал его, снял с себя тулуп, шейный платок, подарил пастору золотые часы с портретом Екатерины и просил у палача только одно - отрубить голову с одного удара. Палач выполнил просьбу. Отрубленную голову Монса Петр приказал положить в банку со спиртом и поставить в спальню Екатерине.

Несмотря на это, Екатерина так и оставалась царицей и “сердешненьким” другом Петра. Очевидно, царь очень нуждался именно в такой женщине, каковой была Екатерина. Только она одна могла утихомиривать Петра. Когда окружающие замечали искривившейся рот царя - предвестник гнева, то они сразу посылали за Екатериной. Она клала голову царя себе на колени. гладила ее, и Петр засыпал. Екатерина родила Петру девять детей, из которых только Анна и Елизавета прожили долго, остальные умерли в младенчестве. Екатерину многие считали недалекой женщиной, однако, очевидно, что она быстро постигла науку придворных интриг. Сумела оттеснить Алексашку Меньшикова от Петра (не смог он выдать за царя свою сестру), смогла не затеряться среди многочисленных петровских сожительниц. Вместе с Меньшиковым устранила царевича Алексея, который являлся единственным законным наследником. А связь ее с Монсом доказывает, что жила она с Петром не из великой любви, а только по расчету.

Екатерина при содействии Меньшикова получила трон после смерти Петра, но долго не процарствовала. Разгульная жизнь дала себя знать. В 1727 году она умерла, пережив мужа всего на два года.

Фрейлина Екатерины

Женившись на Екатерине, Петр не оставил своих увлечений другими женщинами. Екатерина смотрела на связи мужа сквозь пальцы. Во-первых, она сама была не святая, а во-вторых, она прекрасно понимала положение любовниц мужа. Еще совсем недавно, она сама была в их числе. Став царицей, Екатерина не оставила своих подруг. Все они сделались ее фрейлинами и камер-фрау. Одной из таких фрейлин была Мария Гамильтон. Их любовная связь с царем длилась давно, но как все женщины Петра, Мария не чуралась и других мужчин. В частности ее любовником был денщик царя - Иван Орлов. (Как показывает история, Петр был прост и в любовных связях. Он часто делил с денщиками своих подруг. Ржевскую с Чернышевым, Гамильтон с Орловым, Марту Скавронскую с Меньшиковым). Любовная связь Гамильтон с Орловым закончилась трагедией. Как всегда о похождениях своих женщин Петр узнал случайно. У царя из халата пропала записка о каком - то заговоре. Петр приказал кликнуть денщика. Тот, думая, что речь идет о любовной связи, стал просить о прощении. Для царя это стало новостью, но вида он не подал.

- Давно ли ты ее любишь? - спросил он.

-Третий год.

-Бывала ли она беременна?

-Бывала.

-Следовательно, рожала?

-Рожала, но мертвых.

-Видел ли ты их мертвых?

-Нет, не видел, а от нее знал.

Петр задавал свои вопросы неспроста. Не так давно в мусорной яме был обнаружен мертвый ребенок, завернутый в дворцовую салфетку. Теперь царю стало ясно, кто убийца. Марию позвали к царю, и она во всем призналась. Ее приговорили к смертной казни.

14 марта 1714 года фрейлине отрубили голову. Петр поднял голову, поцеловал ее, затем показал присутствующим с объяснениями анатомического строения головы, поцеловал еще раз, бросил на землю и уехал. Голову Гамильтон, как впоследствии и голову Монса, поместили в академический музей, где они и находились, пока Екатерина Вторая не приказала их закопать.

***

Можно отметить, что ни одна из женщин, кроме, пожалуй, Евдокии Лопухиной, да и то в самом начале их отношений, не любили Петра.

Многие исследователи полагают, что многочисленные его любовницы скорее боялись его. Однако нам кажется, что с уверенностью нельзя судить об этом. Петр действительно производил иногда страшное впечатление. Огромного роста, большой силы и энергии, с бешено вращающимися глазами, он мог вызывать страх. Тем более, каких либо нравственных ограничений царь не признавал. Он не скрывал своих связей, более того, он мог во время развлечений в компании, уестествить какую - нибудь из своих подруг прямо на глазах у всех, не спрашивая у нее разрешения. Возражать Петру было действительно опасно. Но ведь круг женщин, с которыми он общался, вполне удовольствовались той участи, которая была им предназначена, и не пытались роптать. Петр ввел в обиход разгульные оргии, которые по- современному назывались бы “тусовки”. Золотая молодежь, перенявшая на Западе “ассамблеи”- нынешние дискотеки, и не представляла себе, что можно проводить время по-иному. Как в нынешнее время, так и в той среде, для девиц не существовало моральных рамок. Каждый спит с каждым - вот девиз подобных собраний. И отказ в сексе Петру, равно как и любому участнику “тусовки” воспринимался бы как оскорбление. Надо учитывать также и то, что соратники царя, что называется “дорвались”. Они переняли все самое худшее, что было на Западе. Больше того, их сторонники морального поведения были их политические противники. Поэтому разврат среди соратников Петра был формой политического протеста против набожности царевны Софьи, царицы Евдокии, царевича Алексея. Отказ от участия в развратных действиях воспринимался, как вызов политический. Одно можно сказать точно, что Петр в любви был человеком несчастным.