Суровые воспоминания о жизни в общаге
Оказалось, что "забавные поддельные тараканы на вечеринку" были заказаны уже 1109 раз (https://aliexpress.ru/item/4000019396291.html). 1109 людей рискующих получить сердечный приступ.
Оказалось, что "забавные поддельные тараканы на вечеринку" были заказаны уже 1109 раз (https://aliexpress.ru/item/4000019396291.html). 1109 людей рискующих получить сердечный приступ.
Уже очень давно хотел создать серию комиксов про жизнь и быт общажных студентов. Тема достаточно интересная, народным фольклором любимая, а годных комиксов в интернетах почему-то не гуляет. Исправлять будем-с.
Пускай эта небольшая зарисовка будет неким пилотным выпуском - посмотрим, как вам зайдет подобное.
Больше комиксов тут: https://vk.com/noxturnegroup
Поддержите выход новых комиксов - подпишитесь на сообщество Вконтакте)
Подглядено в беседе общежития широко известного в узких кругах вуза нерезиновой...
Учились с девчонками на филфаке, жили в общаге. Собираемся на пары, подружка говорит: "На улице вообще холодно, что одеть?". Я говорю: "Себя одень". И ржём. Фиологи поймут. Пожалуй, только они и поймут)))
Приветствую. Учёл все (или большинство) недоработок прошлой версии и постарался исправить. Окружение затемнил, рамки огня убрал, покрывало теперь темнее пламени, горящую почерневшую ткань под огонь добавил, свечение огня добавил, дым немного изменил.
P.S. особо не бейте, ещё учусь, но критика приветствуется.
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Симпатичные иностранки, уже как добрый час, покинули пляж. Прощаясь объятиями с сенегальцами - Дорин и Мелисса, что-то активно проговаривая, периодически показывали в сторону бывшего ристалища. «Абу-Йибу», чуть походив по пустеющей песочной территории, присоединились к компании из «пятерки».
- Ти ей понрафился, Жь-еня, - говорил с легким акцентом Абу «Лису», - гофорит очень смешной и сильный этот - «Жь-еня – укасатель» …
- Даже после бабушки? – с надеждой переспросил, понравившийся всем на пляже юноша.
Сейчас «Лис» расстроено потягивал оставшееся теплое пиво, как говорят в таких случаях: «уже без надежды на белый полет!»
Длинный черный палец Абу с розовым ногтем, шутливо погрозил Жене, мол: «ну, ты – ходок!»
«Лис» только расстроено вздохнул, представив, что о нем сейчас говорят в «семерке».
- Они сдесь, по опмену между универзитетами Дресдена и Адессы. Есдять по хородам, изучают бит и тратиции Украйины, - вел дальше Абу.
Его друг Ибн, уже начал попивать ликер из запасов раненого Медведенко.
- А чего сюда, именно к нам, их занесло? – заинтересованно спросил Леша «Пахан». – Там, что в Европе, своего быта мало?
Его способность - все перекритиковать, что ли, всегда брала верх в таких ситуациях. Или же, в нем сейчас, себя так выражало скрытое желание - узнать по больше, о новых пляжных незнакомках.
- Они немпки, но Мелиса – этно из Пуэрто- Рико, ротители переехали дафно в Херманию, - продолжал, уже Ибн.
Женя отметил:
- Говорят они неплохо, хоть и с акцентом.
- Дорин гофорила, что у них пыл фыбор: Франция или Шьотландия, а они решили ехат сюда. Фсе новое – гофорят. Перестройка …Специально поль года хотофились!
Студент Медведенко просто заржал. «Пахан» сплюнул, а Женя не мигая и переводя взгляд с одного сенегальца на другого, сказал тоном галантерейщика Бонасье из «Трех Мушкетеров»:
- Я спасу тебя, Германия!
Крупный глоток, из уже - «бутылки дружбы» абрикосового ликера, стал тому подтверждением.
Через некоторое время, со стороны странного склона, приправленного газом «черемухи» и заставленного диковинными позами йогов, показались пузачи-агрессоры. Шаги их были добрыми, а жесты располагающими к задушевной беседе. Три расслабленных мужичка, расположились рядом с одеялом студентов.
- Пацаны, без злобы. Пробачтэ, до вас можно? – проговорил, широко расставляя руки, один из «сарделек» Жени.
- Будь ласка! – ответил вежливый Леша «Пахан», и потом сразу, почему-то, по грустнел.
«Абу-Йибу» синхронно отодвинулись в сторону, приглашая подошедших к пляжному столу. Добрые люди со склона, не размениваясь на мелочи, уткнули в песочное одеяло две полноценных по пол литры, светло – коричневого цвета.
«Все – это контрольный, сто процентов – самогон из разряда «скаженный», - утвердительно заявила память Гурского!»
«Лис» сделал привычный жест, якобы уставшего человека, утирая пот на лбу…
Студент Медведенко, одобрительно замахал уже очень пьяной головой. Остальные же, включая Алексея, запустили режим: «главное – живым не даваться…»
- Мы сами, хлопцы винницкие. Тут бабы наши – студентки бывшие, уже женами нам стали, - вещал «мучитель детей», - кажуть, идем на склон, где мы летом время проводили.
Надо заметить, что гости по мимо «скаженного» самогона, с собой принесли (не порезанную правда), домашнюю колбасу и пару - тройку бумажных стаканчиков.
- Тут, такэ, - продолжал наполняя емкости, еще один гость, - моя пишла, ну – «до ветру», як то кажуть, а там компания молодых шла и давай ее - конякой обзывать, мол, хто там: «сцыть, як лошадь…»
Потом он замолк, привстал на локоть, и, типа – будем, приподнял стаканчик. Примечательно, что активней всего его поддержали сенегальцы. Жест понимания от - Абу и Ибна, выглядел, даже очень убедительно.
Оправдательная причина недавнего нападения на пляже была: выяснена, обсуждена и взаимно понята. Мир, наступивший после, полностью снивелировал все бывшие взаимные обиды.
Если и дальше быть детальным, то любой человек, который хотя бы однажды на пляже в жаркую погоду пил крепкий алкоголь, практически – обречен на две вещи: или на сон, в том же месте или на новые ощущения, но уже утром …
Позже добрых «агрессоров», забрали их верные жены. Но, их примирительные усилия, не остались без результата. Программа вечера, была задана с завидной точностью, аж до самого рассвета.
Ибну, так понравился коричневый продукт из Винницы, что он прямо таки увлекся. На предложение – собираться и идти обратно, он выразил решительный протест. «Что, мол там в общаге делать? Я типа остаюсь. Вон - только вечереет, и костры сейчас будут…»
Такому решительному заявлению сенегальца способствовала ситуация, разворачивающаяся недалеко, под ракушечным склоном. Там, «Фил» и его прихожане, судя по всему, располагались на вечерние посиделки. Друг на друга, ставились неровные камни, бесформенные сухие палки, скидывались в одну кучу, пакеты с одеялами и продуктами ждали своего ночного часа.
Но, то что ведомо жителям из 46 –й комнаты, не всегда может налезть на голову иному жителю планеты Земля… И потому: Гурский, «Лис», студент Медведенко и остальные участники дневных приключений, (с участием бабушек, йогов и громко писающих женщин), решили идти к вечеру обратно, в свое студенческое «гетто».
Абу, что было скорее исключением из правил, чем нормой, оставил Ибна – «Филу» и проследовал вслед за «дневными пляжниками».
Кулан, еще по дню прибыл из родного края. Запасы продуктов, (а если быть точнее – закусок), были щедро пополнены его заботливой мамой. С обязательным напутствием любимому сыну: «Не пхать куда попало свой набалдажник, и не йи..бать там всяку шваль по учебным коридорам!» То, что это у них было семейное, поняли уже все, кто хоть в какой-то степени, познакомился с его родными.
Их семейно-родовое обозначение окружающей реальности, выглядело именно - так…
К лету 1992 г., в комнате №52, произошла, если можно так выразится, ежевесенняя, смена женского поколения. На смену: Кулановской «Стамесочке» и Алене «Искренней» Гурского, пришли новые и чистые, (в своих намерениях, конечно же), сестры – «Русалки»!
Они, сродни двум сенегальцам, так же проходили по одной общей студенческой идентификации. В миру их звали: Таня и Наташа.
Впрочем, к вечеру, обычно это было - совершенно вторично, кто есть кто, в смысле расположения их тел на место-койках Кулана и Гурского …
Надежно-моральным островком стабильности, на этом фоне смотрелся Олег «СредствО». Он, уже как пару недель, заприметил одну симпатичную особь, с четвертого этажа и всячески соответствовал амплуа интеллигентного ухажера. Стараясь бывать только у нее, и только с чаем. На вход в 52-ю сейчас, для девушки Олега, стояло жесткое – табу!
Вернувшийся с пляжа «десант», Кулан, даже не пуская на порог, отправил к «Лису» и «Пахану» в – 57-ю. Зная страсть Сергея к порядку, (он всегда убирал в комнате, когда оставался один), у сегодняшних гостей с «Собачего», шансов попасть домой не было. А, так как, по «гео-факовской традиции», продолжение следовало – всегда, то видавшая виды – 57 –я комната, сегодня стала местом для открытия новых граней, пост-пляжного отдыха.
Приехавшие из родных пенатов сестры - «Русалки», с удовольствием присоединились к компании. Наличие темнокожего сенегальца, о котором они только слышали и изредка видели, только придавало им задора.
Кулан, стебался как только мог, со своего ненаглядного – Абу.
- Блэк – бразерс! Где твоя половина… Африка уже не пипл юнайтед?
Дальше шли известные слоганы из популярной программы MTV, в его интерпретациях конечно же:
- Зэмла, на общий – дом! Нэ надо мусорить. Заметут твоего бразера, Абу, ночью точно - заметут…
Тот, явно осиротел, без Ибна. Как потом показала практика, им все-таки лучше всегда было быть вместе. На удивление всех, Абу – опьянел. Ну, такое, с кем не бывает…
Прижали к углу, на стульчике, хай мол – вздремнет. Половинка сенегальского тандема, тихо засопел, упершись густыми короткими кудрями в порванную обою 57-й комнаты.
Тем временем, на «Собачьем» пляже, глубоко за полночь, очнулся – Ибн. Спал он на старом сломанном топчане,(туда его определили Дима с Ли Шан, по просьбе последней), ибо африканец после винницкого угощения и «освежунчиков» от филовской братии, совсем перестал реагировать на происходящее. Ну, такое, с кем не бывает…
Большой костер и странные, голые - белые люди бегающие друг за другом. Это первое, что увидел задремавший африканец. Очень худая девушка, бежала прямо на огонь … Горящие глаза и темный лобок - это первое, что осталось на трезвеющем слайде в мозгу у сенегальца. Потом крик и болтающийся, короткий член, (как показалось сыну пустыни), следом за белой девушкой скрылся в огне…
Ибн – зажмурился. Сейчас вся история его измученного народа пролетела у него перед глазами.
«Это – они, колонизаторы-европейцы, танцуют свои ужасные танцы… Они - торговцы «черным деревом», занимаются вакханалией, после продажи нас, - коренных жителей Африки, на рабовладельческом рынке … Сколько можно терпеть, ничего не поменялось за столетие … Кандалы вокруг и «белая» похоть…»
Он, сильно дернулся, повернулся на бок и упал лицом прямо в песок. Руки были связанны, ноги обездвижены, тело не слушалось его команд. Попытка вырваться из плена, закончилась ударом головы о что-то твердое, потом еще раз и еще … Песок полностью завладел большими губами и крупным носом сенегальца.
На громко чихающего и бьющегося головой о деревянный топчан Ибна, первой обратила внимание – Инна, подруга Шурика «Шеи». Который, к стати, уже был где-то рядом с состоянием африканца. Две обнаженные ночные девушки, отражаясь в бликах большого костра, подошли к несчастному. Изящные Ли Шан и Инна, попытались выкатить обездвиженного Ибна, из-под деревянного пляжного изделия. В алкогольных бликах связанного пленника сейчас мелькало все и вся.
«Голые, костер… могут пытать. Нет! Изнасилуют, точно! Иначе зачем им худым белым, ночью сильный негр, точно сейчас начнут… Надо сопротивляться…» Ибн, начал специально глубже, извиваясь пустынной коброй, уходить под топчан. Тогда кто-то большой сверху поднял спасительный купол над ним, и он, увидел над собой уже – два белых половых органа с разных сторон, в темноте промежностей мужских ног. Максимально, подняв голову в верх, он все равно не смог, сквозь темноту облезлых штакетин, рассмотреть лица своих мучителей…
Спасли психику замотанного в одеяло сенегальца – знакомые голоса.
- Рома, - говорил «Фил» шатающемуся «Фишу», - ты можешь со мной в одну сторону тянуть этот долбанный топчан, а то мы им сейчас точно приглушим Ибна.
Уложенный ближе к полуночи на деревянную пляжную кровать и заботливо замотанный подругами из 46-й комнаты в зимнее одеяло – сенегалец, после винницких угощений и добавки от «Фила» и Ко, уснул крепко и сразу.
Сами же прихожане из 46-й, начали активную фазу празднования ночи – «Ивана Купала». То, что они ошиблись ровно на месяц, в дате, выяснилось позже… через пару дней. Вместо ночи с 6 на 7 июля, как и полагается в народной традиции, ускоренно-расширенные умы адептов древностей, начали праздник на месяц раньше…
Позже, после освобождения из одеяльного племени, радостно поющий - голый Ибн, так же как и его (худые и маленькие - «там», коллеги), водил хороводы, прыгал через костер и купался в ночном море.
Соединился дуэт – «Абу-Йибу», ближе к утру, на территории комнаты номер 57.
Два стульчика, за заставленным пустыми бутылками и банками столом, стали пристанищем детей пустыни на этот момент. К спящему - Абу, приложили пришедшего – Ибна. Но, видимо звезды в этот раз, решили на несчастных африканцах отыграться полностью. За столом 57 – й спало сейчас, сразу три человека. Два сенегальца, подпирая стену и друг – друга, и суровый металлюга Андрюха «Призрак» , так и застыв лбом, после тряски хаерами на деревянной поверхности . Наблюдался явный перегруз, по всем понятиям мебельного этикета.
Ибн – мягко съехал в низ … Так, в нем сработала «пляжная генетика» человека, познавшего прелести и удобства сна на топчане.
Зашедшая «Русалка» Наташа, увидела на своем месте, у ободранной обои – Абу, и сильно удивилась, рассмотрев под столом, еще одного негра. Леша «Пахан» уже тоже был в объятиях морфея. «Лис» и Гурский чудом шевелились у окна, меняя какие-то кассеты, одну на другую. Более свежий Кулан, исполнив свои прямые половые обязанности перед новыми соседками по периметру 52-й комнаты, присоединился к компании вместе с Таней. Было решено, уже второй раз за ночь, будить – Ибна!
Расшевеленный «черный брат», качаясь на спине как майский жук, после падения, никак не мог подняться, повторяя только одно:
- Это! Ето, очень – широко…такой большь-ой тапчан у вас, не могу слесть… с него. Помохите …
Как смогли, общими усилиями, освободили Ибна из плена топчанной иллюзии.
Провели к умывальнику, и потом … как говорится: «Зачем же ты вернулся?»
Юмор «Русалок», трудно было переоценить на данный момент. Целое поколение будущих студентов, повторяло потом с акцентом фразу узревшего себя в зеркале после вытирания – Ибна!
Вернувшийся из умывального помещения мокрый Ибн, получил из рук добрых девушек – полотенце … Полностью усыпанное косметическими блестками.
Сейчас в зеркале, два белых глаза на черном лице увидели – обильно посыпанную серебристыми точечками кучерявую голову! Самое звездное небо, в самую темную ночь, не смогло бы сравниться по красоте и насыщенности серебряных россыпей, с блеском микрочастиц, расположившихся на лице и волосах сенегальца.
- Я вь шьоке! Я вь шьоке! Я вь шьоке! – все повторял и повторял трезвеющий друг Абу.
Добрая неделя постоянного мытья головы, понадобилась парню, что бы полностью смыть с себя - блеск пятого общежития…
Впечатлительная немецкая девушка – Дорин, очень плохо спала этой ночью. Увиденное нею на «Собачьем» пляже в Одессе, крепко засело в ее голове, в виде нескольких вопросов: «Почему эти люди начали драться? Почему большому и сильному Жене, стало холодно на жаре? На каком острове он работает указателем? Кто ему эта бабушка, с двумя маленькими детками …», и многие другие.
Со времени приезда в новую Украину, немецкая студентка вела путевой дневник. Столь впечатлявшие вчера ее события, не могли не лечь в виде текста, в дальнейшее повествование об Одессе. Верная подруга Мелисса, ничем не могла ей помочь, она видела то же и вопросы у нее возникали такие же.
Оставались сенегальские друзья – Абу и Ибн! Но, как выяснилось пол часа спустя, с пляжа они вчера так и не вернулись…
Идти в пятое общежитие, девушек отговаривала, даже интеллигентная бабушка вахтерша иностранной «семерки». Но, интерес будущего репортера и искренняя озабоченность за здоровье - «Жье-ни - укасателя», взяли верх. Взяв с собой дорожную аптечку, сердобольные Дорин и Мелисса из Дрездена, двинулись в путь.
Олег «СредствО», кряхтя и проклиная свои вчерашние алко-слабости, теребя мокрую челку, вышел из умывальной комнаты. Посмотрел в окно, замер и быстрым шагом пошел к 57-ю. На уровне инстинкта, он понял, что эти две вчерашние немки, с «Собачьего», точно направляются к «Лису»!
- Жека вставай, к тебе немцы! - быстро сказал «СредствО», открыв дверь в комнату.
«Пахан», махнул в его сторону рукой, типа: «Чего ж ты так орешь, с утра по раньше?!» Два сенегальца, молча, в странных одеяниях, только покидали пределы их последнего вчерашнего рубежа.
Олег провел их молчаливым взглядом…
«Лис» так привстал с кровати, что сейчас, видимо, всем своим видом, напомнил родного деда героя-фронтовика, когда тому сказали о приближающихся танках вермахта… Держась одной рукой за край кровати, и лежа в полуобороте к входной двери он сделал такое выражение лица, что увидь его командир - бронированного «Тигра», он сразу бы сдался в плен.
Инстинкт мужчины, желающего понравится, (через жалость, женщине) – сейчас полностью овладел его возрождающимся мозгом.
- Пахан! Дери меня - быстро! – проорал он Леше, во все горло.
Не понявший причину такого громкого заявления Кулан, остановился на лестнице и потом быстро направился в сторону 57-й. Мимо такого, он не смог бы пройти, если бы даже направлялся на свидание ко всем сразу девушкам, в 26-ю …
Там картина была следующей: грузный Леша Яловенко, навалившись на «Лиса» с верху, вовсю пальцами без ногтей старался разодрать до крови, вчерашние царапины участника битвы «сарделек».
После недолгой беседы с вахтером «пятерки», Дорин и Мелисса прошли в притихший с утра, коридор одной из частей «гетто». Попавшиеся им на встречу – «Абу-Йибу», добавили подругам тревоги и неопределенности. Абу, одетый в осеннюю куртку и летние шорты, постарался быстренько обойти своих соседок по «семерке», что-то показывая жестами в сторону Ибна. Сам же Ибн, с обмотанной зеленым полотенцем головой, и с блестящими точечками на черном лице, сейчас напоминал «колдуна-вуду», возвращающегося с ночной смены…
Озабоченно-немигающий взгляд сенегальца, прошелся по удивленным лицам дрезденских искательниц положительных перемен, на территории новой Украины после распада СССР.
На подходе к 57-й комнате, молодых немок встретил гордо-курящий Кулан. Он знал, что к нему обратятся.
- Гут морген, сдрафствуйте! – уверенно поздоровалась светловолосая Дорин с Куланом. – Где мошно найти, «Жь-еню – укасателя?» из комнаты «пять –семь».
- Гут и Вам, - ответил Кулан и продолжил, - туда, - при этом показывая на облезшую дверь.
Две симпатичные фигурки остановились у комнаты с номером 57. Дверь отворил «Пахан», его «лунное» лицо, по предварительной договоренности, должно было выражать крайнюю степень озабоченности.
- Жь-еня, сдрафствуйте! – с очаровательным акцентом сказала Дорин.
«Лис», тяжело повернулся в сторону вошедших девушек. Леша, что-то там заерзал, предложил Мелиссе присесть и захлопнул перед самым носом Кулана дверь.
Дорин аккуратно ступала по территории ночного кошмара для Ибна и его друга Абу. Быстро скрыть следы попойки и блесток от полотенца, при всем желании, не представлялось возможным. «Лис» как бы невзначай, дернул плечом. Мятая майка спала, обнажив вчерашние раны, с таким усилием разодранные сегодня «Паханом», что с них даже сочилась кровь …
- Жь-еня, не шефелитесь. Битте, пошалуйсто, - попросила «Лиса» смелая Дорин. – Я фам сейчас помоху.
Радости студента геофака не было предела. План сработал. Главное было себя сейчас не выдать, если не перегаром, то – смехом точно.
Леша «Пахан», не упуская момента, любезничал с Мелиссой. Та, точно так же как и на пляже вчера, на все реагировала с детской улыбкой.
Импровизированная аптечка расположилась на стульчике, у подушки с больной головой «Лиса».
Несколько касаний теплой руки Дорин, по спине «Жь-ени – уксателя», заставили парня, чуть сильнее вжаться в двойной матрас на мягкой сетке кровати…
При этом ее возбуждающий акцент, только усиливал воздействие, от вчера полученных слайдов при созерцании содержимого, под модным бюстгальтером.
- Тах не полит? А, тах? – нежно интересовалась Дорин, прижимая ладонь к шее и лопатке «Лиса».
Крепко вжавшись в верную кровать, Женя немного постанывал, обозначая места для излечения. Целительное содержимое в модных бутылочках, на стуле, сейчас у него (совсем не кстати), вызвало очередной приход из панк-хохм. Диковинные продолговатые сосуды, с иностранными надписями очень привлекали внимание.
«А, что я видел кроме – зеленки и скипидара…- почему-то подумалось ему».
Мысль : «Из такого мы еще не пили…», предательски начала веселить его, еще не совсем трезвую голову. Ржать в открытую, было категорически – нельзя! Но и удерживаться, тоже не было сил. «Лис» начал прятать глубоко в живот позывы смеха. Отвернувшись от Дорин, он из последних сил лепил гримасу страдания на лице. Толчки живота в матрац, не на шутку встревожили его «санитарку».
- Фам – болно, Жь-еня? Фам – болно?
«Лис» поднял руку над спиной, мол, порядок. Дорин, еще более нежно втерла свои бальзамы в крепкую шею Жени . Потом попросила «Пахана» сделать кипяток и смешала еще какие-то диковинные пакетики. Когда Женя все это выпил, ему действительно стало легче. Но, только от того, чего он вчера переупотреблял на «Собачьем» пляже.
На готовность следовать за Дорин прямо сейчас к ней в «семерку», для подготовки совместного сенсационного репортажа, та с загадочной улыбкой ему ответила:
- Фам «Жь-еня – укасатель», мохут понадобитса силы. Фысдоавлифайте!
Так и вышло. «Лис» после ухода заботливых немок, начал нешуточно копить здоровье для будущих встреч на территории седьмого общежития.
Женя и Дорин, со временем - начали писать совместные репортажи, Абу и Ибн - отмылись от блесток и очистили сознание от алкоголя и ненужных фантазий, одесская "бабушка" и дальше оздоравливала деток на "Собачьем" пляже ... "Фил" с компанией, хорошо потренировавшись с Ибном, потом еще раз не менее успешно отметили праздник - "Ивана Купала", только уже в назначенную календарную дату.
Все социально-человеческие ниши, были заполнены, востребованы и откорректированы самими же участниками тех летних событий.
Сессионный июнь, закрывал второй год обучения Алексея Гурского в Одесском Государственном университете. Такой насыщенный период, состоящий из двух учебных и точно таких же по времени, околоучебных семестров – заканчивался, уступая место грядущим практическим занятиям.
Геофаковская студенческая братия несла определенные потери: кого-то отчисляли (было и такое), кто-то уходил сам, но были и достижения. Как общие, так и свои личные у каждого студента.
Сборная Геофака, например, в очередной раз стала университетским чемпионом по футболу, в корпусе Химфака, который в центре города, сделали ремонт и даже обещали починить историческое здание на улице Преображенской, где расположилась большая университетская библиотека.
И личные достижения у каждого индивида, конечно же – были. Раз человек прошел учебный год, значит они у него по любому - есть! Даже, если он и сам их пока не ощущал…
Переход на третий курс – это гарантия того, что положительные перемены по любому произошли.
Если говорить отдельно об Алексее Гурском, то можно отметить, пожалуй то самое главное, что он сумел в себе сохранить, за этот «дэзовый период». Это его отдельная способность, понимать суть происходящих вокруг него процессов. Из всего, несущегося рядом с поколением «пепси» потока перемен, состоящего из: пороков и возможностей, денег и предательства, советского благородства и продажной современной любви, экранного счастья и настоящих человеческих чувств, он как мог, старался выделять, только те его части, которые могли собраться в единую - максимально человечную картину.
Установившееся, в то время в нем - равноудаленное состояние души, а иногда и тела, от нескончаемой феерии соблазнов вольной жизни, и, такое же здравое отстранение, от – неприятной нужды переходного периода, стало важнейшим образовательным приобретением Алексея Гурского, с того «учебного» года.
Видимые, если можно так выразиться, плюсы от второго учебного курса, были так же, очень значительны и стратегически важны. Занятия в группе «саньда», помимо хорошей физической подготовки, повлекли за собой величайшее желание – бросить курить! Так и произошло. К сигарете Алексей прикасался, все реже. А потом и совсем перестал. И стало это реальностью не только в университете, а и в течении всей его последующей жизни…
Молодые люди-студенты, шли дружно вместе по исхоженной тропинке «гео-общежития». Преодолевая совместными усилиями - как радости, так и невзгоды, непростого времени 90-х. Но, все явней и прозрачней становилось понимание того, что в любом случае, каждый отдельно взятый человек, уже сейчас формировал только свой - личный вектор дальнейшей жизни.
А сейчас, (в конце июня), подобно сизой туче, предвещающей о грядущей грозе, или, всепроникающей алой заре у моря - символизирующей великое начало, к студентам еще второго курса Одесского государственного университета, неумолимо приближалась вторая, учебная выездная – Крымская практика.
Отроги горы Чатыр-даг и куэсты Бельбекского каньона, широкие платы Ай-Петри и массива Бойка, омываемые древними реками - Салгир и Кокозка, уже ждали своих пеших (иногда шатающихся), исследователей геологического прошлого полуострова Крым.
В корпусе Геофака и на территории «гетто», пошла не шуточная подготовка к грядущему учебному месяцу в полевых условиях. В отличии от первой - «кочевой» Карпатской практики, Крымская планировалась как стационарная.
Весь месяц проживания на территории базы Московского университета, возле села Прохладное, не подразумевал смену локаций, только - одно-двух дневные выходы на маршруты к соседним каньонам, пещерам и обнажениям.
Хронометр, приближающий одесский геофак к седым Крымским горам, начал свой неумолимый отсчет …
Конец 3 части.