Поучаствую хоть в одном.
Вот дочка едет на велосипеде по канату
Цветочки
ПП тирамису на завтрак
Кошка. Қуда же без нее?
А это я нейросетью балуюсь - иллюстрации к книжкам саоим делаю. Бывают удачные. А бывают неудачные.
ей сегодня наконец доставили подарок, который мы заказывали на восьмое марта. Учебник по рисованию. Вот, первые плоды. Мне кажется, совсем неплохо.
Я устала.
Нет, в самом деле, на первый взгляд кажется, будто бы в том, чтобы быть скатертью, нет ничего сложного, но не когда засыпала ты человеком. Проснулась-то я тоже человеком, без всякого сомнения, но и скатертью тоже.
Я хороша. На мне вышиты цветы, мной любуются. Это приятно, пожалуй. Мной-человеком никто не любуется. Некому. Те, кто любовались мной-человекм стали другими вещами.
Удивительно, как у меня-человека хватает сил держать в руках иглу?
Я-скатерть вижу себя-человека всеми вышитыми на мне цветами. Мне не нравится когда на меня что-то ставят. Я слепну от этого, задыхаюсь, это утомляет меня. Но что поделать - где вы видели стол без ничего на нем?
Я-человек пью чай, провожу пальцем по узору на мне-скатерти. Любуюсь своим трудом. Думаю, что бы еще вышить.
Слушайте, а мне ведь повезло! Ведь лежат в шкафу мои товарки, света белого не видят. Они праздничные, вышиты шелком. Их я-человек достаю нечасто. Я попроще, в таком наивном деревенском стиле. Но я себе нравлюсь.
Я-человек думаю, что скоро умру. Чтож, это со всеми бывает. Смерти я не боюсь. Я знаю о ней такие вещи, которые мне человеку только предстоит узнать. Я много раз умирала. Когда была льном и шерстью, и меня меняли, и ястановилась чем-то новым. И еще умру и стану новым, да.
Боюсь, что некому будет гладить мои наивные деревенские узоры. Что меня положат в шкаф и я там истлею.
Вещи должны приносить пользу. Даже если они от этого устают.
Я люблю вышивать бисером когда обдумываю сюжет очередной книги, и персонажей, которым придется этот сюжет двигать.
И это колье полностью посвятила одному из героев. Оно буквально напичкано символикой: аметист его родовой камень, и листья - символ место его работы, и крылья у него имеются. Но - тсс! Последнее - тайна.
И о герое немного
— Как вы себя чувствуете, подмастерье Хагал? — услышал он мягкий, бархатный, будто бы приглушенный голос, и тут же попытался подскочить, приветствуя высокое орденское начальство.
Магистр Рейнхальд сидел, по своему обыкновению сложив руки на коленях выпрямившись.Мерцали драгоценные камни в глазницах изящной маски, старой почти как мир, ровесницы их общей страны. У магистра был мягкий голос, обходительные манеры, он умел добиваться своего исподволь… И был он клинком завернутым в бархат. И сталь иногда проступала сквозь светскую любезность и дипломатичность почти побежденного перед почти победителями. Будто бы в магистре помещались два человека — один несгибаемый воин, жесткий и жестокий, другой — образованный, мудрый и все же изнеженный аристократ. Две стороны его характера, каждая по-своему обеспечили ордену Тьмы если не победу в Последней войне, то по крайней мере возможность жить достойно…
Но не время и не место было рассуждать об орденской политике и роли личности в истории. Тем более, что историческая личность терпеливо ждала ответа на поставленный вопрос.
Он умер, а потом воскрес… или нет? Насчёт смерти он был уверен точно, насчёт воскресения — нет. Живых, кажется, не хоронят, да? А он выкопался из земли. Гроб, в котором он лежал, совсем сгнил.
Глаз не было, но он видел кладбище, старое, заросшее сиренью. Шуршала в траве гадюка, надрывались кузнечики. Захотелось курить. Легких не было, а курить хотелось. Он мельком глянул на надгробие, полноватое лицо показалось ему знакомым.
«А, — понял он, — это же я». Прочёл даты, имя. «Помним, скорбим» изящным шрифтом. Достойно, достойно. Со вкусом. Ему нравится. Мраморный ангел тихо плакал рядом. На минуту показалось, что крылатый оплакивает не жизнь вверенного ему усопшего, а отколотую кем-то левую руку, лежащую у его обутых в сандалии ног.
«Виктор Сергеевич Пелег, — прочёл он ещё раз, обкатывая имя на несуществующем языке. — Ну что, Витюша! С посмертием тебя! Сейчас бы сто грамм накатить за помин, кха… души».
Он вдруг застыл, осенённый пришедшей в голову мыслью: «Мозга-то нет! А мысли-то откуда?» Потом успокоился. Это при жизни он был материалистом… Теперь можно не напрягаться и думать тем, что есть. Костным мозгом, может. Если остался он. Или чем иным.
Кто-то шёл по кладбищу, чертыхаясь.
— Накидали тут, набросали… Со съёмками своими совсем с ума посходили. Лучшие маги двадцать первого века, посмотрите на них! Этот в чёрном выкобенивался: «Подниму Пелега, директора банка… Пусть расскажет, от чего да как на рабочем месте помер». Тьфу! Дурацкая передача! Людей за дураков держат. Коли бы так можно было бы, так его пятьдесят лет назад бы подняли да расспросили, пока свеженький был. А теперь что?
Поднятый телевизионным магом директор банка В.С. Пелег спрятался в кусты и затрясся от смеха. Спасибо неведомому магу, что он не забыл оживить с ним вместе его знаменитое чувство юмора.
А почему он умер на рабочем месте?
Это он ещё вспомнит. Это он ещё разберётся…
Несколькими днями позже…
— Эй, мужик! Ты меня поднял, мужик, теперь Васильича поднимай, мужик! Чего пялишься, маг недоделанный? Некромант, твою ж… чего ты мычишь там? Как нашёл? Думаешь, раз я пятьдесят лет назад помер, так в компах не секу? Да у меня образование не чета нынешнему! Я еще в советские годы школу окончил! Ну, два компа сломал, пока разбирался… рука ещё отваливается. Правая. Я её скотчем прикрутил, пойдет. Может, на клей посадить? Не знаешь? А кто знает? Это ты же у нас знатный зомбовод.
Ты мне глазами не хлопай, Васильича, начальника охраны моей, поднимай давай! Разбираться будем, как я помер. А? Куда нос делся? Так я к жене своей заглянул, к ведьме старой. Даром что с деменцией, а сковородой по лбу дала. Одно было выдающееся место, и того лишили.
И Светочку еще подними, секретаршу мою. Посмотрел я на её надгробие — всю жизнь мне врала, на десять лет возраст свой преуменьшала. Дура.
Эй, мужик! Чего ты там хрипишь? Как зомби поднимать, а? Я говорю: как зомби поднимать? Где записи твои, блаженный? Эй, ты чего? Помер, что ли? Да что ж ты делать будешь?
Месяцем позже
… Из статьи в интернет-издании «Вестник мага»
Из материалов дела о пропаже гражданина Василия Владиславовича Воробушкина, известного как маг некромант Герхард фон Дюстер, полуфиналиста программы «Лучшие маги 2029»
К делу приложена записка, написанная, предположительно, самим гражданином Воробушкиным. Некоторые слова, однако, написаны иным почерком. Вот ее текст:
«Так как я опозорился (зачёркнуто) — переоценил свои силы (зачёркнуто) — опозорился (подчёркнуто три раза) на одном из испытаний, не сумев вызвать дух В.С. Пелега, я принял решение покончить со всей этой мурой (зачёркнуто) — уделить больше внимания теории некромантского дела и духовным практикам (зачёркнуто) — не морочить людям головы (подчёркнуто три раза) и удалиться в монастырь (зачёркнуто) — не в монастырь, а на Эверест (зачёркнуто) — на Арарат (подчёркнуто один раз) — какой к хренам Арарат, идиот? — Он ближе. Там коньяк. А на Эвересте холодно (зачёркнуто) — Эверест. — Почему мы вообще переписываемся на этом клочке бумаги? Надо не забыть его сжечь перед уходом… И съесть. — Я больше ничего жрать не буду! Хватит экспериментов!»
Также на официальной странице в одной из социальных сетей гражданин Воробушкин, известный как маг-некромант Герхард фон Дюстер, разместил следующую запись:
«Я, маг некромант высшего уровня Герхард фон Дюстер, теперь покой… решил обрести временно. Переосмыслить жизнь, пообщаться с великим учителем, личем-некромантом высочайшего уровня, мастером Гелепом, свалившимся мне буквально как снег на голову, дабы недостойный ученик мог припасть к светочу его разума, хочет он того или нет. Ждите нас обоих на отборочных испытаниях нового сезона передачи «Лучшие маги — 2030».
Возможно, это только пиар-ход? С нетерпением ждём нового сезона всеми нами обожаемой передачи.
Из комментариев в интернете:
[Воробушкин_лучший]: А-а-а-а, где мой любимый некромант? Как мне теперь жить?
[Сторож]: Достали со своими некромантами! По кладбищу пройти нельзя, чтоб на какого-нибудь не наткнуться. Я думал, готов пережил, и всё в порядке теперь, но нет![Некроняшка отвечает пользователю Воробушкин_лучший]: Он тебе не Воробушкин, а Герхард фон Дюстер, тупая афца!!!
[Воробушкин_лучший отвечает пользователю Некроняшка]: Сама такая! У него на аве фото с паспортом, а там — Воробушкин.
[Некроняшка отвечает пользователю Воробушкин_лучший]: Да он просто прифотошопить забыл свое истинное духовное имя.
[Воробушкин_лучший отвечает пользователю Некроняшка]: За три с половиной года он ни разу не посмотрел на свою аватарку и ни разу не заметил?
[Некроняшка отвечает пользователю Воробушкин_лучший]: Истинным зрением он видит там свое духовное имя!
***
Год спустя
Загремел гром, закаркал ворон, засверкали молнии, и двое вошли под своды съёмочного павильона «Лучших магов двадцать первого века».
Один был худ и бородат, другого тут же узнали пришедшие принять участие в отборочном туре ведьмы, ведьмаки и посланцы с Ориона.
Тот, что зарос бородой, сказал второму:
— А здорово мы Васильича отпинали, да! Давай каждый год в годовщину моей смерти его отпинывать будем, — он остановился. — Нет! В футбол его черепушкой играть будем. Там рядом с ним какой-то футболист лежит? Возьмем у него пару уроков!
— Воробушкин! — крикнула яркая цыганка, зазвенела всем, чем можно звенеть, включая ключи от машины своего соседа по очереди. — Ты, что ли?
— Какой я тебе Воробушкин, — сурово сказал Воробушкин. — Мое имя Герхард фон Дюстер, женщина, постарайся запомнить.
— Герхард, так Герхард, — пожала она плечами и выронила чужие ключи.
— Да сколько можно, Марья Николаевна? — возмутился стоявший перед ней суфий. — Третий раз сегодня!
— Ой, ладно! — всплеснула руками цыганка. — Тренировалась я!
В подтверждение её слов из второго рукава выпали телефон и кошелек. Телефон она ловко поймала и вернула стоявшей позади шаманке, мимо которой минут пятнадцать назад проходила в туалет.
— Кто это с тобой, Герхард фон Воробушкин? — спросил суфий, подходя ближе. — Никак новенький?
Герхард устало оттарабанил:
— Это со мною мой великий, всезнающий и всеумеющий учитель, лич-некромант запредельного уровня, мастер Гелеп… Милостиво согласившийся меня сопровождать и ради этого отринувший праведное существование на вершине Эвереста…
— Тоже некромант, что ли?
Герхард вздохнул:
— А кто же еще?
Некроманты переглянулись.
— Камер нет?
— Вроде нет…
Тогда всеведущий и всезнающий мастер Гелеп опустил пониже кустистую бороду, отклеил брови, снял силиконовые щёки и предъявил сборищу ведьм, шаманов и прочих экзорцистов отполированный череп.
— И вы нам, ребята, не конкуренты!
Верни мне мое сердце
Они встретились.
Обменялись сердцами, стали жить.
Все как у всех: работа, дом, дети. Усталость. Стук чужого сердца в груди стал раздражать.
Расстались.
Что-то тянет, болит, не дает дышать. Но что? Им уже не вспомнить.
Друг другу сердца они так и не вернули.
Единственный враг
Вот он, стоит, ухмыляется, мой единственный враг.
Все портит, до чего может дотянутся. Надоел хуже горькой редьки, и не избавишься от него никак! Даже морду не набьешь.
Отражается в зеркалах, смотрит моими глазами.
Мой единственный враг — я.
Горе
У ворот кладбища сидело горе.
Оно хватало за черные одежды понурившихся людей, и те вырывались из его цепких рук.
— Некогда горевать, — говорили они. — Некогда. Семьи, дети, работа.
Горе вздыхало.
Лишь один человек взял горе за руку.
— Пойдем. Тебя тоже следует пережить. И однажды ты превратишься в светлую печаль и память.
Обида
Муж пришел домой, усталый, хмурый. Прошел мимо Наты, не взглянув.
— Ты все еще обижен? — спросила Ната.
Он прошел на кухню, достал водку.
— Не обижайся! Прости, сглупила!
Он не слышал. Налил водку в две рюмки, прошел в комнату, поставил перед портретом в черной рамке.
Ната его не любила — на нем у нее была такая глупая улыбка
Правда
— Говорят, правд много, а истина одна. А еще говорят, что истина в вине. Что ж, посмотрим, — сказала Правда, салютуя своему отражению полным бокалом.
Отражение подмигнуло ей в ответ.
Гармония
Быть было нечему.
Не зажигались звезды, не являли себя ни материя, ни дух. Не звучал звук, не рассекал тьму свет, ибо не было ни тьмы, ни звука, ни света. Не было написано, или сказано ни одного слова.
Но гармония была нарушена. Так себя явила жизнь.
Она слишком прекрасна что бы быть безупречной.
Почему нас все еще на завоевали пришельцы
Подал сигнал межгалактический терминал связи. Левая голова, используя шестой и седьмой хватательные отростки, открыла инструкцию. Правая голова застонала.
— Гадская связь! Двести лет сигнал идет туда-обратно! Они уже на луну слетали, а мне предлагают варианты борьбы против пушек.
Правая голова огорченно закурила.
— Вот потому мы их и не завоевали, что связь слишком медленная!
Оракул
Путь к оракулу долог и труден. Он не умеет предсказывать будущее, при этом никогда не лжет. Каждому кто приходит к нему он говорит правду. На всех языках, на всех наречиях можно получить от него ответ на любой вопрос. Потому, что каждому он говорит одно и тоже:
— Это может случиться в любое мгновение.
В воскресенье, двадцать четвертого мая, около семи часов вечера в одном из алматинских дворов из травматического оружия стреляли по подросткам. За день до этого стрелок уже опробовал оружие, прострелив на одном из подростков майку. В воскресенье ему "повезло" больше. Он сумел ранить одного из мальчиков в спину.
Причина - слишком шумели, катаясь на самокатах,и напрыгивая на бордюры. Стреляшего не нашли, более того, прибывшие полицейские уверяют, что это невозможно. Жильцы домов разделились на две группы.
Одни уверены, то подростки "довели" этого "народного мстителя"шумом и якобы потрескавшимися от прыжков на самокатах бордюрами. Их мало беспокоит здоровье ребенка и собственная безопасность, большую ценность в их глазах имеют бордюры. Более того, некоторые уверены, что в "своих" стрелять не будут, только в детей из других дворов, которые, по их мнению, плохо себя ведут. "Кто-то разговаривает по-хорошему, а кто-то стреляет, им не стоило здесь кататься" - цитата из беседы с одним из жильцов, пенсионерки, в прошлом учительницы. "Дети невоспитанные, хамят" - вторит ей другая. Вероятно таких детей, неудобных, стоит отстреливать, и заводить новых. И вообще, бордюры важнее здоровья.
Часть жильцов встали на защиту ребенка, и написали коллективное заявление в полицию. Жить как на линии фронта не хочется.
Играть в Шерлока Холмса, и искать стрелка самим тоже нелегко.
