Ну вот, и подошли к концу мои »воспоминания».Осталась последняя страница. Осталось рассказать о последнем сезоне в Якутии Cезоне, 1968 года. Пожалуй, самым сложным для меня, с наибольшим числом трудных ситуаций. И на этот год подписали меня на привязку опознаков.

Участок работ располагался на Аланском нагорье вдоль реки Алдан в 200-250 км от нее. в верховьях ее притоков. Места сплошь залеченные(сосна лиственница, иногда попадались ель и пихта).Ярко выраженных гор нет, хотя абсолютные отметки достигали 18000 м. сопки выстраивались в хребты вдоль рек, поймы которых представляли собой мари, заросшие карликовой березой.Кориа для оленей нет, поэтому транспортом в бригаде служили лошади. Кроме рабочего( Виктора, двадцатилетнего парня) ) в моем распоряжении был и конюх( то же Виктор, но чуть постарше).Конюх был оформлен так же рабочим и помогал по хозяйству., но основная его задача бала ухаживать за пятью лошадьми(одну из них можно было, в моем понимании, назвать лошадью:-«это жеребца «Май».Красавца, европейских кровей. Остальные были местных пород:»низкорослые, лохматые,не понятного окраса, но очень выносливые и умеющие копытить, то есть добывать корм из под снега».

Вот такое богатство досталось мне на базе партии( о не нужно рассказать особо. На сей раз расположилась она в доме «связников»(людей обслуживающих линию прямой телефонной связи «Москва-Магадан».в тайге, рядом с телефонной линией стоял добротный дом на две половины, в каждой из которых жил спец,отвечающий за эксплуатацию 25-ти км. Линии в одну сторону, таким образом вдвоем они поддерживали в рабочем состоянии чуть больше 0,0001 всей линии. А вы говорите: «спутники, глонасc…».

За время жития связистов подворье обросло строениями (банька, ледник, где они хранили дары природы, и к моменту организации базы партии там хранилось 7 туш сохатых. К моменту нашего прибытия там еще чуть- чуть мяса оставалось.

Доставили меня на «Таежку» из Алдана на вертолете. Этим же бортом было решено забросить лабаз на дальний край моего участка работ( в верховья речки Миль.Причем , лабаз решили устроить на две бригады:»мою и Юры Хромова (наблюдателя, крутившего триангуляцию на том же участке работ.

Погрузили в стрекозу продукты рацию ,топоры, а еще резиновую лодку:»решено было возвращаться сплавляясь по Милю. Сели на какую-то поляну рядом с рекой.Лабаз устроили на совесть: метрах в четырех над землей меж трех лиственниц, Стволы деревьев метра на 3 очистили от коры все припасы(ящик тушенки, ящик сгущенки мешок муки ,мешок сахара, и по мелочи.) покрыли тентом. Я так подробно остановился на этом, потому , что медведь, как-то все равно умудрился разграбить лабаз, обрушив все вниз. От сахара остался только разорванный мешок, мешок муки он рассеял на пол гектара вокруг.

Интересная история была с банками(сам бы не поверил если бы кто- другой рассказал). Банки были в солидоле и находились в ящиках, этикетки лежали отдельно в тех же ящиках .Но эта скотина, каким то образом сумела отличить тушенку от сгущенки только 2 или 3 банки тушенки были продырявлены когтями и выброшены. Остальные банки тушенки валялись не тронутыми, а вот сгущенки не осталось ни одной целой банки, все продырявлены сжаты и высосаны.

Но это все мы увидели много позже. А сейчас я с Юрой полюбовались проделанной работой и отправились в обратный путь.

Дотащив до реки рюкзаки и лодку огляделись: течение Миля было спокойное, но на берегах было изрядно льдин, выброшенных водой. Накачали и спустили лодку бросили в нее рюкзаки и вполне комфортно, разместились сами. Сплавляться надо было километров 150. Мы рассчитывали на 3-4-х дневное плаванье.

Хорошо плыть, подставив лицо яркому апрельскому солнцу, лениво перебирая веслами. Ночевали на берегу, опасаясь плыть в темноте. На второй день заметили, что течение замедлилось, льдин на берегу стало больше, а впереди что-то шумело. Вышли на берег на разведку. В полукилометре, ниже высадки, реку перегораживал ледяной затор: вся вода устремлялась куда-то под ледяную плотину и появлялась метров на 150 ниже, занимая свое русло. Наверное можно было провести лодку по залитой водой пойме, но мы боялись продырявить ее об сучки или лед.который на солнце распадался на острые, как игла, сосульки.У кого-то из нас возникла идея срубить стоящую на самом берегу здоровенную сосну. столкнуть ее на течение, что бы она заткнула собой тоннель подо льдом и быть может увеличившийся напор воды разрушит затор.

В итоге мы лицезрели, как под ледяную плотину унесло развесистое дерево, а с другой стороны вода выплюнула обглоданный хлыст, без единого сучка и, даже кажется, без коры. Пришлось обходить затор по берегу, взгромоздив всю поклажу и средство передвижения на себя.

Продолжение плаванья проходило без приключений. Только под самый конец сплава подстрелили из карабина лося, вышедшего на свою беду к самой реке. Разделали его как смогли. Без той виртуозности, присущей эвенкам. На базу прибыли на четвертый день со свежим мясом.

В этот сезон, по заказ-наряду ,мне досталось около полусотни опознаков. проработав по карте местоположение каждого из них, я понял, что на сей раз без теодолитных ходов не обойтись. Да к тому же, начальник партии(Анвар…, фамилию его я и тогда не мог запомнить), был человек без фантазии, слепо подчиняющийся сам, инструкциям и предписаниям. И заставляющий это делать подчиненных.(не уверен, но может быть так и нужно поступать на его месте).Ф вот работать без придумок очень скучно.

Я всегда любил свободу выбора(то есть мне нужно задать конкретную конечную цель и точность, с которой она должна быть получена.Все остальное, я выбираю (рассчитываю) сам.

Особенно это было актуально в дальнейшем при работе в Ленэнерго, где заказчик порой не мог внятно поставить даже задачу.

Но это я отвлекся на размышления(Мои мысли мои скакуны)

Большинство опознаков я привязал засечками, благо опыт уже был. К нескольким нз них пришлось все-таки тянуть ходы: прокляли все на свете пока рубились. Особенно убивали, попадающиеся на пути, в конце створа, сухие лиственницы(топор отскакивает, как от железяки. Да к тому же сухая макушка дерева, обломившись пытается огреть тебя по макушке. И как всегда, по закону Мерфи, любая не срубленная ветка на просеке попадает точно на марку рейки.

Раз разговор зашел о ходах, то позволю себе нарушить хронологию и забежать вперед, в начало ноября. В тот день с утра была мягкая, пасмурная погода. Из низко нависших облаков даже сыпал редкий мокрый снежок, но мы отправились доделать брошенный накануне небольшой хвостик хода. На каком-то штативе я почувствовал, что теодолит перестал вращаться. Оказалось, что между полуприемами успел примерзнуть. Когда огляделся, то увидел, что снежок окончился. А по нему буд-то ножом полоснули и разрезали его на две части, причем разрез был такой ровный словно делали его по линейке Дробышева.

Низкая сплошная пелена облаков медленно отступала на восток, а с запада теснила ее бездонная голубень и даже на горизонте вспыхивало закатное солнце. Слов нет, как Красиво.Но морозец начал прихватывать и мы чуть-ли не бегом отправились к палатке, ходу до нее было километра 3. когда мы спустились к ней, то у нас уже зуб на зуб не попадал и ватники трещали , стоило лишь руки согнуть. В корпусе рейки для ДНТ есть градусник.для любопытства первым же делом мы достали из коробки вторую рейку и посмотрели на него: синий столбик подкрашенного спирта показывал -38º. Никогда больше мне не приходилось встречаться с таким резким перепадом температуры (за какой-то час почти на 40º  жаль книги рекордов, тогда еще не было).

Второй примечательный случай (вернее первый, так как он произошел в августе), оставил, куда большие впечатления. К нам в бригаду прилетел вертолет с проверяющими: это главный геодезист экспедиции Горшков, Лаврентий Евдокимович, начальник партии (Анвар) и ящик водки.

Я понимаю, скучно сидеть мужикам на одном месте. Первое о чем они меня спросили, это умею ли я играть в преферанс? Услышав в ответ, что не умею, заметили: "не беда, научим", - три дня , не вылезая из палатки они меня учили, а дальше водка кончилась и дальнейшее обучение отложили на потом. Научился я на тысячу рублей, без малого. Перед самым отлетом Анвар вспомнил о цели посещения. Взялся за журналы. И как на грех, обнаружил прокол: один из углов в засечке опознака опознака был на 25´меньше 30º и сколько мы с горшковым не уверяли его при помощи железного феликса и шестизначек Петерса, что точность определения координат пострадает на ничтожно малую величину. Убедить мне его не удалось и пришлось переделать схему привязки: а это надо было сходить на пункт за 60 км. (если бы знал, чем мне это обернется, то в жизнь бы не пошел. Идти с всем табором в такую даль. Себе дороже. Поэтому я решил оставить конюха с лошадьми у палатки, а самому с рабочим сбегать на пункт, отнаблюдать опознак. Думал дня за 3 обернуться, почти все так и получилось на третий день к обеду, мы вышли в распадок, где должна была стоять палатка. На дым, который тянуло снизу, первым обратил внимание рабочий. Мы прибавили шагу, но когда вышли к месту. Остолбенели: кругом черная земля, кое где по склону догорают деревья, марь вдоль реки выгорела на пол километра. Палатки нет, а на этом месте на моем сейфе сидит полуголый, закопченный Виктор и пытается с кем-то связаться по рации (надо сказать, что уже пришла пора легких и удобных радиостанций «Недра» в металлическом корпусе с ремнем через плечо, при хорошей проходимости на луч-антенну, можно было связаться на 150-200 км. Но наша Недра после пожара была испорчена. Связаться ни с кем не удалось.

Конюх поведал мне о происшествии: Утром этого дня он развел дымокуры и пошел искать пасущихся лошадей.По-видимому, он плохо окопал дымокуры от них огонь добрался до палатки. Она сгорела со всем содержимым. Остался цел только мой «сейф, хоть и тонкое железо но все-таки предохранило от возгорания. А рация висела на дереве, рядом с палаткой. Сгорел комплект реек и насадка. Сгорели седла спальники и продукты .В общем, быстрее перечислить, что у нас осталось: теодолит, пара ватников на троих два рюкзака, тент, топор, 2-3 банки тушенки горсть сахара и немного чая, то есть то, что мы брали с собой плюс не работающая радиостанция, закопченный карабин и тозовка, которую я тоже брал с собой, но в чреве сейфа уцелели карты, снимки, журналы,патроны к карабину и тозовке

Хоть конюх и разгильдяй, но нужно отдать ему должное он хорошо сориентировался в ситуации и преграждал путь огню вверх по склону не дозволив тому добраться до гребня. Вот тогда был бы настоящий пожар, какие мы видели в этом году по телевизору может быть на многие сотни гектаров.

За все сгоревшие пожитки, мне пришлось расплачиваться со своего кармана: Не имел я права, как руководитель оставлять в тайге только одного человека.Правда, и здесь Виктор поступил как джентльмен (знает ли он такое слово). И вместе с тем он взял часть расходов на себя.

На этом байки динозавра-полевика заканчиваются.

Воспоминания старого геодезиста ч.5

Воспоминания старого геодезиста ч.4

Воспоминания старого геодезиста ч.3

Воспоминания старого геодезиста ч.2

Воспоминания старого геодезиста ч.1

Воспоминания старого геодезиста ч.1

В душе надеялся, что первая часть моих воспоминаний кого-то заинтересует, и мне очень приятно, что не ошибся, для меня они являются отдушиной в молодость, туда ,где был сильным и здоровым, где деньги имели значение не меньшее, чем сейчас, но не были тем фетишем, ради которого стоило жить.

Вторая производственная практика после 4-го курса, началась в июле, так как в начале лета была – учебная - по триангуляции, проходила она в деревне Большое Куземкино(что близ Усть Луги Ленинградской области на пунктах ГГС, вспомнил я об этом потому, что там произошли 2 курьезных случая: «второклассный триангуляционный пункт находился метрах в 100 от забора за которым дислоцировалась пограничная застава, которая, не знаю от кого, охраняла побережье Финского залива. И вот солдатики, забавлялись тем, что чуть-ли не каждую вечернюю видимость, под угрозой автоматов, снимали с сигнала, работающих там студентов, для проверки документов. Вот однажды я там крутил приемы в утреннюю видимость, еще до побудки гарнизона. И как назло, закончились папиросы. Решил стрельнуть у «защитников отечества».Не помню как, но проник я за забор, довольно просто. Я шарахался по территории около часа, пока какой-то «отец-командир» не угостил меня сигаретой ,а за одно и провел дознание на предмет выяснения:«Чей же я шпион?». Не знаю, послужил ли мой разговор с ним причиной, но с этих пор солдатики развлекаться перестали.

Второй курьез так же связан с пограничниками, дело в том, что деревня Большое Куземкино считалось погранзоной и для въезда туда на всех студентов, в большом доме был оформлен пропуск. И вот как-то понадобилось мне неофициально отлучиться в Питер на пару дней. Оттуда без проблем сел на автобус, а вот назад, когда я брал билет, с меня потребовали пропуск в погранзону, и был бы у меня «неуд» за практику, если бы сердобольный гражданин из очереди не подсказал:-«что можно свободно добраться до поселка на другом берегу реки Луга, напротив этого самого Куземкино. Я так и сделал, а там за рубль какой-то мальчишка переправил меня на лодке. Практику закончил нормально. И в июле отправился в город Печора в расположение 41-го топогеодезического отряда 10-го АГП, оттуда пароходом в село Усть-Цильма на базу партии. Село запомнилось мне невероятными черными домами, назвать их избами, язык не поворачивается, скорее это терема из иллюстраций к старым сказкам: бревна венцов в обхват, а то и в полтора, почерневшие от древности смотрятся как египетские пирамиды, это позже я узнал, что поселение организовали поморские староверы аж в 1542 году. По-видимому, некоторые строения стояли с тех лет. База партии располагалась на одном из таких подворьев, даже банька была под боком. На базе меня уже ждали, и было приготовлено место в укомплектованную бригаду, не хватало в ней только помощника наблюдателя, но в тот момент бригада находилась на дальнем участке и до ее подхода, меня на недельку послали речником на переделку 10-ти километрового звена нивелировки 3-го класса. Исполнителем был довольно-таки пожилой мужик, до этого работавший, последние лет 20 начальником партии: «разжаловали его за утрату листа карты 100000-го масштаба: «как-то он на вертолете делал облет бригад. Карту порывом ветра у него вырвало из рук ,и унесло в тайгу.».

И вот представьте работу речника, исполнителем у которого, человек, забывший за 20 лет, с какой стороны подходят к нивелиру, к тому же, записатором был его сын, десятиклассник, взятый на заработки.

Линия нивелировки проходила по разрубленной просеке, с готовыми временными реперами и даже зачастую встречались старые колья под рейки и инструмент, тем более у него был журнал старой нивелировки. И вместе с тем он так долго держал нас на рейках, что я приспособился из срубленных веток делать подпорки под рейку, и уходил собирать грибы.

Работали по ночам ,благо они намного «белее», чем в Питере. Днем одолевала летучая мерзость(комары, ауты ,оводы, шершни, и иже с ними).Какой-то великовозрастный летающий монстр слету так врезался мне в скулу, что я еле на ногах устоял ,да еще с испуга укусил налету так, что парализовало на какое-то время правую часть лица (рот даже полностью не закрывался).доставали эти твари так, что(извините за подробности) в кустики «по большому» ходили парами: «один присаживался, а второй крутил над ним полотенцем, отгоняя тварей».

В Общем, при всех этих условиях и к концу второй недели работу мы не закончили, а меня уже ждала бригада на базе партии, рации у нас не было, поэтому для приказа сворачиваться, послали самолет:ЯК-12 (наверное, многие из вас видели или летали на АН-2, так вот он выглядит лайнером в сравнении с ЯК-12, там пассажирское место одно- рядом с пилотом. С самолета выбросили «вымпел»-это какая-нибудь тежеляка с вложенной в нее запиской и привязанной яркой лентой, что бы легче было найти. В записке был приказ заканчивать нашу бодягу и выходить к реке Печора, там нас будет ждать катер.

Вышли мы к деревне «Среднее Бугаево, расположившейся вдоль печоры на прибрежном валке, шириной метров 200. с одной стороны обрывистый спуск к реке (ширина Печоры здесь 1,5-2 км, с другой стороны пологий спуск в лесотундру, расстилающуюся до горизонта(наличие этих подробностей, сейчас будет понятно). На венцах многих изб, на высоте больше метра, мы увидели горизонтальные зарубки, с вырезанными датами - оказалось, что это отметки воды в половодье.

На этом закончилось мое знакомство с нивелировкой. А дальше началась сказка: «бригада, куда я попал помощником, работала на триангуляции по пунктам, доступным, для подхода с рек бассейна Печоры. В нашем распоряжении была моторная лодка с популярным тогда 10-ти сильным мотором «Москва». (был тогда уже и 16-ти сильный»Вихрь», но им пользовались только браконьеры и рыбнадзор) ). Перед нами лежали все доступные водные артерии бассейна, 3-5килоиетровые подходы от воды к пунктам. И 4 месяца работы по плану. Многие за такую развлекуху платят деньги, а здесь мне платят и не мало (по нынешнему курсу, тысяч 120-150). С учетом коэффициента полевых и недостающего рабочего (подробно об этом я расскажу позже).Бригада состояла из трех человек: игорь-«наблюдатель, выпускник нашего ЛТТ, на год старше меня, помощника наблюдателя, то есть меня, и Сергея-рабочего 3-го разряда- он же моторист. По «штатному расписанию» на триангуляции положено 2 рабочих, Вот обязанности и деньги несуществующего(недостающего)мы делили на троих

На этом я прерву воспоминания: мне еще тяжело контролировать большой объем рассказа. Извиняюсь за ошибки, допущенные в нем

Не стреляйте пожалуйста в пианиста. Он играет, как умеет.

С уважением, Александр Шаламов. (ShAlex)

Фотографии не связаны напрямую с историей, а лишь служат иллюстрацией того, как проходили работы по созданию ГГС в былые времена.

Если судьба распорядилась так, что лишила меня на склоне лет активно заниматься профессией, которой посвятил всю сознательную жизнь, то попробую в воспоминаниях прожить ее еще раз:

В детстве, под влиянием фантастики Уэллса, Казанцева и Ефремова я хотел стать астрономом (тогда еще о космонавтике можно было узнать из тех же фантастических произведений), а астрономия была близка и понятна

У моей бабушки, где я тогда жил, стоял здоровенный сундук с коваными накладками и хитрым замком, но что значит замок для любопытного пацана 9-10-ти лет: «подобрался я к ее сокровищам, которые хранились там лет 100, рулоны «керенок» ,в изобилии хранящихся в сундуке, меня тогда не заинтересовали, самым ценным для меня были , несколько пар.

Старых очков и серебряные нательные крестики, которые я с успехом обменивал у более взрослых ребят на всяческие линзочки (прожигательные стекла, которыми при ярком солнце, так занятно было выводить «автографы» на школьных ремнях); из всего этого стеклянного богатства слепил «телескоп», (очень хотелось увидеть каналы Марса), увы, отложил попытки на более поздние времена, когда заживет задница:- «бабушка обнаружила пропажу»

может быть эта любовь к астрономии и подвигла меня поступить в ленинградский топографический техникум ( о том, что топографы ходят с «телескопами» я знал,

даже довелось пару раз заглянуть в окуляр кипрегеля, (удивлялся:-«почему речница кверху ногами, а юбка не задирается?»)

А может быть все прозаичнее и пришел поступать в ЛТТ потому, что стипендия была высокая, тогда еще ГУГК был под патронажем МВД, на учебной практике, которая была в Кузьиолово платили полевое довольствие,40% от стипендии, правда учиться нужно было 5 лет, но это с лихвой возмещалось наличием военной кафедры

Насколько помню, учился легко, с удовольствием. много нового, интересного, особенно пацану, поступившему после 7-го класса школы

Боялся, что поступлению и учебе помешает

травма правого глаза, полученная из-за любознательности в 4-м классе (тогда появился новый предмет: естествознание, и вот в учебнике по нему, увидел интересный опыт:-«сила пара выбивает пробку из пробирки»), решил попробовать, а так как пробирки с пробкой и спиртовки не было, использовал то, что оказалось доступным: это стеклянная полая висюлька с люстры(были тогда такие в моде);спичка вместо пробки и примус

В итоге взрыв и проникающее ранение стеклом правого глаза.

Как ни странно, у меня сохранилось стереоскопическое зрение, меня приняли, а в дальнейшем научился обходится левым глазом, даже научился неплохо стрелять с левой руки.

Первая производственная практика, после третьего курса, запомнилась на всю жизнь:- экспедиция №137 АГП №10, база партии тогда находилась в пос.Гайны Коми-пермяцкого национального округа, нас отправилось туда трое сокурсников:»получили подъемные, деньги на проезд поездом, адрес пункта назначения.

И в путь: первые 2000 км. До Чайковского на поезде проехали за сутки или чуть больше, а оставшиеся 200км до Гайны добирались более двух недель( была весенняя распутица и автобусы ходили через раз в последнем поселке, куда добрался автобус, если не изменяет память:

было«Сергеево», задержались на неделю:-«ждали попутку.

Ну, в конце концов, добрались и на второй день в поле:я попал помощником наблюдателя триангуляции 2-3 –го класса, впервые, с замиранием сердца, пришлось залезать на 40-иетровый сложный сигнал, но это были только цветочки, ягодок накушались на переходах с пункта на пункт:-«по заболоченной тайге(участок работ по границе коми-пермяцкого округа и коми АССР, без какого-либо транспорта,10-15 км. с рюкзаками, в которых полное жизнеобеспечение бригады (4 человека) на 2-3 недели, включая продукты, палатку, тент, топоры, одежду, а еще ОТ-02, что весит тоже не мало, на привалах рюкзак самому было не навьючить, помогали остальные, ночевали у костра под тентом, в палатке холодно, там только рюкзаки, от возможного дождя.Связи с «большой землей»никакой не было, изредка заходили в небольшие деревушки, которых в том районе:»ох как не густо»

Спина у меня до сих пор болит от этих неподъемных рюкзаков.

Сделали за 2 месяца работы больше десятка пунктов, кроме классных наблюдений пунктов сети, нам нужно было отнаблюдать направления на ориентирные пункты, прихватить видимые опознаки,

определить центрировку и редукцию, штатив с собой не таскали, делали одноразовый из деревяшек.

Основной задачей «помощника наблюдателя»была запись в журналы результаты наблюдений(2-й класс-способом измерения углов во всех комбинациях,3-йкласс - девятью круговыми приемами), но и здесь подстерегала «заковыка»:-записывать нужно было фиолетовыми чернилами ученической ручкой с перышком №11,обмакивали его в непроливайку,(может, кто еще помнит эти атрибуты первоклассника?) для непроливайки было вырезано отверстие в углу центрировочного столика, его использовали как подложку под журнал, но самым сложным было быстро считать в уме:-»до того как записать произнесенный наблюдателем последний отсчет в приеме по барабану помощник должен знать как ложится данное измерение в число других приемов, и если оно вылетает, то он должен успеть плюнуть на эту страницу, тогда прием можно вычеркнуть с пометкой «помарка», после прием переделывается, но в числе биссированых он не учитывается (если число bis-ов на пункте превосходит 15%, то пункт полностью переделывается). Эта такая тонкая подгонка, которой меня обучили чуть-ли не в первую очередь,

Еще помощник должен был составлять сводки на пункте «во вторую руку», пришлось научиться делить на счетах

(железный «Феликс»,слишком тяжел, а до первых калькуляторов было еще добрых 20 лет).

В сентябре базу партии и нас тоже, перебросили в в Усть кулом(небольшой поселок на Вычегде, километров 150 севернее),условия работы те же, только тайга немного почище немного, иногда можно было осуществлять переходы по просекам. Если с моей памятью все в порядке, то назову несколько пунктов(нижняя Воч, Верхняя Воч, Канава), сигналы недалеко от маленьких деревушек, В какой-то из них местные охотники научили нас ловить рябчиков (просто до идиотизма:-«между двумя деревьями в зарубы на высоте чуть больше метра, вставляется горизонтальная палка, к ней, с обеих сторон подвешивается гроздь рябины на 20 см.ниже палки, посередине ее вертикально вверх на 8-10 см.настраивается петля диаметром 5-6 см. охотники делали петли из конского волоса, мы– из жилки стального троса или лески:рябчик садится на палку к ближайшей к нему грозди, пытается достать ягоды, но тщетно, видит вторую гроздь, бехит к ней по палке, влезает головой в петлю и «вешается».охотники за дневной обход,ранее настроенных петель, приносили по 20-30 рябчиков, мы скромнее: «хорошо если по штуке на брата достанется» .запекали их даже нещипаными в глине под кострищем, эта одна из немногих радостей таежной «романтики»

Если мой рассказ вам не надоел, то продолжением будет вторая производственная практика после 4-го курса все в той же коми, но уже по границе с ненецким национальным округом и в завершении то, что вспомню о 5-ти годах, проведенных в Якутии после окончания техникума.

С уважением, Александр. (ShAlex)