Дело было еще в старые советские времена. Две бабки-соседки, русская и татарка, гнали самогон. Дело было поставлено на широкую ногу, готовая продукция хранилась у татарки под кроватью. И вот как-то раз, не поделив барыши от своей винокурни, разругались они в хлам. Русская, уходя от товарки, сказала, что сдаст ее в милицию. Татарка глянула в окошко, та и впрямь лыжи в сторону участкового вострит. Что делать? До опорки минута ходьбы, а под кроватью все заставлено бутылями.

Похватала она сколько смогла бутылей и в ванную бегом. Слила самогон, налила воды из-под крана и обратно под кровать ставит. Где-то на половине бутылок в дверь раздается звонок и настойчивый стук. Делать нечего, пошла сдаваться. Открывает, стоят участковый и два понятых. Заходят и сразу к кровати подходят. Участковый и говорит:

- Поступил сигнал, что вы занимаетесь подрывной антисоветской деятельностью, а именно варите самогон. Есть ли у вас, Ряшида Хайрулловна, в доме незаконный алкоголь?

- Что ты? Что ты, касатик? Откуда же у меня такое?

Мент под кровать нырк и достает оттуда пару бутылок. Открывает, нюхает пробку, точно самогон. Сглотнув, протягивает понятому:

- Попробуй, а то мне нельзя, я на службе.

Понятой - пьянь зеленая - не будь дураком, смекнул, что можно на халяву заправиться, раскрутил бутылку винтом, подмигнул хозяйке и всадил добрые полбутылки, пока участковый у него улику не отнял. И вот стоит понятой, смотрит на мента и чавкает - послевкусие изучает:

- Вода - Резюмирует понятой.

- Как вода? - Не поверил участковый.

Пробует на язык сам. Открывает вторую бутылку, нюхают, пробуют - вода. Лезет под кровать, достает еще пару бутылок, что поглубже стоят. Хозяйка стоит ни жива ни мертва - обильно худеет в свои кальсоны. Пробуют - вода. 

- А зачем вам, Ряшида Хайрулловна, столько воды под кроватью? - Спрашивает мент.

- Так это у нас традиция такая, касатик. Я ж полгода назад, помнишь, мужа сваво схоронила, Абдыльбер Махмутовича? Так вот воду, которой покойного обмывают, выливать нельзя, а до годовых поминок хранить нужно у него дома.

Понятой, как услышал, позеленел и в туалет убежал, откуда, почти сразу же, начали доноситься характерные звуки. Выйдя, он молча подошел к извиняющемуся участковому, саданул ему в кукушку и ушел.

На этом подозрения с бабушки Ряшиды были сняты.

Новый год. Самый прекрасный праздник для русского человека. Кажется, что ничто не может омрачить этот маленький новогодний десятидневный отпуск.

Случилось это давным-давно на плодоовощной базе. Плодовых овощей к тому времени в стране выращивали немного, поэтому площади базы занимало все, что угодно, имеющее отношение к еде и питью. По телеку только-только начали крутить рекламу про "Рафаэлло", и сразу на базе появилась фирма, фарцующая этими вкусняшками. И вот в преддверии новогодних праздников это самое "Рафаэлло" шло у нашего обывателя лучше, чем горячие пирожки. Народа на складе стало не хватать, и начальство решило до нового года взять на подработку пару-тройку человек. Сказано-сделано, через сарафанное радио из соседних цехов взяли трех грузчиков из фирм попроще. Перспектива была не плохая. Можно было подзаработать перед праздниками, да еще и наесться конфет так, чтобы целый год от них воротило. В общем, людей нашли очень быстро. И вот наступило тридцать первое декабря - короткий день. Народ на складе весь в мыле, хочет побыстрее закончить работу, так сказать, спешит к праздничным столам. До пятнадцати часов всё набрали, загрузили и намылились по домам. Кладовщик выдал работягам по паре коробок этой же "Рафаэллы" и поторопил быстрее переодеваться. Через пять минут вся бригада была уже переодета, и, попрощавшись с кладовщиком, все разбежались по домам. Кладовщик подошел к воротам склада, на всякий случай, крикнул: "Все вышли?" подождал минуту, закрыл тяжеленные ворота и, выключив свет снаружи, поспешил домой. Тьма сгустилась над складом, по углам зашебуршали мыши, подвывал в щелях холодный ветер. Склад уснул на десять дней.

Дверь туалета с присущим ей скрипом резко распахнулась. На пороге с довольной рожей стоял, застегивая ремень, Васька, взятый на подработку пару недель назад. 

- А че свет то вырубили? Не видно же нихрена. Хорош прикалываться. Ну включите свет, дайте до выхода дойти. Ау-уууу...

Ответом ему было лишь завывание ветра. Он на ощупь добрался до ворот, стал в них долбиться и громко орать. Но их шарашка в этот день закончила работать последняя, и в коридорах цеха уже никого не было. В каморке кладовщика Васькой был нащупан старый, замызганный телефон, но он оказался внутренним по базе, а на набранные наобум номера никто не отвечал. Других шансов выбраться у него не было. Во-об-ще!

Когда одиннадцатого января вскрыли опечатанный склад, то обнаружили там исхудавшего Василия, который десять дней ел только "Рафаэлло", запивая водой из под крана. Мечту наесться конфет на год вперед он перевыполнил в стократном размере, впрочем так же как кокосов, миндаля, вафли, да и сладкого вообще.

З.Ы. Долго потом над ним издевались его коллеги с основной работы, громко произнося во время обеда: "РАФАЭ-Э-ЭЛЛО", и гогоча над тем, как он пытается побороть рвотный позыв, дабы не подхватить вместе с ними это самое: "Э-Э-Э-Э..."