часть 2
автор Филипп Терехов
В прошедшие выходные в РКК «Энергия» состоялся первый в истории предприятия десант астрономов, блогеров и популяризаторов космонавтики. Полтора десятка человек из Москвы, Питера и Уфы посетили два музея, в которых хранятся легендарные экспонаты нашей космической истории. Эти музеи не являются закрытыми, но находятся на режимной территории, и в них несколько сложнее попасть. Каждый из высадившейся группы мог бы сам провести экскурсию, и, уверен, еще несколько отчетов вы скоро увидите. Но каждый ее провел бы по-своему. Приглашаю посмотреть мой вариант.
Несерьезное вступление
Проходная завода №88, НИИ-88, ОКБ-1, ЦКБЭМ, а теперь — РКК «Энергия». День космонавтики — это праздник, который всегда с тобой. Кстати, это фото ракеты — лучшее, что можно получить без квадрокоптера. На территории предприятия фотографировать запрещено, так что фотографии будут только извне и внутри музеев.
Увидев толпу хипстеров, вахтер нам строго указывает: «На территории не фотографировать! Покемонов не ловить!».
Первый музей
Первый музей носит немного странное название — «Центр развития и подготовки кадров». Но оно становится более понятным, когда мы узнаем, что сюда регулярно привозят школьников. Это огромный ангар, в котором стоят ракеты, космические корабли и орбитальные станции.
По ссылке интерактивная панорама ангара.
Экскурсоводом выступает Вахтанг Дмитриевич Вачнадзе, легендарный человек, который стал четвертым руководителем РКК «Энергия» после Королева, Мишина и Глушко и работал им с 1977 по 1991 год. Здесь он показывает свою первую работу как конструктора — рулевые двигатели для ракеты Р-7. По его рассказам Глушко отказался делать поворачивающиеся камеры сгорания из-за проблем с подачей компонентов по оси вращения, и Сергей Павлович Королев передал эту задачу молодым конструкторам, в число которых входил Вахтанг Дмитриевич.
Территория, на которой мы стоим, в 40-х годах принадлежала артиллерийскому заводу №88, поэтому начало экспозиции — пушки. Это — ЗИС-2 и ЗИС-3, разработанные на соседнем заводе Грабина, который в конце 50-х также передали Королеву.
У стены ангара стоят первые советские баллистические ракеты.
Интерактивная панорама.
Крайняя слева, в разрезе — Фау-2, собранная из трофейных немецких деталей. Трофеев хватило на несколько ракет, их запустили в 1946 году, а одну превратили в учебное пособие. Этот самый металл видел и заключенных завода «Миттельверке», и сорокалетнего Королева, и молодых конструкторов, которые сейчас уже седые. Жаль, что он не может говорить.
За Фау-2 идут Р-2 (улучшенный вариант адаптированной к советскому производству Фау-2 — Р-1, дальность 550 км), Р-5 (дальность уже 1200 км), Р-5М, Р-9А (дальность до 16 000 км, самая высокая), ГР-1 (должна была выводить боеголовку на орбиту и не имела ограничения по дальности, разобрана на две части — первая и четвертая справа) и твердотопливные ракеты РТ-1 и РТ-2.
Рядом с ракетами стоят двигатели и разгонные блоки. Вот Блок Е, благодаря которому грузоподъемность ракеты Р-7 выросла с 1300 до 4500 кг, а СССР смог отправить станции к Луне и запустить в космос человека.
Двигатель 11Д58М, который стоит на разгонном блоке ДМ (на заднем плане).
Двигательная установка «Бурана»
Старые планы на будущее. Лет десять назад стенд был вполне актуален. Впрочем, ракета размерности «Зенита» упорно появляется в планах из-за своей потенциальной пользы, сейчас, например, как «Феникс» и «Сункар».
После ракет стоят космические корабли.
Панорама участка зала
«Восток», почему-то только с половиной агрегатного отсека
В кабине пустовато — она не с полным комплектом оборудования. Крышка с надписью смотрится немного наивно…
Вид на зал с противоположной стороны от входа.
Панорама с лестницы лунного модуля
В углу притаился макет корабля «Клипер», проекта, закрытого в конце нулевых.
Еще одна панорама этого участка зала.
В углу стоит конверсионная продукция, которой завод начал заниматься еще в 90-х, чтобы выжить.
едкий агрегат для нашей космонавтики — топливные элементы. Должны были стоять на «Буране».
Бортовой субмиллиметровый телескоп БСТ-1М
И два астронома из нашей группы — Сергей Попов и Владимир Сурдин
Внутри станции «Салют» (наземная копия для обеспечения работы на орбите). Механический распорядок дня.
Интерьер станции. Владимир Сурдин вспоминает, что так же пах его «Запорожец».
