Трудно в двадцать первый раз писать про главную дорогу страны. Но, в очередной раз проехав между Москвой и Питером, неизменно хочется добавить в это полотно свежих впечатлений. Конец февраля-начало марта – время менее всего подходящее для поездки. В эти дни, когда талый снег превращается в грязную кашу, придорожные окрестности выглядят особенно уныло, а сама дорога, взрытая щербатой оспой ям и прорех, живо напоминает 41-й год, отступление Красной Армии и немецкие бомбежки. Глубокие оспины, наполненные водой, заставляют вилять даже фуры, которые обычно гонят сквозь города и веси не снижая скорость. Когда перед тобой из стороны в сторону машет «хвостом» огромный длинномер, который на скорости сто километров пытается уклониться от очередной воронки - это знаете ли не кино по телевизору смотреть. Западный скоростной диаметр (ЗСД) – замечательный новый объезд Сестрорецка, который позволяет выскочить с питерской кольцевой прямо на трассу «Скандинавия». Громадные, гораподобные помойки вокруг ЗСД придают диаметру особое очарование. В безветренную погоду на ЗСД стоит невероятной силы зловоние. Вокруг пустыня: этот дух не по силам ни зверям, ни насекомым. Даже деревья гнуться под тяжесть смрада. Но лучше всего ехать по скоростному диаметру ночью, в туман. В тумане миазмы материализуются и бродят вокруг, как бомжи вокруг Курского вокзала, испражняясь на проезжую часть жидкой кашей, бывшей с утра еще снегом. Нужно смотреть в оба, чтобы не проскочить кольцевую. Иначе попадете в самое сердце города на Неве, откуда выбраться обратно далеко не так просто. Этот город засасывает, как болото, на котором он стоит. Питер сделал все, чтобы вражеские танки запутались в дорожных знаках, которые указывают на какие-то безызвестные районы и улицы. Если же на знаке читается «Выборгское шоссе», то это означает лишь, что вас намереваются отправить глубоко по тылам, в обход, по пушкинским местам, через Черную речку, а вовсе не на Выборг. Второй раз силу русского духа можно ощутить под Новгородом, где помойки пониже питерских перемежаются с болотами. Густота и глубина тамошней атмосферы не сравнимы ни с чем. Даже австрийские поля, политые свежим навозом, меркнут в сравнении с родным отечеством в окрестностях древнего Новгорода. Прифронтовая полоса вдоль дороги в эти сырые, темные дни поражает какой-то особой убогостью русского ландшафта. Нет ни одной уцелевшей деревни, везде разруха и нищета, косые, горелые избы, скрюченные в три погибели деревья, пережеванные и выплюнутые в этот пейзаж русские люди. Вдоль всей дороги – бесконечные фуры, стоящие по колено в грязи. Съехать чуть дальше обочины водители не решаются, боясь увязнуть здесь до лета. Так и ночуют при обочине. Отель «Заячья гора» - на самом деле постоялый двор, с туалетом в конце коридора. В коридоре на длинных веревках вдоль стен сушат простыни. В кокетливо деревянном номере три кровати, калорифер и телевизор зачем-то на стиральной машине. 1200 рублей за ночь. Плюс 100 рублей за стоянку в луже за углом. Деревня Красные Станки манит меня своим дивным именем, но проехать 14 километров по сельской дороге возможно только на гусеничном ходу. В Клину радуешься, что Чайковский жил в позапрошлом веке. Никакой талант не способен вынести этот город, где старые усадьбы притулились среди ржавых гаражей, совковых пятиэтажек и диких современных построек, и где главная дорога страны режет город пополам, как средневековой ров с водой. Писать об этом можно бесконечно, но никакого таланта Радищева не хватит, чтобы объять эту дорогу и описать эту страну, где мы живем