Zanachka79

«Может подумаем?» - написала жена.

На видео, отчаянно виляя крысиным хвостом, мельтешило непонятное.

«Нет, - отрезал я, - нас мама убьет».

Глядя в окно, подумал: «Не, ну куда, у нас на любой диван сядешь – так либо на кошку, либо на тещу».

Туша окурок на перекуре подтвердил: «Да и собака у нас взрослая, как он отнесется… И теща всё же убьет».

Через полчаса жене вдогонку написал «А может да?»

Спустя три дня, на стоянке сетевого магазина, мы забирали Дину.

Хотел много чего написать, а потом подумал, что какая разница, как?, откуда?, что?, где?, зачем? и почему? Главное, что сейчас эта (по меткому замечанию ветеринара) «бородатая женщина» сидит у нас в квартире и грызёт хрюшу…

Кошки, конечно, в ахрене от происходящего...

В детстве я часто прибаливал, мама ходила со мною в поликлинику, по моим ощущениям - как на работу. Запах булочной на перекрестке (или это была маленькая площадь?), темный кирпич и решетки на городской бане (или это были не решетки, а те, помнишь, стеклянные кирпичи, сейчас их почти нигде не встретишь). Дальше дорогу не помню, видимо ничего запоминающего, либо к тому моменту я уже терял наблюдательность от нервов перед визитом к врачу, а на выходе - еще никак не мог отойти от него же.

Лысеющий был доктор. Не знаю, он в колпачке был, в шапочке, но мне казалось, что под ней обязательно должна был лысина. Неизменный обруч на лбу с зеркальной тарелкой, халат блестяще белый и, кажется, маска. Впрочем за маску отвечать не буду, может память нанесла, что-то из следующих лет позже, фильмов и устоявшихся стереотипов.

У него были деревянные палочки для языка и холодный фонендоскоп. Наверное много всякой другой медицинской утвари было в достатке, но помню только их. А, еще банку коричневого стекла помню, там как раз палочки и располагались. Когда болел дома - была ложка. Это же мы привыкли, правда, ложка, палка, фонендоскоп, дышите-не дышите. Все помнят. Ну, а такие избранные как я, которые и отитом пользовались время от времени - горячие наушники и слюнявую трубку с озоном. Не суть.

Так тут вот болел. Обширная молодая медсестра взяла мазок на корону. Рьяно свой одноразовый ковыряльный ершик засунула мне в нос, кажется где-то в мозгу им пошурудила и спросила про цель визита. Я, утирая слезы, рассказал, что еще на прошлой неделе были сопли, но этож ничего, мы привыкли к соплям. А вот на этой что-то не по детски нахлобучило, да так, что я на работе себе температуру решил измерить, оказалось 38 с гаком. Вот и пришел.

Медсестра меня пожурила, что вот все вы так, пока не скрутит - и не приходите, а вот как скрутит - так приходите и потом ковыряйся с вами, запущенными доходягами.

Окрыленный отрицательным экспресс-анализом, а еще больше речью медсестры я рванул к врачу. Ну, думаю, сейчас раскрутит меня, скрученного.

Опуская дежурные вопросы про где работаю, на что жалуюсь и как докатился до жизни такой, врач начала приём. Померяла мне пульс и спросила, а какая у меня сейчас температура. Я сказал, что не знаю. Она кивнула с видом "я так и думала, что от вас еще ждать". Я предположил, что сильно не поменялась за час, пока я с работы до поликлиники добирался. Она покачала головой, опять с видом, но другим "эх, молодой человек, если бы всё было так просто как вы думаете" и ушла за ширму.

Из-за ширмы принесла пару пачек таблеток, потом зашла в другой закуток, забрала листок из принтера и вручила мне. Вот собственно и всё, весь прием, всё раскручивание. В понедельник, говорит, на выписку, даром что среда уже, пять дней стало быть.

Да и хрен с ним, что я, палок не видел, фонендоскопов грудью своей не грел?..

Выписали меня электронно. Ну это чтобы я не приходил. Но у них не получилось. И мы с женой, которая на тот момент тоже болела, всё же пошли в поликлинику. А там как и с электронной выпиской, всё по жанру, терапевт болеет, запись отменили, идите к дежурному врачу, вот вам 99 и 100 номерки, но чего волноваться, вон уже 68-ой заходит в кабинет.

Пока ждали - играли в слова. На самом деле не плохо провели время, как-то не получается у нас потратить его на какое-то общение. А тут сам бог велел. Пока ждали очереди - Надю всё же выписали на телефоне, меня нет, чтобы не сидеть до ночи нашли случайно открытого врача, которая строго отложила телефон и пробежав несколькими волнами по клавиатуре всё же закрыла мой родной больничный. Опять без палок и вообще без всего. Строго и по делу. Но тут уж сам виноват, напросился. На выходе я краем глаза поймал мужика, который затравлено озираясь мял в руке талончик с номером 153.

По результатам лечения могу сказать одно - пульс у меня 102. Но, есть же еще! Значит помогло.

Переходя по зебре неожиданно заметил, как улица волной прокатилась. Словно скатерть встряхнули и обратно она осела на гладкую полировку стола. Сквозь стеклянные двери вошел в магазин, спустился по эскалатору в продуктовый. Яркий, до тошноты яркий свет. В глазах блики, витрины разъезжаются, рассыпаются в световых сполохах, касаюсь прилавка рукой, чтобы удержать себя в пространстве. И ребер, за которыми пришел, только одна, явно несильно свежая, пачка. Они тонкие, почти голые, там есть нечего. Блики плохо, обморок совсем плохо, но пачку эту я брать не буду.

Как трамвай, но питаясь холодом железом прилавка, иду на выход. Надо сесть. Около эскалатора есть лавочка, но там уже ждет кого-то упитанный мальчик, шорты, майка, мороженное, которое он любит. И еще он любит жизнь, потому что в ней можно есть. Черт с ним, с вашим мальчиком, дойду до улицы, не сгонять же его. Цветы жизни. На улице сажусь у мусорного бака. Достаю сигарету. Не знаю, будет от неё хуже или лучше, но нельзя же ничего не делать. Не лучше, не хуже. Просто через время отпускает, само по себе. Пот по лбу, организм что-то там творит по алгоритмам, ему лучше знать. Пространство всё еще подрагивает, но уже терпимо, пошли в другой магазин.

Странно, что я вполне с собой могу говорить, что-то там думать, впрочем, чаще не, а сложная автоматика организма может мне лишь болевые импульсы передавать, да устраивать без предупреждения такие радужные кондебобли, вот и всё общение. Меня он говорить научил, а себя не сподобился.

В другом продуктовом я смелею настолько, что иду без корзины, держа в руках продукты, но стойку с алкоголем огибаю по большому радиусу, потому как упасть и перебить коньяка на зарплату вперед всё же не хочу.

К засадам нам, конечно, не привыкать, пройдём через туман, но, блин, когда и за себя уверенным быть не получается – это конечно напрягает. Ну и плюсом, как любил говорить один мой друг «и самое примечательное, Андрюха, во всем этом, что дальше лучше явно не будет».

Ребра, кстати, получились. Ну и на том спасибо.