Теодор Джон Качинский родился в Чикаго 22 мая 1942 года. Его родители, Ванда Тереза и Теодор Ричард Качинский, были американцами польского происхождения. Они начинали свою жизнь как католики, но позже стали атеистами.

С первого по четвертый класс Теодор посещал начальную школу Шермана в Чикаго. В это время его описывали как здорового и уравновешенного ребенка. В 1952 году, когда Теодору было десять лет, семья переехала в городок Эвергрин-Парк в Иллинойсе. Тед поступил в центральную среднюю школу Эвергрин-Парк.

Благодаря высокому результату IQ-теста, который составил 167 баллов, ему разрешили пропустить шестой класс. Это стало поворотным моментом в его жизни. Ранее он находился в хороших отношениях со сверстниками и даже выступал в роли лидера. Однако, после пропуска класса он чувствовал, что не вписывается в старшую компанию и стал объектом издевательств со стороны более старших детей.

Качинский продолжил свое образование в общественной средней школе Эвергрин Парк. Он играл на тромбоне в марширующем оркестре и был членом математического и физического клубов, увлекался коллекционированием монет и изучал немецкий язык. Одноклассники описывали его как "ходячий мозг" и не всегда видели его как отдельную личность.

В это время Качинский стал особенно заинтересован математикой и проводил часы, изучая сложные задачи и находя для них решения. Он начал ассоциироваться с группой единомышленников, интересующихся наукой и математикой, которых называли "мальчиками с портфелями" из-за их привычки постоянно носить портфели.

Средняя школа, где учился Качинский

В старших классах Качинский опережал своих сверстников в учебе. Он был переведен в класс продвинутой математики и быстро освоил программу. В возрасте 15 лет он пропустил одиннадцатый класс и посещал летнюю школу, где он успешно закончил программу.

Учеба в Гарварде

Качинский стал одним из финалистов конкурса национальных достижений в своей школе, и ему было предложено подать заявление в Гарвардский университет. Впоследствии, в возрасте 15 лет, он был принят в Гарвард, и даже получил стипендию, будучи всего 16-летним. Один из его одноклассников заметил, что эмоционально Качинский не был готов к такому раннему поступлению в университет: "Его отправили в Гарвард, когда он еще не был готов... У него даже не было прав на вождение".

В США водительские права можно получить с 14 лет

Качиньский (справа внизу) в школьные годы

Во время своего первого года в Гарварде Качинский жил в жилом помещении на Прескотт-стрит, 8. Это место было предназначено для проживания младших студентов, которые по возрасту были моложе своих однокурсников. Соседи по общежитию и другие студенты Гарварда описывали Качинский как очень умного, но социально изолированного человека.

В 1962 году Качинский получил степень бакалавра искусств по математике в Гарварде с средним баллом 3,12. Он успешно окончил программу и получил свой диплом.

Качинский в Гарварде

3,12 - это по-нашему 4,12, т.к. "пятерок" в Гарварде не ставили

На втором курсе в Гарварде Качинский участвовал в "жестоком психологическом эксперименте", проводимый Генри Мюрреем, профессором психологии в Гарварде. В рамках этого эксперимента Качинскому и другим участникам предложили написать эссе о своих личных убеждениях и стремлениях, которые затем были использованы для вербальных провокаций и оскорблений со стороны анонимного лица. Физиологические реакции участников отслеживались с помощью электродов и записывались на видео.

Эксперимент Генри Мюррея мог быть частью проекта MKUltra (или MK-Ultra) - незаконной программы экспериментов на людях, разработанной и осуществляемой Центральным разведывательным управлением США (ЦРУ) с целью разработки процедур и выявления наркотиков, которые могли использоваться во время допросов для ослабления людей и получения признаний путем промывания мозгов и психологических пыток. Адвокаты Качинского позже объясняли его позицию участием в эксперименте Мюррея.

Этот эксперимент продолжался три года, в течение которых Качинский каждую неделю подвергался оскорблениям и стрессу. Всего он потратил около 200 часов на участие в этом исследовании.

Награды Качинского в Гарварде. На картинке видно, что эти документы были выставлены на аукцион после осуждения Качинского, а полученные средства были направлены пострадавшим и их родственникам.

Карьера математика

В 1962 году Качинский поступил в Мичиганский университет, где впоследствии получил степени магистра и доктора математики в 1964 и 1967 годах соответственно.

Интересно отметить, что Мичиган не был его первым выбором для продолжения образования после бакалавриата. Он также подавал заявления в Калифорнийский университет в Беркли и Чикагский университет, которые приняли его, но не предложили должности преподавателя или финансовую поддержку. В то же время Мичиган предложил ему годовую стипендию в размере 2310 долларов и должность преподавателя.

В 1964-1969 годах он опубликовал в общей сложности шесть научных статей в известных математических журналах, включая The American Mathematical Monthly и Proceedings of the American Mathematical Society.

В Мичигане Качинский специализировался в области геометрической теории функций, но его первая статья была посвящена общей алгебре, а именно еще одному доказательству теоремы Веддербёрна, утверждающей, что каждое ассоциативное конечное тело является полем.

Геометрическая теория функций изучает геометрические свойства многочленов и алгебраических функций, конформные (сохраняющие углы) отображения голоморфных (комплексно дифференциируемых в каждой точке) функций. По сути основывается на идеях великого Бернхарда Римана.

Научный руководитель Питер Дурен описал Теодора как необычного человека, отличающегося от других аспирантов. Качинский был сильно сосредоточен на своей работе и устремлен к новым знаниям и открытиям. Другой профессор математики в Мичигане, Джордж Пираньян, сказал, что "он был умнее, чем можно было себе представить". А профессор Аллен Шилдс в своих отзывах написал, что Качинский был "лучшим студентом, которого он когда-либо видел".

Одна из работ Качинского.

Диссертация Качинского была посвящена граничным свойствам аналитических функций - свойствам, проявляющиеся при приближении к границе их области определения.

• С одной из статей Качинского можно познакомиться по ссылке.

• Диссертация Качинского - здесь. О сложности его диссертации один из членов диссертационного комитета, Максвелл Рид, сказал “Я бы предположил, что, возможно, 10 или 12 человек в стране поняли или оценили это”.

• Кое-что математического из не вошедшего в статью - здесь.

• Учебное пособие на русском языке - здесь

В конце 1967 года, в возрасте 25 лет, Качинский стал доцентом в Калифорнийском университете в Беркли, где преподавал высшую геометрию и математический анализ. Оценки его преподавательской работы указывали на то, что его подход не очень нравился студентам: он читал прямо из учебника и избегал отвечать на вопросы, считая преподавание неудобным. С коллегами отношения тоже не заладились, и без объяснений Качинский подал в отставку 30 июня 1969 года.

В статье 1996 года в Toronto Star профессор Питер Розенталь выразил мнение, что тема, которой занимался Качинский, интересна лишь очень узкому кругу математиков и, кажется, не имеет далеко идущих последствий. Возможно, Качинский именно поэтому оставил математику.

Возвращение домой и изменение

После ухода из Беркли Качински вернулся в Иллинойс, чтобы прожить с родителями в течение двух лет, а затем, в 1971 году, он переехать в хижину, построенную им в лесу недалеко от Линкольна, штат Монтана.

Переписчик во время переписи 1990 года описал хижину Качиньского как состоящую из кровати, двух стульев, сундуков для хранения вещей, газовой плиты и множества книг.

У него было очень мало денег, и Качински в основном жил по-первобытному: охотой и земледелием. Впрочем, не чурался случайных заработков и финансовой помощи от семьи.

Однако в 1975 году он начал беспокоиться из-за промышленной застройки, приближавшейся к месту его уединения. Под влиянием работ французского философа, христианина и анархиста Жака Эллюля, Качинский стал совершать акты вандализма на строительных площадках. Это было только начало.

Жак Эллюль. Цитата: "Социальный прогресс — неумолимое порабощение человека технологией и поглощение личности массовым потребительским, все более регламентированным обществом; ради материальных благ, приносимых наукой и техникой, люди жертвуют индивидуальной свободой и духовными ценностями. При этом развитие техники сопровождается вытеснением гуманистических целей техническими средствами достижения эфемерного господства человека над природой. В конечном счете технические средства в возрастающей мере становятся самоцелью безличного «технологического общества», в котором люди низводятся до роли придатка к машине."

Ах да, для полного анамнеза нужно упомянуть страдания молодого Качинского времен университета:

В 1966 году Качинский пережил несколько недель, когда он испытывал сильные сексуальные фантазии о том, что он женщина, и принял решение о смене пола. Он согласовал встречу с психиатром, но в момент приема передумал и не раскрыл настоящую причину своего визита.

После этого он, в ярости, начал размышлять о возможности убить психиатра и других людей, которых он ненавидел. Качински назвал этот эпизод "важным поворотным моментом" в своей жизни, сказав: "Я испытал отвращение к тому, куда меня влекли неуправляемые сексуальные влечения. Я почувствовал себя униженным и возненавидел психиатра с горячей яростью. Именно тогда произошел важный поворот в моей жизни. Как Феникс, я возродился из пепла отчаяния к прекрасной новой надежде".

Как говорится, всё по классике...

Взрывы

В 1978 году неизвестный, который позже станет известен миру как Теодор Качинский, привлечет внимание ФБР после взрыва его первой самодельной бомбы в Чикагском университете. В течение следующих 17 лет он отправит почтой или лично доставит серию все более конструктивно совершенных бомб, в результате которых погибнут трое американцев, а еще около двух десятков получат ранения. Он также будет сеять страх и панику, даже угрожая взорвать авиалайнеры в полете.

Фотография Качинского 1978 года

Через почти год после первого взрыва, Качинский отправит вторую бомбу по тому же адресу. Теперь бомба была скрыта в коробке от сигар (в первый раз - просто в посылке) и оставлена на столе. Когда аспирант Джон Харрис открыл ее, произошел взрыв, но он получил лишь незначительные травмы.

Качинский умышленно размещал ложные улики в большинстве своих бомб, чтобы усложнить их обнаружение,создать более реалистичный вид и запутать следствие:

• оставлял на бомбах инициалы "FC" или "RV";

• использовал марки с изображением Юджина О'Нила, когда бомбы прятал в посылках;

• часто добавлял фрагменты древесных веток и коры в свои бомбы, а среди его выбранных целей были бизнесмены Перси Вуд и Лерой Вуд.

Пример почтовых марок, которые использовал Качинский

В конце 1985 года в Сакраменто, на парковке компьютерного магазина произошел взрыв, вызванный бомбой, наполненной гвоздями и осколками. Хью Скруттон, владелец магазина, погиб в результате этого взрыва, став первой жертвой террориста.

20 февраля 1987 года в Солт-Лейк-Сити, штат Юта, на парковке компьютерного магазина Гэри Райт получил ранение от бомбы, которая была замаскирована под кусок дерева. Нервы его левой руки были перебиты, а в его теле насчитали по меньшей мере 200 осколков. Тед Качински был замечен при установке бомбы, и появился фоторобот, который стал широко распространенным изображением подозреваемого. Фоторобот изображал мужчину в капюшоне с усами и солнцезащитными очками-авиаторами.

В 1994 году в Нью-Джерси исполнительный директор компании Burson-Marsteller по имени Томас Дж. Моссер был убит после того, как была отправлена почтовая бомба в его дом. Тед Качинский написал письмо в New York Times, в котором утверждал, что он отправил эту бомбу из-за работы Моссера над восстановлением общественного имиджа Exxon после нефтяного разлива.

Выброс нефти из танкера «Эксон Валдиз» — авария танкера компании Exxon «Эксон Валдиз». Авария произошла 23 марта 1989 года у берегов Аляски. В результате катастрофы около 10,8 миллионов галлонов нефти (около 260 тыс. баррелей или 40,9 миллионов литров) вылилось в море, образовав нефтяное пятно в 28 тысяч квадратных километров. Всего танкер перевозил 54,1 миллиона галлонов нефти. Было загрязнено нефтью около двух тысяч километров береговой линии.

Затем в 1995 году Гилберт Брент Мюррей, президент лоббистской группы лесной промышленности, был убит с помощью почтовой бомбы, адресованной предыдущему президенту Уильяму Деннисону, который уже ушел в отставку.

В общей сложности так называемый Унабомбер (дело ФБР называлось UNABOM (University and Airline Bomber)), как он к тому времени был известен, совершил 14 нападений с использованием 16 бомб, убив троих и ранив еще 23 человек.

Манифест

В группу сотрудников, включая следователей, аналитиков и других лиц, занимавшихся делом Унабомбера, входило более 150 человек. Команда активно искала улики, проводя все возможные судебно-медицинские экспертизы найденных компонентов бомбы и детально изучая жизнь жертв.

Плакат ФБР с обещанием награды за поимку Унабомбера

Однако эти усилия оказались малоэффективными в определении личности террориста, так как он предпринимал все возможные меры, чтобы не оставить следов для судебной экспертизы, используя "подручные" материалы, которые были доступны практически везде, для изготовления своих бомб. Следователи позднее узнали, что жертвы были выбраны случайным образом.

Воссозданный макет бомбы

В 1995 году Качински отправил несколько писем в различные СМИ, в которых он изложил свои цели и потребовал, чтобы крупная газета опубликовала его эссе под названием "Индустриальное общество и его будущее", объемом в 35 000 слов. Это эссе позднее стало известно как "Манифест Унабомбера". Качински заявил, что он "воздержится от терроризма", если его требование будет выполнено и эссе будет опубликовано без изменений.

Эссе Качинского. ""Промышленная революция и ее последствия стали катастрофой для человечества" - так начинается манифест. Андерс Беринг Брейвик, ультраправый исполнитель терактов 2011 года в Норвегии, опубликовал манифест, в котором скопировал значительную часть из Индустриального общества и его будущего, заменив некоторые термины (например, заменив "левых" на "культурных марксистов" и "мультикультуралистов").

После публикации манифеста в The Washington Post, тысячи людей предложили потенциальных подозреваемых. Один из них привлек особое внимание: Дэвид Качински сообщил о своем беспокойном брате Теде, который вырос в Чикаго, преподавал в Калифорнийском университете в Беркли (месте двух взрывов бомб), а затем некоторое время прожил в Солт-Лейк-Сити, прежде чем окончательно поселиться в примитивной хижине размером 10 на 14 футов.

Самое значимое событие заключалось в том, что Дэвид предоставил письма и документы, написанные его братом. После лингвистического анализа было установлено, что автор этих писем и манифеста, по всей видимости, был одним и тем же человеком. В сочетании с другими фактами, полученными из взрывов и жизни Качиньского, этот анализ послужил основанием для выдачи ордера на обыск.

Арест Качинского

3 апреля 1996 года следователи арестовали Качинского и осмотрели его хижину. Там было обнаружено множество компонентов бомбы, 40 000 страниц рукописного журнала, содержащие эксперименты по изготовлению бомб и описания преступлений Унабомбера, а также одна готовая к отправке бомба.

21 января 1998 года психиатр федеральной тюрьмы, Джонсон, установил, что Качинский вменяем. Несмотря на требования прокуроров о вынесении смертного приговора, Качинский его избежал, признав себя виновным по всем обвинениям 22 января 1998 года. Он согласился на пожизненное заключение без возможности условно-досрочного освобождения. В целом он "заслужил" восемь пожизненных сроков.

Качинский в тюрьме

14 декабря 2021 года 79-летний Тед Качински был переведен из тюрьмы строгого режима во Флоренсе, штат Колорадо, в Федеральный медицинский центр Батнер в Северной Каролине из-за проблем со здоровьем. 10 июня 2023 года в 12:23 в камеру Качински были вызваны сотрудники скорой помощи. Теодор Качинский скончался в возрасте 81 года.

ФБР подтвердило его смерть в своем заявлении СМИ, но некоторые официальные лица считают, что он покончил с собой. Впрочем, это уже совсем другая история.

Больше математики - "Математика не для всех"

Теодор Качинский. «Индустриальное общество и его будущее»

Этот текст, больше известный как «Манифест Унабомбера», обличает приверженность человечества к технологиям и глобальной инфраструктуре. С его помощью знаменитый анархист Качинский собирался призвать западный мир к осознанному уничтожению современной цивилизации и анти-технологической революции. Одни восприняли манифест как откровение, другие — как автопортрет психически неуравновешенного философа.

Качинский — в прошлом выдающийся математик, человек, бросивший научную карьеру, болтавшийся где-то два года, а потом осевший в лесу в глуши, кормясь охотой и собирательством, аккуратно мастеривший бомбы-посылки (убившие и ранившие 26 человек) и севший за это пожизненно — лакомый кусочек для прессы и телевидения, его слова за прошедшее время как только не переиначивали. Книга редкая; и по всему самое интересное — прочитать и вынести свой вердикт.

Унабомбер и MK-ультра

Унабомбер, также известный как Тед Качинский, это человек, который в данных момент отбывает наказание за убийство трех человек и нанесение увечий 23 людям в серии бомбардировок. Но большинство людей не знают, что до этой атаки, многие считали Качинского гением.

Еще ребенком Качинский пропустил шестой и десятый классы в школе и начал учиться в Гарварде когда ему было всего 16. Его часто дразнили и запугивали, потому что он был младше и не такой общительный, как другие, но многие признавали, что его знания математики превосходят все, что они видели раньше. Еще не закончив университет, Качинский принимал участие в жестоком психологическом эксперименте, проводимом ЦРУ. Исследование проводил доктор Генри Мюррей. Испытуемые должны были написать статью с подробным изложением личных убеждений и стремлений. Во время теста студенты были соединены с электродами, которые отслеживали их физиологические реакции. Эти очерки были переданы анонимным людям, которые входили в комнату и индивидуально унижали каждого студента. Это было зафикисировано видеокамерой, и далее этих испытуемых заставляли смотреть эти записи несколько раз. Качинский заявил, что тогда испытал худшее психологические состояние. Эти эксперименты, наряду с не очень хорошим отношением одногруппников, привели к ужасным ночным кошмарам, и в итоге Качинский был вынужден уехать жить в отдаленное место за пределами Линколна в Монтану.

Тед начал верить в то, что технология – это зло, также как и те, кто ее развивают. Многие верят, что именно гарвардский эксперимент заставил Качинского сбросить бомбы на множество учреждений, таких как аэропорты и университеты, чтобы привлечь внимание общественности. ФБР преследовало Качинского за его террористические атаки против тех, кто, по его мнению, развивал технологии, которые разрушат мир. В 1995 году Качинский потребовал от газеты опубликовать его 50-страничный манифест под названием Индустриальное общество и его будущее. Сейчас его знают как Унабомбера, который убил трех человек и причинил страдания еще 23 в течение его 18-летнего нервного срыва.

Генри Мюррей

Профессиональной специализацией Генри Мюррея были взаимодействие диспозиционных и ситуационных детерминант поведения, мотивация, личность, отбор персонала.

Генри экспериментировал над студентами Гарварда долгие 30 лет. Его опыты были составной частью программы «МК Ультра» и финансировались ЦРУ.

Есть как мин минимум 2 экранизации этой истории.
1) сериал "Охота на Унабомбера"

2) Monsutazu kurabu (Режиссер: Тосиаки Тоёда)
Есть несколько документальных фильмов.

Продолжаю перевод интервью с Унабомбером. Предыдущие части можно прочесть здесь:
часть 1: https://pikabu.ru/story/intervyu_s_tedom_kachinski_unabomber...
часть 2: https://pikabu.ru/story/intervyu_s_unabomberom_chast_2_64260...

***

Часть 3.

Выпуск №3 от 17.01.2001.

Т.К.: Итак, возьмем день в январе и предположим, что я проснулся в 3 часа утра и увидел, что снаружи идет снег. Я растопил печь и поставил воду. Когда вода закипела, я закинул в кастрюлю немного овсяных хлопьев и приготовил их. Затем я снял кастрюлю с плиты, добавил к хлопьям пару ложек сахара и немного сухого молока. После того, как еда немного остыла, я добавил также кусочек вареной крольчатины, и позавтракал. Затем я сел около открытой дверцы печи и просто смотрел на огонь некоторое время, а потом разделся, лег в кровать и уснул. Небо уже светлело, когда я проснулся. Я встал, быстро оделся (в хижине было холодно), и заметил, что снег перестал, и небо прояснилось. Свежевыпавший снег обещал хороший день для охоты на кроликов. Я взял свое старенькое однозарядное ружье 22-го калибра, пару пачек патронов к нему, пару коробков спичек, завернутых в пластиковый пакет, и прицепил на пояс свой охотничий нож. Затем я обулся и вышел. Мне предстояло одолеть тяжелый подъем на высокий холм, потом пройти около мили до соснового леса, где я привык охотиться. В лесу я быстро обнаружил свежие заячьи следы, по которым шел где-то час, и внезапно увидел темные глаза и черные длинные уши. Кролик наблюдал за мной, спрятавшись в запутанных ветвях и зеленых иголках недавно упавшей сосны. Он был примерно в 40 шагах от меня, настороженный и пугливый; потому приближаться к нему я не стал. Я аккуратно лег на снег, прицелился ему в голову, чуть повыше глаз, выждал момент и… бах! Он умер мгновенно. Вообще, подобный выстрел всегда убивает животное сразу, однако его задние лапы еще конвульсивно дергаются какое-то время, разбрасывая снег вокруг. Так произошло и в этот раз. Когда кролик перестал дергаться, я подошел к нему и увидел, что он мертв. Я громко произнес: «Спасибо тебе, Дедушка Кролик»; это обращение я придумал, чтобы выражать свое уважение духу-покровителю всех кроликов. Несколько минут я стоял среди чистого снега и солнечного света, пробивавшегося через ветви сосен; я впитывал окружающую меня тишину и одиночество, наслаждаясь покоем. Иногда я видел следы, оставленные снегоходами в сезон охоты, но за все время своего проживания там я ни разу не находил человеческих следов, кроме своих собственных… Затем я надел на кролика петлю для переноски, и отправился искать следы другого. Убив трех кроликов, я отправился домой; охота заняла у меня где-то 6 или 7 часов. По возвращение домой моей задачей стала разделка – снять шкуры и выпотрошить кишки. Печень, сердце, почки, мозги и остальные съедобные части я убрал в консервную банку, а сами тушки подвесил в коптильне; из погреба я достал несколько картофелин и парочку пастернаков, помыл все это и, сделав остальные необходимые дела – наколов дрова и растопив снег на питьевую воду – я развел огонь и сварил внутренности кроликов вместе с овощами. Когда все было приготовлено, уже начинало смеркаться, и я поужинал при свете керосиновой лампы. Иногда, в целях экономии, я просто открывал дверцу печи и ужинал при свете ее огня. В конце ужина, съев еще полгорсти изюма, я сидел и смотрел на огонь в печи, чувствуя усталость и умиротворение. Иногда я читал что-нибудь, но больше всего мне нравилось потом лечь на кровать и смотреть на мерцающий свет огня. Засыпая, я раздевался, укрывался одеялами и ложился спать.

Дж. А. Р.: Я тоже Вам завидую… Все это звучит очень здорово. Свобода и автономность. И нет времени на какие-то потрясения, будь они образные или буквальные. Позвольте мне сменить тему. Вы сказали про сон. Так вот, была ли Ваша кровать удобной?

Т.К.: Ну, она была достаточно удобной для меня.

Дж. А. Р.: Я уважаю Ваши благодарности Дедушке Кролику. Помню, что у древних народов был обычай перед едой благодарить сверхъестественную силу: торжественное принятие жертвы, которая отдала свою жизнь ради жизни других… Скажите, верите ли Вы в судьбу?

Т.К.: Нет.

Дж. А. Р.: А в Бога?

Т.К.: Нет. Вы верите?

Дж. А. Р.: В судьбу или Бога?

Т.К.: В то и другое.

Дж. А. Р.: Возможно… Помню, я читал, что Ваши родители были атеистами, и Вы выросли в таком воспитании.

Т.К.: Это правда.

Дж. А. Р.: Помните ли Вы, чтобы родители когда-либо говорили о Боге? Может быть, они говорили что-нибудь вроде: «Это то, во что верят некоторые люди…»?

Т.К.: Да, иногда они говорили на эту тему. Например, если моя мать читала мне книгу, и там упоминалось о Боге, она говорила что-то вроде: «Знаешь, некоторые люди верят в Бога, но мы нет».

Дж. А. Р.: Ясно... Что же, давайте вернемся к тому самому дню. Вы упомянули о пище, которую ели. Если в общем, то каким был Ваш повседневный рацион?

Т.К.: Мой рацион зависел от времени года… В период между 1975 и 1983 годами я покупал муку, рис, овсяные хлопья, сахар, кукурузу, растительное масло, сухое молоко, консервированные фрукты или овощи на зиму, также я покупал рыбные консервы и сухофрукты, но консервы я брал в малом количестве. Все это я ел преимущественно в холодное время года. В другое время я ел дикую пищу и то, что вырастил в своем саду. В моем рационе было мясо оленей, лосей, рябчиков, дикобразов, белок, уток, койотов, случайно убитых мной сов (я никогда не убивал сов намеренно), также я ел дикие ягоды, такие как малина, клубника, крыжовник, черника, вишня, и различные клубневые растения. Кроме того, я ел несколько десятков видов дикой зелени, делая из нее салат, причем часто я просто прогуливался около своей хижины и ел какую-нибудь зелень перед основным приемом пищи. Как-то я пытался заняться выпечкой домашнего хлеба, но выращивать семена и затем измельчать их в муку было довольно трудоемко, потому что у меня не было мельницы и приходилось измельчать семена вручную на камне. В саду же у меня рос картофель, пастернак, свекла, лук, морковь, шпинат, редис, брокколи, репа. На зиму я запасал фрукты и овощи, а также картофель и другие клубневые, потому что дикорастущие клубневые растения, по-видимому, росли на частных землях, и я не думаю, что местным фермерам понравилось, если бы я приходил к ним и забирал еду для своих нужд… А еще зимой у меня был хороший источник витамина С – чай, заваренный на пихтовых иголках. Моя последняя зима в Монтане, зима 1995–1996 годов, была очень тяжелой. Однако, когда отказываешься от большей части вещей, которые дает цивилизация, в итоге ты часто изумляешься своей находчивости и изобретательности. У меня почти не было магазинных фруктов и овощей, будь они свежие, сушеные или консервированные, потому что в основном я все выращивал и заготавливал на зиму сам. Овощи и фрукты давали мне витамины, а белок предоставляли крольчатина и беличье мясо. Конечно, что-то я все-таки покупал – муку, растительное масло, сахар, и, вроде бы, рис. Не помню, часто ли я брал овсяные хлопья и кукурузу. Когда у меня закончилось сухое молоко, в качестве источника кальция я иногда использовал гипсовую штукатурку. Когда она бы закончилась, я планировал измельчать кости убитых животных для получения кальция. Зима была сложной, однако провел ее я все-таки хорошо.

Дж. А. Р.: Какая дикая пища Вам больше всего нравилась?

Т.К.: Одним из самых любимых видов еды для меня был сорт высокогорной черники Vaccinium – такая очень маленькая, ароматная ягода, и чтобы собрать хотя бы чашку, мне требовалось довольно много времени, час или более. Еще я очень люблю печень оленя, крольчатину и мясо дикобраза.

Дж. А. Р.: Были ли у Вас любимые блюда, которые Вы готовили?

Т.К.: Думаю, нет, потому что я всегда готовил из того, что мне было доступно в данный момент времени. В целом же я любил готовить тушеные блюда с мясом, овощами, картофелем, рисом, лапшой и так далее. Все что было доступно, из того я и готовил.

Дж. А. Р.: Вы ели на свежем воздухе?

Т.К.: Редко. Обычно я ел в своей хижине, сидя за столом. Иногда после еды я откидывался на стуле, положив ноги на стол, и смотрел в окно…

Дж. А. Р.: Вы что-то видели за окном?

Т.К.: Извините?..

Дж. А. Р.: Вы что-то видели за окном?

Т.К.: Да. Ведь окна для того и существуют…

***

Нет, что меня беспокоит, — это то, что я мог бы в некотором смысле приспособиться к этой окружающей среде так, чтобы чувствовать себя комфортно здесь и не возмущаться больше. И я боюсь, что по мере того как годы проходят, я могу забыть, я могу начать терять свои воспоминания о горах и лесах, и вот что действительно беспокоит меня, что я могу потерять эти воспоминания, и потерять это ощущение контакта с дикой природой в целом. Но я не боюсь того, что они собираются сломать мой дух.

Продолжаю переводить интервью с эко-террористом Теодором Качински (Унабомбер).

Первая часть тут: https://pikabu.ru/story/intervyu_s_tedom_kachinski_unabomber...

***

В качестве предисловия дадим слово (пардон...) самому Качински (цитаты из книги "Индустриальное общество и его будущее"):

Представьте себе общество, которое подвергает людей условиям, которые делают их очень несчастными, а потом дает им наркотики, чтобы забрать несчастья. Научная фантастика? Это уже происходит в какой-то мере в нашем собственном обществе. Известно, что скорость клинической депрессии значительно увеличилась в последние десятилетия. Мы считаем, что это связано с нарушением процесса власти…

***

Часть 2.

Выпуск №2 от 10.01.2001.

Дж. А. Р.: Как выглядел Линкольн, когда Вы впервые сюда приехали?

Т.К.: Город не показался мне каким-то особенным. Я не заметил в нем духа современности; однако там уже были кое-какие веяния цивилизации, – новая школа, библиотека, немного заведений из сферы бизнеса. Может быть, я заметил бы что-нибудь еще, будь я в этом заинтересован; но поскольку все это мне было неинтересно, я и не обращал особого внимания на город. Гораздо более интересна мне была окружающая природа, и вот именно она и претерпела наибольшие изменения: постройки, дороги и ужасное количество народа вокруг. Например, трасса Стэмпл Пасс. Вдоль нее располагались множество бревенчатых домов местных жителей. Причем домов не современного типа, а построенных десятки лет назад, и там на постоянной основе жили люди словно из другой эпохи, – совсем не современные, и образ жизни у них был соответствующий. Район Стэмпл Пасс показался мне тогда осколком старых времен нашего освоения Фронтира (времена освоения американскими колонистами Дикого Запада – прим. перев.). Сегодня этот район застроен вычурными зданиями современного типа, которые явно не вписываются в местную природу. Но раньше все было по-другому. Помню, как однажды в начале 1970-х годов мои родители приехали навестить меня. Мы ехали вдоль трассы Стэмпл Пасс, и моя мать, которой была близка буржуазная жизнь (даже несмотря на ее происхождение), насмешливо спросила: «Кто эти люди, которые тут живут? Бродяги, что ли?». Но местные не были бродягами; на самом деле там жили в основном оседлые люди, преимущественно пенсионеры. И им было без разницы, как выглядят их дома для человека современности, достаточно ли они респектабельны внешне, выглядят ли как дома среднего класса и прочее. Ну, а для моей матери их дома казались убогими. Сейчас же, как я уже говорил, там все по-другому, более современно и отвечает стандартам эпохи.

Дж. А. Р.: Ваша хижина в Линкольне очень гармонично вписывалась в окружающую природу. Вы строили ее по чертежам или планировали все самостоятельно?

Т.К.: Самостоятельно.

Дж. А. Р.: И сами все построили?

Т.К.: Мне немного помог мой брат, совсем чуть-чуть. В целом его помощь была незначительна, можно сказать, я все строил сам.

Дж. А. Р.: Сколько времени у Вас заняло строительство?

Т.К.: Где-то с начала июля 1971 года до, думаю, конца ноября. Моя работа периодически прерывалась поездками в Грейт Фоллс по разным делам. Также работа над хижиной остановилась, когда я случайно ошпарил себе ногу. Это случилось 1 августа 1971 года. Я уронил кастрюлю с кипящим супом, и суп попал прямо мне в ботинок. Нога была так сильно ошпарена, что по совету доктора я не занимался тяжелой работой где-то около пяти с лишним недель.

Дж. А. Р.: Да уж… А что насчет освещения в хижине? Было ли там достаточно света?

Т.К.: Зимой?

Дж. А. Р.: В любое время года.

Т.К.: Да, света было достаточно. Кроме темного времени суток, конечно.

Дж. А. Р.: Кем были люди, с которыми Вы впервые познакомились в Линкольне? Что насчет соседей?

Т.К.: Ну, очевидно, первым моим знакомым стал агент по продаже. Но моими настоящими знакомыми, с которыми я общался после переезда, были Глен и Долорес Уильямс. Их дом до сих пор стоит по соседству с моим. Однако они жили там лишь на временной основе, вроде как на даче. С ними я всегда общался нормально, но по-настоящему близки мы не стали. Также я познакомился с Ирен Престон и Кенни Ли. Эти люди были, что называется, довольно яркими личностями. Кенни постоянно рассказывал какие-нибудь интересные истории…

Дж. А. Р.: Когда Вы познакомились с Лундбергами?

Т.К.: Думаю, что впервые я встретил Дика Лундберга где-то в 1975 году, потому что тогда еще у меня была машина, довольно старый пикап. Но после 1975 года у него сломался двигатель, и с тех пор я иногда ездил вместе с Хелен и Диком на их машине. Это было в конце 1970-х или в начале 1980-х годов.

Дж. А. Р.: Получается, все Ваши знакомые жили неподалеку.

Т.К.: Да. Глен со своей женой, как я уже говорил, жили прямо по соседству со мной, и также я познакомился с Биллом Халлом и его семьей. Эти люди были моими главными социальными контактами вплоть до 1980-х годов, не считая продавцов в магазинах и так далее. Когда Шерри Вуд устроилась в библиотеку, я познакомился и с ней. Со временем познакомился с Терезой и семьей Гарландов, у которых был свой магазин. В общем, первые лет десять или даже больше, я постепенно знакомился с местными людьми.

Дж. А. Р.: А что насчет Криса Уэйтса?

Т.К.: Впервые я встретился с ним примерно в середине 1980-х годов. Не помню. Он иногда проезжал мимо меня на своей машине и здоровался. Может быть, пару раз он меня подвозил. Я не помню точно. В принципе, на приветствиях наше знакомство и ограничивалось. Однако однажды я с ним все-таки встретился в магазине у Леоры Халл, и мы немного пообщались. В целом, большую часть времени я проводил в одиночестве, в своей хижине, и скорее мог встретить только тех, кто жил неподалеку от меня.

Дж. А. Р.: Понятно. Крис не был Вашим непосредственным соседом. Знаете, в своей книге он описывает тот день, когда вы встретились в магазине Леоры Халл. Он пишет, что Вы купили там серебряные или посеребренные столовые приборы. Но Леора Халл говорит, что ничего такого Вы там не покупали, потому что у нее в магазине таких товаров не было. Тем не менее, она помнит, что Вы все-таки покупали у нее какие-то специфичные вещи. Можете прокомментировать ее слова?

Т.К.: Я никогда не покупал столовых приборов ни у Леоры, ни у кого-нибудь еще.

Дж. А. Р.: Ладно, тогда перейдем к другим вопросам. Был ли у Вас распорядок в жизни, так сказать, рутинные дела?

Т.К.: В целом нет, однако, думаю, что приготовление пищи или разведение костра можно считать каждодневными делами.

Дж. А. Р.: Как выглядел Ваш обычный день в Линкольне?

Т.К.: Это сложный вопрос, потому что как таковых «обычных» дней у меня не было. Мои дела на каждый день зависели от многих факторов, в том числе от сезона года или моих личных планов. Но я могу описать наиболее характерный день моей жизни…
***

Тед Качински во время судебного следствия после поимки в 1996 году.

Индустрия развлечений служит важным психологическим инструментом системы, возможно, даже когда она состоит из большого количества секса и насилия. Развлечения служат современному человеку в качестве вынужденного средства спасения. Увлекаясь телевидением, видеоиграми и т. п., он забывает стресс, тревожность, фрустрацию, неудовлетворённость.

Привет, Пикабу. Попробовал тут перевести интервью Теда Качински - довольно известного на Западе террориста, получившего прозвище "Унабомбер" и  написавшего свой знаменитый "Манифест Унабомбера". Кроме того, как выяснилось, он написал еще несколько вещей - преимущественно эссе, которые вошли в книгу "Технологическое рабство" (Technological Slavery). Вот как раз из нее я и решил перевести его интервью одной газете.
***
Про самого этого человека здесь есть пара постов, кому интересно - можно сначала почитать их, затем уже мой перевод: https://pikabu.ru/story/unabomber_istoriya_soshedshego_s_uma...
а также (осторожно: оформление вырвиглазное): https://pikabu.ru/story/quotzelyonyiyquot_terrorist_unabombe...
***
Итак...

Еженедельное СМИ «Блэкфут Уолли», Линкольн, штат Монтана.

Интервью с Тедом Качински.

Спец. корр. Дж. Алиен Ручальски.

Часть 1.

Выпуск №1 от 03.01.2001.

В 1999 г. я обратился к Теодору Дж. Качински насчет интервью для газеты «Блэкфут Уолли», на которое он дал согласие. В том же году интервью состоялось в Федеральной административной тюрьме особо строгого режима во Флоренции, штат Колорадо.

Дж. А.Р.: Итак…

Т.К.: Итак.

Дж. А.Р.: Итак, почему Вы оставили свою работу в Беркли и бросили карьеру математика?

Т.К.: Когда я устроился на работу в Беркли, мной уже было принято решение, что проработаю я там не более двух лет перед тем, как уйду жить в дикую природу. Меня никогда не привлекала мысль работать математиком в течение всей своей жизни. С самых ранних лет я мечтал о побеге из цивилизации – скажем, жить на необитаемом острове или в другом диком месте. Проблема была в том, что я не знал, как исполнить эту мечту, а еще мне было невероятно сложно найти в себе силы избавиться от якоря цивилизации и уйти жить своим трудом. Это действительно сложно, потому как иногда мы не понимаем, насколько сильно наш выбор на самом деле зависит от ожиданий других людей, и еще все осложняется пониманием, что люди могут расценить твои поступки как безумие. Кроме того, я не знал, куда можно поехать жить таким образом. Но где-то в начале последнего года моей работы в Мичиганском Университете я испытал кризис. Можно сказать, в итоге я сбросил психологические оковы, которые удерживали меня в обществе. После этого кризиса я был уверен в своей храбрости покинуть систему, бросить все и просто попытаться уйти жить в дикую природу. Работая в Беркли, я никогда не думал оставаться там на постоянной основе. Я там работал только чтобы заработать денег на первое время самостоятельной жизни, купить участок земли.

Дж. А.Р.: Вы сказали, что в детстве у Вас была мечта жить в необитаемом месте. Можете ли Вы назвать причины, которые сформировали эту мечту? Может быть, Вы что-то увидели или испытали на себе?

Т.К.: Эту мечту сформировали прочитанные мной книги. В первую очередь, о Робинзоне Крузо. И позднее, где-то в 11 или 12 лет, я прочитал несколько научных книг, посвященных проблеме неандертальцев, их жизни и так далее. Меня это сильно заинтересовало, и первое время я задавался вопросом, почему мне это так интересно. Уже потом я понял, что на самом деле я хочу не читать об этом, а жить так, как было написано в этих книгах.

Дж. А.Р.: Интересно, что книги повлияли на Вас так сильно, и Вы захотели воплотить их в жизнь. Как Вы считаете, что же такого привлекательного было в образе жизни Робинзона Крузо и неандертальцев?

Т.К.: Тогда я об этом не задумывался. Сейчас я считаю, что это связано со стремлением к свободе и личной независимости.

Дж. А.Р.: Такие стремления знакомы многим людям. Так почему же они не…?

Т.К.: Я думаю, многие действительно увлечены подобными идеями, но не все могут избавиться от собственных пут, пойти и что-то сделать. Книга о Робинзоне Крузо является одной из популярнейших книг, которые когда-либо были написаны. Потому идеи о свободе так привлекательны для многих. Следователь, занимавшаяся моим делом, сказала, что лично ей интересен тот образ жизни, который я вел в Монтане, и многие люди, с которыми она обсуждала мое дело, также выражали заинтересованность в моем образе жизни. Некоторые даже завидовали мне. В пример могу привести слова агента ФБР, арестовавшего меня. Помню, как он тогда сказал нечто вроде: «По-настоящему завидую той жизни, которую ты тут вел». Поэтому многим нравится этот образ, но они продолжают плыть по течению, и не доходят до каких-то конкретных действий.

Дж. А.Р.: Когда Вы решили уйти из общества, Вы поселились в городе Линкольн, штат Монтана. Почему именно в Линкольне?

Т.К.: Вообще, изначально я хотел взять в аренду участок государственной земли в Британской Колумбии (провинция на западе Канады – прим. перев.), но где-то через год мне ответили отказом. Зиму 1970–1971 гг. я провел в доме родителей в городе Ломбард, штат Иллинойс. В то же время мой брат переехал в Грейт Фоллс, штат Монтана, где устроился на работу оператором плавильной печи в «Анаконда компани». Позднее в письме моей матери он упомянул, что если я хочу купить земельный участок, мы могли бы купить его вскладчину 50/50. Поэтому весной я поехал в Грейт Фоллс, появился на пороге дома своего брата и заявил, что я согласен с его предложением. Будучи пассивного характера, брат поручил мне самому подыскать подходящий участок. Не зная, как это все делается, я просто поехал на запад по Шоссе номер 200, которое тогда было Шоссе номер 20, в надежде найти что-нибудь подходящее. На въезде в Линкольн я увидел киоск с рекламой о продаже земли. Я остановился там, нашел агента по продаже, старика по имени Рэй Дженсен, и спросил его, может ли он подыскать мне уединенный земельный участок. Мы поехали к месту в районе трассы Стэмпл Пасс, и оно мне понравилось. Потом я привез брата в это место, и ему оно тоже пришлось по душе. В итоге мы купили этот участок за 2100 долларов; наличными по 20 долларов мы рассчитались с владельцем, Клиффом Герингом-старшим.

Дж. А.Р.: Получается, Вы могли поселиться где угодно.

Т.К.: Так и есть.

***
Спасибо всем, кто прочитал. Мой первый пост тут - если есть какие-то ошибки, буду рад выслушать. Стоит ли переводить дальше? Интервью состоит из 4-х частей.

Качински после задержания в 1996 году.