3.
- А?
Вопросительно было начал я.
- Вопросы будешь задавать когда я скажу.
Прохрипел Дорофей Иванович и побрел своей неспешно походкой к дальнему выходу коровника.
Это был невысокий немного сгорбленный мужичок. Он как и все жители деревни носил телогрейку и кепку, на ногах темно-синие парусиновые штаны заправленные в сапоги. Ноги были кривые отчего Дорофей казался ещё ниже. Да примечательный факт, под ватником на нем была белая рубаха. Она конечно уже не блистала свежестью.
Слово Свежесть на ближайший месяц надо будет забыть. Это привилегия лишь директора фермы с/х им Ленина. Имя не помню.
Рубаха была пожелтевшая, но все равно выделялась в гардеробе одинакова серых вещей. Видно было что это предмет гордости Дорофея и как бы дисциплина. Вроде как на службе человек.
Метлу Дорофей не выпускал с того самого момента как встал с табурета. Он держал её крепко правой рукой. Большие с раздутыми суставами пальцы полностью обхватывали черенок. Ногти не когда не знали маникюр.
Всё что было одето, все было не новым хотя имело уход и идеально сидела на непростой фигуре типичного жителя села.
Не оборачиваясь и не обращая на меня внимания Иваныч шёл и говорил.
- Вот значить. Это коровы. Они все на сносях им нужен чистота и покой.
- Ты малой за ними прибирай, да опилок подбрасывай. Как только лента полна включай значить машину вот тут.
К этому моменту мы подошли к небольшой коробочке в тёмном углу, которая слилась со стеной вплотную став её частью, там было всего две кнопки красная и чёрная.
- Жмёшь значить на чёрную. Пошло.
Жмёшь значить на красную. Стоп.
- Всё понял, не перепутай!
Я хотел было ответить. Перепутать невозможно.
Но Дорофей Иванович продолжил.
- Слушай не перебивай ! Я повторять не буду значить. Сидишь тут и смотришь как оно все идёт. Машину остановил, отдыхай.
При этих словах он указал на небольшое возвышение рядом с коробочкой где стоял железный стул, без спинки. Здесь транспортер делал поворот и поднимаясь верх выходил наружу. Где все содержимое ленты вываливалось, в углубление рядом со стеной барака.
Что бы было понятно. Лента транспортера имела железные лопасти. Вся лента проходила по периметру сзади коров. Ширина около 30 см. Принцип моей работы, это метлой сдвинуть кучу из под коровы на чёрную ленту. Когда кучи становиться достаточно, я должен включить механизм и отправить всю эту смесь навоза и мочи, за пределы коровника.
- Отдыхай.
Продолжал он.
- Да посматривай значить. Понял?
Я смолчал.
Мы двинулись дольше.
Было понятно что инструктаж по работе окончен.
Недалеко от здание стоял сарайчик. Внутри до потолка наполненный вениками, без черенков.
- Так- так палка нужна значить.
Прохрипел учитель.
- Жди тут.
Сказал и исчез за углом барака.
Минут через 10-15 Дорофей гордо вышагивал в мою сторону. В руке он нес хорошо обтесанный черенок. При более близком контакте с деревяшкой я заметил маленький обрывок ткани, красной ткани.
Да ведь это же древка флага. Какой кошмар.
В слух я не чего не сказал.
Дорофей Иванович присев на деревянные ящик ловко работая руками присоединил метлу к ещё не давно флагштоку. На котором ещё не давно гордо реял гордость нашей страны, Знамя труда и победы, Алый стяг Октября. Было видно что это его совершенно не смущает.
Торжественно протянув мне орудие труда он сказал.
- Держи Артём Гумсамус, и помни. Труд значить, сделал из макаки человека.
- Да и ещё метлу прячь, тут разные товарищи ходят. Не зевай Артемка.
Сказав, он достал из телогрейки разорванную пачку папирос Беломор канал, выудил одну, дунул в мундштук и закусив металлическим, единственным зубам бумагу спросил.
- Вопросы есть.
Я наконец то отморозился.
- А если что, к кому мне обратиться. Вдруг что не так пойдёт.
- Не дрейф Артём людей тут хватает. Бабы должны подойти, доярки значить.
Ну и мужики, кто с поля, кто на тракторе. Слесаря где то тут лазят.
Помогут в беде не оставят.
Он задумался.
- Так, значить про ленту сказал, про опилки показал.
Тут он встрепенулся, поднял на меня лицо. Это было лицо алкоголика. Сложно было понять сколько ему лет. Может 60, а может 40. Оно было изъедено морщинами и выражало тревогу. Всю свою жизнь он провел в совхозе. Его больные глаза не видели не морей, не гор. Для него Земля была плоской и кончалось за границами горизонта. Ну ему было все равно, он был спокоен в своём неведении.
- Так значить мне пора, магазин значить.
- Метлу не про..и Гумсамус.
Он встал и быстрыми шагами направился к выходу, там дорога, там на кругу магазин. В магазине любимый напиток всех деревенских, ну и мой конечно. Портвейн Яблочный 1р.22коп. в народе бормотуха. 0.5 бутылка 18%. Её пили исключительно из горла. Гадость не передаваемая, она имела свой вкус, ни на что не похожий. Говорят что когда яблоки шли под пресс, то в цеху стоял жуткий визг раздавленных крыс Норма для взрослого две бутылки. А мы все так хотели стать взрослыми.
Похоже я остался один на один с восемнадцатью.
Решительно взяв орудия труда я направился к своим "засранкам"
4.
Я вошёл в коровник.
- Как дела мамаши?
Обратился я к животным. Что бы как то себя приободрить. Но не кто даже рогом не повёл.
Пройдя между рядами стоил, я возможно в последний раз посмотрел на их лица или Морды, к коровам как то не подходит, Рыла тоже не то.
Бат — богиня-корова в египетской мифологии, которую изображали с лицом женщины с коровьими ушами и рогами.
Все они ноль внимания, занимались своим любимым делом парнокопытные жвачные. Мирно желали свою жвачку.
Я прошёл, повернул и зашёл сзади, это моё рабочие места.
Картина скажу вам ошеломляющая. Теперь когда я остался один на один с хвостами, я понял какие они большие. Имею в виду не хвосты конечно. Хотя и хвосты тоже такие длинные, живые и постоянно в движении. Какое большое у них все.
Давайте вспомним что мне 15 лет и что я был юный девственник. А секса как нам известно в СССР не было. Не было не чего что было связано с эротикой. Самая эротичная картинка что я видел до этого, это картина «Свобода, ведущая народ». Кто забыл, саму картину может посмотреть в интернете.
Пока я стоял и оценивал размеры, грязный хвост поднялся и из Сонной лощины под напором мне на кирзовый сапог стал изливаться светло жёлтый мочепад. Я сделал шаг назад.
Постояв ещё немного, привыкая к увиденному, пытаясь раствориться в новом качестве. Происходящие, было хрустально естественно.
Далее новое открытие не заставило себя долго ждать. Мухи. Крылатая армия, полчища неумолимо летающих, жужжащие ползающих насекомых, везде.
Пока объект посадки находится в движении, муха равнодушно пролетает мимо. Но стоит остановиться, как армия накидывается и начинает залипать вас живым покрывалом.
Стряхнув с себя крылатых зануд, я принялся за работу. Метла была качественно сделанная и жёстко сидела на древки. Движения были поначалу неловкие и даже скромные. Находиться вблизи от животного весом в сотни кг. страшно. Да ещё сзади. По опыту жизни в совхозе мне приходилось общаться с коровами и я знал их смирный нрав. И все равно они большие.
Пройдя оба ряда я утомился и потихоньку начинал привыкать к жужжанию моих преследователей. Ну вот
пришло время воспользоваться автоматикой. Технология здесь смотрелось как чудо. Я сел на стул нажал на кнопку и получил результат. Кучи на ленте дрогнули и стали приближаться ко мне. Не хитрая система из шестерни, цепей и шумного мотора, поднимала ещё тёплые массы на мой уровень и с небольшим ускорением выбрасывало это наружу. Все действие почти завораживало. Наверное по той причине что в жизни мы привыкли видеть лепешки лежащим неподвижно. Все происходящие было сюрреализм.
На ферме появились новые персонажи, люди их речь приближалось. До этого я слышал лишь шум трактора снаружи, грустное мычание телочек и вечное жужжание мух.
До конца первого рабочего дня оставалось около трех часов. Когда появились две доярки.
Само слово намного краше их носителей. Доярка, слово наполненное светом, чистотой, молоком, радостью, красотой, добром.
В жизни все иначе. Не знаю как в других местах, но в деревне Слобода доярки это бабы без лица, фигуры, ума и добра.
- Эй, как звать величать?
Ни тебе здрасти, ни тебе как дела. - Артур.
Сказал я как можно медленней и чётко.
- Артём помни дочки должны быть чистыми, а опилки сухими.
Так я узнал как называют коров доярки.
Со мной бабы больше не общались, они меня не замечали. Вся их любовь была обращена к "дочкам".
Скотник для них тот кто расстраивает дочек. Из-за него они мало дают молока, мычат, вечно в говне. Вообще-то я их понимаю.
Как то, это было возможно на второй третий недели невыносимого труда. Невыносимый здесь был запах. Сам труд скорей был рутина, хотя приколы случались.
Так вот, мои большие беременные подружки все 15. Трое из них уже успешно разродились что само по себе чудо в таких условиях.
Оставшиеся продолжали вести себя как большие неряхи, а я их предупреждал. Я им говорил: если ещё раз кто-то из вас плюхнет в свежую лепешку, будут наказаны все, все до одной. Тогда мне казалось что коров можно надрессировать. Сходила по большому, постой подожди. Я обязательно подойду и все приберу и опилок свежих подкину. Но увы корова она как рептилии. Дрессировки не податься.
Как я и думал моё предупреждение осталось без внимания. А я терпел. И вот когда Пеструшка, единственная корова имеющая собственное имя, была такая красотка среди этих толстух. Прямо у меня перед носом выложила большую такую порцию тёплого и ещё не закончив извергать подкосив копыта как плюх, бесстыжая. Брызги полетели на подруг.
- Да ты совсем аху... л Пеструшка !
Закричал я.
Струя гнева окатило моё сознание. Будите стоять у меня по стойки смирно.
Я схватил метлу и вычистил все законы, до последней опилки. Чистый чёрный холодный асфальт.
Что тут началось. Пятнадцать бешеных слоних затрубили в свои носы трубы Мууу..!!! Речь эта было как музыка для моей гневом разбитой Души. Именно в этот момент из мрака предбанника материализовались два женских силуэта с сепараторами в руках.
Доярки идут, черт как я мог забыть.
Когда две бабы в серых выцветших халатах натянутые на их грушевидные тела с платком наглухо намотанными вокруг голов и резиновых сапогах. Услышали жалобный вой своих девочек. То сепараторы с громом пустых ведер упали на грязный пол, чёрные чисто вымытые шланги присоске испачкались. Глаза стали круглыми а изо рта полилась бранная речь вперемешку со слюной.
Я гордо подошёл к вросший в стене коробочке и нажал чёрную кнопку. Гром транспортера поглотил крик животных и баб.
Женщины кинулись к опилкам, нагружая тачку совковой лопатой они продолжали наперебой орать.
Сидя на железном стуле, я наблюдал за их беготней. Слушал их безсильную брань. Думал, как это странно что доярки знают так много грубые, мужские слова.
По инструкции скотника, и такая тоже была, он не имел право отходить от пульта управления механического устройство для беспрерывного перемещения грузов, во время его работы.
Опилки толстым слоем покрывали чёрный холодный асфальт под копытами. Коровы гремя цепями падали без сил на свежую подстилку. Барак успокоился, мухи вновь заняли место первой скрипки. Время тяжёлых духовых закончилось.
Наказание за мою экзекуцию не было, да и быть не могло. Это был один из плюсов работы скотника, его сложно наказать. Сегодня бранные бабы смогли наполнить сепараторы лишь наполовину.
Молоко. Больше уже не когда в жизни я не пил так много, такого молока. Оно было жирным и вкусным. Стеклянная банка на половину наполнялась густыми сливками, если я брал его домой.
Для хранения молока использовалось конечно отдельное помещения. Так получилось что оно было рядом с родильный отделением, вот тут за дверью. Это была сказка, натурально шкаф из "Нарния" 2.
Открываешь тёмную дверь, а за ней белоснежные свет от стен, неоновых ламп и огромного чана из нержавеющей стали. Борт чана блестят, как и все вокруг. Кафельная плитка на стенах, на полу, на потолке, все чисто как в операционной. Кто это мыл не знаю. Вообще на ферме уборщица не встречалась . Палку с тряпкой и ведром не представляю. Ну ладно сейчас не об этом.
Внутри чана вращается широкая лопасти, молоко всегда в движении.
Конечно заходить мне сюда было запрещено. Ну разве можно было мне скотнику из касты неприкасаемые, входить в святая-святых.
Почти не дыша на цыпочках, что бы от меня не чего не отвалилось, я подходил к большой нержавеющей банке и опускал в него свою, мутная стеклянная. Долго я здесь не задерживался, было не уютно, все такое белое, блестящие. А я такой, ну короче понимает какой.
Дни шли, и пришёл день икс. День икс, у нас Роды.
