Sgtmadcat

Во-первых, спасибо за терпение, и вот вам в Барабашка в свитерке в подарок от Сычика.

Во вторых - сразу отвечу на вопрос:

Да потому что первые черновики Первого тома у меня датированы аж 2012. И они закончились. Так что остался только голый скелет и примерное понимание того куда я хочу вырулить. Набивание же этого "скелета" мясом в моем исполнении выглядит как: "Придумать - написать - в процессе придумать что-то более крутое/посмотреть фильм - придумать что-то более крутое - переписать еще раз". И так итераций пять-шесть-десять, потому что чем дольше в эту сторону думаешь, тем больше идей приходит. Тут один товарищ взялся фанфик по ВФ писать - вот он меня понял. Вы тоже поймите. Ну ладно - не будем затягивать, ибо наперло меня знатно и, надеюсь, хватит сил поддерживать накал дальше...


.................................................................................

Когда Силус, предвозвестник Кингхолдский, вошел, Якобус не поприветствовал его как полагается, а только приказал всем выйти и закрыть дверь.

- Что заставило вас ПРОСИТЬ моей аудиенции? Хотите извиниться за то, что ваши люди устроили в Комплексе?

- Дорогой мой Якобус, - долговязый Силус не стал присаживаться, а навис над столом как падающая башня, - Вы ошибаетесь, если думаете что мне есть из-за чего терзаться виной. Тем более что могут произойти вещи еще ужаснее.

- Ужаснее нападения на святыню братьев по вере?

- Не стройте из себя святошу… В моем положении вы поступили бы так же.

- А каково ваше положение?

- Такое же, в каком скоро окажетесь и вы, если не дадите мне поговорить с вашим пленником.

- Поговорить? Вы послали своих людей чтобы заставить его замолчать, а теперь хотите с ним «поговорить»? Ну — тогда вы сами усложнили себе задачу.

- Каким образом?

- Таким что Ересиарх — искусный лжец. Я долго думал, зачем он отрицает свою суть. А, оказалось, затем, чтобы вы поверили что его можно заткнуть как обычного болтливого сукина сына. Хотите с ним поговорить? Для начала — найдите.

- Так вы его еще не поймали!!? - взревел Силус, - За все это время!!?

- Не повышай на меня голос!!! Это все из-за тебя!!! У меня он сидел под замком и не представлял опасности!!! А теперь мы вынуждены были заблокировать ключевой комплекс Ордена чтобы не дать ему смыться окончательно!!!

- В БЕЗДНУ ТВОЙ КОМПЛЕКС!!! «ЛЕМБЕНТ»!!! ВЫ НАШЛИ «ЛЕМБЕНТ»!!!

- «Лембент»? - откинувшись в кресле Якобус удивленно вытаращился на коллегу, - Ты имеешь ввиду тот «Лембент», который Короля Мракоборца «Лембент»? Легендарный меч «Лембент»? Главную реликвию Лонга «Лембент»? Ты хочешь сказать что он у него?

- Да… Тот самый… И да — скорее всего он у него.

- Силус ты… Думаю, что после такого мы уже можем перейти на «ты», верно? Так вот, Силус, брат мой, ты часом, не ебнулся, уж прости за прямоту? Или ты, таки, секрет бессмертия открыл? Потому что… Ну это, мать его, «Лембент»!!! Тебя же за него четвертуют принародно!

- Заткнись и выслушай меня… Раз уж мы перешли на «ты», брат… Тот пленник — он не Ересиарх. Я надеялся что «Лембент» отправит его в Бездну, но что-то пошло не так...

- Я уже устал это слушать… Кто же это тогда по твоему такой? Только не говори что он просто очень хитрый и эрудированный парень который совершенно случайно знает то, о чем, зачастую, не осведомлен даже высший клир и может проникнуть туда, куда ход заказан всем кроме избранных. И при чем тут «Лембент»? По другому его убить было нельзя?

- Убить его не проблема. Но он возвращается. Всегда возвращается.

- Не то что бы я сомневался в твоих выводах, однако Ересиарха тоже можно убить, и он тоже всегда возвращается. Просто напомнил...

- Не будь идиотом, Якобус. На Ересиархе не может быть Печати Тайны. Ты знаком с ритуалом.

- Да — знаком. Но это работает в случае если тот кто его проводит не знает что перед ним Ересиарх.

- Ты хочешь сказать что кто-то из высшего клира с ним заодно?

Повисла долгая пауза. Потом Якобус отпер сейф замаскированный под ящик стола и достал конверт из толстой бумаги откуда, внимательно глядя Силусу в глаза извлек кусочек одеяния.

- Не то что бы «заодно», брат… Что если он шантажировал кого-то из высшего клира?

- Ты намекаешь на меня?

- Ну — не подумай ничего плохого, но при нем был клок от твоего ритуального облачения… Как это могло у него оказаться?

- Понятия не имею. И даже если он у него был — с чего ты решил, что это инструмент для шантажа?

- Ну — если он добрался до одеяния, значит он проник в крипту… - Якобус хитро посмотрел на Силуса, - И мог там увидеть кое-что интересное...

- Постой — ты думаешь этот кусок отчекрыжил ваш пленник?

Силус захохотал так громко и так внезапно что Якобус, считавший что выложил на стол козыри, растерялся.

- Ох, мой дорогой Якобус. Я знал что вы пытаетесь забыть эту историю, но не знал что вы так в этом преуспели…

- Историю? Какую еще…

- Альва.

- Да. Никто кроме него не дерзал делать подобного. Интересно, откуда этот лоскут у вашего недоЕресиарха?

Якобус, который при упоминании Альвы скривился словно его попотчевали лимоном, уставился сперва на лоскут потом на Силуса. И обоих, судя по лицу, как будто впервые видел.

- Ты сейчас задал очень правильный вопрос… А, действительно, откуда? После устроенного на суде он скрылся в Комплексе и никто его больше не видел. Как и нашего беглеца.

- Ты же не хочешь сказать что…

- А почему нет?! Осведомлен о внутренних делах Церкви, отрицает что является Ересиархом, но много знает о нем, враждебен к высшему клиру и, судя по всему, имеет убежище внутри нашего комплекса! И как магистр имел Печать Тайны. Да! Все сходится! Вот почему он взял этот клочок с собой! Он хотел дать нам понять с кем мы имеем дело!

- Погоди! Ты считаешь что это Альва? Но каким образом он прожил так долго? Как он каждый раз возвращается?

- Наверняка здесь замешана тавматургия! Учитывая личность Альвы, я не удивлюсь что он тоже промышлял чем-то подобным или даже стоял у истоков этой мерзкой ереси внутри Церкви. Что если он добился успеха?

- Тогда ему удалось продвинуться куда дальше имперских жрецов…

- При всех присущих ему мерзостях, в уме и таланте Альве не могли отказать даже враги.

- Проклятье… - Силус глубоко задумался, - Я то считал его порождением Бездны вызванным экспериментами с имперским наследием. Но вынужден согласится — эта версия, по крайней мере с теми фактами что есть у меня, согласуется. И это плохо...

- Какими еще экспериментами?

- Не важно.

- Силус, дорогой… Он намекал что ты тоже занимаешься тавматургией, и твои оговорочки… Ты понимаешь, что после такого я вынужден отдать тебя под суд?

- Суд! Ха! - Силус презрительно скривился, - Сейчас у тебя руки коротки, а если станет известно о пропаже «Лембента», это будет меньшей из моих проблем. Лучшей подумай как вернуть «Лембет».

- Я?

- Ну Альва же был вашим магистром. Кому как не вам знать что ему надо?

- Альва был еретиком, вольнодумцем, распутником и занозой в жопе. И я очень рад тому, что теперь он ТВОЯ проблема.

- Ошибаешься...

- Да неужели?

- Да. Вот как я вижу эту ситуацию: бывший магистр Ордена Одаренных осужденный за ересь и продлевающий себе жизнь при помощи тавматургии обвел вас вокруг пальца, заставив поверить в то что он Ересиарх и привезти его туда где он один раз уже от вас успешно скрылся. Потом сбежал и теперь плетет заговор в который, возможно, вовлечены члены Ордена Чистых.

- Сбежал с твоей помощью, заметь.

- С моей? Или с твоей? Потому что, улики, которые обязательно найдутся, я это гарантирую, укажут что это ты или близкие к тебе люди подкупил моего человека чтобы он выкрал для ТЕБЯ «Лембент». А кроме того, ты облажался, растрепав всем что взял Ересиарха, а на деле под замком сидел тот, о ком взрастивший тебя орден тщетно пытается забыть… Что если он вообще не сидел и это все — для отвода глаз, а на самом деле ты с ним в сговоре потому что он обещал тебе компромат на меня?

- Ты не сможешь это доказать!

- Я? С моими связями в Ордене Одаренных? - презрительно скривился Силус, - Смогу! Косвенно, конечно, но этого будет достаточно: шторм дерьма накроет всех, и Великий Магистр, в попытке замять такой скандал и сохранить столь дорогое его сердцу единство Церкви, будет рубить головы не глядя.

- Твою - в первую очередь.

- А твою — во вторую, потому что ты не докажешь что не имел к этому отношения. Я уж об этом позабочусь. Поэтому «Лембент» надо вернуть! Так что пусть твои люди перевернут там все вверх дном! Это в твоих же интересах.

- Серьезно? - не удержался от сарказма Якобус, - И как я сразу не понял?! Немедленно прикажу поставить самую большую мышеловку с виски и сигаретами, или что там этот ублюдок любит?

- Не зубоскаль…

- Силус, брат мой — да мы уже перевернули там все вверх дном столько раз, что сбились со счету! Он исчез!

- А что если он выбрался?

- Мог, но это маловероятно.

- Почему?

- Ну ты же еще жив? - развел руками Якобус, - Или ты думаешь что после того как ты послал своих людей его прирезать, он бы за тобой не явился?

- Тут ты прав — он очень не любит когда его бьют не позволяя дать сдачи. И мстит не мешкая.

- Что у вас с ним вообще за дела, что ты решился на кражу «Лембента», лишь бы его заткнуть?

- Поверь — причина была более чем веской.

- То есть он, все таки, тебя шантажировал?

- Я уже все сказал.

- Мне просто интересно, как хорошо ты его знаешь. Ну, в смысле, — что он вообще может?

- Ничего.

- Не понял?

- У него нет никаких способностей, если ты об этом.

- С чего ты взял?

- Он сам сказал. Я у него спрашивал об этом, и он сказал что «отказался ото всех даров», что бы это, еп его мать, не значило.

- И ты ему поверил?

- Да. У него есть свой извращенный кодекс и он строго ему следует. Это его правила игры. Он даже бравирует тем, что для того чтобы одержать верх ему не нужно прибегать к подобного рода уловкам. Только знания и опыт.

- Допустим это правда. В таком случае — почему мы его до сих пор не нашли?

- Это очевидно — он знает что-то такое, чего не знаем мы. Комплекс очень древний. Возможно вы не весь его исследовали?

- Исключено! Хотя, для очистки совести, стоит проверить. Я дам распоряжения кое кому…

- Я тоже дам распоряжение — Орден Одаренных окажет вам всю посильную помощь.

- Не стоит…

- Я настаиваю...

Предвозвестники снова некоторое время пытались испепелить друг друга взглядами, потом Якобус вздохнул и потянулся к телефону. Отдав распоряжения, он кинул трубку на аппарат, поправил ее пальцем и покосился на Силуса.

- А что ты имел ввиду когда сказал что могут произойти вещи «еще ужаснее»?

- Видящие постоянно просматривают Упорядоченное в поисках угроз. Мне доложили, что уже трое в один голос утверждают будто ваш комплекс подвергнется атаке.

- Атаке? Чьей?

- Неизвестно. Ты не хуже меня знаешь как обстоят дела с попыткой смотреть в будущее. Но они утверждают, что враг нападет изнутри.

- Изнутри комплекса? Изнутри ордена? Изнутри церкви?

- Неясно. Хотя, учитывая что он еще бегает, у тебя много вариантов?

- Но Альва, если это он, там всего один!

- В свое время, его одного хватило многим. И мы не знаем какие фортели он мог припасти на черный день...

...

«Разрешите войти?» - Капитан благосклонно кивнул, и Барабашка вошла предварительно пропихнув вперед девочку. Взгляд у той был как у волчонка — она напряженно зыркала по сторонам, сжавшись словно пружина.

- Что стряслось? С ней все нормально?

- Да. Она напугана просто.

- До сих пор? Хотя… - Капитан понимающе кивнул, - Ладно — что там у тебя?

- Во первых — знакомьтесь! Это Ксения.

- Серьезно? Хмм…

- Ага. А это — товарищ Капитан. Он тоже залесец.

- Землячка, то бишь? Хорошо… - улыбнулся девочке Капитан, - Можешь называть меня «дядя Вадим».

Та, прикусив губу, кивнула.

- Ты как? Освоилась?

- Она хочет связаться с отцом. Я ей обещала что вы поможете.

- По рации связаться?

Ксения снова кивнула.

- А ты знаешь частоты?

- Она знает как остров называется, - ответила за нее Барабашка - И говорила что её отца там знают. Может можно что-то придумать?

- Какой остров?

- Малатан… - это были первые слова которые Ксения произнесла за это время, - Папу зовут Гришей.

- А фамилия?

- Кабанов. Все называют его «Кабан»

- Логично… - кивнул Капитан, - Ладно — попробуем. Малатан остров крупный, добывающий, так что радиостанция там по любому быть должна. Попробуем… Что отцу сказать?

Ксения потупившись, пожала плечами.

- Ладно — скажем как есть.

- Спасибо…

- Да пока не за что…

....

Вернувшись в лабораторию Доктор, первым делом залил в распылитель какую-то жидкость из колбы, накачал давление и от души оросил этим вентиляционный канал. С другого конца этого канала, чихая и матерясь, вывалился Ур.

- А словами сказать было нельзя!?

- Вы есть ставийть меня в неудобный положений перед герр Капитан! Он доверяйт мне важный данные, а вы есть сперва подслушивайт, потом говорйит об этом ему!

- Я не виноват что вы сам с собой разговариваете… - Ур усиленно тер нос пытаясь избавиться от запаха, - Это что вообще за дрянь?

- Мой фирмен рецепт! Я знайт что ваш восприятий вкус сильной зависейть от обоняний, так что в качестве кляйне месть, пару дней вам придейтся поголодайт. Если вы, конечно, не любийт еда с сильный привкус металл…

- Чё?!

- Именно так. Кстати — герр Капитан сказал что залесский руководство удовлетворяйт ваш просьба. Можете больше нихт шпионийть за мной.

- Ну и ладно… Не больно хотелось…

Ур, все еще фыркая и отплевываясь, гордо удалился. Доктор побрызгал остатками жидкости в другие вентиляционные каналы и, бросив распылитель в отмывочную емкость, подозвал Ведьму.

- Фрау Алиса — мне есть нужен ваш помощь…

- Вы видите слова, но не видите смысл?

- Йа… Именно! Вы все лучше формулировайт свои мысли! Мне нужен ваш помощь в пониманий той части записи который касаются практик ваш… Сородич? Единоверец? Нихт знайт как правильно…

- Важно не название, а то что под ним понимают.

- Гут! Ну что? Приступайт? - Ведьма кивнула, - Первый непонятен момент: «Истинное зеркало». Для Петерфельд это есть было очевиден и них требующий пояснений вещь, но вот я вставайт в тупик.

- Простое зеркало отражает свет. Истинное — реальность.

- Поясняйт?

- Что вы видите? - Ведьма приволокла зеркало и поставила перед Доктором, - Кто это?

- Это, очевидно, есть я.

- Вы не можете быть одновременно и тут и там.

- Гут… - Доктор потёр переносицу, - Я нихт верно формулировайт ответ. Там есть мой отражение сформированный падающий свет который отражайтся от поверхнойсть зеркало.

- То есть зеркало делает ваше отражение из света.

- Да — можно и так сказайть.

- А если вместо света оно будет отражать реальность?

- Реальнойсть? Как? Что вы есть имейт ввиду?

- Представьте что вместо картинки составленной из света внутри зеркала реальность, только вывернутая наизнанку. С этой стороны нам будет казаться что оно ведет себя как обычное зеркало… Только это будет не обычное зеркало.

- Так… Прошу давайт мне немного время чтобы собрайтся с мысли. Я понимайт что ваш рассуждений свой логика, который не имейт ничего общего с научной. Мне надо переключайтся…

Доктор подошел к шкафу, достал из него бутылку с шнапсом, сделанным по его заказу механиками, налил себе стакан, отпил, поразмыслил и со вздохом вернулся к Ведьме.

- Так, я готоф. Можете продолжайт.

…

Есть хорошее выражение: "23 февраля - день защитников отечества, а не просто тех кто с яйцами." Да - потенциально мы все будем защищать Родину когда припрет. Только вот я не принимаю поздравления с Днем Учителя, хотя, бывало учил. И не принимаю поздравления с Днем Медика, хотя перевязки делать приходилось.

23 февраля - профессиональный праздник, а не просто день всех которых в роддоме синей ленточкой перевязали. И я уважаю тех кто, не имея отношения к армии, говорит: "Я тут не причем." Серьезно. В наше непростое время, человек который честен с собой и окружающими достоин уважения.

И на их фоне отдельное веселье наблюдать как те, кто "смешно" шутил на тему "Не служил - не мужик", рассказывал какие все военные тупые и насколько армия плохое и никчемное место, обижаются когда в этот день им говорят: "А ты тут каким боком?".

Что, ребятки, выходит вы, все таки, хотите хотя бы рядом постоять с настоящими мужиками? Хотя-бы через ритуальные носки и пену для бритья почувствовать сопричастность? Ну бывает.

Был у меня рассказ:Армейский Дзен. Праздничное.. И в комментариях меня упрекали, что мол: "Обидели мальчонку и хвастаетесь". Так вот - прилетело ему не за то что не служил, и даже не столько за то что этим хвастал. А за то, что не смог постоять в стороне в чужой праздник.

Так что всех кто причастен - с Днем Защитника Отечества. Тем, кто непричастен, но честен - мое уважение. А тех кто не нашел в себе сил поступиться своим комфортом, планами, желаниями чтобы сделать то что надо и что должен, но пытается примазаться мы поздравим в марте. Не - не восьмого. Рядом с женщинами вам тоже делать нечего. 31 марта ваша дата.

З.Ы.

Меня могут упрекнуть что долго Армейский Дзен не выходил. Ну, тут есть одна проблема: хоть это по моим рассказам и не очевидно, но в армии я, все таки, службу нес, а не только влипал во всякие истории, так что их запас у меня конечен. Благо есть люди которые не перестают подкидывать мне темы.

Я решил продолжить удачный эксперимент со "спецвыпусками". Мне нравится иногда делать "шаг в сторону" от основного рассказа, и писать что-то в сюжет не лезет, но интересно. Сразу предупреждаю - происходящее в спецвыпуске вне сюжета и даже времени когда происходят события ВФ так что я попытался максимально абстрагироваться от него и просто сделать зарисовку по миру рассказа.

По поводу новых глав: да - я торможу. Торможу по объективным причинам, вроде работы и ремонта своей адовой повозки, и по причинам чисто субъективным. Передо мной сейчас лежит огромный сюжетный узел, способы "разрубания" которого настолько разнообразны, что идеи одна другой интереснее приходят регулярно, а сам он должен связать воедино несколько сюжетных линий и это само по себе отдельное вуду. Поэтому на данный момент я просто отпустил вожжи и записываю вообще все что мне кажется интересным, а потом, как говорится в старом анекдоте, "мы со всей этой херней попытаемся взлететь".

Так что спасибо за терпение и с Новым Годом всех кто меня читает.

Возле Старого Вокзала было много пивных, но эта, спрятанная в глубине лабиринта столетних кирпичных пакгаузов была местом «для своих». Тут собирались отметить окончание тяжелого рабочего дня машинисты, грузчики, слесаря из ремонтного депо и прочие причастные к железной дороге.

Дверь громко хлопнула и внутрь ввалился румяный Машинист. Увидев что один из слесарей испуганно вздрогнул от резкого звука, он усмехнулся.

- Какой-то ты пугливый, приятель… Подлечи нервишки.

- Рот закрой… - беззлобно, но веско посоветовал ему крепкий Бригадир грузчиков, - Ты бы видел, что он видел, ты бы от любого скрипа срался где стоял.

Остальные согласно покивали. Машинист извиняясь развел руками.

- Ну откуда я знал-то? А что он такое видел?

- Хозяина Зимы… Ближе чем ты свою жену… Это не считая залесского плена.

- Хозяина Зимы?

- Ага…

Бригадир кивнул и покосился на Посвященного который заерзал когда речь зашла о языческих тварях. Посвященный не работал на железной дороге, но захаживал сюда регулярно, дабы «быть ближе к пастве». Хозяину пивной это не нравилось — при нем продажи падали, но из уважения к сану он молчал.

На некоторое время воцарилось молчание, нарушаемое только хлюпаньем — Машинист быстро выхлебал первую кружку и, заказав еще две, покосился на Слесаря, потом подсел к нему и пододвинул пиво.

- Слушай — а расскажи..?

Слесарь затравленно оглянулся — видно было что это не те воспоминания, которые хочется ворошить, но вокруг уже собралась небольшая толпа любопытных, да и правила вежливости требовали не отказывать в истории тому кто ставит выпивку. Жадно глотнув Слесарь мотнул головой — перед глазами снова вставала та ночь…

На горизонте пылало зарево. Там, на протяжении трех месяцев шла натуральная мясорубка. Изредка мимо них в тыл проходили раненные которые рассказывали ужасы про залитые отравляющими газами руины, из которых раз за разом вставали покрытые окровавленными повязками призраки чтобы затащить с собою в Бездну очередной посланный на штурм полк.

Всякий раз, провожая взглядом их сгорбленные спины, он благодарил Всемогущего что не попал туда. Лучше уж стоять в дозоре бессмысленно охраняя бескрайнее поле. Куда лучше…

Пошел снег. Огромные хлопья падали, медленно кружась, словно пух из распоротой перины. И в этом холодном пухе тонуло все, окопы, блиндажи, свет, звук… Похолодало… Это было странно — обычно когда идет снег, теплеет. Но поди разбери что к чему в этом диком месте.

А снег все падал пока вокруг не осталось ничего кроме белой мглы. Ничего… Только падающие хлопья и абсолютная, удушающая, мертвая тишина.

Чтобы избавится от этого наваждения он окрикнул часового в соседней ячейке… Но крик потонул в мельтешении снега только вылетев изо рта. Вместе с морозом под шинель начал пробираться зловещий холодок паники. На миг ему показалось что белая мгла поглотила весь мир. Что кроме неё вокруг нет вообще ничего. Сорвав с плеча винтовку, он попытался дослать патрон в патронник и выстрелить в воздух — пусть его за это накажут, но что угодно лучше этой жуткой белой тишины.

Затвор примерз. Рукавица бессильно скользила по его гладкой округлой рукояти, поэтому, дрожа всем телом, он стянул её и схватившись голой рукой за металл с силой потянул преодолевая сопротивление загустевшей смазки. Пальцы обожженые прикосновением к ледяному металлу, свело, и стоило огромных усилий нащупать спусковой крючок и выжать его. Винтовка бесшумно толкнула его в плечо. Гильза, на лету покрываясь инеем, так же бесшумно запрыгала по мерзлому дну окопа. Звука не было! Белая мгла пожрала грохот выстрела, так же как и крики. Никто его не услышит!

А потом появились они... Белые фигуры с оружием наперевес словно материализовались из падающего снега, прыгая в окопы и растекаясь по ним. Он развернулся чтобы бежать к блиндажу, но перед ним вырос могучий старик в белой распахнутой шубе. Несмотря на мороз, от него валил пар, превращаясь в снежные хлопья. Его борода, брови, волосы были неестественно белого цвета как и кожа, и только на лице играл яркий, пугающий румянец. Но страшнее всего были глаза — ледяные глаза древнего языческого духа заглядывали в прямо в душу сковывая её льдом.

В панике он сделал выпад штыком, но старик без труда отбил его огромным узловатым посохом и винтовка разлетелась словно стеклянная. А потом тело сковал холод…

- Как винтовка могла расколоться? - прервал его удивленный Машинист, - Она же стальная?

- Наша сталь на сильном морозе хрупкой становится… - старый Токарь, важно пыхнув трубочкой, усмехнулся глупой молодежи которая не знает очевидных вещей, - Залесцы же в свою добавки сыпят не скупясь как раз, видать, на такие случаи. Они то что с морозами, что с этими тварями знакомы ближе нас…

- Да не про сталь сейчас разговор! - отмахнулся кто-то из слушателей, - Как ты спасся-то!?

- Воззвал к Всемогущему, потому что только он способен спасти нас от ужасов порожденных Бездной! - встрял Посвященный, пытаясь перевести все в душеспасительное русло, - Ведь верно я говорю?

- Воззвал… - покосился на него Слесарь, - Только вот звуки все умерли… Но он меня услышал…

- Сам Всемогущий?

- Хозяин Зимы… Я начал читать молитву, а он только усмехнулся, и потом я прямо в голове услышал его голос… - Слесаря передернуло, - До сих пор его слышу: «Он здесь не властен...»

Посвященный откинулся словно от пощечины задохнувшись от возмущения.

- Да как ты смеешь..!

- Это не он, - буркнул явно недовольный вмешательством святоши Бригадир, - Это Хозяин Зимы. Или вы ждали что языческий дух псалмы затянет?

- Нет, но..!

- Чего ты от него хочешь то? Человек рассказывает как есть. «Как надо» ты нам на проповеди расскажешь… - Бригадир повернулся к Слесарю, - Продолжай… Почему он тебя пощадил-то?

- Не знаю… Из-за сына, наверное…

- Из-за сына?

- Да. Я когда понял что мне конец, о сыне подумал… Будет ли он скучать по мне? Вспомнит ли вообще? А потом в госпитале очнулся… Наверное из-за сына. Я спрашивал у местных — они говорят что Хозяин Зимы детей любит. Да что говорят — сам пока в плену был видел: мороз такой что на печь с ногами забираешься чтобы согреться, дышать больно, ни одного взрослого на улице, зато дети бегают, резвятся, словно их холод стороной обходит…

- Да ну быть такого не может…

- Может… - снова отозвался кто-то из слушателей, - У меня есть знакомый который бывал в тех краях. До Залесья не доезжал, но Приполье видел. Там тоже чем младше, тем меньше холодов боятся.

Остальные загалдели, кто соглашаясь, кто споря, и воспользовавшись этим Слесарь допил свое пиво, выскользнул за дверь и, поминутно оглядываясь, посеменил к дому. На пустыре, отделявшем территорию вокзала от кварталов где жили рабочие, он подошел к одинокой пихте, достал из кармана помятую ленточку которую, видимо, обронила в пригнанном в депо вагоне какая-то богатая дама, тщательно расправил находку и повязал на ветку. Потом еще раз огляделся — после сегодняшнего рассказа Посвященный и так месяц мозг полировать будет, не хватало еще чтобы кто-то ему донес о том что он Хозяину Зимы жертвует.

И не то чтобы он не верит в всемогущество Всемогущего... Но и Хозяин Зимы лжецом не выглядел, да и земли те на озаренные светом Его места не похожи, так что… Спокойнее так. Это ведь главное? Покой в душе? А как еще душу успокоить тому кто в эти глаза заглянул?

Подняв воротник и поежившись, Слесарь зашагал в сторону дома размышляя над тем почему Хозяину Зимы так нравятся украшения на хвойных деревьях. Может просто ярких красок посреди белой мглы не хватает? Вечность в этой белизне кого хочешь достанет...

Алехин подгадал так, что к цели они подошли когда "Палач" зарядил дождем прикрывая их от ненужных свидетелей, но еще не разгулялся в полную силу. Перехватчик прошел несколько раз мимо протоки в которой стоял «Сто Тринадцатый». После стольких лет они надеялись найти хотя бы остов, однако, к всеобщему удивлению, корабль сохранился прекрасно. Подозрительно прекрасно. Поскольку посторонней активности вокруг замечено не было то, скрипя зубами, Алехин согласился высадить Коваля на берег.

- Прямо к нему я не подойду — не в такую погоду. Ближайшее пригодное место — практически с другой стороны.

- Врачи говорят что гулять полезно… - равнодушно пожал плечами Коваль, - Высадите где вам удобно, а дальше я ножками.

- Не «Я», а «Мы». В одиночку вы гулять не пойдете.

- Понял. Но не больше двух сопровождающих. И, желательно, из таежников. Чтобы по лесу ходить умели.

- Тогда с вами пойдут мичман Костенко и старшина Николай. Как раз таежники.

- Хорошо… - кивнул Коваль и, подумав, спросил - А можно полюбопытствовать, почему вы мичмана по фамилии назвали, а старшину — по имени?

Все присутствующие на мостике переглянулись с хитрыми улыбками.

- Да нет, товарищ майор… Всех по фамилии назвал.

- Серьезно? У него фамилия: «Николай»?

- Точно так…

- А имя тогда какое?

- Выргыргы.

- Шутите?

- Я тоже сперва не поверил.

- А отчество?

- Отчество я хрен выговорю. Он из тугуйцев. У них фамилий нет — только имена. А чтобы в армию пойти — фамилия нужна. Без нее документы не выдадут. У них в поселке доктор был «Николай» - уважаемый человек. Вот он решил что это хорошая фамилия получится.

- А потом почему не исправили?

- Не хочет. Говорит что шаман с предками пообщался, новый паспорт им показал и те фамилию одобрили. Сказали что «счастливая».

- Ясно. Ладно — пусть снаряжаются…

...

Мичман Костенко оказался плотным гигантом с окладистой бородой рядом с которым старшина второй статьи Николай смотрелся просто ребенком. Алехин, переживая за сохранность пассажира, выдал мичману ручной пулемет, десяток гранат и огромный ранец с сухпаями. На всякий случай. Николай придирчиво перебрал карабины и, по одному ему ведомым приметам, выбрал самый хороший.

На берег высадились на шлюпке. Алехин хотел оставить ее дожидаться, но Коваль настоял чтобы та вернулась на корабль, обосновав это тем что не стоит так явно демаскировать место их высадки и эвакуации. Углубившись в прибрежные заросли они взяли немного вбок чтобы запутать возможных наблюдателей и двинулись к перехватчику.

Идти оказалось тяжело. Падая на кроны деревьев, потоки ливня превращались в мелкую водяную пыль которая туманом висела в воздухе. Тихие по отдельности, удары миллионов капель вместе превращались в оглушительный гул тональность которого менялась в зависимости от порывов ветра завывавшего в ветвях и это было похоже на странную, чужую музыку. Текущие сверху бесчисленные крохотные ручейки ближе к морю сливались в огромные бурлящие потоки с ревом катящиеся по промытым ложбинам.

С огромным трудом преодолев пару таких потоков, Майор, до того не хотевший слишком углубляться в лес, принял решение подняться вверх по склону горы на которой росла ракаупа в надежде что там эти потоки еще не набрали достаточно силы. Под ней идти было оказалось проще — ее ветви с огромными листьями не только слегка прикрывали от стихии, но и образовывали зону постоянной тени в которой растительность была не такая буйная.

Внезапно, шедший впереди Николай предупреждающе вскинул руку и показал на одно из деревьев. Остальные подняли головы… С ветвей свисали человеческие останки вперемешку с остатками одежды.

- Килрати… - Коваль машинально покрутил головой, - Всем соблюдать тишину… В такую погоду они не охотятся, но у них сейчас потомство, так что порвут и звание не спросят…

- Уходим, однако?

- Нет… Если бы они нас заметили, то давно напали. Просто стараемся не привлекать внимание.

- Понял, однако… - Николай закинул карабин за спину и достал нож, - Дальше идем?

- Погоди… Надо хоть глянуть кто это?

Подобравшись к дереву, Коваль осторожно забрался на нижнюю ветку и стянул обрывок кителя. Вместе с ним упал кусок позвоночника с черепом, но Костенко поймал их и положив на землю брезгливо вытер руки.

- «Вольфсангель»… И ажн целый оберст... - осмотрев китель заключил Майор, - Серьезные ребята… Так парни — ищем!

- Что искать?

- Все! Документы, карты, блокноты… Киларти их вряд-ли забрали — должны тут валяться.

- Они уж намокли давно, однако… - Николаю было явно некомфортно рядом с этим «деревом смерти» - Раскисли наверно…

- Нет. Там бумага специальная…

Все трое принялись шарить вокруг подбирая валяющиеся на земле предметы периодически опасливо поглядывая по сторонам. Внизу оказалось неожиданно много всего: начиная с бумаг и заканчивая компасами и карандашами.

- Планшетки видать вытрясли… - Коваль бегло перебрал добычу, - Ладно — хватит. Что было мы уже нашли, а чего не нашли-то погоды не сделает… Попрыгали дальше — не хочу тут ночевать…

Спустившись по склону, они остановились на обрыве осматривая, насколько позволяли погодные условия, прибрежную полосу. Костенко заметил на три часа остатки лагеря. Разбит он был грамотно — гряда камней защищала его от обнаружения с моря, со стороны леса был оборудован оборонительный вал и, судя по торчавшим кольям с обрывками маскировочной сети, вся территория была спрятана от наблюдения с воздуха.

Но обитателей это не спасло. Когда они подобрались поближе, стали видны следы устроенной килрати бойни.

- Ночью напали, однако… - заключил Николай осмотрев останки одного из солдат.

- Да — не одет… Но с оружием… - Коваль поднял поддернутый легкой ржавчиной пистолет-пулемет, - Странно… Те, которых мы видели раньше, были одеты по всей форме.

- Могла быть поисковая группа, - предположил Костенко, - Килрати сперва их вырезали, потом напали на основной лагерь.

- Не соглашусь, однако… - Николай указал место обнаружения первых тел, - Рядом совсем. Не могли не слышать. А если слышали — должны были быть в готовности, однако, а не в исподнем спать.

- Тоже верно…

- Сначала Килрати напали на лагерь… Группа услышала стрельбу и поспешила назад, но попала в засаду, - осмотрев остатки лагеря и расположение тел заключил Коваль, - Часовые ни одного выстрела сделать не успели. А у полураздетого магазин отстрелян.

Он еще раз огляделся реконструируя картину.

- Сняли часовых и застали их врасплох. Начинается стрельба. Люди выбегают из палаток… Хаос. Надо отдать им должное — даже в таком положении они умудряются отбиться: в лагере, судя по количеству спальных мест, размещалось не меньше сотни человек. Тут не больше двух десятков тел. Там еще десяток, ну полтора… Итого — больше половины бойцов выжило. Скорее всего килрати отступили как только началось организованное сопротивление — это их стандартная тактика: атаковать внезапно, убить сколько получится, отойти и напасть снова. Сравнительно безопасно и эффективно.

И «Вольфсангель» об этой тактике осведомлен. Они знают что те вернутся. Им надо срочно где-то укрыться. Где?

Все трое синхронно посмотрели на едва проступающий сквозь пелену ливня силуэт «Сто Тринадцатого».

- Туда, однако… Если у них своего корабля не было, то только там можно спрятаться, однако.

- Логично… Укрыться в стальном корпусе, вызвать подкрепление… Тогда почему тела не захоронили?

- Боялись, однако.

- В «Вольфсангель» пугливых не берут. Ладно группа — в лес где килрати, даже днем лезть опасно. Но тут — на открытой местности? А они не только тела оставили, но и все оборудование… Кстати — его надо забрать. Думается мне в нем много интересного и его бы они точно не бросили при эвакуации.

- Тогда что с ними случилось? - растерянно спросил Костенко.

- Хороший вопрос… Давайте поближе на перехватчик взглянем…

Чтобы сделать это не рискуя быть смытым штормовыми волнами пришлось искать удобное место. Выбравшись на выдающуюся в море скалу, Коваль изучил в бинокль перехватчик и покачал головой.

- Они были там. Вижу остатки временного лагеря на палубе. Но судя по состоянию — он покинут. И уже давно… Видимо действительно эвакуировались. Ничего не понимаю… И корабль. Это точно «Сто Тринадцатый» - вижу бортовой номер и повреждения соответствуют. Но сохранность поразительная… Как будто за ним кто-то ухаживал.

- Может бывшие члены команды?

- Возможно — мы знаем о местоположении только двоих… Только как и зачем?

- Товарищ майор… - шепотом окликнул Коваля Николай, - Там свет, однако!

- На корабле?

- Никак нет — внизу…

Присмотревшись куда он указывает, Коваль увидел отражающиеся в набегающих волнах слабые отблески огня.

- Та-ак… Чудеса… Хотя — постой! - перегнувшись через край он втянул носом, - Костер! Там, внизу… Видимо в гроте или пещере…

- Думаете выжившие из «Вольфсангель»? - поинтересовался мичман доставая гранату.

- Да. Отставить — их надо взять живыми и без шума.

- Так точно! Я просто на понт взять хочу чтоб сразу понимали что брыкаться не стоит. Кто знает, сколько внутри народу?

- Вот пошли — посмотрим…

Спуск вниз оказался сложнее чем весь путь сюда вместе взятый. Обвязавшись веревкой, они гуськом прошли по узкой полосе песка под скалой, через каждые два шага вцепляясь в камни чтобы их не смыло, и заглянули в грот. Волны нагоняли туда воду, но в глубине, на уступчике, горел небольшой костер возле которого грелся истощенный человек. Увидев людей с оружием, он некоторое время смотрел на них словно на галлюцинацию, потом медленно поднял руки.

- «Ich gebe auf », «I give up», «J'abandonne», - начал шептать он перебирая языки, - «Mi arrendo», «Я сдаюсь»…

- «Шпрехензи убер Залесски»? - поинтересовался Майор.

- Да. Есть говорить мало… - человек радостно закивал, - Я есть оберст-лейтенант Вильхельм Бербухе.

- Майор Коваль… - держа оружие на изготовку Коваль огляделся, - Кроме вас тут кто-то есть?

- Нет, господин Майор. Я один выживший… Я есть говорить правда! Возьмите меня в плен — я есть очень просить!

- Хорошо… Оружие, документы?

- Пистолет… - Бербухе кивнул в сторону полуспущенной надувной лодки служившей ему постелью, - Там только айн патрон…

- Николай… - Майор приказал старшине осмотреть вещи пленного, - Из какого вы подразделения?

- Зондеркоманда «Ха»…

- «Охотники на ведьм»? Какая была у вас задача?

- Спасательный операция.

- Врете.

- Нет врать! Мы есть прибыть чтобы выяснить судьба два пропавший разведывательный подразделение направленный сюда. Там журналы — доказательство!

- Что случилось с остальными? Которые выжили после нападения килрати?

От этого вопроса Бербухе вздрогнул как от удара. Его остекленевший взгляд уставился в сторону выхода из грота.

- Что такое? Вы в порядке?

- Корабль… Он забирать все. Я есть один выжить.

- Не понял?

- Корабль. Старый перехватчик. В нем зло!

- Зло?

- Да! Он убивать всех! А теперь ждать меня!

- Не кричите…

- Вы не понимать! Килрати его боятся! Они не подходить сюда! Поэтому я здесь прятаться! Но он следить за мной! Я чувствовать его взгляд! Я пленный! Ваши брать меня в плен! Война кончится — ты слышать!!?

- Мы от него сейчас мало что добьемся… - шепнул Майору Костенко, - Надо хватать в охапку и выбираться пока не стемнело.

- Согласен. Возьми лодку — сложим в нее оборудование и понесем. Николай — возьми журналы. Давайте, гражданин оберст-лейтенант, собирайтесь — попробуем вас вытащить. Только тише, пожалуйста, иначе я вынужден буду применить силу…

…

Тащить лодку набитую трофейной аппаратурой было тяжело даже вчетвером. Коваль примерно представлял какой шум они производят проламываясь с ней через заросли, и надеялся что рев шторма заглушает его достаточно надежно. Вдобавок начало стремительно темнеть, а фонари использовать, по понятным причинам, не хотелось. Его волновало выдержит ли этот переход оберст-лейтенант, однако, похоже желание убраться отсюда открыло в нем второе дыхание.

Выйдя на берег Майор подал сигнал. Но когда сквозь пелену водяных брызг проступил силуэт «сотки», пленный, еще секунду назад без сил распластавшийся по земле, вскочил с ужасом глядя на него. Заорав по форбуржски - «НЕТ!!! НЕТ!!! ОН ПРИШЕЛ ЗА МНОЙ!!!», Бербухе кинулся прочь. Костенко сорвался следом. Вдвоем они исчезли в зарослях. Майор пытался его остановить, но установка «не шуметь» сыграла злую шутку и его слишком тихое «Отставить» потонуло в гуле прибоя. Отступив следом за Николаем к самой кромке прибоя, они замерли целясь в темноту леса.

- Товарищ майор, как вы думаете, - водя стволом карабина поинтересовался старшина, - Они его слышали, однако?

- Сейчас узнаем…

Несколько минут был слышен только гул дождя и рев волн и ветра. Но как только они решили что вопль Бербухе остался без внимания, откуда-то сверху, с ветвей ракаупы, донесся, пробившись через шум стихии, звук похожий на что-то среднее между плачем и рычанием.

- Ну твоюж, однако… - обреченно вздохнул Николай.

Впереди захрустели кусты. Он молниеносным движением опытного охотника взял их на прицел, но стрелять не стал, вовремя поняв что килрати с таким шумом по зарослям не ходят.

На пляж вывалился мичман волоча на плечах вырубленного Бербухе.

- Насилу догнал гада!

- Быстрее!!! - скомандовал Майор, - Все в воду!

Примотав оберст-лейтенанта к лодке чтобы не утонул, они кинулись в волны. Преодолеть прибой такой силы казалось нереальным, но, счастью, Костенко со своим ростом доставал ногами до дна достаточно долго чтобы отбуксировать всех вместе с лодкой на полсотни метров от берега навстречу отчалившей от корабля шлюпке. Николай вытянув руку повыше, отчаянно сигналил ей фонариком. Майор, одной рукой вцепившись в леерный трос, а оставшимися конечностями гребя изо всех сил, обернулся.

Сквозь дождь, на том месте с которого они только что отплыли, виднелся силуэт нечеловеческих пропорций наблюдающий за их борьбой со стихией. Килрати отлично плавают, так что настичь их в воде им не представляло никакого труда. Но на «сотке» врубился прожектор пытаясь указать шлюпке местоположение эвакуируемых и наблюдатель прыжком скрылся в зарослях.

…

- Килрати? - Алехин как и в прошлый раз ожидавший их у трапа, покосился на темную глыбу острова, - Много слышал, но ни разу не сталкивался. И не собираюсь…

- А мы вот чуть не поручкались… - Майор отдышался, по привычке первым делом вытряс воду из оружия, и только потом начал сушиться сам, - Оберст-лейтенанту планку сдернуло когда он вас увидел.

- Почему?

- Пока не знаю. Что-то у них там произошло на “Сто тринадцатом” и через это он к данному типу кораблей неровно дышит. Отнесите его в лазарет. Бегать от нас гад, наладился, так что Костенко его огрел. А у херра Бербухе и без того ролики за шарики неслабо так закатились. Как бы совсем не поплохел.

- Сейчас устроим. Буйный говорите?

- Не то что-бы, но осторожность не повредит. Он из “Вольфсангель” - подготовку имеет хорошую, так что не зевайте с ним.

- Понял. Ладно - сейчас пристроим постояльца. У нас еще будут промежуточные точки или домой поворачиваем?

- Давайте с “домой” повременим. Надо гостя допросить и, исходя из его показаний, уже решать. Отирались они там неспроста, так что могут всплыть подробности требующие немедленных действий. Как приведете оберст-лейтенанта в порядок - позовёте. Я отдохну немного.

…

Однако отдохнуть Ковалю не удалось. Только он переоделся в сухое и прилег, как в каюту ворвался вестовой.

- Товарищ майор! Там Бербухе этот того! Буянит!

- Сильно?

- Очень!

- Ну пошли посмотрим…

В лазарете все было перевернуто вверх дном. У двери стоял, зажимая порезанную руку врач, и двое конвоиров с оружием на изготовку. Изнутри доносились форбуржские ругательства вперемешку с требованиями не подходить на нескольких языках.

- Ну я же предупреждал…

- Виноват, товарищ майор, - вздохнул врач, - Меня в меде к такому не готовили. И главное ведь исхудал, а сколько силищи!

- Рука сильно пострадала?

- Царапина. Я больше переживаю как бы он с собой ничего не сделал.

- Да - не хотелось бы. Свидетель ценный. У него что там - ланцет?

- Ланцет. С столика схватил пока я мундир на нем расстегивал.

- Понятно… Он сильно истощен, говорите?

- Не до предела, но поголодать ему пришлось.

- Сердце бы не встало… Будьте готовы, если что…

Майор шагнул в лазарет. Увидев его Бербухе заорал чтобы тот не подходил. Глаза у него были совершенно безумные, так что ясно было почему врач опасался что он может себе навредить. Вытянув руку, Коваль щелкнул пальцами заставив оберст-лейтенанта сконцентрироваться на них, после чего сделал жест как будто пригибая его вниз. Бербухе вздрогнул и с утробным “Ы-ы-ы”, медленно осел на пол. Подойдя, Майор забрал ланцет и бросив его в кюветку склонился над пленным.

- Не дергайтесь - так только больнее. Судорога сейчас пройдет.

- Корабль… Я видеть его…

- Не его. Однотипный. “Schwesterschiff”, если по вашему. Их много. Пятьдесят было построено и около двадцати до сих пор в строю. Вот мы сейчас как раз на таком. С этим все в порядке. Он злом не одержим - я лично проверял.

- Этот взгляд! Я не видеть глаз, но чувствовать что он наблюдать за нами! Сразу как мы входить! У нас не оставаться выбор - килрати, ночь… Сперва спусткаться Отто со своими людьми… Эти крики! Это было ужас! Мы думать что там эти твари. Гауптман с оставшиеся идти на помощь, но там зло! Вы понимать?! ЗЛО!!!

- Успокойтесь. Вам надо отдохнуть. Сейчас вам дадут успокоительное и вы выспитесь. Нормально - в тепле, на сухой постели. Потом поедите. А потом я вернусь и вы мне все расскажете. Спокойно и по порядку. Договорились?

- Яволь, герр майор. Я чувствовать что мне необходим отдых, - Бербухе обессиленно кивнул, потом снова вскинулся, - Но я ведь считаюсь военнопленный? Я ведь уже не комбатант?

- Да. Все так. Он вас больше не тронет. Обещаю.

Передав оберст-лейтенанта конвоирам Коваль вышел и остановился рядом с врачом.

- Закончите осмотр, потом вколите ему успокоительное и дайте поспать. Только уберите все колюще-режущие предметы из палаты.

- Да уж само собой… - врач еще раз осмотрел порез, - А разрешите вопрос?

- Слушаю.

- Вы вот рукой так вот как-то сделали и он на пол осыпался. Это то что я думаю?

- Да. Спецприем. Эффективно, но можно здоровье пошатнуть если переборщить.

- А правда что этому каждого можно научить? Просто вот я знаю что есть вещи с предрасположенностью к которым надо родиться…

- Каждого. Ну с определенными оговорками, разумеется. Как на пианино играть. Учить можно любого, но у одного талант и он на лету схватывает, а другому медведь на ухо наступил. Как-то так.

- А где этим спецприемам учат?

- В спецшколе, что характерно. Подавайте документы, сдавайте экзамены и вас тоже научат. Тем более что у вас медобразование, а там такие кадры в цене.

- Не - спасибо. Мне медицинского хватило. До сих пор снится что к экзаменам не готов. Но было здорово. Хоп - и человек лежит!

- Дурное дело нехитрое… - пожал плечами Коваль, - Человека разломать - раз плюнуть. Назад вот собрать попробуй. Ладно - занимайтесь. Больше, надеюсь, не попадетесь. А я попробую вздремнуть, а то набегался за сегодня - аж молодость вспомнил.

…

Отдел Спецпоручений или, как его называли внутри ГБ, «Нулевка», стоял особняком даже в этой закрытой структуре. Его никогда не упоминали в отчетах и официальных документах, личные дела его сотрудников хранились отдельно и доступ к ним другие отделы не имели, а дверь на занимаемый «Нулевкой» этаж открывалась сразу в приемную начальника отдела и дальше, без его санкции, хода не было, говорят, никому, включая самых высокопоставленных лиц Залесья.

И словно подчеркивая это, начальник Нулевого отдела Валерий Радиславович Бесфамильный, так же выделялся среди начальников других отделов. Первое что бросалось в глаза — это его внешний вид и манера одеваться.

Если остальные его коллеги носили неброские фабричные костюмы, которые можно легко привести в порядок после ночевки в кабинете на кушетке и единственное, что можно было сказать про их внешний вид: «аккуратный», то Бесфамильный носил ухоженную бородку, одевался в сшитые на заказ «тройки» классического кроя, и шикарное кашемировое пальто с стоячим воротником, имел коллекцию шелковых галстуков, а на совещаниях делал пометки резной авторучкой с тончайшим пером вызывая тихую зависть окружающих.

Будучи же у себя в кабинете, он писал исключительно принадлежностями из монументального письменного прибора черного камня размером с саркофаг средней руки правителя. Поговаривали, что этот прибор, вместе со столом, раньше принадлежал известному заграничному медиуму и мистику который имел серьезную клиентуру среди первых лиц Континента. Так же говорили, что в столе было устроено потайное отделение куда мог спрятаться человек и имитировать перед клиентами "голоса свыше". Так что когда мистика и медиума угораздило начать влиять на первых лиц Континента в неудобную для Залесья сторону,

люди Бесфамильного запихали его в это отделение и в таком виде вывезли вместе с остальной мебелью из его кабинета, где по тайникам обнаружили немало интересных документов.

Сукно стола, словно футбольное поле, было расчерчено линиями определяющими места для всего. Место для документов требующих срочного рассмотрения, место для тех что могут подождать, место для рассмотренных документов, место для тех, над которыми он еще думает, место для входящей корреспонденции, место для исходящей, место для чашки чая хозяина кабинета, и место для чашки посетителя.

Болезненная педантичность была еще одной чертой Бесфамильного. Некоторые даже подозревали психическое расстройство, другие же видели в этом рабочую систему позволяющую решать сложные вопросы не упуская ни одной детали.

Войдя в кабинет Семен Николаевич приветственно кивнул и, уважая привычки коллеги, положил принесенные бумаги на отведенное место.

- Вот, Валерий Радиславович, пришел к вам с поклоном. Дело щекотливое, и чреватое дипломатическим скандалом, так что сказали вам отпасовать…

- Да неужели? Ну давайте посмотрим… Чаю?

Голос у Бесфамильного был тихий, а манера разговаривать оставляла впечатление что он постоянно, но не зло подшучивает над собеседником. Семен Николаевич, в ответ на предложение чая кивнул, и приняв у секретаря чашку сел в кресло ожидая пока Валерий Радиславович ознакомится с переданными Ковалем данными и запросом Вареникова.

- Итак… Раз уж вы решили поинтересоваться моим мнением, то я склонен разрешить Вареникову поделится данными с киттами. В текущей ситуации от этого пользы будет больше чем вреда.

- Вы так считаете?

- Ну разумеется. Видите-ли, мой дорогой Семен Николаевич… Как вам кстати чай?

- Превосходно! Где брали?

- Коллеги привезли из Чжуна. Так вот: не то что бы я сильно доверял киттам, но давайте, положа руку на сердце признаем — если уж они про это прознали, то не мытьем, так катаньем это все равно добудут. Так что вопрос не в том, как это им не дать. Вопрос в том, как извлечь из этого максимум пользы. Судя по заключению Матренина, дело принимает скверный оборот. Если наши дорогие друзья с противоположной стороны линии невидимого фронта ситуацию с этой программой в руках не удержат… А они не удержат, так как я не думаю, что после безвременной кончины господина Петерфельда там остались люди которые понимают, что делают. Я и относительно несчастного Роберта-то был не особо уверен, а уж относительно его последователей и подавно. И когда это все начнет выходить из под контроля, нам очень сильно понадобятся союзники, которые помогут это все притоптать.

Так что продемонстрировав киттам нашу готовность сотрудничать и делиться лучше на том материале, которым и так придется поделиться рано или поздно. Логично?

- Логично… А что насчет допроса этого Бербухе?

- Как говорилось в одной детской книжке — «все страньше и страньше». В любом случае — пока трофеи и сам Бербухе не окажется в Институте, любые предположения на эту тему есть не более чем гимнастика для мозга. Так что оставим это пока, и перейдем к самому интересному. Я же правильно понял, что все это просто аперитив дабы раздразнить мое любопытство?

- Правда ваша… - Семен Николаевич усмехнулся, - Вареников просит чтобы мы посодействовали в освобождении его помощника.

- Того самого про которого милейший Пастухов у меня справки наводил? Как он, кстати? Наслаждается заслуженным отдыхом?

- Да. На той неделе его навещал. На даче обосновался.

- Зимой?

- Зимой. Печку топит, на лыжах гуляет, с внуками снеговиков лепит. Аж завидно. И да — того самого.

- Интересно… Насколько я помню, его содержат в «Стронгхолде» Ордена Чистых?

- По нашей информации — именно так. Но появилась кое-какая новая информация.

- Не говорите — я сам угадаю! - Бесфамильный притворно задумался, - Он сбежал и теперь партизанит внутри комплекса?

- Предположительно. Вам уже доложили?

- Этого следовало ожидать...

- Скажите еще, что вы знаете кто это? А то мы, к стыду своему, кроме городского фольклора, который больше Домоседову из «Тринашки» к лицу, нарыть не смогли.

- Ну вы Домоседова не обижайте, Семен Николаевич. Он у нас, конечно, специалист узкий, но уж если вы в его тему вляпаетесь, то кроме него за помощь бежать некуда.

- И в мыслях не было. Просто мы привыкли с более приземленными вещами дело иметь.

- Сказка ложь, да в ней намек, дорогой мой. Скажите — вы про такую госпожу Миледи знаете?

- Да. Интересная гражданка. А к чему это?

- К тому что сколько ей лет?

- Несколько веков, насколько я помню. Точнее надо документы поднимать.

- И вы не считаете ее фольклорным персонажем, верно?

- Не совсем понимаю, куда вы клоните.

- А туда, дорогой мой Семен Николаевич, что когда вас ставят перед фактом, вы должны его признать. Не важно как вы это объясните — редкие спецспособности, артефактные технологии, но есть гражданка, есть её аномальное долгожительство и от этого факта вам никуда не деться. А этот гражданин вас перед фактом не ставит. Но это отнюдь не значит, что все, что вы про него узнали есть фольклор. Понимаете меня?

- Кажется да… - Харченко задумчиво кивнул, - Но тогда значит…

- Именно. Но за подробностями, пожалуйста, к помянутому вами Домоседову.

- Хорошо. Тогда вернемся к его освобождению. Вареников доложил что его Зампобой связался со своими, и они готовы помочь в этом деле, но только в обмен на доступ к Архиву. Я так понимаю, имеется ввиду архив Церкви.

- И снова возвращаясь к фольклору — данный гражданин, по мнению киттов, имеет доступ к Архиву Церкви Святого сына, что, автоматически, означает что он, как минимум, знаком с Архивариусом.

- Да понял я, понял… - досадливо отмахнулся Семен Николаевич, - Схожу я к Домоседову… Что насчет проникновения в «Стронгхолд»?

- Если хотите знать мое мнение — отличная идея. А учитывая, в свете вышесказанного, что можно привлечь к операции киттов, то у нас намечается роскошный гамбит. Обмен информацией — это хорошо, а совместная спецоперация — роскошно! Сразу, минуя все экивоки и предварительные ласки, прыгаем на качественно новый уровень сотрудничества двух спецслужб.

- А риски?

- Нельзя сделать яичницу не разбив яиц. Риски в данном случае обоюдны и, согласитесь, дело того стоит?

- Ну да… Если это будет иметь развитие, то перспективы заманчивые.

- Развитие — уже работа для дипломатов. А наш дипкорпус - клещи еще те. Им только дай уцепиться. Думаю надо дать, как вы думаете, Семен Николаевич?

- Ну тогда, Валерий Радиславович, вам и карты в руки. Потому как мы бы и хотели, может, как в старые времена, в церковных закромах пошерудить, но только оскандалится можем… В международных масштабах. Итак щелкопёры заграничные наши происки везде прозревают.

- И не говорите… - Бесфамильный сочувственно кивнул, - Представляете — вызывают меня на ковер и спрашивают, зачем мои орлы бедолагу какого-то с балкона выкинули? А я — ни сном, ни духом! Не то что бы ни разу такого не делали, но в этот раз он сам. Ну или конкуренты помогли. А валят на нас. Точнее на вас, Семен Николаевич, потому что нас-то нет... За что я, кстати, искренне извиняюсь.

- Да переживем. Главное что вас нет. Ну а на «нет» - и суда нет. Так что вам это и скинем. Пусть потом ищут, кому претензии предъявлять…

«Ват? Что это есть такое?» - Доктор удивленно уставился на протянутые Капитаном микрофильмы.

- Помнишь у нас разговор был о Петерфельде и его работе на Островах?

- Йа… Припоминайт…

- Это она. Я переговорил с нашими и они разрешили показать её тебе.

- О! Ваши спецслужба так высоко меня оценивайт? Потому что, насколько я понимайт, это гроссе секретный вещи?

- Да - «гроссе». Постарайся не светить. И мне интересно, насколько все серьезно. В смысле то что эта дряни никогда не должна была появляться на свет я и так понимаю, но подробности от меня ускользают. Нужно твое мнение.

- Гут! Я есть немейдленно приступайт. Благодарю за оказанный доверие!

- Не за что… Давай — не буду мешать.

Поднявшись в столовую, Капитан изловил делавшего обход дневального и приказал позвать к нему Михая. Когда тот явился, капитан приказал закрыть дверь и достал запечатанный конверт.

- Вопрос у меня к тебе есть… Точнее даже не вопрос…

- Слухаю?

- Мне товарищ из разведки передал досье на тебя… Я его еще не читал. И не хочу, если честно… Потому что чтобы там ни было, ты показал себя с хорошей стороны, и зачем мне знать что за грешки у тебя за душой? Ты со мной согласен?

- Так… - некоторое время поколебавшись кивнул Михай, - Я всякой херни в житти робив... Але вас не пидвиду.

- Ну тогда собственно вопросов больше нет…

Чиркнув спичкой, Капитан поджег конверт и некоторое время подержав вертикально чтобы огонь разгорелся, кинул догорать в пепельницу. Михай следил за этим не отрывая глаз и когда конверт догорел окончательно, почему-то сглотнул.

- Спасиби, товариш Капитан... Можна йти?

- Да… Только это… Ты Черри давно видел? Что-то она после завтрака пропала.

- Та вона на корабли… У каюте.

- Хорошо — пойду. Проведаю. Сейчас только все уберу тут, а то сам понимаешь — у нас чужой глаз на базе… Ну Массах...

- Та я поняв…

Дождавшись когда Михай выйдет и убедившись что двери закрыты, Капитан достал конверт — один в один как тот который только что сжег, достав из него бумаги еще раз перечитал и, мелко изорвав, тоже поджег в пепельнице, бормоча: «А то будет неудобно, если случайно на глаза попадется…».

…

Барабашка действительно нашлась в каюте на «Интернационале». На время ремонта из неё все вынесли, поэтому она расставляла вещи обратно. Стоя перед книжной полкой, Барабашка старательно выглядывала место для очередного томика.

- Уют наводишь? - Капитан подтащил кресло на старое место и сел в него, - Соскучилась по старому местечку?

- Ага… Тут хорошо было…

- Но там же места больше?

- А зачем мне сейчас много места…

Барабашка плюхнулась на кровать и покосилась на Капитана.

- Как вы думаете… Я просто… Я не знаю…

- Ты все про Антона? Вернем его — не переживай.

- Я не про это… Что если он вернется, а я — другая? Мне все говорят как сильно я изменилась. А что если он меня той любил?

- Ну тогда бы он не пытался тебе голову поправить.

- А что если он не знал какая я буду… Нормальная… Раньше мне все нравилось, я на все соглашалась, а теперь… Вдруг я не такая как ему хочется?

- Что значит «вдруг»? - тяжело вздохнув Капитан откинулся в кресле и некоторое время собирал мысли в кучу, - Тебе для того в мозг и лазали чтобы ты была такая как хочется кому-то. А теперь ты будешь такой как хочется тебе.

- А Антон?

- Что «Антон»? Он либо примет это, либо нет.

- А если нет?

- Ну нет — так нет. Ты — не игрушка. Не домашнее животное.

- Но я хочу быть с ним!

- И он тоже не игрушка. Поэтому - мало ли что кто хочет. Все будет как будет. Сможете ужиться — хорошо. Нет — ну и такое бывает. Тут смотри какая штука…

Капитан достал «Маузер», извлек из него магазин и вынул оттуда один патрон и повертел в пальцах.

- Любовь — она как капсюль. Дает вспышку. И далеко на одной любви не уедешь. Должен быть порох. Должна быть пуля. Должна быть гильза которая все это вместе держит. Должен быть ствол который полет пули направит, боек и куча всего. Чего-то одного нет — и все… Вместо выстрела — пшик. Громкий или не очень, но одинаково безрезультатный.

- Всё так сложно?

- К сожалению да… Все сложнее чем мы обычно думаем.

- И что мне делать? - глаза Барабашки наполнились слезами.

- Учится... Всему надо учиться. Быть с кем-то вместе — тоже.

- Но я не хочу «с кем-то». Я хочу Антона!

- Да на здоровье. Хочешь его — так и учись быть рядом с ним. Терпеть его, понимать, прощать. Парень он своеобразный, закидонов выше крыши, но если считаешь что оно того стоит, то все в твоих руках. Это все что я тебе могу сказать.

- То есть вы думаете что всё получится?

- Не знаю… Но попробовать-то стоит, как сама думаешь?

- Стоит конечно!

- Ну вот и вперед. И не реви… Лучше скажи — это тут так было, или ты постаралась?

- Вы про что?

- Про цвет. Вроде стены не такие как у меня?

- Да! - вытерев слезы, Барабашка радостно закивала, - Я Бардью попросила чтобы он мне разрешил краску подобрать.

- Подобрать? Это-ж где у нас такие цвета? Я что-то не припоминаю...

- Ну я их взяла каждой по чуть-чуть и смешивать начала. Вам нравится?

- Неплохо. А про смешение цветов сама додумалась или подсказал кто?

- Я в книжке прочитала. Там художник какой то так делал. У него нужного цвета не было и он разные краски смешивал. Чуть с ума не сошел! Или сошел… Я не помню.

- А сейчас что читаешь?

- Про путешествия. Там тоже на корабле все плавают, только на деревянном. Сокровища ищут. Жалко та карта которая у Жанны уже бесполезная. Я бы тоже хотела сокровища поискать…

- Это не так весело как читать про это.

- Вы так думаете?

- Знаю. В книге же только интересные события описывают, а в жизни ты пока тот самый остров отыщешь и ту самую скалу… Вот у нас сколько приключений было?

- Много?

- Много. Их все в книжке описать, так люди подумают что мы только и делали что в перестрелках участвовали, морды били да трофеи сортировали. А на самом-то деле большую часть времени это вахты, тренировки, учеба всякая… Да и сами эти «приключения»… Все в дырах, шрамах, каждый хоть по разу да ранен был…

- Вы поэтому меня никуда не берете? Ну когда отправляетесь куда-то?

- Поэтому… Жалко тебя. Мы хрен где еще такого кока найдем… - встав, Капитан потрепал Барабашку по голове, - Ладно — тут все в порядке, пойду дальше проверять. А то расслабились… Надо еще какой-нибудь выход организовать. Мабыть даже со стрельбой и прочими развлечениями…

...

«Палач» - последний в череде штормов, назывался так потому, что во время него ветер менял направление на противоположное и мог превратить надежное укрытие в смертельную ловушку. Но перед его приходом открывалось достаточно большое «окно» и Капитан решил рискнуть и выполнить просьбу Каната, а заодно встряхнуть и лишний раз потренировать экипаж.

- Вот смотри… - стоя на мостике Капитан продолжал учить рулевых всяким тонкостям, - Еще одна причина почему в Шторма корабли по бухтам стоят. Помните те скалы? Мы мимо проходили когда сюда шли. Их еле видно. А почему?

- Потому что штормами в Острова нагоняет много воды, плюс дожди, - отчеканил образованный Марио, - Это называется «штормовой прилив». Из-за него многие опасные скалы скрываются под водой и представляют большую угрозу, особенно с учетом плохой видимости. А некоторое время после, следует с большой осторожностью выбирать места для длительных якорных стоянок, поскольку вода отступает и можно застрять на мели до следующих Штормов.

- Все верно. Поэтому не зеваем и к берегу не лезем… Жанка — прими вправо. Близко к отмели идем.

Принцесса послушно крутанула штурвал, после чего принялась зыркать по сторонам пытаясь понять как Капитан это определил. Капитан же с хитрым видом курил и ждал пока она, отчаявшись, задаст вопрос.

- Товарищ Капитан, а каким образом вы определили близость мели?

- По поведению корабля. Когда мы идем, то корпусом раздвигаем воду и ей надо куда-то деваться. Если с обеих сторон глубины одинаковые, то потоки симметричны. А вот если с одной стороны отмель, то одному из них пространства меньше. И там начинает расти давление, которое нос отталкивает в сторону. Это называется - «Отрыскивание». Тебе корабль сам подсказывает куда надо отвернуть.

- А если отмель прямо под нами?

- Тогда начинается «Скоростное проседание». Тебя как бы присасывать к дну начинает. У корабля с нашими обводами, больше проседать будет корма — там винты дополнительное разряжение создают.

- Ого…

- А еще это можно услышать… Нагрузка на винты и, соответственно, на двигателя меняется. Слышишь что у тебя они по другому молотить стали — значит гидродинамическая картина вокруг корабля поменялась…

Плеснув себе в кофе коньяку Капитан принялся объяснять рулевым основы гидродинамики применительно к текущей ситуации.

...

Получив команду: «Сбегать и разузнать», Ур побежал. Он любил бегать. У легких отрядов есть самолеты, катера, автомобили… Но главным средством передвижения были и остаются ноги. Так что тем кто не любит бегать там делать нечего. Но Ур любил. И умел. Широкие ветви ракаупы были для него как шоссе по которым он мчался со скоростью гоночного автомобиля изредка останавливаясь чтобы сверится с ориентирами.

Его целью оказался остов севшего на мель транспорта удачно расположенный на судоходном фарватере, через который следовавшие к Кала-Балибу суда с контрабандой обходили районы, где патрулировали нанятые колониальными компаниями корабли.

Вокруг этого места были устроены наблюдательные посты державшие связь посредством простейшего веревочного телеграфа, но Ур легко миновал их и подобрался поближе.

Внутри остова расположилась база довольно крупной банды. Идущие суда должны были проходить узость на небольшой скорости и почти вплотную к остову, что делало их легкой добычей. Ур разглядел уложенные на нависающей над водой ветви ракаупы веревки для десантирования и абордажные крючья. Ржавый кран транспорта был превращен в штурмовую лестницу. Фарватер перегораживала толстенная якорная цепь. Конечно крупный корабль таким образом остановить было сложно — например «Интернационал» просто порвал бы все это и вырвал цепь отделавшись только вмятинами на форштевне, но сравнительно небольшое судно вроде рыболовного сейнера, которые в основном и использовали контрабандисты, оказалось бы в ловушке.

Спустившись еще ниже и мягко перепрыгнув на крышу надстройки Ур принялся разведывать дальше. Внизу двое обсуждали свои дела.

- …волнуется из-за этой херни. Весь на нервах.

- Кто-то стуканул на его дела с Бигертом «Хану»… Боится что «Хан» зарядит на него «торпеду». Человек из города сказал что приходила вооруженная до зубов «палуба».

- Бигерт же обещал помочь?

- Ага — пришлет опять ящик старых винтовок… Нам бы пушку. Или корабль… Или корабль с пушкой. А то сиди на этом ржавом корыте…

Дальнейшие жалобы на тяготы бандитской жизни Уру были неинтересны. Обойдя эту парочку он бесшумно нырнул вниз по сходням брезгливо дергая конечностями — все живущие тут целыми днями жевали бетель щедро заплевывая пол и стены красной липкой слюной.

Внизу прохаживался еще один часовой, но он смотрел в основном вниз где был установлен стол на котором танцевала испуганная девочка понукаемая криками и смехом собравшихся вокруг бандитов. Спустившись еще ниже, Ур оказался на палубе. Возле люков в трюмы спали охранники. Подавив в себе желание придушить их — Ур очень не любил халатное отношение к несению караульной службы, он перескочил с фальшборта в крону пальмы и с нее принялся изучать транспорт со стороны берега.

Его внимание привлекла лебедка, которую явно пытались скрыть от посторонних глаз. От нее в волны уходила параллельная пара тросов. Подобравшись под прикрытием зарослей поближе, Ур поколебался, потом все таки полез в воду. Ощущения были не из приятных — он буквально всем телом чувствовал как вокруг снуют довольно крупные рыбы и одна из них вполне могла оказаться достаточно большой и хищной чтобы проверить каков он на вкус. Накинув темляк ножа на руку, Ур, под аккомпанемент этих малоприятных размышлений, добрался до другого берега. Тросы уходили в выдолбленную в склоне пещерку. Ветви свисавшие сверху закрывали ее плотным занавесом и внутри царила кромешная тьма где не помогало даже его ночное зрение. Ур решился попробовать слегка подсветить лучом фонаря с спецфильтром. Перед ним в воде покачивалась обросшая всякими моллюсками и водорослями якорная мина. Назначение лебедки и тросов сразу стало предельно ясным — с их помощью мину можно было выставить на пути пошедшего на прорыв судна.

...

- Мина, говоришь? - Капитан задумчиво кивнул выслушав доклад, - И девчонка еще…

- Мину можно подорвать, а девчонку вытащить, - предложил Ур, - Заодно поснимаю посты наблюдения, чтобы вы смогли выйти на огневой рубеж незамеченными.

- Что надо?

- Эвакуационную команду с лодкой, и плюс я Чуму с Сычом в боевых условиях проверить хочу.

- Чуму-то понятно — понаблюдал за ней в тире. А Сыч-то куда?

- Я его паре трюков обучил…

Ур довольно оскалился, и «чикнул» по птичьи. Раздалось хлопанье крыльев и в дверном проеме материализовался Сыч с видом: «Кто звал?». Капитан усмехнулся и согласно кивнул давая добро.

Эвакуационную команду составляли Боцман и Багир, которому по такому случаю разрешили взять пулемет. Спустив шлюпку они направились к остову транспорта. Ур и Чума выдвинулись пешим порядком.

На первом посту было два противника. Один дремал, второй прохаживался по ветви туда сюда. Ур указал на него Сычу, а Чуме которая наконец-то устроилась в ветвях с длинной винтовкой, дал команду взять на прицел второго.

Сорвавшись с ветки, птица в пикировании набрала скорость, перешла в горизонтальный полет потом начала резко набирать высоту. Ничего не подозревающая жертва дошла до конца маршрута, развернулась и наклонилась чтобы сплюнуть слюну от бетеля. И в этот самый момент на него сверху авиабомбой обрушилось смазанное белое пятно, заставляя потерять равновесие и рухнуть вниз.

Падая часовой не издал ни звука — сжимая когти на горле, Сыч спикировал с ним до самой воды и только в конце выпустил. Ур пошарил прицелом по темной глади, предполагая что падение может быть не смертельным, но кроме расходящихся кругов на поверхности ничего не увидел. Приземлившийся рядом Сыч, все еще воинственно нахохлившийся, тоже глянул вниз и встряхнувшись защелкал и зацокал. Показав ему жестами: «Чистая работа» Ур дал Чуме команду снять оставшегося.

С той точки, где они сидели, были видны только его ноги, а остальное скрывала густая листва. Чума, зацепив ремень винтовки за локоть для большей стабильности, положила перекрестье прицела на конечности цели, потом провела его до места где должен был быть таз, и подняла вверх на длину бедра. Теоретически сейчас пуля должна была попасть в грудь.

Сидевший рядом Ур внимательно наблюдал за ней. В данной ситуации риск был минимален - в случае промаха он бы уложил часового до того как тот успеет поднять тревогу и это была хорошая возможность посмотреть как Чума будет действовать в ситуации когда прицеливание затруднено. То что в открытую цель с такого расстояния она попадет, Ур не сомневался. Но искусство армейского снайпера заключается в том, что-бы выполнить поставленную задачу невзирая на возможные помехи.

Выбрав свободный ход спускового крючка, Чума выдохнула и плавно, стараясь не дергать, выжала его до конца. На винтовке был глушитель, но звук выстрела все равно был очень громким. В плечо садануло словно копытом — Чума не отличалась могучим телосложением, так что отдача «Мосинки» была для неё весьма болезненной. Но это была хорошая, приятная боль — когда ты беспризорник из Аргесаеванны ты вообще быстро начинаешь разбираться в боли. И та боль, которую причиняет отдача винтовки, подобна приправленной специями еде от которой шипишь, корчишься, тяжко дышишь, но придя в себя хочешь еще.

Быстро передернув затвор, Чума вернула прицел на место на случай если не добила цель, но Ур, благодаря сноровке и когтям свесившийся так чтобы видеть результат попадания, показал что противник «готов» - он спал уронив голову на грудь, так что пуля, пройдя по нисходящей, пробила и череп, и грудную клетку прикончив его моментально.

На втором посту выстрел не услышали — глушитель «размазал» звук убрав из него самые резкие ноты, а остальное поглотил шум ветра и листвы. Теперь Ур позволил Чуме выбрать позицию и момент для выстрела, приказав снять обоих до того как они добегут до сигнальной веревки, а сам приготовился ее страховать.

Противники прохаживались по узкому помосту, периодически останавливаясь чтобы перекинуться парой слов. Понаблюдав за ними, Чума закинула винтовку за спину и медленно, словно подкрадывающийся к жертве хамелеон, начала пробираться по длинной ветке, замирая всякий раз когда один из противников смотрел в ее сторону. Потом, устроившись между сучьями, она вытянула винтовку вперед, прижала левой рукой цевье к ветке и принялась ждать когда часовые снова сойдутся.

Пуля пробила сразу обоих. Один навернулся вниз в полете пару раз приложившись о ветви, а второй, упав на помост, забулькал и, вместо того чтобы попытаться дать сигнал, пополз в укрытие. Чума, передернув затвор, хладнокровно добила его.

- Неплохо… - Ур, убедившись что все тихо, подобрался к ней, - Хотела снять двоих одним выстрелом?

- Аха! Нипалучилась...

- Запомни это. Цель может оказаться более живучей чем ты ожидаешь, так что лучше класть наверняка. Ладно — двигаем дальше. Там еще два поста….

…

Бандиты продолжали веселиться, когда со стороны тайника с миной раздались звуки, похожие на скрежет пилорамы которой пилили рельсу вместе с паровозом. Выглянув, они с ужасом увидели что один из тросов оборван, мина уплывает разматывая за собой второй и раскручивая им лебедку которая и издает эти звуки. Следили за ней плохо, так что заржаветь движущиеся части успели основательно. На мине сверху, на случай если сразу не заметят, сидел Сыч и, подпрыгивая, махал крыльями словно пытаясь утащить её в когтях. Кто-то дернулся его подстрелить, но остальные, прекрасно понимая чем это чревато, надавали ему по шее и побежали ловить потерю.

Забытая пленница, воспользовавшись этим, принялась жадно набивать рот едой, когда услышала свист. Покрутив головой она все же решила что еда важнее, но свист повторился. Потом, прямо перед ней, на стол бухнулся покинувший взрывоопасный насест Сыч. Испугавшись огромной птицы, девчонка отскочила назад упершись спиной в фальшборт. Вынырнувшая сзади рука зажала ей рот и дернула через планшир.

Боцман, словно злая горилла из дешевых приключенческих рассказов, вскинув заложницу на плечо спустится в шлюпку и кинул её на дно. Багир, слегка расстроенный тем, что все прошло так быстро и тихо, отложил пулемет и врубив задний ход принялся отводить шлюпку назад.

- Там кроме тебя еще пленные есть? - склонившись над девчонкой спросил Боцман.

- Нет…

- Точно? Ну тогда хорошо… Лежи тихо…

Взяв фонарик, Боцман посигналил в сторону «Интернационала». Света никакого не было — стоявший фильтр рубил весь доступный человеческому глазу спектр, но Калибр заверил что прекрасно видит подаваемые им сигналы.

Багир развернул шлюпку и на малом ходу уходил под прикрытие зарослей. Он давно порывался заменить электродвигатель на ней на какой нибудь моторчик внутреннего сгорания, чтобы не возится с зарядкой аккумуляторов, но электрический ход давал ценное преимущество — почти полную бесшумность. Правда до сего момента пользовались этим они ровно один раз: на свалке в Кала-Балибе им попались детали для самодельного вездехода, которые они не могли изготовить самостоятельно, причем в изрядном количестве. Хозяин свалки, видя интерес, цену заломил высокую, так что они детали просто сперли, ночью подойдя на шлюпке со стороны моря. Если вдуматься, то получившаяся экономия всю возню с аккумуляторами перекрывала...

Боцман, увидев что Багир погрузился в размышления, шикнул чтобы тот не отвлекался. Их отход остался незамеченным, так что самое главное сейчас было без приключений вернуться назад. Несмотря на межштормовое затишье, волнение было серьезное, так что приходилось следить в оба чтоб не вылететь на камни.

...

Главарь, разбуженный паникой, выскочив на край надстройки свесился через леера чтобы посмотреть что стряслось.

- Эй! Придурки! Вы зачем туда полезли!

- Мина, босс! Чуть не уплыла!

- Какого хуя!? Кто её отвязал?

- Какая-то птица, босс!

- Птица? Хули ты мне тут лепишь?

- Серьезно, босс! Огромная белая птица! Прямо на ней сидела!

- Я тоже её видел, босс! — подтвердил один из часовых, - Она потом со стола жрала!

- Так… А где девка?

- Не знаю, босс… Может птица её унесла?

- Ты идиот?

- Вам виднее, босс… Но птицу я точно видел. И она была огромная. Такие тут раньше не водились.

- А куда она полетела? Девка точно была у неё? Потому что если она сбежала, Бигерт нам яйца открутит!

- Не знаю, босс. Может верхние парни видели?

- Эй, Кумар, Мос? - главарь окликнул наблюдателей на рубке, - Вы там дрыхните, что ли, шакалы шелудивые? Э!!!

Матерясь под нос он вскарабкался на крышу рубки и пнул привалившегося к мачте подчиненного. От пинка тело завалилось на бок демонстрируя пулевое отверстие в голове.

- Это точно не птица… Это, блять, вообще точно не птица…

Вдалеке раздался звук, который было сложно с чем-то спутать — звук корабельной сирены играющей боевую тревогу.

- Хан… Сука злопамятная… - прошептал главарь глядя как из дымки появляется силуэт боевого корабля…

…

Чума уже видела как стреляет орудие. Ствол, словно нос хищной твари, рыскал выбирая жертву, потом замирал… Удар и рев, сотрясает весь корабль. Звуки пропадают и в этой абсолютной, звенящей тишине бесшумно открывшийся затвор выплевывает дымящуюся гильзу. От этой дикой, первобытной мощи хотелось с воем бежать куда глаза глядят и потребовалось время чтобы привыкнуть не теряться стоя рядом с этим стальным чудовищем. Очень часто, лежа после стрельб в койке, Чума пыталась представить: если так страшно тут, то что же творится там? На том конце траектории полета снаряда?

И вот теперь она, широко распахнув глаза, наблюдала за танцем обломков, которые словно странные бабочки кружили в облаке огня и дыма. Ни одно описание, ни одна иллюстрация, не в состоянии были передать все очарование этого зрелища.

«Интернационал» бил с расстояния в милю, а Калибр с таких дистанций не промахивался. Снаряды один за другим влетали в ржавый остов транспорта разрывая стальные листы словно бумагу и ломая толстенные балки набора как сухой хворост. Одно из попаданий зажгло запасы топлива — штатный топливный генератор на транспорте давно вышел из строя, так что банда сливала горючее с захваченных судов и хранила его внутри. Теперь это все полыхало превращая изрешеченный корпус в огромную жаровню, куда с скрежетом и грохотом обрушивались лишенные опоры надстройки. Часть топлива растеклось и горело на воде. Ур ткнул когтем в сторону мины, которую местные, выловив, беспечно пришвартовали рядом со своим укрытием. Она была объята пламенем и взрыв двух центнеров взрывчатки являлся лишь вопросом времени.

«Отходим… Быстро!», - Ур переместился на ветви повыше и потолще, резонно полагая что рванет на все деньги. Чума полезла следом. Сыч, взлетев к ним, заклокотал словно интересуясь: «То есть ты мне сказал прыгать на ЭТОМ?!», и несколько раз возмущенно долбанул Ура по каске.

А потом мина взорвалась. Ветку толщиной с заводскую трубу тряхнуло словно ивняк порывом ветра. Сыча сдуло и он, вбитый в крону, еще долго там шарахался, возмущенно вопя. Столб горящей воды высотой с трехэтажный дом подкинул остатки сухогруза заваливая их на бок.

- Кажись тут все… - Ур удовлетворенно пригладил вздыбленный загривок, - Красиво было…

Чума, все еще намертво вцепившаяся в ветви, заворожено кивнула.

- А теперь руки в ноги жопу в горсть и потанцевали домой. Я уже два крюка туда-сюда навернул за сегодня. Хочу жрать и на боковую. Завтра, когда прогорит, посмотрим че там осталось…

…

Осталось немного. Трофеи, по понятным причинам, были весьма скромные. Капитан даже немного поворчал что они бы могли эту шайку придушить без лишних спецэффектов и снаряды себе оставить, но, понимаешь, он человек слова: обещал — сделал.

Механики немного пошарахались по еще теплому остову, причем Багир, опять таки с пулеметом, на случай если недобитки остались, остальные, для тренировки, побегали в поисках их же по чаще, после чего «Интернационал» вернулся в укрытие.

Заказав у Барабашки кофе, а у Доктора — расшифровки переговоров Массаха, Капитан поднялся к себе. Но первым принесло не кофе и расшифровки, а Ура.

- Разрешите обратится?

- Слушаю…

- Я, совершенно случайно, узнал что вы передали Доку какие-то данные…

- Случайно?

- Так точно! У меня просто слух хороший, а у него — привычка разговаривать с самим собой во время работы.

- Ну допустим. Хочешь копию для своих?

- Да… Я так понимаю, что после контакта со своими спецслужбами вы получили разрешение предоставить их для ознакомления доверенным лицам? - Ур вздыбил шерсть и сделал круг по комнате, - И, поскольку вы просили меня походатайствовать перед командованием… Возможно, если я предоставлю им интересную информацию они с большей вероятностью положительно решат вопрос о помощи в ситуации с товарищем Старшим Помощником.

Гарантировать не могу, но…

- Я тебя понял… Давай я по этому вопросу проконсультируюсь? Чтоб без самодеятельности в делах особой важности.

- Так точно! Разумеется! Разрешите идти?

- Иди…

Ур козырнул и вышел ловко разминувшись в дверях с Доктором который нес чашку и бумаги. Капитан кивнул Доктору чтобы тот проходил и забрал у него кофе.

- Черри занята что-ли?

- Йа! Я есть осматривайт спасенный ребенок. Она в целом в хороший состояний, но напуган и растеряйн. По мой мнений фрау Черри есть лучший кандидат чтобы присмотрейт за ней. Остальные есть слишком беспокойный публика.

- Тоже верно… - согласно кивнул Капитан, - Что там по переговорам?

- Они есть гроссе осторожно говорийт по открытый канал, но из того что есть — по всей видимойст фрау Миледи хотейт налаживат с вами некий контакт.

- Контакт говоришь? Ну пусть попробует… Что там с нашими намеками? Зашли?

- О! Вот тут есть гут новойсть! Обращайт вниманий на эта фраза… - Доктор ткнул пальцем в расшифровку.

- «Это невозможно, хотя теперь него всего можно ждать...»…

Прочитав вслух, Капитан задумчиво огладил бороду и вопросительно посмотрел на Доктора.

- И что это значит? Он там где невозможна связь? То есть в комплексе? Ну мы это и раньше предполагали…

- Я хотейт акцентировайт на слово «теперь». Это подтверждайт что он сбегайт, и кроме того — по всей видимойсть он нихт загнанный в угол ратте и имейт определенный свобода действий раз «от него всего можно ждайт».

- Хотелось бы верить… - вздохнув, Капитан обошел комнату чтобы убедиться что нет лишних ушей, - А по тем материалам что я тебе передал? Есть что-то?

- Да. И тут у меня нихт хороший новойсть. Давайте я есть объясняйт по порядку... Перетфельд есть быйть одержим идея поиск бессмертий. С этой цель он изучайт древний практик взаимодействий с той область который фрау Алиса называйт «Зазеркалье». Имперский культ, знаний горный ведьмы, госпожа Миледи… Помните те сущнойсть который мы есть обнаруживайт и кляйне взрывайт в ходе наш эксперимент?

- Да… Которые пугают.

- Йа.. Так вот — похоже Петерфельд находийт не только их.

- «Вендиго» эти?

- Да — амейцы есть верийть, что вендиго есть человек одержимый злобный духи-людоеды. И Петерфельд обнаруживайт что они есть в какой-то мере правы. Как мы видейть на пример тех сущнойсть, тела созданий из Зазеркалья нихт приспособлены к существований в наш мир. И для пребываний тут им есть требовайтся оболочка. И такой оболочкой может становийтся разлийчный объект. В том числе и человек!

- Та-ак… Звучит не очень…

- Вы даже нихт представляйт насколько. Аменский правитейльство хотейт получайт такой образ суперзольдайт в противовез форбуржский разработка. Нечеловечески сильный, быстрый, слабоуязвимый… Но, к их огорчений — практичейски неконтролируемый. И тогда один из оружейный концерн предлагайт Петерфельд продолжайт разработка и делайт супероружие на основа этот открытий. Дальше я пока не расшифровывайт.

- Ясненько… Так, давай не затягивай с этим.

- Йа… Тогда с ваш позволений я пойду продолжайт….

- Валяй…

Капитан посмотрел как за Доктором закрылась дверь, потом на часы, извлек шифроблокнот и прочитав инструкцию к нему потопал в узел связи.

Все чаще я встречаю людей, которые любят, поплакавшись дежурно, по поводу умученных злобными большевиками "лучших людей", рассказывать что не будь Революции и СССР, то мы бы ничего не потеряли. Потеряли. И многое. И не только мы - весь мир.

Те кто злорадно хихикают над распадом СССР забывают что СССР самим фактом своего существования похоронил классически капитализм, и все развитые страны, на данный момент, являются в той или иной мере социальными государствами, где капитал вынужден был пойти на серьезные уступки дабы сохранить власть. Почитайте про историю рабочих движений на западе - за всеми профсоюзными и социалистическими движениями, (благодаря которым рядовой гражданин ЕС имеет все те блага, на которые кивают те, кто рассказывают, что у нас де капитализм неправильный, а вот при правильном-то вона как живут!), так вот за всеми этими движениями маячил красный советский флаг.

Если вы думаете что капиталисты добровольно это все отдали - вы ошибаетесь. Не бывает "хороших" и "добрых" капиталистов. В принципе. Сама капиталистическая система так устроена. В конкурентной рыночной борьбе выживает только самый подлый и хитрый эксплуататор. И дело даже не в личных качествах эксплуататоров, которые может и хотели бы платить своим рабочим больше, заставлять их работать меньше, дать им образование, медобслуживание и прочие блага.
Но тот, кто попробует это сделать увеличит свои издержки. Соответственно конкуренты смогут дать лучшую цену, прибыль акционеров уменьшится и, в конце концов, добродетельный капиталист окажется на улице вместе со своими рабочими которым он хотел помочь.
А теперь представьте, что СССР никогда не было. Не стоял бы за борющимися за свои права западными рабочими призрак революции "как в России" и "тоталитарный" СССР готовый помочь восставшим оружием и кадрами? Как бы выглядел мир тогда?

Да - у нас сейчас не совсем "настоящий капитализм", как не совсем настоящий он и в США, и в Европе, так как СССР все таки был, и изменил многое. Но теперь, когда СССР нет, мы имеем все шансы увидеть его во всей красе. Статистика последних лет гласит, что бедные беднеют, а богатые еще больше богатеют везде. Капиталистам больше нечего бояться. Утешает лишь одно - пример был подан. И когда, окончательно потеряв страх, эти ребята доведут мир до ручки, он вспомнит, что была страна, где этих деятелей перевешали на столбах и небо от этого не рухнуло.

Помните этот день. Помните Революцию даже если вас пытаются заставить ее забыть. Потому что этот день изменил весь мир. И изменил его к лучшему.

Семеныч не зря начал перечисление местных вольных с Кубы — более колоритного персонажа найти было сложно. При взгляде на него создавалось впечатление что когда-то он был нормального роста, а потом сверху упал рояль.

Покатый приплюснутый лоб, надбровные дуги как у гориллы, широкая рожа с таким же широким, неоднократно сломанным носом. Большой лягушачий рот с губами лепешками обрамляла неровно обкромсаная черная борода. Туловище похожее на бочонок покоилось на коротких кривых ногах, а руки были непропорционально длинными. Живот, которым Куба судя по всему гордился, так как носил рубаху нараспашку чтобы его все видели, был таких размеров, что сверху легко вставала пивная кружка.

Из-за этих особенностей телосложения, в пространстве Куба перемещался как кантуемая тара — переваливаясь с таким креном, что со стороны казалось что он в стельку пьян и вот-вот упадет. От истины это было недалеко — о его приближении возвещали обильно распространяемые вокруг мат и перегар, а знакомые говорили что трезвым его видела разве что повитуха.

В одежде Куба был менее оригинален, в том смысле что придерживался того же эклектичного стиля что и все обитатели Котеаны. Разве что вооружение было примечательным - трехствольный револьвер с двухрядным барабаном который, впрочем, в руках такого владельца выглядел почти логично.

Подойдя к команде «Ежа» любовавшейся водопадом, который как штора закрыл грот после прихода штормов, Куба остановился возле Бьернсона. Посмотрел на его ноги. Потом поднял голову чтобы посмотреть на лицо. Отошел на шаг назад. Потом еще на шаг и изрек: «Ебать ты высокий! Твоя мамаша наверное обосралась пока рожала такую херню как ты?».

Бьернсон навернул ему кулаком по башке от чего Куба сел на задницу, посидел, собирая раскатившиеся шарики и ролики в черепной коробке и, встав, как ни в чем не бывало отряхнулся.

- Ладно — за дело… За дело можно... Я че хотел-то..? - наморщив лоб он некоторое время вспоминал зачем пришел, - Да блять! Все мысли нахуй растерял из-за тебя! Пошли выпьем!

- Ну пошли… - простота данного персонажа Бьерносна слегка раздражала, но выпить он не отказывался никогда.

Остальные не поняли пригласили их или нет, но пошли следом.

...

Катер Кубы - «Икан» представлял из себя деревянную рыболовную посудину засраную от киля и до клотика. Жестом пригласив гостей в кормовую надстройку служившую и камбузом и столовой и жилым помещением, хозяин судна извлек из под заваленного грязной посудой стола бочонок с алкоголем. Бухнув его посередине, от чего в потолок взлетел фейерверк из мисок и ложек, достал мятую железную кружку и, наполнив до краев, осушил. После чего наполнил вторично и предложил гостям.

- Вспомнил! Вы же те самые новенькие про которых Тухаириири в баре пиздел!

- Допустим.

- Значит вы еще про меня не знаете!

- Уже знаем.

- Семеныч растрепал?

- Какая разница? - Бьернсон осушил кружку и, не спрашивая наполнив, передал Троллю.

- Да и правда похуй! Я че хотел-то..? Поскольку вы тут новенькие, вы не в курсе что тут не только в этой сраной лавке можно закупаться! У меня тоже! Пойдемте покажу, блять, "ассратимент"!

Кружка была в руке у Тролля, то есть высоко, так что Куба достал еще одну и нацедив выпивки указал вниз. Стало ясно, почему несмотря на то, что «Икан» был больше «Ежа», готовили, ели и спали там в одном помещении — всё ниже палубы было завалено разнообразным хламом. Часть, судя по состоянию, было поднято со дна, часть — найдено на каких-то свалках. Сияя от гордости Куба включил свет поворотом лампы в светильнике без плафона и обвел эту сокровищницу рукой.

- Ни у кого такого не найдете! Только у меня!

- И то верно… - согласился Слободан, - Такое мы нигде не найдем...

- Вы посмотрите — я дорого не беру.

- Ну это понятно…

Покрутив в руках полусгнившую каску Слободан положил ее на место и вопросительно посмотрел на Браву. Тот пожал плечами и принялся ворошить хлам в поисках чего-нибудь интересного. Тролль с Бьернсоном остались наверху — брезговали.

- А это что? - Брава вытащил круглый медный шлем и покрутил, - От водолазного костюма? Остальное есть?

- Ага! В том же углу и в том же дерьме… - кивнул Куба, - Только это все хуйня! Я в этой ебыни пробовал нырять — чуть не задохся нахуй!

- Странно… Может помпа не работает?

- Какая еще нахуй «помпа»?

Перевернув шлем Брава увидел что отверстия куда должны подключатся шланги забиты пробками и понимающе кивнул.

- Дело в том, что тут должна быть еще помпа.

- Если ты про ту ебынь которая «уф-уф» делает, то она тоже там. Но она нахуй не нужна.

- Кто вам такое сказал?

- Муг сказал! Он ныряльщиком был! Он шарит!

Куба высунулся наверх, набрав побольше воздуха, заорал: «Муг! Пьянь черножопая! Тут по твою хуйню ебалаи приползли», снова получил по башке и ссыпался вниз.

Куча тряпья, которая служила команде «Икана» постелью, зашевелилась. С нее сполз тощий черный как головешка паренек, первым делом добравшись до бочонка и приложившись к содержимому. После чего продрал глаза, увидел Тролля и Бьернсона и в ужасе заорал.

- Да харе блажить ебанутый… - Куба снова взобрался по лестнице, - Они люди… Вроде…

- Ты уверен? - Муг опасливо покосился на гостей, - Больно дохера уродливые…

- Да мне тут вас всех что-ли пиздить?! - поинтересовался Бьернсон замахиваясь.

- Ебать! Оно еще и разговаривает!

Муг как кузнечик скакнул в сторону и спрятался за Кубу, выпучив глаза рассматривая такую диковинку.

- Ну да... - понимая что Бьернсон как нехер делать снесет обоих, Куба попятился, - Этот разговаривает. Второй нет — не слышал пока… А что уродливые — так ты тоже нихуя не прынц.

- Ну так-то да… Но вдруг заразно?

- Что тебе, блять, заразно?

- Ну вот это… С волосами…

Бьернсон, скосив глаза, посмотрел на свою пшеничного цвета бороду, потом на прическу Муга.

- Ты, сука, на себе посмотри, уебище. У тебя самого че на башке? Говно из мозгов лезет?

- Это дреды!

- Хуеды! Еще раз от вас двоих хуйню про меня услышу — одного другому в жопу засуну! Верите что смогу?

- Да ебать ты шуток не понимаешь… - судя по лицу, Куба поверил, - Ладно — замяли. Муг — пиздуй вниз. Там про ебынь водолазную спрашивали. А мы еще выпьем, а то эти ебланы напряженные какие-то…

- Да ты издеваешься...

Бьернсон хотел в очередной раз прописать Кубе в репу, но Тролль его остановил, жестами и мимкой показав что это бесполезно. Тем временем Муг спустился вниз и принялся помогать Слободану и Браве откапывать водолазное снаряжение, попутно рассказывая откуда оно тут взялось и вообще. В водолазных костюмах Муг, как и предполагалось, не понимал нихера и искренне думал что шланги нужны чтобы переговариваться с находящимся под водой, зато рассказал немало интересного про катер и них с Кубой.

Когда-то давно «Икан» был рыболовным судном. После войны начался жемчужный бум и хозяева сделали из него водолазную базу. Тогда же на борту появился Муг. Раб и сын раба он с плохо понятной Браве и Слободану гордостью похвастал что хозяева отдали за него пять миллионов исладоров потому, что лучшего ныряльшика на рынке не было. Правда за отдаваемое по дешевке с армейских складов водолазное снаряжение они отдали шесть…

А Куба был пьянью. И солдатом колониальной гвардии — одно другому не мешало. Он пил, дрался и попадал в кутузку. Он пил, слал нахуй командиров и попадал в кутузку. Он не терял семью, не терпел лишений, не мучался тяжелыми воспоминаниями после гибели боевых друзей — просто ему нравилось пить и слать всех нахуй. Слободан специально уточнял.

А потом началась война и, по законам военного времени, за то, за что раньше давали месяц отсидки, Куба получил расстрел. Перед казнью его помиловали заменив расстрел на каторгу, и вместо того чтобы воевать он махал кайлом строя укрепления. Но тех нескольких минут с завязанными глазами перед расстрельной командой ему хватило чтобы потерять остатки самоуважения и после войны начать пикировать на самое дно бутылки и жизни, довольно скоро сделавшись почти таким же рабом как и Муг. Хозяева «Икана» заставляли его отрабатывать долги выполняя всякую грязную работу и расплачиваясь дешевой выпивкой.

Как к нему пришла идея угнать катер он наверное и сам не знал. Просто в один прекрасный день проснулся посреди ночи, увидел что на борту никого кроме него и Муга, отвязал швартовы, умудрился запустить мотор и поплыл куда глаза глядят. Так началась их вольная жизнь. Они шарили в остовах затонувших кораблей, собирали все, что имело хоть какую-то ценность и продавали где могли.

Надо сказать что, в какой-то мере, это повлияло на Кубу положительно. Он, худо-бедно начал осознавать что на нем лежит ответственность за их выживание и начал хоть немного держать себя в руках и думать головой. К тому же теперь он был капитаном хоть и маленького, но судна, что добавляло ему уважения в глазах островитян и заставляло если не соответствовать этому статусу, то хотя бы пытаться.

Выкопав все детали водолазного костюма, Брава оценил их состояние и ремонтопригодность. После того как ему удалось, с подсказками Амяза, вернуть к жизни двигатель «Ежа», он почувствовал в себе силы и теперь его распирало от желания попробовать что-то восстановить самостоятельно.

- Берем! Тут, конечно, придется повозится, но, думаю, получится!

- Ты уверен? - осторожно поинтересовался Слободан.

- Да. Устройство несложное, да и чем нам еще все это время заниматься?

- Ладно… Сколько с нас?

Муг почесал в затылке. Оценка стоимости для него было проблемой, так как в цифрах он разбирался слабо.

- Мильен!

- Дорого!

- За шесть брали!

- Когда? Когда он был новый и рабочий?

- Ну да. А теперь всего мильен!

- За что мильен? - услышав из сверху сунулся Бьернсон, - Эй, утырок! Тут твой уголек хуеет. За этот хлам миллион требует.

- Миллион! - Куба, уже изрядно нализавшийся, от таких цифр слегка офигел, - Где?

- В пизде. Сколько вон та куча говна стоит?

- А! Вы про ебынь водолазную? - он переглянулся с Мугом, - Ну так то ебынь, но ебынь редкая… Но можем поторговаться!

- Слышь, ты… Ебало охуевшее. Я сейчас с тобой так поторгуюсь, что ты мне еще должен останешься… - достав из кармана пачку исладоров Бьернсон отсчитал половину, - На пятьдесят, и это еще с учетом того, что вы нам эту хрень на борт донесете.

- Продано! Муг — пакуй: у нас доставка! Учись, еблан, пока я жив, как торговаться надо!

Увязав все в обрывок рыболовной сети, они подхватили снаряжение и помпу и буквально бегом, пока покупатели не передумали, потащили все к «Ежу». Где их ждал шок... Глядя на вымытую палубу они оба разулись и, ступая на цыпочках, прошли в машинное.

- Эх ебать! - сгрузив помпу Куба провел рукой по двигателю который был чище чем их обеденный стол, - А че это у вас тут так…

- Как и должно быть на нормальном корабле! - гордо приосанился Брава, чувствуя собственное превосходство над парой раздолбаев, - Это называется «порядок»!

- И давно это с вами?

- Вы просто, чуханы, на настоящих кораблях не были, - пояснил Бьернсон, - Считайте что вам крупно повезло, что Капитан ваш срач не видит. Он бы вас разъебал за это так, что вы до конца жизни пуганные ходили.

- Так я же капитан…

- Говно ты, а не капитан, если честно… А я учился у настоящего. Который на морских богов хуй кладет. И знает как всё быть должно. Вон парни соврать не дадут. Да Слободан?

- Да. Я у них на борту, правда, пробыл недолго, но оценить успел.

- И что? - неверяще прищурился Куба, - Реально на богов клал? Даже на Попобаву?

- Это еще что за хуйня?

- Штука такая — по ночам мужиков насилует. А если утром всем не расскажешь — снова выебет.

- Ха! Да он когда на Доминисе в баню зашел и полотенце снял там все девки потекли, а мужики вспотели. Он эту Попобаву-бы сам выеб так что она на хую порвалась.

- Не выеб бы. Попобава страшная!

- Хуйня эта ваша Попобава. Нас церковники на абордаж пытались взять! С колдунами своими и прочим! Сам знаешь - они всяких «Попобав» гоняют как пидора по бане. А от нас еле ноги унесли! Мы только в двоем с Троллем человек двадцать порубали! А Капитан «виктора»… Не - «Ликтора» прикончил. И еще хер знает сколько народу. Правда они старпома нашего уволкли, но того красть себе дороже. В Порто был случай...

- Пиздишь!

- Я!? Да вот! - Бьернсон содрал майку показывая шрамы, - И остальные тоже там были! Парни — подтвердите!

Остальные покивали, а Брава достал орденский кинжал, который оставил в качестве трофея, и предъявил в качестве доказательства.

- Ебать вы жёсткие… - Куба осмотрел клинок и уважительно покачал головой, - Надо вас на «шестичасовую» позвать. Мабыть и Гюнтера заебашите.

- Че за «шестичасовая»?

Шестичасовая драка была традицией в заведении Мамы Нуи. Поскольку сидевшие без дела моряки, были склонны напиваться, а напившись - драться, и сделать что-то с этим возможностей никто не видел, то решено было хотя бы упорядочить. Каждые выходные, после шести часов, в кабаке убирали мебель, ножи, бутылки и начиналась большая драка. Любому кто находился на первом этаже можно было бить морду не опасаясь последствий. Второй этаж и галерея были отведены для зрителей и тех кто чувствовал что ему уже хватит.

На крыльце выясняли отношения те, кто хотел набить рожу не абы какую, а вполне конкретную. Первое время после введения данной системы многие относились к идее скептически, но потом вошли во вкус.

Во первых — это было удобно. Те кто хотел почесать кулаки знали куда и когда идти. Те кто не хотел неприятностей, знали когда и где быть не стоит.

Во вторых, это придавало мордобою легкий оттенок благородства. Не просто рихтуем друг-другу рожи по пьяни, а по обоюдному согласию и каким-никаким правилам.

Ну и в третьих — данное действо рассматривалось многими как зачаток традиции. Причем не абы какой, а «нашей», создаваемой кулаками парней которые штормуют в Котеане прямо здесь и сейчас.

Данная идея показалась Бьернсону и Троллю очень интересной. До того они в кабак не ходили, предпочитая выпивать у Семеныча, и очень обиделись что им до сих пор не рассказали про такое развлечение. Так что вечером выходного дня, уже в половину шестого, они разогревались у стойки в предвкушении.

- А вона и Гюнтер… - Куба ткнул пальцем в здорового форбуржца входящего в заведение.

- Уделаем…

- Ты погоди выебываться… С ним его парни.

Следом в кабак завалилось еще несколько здоровяков. Но Гюнтер выглядел крупным даже на их фоне. В форбуржцах было много северной крови, так что по размерам он не уступал ни Бьернсону, ни Троллю. Увидев их Гюнтер подошел и сквозь зубы цыкнул Кубе: «Съебись», после чего сел на его место и заказал выпивку.

- Вы, значит, новенькие?

- Допустим. А ты кто? - Бьернсон посмотрел на две стилизованные под молнии руны на его предплечье, - Электрик местный?

Тролль, хохотнув, поднял вверх пару пальцев.

- Второго разряда? Неплохо…

- А ты веселый… Драться будешь?

- Сперва не хотел — местную мелочь месить немного чести. Но тебе ебало распинать можно.

- Ну тогда не уходи далеко. Сейчас время пробьет и начнем… Мне тоже этих лупасить надоело… Прозит!

Звякнув стаканами они принялись ждать. Наконец большие старые часы за стойкой пробили шесть. Катнув Маме Нуи стаканы, Бьернсон с Гюнтером встали и отшвырнув сделанные из бочонков табуреты демонстративно размялись. Остальные ждали. Это была не дуэль — просто никто не решался соваться между двумя готовящимися столкнуться гигантами.

Гюнтер явно был опытнее. Ринувшись в атаку первым, он успел пару раз крепко сунуть Бьернсону в челюсть, однако того тоже кое чему научили. Пнув его ногой под колено, он с размаху пробил в солнечное сплетение и, когда Гюнтер согнулся, поддел коленом опрокидывая на пол.

- Сука… А ты хорош…

- Учили больно… Вставай давай, а то уснешь…

Гюнтер поднялся постанывая, хитро усмехнулся, и резко нырнув вперед попытался опрокинуть Бьернсона, но то двинул ему локтем по спине и, швырнув в сторону, наподдал ногой. Пришедшие с Гюнтером парни, видя что он проигрывает, кинулись на подмогу. Это послужило сигналом. Тролль, тоже стоявший в стороне, влетел в них раскидав как кегли. Падая они снесли других участников «шестичасовой» и те приняли это на свой счет. Потасовка перестала быть уделом двоих превратившись в свалку. В самый разгар двери распахнулись и на пороге с криком: «Да ебаться в пассатижи! Опять все пропустил!», появился Семеныч. Кто-то из зрителей скинул ему бутылку. Раскрутив содержимое, Семеныч влил ее в себя, вытер рот тыльной стороной ладони, и с криком: «Эх держите меня семеро!!!» зарядил в ухо первому попавшемуся. Наблюдавшие за этим с галереи Слободан и Брава переглянулись.

- Пиздец какой-то. Похоже им действительно нравится…

- Видимо мы чего-то не понимаем… - философски пожал плечами Брава, - Хотя… А что тут еще делать?

- И правда…

Допив свой стакан, Слободан подхватил его и, мотанув через перила в гущу драки, с криком «ЕБОТЕ-Е-Е!!!» прыгнул следом стараясь подмять как можно больше народа.

…

Брава сидел и ковырял помпу. Под глазом у него красовался огромный синяк, но настроение было приподнятым. В первую очередь потому что он понимал что тут к чему. Несмотря на успешный ремонт двигателя, Брава прекрасно понимал что это, по большей части, была заслуга механиков с "Интернационала", так что приступая к разборке помпы откровенно дрейфил. Но внутри все оказалось неожиданно понятно. Впускной клапан, выпускной, поршень, уплотнительные сальники - элементарно!

Так что расположившись на корме он с видом заправского спеца принялся не торопясь все протирать, осматривать и раскладывать. Сновавшие мимо туземцы уважительно косились на него и некоторые даже кланялись - судовые механики на островах считались существами высшего порядка. Даже круче чем шаман. Потому что на предостережения шаман можно забить, и иногда, даже, без особого вреда для здоровья. А вот если механик говорит: "Не лезь - намотает", то намотает без вариантов. Сильное колдунство!

С берега вернулся Бьернсон с Троллем. Они в процессе траки умудрились развалить барную стойку и теперь ходили чинить и извиняться. Судя по выхлопу Мама Нуи извинения приняла и даже налила опохмелиться. С ними приковылял Семеныч. Ему отдавили ногу, поэтому он хромал, но посмотреть на приобретение все равно зашел.

- И нахрена это вам?

- А что? Штука забавная и сторговали недорого. Сейчас восстановим и будем под воду лазать. Не знаю как у вас, а у нас, на Лоске, водолаз недурно зарабатывает.

- Это то верно… Только башку свернуть - раз плюнуть.

- Да тут везде башку свернуть - раз плюнуть, - отмахнулся Бьернсон, - А посмотреть что там на дне интересно.

Тем временем на причал взобрался Гюгтер в сопровождении одного из своих ребят. Судя по характерно заплетенной бороде - бьернхельмца. Он что-то рассказывал периодически тыкая пальцем в Бьернсона и весело скалясь. Бьернсон обратил на это внимание и повернувшись к ним вопросительно дернул подбородком.

- Вы чё там зубы сушите? Вспоминаете как я кем-то из ваших стойку разобрал? Так мы её уже обратно скидали.

- Да не… - отмахнулся Гюнтер, - Просто Олаф о тебе наслышан. Говорит что ты из тех Бьернсонов которые с морским богом посрались и теперь все корабли проебывают. А я тоже про вас слышал. Вот, пришел лично посмотреть.

- На что? Ты думаешь он прям на твоих глазах у меня из под ног на дно уйдет?

- Ну, судя по тому что о вас рассказывают - есть все шансы узреть что-то подобное.

- Ну тогда присядь - долго ждать придется.

- А говорят что не особо...

- Говорят что и сельдь доят. Но молоко рыбой воняет - пить противно.

- То есть думаешь что переспоришь бога?

- А что тут думать? - пожал плечами Бьернсон, - Как это сделать меня научили, так что дальше все только от меня зависит.

- И кто же такой умный что такому учит?

- Да есть тут капитан один. На богов кладет только так. Сам видел.

- Это тот про которого Куба болтал? Который Попобаву не боится и всякое такое?

- Он самый. Не веришь?

- Не особо, - брезгливо скривился Гюнтер, - Все что можно выучить у залесцев - это пить без закуски.

- Вот тут ты зря! - вскинулся Гвоздев, - Как раз мы-то закуску уважаем! Мы не Лонгцы какие, с Аменцами которые этот свой "ви-и-иски" льдом заедают! У нас без хорошей закуски за стол ни один уважающий себя человек не сядет!

Тролль с Бьернсоном, вспомним посиделки у Семеныча согласно закивали. Гюнтер презрительно скривился.

- Я хочу сказать что залесец, да еще вольный, ничему хорошему научить не может.

- Это еще почему?

- Потому что любая наука начинается с "ордунга". С порядка. А залесцы по своей природе хаотичны и неспособны к какой либо упорядоченной деятельности. По крайней мере добровольно. Им для этого необходимо принуждение. Став вольными они утрачивают стимул, и быстро скатываются к своему природному состоянию.

Раз вы у него были… - Гюнтер махнул в сторону Гвоздева, - То должны были видеть какой у него там срач.

- Не срач, а творческий беспорядок!

- Срач. И так у вас во всем.

- Ну во первых, - Бьернсон задумчиво поколупал нос, - Хули тебе оттуда за порядок видно? Поднимись да посмотри. А во вторых, на кэпа не пизди. Он, после того что было как бы мой сэконунг, а за сэконунга я тобой еще что-то поломаю.

Гюнтер наклонился к своему спутнику который начал ему что-то объяснять. Семеныч толкнул Бьернсона и поинтересовался кто такой "сэконунг".

- Это конунг у которого нет земельного надела и он странствует на корабле со своей дружиной.

- Заебись объяснил! А кто такой конунг?

- Военный вождь. Тот кто ведет в битву. По традиции он дает выпивку и оружие, и если ты принял от него и то и другое, то ты присягнул ему на верность. Я принял.

- А почему на него пиздеть нельзя?

- Потому что оскорбляя сэконунга ты оскорбляешь его дружину. Слабому и трусливому конунгу служить позорно.

- Ясно. Так что - драться будете?

- Сейчас увидим.

Тем временем Гюнтеру, видимо, объяснили примерно тоже самое, и перемахнув с причала на борт он осмотрел "Ежа" и развел руками.

- Беру свои слова назад. Твой капитан и сэконунг - достойный человек.

- Чё? - Бьернсон был не из тех кто легко признает свои ошибки и слышать такое для него было непривычно.

- Я говорю - извини что сходу и не разобравшись сказал такое.

- Ну это - ладно… С кем не бывает.

- Расскажи о нем. Ты назвал его "сэконунгом" - вы были в бою?

- О да!!! Первое нападение было когда мы вышли из Порто…

Бьернсон с горящими глазами начал рассказывать про все драки которые ему пришлось пройти в составе экипажа "Интернационала": "...и тут с крыш начинают сыпаться эти, как их? "Отсосины"! Я одному Нна!!! Второму - нна! Во мне кипит священная ярость! Клянусь ледяной задницей Хель - тогда я впервые её по настоящему почувствовал…"

Гюнтер слушал и кивал. Олаф кивал восхищенно. Он, как и все бьернхельмцы, уважал силу и доблесть, особенно подкрепленную шрамами, а уж берсерк для него был вообще полубогом. У них за спинами дёргал глазом, пытаясь унять бьернсоновское красноречие, Слободан. Правда это было настолько же реально как вычерпать пригоршней море.

- И потом мы приходим в Кала-Балиб, а там стоит мой катер который те девки угнали! Вот этот самый! - победоносно закончил свой рассказ Бьернсон, - Как такое могло по твоему произойти? Да я тебя скажу как! Ньёрд отступил! Понял что ему меня не переупрямить и вернул мне корабль! Потому что главное в сэконунге - удача! И капитан Вад поделился ей со мной. И еще знаниями! И теперь меня даже богу не взять! Понял?!

- Да… - с усмешкой кивнул Гюнтер, - Этот залесец и правда не такая дрянь как все вольные. Знает свое дело.

- А вольные по твоему дрянь?

- Да. Большинство примерно как Куба. Плюс-минус.

- И вы тоже?

- Мы не вольные, - ухмыльнулся Гюнтер, - Мы - охотники за головами. Ловим тех кто доставляет проблемы и сдаем заказчику живыми или мертвыми. Вольных часто заказывают, так что я знаю что говорю.

- И как платят?

- Жить можно. Если интересно - можем и вас двоих… - Гюнтер растопыив пальцы указал на Бьернсона и Тролля, - В дело взять. Кстати - почему он не говорит? Он глухнемой?

- Нет… - ответил Тролль неожиданно низким сочным басом.

- А почему молчишь и жестами объясняешься?

- Зря пиздеть не люблю…

- Угу… - согласно кивнул Бьернсон, - Он такой. А за предложение спасибо, только я ни корабль ни парней оставлять не собираюсь.

- Ну, корабль бы нам еще один пригодился, а если ты так настаиваешь то и этих двоих можешь прихватить если под ногами мешаться не будут.

- Одолжений мне тоже не надо. Сами разберемся.

- Ну как знаешь, - равнодушно пожал плечами Гюнтер, - Тогда приходи на следующую драку. Я хочу реванша.

- Еще раз пизды ты огрести хочешь… Не переживай - огребешь.

- Посмотрим…

- Посмотрим…

Гюнтер с улыбкой кивнул на прощанье и отбыл. Гвоздев смачно сплюнул ему в след и махнув рукой принялся наблюдать как Брава собирает помпу назад. Слободан же отвел Бьернсона в сторону.

- Слушай… У меня тут идея появилась. А давай мы не будем всем рассказывать всем подряд насчет ассасинов, церковников и вообще твоих похождений на том корабле? Потому что до них то может и не доберутся, а вот мы проблем можем хапнуть.

- Боишься?

- Опасаюсь… И тебе советую. У нас не тот корабль и не те калибры…

Тролль на которого Бьернсон покосился, согласно покивал.

- Убедил.

- Не будешь болтать?

- Буду искать корабль побольше. И пушку… Не хвастать такими победами - считай не жить...