В старом комоде, за кучей всякой всячины, я обнаружила настоящий винтажный набор для водки! Штоф-графинчик, такой солидный, и пять стопочек-рыбок, одной не хватает. Оказалось, что это фарфор от Полонского завода художественной керамики (ЛФЗ), СССР.

Год выпуска где-то между 1970 и 1979, а на каждой стопочке красуется клеймо завода – прямо как в старых фильмах!

Теперь это "сокровище" украшает мою полку. Иногда достаю, любуюсь и думаю: а может, устроить вечер в ретро-стиле? 😉

В середине 18 века в России не существовало не только легендарного Императорского фарфорового завода, но и какого бы то ни было предприятия по производству фарфора. Многие мечтали узнать секрет «белого золота», однако европейские производители фарфора тщательно охраняли его. Тогда российская императрица Елизавета Петровна поручила открыть рецепт фарфора и организовать в стране фарфоровое производство приглашенному заграничному мастеру Х. Гунгеру и приставленному к нему .

Хотя Гунгер оказался мошенником и был с позором выставлен из России, специалист по горному делу Виноградов сумел ценой своей короткой жизни получить долгожданный рецепт фарфора и невероятными усилиями наладить его производство.

Построенная им в 1744 году Невская порцелиновая мануфактура создавала фарфор высокого качества, который мог соперничать с заграничными образцами. Вначале изделия были маленькими, но с 1756 года, когда основатель фарфора построил большой горн, завод перешел к изготовлению крупных изделий.

Так вот… что же случилось с отцом русского фарфора ?

Дмитрий Иванович Виноградов, родился в Суздале в 1720 году. В начале 1730-ых годов отец отправил мальчика на учебу в московскую академию, где юный Дмитрий встретился с молодым М. Ломоносовым. Несмотря на девятилетнюю разницу в возрасте два будущих гения стали хорошими друзьями и вместе осваивали премудрости разных наук в России и за ее пределами.

Получив образование в московской Славяно-греко-латинской академии, Виноградов в числе лучших учеников продолжил учебу в Санкт-Петербурге, где добился небывалых успехов.

После этого Виноградова и Ломоносова отправили в Германию к известнейшему в Европе профессору Х. Вольфу и советнику И. Генкелю. Там Виноградов в деталях осваивал горное дело. В 1741 году он также изучал рудники в трех немецких городах.

Виноградов должен был отправиться работать на рудники, однако у императрицы Елизаветы Петровны были свои виды на талантливого технаря. Она велела направить его в Кабинет для выполнения секретного дела. Как выяснилось позже, этим тайным и невероятно трудным делом оказалось создание в стране фарфорового производства.

О фарфоре в России тогда могли только мечтать, поскольку рецепты уже выпускаемых в Китае и Европе фарфоровых изделий хранили в строжайшем секрете.

Многие заграничные умельцы, выдававшие себя за знатоков фарфорового производства, на самом деле были обычными мошенниками. Одним из них оказался Христоф Гунгер, приглашенный императрицей в Санкт-Петербург с целью организации здесь производства. К Гунгеру приставили смотрителя И.А. Черкасова и специалиста по горному делу Д.И. Виноградова. Однако иностранный плут два года водил всех за нос, так и не сумев получить фарфор. В итоге Гунгер был выставлен из России, что освободило место Виноградову.

Чтобы открыть рецепт изготовления фарфора, Виноградову пришлось совершить настоящий подвиг. Он шаг за шагом ставил опыты с глинами разных месторождений, изменял условия обжига, сам сконструировал печи, пока не получил фарфор высокого качества.

После огромного количества экспериментов Виноградову удалось получить отличный фарфор, который мог сравниться с мейсенскими работами. Чтобы потомкам не пришлось «вновь того в поте лица» искать, свои открытия первооткрыватель русского фарфора изложил в рукописях, прибегая к шифрованию.

Виноградов не только открыл секрет изготовления фарфора, но и исследовал разные месторождения глин, написал инструкции по промывке глин, экспериментировал с разными видами топлива для обжига изделий, сам разрабатывал проекты печей и горнов, а затем руководил их строительством, сам же открыл формулы красок для росписи по фарфору и занимался другими вопросами. Одновременно с организацией всего производства Виноградов готовил специалистов разного уровня по изготовлению и росписи фарфора.

…… уже не тайна, что в его состав входили гжельские белые глины, олонецкий кварц и алебастр — был ничуть не хуже прославленного саксонского. Кроме записей, расшифровать которые невероятно сложно, выпускник Академии оставил и несколько научных трудов, важность которых для того времени невозможно переоценить

. Так, Виноградов, в частности, отметился серьезной работой «Заметки о фарфоре», а также рукописью, в которой он рассказывал о долгой череде неудачных опытов. Сам ученый объяснял, что фиксировал всё не только потому, что его к этому обязывала служба, но в первую очередь даже для того, чтобы его преемники не повторяли тех же ошибок, что и он.

Виноградов смог сделать для своей страны невероятное — запустил в Петербурге первое фарфоровое производство, на котором создавали изделия, поражавшие самых высокопоставленных гостей столицы.

Казалось бы, что после такого подвига ученый должен был всю жизнь пожинать плоды своего успеха — утопать в похвале, получать хорошее жалованье и ни в чем себе не отказывать. Но вовсе не таким был 18 век и его нравы: чиновники боялись, что Виноградов может выдать иностранцам тайну своего искусного фарфора.

Поэтому, собственно, и было решено держать ученого фактически как колодника — ему запретили покидать территорию завода. Более того, начальник Виноградова распорядился, чтобы тот неустанно трудился у своей печи: за любой недочет мастера могли не только лишить жалованья, но и избить плетьми.

В итоге ученого натурально посадили на цепь, чтобы он не мог по своему желанию уйти с производства.

Тогда Виноградов сильно пристрастился к вину — других радостей в жизни у него, судя по всему, не было: семьей он обзавестись так и не успел, о том, чтобы отпустить его в Суздаль к родным, не могло быть и речи.

В то же время история умалчивает о любом поощрении мастера за его шикарные фарфоровые изделия. «Ныне меня угнетает тяжесть трудов понесенных. Краткая младость прошла, рано я стал стариком», — гласит запись в дневнике Виноградова.

В конце августа 1758 года Дмитрию Виноградову неожиданно стало плохо. Пришедший врач констатировал, что медицинская помощь 38-летнему мастеру уже не потребуется — к нему пригласили священника.

Организатора первого в России фарфорового производства похоронили в Петербурге на Спасо-Преображенском кладбище. На месте созданной им «порцелиновой мануфактуры» появился полноценный фарфоровый завод, который почему-то назвали не в честь Виноградова, а в честь его друга по Академии — Михаила Ломоносова.

Литой фарфор:
роспись подглазурная
обжиг 1250 градусов

В своих работах вдохновляюсь мрачной лесной эстетикой.