golgbox

О способах морального прессинга: мы шли на все. Например, разговор с многодетной должницей:
Вы платить-то будете? Долги за кредит у вас висят.
Какой кредит? - орет уже в конец заебанная женщина,не подозревая о подвохе. - Я работу потеряла, мне даже детей кормить нечем!
А вы знаете, что у нас разговоры записываются? - вкрадчиво интересуется коллектор. - Детей нечем кормить? Разговор послушают в органах опеки, пусть решают, оставить вам детей или нет.
Женщина совершенно теряется.
Я не то хотела сказать...
Или мужчина:
Да вы знаете, где я работаю? - в месте работы указано, что работает в органах.
Дорожите работой? Ну тогда вашему вышестоящему руководителю будет интересно узнать, что у него в подчинении недобросовестный человек. Вы позорите честь мундира.
Нас учили искать максимально слабые места должников — дети? Давить на детей. Пожилые родители? Давить на родителей.
Скрытая угроза жизни и здоровью выглядела так:
А вы не боитесь из дома выходить? Скользко на улице, можете подскользнуться и ногу сломать.
Одна девочка из нашей группы, которую прислали из випов, пользовалась одним и тем же приемом:
В окно выгляни, недочеловек. Видишь, машина черная стоит? Это за тобой. Вышел и сел туда, разговаривать с тобой будут.
Я замечала, что лучше всего морально уничтожали должников те, кто выглядел, как зачмыренный пятиклассник. Был парень по фамилии Хрущев, щупленький, маленький блондинчик с наивным взглядом синих глаз, и вечно испуганным видом, но с очень низким голосом. И вот этим голосом он рычал в трубку:
На коленях передо мной будешь прощение выпрашивать, понял, ты, ссанина. На коленях, я сказал!
Долгов он взыскивал по полтора миллиона ежемесячно, но если бы кто из его собеседников его увидел, ему б просто плюнули в лицо.
Но таких было немного.
Психологически иногда было невыносимо. Однажды я слушала разговор лучшего из нашей группы, и, когда он потребовал к телефону должника, плачущая женщина сказала:
Вы уроды, это мой сын, он повесился вчера из-за ваших звонков! У нас поминки в квартире!
Значит, должник умер? - ничуть не смутился коллега. - А вы знаете, что теперь долг будете выплачивать вы?
.Взыскивать с родственников, а тем более соседей — незаконно, но это мало кого-то волновало. Был парень, который умудрился добиться того, чтобы долг заплатил бывший коллега должника, который внес эти дурацкие три тысячи, только для того, чтобы от него отвязались. Как его телефон попал в базу — отдельная история.

Приступив к работе, мы все подписали договор о полной секретности наших должностных обязанностей. Нам было запрещено рассказывать малейшие мелочи о работе даже родственникам, и требовали обязательно снимать с шеи пропуска с названием агентства. Один раз мы, нашей дружной группой, пошли после смены в кафе, отметить пятницу. Был вечер, все шло прекрасно, и тут к одному из наших парней подошел слегка подвыпивший мужик:
Ты, что ли, тварь мне названивал сегодня?
Парень опустил взгляд и побелел:пропуск он забыл снять.
Получить в лицо он успел только один раз — мужика увели друзья, и ушли мы. Это был единственный случай физического воздействия на одного из нас) Обычно должники любили угрожать по телефону — и если у нас угрозы были косвенные, у них самые что ни на есть прямые. Большинство людей были уверены в полной безнаказанности — они орали, что вырежут всю семью, орали и матерились так, что покраснел бы и бухой грузчик. Я уверена, что когда они брали кредит, они явно были повежливей.
Один из бывших судебных приставов рассказывал, как однажды, на прошлой работе, они пришли описывать и забирать к должнику машину. Женщина — должница вынесла зимой абсолютно голого годовалого ребенка и усадила задницей на капот: «Вот» - сказала она. - «С ним вы машину не заберете».
Люди шли на все, чтобы только не отдавать кредит. Один мужчина натурально рыдал в трубку, просил подождать еще хотя бы пару дней, он только сегодня похоронил мать.
На следующий день мне снова выпал его номер: трубку взяла женщина.
Я его мать, что он опять натворил? - устало сказала она. Я на секунду онемела, потом произнесла:
А вы в курсе, что ваш сын вас только вчера похоронил?
Она помолчала, потом рявкнула:
Меня этот урод похоронил, когда только родился. - и бросила трубку.

На всем протяжении моей работы я злилась только на банки, которые раздавали кредиты всем подряд. Одна женщина орала:
Да у этого придурка даже в паспорте написано, кредит не выдавать. Нахрена вы ему дали?
Я открыла документы должника, реально, фраза: «Кредит не давать!» была написана огромными буквами на странице прописки.
Было много таких. Безработных, больных, психически ненормальных людей — с долгами на астрономические суммы. Потом мне рассказали, что у кредитных специалистов свой план(в этом я сама убедилась, когда ушла работать в банк на выдачу кредитов), и они хоть бомжу с улицы готовы вручить договор.

Послать коллекторов на х*й, если вдруг звонят не по адресу — нельзя. Если ты послал их, значит, злишься, следовательно, что-то скрываешь — логика примерно такая, и они будут звонить снова, и снова., доводя человека до белого каления. Потому что если довести — человек может сболтнуть лишнее. Один мужчина целую неделю вежливо отвечать, что нет, таких не знает, и когда его номер уже собрались удалять из базы и сделали контрольный звонок — он заорал:
Да он тут не живет давно, что вы все названиваете?! - это оказался отец должника, номер был восстановлен и коллекторы снова вцепились в него, словно питбули.
Мы любили вежливость. Если мне отвечали вежливо, я сразу ставила номер на удаление, пусть это хоть сам должник будет, главное, что он был вежливый)
От коллекторов нельзя сбегать и прятаться — найдут, отыщут номера соседей, бабушки, мамы, коллеги — будут звонить на работу. Выездные коллекторы будут мелко пакостить — например, у нас по подъезду должника расклеивали его фото с надписями «Рядом с вами живет вор».. Законно — не законно, всем было насрать. Агентству нужны были его деньги, и почти всегда они их получали.
Поэтому есть только один совет — никогда не пытаться наебать банк, никогда не скрываться от банков, не думать, а, один платеж пропустил и гори все огнем, авось пронесет. Не пронесет. И дай боже, чтобы банк просто подал в суд, потому что максимум, что он может присудить — выплату небольшими частями. Если же ваш долг у коллекторов — дело абсолютная дрянь. С банком всегда можно договориться, почти всем моим знакомым банк шел навстречу, если они писали заявление на реструктуризацию долга. Скрываться от банков — это как тыкать горящей палкой в морду дракона.
Мои взыскания не превышали за месяц ста тысяч — это очень мало. За такое у нас увольняли. Не приносишь денег — катись на все стороны. Но мне безумно повезло с руководителем, она предложила мне перейти в другой отдел, где не было никаких взысканий, только бумажки и компьютер.
А потом пришло новое руководство и обязало взыскивать всех — и наш отдел тоже. Ушла я после одного случая.
Я разбирала документы одного должника — это была история болезни одного молодого парня. В следствии несчастного случая на работе он почти полностью ослеп, и слепота прогрессировала. С его работой шло долгое разбирательство, шло разбирательство с банком и коллекторами — и в этот момент он мне позвонил.
Я оплатил пятьсот рублей. - вымученно сказал он. - Я больше пока не могу, но я не скрываюсь, это мой новый номер, кстати. Я буду платить, только не звоните мне сами. Понимаете, я сейчас почти ослеп. Вот сейчас на телефон смотрю и не вижу его.
Нас учили, что должники прикидываются больными, беспомощными, безденежными — а на самом деле спят на золотых горах, спят и видят, как обманывают очередной банк. Но я разговаривала с ним, а в руках у меня была гора его документов: офтальмологические обследования, больничная выписка, копия медицинской карты. Я смотрела на них и молчала.
Я почти уже ничего не вижу...
После разговора я поставила перерыв, пошла в кабинет к руководителю отдела и написала заявление. Отпустили меня в тот же день.

Рассказ получился нужный и сумбурный, но это было три года назад, и я вспоминала некоторые моменты будто вспышками и отрывисто.
У работы там оказался один большой плюс — в новом отделе я встретила мужа. Сейчас воспитываем общего маленького сына, но это так, отступление.
Потом представительство данного агентства в Москве закрылось. Всех или уволили, или перевели в другой город. Со многими бывшими коллегами общаемся до сих пор — все сменили сферу деятельности, никто не стал продолжать заниматься взысканием чужих долгов. У каждого нашлось занятие поинтересней.

Вот такой был опыт работы...хороший, плохой...мне безумно нравился наш коллектив. Когда я смотрела на своих коллег в курилке — молодых, веселых, простых — мне не верилось, что они могли так преображаться, когда садились за телефон.
Спасибо за внимание всем. Я не юрист, я кондитер, и прошу простить меня за полнейшую юридическую безграмотность.

Первый рабочий день начался в семь утра. Я была злая и умирающая от недосыпа и, слушая нашего новоявленного руководителя, у меня было желание зареветь и убежать домой. Первые три дня звонить нам не давали, а водили по разным этажам и давали слушать разговоры уже заматеревших коллекторов. Как нам рассказали, на пятом этаже обосновалась группа так называемых випов. От их разговоров и дикого ора по коже шли мурашки, а их бонусы за взыскание — начинались от ста тысяч. Взыскивали они ежемесячно по несколько миллионов, и даже руководители групп разговаривали с ними шепотом. Меня посадили к одному из них — учится, фамилия у него была звучная — Тараканов. И глазки у него были, как тараканы — маленькие, злые и черные. Он снял наушники и уставился на меня
Ты зачем здесь? - спросил он вместо приветствия.
Ну, потому что работа близко к дому. - честно промямлила я, и он самодовольно хмыкнул.
А я здесь, чтобы зашибать бабки. - сказал он торжественно и серьезно. - А теперь смотри, как это делается. - он щелкнул мышкой — начал набираться номер через специальную программу.
Через двойные наушники мне было слышно весь разговор, и я услышала, как на другом конце провода ответил мужчина. Заранее перепуганный.
Мишаня, узнаешь меня? - На обучении нам говорили, что представляться — обязательно. Видимо, на випов данное правило не распространялось. Тараканов развалился на стуле, хитро подмигнул мне. - Это снова я. Долг-то отдавать будем, Мишаня?
Да я...это...не нашел денег...
Че? Не нашел? Мишаня, ты лично мне пообещал, что деньги будут сегодня, ты понимаешь? Ты понимаешь, что ты мою зарплату уже воровать начал? Мало того, что банк обворовал, так еще и меня обворовываешь? Все, Мишань, готовься. К тебе выехали.
Я сегодня все опл...
Я сказал, выехали за тобой! - рявкнул Тараканов, и я подскочила на стуле. Сидящие рядом с удовольствием оторвались от работы — видимо, такие представления устраивались здесь часто. Тараканов чуть сдвинул наушники, сказал в сторону: - Так, Лех, ты паяльник взял? Утюг с собой? - его руководитель удовлетворенно кивнул, а коллеги сложились от хохота. Тараканов откровенно забавлялся, но несчастный мужик, как мы потом посмотрели, из какого-то поселка, явно принял его слова за чистую монету. Забегая вперед, скажу, что должники были разными — кто-то перенимал данную манеру разговора и тоже веселился, болтая с нами, обычно те, кто уже перепробовал методы: «пошли на х*й», и т. д. Они отвечали: «Да-да, я жду вас, жопу под паяльник уже приготовил.»
Разговором Тараканова я осталась шокирована. Было чувство, что я попала в плохой анекдот про 90-е — паяльник, утюг. Мне снова захотелось сбежать, но мысль о новых бесконечных собеседованиях меня остановила, а горячий кофе, которым нас угостили в перерыве, меня подкупил окончательно. Я осталась.

Группа,кстати, у нас была веселой. Был парень — гей, который до этого работал судебным приставом, типичный, карикатурный гей. Да-да, тот самый пидор-коллектор :) Но он был душкой, у него всегда можно было позаимствовать лак, если появилась стрелка на колготках, а еще он всегда угощал коллег чем-нибудь вкусненьким. Запомнилась его фраза, сказанная одному должнику, над которой мы долго ржали: «Не «давай», а «давайте», а вообще я никому не даю», сказанная его манерным голосом.

Есть долги, которые банк передает во временное пользование по агентскому договору — по таким «жестить» нам было запрещено, потому что по факту мы вели переговоры от лица банка, а им надо сохранить репутацию. Долги, который банк продавал, назывались долги по цессии, они принадлежали лично агентству, и с этими должниками разрешалось отступать от регламента. С некоторыми из них переговоры велись уже больше года, и, понятное дело, ни к чему не приводили. Долги у людей были еще пятилетней давности, многие из них уже и думать позабыли про когда-то взятый в кредит холодильник|телефон, и откровенно не понимали о чем идет речь.
Кстати, объясню одну банковскую схему: Вы берете кредит и добросовестно его выплачиваете. Остается последний платеж — Вы облегченно вздыхаете, погашая его. Но бывает так, что на счету остался микроскопический долг — рублей десять, например, банкомат взял комиссию. Банк, которому вы выплачиваете кредит никогда об этом вас не оповестит, а на эту крошечную сумму будут продолжать начисляться штрафы и пенни, которые через года три достигают почти половины выплаченной вами суммы кредита. Поэтому, если вы закрыли кредит — пишите заявление, чтобы вам выдавали справку о полном погашении долга, чтобы потом ткнуть ее под нос вот таким взыскателям. Уже после моей работы там моя мама тоже наконец закрыла свой кредит, и я, подобно Церберу, следила, чтобы справка была выдана. Вообще, работа там начисто отбила любую охоту к кредитам, когда однажды просто закончились все деньги, а до зарплаты было далеко, я продала свой телефон. Подруга говорит, ну и дура, вон я до зарплаты всегда микрозаймы оформляю и норм. Ну нахер, честно.

Должники, как я говорила, были разными. Некоторые были реально в сложной ситуации, некоторых мне было правда жаль. У меня язык не повернулся что-то говорить про деньги маме должника, у которого умерла маленькая дочка, и он потерял работу. Я что-то промямлила и положила трубку. Кстати, взыскивать, как это умели коллекторы, я так и научилась, за что меня постоянно дрючила наш руководитель. Потом меня перевели в другой отдел, где была только работа с документами — об этом позднее.
Однажды я позвонила мужику, говорю: «Вы Евгений Петрович?» Он говорит: «Да, это я, но я умер и денег не отдам.»
Чего? - не врубилась я.
А вы посмотрите в документах. Там мое свидетельство о смерти.
Открываю вкладку с его документами, реально, свидетельство о смерти должника. Я не нашла ничего глупее, чем спросить:
Платить будете?
А как я заплачу, я же мертвый? - резонно спросил он, и мне стало и смешно, и жутко. На этого человека я попадала еще много раз за время работы, и он то прикидывался мертвым, то говорил, что он брат должника, а должник уехал. В комментариях от коллег были одни недоумевающие фразы «должник умер, но разговаривает». Кстати, в комментариях нам запрещалось писать, например, что должник пьян или псих, так как для этого нужно медицинское освидетельствование. Один раз я наткнулась на комментарий: «должник просто мудак», хотя говорили, что этого специалиста потом нехило вздрючили. Хотя должник реально был мудак. Были и такие. Это были те, кто брал кредит и просто забивал на него, уверенный в своей полнейшей безнаказанности.
«Не хочу и не плачу» - говорили они, и других аргументов у них не было. Обычно с такими мучились меньше всех — меньше года, и передавали документы в суд.

Три года назад мне довелось поработать на одной из самых ненавидимых должностей. Некоторые ненавидят их даже больше гаишников — коллекторов по взысканию долгов.
Попала в одно из самых известных агентств я случайно. Тогда я находилась в долгом и изнурительном поиске работы, и подруга сказала мне, что недалеко от нашего дома требуются операторы на телефон. Что за компания она не знала, сама туда идти не хотела — она искала работу только в ресторанном бизнесе.
Ну а я что, мне работа нужна любая, тем более опыт работы в колл-центре у меня был, в девятнадцать лет я недолгое время проработала в Единой Справочной Службе.
Я позвонила, меня сразу же в этот день пригласили на собеседование. Стандартное огромное здание бизнес — цента находилось в десяти минутах ходьбы от моего дома, и я удивилась, что раньше не обращала на него внимания. На первом этаже меня встретила длинноногая блондинка — я мигом оробела.
Меня проводили в переговорную и вручили анкету на миллиарде листов — реально, этой стопкой листов можно было убить человека. Минут двадцать я, вся вспотев и выпив всю воду из кулера, отвечала на самые идиотские вопросы, например: «Что вы сделаете, если увидите, что у ребенка упало мороженое?» Отвечала я с юмором, поэтому подчеркнула, что «рассмеялась бы и убежала». Заполнив анкету, я посмотрела сквозь занавешенные жалюзями окна и принялась гадать, куда же я попала.
Дверь открылась, вошел парень — по виду чуть старше меня. Я заулыбалась ему, но он не отвечал на мой заискивающий оскал. Ну и черт с ним.
Он сел напротив меня и спросил: «Вы знаете, чем мы занимаемся?» Я покачала головой, и на меня высыпался град непонятных для меня тогда слов: коллекторское агентство, взыскание, цессия, «би ту си», «би ту би». Сама я кредит не брала ни разу в жизни, для меня все это было далеко и непонятно. Но я сидела и кивала с самым умным видом, работа нужна была позарез. Как мне объяснил руководитель Департамента — это был он — взыскание производится и с физических лиц, и с юридических. Им требовался специалист для работы с физическими.
Его мельком заинтересовала моя работа в колл-центре , но в конце нашей беседы он сказал фразу, которую ненавидят все соискатели:»Мы Вам перезвоним.» В переводе это обычно означает: «Пошла-ка ты, моя дорогая.»
В общем, на удачный исход собеседования я не надеялась, и на следующий день мы с подругой уехали на город бухать и отмечать ее день Рождения.
Я была за рулем, когда у меня зазвонил телефон. Я сунула его подруге — никогда не беру, если звонят с незнакомого номера. Она мило поболтала с кем-то, а потом сообщила мне:
Тебя завтра ждут на обучение в ту шарагу, куда ты вчера каталась. Кстати, прикинь, им нужен дресс-код.
На следующий день я, красивенькая и чистенькая, вошла в тренинг-зал.
Первой фразой, которую произнесла методист, когда мы расселись вокруг нее:,звучала так: «А сейчас мы будем делать из вас сволочей». Все засмеялись, но она даже не улыбнулась. Как оказалось, она совсем не шутила.
Пять дней нас учили моральному прессингу, нас учили, как угрожать жизни и здоровью — завуалированно, на случай если должник сообщит в полицию. К концу пятого дня из тридцати человек осталась ровно половина. Мы сдали тест — нам сказали приступать на следующий день, с семи утра. К концу последнего дня обучения мы были твердо уверены — должники — зло, должники не люди, опухоль на теле общества и их необходимо уничтожать. Пусть даже всего лишь морально.
Продолжение буду выкладывать каждый день, если заинтересует. Есть вопросы — спрашивайте :)

Один раз я, в поиске работы, попала на собеседование в супер-престижный бизнес центр. Все были наманикюренные, серьезные и надменные, и я ужасно смущалась) А еще в толстенной анкете были поистине идиотские вопросы, которые просто сражали напрочь. Так что рассказ можно назвать из жизни) Кстати, на работу все-таки взяли, и я благополучно проработала там год.
П.С. Привет моему первому подписчику) Очень приятно.

________________________________________________

Многие из моих знакомых говорят о том, что ненавидят транспорт. Ненавидят метро и электрички. Ненавидят толпы людей и давку возле турникетов. Ненавидят хмурые лица своих спутников. Они говорят, что слишком устали от мегаполиса и очень хотят уехать в беспросветную глушь, хоть на недельку-другую. Они говорят, что мегаполис делает их слишком твердым, циничным, невосприимчивым, нервным, суетливым...
Я люблю метро.

Каждое утро, в 8.45 я спускаюсь в метро. Тут грязно, тут суетливо, тут пахнет жженой резиной и пылью, но это - одно из самых лучших моментов за весь мой день. Обычно я беру с собой книгу в мягкой обложке, но достаю ее редко. В вагоне, прислонясь к стеклянным дверям, я слушаю музыку и украдкой разглядываю пассажиров. Это бывает весьма увлекательно, даже если брать во внимание факт, что всех этих людей я вижу каждое утро. Я знаю, что вот на следующей станции зайдет пожилой господин с ежедневной бесплатной газетой в руке, а еще через одну - мальчишка-подросток в кадетской форме. Я наблюдаю за этими людьми, сонными, усталыми, хмурыми, равнодушными. Я пытаюсь представить себе работу. На которую они едут. Я пытаюсь представить, кто их ждет дома. Разглядываю их одежду и книги, которые они держат в руках, возможно, даже не замечая строчки.

Они были такими разными, эти люди. Девушки, торопливо поправляющие прически, зажав в пальцах крохотное зеркальце, серьезные мужчины с дипломатами и в черных пальто, пожилые женщины - замученные, не накрашенные, уставшие. Их больше всего было жаль, и их было интересней всего рассматривать. Одна из них сейчас стоит рядом, надменная, со сведенными бровями. Она то и дело касается своих волос, достает пудреницу и осторожно вытирает темные потеки туши под глазами. Заметив, что я смотрю на нее, она захлопывает пудреницу и вздергивает нос, отворачиваясь.

Я фантазирую на тему того, что она могла бы работать бухгалтером в какой-нибудь мелкой фирме, или заместителем начальника кадровой службы, что тоже звучит весьма неплохо. Я улыбаюсь своим мыслям, и дама бросает на меня взгляд свысока.


Ах да, я забыл представиться. Это одна из моих отрицательных черт - я обычно первым делом говорю и говорю о какой-то бессмысленной чепухе и вечно забываю остановиться на самом главном.

Меня зовут Элвин, мне двадцать три года. Какое-то маловразумительное имя, тоскливое. Такое имя обычно дают школьным неудачникам в дешевых комедиях. Хотя, что и говорить, я таким и был. Невысокого роста, худой, как жердь. В больших очках на носу и взъерошенными волосами. Что во мне изменилось? Иногда, по прошествии многих лет после выпускного, я смотрю на себя в зеркало и задаю этот вопрос. Волосы так же не желают укладываться, даже с кучей средств для укладки, которые я накупил втайне от своей матери, очки заменили контактные линзы, но без очков лицо выглядит беззащитным, беспомощным. Настоящее лицо неудачника.

Я работаю помощником юриста в умирающей конторке на самой окраине нашего мегаполиса. Пока в мои обязанности входит только бесконечная перепись кипы документов. И мой сосед по офису просит принести ему чашечку кофе из буфета. Я не теряю надежду расти профессионально, как говорят соискатели в своих резюме, но что я могу сделать для этого?

Я прислоняюсь затылком к металлическому косяку стеклянных дверей и закрываю глаза. В наушниках захлебывается малоизвестная певичка с довольно приятным тембром голоса. Мне нравятся ее песни. В них хоть мало - мальски есть смысл, а еще она очень миленькая, насколько я мог судить по фотографиям в Интернете.

Вспоминаю как всего около двух месяцев назад я бегал по городу, словно загнанный конь, в поисках работы.

Девушки в отделах кадров одинаковые, словно песчинки с пляжа. Высоченные каблуки, строгие юбки, белые блузки, а на лице - прочно укрепившееся выражение легкого презрения к тебе - такому безработному неудачнику с заискивающим взглядом. Бессмысленные вопросы в анкетах, такие же бессмысленные, как и, например, купюра в девять франков.


Один раз, уставший, озлобленный, я попал в компанию с высокомерным названием "Морган и партнеры". Он располагался на цокольном этаже огромного бизнес - центра, и я мигом оробел, исподтишка разглядывая высоченные стеклянные потолки, до блеска вылизанный кафельный пол, на котором я,конечно же,успел оставить цепочку грязных следов.

- Документы. - сплюнул сквозь стиснутые зубы охранник на рецепшен. Я зачем - то разулыбался глупо и полез за паспортом.


В офисе "Чертового - Моргана- И - Его-Не-Менее-Чертовых - Партнеров" мне выдали кипу бумаги. Я клянусь, это была кипа. Листов десять, как минимум. Не жалеют же бумаги, изверги. Я ухмыльнулся про себя.

- Заполните и к вам подойдут. - процедила девушка, окидывая меня взглядом. Свысока кивнула на колченогий стул у самой стены.


Вопросы убивали наповал. Нет, я серьезно. Вы только вчитайтесь: "Закончите фразу. Не думайте долго, пишите,что придет в голову:

- Я был бы счастлив (а), если бы...

- Самый худший руководитель - это...

- Самый худший подчиненный - это...

- Если бы у вас были бы деньги, то вы...

- Если вам приснился кошмар, то это было бы..."


Я сделал,как и просили.

"-...Если бы меня взяли в вашу компанию. Я влюбился в нее с первого взгляда.

- ...это истеричный человек с комплексом неполноценности.

-..Я бы не работал года три, а после устроился на работу курьер растрясти накопившийся жир."

- то,что меня сажают в тюрьму за неуплату налогов."


С гордостью перечитал собственные ответы и остался доволен собой.

Следующий пункт снова растерзал - "Перечислите случившиеся с вами курьезы".

Покажите мне его, покажите. Покажите этого бумажного маньяка, составившего это. Я с удовольствием плюну в его лицо.


"Испытывали ли вы желание убить кого - нибудь? В данный момент? Если да,то кого?"

"Да" "Нет" Подчеркните.

Мои бедные глаза,мой разнесчастный мозг.

Разумеется да, само собой да, и даже в данный момент. Составителя этого фантасмагорического бреда.


"Употребляли ли вы наркотики,в том числе легкие, травка, ЛСД и т. д.?"

Ага, конечно-конечно. В данный момент? Разумеется, я и сейчас под легким кайфом. Иначе бы не отвечал на это.


Самое обидное, что девушка, проверяющая анкету, даже не удосужилась прочитать мои полные искрометного юмора (как без юмора, скажите мне, как, писать такое?!) ответы. Задала стандартные вопросы и выплюнула, что-то вроде "Мы с вами свяжемся". Кстати, выглядела она так же стандартно. Я даже расстроился. Я ожидал увидеть престарелую растаманку с очками - стрекозами и нежно-зелеными дредами. Жаль.


Разумеется, мне не позвонили. Достаточно странно, ведь по моим ответам было ясно видно, что я создан для этой компании. Хоть сейчас мог идти и помогать составителю анкеты соискателей.


Я улыбаюсь сейчас, вспоминая это. Но гораздо более широкую улыбку у меня вызывает другое- на телефоне на секунду прервалась музыка и он коротко взвизгнул сообщая о пришедшей SMS.

"Остерегайся метеоритов" - читаю я, и закусываю губу, сдерживая ухмылку. Вверху имя отправителя: Сабил.

Я печатаю в ответ:

"Благодарю за предупреждение. - отыскиваю подмигивающий смайлик. - Я скоро буду в сети. Напишу, с какими приключениями доехал."


Сабил мой друг по переписке. Он одного возраста со мной, но порой мне кажется, что он старше. Как минимум лет на двадцать. Я в жизни не знал такого человека.

Он из другой страны, сбежал туда от нас около трех лет назад. Астролог. Несерьезная профессия, недалекая и совершенно неоплачиваемая, но он счастлив. Он снимает комнату в хостеле, вместе с маргинальными студентами,которые пару раз таскали деньги из его карманов, и невменяемой старушкой по соседству, он питается хлебцами и бутербродами из придорожного кафе, и запивает их жидким кофе из автоматов, но он счастлив. Знаете, я не встречал таких жизнерадостных людей. Когда его очередной раз уволили с работы, где он был на должности курьера, он со смехом рассказывал мне по телефону, как округлились глаза его начальника, когда он попросил взять себе пару шоколадок из товара, который развозил.

- Он мне разрешил. - говорил он тогда. - Разрешил,и знаешь,Мэл? Я шел к метро, жевал эти батончики и думал,что еще не ел ничего вкуснее этого.

Ему приходится подрабатывать. То там, то здесь. Курьер, шофер, почтальон. Он не задерживается надолго. За два года, досконально выучив его манеру общаться,я понимаю почему.

Когда я только начинал общаться с ним, я представлял себе такого же костлявого неудачника в огромных очках и в мятой рубахе, но с фотографии, присланной мне по E-mail на меня смотрел молодой мужчина с серьезным взглядом карих глаз. Высокий, очень статный. Лишь если очень приглядется, можно увидеть было мечтательную пелену, заволакивающую его глаза и понять, что нет, не из этого он мира.

Он знает все. Я не преувеличиваю, Сабил знает все. Он божественно разбирается в физике, химии, биологии, религии, политике. Можно начать фразу : "Ты знал,что..." и он разворачивает из этого целую дискуссию, разговор на два с лишним часа. Иногда мне кажется, что если бы мы вдруг встретились, я бы слушал его, приоткрыв рот, а он бы рассказывал мне о планетах, звездах, членистоногих и о том, как правильно заваривать молочный улун.

Он с каждым днем умудряется изумлять меня. До крайности, до потрясенных вздохов.

Вчера я жаловался

Добрый день!
Прошлым летом возвращались на машине с дачи, и, пока стояли в пробке, я увидела на дереве недалеко от обочины похоронный венок, какие, знаете, вешают на месте аварий. Возле дерева стоял словно наспех сколоченный столик и скамеечка. На столе стояла бутылка вроде бы водки, а на лавочке сгорбился человек. Меня это так зацепило, что как-то невольно родился коротенький рассказ. Буду рада, если оцените.

_______________________________________________

Наверно, это уже не боль. Наверно, когда у тебя бесконечно дрожат руки, и ты даже не можешь вспомнить, когда последний раз был в ванной – это не боль. Наверно, когда ты забыл, когда последний раз делал полной грудью вздох – это не боль. Спутанные волосы, сорванный ночами голос и залитая беспокойными судорожными слезами подушка – не боль. Это безумие.
Сегодня с утра ты пытался налить чаю. Пальцы дрожали, и дрожал чайник в твоей руке. Кипяток выплеснулся на кисть руки. Ты не почувствовал боль. Ты ничего не ощутил. Ты стоял, тупо уставившись на свою руку и просто смотрел, как по ней растекается болезненная краснота от ожога. Твой внук смотрел на тебя перепуганными глазами, которые уже наливались слезами, но ты не заметил этого. В последнее время ты вообще ничего не замечал.
А сегодня тот самый день. Сегодня ровно год, и ты нервно улыбаешься, машинально трясешь обожжённой рукой. Ты достаешь из шкафчика начатую бутылку водки и убираешь во внутренний карман. Внук все так же смотрит на тебя, а в глазах его застывают непролитые слезы.
- Дедушка? – голос дрожит, а интонация вопросительная. – Дедушка, ты снова пойдешь к дороге?
Ты отмахиваешься от него, как от надоедливой мошкары, ставишь кружку в раковину. Потом домоешь, все потом. Сейчас надо идти, ведь сегодня ровно год.

Ровно год как погиб твой сын.

Он был с женой, все вместе вы ехали из деревни, где шумно отметили Рождество. Его машина ехала перед тобой на трассе, когда на снежной дороге ее занесло и выкинуло, завертело, как бумажную обертку. Выкинуло на встречку. Прямо под колеса огромного многотонника. Машину просто разорвало в клочья, и ты чудом успел нажать на тормоз, и спасти себя. Спасти, для того, чтобы до конца своих дней проклинать себя, что не сдох вместе с ними.

Ты приходил сюда месяц назад, и два месяца, и три. И придешь еще.
Ты садишься за пластиковый стол, ты достаешь водку и смотришь на чуть криво повешенную доску с собственноручно выжженной надписью.
Слез нет, слезы давно застыли в глазах пеленой. Лишь иногда вытекают, как подтаявший лед, ночью, после снов, после кошмаров, которые теперь сняться перманентно.
А рядом дорога. Дорога, которая и сниться в этих кошмарах, дорога, которая забрала его.

И дрожащие руки, разливающие водку в стакан – не боль. И протяжный стон. И дождь…Это все дождь. И безумие.