"Пробуждающая сила науки физиологии состоит в немалой степени в том расширении горизонтов, коему мы обязаны новым, надежно установленным фактам. Чем больше становится известно подлинных движущих сил человеческого поведения, тем меньше остается пространства действия у воображаемого автора тех или иных естественных активностей -- у так называемой психической личности или ego.
Чем ближе мы знакомимся с устройством человеческого организма, тем больше находим достоверных свидетельств отсутствию самой необходимости в существовании его владельца.
Наследуемые рефлексы или положительное и отрицательное подкрепление, нарабатываемое отдельным организмом в процессе его социализации, проявляясь в устойчивых связях нейронов головного мозга, обеспечивают всю палитру возможных проявлений, не оставляя места проявлению свободной воли предполагаемого индивида.
Зажмуриваемся ли мы при виде летящего в лицо мяча, поднимаем ли брови и округляем глаза при встрече с приятной особой, следим ли за манерами и чистотой костюма, вращаясь в обществе -- при ближайшем рассмотрении, и рефлекторные акты и высшая нервная деятельность предстают не различными изолированными областями, а лишь произвольно выделяемыми участками цельного спектра возможных активностей.
Таким образом, с точки зрения науки, валяющийся в канаве пьяница и посещающий модную премьеру театрал являют собой лишь актуализацию всей бесконечно запутанной сети обстоятельств, которую не владеющие научным аппаратом, но наблюдательные индусы когда-то назвали словом "карма".
Конечно, любой человек может сказать о себе "я чихнул", "я сочетался браком" или "я низко пал в глазах мирового сообщества" -- но чем будет такое заявление, как ни поверхностным описанием, игнорирующим весь массив недоступных чувствам (но не разуму) подлинных причин того или иного отдельного действия или поведенческого шаблона?
И если мы только сумеем отвлечься от суггестии такого описания, вся картина мира с произвольно действующими в нем индивидами рассеется, подобно сну. В реальном мире, как мы теперь знаем, все влияет на все. Буквально мир влияет сам на себя, и заботящийся о личной гигиене студент ничем не отличается от воющей на луну или выделяющей желудочной сок собаки, или же от вьющей гнездо ласточки, поскольку как таковые, все они в каждом своем движении и позыве -- не более, чем произвольно вычленяемые и преувеличиваемые направленным на них вниманием отдельные мазки цельного и живого полотна, переписываемого Жизнью от момента к моменту.
В свете этого менее подверженного личностным аберрациям взгляда, на первый план выходит новый вопрос.
Если в действительности – помимо ее схематического описания – не существует отдельных от нее "нас", способных произвольно выбирать то или иное, делать то или это, тогда кому же принадлежит это внимание, освещающее переживание внутреннего и внешнего мира, производимое нервной системой каждого живого существа?
Будем надеяться, что в скором времени наука сможет ответить и на эту загадку".