Vier A.R.Верден. Часть 1
Обширная европейская равнина при ясном видении с небесной высоты представляла собой трагичную картину, способную пробудить в наблюдателе широкий спектр негативных чувств: от тяжелой скорби до недоумения и звериного страха. За короткое время цветущие луга и ухоженные крестьянами сельхозугодия исчезли призрачными воспоминаниями об ушедшем времени. Их место занимал изуродованный ландшафт, изрезанный разветвлённой сетью оборонительных линий. Многочисленные траншеи и окопы плавно расползались по округе, образуя обширную систему путей для безопасного передвижения. Местность, что простиралась перед ними, была повсеместно разворочена многократными взрывами артиллерийских снарядов. Всюду изобиловали глубокие воронки и небольшие насыпи из отшвыриваемой детонацией рыхлой почвы. Перед окопами неравными отрезками тянулись проволочные ограждения, где-то оградой служили мешки с песком, предназначенные для прикрытия от пуль и осколков, а кое-где препятствия и вовсе отсутствовали, являя собой неприкрытую землю. И, конечно же, всю картину переполняла грязь, замёрзшая, бесформенная и всеобъемлющая жижа: в иные дни толпы солдат несутся по ней в пекло боя, ведут перестрелку и пронзают штыками живую плоть, на ней же умирает безызвестный пехотинец, лёжа рядом с искорёженными телами сослуживцев и солдат противника.
В то морозное декабрьское утро 1916 года в окрестностях города Верден шёл лёгкий снег. Белое полотно неспешно оседало на твёрдой земле, тонкой полосой покрывало громадные ружейные стволы, садилось на шинели и каски спящих солдат. Солнце медленно поднималось за пасмурным небом, и тусклый свет вяло растекался по замёрзшей местности. Едва слышимый ветер проникал вглубь вырытых канав и обкатывал холодом сонных мужчин. На одном из участков окопа, сидя на ящике, задумчиво курил трубку унтер-офицер, где-то поодаль в бруствере стоял караульный и рассматривал местность в направлении позиций противника, кто-то чистил винтовку после прошедшего день назад наступления. На тот момент многотысячные армии по обе стороны обрели краткий покой в перерыве между бушующими бурями сражений.
- Просто замечательно! И куда мы теперь попали? – прозвучало где-то внизу.
- Всё схвачено, рядовой, расслабься. – послышался чей-то ответ.
Два солдата германской армии сидели на корточках, упёршись спинами о деревянные стенки окопа, и оживлённо спорили. Худой и бледный мужчина озлобленно смотрел на своего крупного и накаченного собеседника.
- Расслабься? Рядовой? Тебе сколько раз повторять, кретин, хватит таскать меня по своим временным промежуткам, посмотреть на твои идиотские «ролёвки». Твою-то мать, ты ведь и названия какие-то придумываешь.
- Эй, хватит. Они не идиотские. Не надо так. – обиделся он.
- И что ты на меня нацепил? Чья это вообще форма?
Он нервно оглянулся на спящих солдат.
- Тсс, тихо, не кричи! Разбудишь Пауля и Ката.
- Я дам тебе по морде, мудила. Я это сделаю, если не заткнёшь пасть. Чёрт, ты вообще осознаёшь, что творишь? В очередной раз без спроса перемещаешь меня в какую-то милитаристскую дыру, где чувствуешь себя ненаигравшимся ребёнком. Грюнвальд, Арденны, Ватерлоо, Чудское, СРАНЫЕ ФЕРМОПИЛЫ – да пошло оно всё на…
Бледный разом осёкся, когда ощутил непривычный холод на коже головы. Он снял каску и поднёс руку к волосам. Казалось, его цвет лица стал ещё белее.
- Где волосы? Где мои локоны? – паника в его глазах возрастала.
- Бравому военнослужащему германской имперской армии не подобает носить такую причёску.
У бледного округлились глаза.
- Тогда почему твоя причёска не такая же? – поразился он.
- А, ну это я так прикололся.
- Ах ты тварь! – бледный накинулся на громилу и повалил его наземь, ухватившись за полурасстёгнутые лацканы шинели. В этот же момент поляну окатила череда оглушающих взрывов, ознаменовавших неожиданный артобстрел. Ошарашенные солдаты мигом ринулись жаться к деревянным стенкам траншей. Многие из них уже держали винтовки наготове, некоторые, кто был без оружия, держались за каски обеими руками. Бледный одной рукой сжимал лацкан, рукавом другой – прикрывал лицо и опирался о грудь громилы, который сам закрывался от грязи ладонями. Перед каждым взрывом вдали звучала канонада орудийных выстрелов, а за ними и приближающийся свист осколочных бомб. Чудовищный грохот раздавался со всех сторон и с неба сыпался частый дождь из кусочков земли и пыли. В ушах у каждого стоял монотонный звон, и в воздухе витал запах гари. Отовсюду разносилась сильная дрожь, которая достигала каждого, кто прятался от раскатов грозного оружия. Бомбардировка длилась несколько минут, – около четырёх, автоматически подсчитал бледный – и после разрыва последнего снаряда слух медленно стал привыкать к непривычной тишине. Крики командира казались теперь отдалённым и едва различимым гулом, и тем не менее, травмированный мозг контуженного мог различить знакомые фразы: «Занять позиции! Приготовиться к бою!»
Солдаты постепенно приходили в себя и начинали аккуратно выглядывать на поверхность, держа винтовки наперевес. Сотни тёмно-серых касок высовывались из-под окопов. Все наблюдали, как в отдалении стремительно наступали пехотные эшелоны с униформой грязно-синего цвета. Бойцы неслись по жёстким насыпям и ямам, огибали многочисленные препятствия. Плотный шум топота медленно нарастал.
Бледный приподнялся и, стоя на коленях, притянул к себе громилу. С одежды посыпались комки грунта, на плечах, руках и черепах обоих плотно осела бурая пыль. Лицо громилы выражало игривую радость.
- Отвечай, ублюдок, нахера ты меня сюда зашвырнул?! – орал на него бледный.
Его обозлённые крики игнорировались всеми вокруг. В тот момент никому до этого не было дела. Под команду «Zielen!» винтовки, увенчанные штыками, были нацелены на противника, на отдельных промежутках в укреплённых гнёздах торопливо заряжались пулемёты, где-то позади устанавливались миномёты.
Бледный залепил пощёчину:
- Убрал тупую ухмылку! Отвечай!
Громила никак не отреагировал на удар и лишь начал смеяться:
- Живо, твою мать! – полетела вторая пощёчина.
- Да это Верден, тупица. – ликующе произнёс громила. – Такое месиво просто нельзя пропускать. Ни в коем случае. Нет, только не нам.
В тот момент глаза его отражали фанатичный огонь. Он нетерпеливо вырвался из хватки, быстро встал и принялся жадно вглядываться в растянутые по всей ширине позиций шеренги противника.
- Да, начинается! – восторженно произнёс он.
- Вот же кретин… - удручённо промолвил бледный, смирно сидя на земле.
От офицеров прозвучала команда: «Feuer!».
Послышались миномётные выстрелы, и бомбы с воющим звуком стали врезаться в толпы синих шинелей, подбрасывая чёрные столпы земли. Некоторых отшвыривало ударной волной, кого-то поражали осколки, другие падали вниз и спустя пару секунд, подскочив, бежали дальше. Бомбы сыпались на солдат и разрывали их под залп немецких винтовок. К общему мотиву подключился треск пулемётов, который моментально «выкашивал» толпы людей тяжёлыми пулями калибра 8.57. Бегущие на ходу старались стрелять в ответ, несмотря на очевидную бесполезность таких действий. Пустая пальба на бегу не позволяла точно попасть в окопавшихся врагов, в их короткие участки тела, что не открывались взору ниже уровня груди. Зато бег в полный рост на торчащие из канав винтовки и станковые пулемёты с лёгкостью превращал бравого молодца любого честолюбивого государства в мобильное пушечное мясо. Солдаты скапливались во вскопанных ямах, прятались в ложбинах, всеми силами прижимались к земле и пытались отстреливаться. Один из миномётных снарядов угодил прямиком в выбоину с сидевшими там людьми, отчего взрыв разметал всех, кто там лежал. С дальней части окопов, на правой стороне оборонительной линии взметнулась длинная струя огнемётного пламени. Яркий поток солнечно-жёлтого зарева разрастался в объёме, и литры пылающей жидкости накрывали широкие участки поля битвы вместе с ошеломлёнными пехотинцами. Едкое вещество быстро охватывало всё тело, за считанные мгновения обугливало одежду и плоть под нею. Истошные крики вырывались сквозь горевшие рты. Пламя лезло в горло, проникало в лёгкие через ноздри, пузырило глаза, уничтожало некогда упругую плоть. Огненные фигуры беспорядочно метались в невыносимой агонии, пока через несколько секунд не падали замертво. Мимолётно пронёсся слегка нагретый ветер, и чёрный дым, словно вознесённый поток смолы, выстроился непроглядной стеной между нападавшими и обороняющимися. Пока кровавая баталия развращала утренний воздух запахом гари и пороха, громила стойко, без колебаний разглядывал это зрелище, врывшись пальцами в рыхлые края траншеи.
- Разве это не прелесть? – кричал он бледному сквозь невыносимый шум пальбы. – Только посмотри, что можно с ними вытворять.
Громила вознёс руки вверх оживлённо рассмеялся куда-то в небеса:
- Как же это прекрасно! Просто восхитительно!
Он снова захохотал.
- Я же говорил, что ты псих – закричал бледный.
К тому времени, когда хохот фанатика вырывался из оборонной траншеи, «Синие шинели» уже понесли колоссальные потери. Их боевой дух был окончательно растоптан, бойцов охватила паника и, так и не столкнувшись в рукопашном бою с пехотой противника, они опрометью ринулись назад.
«Vorvarts! Zum Sturmangriff!» – орали офицеры под командирские свистки. Солдаты вылезали из окопов и с яростными криками преследовали отступавших, минуя сгоревшие и окровавленные тела. Гремели винтовочные выстрелы и пули опрокидывали далёкие силуэты.
Да пребудет с вами здравый смысл, наука и Валентин Конон
Bedrcktheit. Еще один студик с элементами импровизации
Вперед в прошлое 5
Отряд 33
- И чем же ты, примитивное существо без всякой фантазии, а тем более, с отсутствием и системного, и уравновешенного мышления, можешь меня удивить? - язвительный и в то же время раздражённый голос эхом разнёсся по холодному скалистому побережью неспокойного, бурлящего моря и прокатился по его серым огромным волнам. Обширные плоскогорья с пожелтевшей травянистой поверхностью оканчивались резким обрывом, ведущим к песчаному берегу у основания протяженного плато. Густые тучи покрывали небо, а по стремительным потокам морского ветра планировали стаи визжащих чаек. Среди ровной глади серовато-жёлтого песка выделялись две фигуры, казалось бы схожие, но на деле столь непохожие друг на друга, как по внешности, так и по поведению. Мужчина атлетического сложения безмятежно стоял и взирал на морские просторы, тогда как его худой, болезненного вида спутник сыпал товарища вопросами, активно сопровождая это всевозможными жестикуляциями.
- Ну давай, балда, изъяснись наконец, зачем мы прибыли в это, забытое нашим Боссом, место? – не переставал он вопрошать товарища. В воздухе нависла тишина, больной стал ждать ответа, пока его собеседник спустя некоторое время не заговорил.
- Знаешь, Ботан, моя память крайне избирательна и помнит только отдельные моменты моей жизни1. Тем не менее, я запомнил многое, из того, что ты мне когда-либо говорил. Если убрать ругань, оскорбления и неуместные детсадовские шутки, то можно вспомнить слова о якобы моей бесполезности в нашей Великолепной четвёрке. Да-да, именно о бесполезности. – уже со злобой подчеркнул он и стал тыкать указательным пальцем в левую грудь товарища, где на его белом халате выделялся нагрудный карман с выступающими колпачками от нескольких ручек и одного медицинского фонарика. – Бесполезности, мать твою! Ты ведь у нас дохера полезный со своими колбами и бациллами, а я нет!
Его оппонент в споре молча выслушал нелестные высказывания, скрестив руки на груди и скорчив кислую мину, и сразу же ответил:
- Мы действительно пришли сюда, чтобы тратить итак ограниченное время на болтовню? Хорошо. Да, ты бесполезен. Вот чем ты нам помог, кроме игр, вечного шума, исходящего из твоей засранной комнаты и, собственно, самого мусора, который кочует из положенного места в чужой рабочий кабинет и, одновременно, личное пространство? Ответь, придурок. Кто из нас жрёт армейские пайки, а после разбрасывает отходы от них по коридорам? А? Я ведь особенно ненавижу консервированные продукты и сухофрукты, и ты это знаешь!2 – перешёл он на крик.
- Да это наш педик ворует еду. – возразил атлет, отвернув голову в сторону моря. – Я повинуюсь строгой дисциплине. Мозгами шевели, ты же умный. А пришли мы сюда, чтобы проверить заказ.
- Не понял. – удивился мужчина в халате. – Заказ? Снова купил очередное фуфло на uDie3?
- Да не покупал я ничего? Просто обратился за помощью в одну конторку. Парни – высший класс, сейчас попробуем. – сказал инициатор и достал из небольшой армейской сумки пустынной расцветки предмет размером немного больше сжатого мужского кулака. Это была чудного вида удлинённая ракушка, переливавшая даже на облачном небе изумрудными бликами необычайных морских цветов. На её остром, конусообразном конце виднелось отверстие с гладким горлышком, словно ракушка представляла собой некий духовой музыкальный инструмент. Когда мужчина поднёс горлышко к губам и затрубил в неё, полость предмета испустила низкий трубный гул, который рассеялся по всей округе, но их не покидало ощущение, что звук концентрировался именно на водной глади. По истечении нескольких мгновений буйные волны стали нащупывать, равномерные ряды блестящих металлических наконечников, которые медленно приближались в сторону берега и вскоре вылезли из пучины в виде острых копий с ровным, тёмно-зелёным древком. Чуть позже из волн показались концы острых шлемов, служивших верхом для крытых средневековых шлемов древнерусских воинов. Половину лица до уровня рта закрывала узорная стальная пластина с отверстиями для глаз, на нижнюю часть, вплоть до плеч, спадала плотная кольчуга. Пенящаяся вода каждый раз окутывала ровные ряды солдат истекала вниз по блестящим пластинчатым доспехам, каплевидным длинным щитам и мечам, что располагались на их поясах. Небольшой отряд воинов средневековой эпохи выстроился в две шеренги, когда достаточно близко подошли к «заказчикам». Волны тем временем уже достигали рядов ног быстрым, но небольшим потоком водяной пены. Впереди стройного воинства, в непосредственной близости от двух товарищей, стоял командир. Особые, более бронированные доспехи, выделяли его среди остальных, серебристая маска в форме лица с отверстиями на месте глаз и рта ровно смотрела на «клиентов», пока из неё не донёсся грозный приглушённый маской голос:
- Отряд 33 построен и ждёт дальнейших указаний!
Вперед в прошлое 4
В Питере шаверма и мосты, в Казани эчпочмаки и казан. А что в других городах?
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509