И зачем я это пишу? сам не знаю, просто хочется выговориться, потому что из знакомых всё равно меня никто не понимает)

Скорее всего эта история и дальше свежего не пройдет, ну да ладно.

В общем та, началось всё где то с класса 3, когда я поменял класс и школу, меня забрали от моего любимого учителя, к незнакомым детям. Нет, меня не обижали) даже как то на день рождение девочки позвали, где их было около 10 штук и еще 2 мальчика. Помню, после того как покушали, они бегали за нами и пытались поцелавать, а мы как дурачки прятались и отбивались, эх.

После этого общения с девушками у меня не заходило дальше разговоров об учебе. Хотя я вроде даже и не был уродом, класса до 9, когда у меня пошли прыщи и я набрал веса , еще и к тому же хреново вижу. Да и в старших классах меня обижали максимум словесно, а я становлюсь всё более и более робким, ранимым.

К слову, воспитывала меня одна мама - чрезмерная любовь и всё такое; И вот он первый курс универа, вкус свободы. Я мечтал об универе, думая, что я смогу поставить себя как настоящего мужчину, а не как тряпку, но меня почти сразу прочитали и поняли, что я обычный распиздяй и ссыкунишка, но и здесь меня тоже не обижали ) Так же за первый месяц учебы я похудел на 10 кг и вытянулся на 10 см, фигура стала более менее атлетичной , каковой и сейчас является, хотя ничем не занимался с 9 класса, все завидуют моей бицухе а я завидую их отношениям(да да, несу херню)...

Вот уже 5 курс университета, а я до сих пор не был с девушкой в отношениях, знаю конечно, для пикабу это не рекорд, тут и магами становятся, но всё же так много друзей мне вторят, что я симпатичный, а я не могу вбить себе это в голову. Я даже когда мимо толпы людей иду, просто или в пол смотрю, или прямо и вникуда, возможно, многие думают, что я надменный , хотя всё ровно наоборот.

Секс был один раз по пьяне после клуба, ведь на веселе развязывается язык и я пускаюсь в пляс, а так хочется отношений. Я даже к психологу ходил на счет своей робкости , 11 сеансов , а толку нуль, попил антидепрессантов и всё)Не нравится во мне только моё лицо(ебало), фе, а ведь и не скажешь маме, что хочу пластику какую нибудь сделать, сразу начнется ор, потом еще и всем знакомым расскажет. Ну и вот это всё чего то накипело, после того, как знакомый стал рассказывать про своего друга , который не может найти девушку, из за того , что он слушает рэп ( ха ха, ну это по мнению этого знакомого) и что тот друг постоянно ноет , что у него нету девушки; Я говорю, вот я же не слушаю рэп, а девушки то у меня и нет, - ну ты же не ноешь , тебе и так норм) Да сука , мне заебись в 22 года не поцеловаться на трезвую голову ниразу, вообще каеф.

И вот сейчас я пытаюсь вспомнить, где же был тот самый переломный момент ? или это всё было из за воспитания одной женщины, я не знаю даже. Мог бы еще столько же накатать про себя, про то какой я немощный, но зачем? и так в минусах потону. Речь, скорее всего, получилась несвязная, так как очень много мыслей в голове, и обо всём хочется рассказать хоть кому.

Матвей Иннокентьевич работал в маленькой частной фирме бухгалтером. Фирма занималась мелко-оптовой торговлей канцелярскими товарами. Два учредителя целый день мотались по городу, предлагая свой ассортимент магазинам, а вечером компаньоны возвращались с деньгами, вырученными от продаж дилеров в крупных торговых центрах. Матвей Иннокентьевич был очень аккуратным и исполнительным работником. В пять часов тридцать минут он подводил итог по кассе, запирал сейф, прощался с учредителями и шел на автобусную остановку им. А.Матросова.

Матвею Иннокентьевичу исполнилось 42 года, и он до сих пор не был женат. Как-то не складывались отношения у него с женщинами. В юношеские годы он все мечтал встретить девушку, похожую на Ассоль из «Алых парусов» Грина. Учась в институте, Матвей пытался найти интеллектуалку по своему уровню, но эти попытки оказались бесплодными. А когда он вступил на рабочую стезю, его почему-то стали окружать женщины гораздо старше его возраста, которые были ему не интересны.

Годы шли и у Матвея Иннокентьевича образовался комплекс: он начал стесняться знакомиться с девушками. Тем более, на последней работе его окружали только бумажки с цифрами, да два ушлых мужика. А в мечтах он всё продолжал знакомиться с красивой и интересной девушкой. И на предложения друзей встретиться с женщиной своего возраста он не обращал внимания.

Каждый день приблизительно в 18:10 Матвей садился в автобус №19 и ехал до остановки «Институт» около четырнадцати минут. В автобусе всегда были свободные места, и Иннокентьевичу нравилось, посиживая, разглядывать пассажиров и угадывать, чем они занимаются в жизни. Как-то раз сбоку от него, через проход, он заметил красивую девушку в костюме из чёрного кожзаменителя. Матвей Иннокентьевич посмотрел на неё и сердце у него ёкнуло: «Вот она, девушка моей мечты!»

Изящная, стройная, с высокой шеей, она была похожа на эльфийку из страны фэнтези. Чёрные длинные волосы выгодно оттеняли бледное лицо с большими зелёными глазами. Она постоянно что-то писала в телефоне и улыбалась своим мыслям. Поэтому Матвей Иннокентьевич мог, не стесняясь, разглядывать её. На остановке «Институт» девушка сошла и пошла в правую сторону от остановки. Ему нужно было налево, и поэтому Матвей долго стоял, смотря ей вслед, пока она не исчезла за уличным поворотом.

Теперь жизнь Матвея Иннокентьевича кардинально изменилась. Каждый вечер он садился в автобус и видел эту прекрасную незнакомку. Несколько раз они даже встречались взглядами. Девушка слегка улыбалась ему, как бы признавая, что они автобусные знакомые, и её зеленющие глаза пронзали его тело насквозь. Дрожащими пальцами он хватался за поручни и заплетающимися ногами добирался до свободного сидения. Матвей всегда садился сбоку от неё и через проход, чтобы, не таясь, наслаждаться обликом любимой девушки. Именно так он и начал её называть, ведь Иннокентьевич не знал, как её зовут, - «любимая девушка до остановки «Институт».

За эти стремительные четырнадцать минут Матвей любовался её точёным профилем, нежной шеей, чёрными, как смоль, волосами, изящными руками, а высокий лоб и курносый носик говорили ему об упрямом характере и недюжинном интеллекте. Иннокентьевич представлял, где она и кем работает, как проводит свободное время, чем увлекается. На вид ей было лет двадцать пять, одежда у неё всегда была демократичная, но не вызывающая, оно и понятно – на работе во фривольной не походишь.

Так прошло три месяца, и Матвей Иннокентьевич влюбился окончательно и бесповоротно. Он начал писать стихи и рассказы, сочинять песни, посвящённые автобусной незнакомке. Матвей недурственно играл на гитаре, но показывать свои творения друзьям стеснялся (подняли бы на смех — как можно писать серенады, не зная кому?)

И вдруг случилась беда: девушка исчезла. Она больше не ездила на девятнадцатом маршруте. Матвей Иннокентьевич начал поедать себя поедом. А вдруг он больше никогда её не увидит? Ведь он же мог много раз познакомиться с ней. И к тому же она никогда не обращалась ни к кому по телефону со словами «милый мой, мой дорогой», наверняка у неё в данный момент не было нормального ухажёра. Он мог бы узнать, как её зовут, попросить её аккаунт в соц. сетях, ну а Матвей — мастак общения, когда собеседник виртуальный! Могли бы и разговориться, а там глядишь – и на возраст его не стала бы внимания обращать…

Иннокентьевич осунулся и стал бледным, как смерть. Жизнь для него потеряла всякий смысл. Он даже начал делать ошибки в бухгалтерских документах, что раньше за ним никогда не наблюдалось. Ночами он плохо спал, постоянно ворочаясь, а перед глазами всегда стоял облик любимой девушки. В висках неустанно стучала мысль: ну почему он не сделал попытки познакомиться?

Прошло бесконечных две недели. Матвей почти потерял надежду и вдруг, как обычно продвигаясь по автобусному проходу, встретился взглядом со своей любимой девушкой. Незнакомка осунулась и ещё больше побледнела. Она тихонько покашливала в кулачок, видимо не оправившись ещё от перенесённой простуды. Иннокентьевич стоял, как вкопанный, не веря своим глазам, и не отводил взгляд от долгожданной попутчицы. Незнакомка смутилась и тихим низким голосом произнесла:

- Здрасте!

Матвей Иннокентьевич очнулся и, заикаясь, тоже поздоровался. Повалившись на своё место, он начал корить себя. Ну как так можно, она поздоровалась с ним, а он заикаться начал!

Минут через пять, придя в себя, Матвей начал уговаривать себя подсесть к ней и познакомиться, но так и не смог уговориться, лишь договорившись с собой, что сделает это завтра.

Любимая девушка как обычно сошла на остановке «Институт». И как обычно Матвей вышел следом за ней. И тут ему пришлось стать вкопанным ещё раз. Молодой высокий парень вручил его любимой девушке цветы и поцеловал в щёчку. Она счастливо улыбнулась и поблагодарила своего ухажера высоким звонким голоском. Молодые люди взялись за руки и пошли прочь от остановки. А Матвей всё стоял, провожая их взглядом, а в голове, как белка в колесе, билась назойливая фраза:

«Моя любимая девушка до остановки «Институт»…»