Ботиночки
Морозная зима 1960-го года. Темно и холодно на улице. Кружит февральская метель. В такую погоду надо сидеть дома, в тёплой комнате, а не пробираться, словно партизаны, по задворкам не самого безопасного посёлка в Горьком под названием “Гордеевка”.
Две фигурки, тяжело дыша, двигаются короткими перебежками по запутанным проходам среди множества частных домов, палисадников и сараев. Пацаны. Каждому лет по семнадцать.
- Может, хватит бежать? – сипло выдыхает один из них. Он говорит с еле заметным татарским акцентом. – Всё вроде. Атаравались, наверное.
- На кичу захотел? – шипит другой. – Мусора примут – будешь на нарах гужеваться. Заткни хлебало, и дуй за мной.
Бег продолжается. Наконец, у ограды большого деревянного дома, они останавливаются, и негромко стучат в ворота.
- Кто там?
- Насос и Кила.
- Чего надо?
- Озябли.
Ворота приоткрываются. Несколько секунд пацанов изучают, затем открывают дверь пошире.
- Залетай.
Весело потрескивают дрова в печи, в доме жарко натоплено. Окна запотели, в комнате шумно и многолюдно. В воздухе плотными завитками стелется табачный дым.
Сдвинуты два стола, однако, места на всех не хватает. Часть гостей прислонилась к стенам.
Толстая Шамиля не успевает подносить угощения и подливать самогон собственного производства.
Сегодня праздник – сын Колька откинулся с зоны. Среди гомона, можно расслышать русскую и татарскую речь, часто звучит «феня».
Присмотревшись к гостям, редкий посетитель захочет остаться в этой компании надолго. Свет единственной лампочки неярок, но даже его хватает, чтобы оценить картину.
Виновник торжества сидит во главе стола, и, щеголяя синими “перстнями”, рассказывает, как кантовался на зоне.
- А там ловкач один был. Дурогонил напропалую безо всякого чифиря. И вот как-то раз свезло ему на больничку попасть…
Колька пьян, ему хорошо.
Справа от него, слегка скособочившись, сидит мужик лет пятидесяти с плоским, рябым лицом. Это «вор в законе» по кличке Патя.
Патя безногий – говорят, проигрался по молодости в карты, и, чтобы отдать долг, лёг под поезд. Он чисто выбрит и скромно одет. У Пати цепкий взгляд, тонкие бескровные губы и сильные руки. Говорят, этими руками он запросто может разогнуть подкову или свернуть собеседнику шею – тут уж как кому свезёт.
Рядом с ним - два мордоворота, при взгляде на которых пропадает всякая охота беспокоить вора попусту. Это братья Перцевы. Профессиональные «скокари». Их специальностью являются магазины и квартиры советских граждан.
Заодно, они выполняют различные Патины поручения.
По левую от Пати сторону, сидит подвыпивший франт в вельветовом костюме с тонкими, подвижными пальцами. Он постоянно барабанит ими по столу, словно наигрывая мазурку. Нет – это не музыкант, хотя с какой стороны посмотреть.
Сашка Лебединский, он же Красавчик, обожает играть в карты, и ему везёт. И дело тут не в фарте, а в ловкости рук. Эти руки Красавчик холит, лелеет, и они его кормят. Поэтому, у него всегда есть деньги.
А когда есть деньги – есть и женщины. Это вторая его страсть после карт. Впрочем, некоторые поговаривают, что первая.
Невысокий плотный паренёк лет двадцати пяти с какими-то капризными, бабьими чертами лица и гладко прилизанной чёлкой, подливает Красавчику самогона, и отвешивает шутейный подзатыльник. Он балагурит со всеми присутствующими, травит анекдоты, отпускает солёные шуточки и первый громко над ними хохочет.
Зовут его Лёха Бабенков, но собутыльники предпочитают называть Бобоном. Бобончик – дипломат. Самый башковитый из присутствующей здесь молодёжи. Его ценит Патя, и иногда доверяет вести переговоры от своего имени.
Эту свою способность Бобон с успехом совмещает с деятельностью «щипача» на Московском вокзале.
Две фигурки, тяжело дыша, двигаются короткими перебежками по запутанным проходам среди множества частных домов, палисадников и сараев. Пацаны. Каждому лет по семнадцать.
- Может, хватит бежать? – сипло выдыхает один из них. Он говорит с еле заметным татарским акцентом. – Всё вроде. Атаравались, наверное.
- На кичу захотел? – шипит другой. – Мусора примут – будешь на нарах гужеваться. Заткни хлебало, и дуй за мной.
Бег продолжается. Наконец, у ограды большого деревянного дома, они останавливаются, и негромко стучат в ворота.
- Кто там?
- Насос и Кила.
- Чего надо?
- Озябли.
Ворота приоткрываются. Несколько секунд пацанов изучают, затем открывают дверь пошире.
- Залетай.
Весело потрескивают дрова в печи, в доме жарко натоплено. Окна запотели, в комнате шумно и многолюдно. В воздухе плотными завитками стелется табачный дым.
Сдвинуты два стола, однако, места на всех не хватает. Часть гостей прислонилась к стенам.
Толстая Шамиля не успевает подносить угощения и подливать самогон собственного производства.
Сегодня праздник – сын Колька откинулся с зоны. Среди гомона, можно расслышать русскую и татарскую речь, часто звучит «феня».
Присмотревшись к гостям, редкий посетитель захочет остаться в этой компании надолго. Свет единственной лампочки неярок, но даже его хватает, чтобы оценить картину.
Виновник торжества сидит во главе стола, и, щеголяя синими “перстнями”, рассказывает, как кантовался на зоне.
- А там ловкач один был. Дурогонил напропалую безо всякого чифиря. И вот как-то раз свезло ему на больничку попасть…
Колька пьян, ему хорошо.
Справа от него, слегка скособочившись, сидит мужик лет пятидесяти с плоским, рябым лицом. Это «вор в законе» по кличке Патя.
Патя безногий – говорят, проигрался по молодости в карты, и, чтобы отдать долг, лёг под поезд. Он чисто выбрит и скромно одет. У Пати цепкий взгляд, тонкие бескровные губы и сильные руки. Говорят, этими руками он запросто может разогнуть подкову или свернуть собеседнику шею – тут уж как кому свезёт.
Рядом с ним - два мордоворота, при взгляде на которых пропадает всякая охота беспокоить вора попусту. Это братья Перцевы. Профессиональные «скокари». Их специальностью являются магазины и квартиры советских граждан.
Заодно, они выполняют различные Патины поручения.
По левую от Пати сторону, сидит подвыпивший франт в вельветовом костюме с тонкими, подвижными пальцами. Он постоянно барабанит ими по столу, словно наигрывая мазурку. Нет – это не музыкант, хотя с какой стороны посмотреть.
Сашка Лебединский, он же Красавчик, обожает играть в карты, и ему везёт. И дело тут не в фарте, а в ловкости рук. Эти руки Красавчик холит, лелеет, и они его кормят. Поэтому, у него всегда есть деньги.
А когда есть деньги – есть и женщины. Это вторая его страсть после карт. Впрочем, некоторые поговаривают, что первая.
Невысокий плотный паренёк лет двадцати пяти с какими-то капризными, бабьими чертами лица и гладко прилизанной чёлкой, подливает Красавчику самогона, и отвешивает шутейный подзатыльник. Он балагурит со всеми присутствующими, травит анекдоты, отпускает солёные шуточки и первый громко над ними хохочет.
Зовут его Лёха Бабенков, но собутыльники предпочитают называть Бобоном. Бобончик – дипломат. Самый башковитый из присутствующей здесь молодёжи. Его ценит Патя, и иногда доверяет вести переговоры от своего имени.
Эту свою способность Бобон с успехом совмещает с деятельностью «щипача» на Московском вокзале.
Кто не сидел, тот не мужик
Сегодня увидел урку на улице, который сидел на скамейке и рассуждал о жизни, я подошёл к нему и мы начали разговаривать и он мне сказал, что кто не сидел, тот не мужик, потом он мне показал свои наколки и я восхитился этой личностью, в нём я увидел настоящего сильного и амбициозного лидера, который всегда добивается своего, а также я увидел в нём духовно развитого человека с высокими моральными качествами. После разговора с ним, я задумался, а не посидеть ли мне тоже, чтобы стать настоящим мужиком. Как вы считаете? Согласны ли с тем, что каждый парень должен отсидеть и пройти эту суровую школу жизни, чтобы стать мужиком ?
Лайфхак: Советы по выживанию на "зоне" от бывалого
В прошлых заметках я задавался вопросом - как не стать петухом, опущенным. Как избежать этого неприятного ощущения, когда тебя наказывают членом.
К сожалению, никак. Что бы вы не делали - рано или поздно вас опустят.
Поэтому главное на "зоне" - просто выжить. Любой ценой.
Бывают ситуации, когда вас просто мочат ногами. Ну, просто так или за косой взгляд. Или вы случайно баланду на кого-то разлили.
Вот реально, что выбрать - между смертью от избиения и гомосексуальным контактом? Я выбирал второе.
Тут нужно, в случае угрозы физического насилия, сразу дать понять, что ты готов на все. Я в таких случаях сразу заголял зад.
Еще можно проявить инициативу по адресу негативно настроенной против тебя группировку. Подойти и залезть в трусы пахану, с руками и языком.
Меня за такое любовно называли "Машей", я был привилегированным "петухом" - и это мое достижение.
Поэтому, ребята, главное, выжить. Жопа - это не самое главное.
К сожалению, никак. Что бы вы не делали - рано или поздно вас опустят.
Поэтому главное на "зоне" - просто выжить. Любой ценой.
Бывают ситуации, когда вас просто мочат ногами. Ну, просто так или за косой взгляд. Или вы случайно баланду на кого-то разлили.
Вот реально, что выбрать - между смертью от избиения и гомосексуальным контактом? Я выбирал второе.
Тут нужно, в случае угрозы физического насилия, сразу дать понять, что ты готов на все. Я в таких случаях сразу заголял зад.
Еще можно проявить инициативу по адресу негативно настроенной против тебя группировку. Подойти и залезть в трусы пахану, с руками и языком.
Меня за такое любовно называли "Машей", я был привилегированным "петухом" - и это мое достижение.
Поэтому, ребята, главное, выжить. Жопа - это не самое главное.
одноглазые?
Попадает мужик на зону. Заходит в хату к браткам. Один ему: выбирай, либо вилкой в глаз, либо в жопу раз! Немного постояв и осмотрев всех, он произносит: здорова пидасы! - Слышь, ты что охуел. А я среди вас одноглазых не вижу! :D
Всё та же история, всё та же одногруппница.
Сегодня я вообще охел! Приходит мне СМС с незнакомого номера с таким содержанием: "Сосунок, ты говна намутил, тебя мои кореша в асфальт закатают. Ты чё мне тут заборы хуришь?! Мою любимую обходи стороной, не то закопаю".
Я вообще в осадок выпал. Я особо не въехал, что значит "заборы хуришь". Не понимаю зоновского жаргона. Я спросил у этой "дамы", что это за херь, и что это за номер. Сказала, что это её муж. Привела потом свою мать. На меня гнали и у меня сдали нервы. Выдал всё на одном дыхании. И про номера, которые она просит, и про её ночные приключения, и про её пидёжь. Они стояли и смотрели на меня, как на идиота. Короче, стоят на своём. Типа я их оклеветал.
МАРААААААААААЗМ, такой маразм...
Я вообще в осадок выпал. Я особо не въехал, что значит "заборы хуришь". Не понимаю зоновского жаргона. Я спросил у этой "дамы", что это за херь, и что это за номер. Сказала, что это её муж. Привела потом свою мать. На меня гнали и у меня сдали нервы. Выдал всё на одном дыхании. И про номера, которые она просит, и про её ночные приключения, и про её пидёжь. Они стояли и смотрели на меня, как на идиота. Короче, стоят на своём. Типа я их оклеветал.
МАРААААААААААЗМ, такой маразм...