Случилось это со мной аккурат 24 декабря лет пять или шесть тому назад. А может и больше. Не важно. Отправились мы с дочкой в нашу местную филармонию на рождественский спектакль, что-то новогоднее, музыкальное и красивое. Я ,как и полагается, нарядилась, прихорошилась, кудри заявила, бриллианты надела. Было у меня колечко небольшое, простое, в стиле Тиффани, с бриллиантом, 0.2 карата, скромное такое. Как бы там ни было, но после спектакля , попивая кофеёк в театральном кафе, я не обнаружила камня в кольце. Под столом, на кассе и вообще нигде, при беглом осмотре,камня не было. В фойе, в гардеробе, в зале, нигде. Ну что там искать, иголку в стоге сена. Отправились мы восвояси. Утром с твердым намерением продолжить поиски примчалась в филармонию. Охранник , радостно потирая руки, поведал историю о том, что всю ночь поисками занимались несколько специально обученных сотрудников, вплоть до исполнителей маленьких и не очень арий. И с загадочным видом отдает мне баночку с кучей всевозможных камней (стразы, блёстки, стекла и т.д., но я этого не знала ).Крепкие дружеские объятия, поцелуй в небритую щеку и я на крыльях помчалась в магазин за вознаграждением(чай, водка, кофе, печеньки). Вернулась, отдала пакет и рванула к знакомому ювелиру, камень на место поставить. Он с серьезным видом проверил весь этот бисер, покачал головой и даже не произнес ни одной своей шутки, дав понять, что все очень плохо. Я снова метнулась в филармонию, охранника с пакетом уже не было, чайник стоял пустой, было подозрительно тихо. Меня не покидало ощущение, что камень где-то рядом, я должна ещё раз попытаться. Двери были на замках, тётушки меня впустили внутрь, я прошлась по пустым залам, сужая круги поиска. Ничего. Ну ладно, не судьба. Прохожу через кафе, в котором обнаружила пропажу. Девушка моет пол. Кассир зевает. Ничего не находили? Нет. В гардеробе? Нет. И что я вижу- под столом сверкает во все 0.2 карата мой камень. Людей немного, он на виду, но никто не заметил. Снова объятия и поцелуи, поздравления, восхищения и т.д. Но мне надо к ювелиру. Прибегаю. Он ржёт. Опять стразики принесла? Иди, говорю, проверяй в своем окуляре. Ушел. Тихо. Слышу крики, бинго! Как ты это сделала? Да вот так. Потому что интуиция, и потому, что Рождество! Сегодня Рождество и я вспомнила эту историю, давно никому не рассказывала. Почти сказка.

- Коляда, коляда, отворяй ворота! - веселилась на улице молодежь.

- Эй, Степаныч, угости самогоночкой? – у изгороди появился раскрасневшийся паренёк. - У нас закусь свой, вона, полна торба, - он потряс в воздухе тряпичной сумой. - Али нет? Смотри, сани уволочем, долго искать будешь.

Степаныч, сидящий на крыльце, поднял на парня мутный взгляд, затянулся самокруткой, выпуская изо рта сизый клуб дыма и, заплетающимся голосом ответил: - Сани? У меня черт дочку уволок, что мне с ваших саней, берите, коли не лень тащить.

Ребята враз умолкли и прижались к забору.

- Как черт? Куда уволок?

- Нечего старого дурня слушать. Опять напился ирод, сил моих нет боле терпеть, - встряла в разговор бабка, появившаяся на пороге. Сунула парню небольшой бутыль, подхватила деда за руку и потянула в хату. Убедившись, что их никто не слышит, накинулась на старика. – Ты сам черт, понял? Чего мелишь то? Не срамно те про девку такое говорить?

Старик вздохнул. - Ну был же черт.

- Не было никакого черта, замерзла Леська, да и все. Еще раз услышу, что ты такое мелешь народу – худо будет.

…

Леся еле дождалась полуночи, наспех накинув на плечи теплый платок и прихватив остаток свечи с зеркальцем, она юркнула в сени и поспешила в сторону бани. На дворе Святки, а это значит, что пришло время гадать.

Слабый огонек дрожащим пятнышком карабкался по фитилю и вот-вот норовился погаснуть. В его отблесках темная баня стала совсем неуютной и жуткой. От ее закоптелых стен веяло страхом, длинные чёрные тени зловеще плясали по углам, даже привычный запах старой печи начинал неприятно душить. На улице протяжно завывал ветер, просачиваясь в дверные щели, он обдавал и без того замерзшую девушку пущим холодом. Она тревожно вздохнула и плотнее укуталась в шерстяной платок.

- Суженый мой ряженый, мне судьбой предсказанный, покажись, – еле слышно шептала она, всматриваясь в отражение. «Все, еще пара минут и убегу отсюда» - пообещала она себе. «Ка бы не простыть в такой-то мороз, во мачеха всыпит».

Позади нее, со скрипом приоткрылась дверь предбанника, словно впуская в сгустившийся сумрак незримого призрака. Зимняя ночь сплетала таинственные шорохи в зловещую какофонию, а воображение девушки лепило из них все большие страхи.

Она зажмурилась затаив дыхание и изо всех сил пытаясь преодолеть испуг: не заплакать, не умчаться прочь, а взглянуть в зеркало. - Я не боюсь! – наконец набралась она смелости и открыла глаза.

- Кого не боишься? – мягкий, бархатистый голос мужчины мгновенно разогнал всех подступавших чудищ. За ее спиной стоял молодой человек в черном плаще.

«Неужто кто играет со мной злую шутку, или, быть может, сплю я?» – она обернулась – никого нет. А в зеркале позади нее все так же виднелся мужчина.

- Кто ты?

- А кого ты звала?

- С-с-суженого, - дрожащим голосом ответила она, растирая замерзшие руки.

- Вот я и пришел. Спрашивай, что знать хочешь? Обо всем расскажу.

И Леся спрашивала и слушала, слушала, не смотря на холод. Так уж сладок был его голос и обещания.

- А у нас большой дом будет?

- Самый большой, с резными ставнями.

- И петушком на крыше?

Мужчина кивнул, ласково улыбаясь.

- И детишек много?

- Много-много, сколько пожелаешь.

- И любить только меня будешь?

- Только тебя одну, на руках носить буду, - дурманил он наивную девушку. Незаметно пролетела ночь, а когда с первыми лучами солнца тьма стала отступать, незнакомец замер, словно вспомнив о чем-то очень важном, затем протянул к ней руку: - Идем, нам пора, - и Леся, словно околдованная, шагнула ему навстречу.

…

- Господе помилуй, - крестилась мачеха. - Замерзла до смерти, мила моя, - пыталась отогреть она засиневшее лицо девочки. Гладила околевшие щеки, приговаривая: - Ой сгубила, сама погадать надоумила, ой дура бестолковая.

На крик прибежал отец, да так и замер, увидев мертвую девочку.

- А это еще что? – показал он пальцем на следы. - Буд-то козлиные.

- Поди черти себе невесту выбрали. Свят, свят, свят, - снова перекрестилась женщина и стерла следы копыт. – Показалось тебе, нет там ничего, мороз это, инеем пол разукрасил. Не вздумай ляпнуть кому, хочешь, что бы моих детей застращали? Молва то быстро пойдет. Леське уж все равно, а нам еще жить да жить.

Отец тяжело вздохнул. Так и молчал он об этом, вспоминая лишь на колядках о чертовых копытцах.

Сын давно закончил институт и уехал в другой город, работать. Тишину дома нарушают только телевизор и кот. Она не ждёт. Мама умерла, когда Ксении было двадцать лет, с мужем она давно в разводе.

Разучиться ждать было труднее всего. Когда сын поступил и уехал, она вскидывалась на шаги в подъезде, угадывая его походку в чужих людях. Потом привыкла, что сын-геолог выходит на связь только когда получается.

Нет, он мальчик хороший, и из экспедиций всегда присылал ей денежные переводы, поддерживал маму. Но вот у других дети - и позвонят, и расскажут, как день прошёл, и соскучатся, приедут на каникулы. А она слышит его голос два-три раза в году.

- А чего рассказывать? У меня всё хорошо, мам.

Грустить она не умеет. Закалка молодости, - не расклеиваться. Ну и что, что у других дети под боком, зато у неё замечательный сын, отважный и самостоятельный.

Звякнули любовно сберегаемые игрушки на новогодней ёлке. Кот, кому ж ещё за мишурой гоняться. Ксения была по дороге в зал посмотреть, что там произошло, когда внезапно ожил дверной звонок.

На пороге стояли ребята из службы доставки, с мороза, с букетом цветов. К целлулоидной бумаге степлером прицеплен маленький белый конвертик. Знакомым почерком, синей шариковой ручкой, на маленькой открыточке - вверху в углу смайлик :)) и наискосок слова "ставь на стол тарелки".

У неё задрожали губы. Он приедет! Материнская любовь бывает огромной, как океан. А когда у тебя сдержанный на чувства и слова сын, она остаётся нерастраченной и её приходится таить, чтобы не обидеть, не напороться на "Ну зачем ты?", не отдалить ещё больше.

Позвонить? Ответит? Или опять вне зоны доступа? Когда прилетит? Сегодня или завтра?

Только накрывая на стол, она задумалась над текстом открытки про тарелки. Обычно же он писал "доставай мою тарелку"?!

Окно, - кошачий телевизор, - показало, как к подъезду подкатило такси. Из машины вышли парень с девушкой, в подъезде раздались знакомый голос, шаги, смех.

- Мам, знакомься, это Марина.

Красивые, влюблённые, смешливые. Вот подарок так подарок!

- Обними маму нормально, поцелуй как следует, - вполголоса напомнила правила приличия Марина. - Что ты как неродной, совсем в своих экспедициях одичал.

- Мам, - попросил сын, - можно я тебя подольше обниму?!

Звякнули разноцветные игрушки на новогодней ёлке. Трубил в трубу ликующий ангел, и блестели серебряные блёстки на его радостных крыльях.

Крыльях надежды.

Источник

Доброго времени суток, уважаемые пикабушники, давно читаю, но вот запилить первый пост решил именно сейчас, отчего и зарегистрировался.

Вчера вечером в первый раз в жизни посмотрел мультипликационный фильм "Рождественская история" режиссера Роберта Земекиса.

Ну что вот тут может быть ненормального? вроде все как надо, плохой, нехороший Скрудж не дает деньги на благотворительности, платит маленькую зарплату, живет в огромном пустом особняке и дико экономит на отоплении и всему подобному. К нему приходят духи и начинают рассказывать о том, что очень нехороший человек, которого ждет ад после смерти, впоследствии чего он становится хорошим и добрым. Отличная сказка для детей и родителей. Она учит определенным вещам, таким как помогать бедным людям, не жить в скупости и всему подобному. Но!!! Меня возмутила в этой истории некая другая история...Разберем главного героя Скруджа Эбенезера. Начнем с того, что все накопленные средства он заработал себе сам, вполне честным путем, так с чего ради ему их кому то отдавать? А в самом мультфильме, как и в оригинальной сказке, его не раз мучают этим вопросом благотворительные фонды, они не то чтобы просят, они требуют! и даже очень сильно обижаются после отказов. Работник Скруджа, не жалуется на то, что ему мало платят, живет в бедности, не в состоянии купить детям гуся на Рождество, но ему абсолютно не мешает плодить детей со скоростью света. Кто виноват в этой ситуации? Естесственно он сам, Скрудж тут не при чем, хочешь получать больше? Ищи другого работодателя. Духи же, наоборот, проявляют к Скруджу неуважение, говоря то, что он должен помогать всем нищим. Скрудж никому ничего не должен! Да, он мог бы отдать эти деньги, но он просто не хочет, в этом нет ничего криминального, и тем более он не должен попадать за это в ад. Племянник Скруджа, вполне обеспеченный человек, в мультфильме и в книге ни раза не показали его пожертвования, тем не менее - он положительный герой. Да, еще, в данном произведении только у богатых либо нет, либо один ребенок в семье, у нищих же, наоборот, куча голодных ртов...Выводы делайте сами.. Лично мне кажется, что после просмотров вот таких вот шедевров, в определенных слоях населения складывается мнение, что им все должны, вылупляются "яжматери" и "ониждети", у вас много денег, а у нас нет, потому что мы ленивые жопы, а детей много потому, что они цветы жизни, гоните нам бабло. У меня все, писать красиво не умею, но надеюсь смысл довел правильно. Спасибо за прочтение!

Это история о том, как я работал Дедом Морозом в канун 2011 года, для благотворительного фонда. Об этом - и о музыке. Настоящей музыке.

Я расскажу о трех детях, к которым я приходил на дом. Всего три истории. Это не займет у вас больше пяти минут.

Самый первый мальчик был гитаристом. Бабушка подарила ему "от Деда Мороза" то же самое, что подарили родители месяц назад.

Это здорово осложнило ситуацию, и без того непростую.

- Где ты живешь? - спросил он меня сразу же, у дверей.

Я покопался в памяти и просипел:

- На Северном полюсе.

- Ага, - задумчиво сказал мальчик.

И ушел.

Вернулся он с письмом, отпечатанным на принтере синей краской. Письмо начиналось так:

"Дружочек!

Мы со Снегурочкой шлём тебе это письмо из города Великий Устюг..."

Нда. Нда. Нда.

Зато он смотрел на меня как на Бога, когда я сыграл вступление "Smoke on the water" на его "фендере". Маленький он был, этот мальчик. С маленькими всё проще. Очень легко прощают. И верят в добро.

***

Второй ребенок, о котором я хочу рассказать, был старше. Девочка, лет восьми.

Обычно дети выбегают встречать Деда Мороза, но эта осталась в комнате. Я не сразу понял, почему.

Вышла мама в халатике. Сказала: "Ой, Дед Мороз, Дед Мороз! Сейчас! Мы наденем костюм космонавта!" И убежала.

Оказалось, "костюм космонавта" - это сложная система колец и противовесов, на которых, будто марионетка (в буквальном смысле) висела девочка. Звали ее, как сейчас помню, Вика, и особого энтузиазма на Викином лице не было. На нем вообще ничего не было. Кроме покорности.

Зато мама вела себя эмоционально и странно, если не сказать страшно. Она общалась со мной на два голоса - за себя, взрослым, и за ребенка, тоненьким писком. Поскольку "костюм космонавта" висел у нее на руке, иллюзия кукольника с марионеткой была полной.

Долго этот спектакль выносить было невозможно, и я почти сразу вручил Вике ее подарок.

Это оказалась крошечная музыкальная шкатулка. Смешная, с балериной, совсем как на фото какого-нибудь 19-го века. Девочка не могла двигать ручками, она была рахитичной, но моторика пальцев нарушена не была. А шкатулка работала от поворота маленькой ручки.

Знаете... у нее вдруг зажглись глаза. По настоящему. Там были огоньки, правда были. Яркие. Мама посадила Вику на стул, положила локотки на столешницу, а шкатулку поставила перед ней.

Девочка закрутила ручку, и полилась грустная музыка, что-то из Моцарта, кажется, "Колыбельная", а мы с матерью стояли. Смотрели. Казалось, у Вики в руках Музыкальный Инструмент, а может, так оно и было.

Вика отвлеклась только раз. Не прекращая играть, она повернула ко мне голову (не знаю, чего это ей стоило) и тихо сказала:

- Спасибо.

До этого момента я был уверен, что девочка немая. Полностью.

***

А третий ребенок был радостным. Очень радостным. Тоже девочка, еще маленькая, лет шесть, или пять.

- Равствуй! Пашли!

Все дети демонстрировали Деду Морозу какой-нибудь талант. Эта девочка играла на фортепиано. В шесть лет - гораздо лучше, чем я в свое время научился я за два года в педагогическом. От такого маленького человека не ждешь такой большой музыки, если вы понимаете, о чем я.

Еще она играла очень громко.

А, доиграв, гордо взглянула на меня, развернувшись на крутящемся стуле.

- Здорово! - сказал я искренне. - Ты молодчина! Дедушке Морозу очень, очень понравилось!!!

Девочка смотрела с недоумением, слегка наклонив голову.

- Она не слышит, - сказала мама, стоящая в углу комнаты. - Обычно она ориентируется по мимике и губам, но у вас борода... Это с рождения у нее...

Наверное, надо было показать два больших пальца. Или еще что-нибудь в этом роде. Но я почему-то не сообразил и подошел к девочке ближе, как будто с близкого расстояния она все таки могла меня слышать. Тихо сказал: "Молодец..."

Потом подошел и просто погладил ее по голове. Протянул подарок. А девочка спрыгнула со своего стула, не обращая на коробку внимания, и обняла меня. Очень крепко.

- Она не может еще говорить сложные слова, - сказала мама. - Но она говорит спасибо.

Когда я вышел оттуда, я заплакал.

А из-за закрытых дверей в спину мне неслась музыка.

Не помню, какая.