Белые "блатари" оказались в отчаянном положении. В музыкальным киоске, отсутствовала самая котирующееся у них музыка. Душа арестанта томилась по привычным аккордам.

Я ожидал услышать от них каких-то аналогов шансона. Даже не знаю... Круг, Лесоповал.... , что ещё в России слушают таксисты и уголовники?

Поэтому, когда мне назвали одну-единственную группу, чьи песни они хотели бы услышать, я так проникся уважением, что тут же отказался от обещанных мне 700$ за sd-карту.

Через полтора месяца, их заказ пришёл, заклеенным книжные страницы. Бутусов, Шевчук, Гребенщиков, Сплин, Би-2, и... эта группа.

Узнав о доставке, "блатные" попросили меня выйти в эти выходные на стадион, и захватить с собой плеер и карточку.

Сразу после обеда, на стадионе, в музыкальной комнате, практикуют группы. Часто, по просьбе поклонников, двери они оставляют открытыми, а концертные колонки выставляют прямо в дверной проём. Ключник на стадионе обязан следить за репертуаром этих групп. Гангста-рэп, или любые включения студийных записей, находится под запретом.

На стадионе, вокруг музыкальной комнаты, собралось человек 30. Столько расписанных свастиками мужиков в одном месте я еще не встречал. Отдав плеер, я пошёл нарезать круги по стадиону.

Наплевав на все запреты, блатари вытащили колонки наружу, и тут же, через концертные усилители, включили свою музыку.

Они замерли, полукругом, положив руки друг другу на плечи, и молча внимали. Некоторые лица были направлены в небо, на некоторых были слёзы. Кто-то едва качал головой отсчитывает такт, кто-то про себя проговаривал слова.

Из контрольки выбежал белый ключник, ему что-то сказали, и он, покачав головой и посмотрев на часы, вернулся назад в будку.

"Блатари" простояли так пока не прослушали две композиции.

Добра вам.
t.me/tyremniydnevnik

Прощальная вечеринка выпускников школы современного танца. Франция, 1996 год. Дух молодости, одурманивающей развязности, ощущение полета и всемогущего порыва начинающейся жизни. Как и на любом выпускном – казалось бы, ничто не предвещало. Но…Здесь ханжество и благоразумность подспудной фильму критики придется отодвинуть в сторону. Все очевидцы «Экстаза» имеют неопровержимые доказательства своего негодования. Это ровным счетом ничего не меняет для того, что режиссеру удалось сказать.

«С нами бог!», - восклицает одна из танцовщиц. Темы бога, ада и рая, рождения и смерти в «Экстазе» сливаются в одну из самых массивных красных нитей. Но помогает ли героям всевышний, выносит ли их из огня осознание границ белого и черного? Режиссерский прием с исповедями в дебюте картины лишь подчеркивает – все эти наивные догмы о добре и зле в головах героев только затуманивают им разум. Их диалоги о жажде наслаждений и беспорядочности половой жизни с одной стороны приземляют авторский слог, с другой – добавляют метафоричности. Посмотри, Господи, как праздны и бездуховны рабы твои! И этот алый танцпол словно кровавый порог котла преисподней.

«Экстаз» - это намеренный, высокохудожественный выход из зоны комфорта, который несет за собой суровые и неуживчивые с восприятием тяготы отрезвления. Примерно то же самое на другой день испытывают вкусившие тяжелый кайф. Как ни ругай Ноэ за откровенность и жестокость, «Экстаз» - еще и один из лучших фильмов по борьбе с наркотиками. Тема гибельности наркозависимости успешно поднималась аргентинцем и во «Входе в пустоту», а здесь и вовсе подобна боевому кличу: «Так жить нельзя!». Гнетущим веером распахиваются и темы безрассудного материнства, неуемной и неуместной похоти.

Путь Сельвы по катакомбам общежития – это путь мученика в пустыне, в поисках чего-то человеческого она скитается от одного очага безумия к другому, но и сама в итоге неотвратимо летит в пропасть, на дно разлагающего и непоправимого соблазна.

«Экстаз» вывернет вас наизнанку, с ним тяжело смириться. Его мелкие, но ощутимые всем организмом, уколы вызывают жуткий, липкий озноб отвращения. Автор усмехается – в этом отвращении, пока вы витаете в грезах собственной непогрешимости, и есть жизнь. Фильм заставляет посмотреть в глаза внутренним демонам. Красный в данном случае – не только безжалостный исход, но и опасность, сигнал предостережения.

Технически Ноэ безукоризнен. Его сложившийся почерк нарезом выводит в памяти мощные образы, его танцевальная стихия ошеломительна, его эффект присутствия практически недосягаем. Непрерывность кадра, трамплиноподобная динамика развития событий, целостность восприятия, цветовая насыщенность – всё это отличительные особенности режиссерского стиля. Всё это, как и техничная манипуляция ракурсами (особенно внушителен и метафоричен применяемый Ноэ вертикальный вид сверху) четко работают на достижение конкретной цели. Ноэ – крайне конкретный, узнаваемый в своей конкретике режиссёр.

События фильма разворачиваются в 1996-м году, но кто скажет, что это не аналогия с современным отношением молодых людей к жизни, пусть первым бросит камень в Ладу Дэнс. Ответ Ноэ по силе подобен той кислоте, что заливает себе в глаза героиня, отравившая всех: «Жить нужно в кайф? Ты потанцуй со мной!».