И понеслась. Часть 9. Сельское хозяйство
***
- Ми - целий! Ми - целий! - Пётр Семёнович Брюгге, учитель ботаники, всегда тихий и интеллигентный, ни разу не повысивший голоса в стенах Школы, совершенно преобразился. Волосы его были всклокочены и торчали словно пучки соломы, глаза горели каким-то неземным огнём, тонкие сухие руки двигались асинхронно и аритмично. Левой рукой он бил себя в грудь, правую же воздел в небо, указывая пальцем куда-то в сторону Гаммы Лебедя.
- Да, целий хорошо! Целий - дзен! Ты познать, я учить. Я учить хорошо! Дзен - хорошо! – школьный философ Ши Линь, сидевший по левую руку от Петра Семёновича, лучезарно улыбался, одобрительно кивал головой в такт своим словам и оглаживал длинную жиденькую бороденку, того вида, который в юго-восточных окраинах некогда могучей Срединой Империи назвали "три волосины в шесть рядов".
- Ми хотеть! Нам нравится! Ми взять всё! - Брюгге продолжал бесноваться, видно было, что он себя уже не контролирует. Чего стоило только это ниоткуда взявшееся косноязычие, ведь до этого момента Петр Семенович всегда и везде выражался подчеркнуто литературно, имел богатый словарный запас и очень хороший, умеренно акающий, городской говор. Высокий и худой, обычно прямой как палка, сейчас он являл собой живую иллюстрацию к слову «разболтанный». В груди его что-то шумело, словно березовый бор на ветру, лицо побледнело и приобрело какой-то едва уловимый зеленоватый оттенок.
- Хотеть не дзен. Не хотеть - дзен. – Ши Линь на секунду погрустнел. – Всё уже есть. Ты есть всё. Понимай?
«Однако, злая вода у этих крестьян весьма способствует просвещению, - думал Ши Линь про себя, - надо бы написать матушке-настоятельнице, чтобы заказала в монастырь пару бочонков».
Делегация приехала после обеда, шумная ватага старшеклассников и два педагога – сопровождающих. Некоторое время они вносили разноголосую сумятицу в размеренную местную жизнь, однако сейчас дети уже были накормлены ужином, расселены в импровизированном общежитии, в которое был спешно переоборудован местный клуб, и видели десятый сон. Пришло время для импровизированного банкета, организованного для почетных гостей председателем колхоза «Ильитси тее».
Принимающая сторона – округлый мужчина в простой крестьянской одежде, обладавший самым добрым лицом во вселенной, и две его жены, старшая, Анна-Лиза и младшая, Анна-Кайса, сидели за столом прямо напротив гостей и не мигая наблюдали за происходящим.
- Что ты налил им, Ихалайнен? Посмотри на них, еще немного и они начнут бросаться на людей. – Анна-Лиза обратилась к мужу на правах старшей жены. Правда говорила она шепотом, так чтобы почтенные педагоги не расслышали. Младшая, Анна-Кайса, тайком перекрестилась и бросила осторожный взгляд на кухонного кибера, который в этот момент как раз принес в комнату большое блюдо с кровяной колбасой, вареной картошкой и тушеной квашеной капустой.
- Клянусь костями святого Мики, я не наливал им ничего, чего бы мы сами не поставили себе на стол. Старая добрая хандса, которую мы всегда пьем по случаю праздника. Я взял ее в той двухведерной бутылке, которая стоит у тебя в погребе. – Ихалайнен по старой крестьянской привычке лихорадочно соображал, нельзя ли получить из происходящего какую-нибудь пользу для своего хозяйства. Лицо его, тем не менее, выражало при этом ту крайнюю степень незамутнённого идиотизма, которую способен виртуозно сымитировать при случае любой крепкий крестьянин любого народа на любом континенте.
- Пожалуй, не стоит им больше пить хандсу. – Анна-Лиза решительно встала и взяла со стола запотевший графин с прозрачной как слеза жидкостью.
Поездка «на картошку» в этом году имела все шансы стать незабываемой…
------
Я научился генерировать картинки с помощью нейросети))