РАЗДЕЛ VIII ПРАВО НАСЛЕДОВАНИЯ

ПЛАН

1. ПОНЯТИЕ И ИСТОРИЯ ПРАВА НАСЛЕДОВАНИЯ

2. НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАВЕЩАНИЮ

3. НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАКОНУ

4. ПРИНЯТИЕ НАСЛЕДСТВА И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ

5. ЛЕГАТЫ И ФИДЕИКОМИССЫ

Наследование есть переход имущества умершего лица к (одному или нескольким) другим лицам. Наследование, как правило, характеризуется универсальным правопреемством. Это означает: во-первых, вступая в наследство, наследник приобретает единым актом все имущество наследователя как единое целое (наличии нескольких наследников — определенную долю имущества); во-вторых, к наследнику переходят и права, и обязанности, входящие в состав наследства. Римскому праву известно и сингулярное правопреемство после умершего лица, т.е. предоставление отдельных прав.

Наследование возможно было или по завещанию, или по закону. Последнее может быть в трех случаях: 1) если завещание данным лицом не оставлено; 2) завещание признано недействительным; 3) наследник, которому адресовано завещание, не принял наследства.

По римскому наследственному праву недопустимо сочетания двух при наследовании после одного и того же лица невозможно сразу два основания наследование и по завещанию, и по закону, т.е. одна часть наследства перешла к наследнику по завещанию, а другая часть того же наследства — к наследнику по закону.

Процессе наследования делиться на

-открытые наследства и- вступление в наследство.

Наследство открывается в момент смерти наследодателя, в результате для определенных лиц связано получение права приобрести наследство. Но в момент открытия наследства наследственное имущество еще не переходит к наследникам. Переход прав происходит только в момент вступления в наследство, когда наследник выражает волю принять наследство. В древности непосредственно подвластные домовладыке (агнаты) считались «необходимыми» наследниками и приобретали наследственное имущество независимо от акта принятия наследства. Все члены семьи считались как бы участниками в семейной общности прав. Поэтому и после смерти отца семейства имущество оставалось за агнатской семьей в силу закона. Наследования по завещанию в древнейшую эпоху не было. Круг законных наследников первоначально определялся по признаку агнатского родства.

Родство по крови (когнатское) как основание для наследования по закону впервые получило признание в преторском праве и окончательно восторжествовало в императорском законодательстве.

Разложение агнатской семьи, ослабление отцовской власти приводило к тому, что передача наследства лицам, связанным с наследодателем лишь агнатскими отношениями, минуя самых близких кровных родственников, но утративших агнатскую связь, стала признаваться несправедливой.

Формальности цивильного права при составлении завещания стали стеснительными. В своем эдикте претор:

стал обещать судебную защиту лицам, которые по ци-вильному праву не имели права наследовать;

объявил, что будет признавать завещания, составленные в более простой форме.

Не отменяя нормы цивильного права, претор достигал цели, предоставляя новым наследникам владение наследственным имуществом.

Первоначально это признание давалось лишь постольку, поскольку с «преторским наследником» не конкурировал цивильный наследник: если находился цивильный наследник, заявлявший требование о наследстве, наследство передавалось ему, преторский же наследник оказывался без наследственного имущества.

Во время принципата претор стал обеспечивать прочное обладание наследственным имуществом за теми лицами, которые признавались им более подходящими наследниками.

В императорский период две исторически сложившиеся системы цивильная и преторская сближаются. Старые цивильные наследственные нормы изживаются. цивильное право впитывает новые положения, построенные на пре-торских принципах.

Завещанием (testamentum) в римском праве признавалось распоряжение лица своим имуществом на случай смерти, в котором содержалось назначение наследника (другие распоряжения завещанием не считались). По классическому праву требовалось, чтобы такое назначение было в самом начале завещания. Назначение наследника было существенной частью завещания. Кроме того в нем могли также содер-жаться отказы (легаты), назначаться опекуны к малолетним наследникам и т.п.

Завещание – это односторонняя сделка, т.к.

1) завещание выражает волю только завещателя;

2) завещатель в одностороннем порядке может отменить завещание.

Завещание сделка, но не договор, т.к. выражение воли наследника происходит не во время совершения завещания

(как, например, при дарении), а только после смерти завещателя.

На момент совершения завещания от завещателя требовалась специальная [дее]способность. Ими не могли быть душевнобольные, малолетние, расточители, лица, осужденные за порочащие преступления.

Форма завещания всегда была достаточно сложной. Существовали: 1) частные завещания, т.е. совершаемые без участия государственных органов (требовалось присутствие семи свидетелей, письменная форма не была обязательной) и 2) публичные завещания (при участии органа государственной власти). В свою очередь были две формы публичных завещаний: а) путем занесения распоряжения завещателя в протокол суда или муниципалитета; б) путем передачи в императорскую канцелярию письменного завещания на хранение.

Наследник назначался лично завещателем (т.е. не через кого то). По цивильному праву - это должно быть «определен-ное лицо», т.е. конкретный человек. Поэтому не могли быть наследниками:

1) постумы (т.е. лиц, зачатых при жизни завещателя, но к моменту его смерти не родившихся) и

2) юридические лица.

В императорском праве назначение наследниками и тех и других было допущено. Во всяком случае лицо, назначаемое наследником, должно было обладать способностью быть назначенным наследником. Такой способности не имели лица, которые в момент смерти завещателя еще не были зачаты, а также дети государственных преступников и др. Так и незамужние женщины 20—50 лет получали наследство лишь в том случае, если в течение 100 дней после открытия наследства вступали в брак и т.д.

В период формирования римского права воля завещателя – отца семейства распоряжаться своим имуществом ограничивалась только нормами морали. По мере разложения старой патриархальной семьи, с одной стороны, и утраты былой простоты и строгости нравов — с другой, завещатели стали осуществлять эту неограниченную свободу завещательных распоряжений в ущерб ближайших родственников, в частности, лишая малолетних детей наследства. Поэтому постепенно происходит ограничение завещательной свободы. Возникает право некоторых наслед-ников по закону на обязательную долю в наследстве, т.е. на то, чтобы им было обеспечено получение некоторого минимума из наследства.

При Юстиниане размер обязательной доли стали определять следующим образом:

- если бы при наследовании по закону данное лицо получило более 1/4 наследства, то обязательная доля исчислялась в размере 1/3 от этой законной доли;

- если же при наследовании по закону лицо получило бы менее 1/4, то обязательная доля равнялась 1/2 того, что лицо получило бы по закону.

Если обязательная доля не оставлена по уважительной причине, завещание сохраняло полную силу. Уважительность причины устанавливалась в классический период по усмотрению суда; Юстиниан дал исчерпывающий перечень оснований для лишения обязательной доли; например, причинение опасности жизни завещателя, вступление дочери, не достигшей 25 лет, в брак против воли родителей и т.д.

Последствием предъявления иска «о нарушении завещателем нравственных обязанностей» в классическом праве была не полная недействительность завещания, а только в той мере, в какой это необходимо для удовлетворения жалобщика, т.е. для того, чтобы он получил обязательный минимум.

По законами XII таблиц первоочередными наследниками признаются непосредственно подвластные наследователя (де-ти, внуки от ранее умерших детей и т.п. при условии, если они к моменту открытия наследства не вышли из-под власти домовладыки). Эти наследники называются «своими» и «необходимыми» [наследниками], т.е. они получают наследство независимо от их воли принять наследство.

Вторым к наследству призывался ближайший по степени агнатский родственник, естественно, если после наследователя не оставалось «своих наследников». Если ближайший агнат не принимал наследства, то оно не переходило ни к следующему по степени родства, ни к кому-либо другому, а становилось выморочным, т.е. действовал принцип однократности призвания к наследству.

Третья группа наследников — gentiles, члены одного с наследодателем рода Но они призывались к наследству при условии, что после наследователя не осталось и агнатов..

По мере развития хозяйственной жизни на смену семейной собственности пришла индивидуальная частная собственность. В связи с этим система наследования, построенная на принципе агнатского родства, утратила свое основание. Претор, не производя радикальной реформы, придал все-таки известное значение родству по крови (когнатскому), которое в изменившихся условиях стало важнее агнатского. Именно претор обеспечивал владение наследственным имуществом (bonorum possessio), соблюдая следующую очередность.

На первом месте претор поставил «детей», в состав которых входили эманципированные и немэнципированные дети. Претор употреблял здесь прием фикции, а именно: он предписывал судье предположить, что эманципация не повлекла за собой умаление прав. Претор учитывал при этом,

что эманципированные дети со времени эманципации работали, так сказать, на себя; в их пользу шли и всякие приобретения по сделкам. Напротив, дети, оставшиеся под властью домовладыки приобретали все для него, так что известная доля наследства представляла собой результат их деятельности. Поэтому претор, давая право владения оди-наково всем детям — как подвластным, так и эман-ципированным, — установил требование, чтобы эманци-пированные дети при разделе наследства присоединили к нему и то имущество, которое они приобрели после эманципации.

Вторую (по очереди) группу наследников в преторском эдикте составляли лица, которые имели право наследования по законам XII таблиц, другими словами, агнатские родственники.

В третью очередь преторский эдикт призывает cognati, кровных родственников (до шестой степени включительно) в порядке близости (к наследодателю) по степени.

На четвертом месте претор предоставляет наследство по закону пережившему супругу — мужу или жене

В момент смерти наследодателя происходит открытие наследства. К открытию наследства приурочивается определение лиц, призываемых к наследству. Но призываемые лица еще не приобретают права на само наследственное имущество, пока не вступят в наследство. За время между открытием наследства и его принятием *' наследственное имущество не принадлежит никакому определенному лицу; это — «лежачее» наследство, как бы ожидающее своего субъекта.

В древнейшем римском праве правовое положение «лежачего» наследства понималось очень примитивно:

непринятое наследственное имущество рассматривалось как бесхозное (res nullius), и хотя к нему не применялось правило о захвате бесхозных вещей, но все же любое лицо, захватив вещи из «лежачего» наследства и провладев ими год, становилось собственником, несмотря на то, что условий для приобретения права собственности по давности здесь не было.

В классическом праве «лежачее» наследство перестали считать бесхозяйным имуществом. До принятия наследником это имущество как бы числили за умершим; говорили, что наследство personam defuncti sustinet (поддерживает, хранит в себе личность умершего). Подобная мистическая конструкция все же позволила бороться против всякого рода посягательств на «лежачее» наследство.

Вступление в наследство могло быть совершено или прямым выражением воли (притом в древнем цивильном праве — строго формальным выражением, в преторском и позднейшем праве также и неформальным), или же самим поведением лица в качестве наследника; например, наследник взыскивает причитающиеся суммы с должников наследодателя, платит долги его кредиторам и т.п.

2. Вступая в наследство, наследник не только приобретает соответствующие права, но и становится ответственным по

обязательствам наследодателя. Даже если наследство состояло почти из одних долгов наследодателя, универсальный характер наследственного преемства приводил в доюстиниановом праве к ответственности наследника по долгам наследства. Мистическое представление, что в наследстве воплощена имущественно-правовая личность умершего, сказалось и в том, что наследник считался принципиально ответственным за долги наследства неограниченно, как за свои собственные. Избежать такой неограниченной ответственности наследник мог только с помощью радикальной меры — непринятия наследства, если его пассив превышает актив.

3. В праве Юстиниана было установлено, что если наследник произведет опись и оценку (инвентарь) наследственного имущества, то ответственность наследника по долгам наследства ограничивается размерами актива наследства. Эта льгота называется beneficium inventarii. Опись и оценка наследства должны быть составлены не позднее трех месяцев после того, как наследник узнал об открытии наследства (а приступить к составлению описи и оценки нужно было в течение первого месяца).

Beneficium inventarii имело практическое значение в тех случаях, когда в наследственном имуществе много долгов и для наследника возникала опасность, что его собственное имущество в значительной мере пойдет на удовлетворение кредиторов наследодателя. Но положение могло быть и иное: в наследстве актив превышает пассив, но у наследника много своих долгов. Принятие наследства приводило к слиянию обеих имущественных масс — наследника и наследодателя: как кредиторы наследника, так и кредиторы наследодателя (а также лега-тарии) могли искать удовлетворение из всего объединенного имущества. При большой задолженности наследника кредиторы наследодателя рисковали не получить

удовлетворения из-за этой конкуренции кредиторов на-следника (причем этот факт не мог быть ими учтен, когда они оказывали кредит наследодателю).

Однако путем фидеикомисса можно было возложить на наследника обязанность выдать другому лицу также все наследство или определенную его долю. Первоначально и такой fideicommissum hereditatis приводил только к сингулярному преемству, так что ответственность по обязательствам, входившая в состав наследства, лежала на наследнике (хотя он и передавал все имущество лицу, которому такой фидеикомисс был оставлен).

Естественно, что при таком положении рассчитывать на принятие наследником подобного рода наследства было трудно; распоряжение наследодателя нередко оставалось без исполнения. Поэтому был внесен ряд поправок в регламентацию fideicommissum hereditatis, конечным результатом которых было признание, что в случае назначения fideicommissum hereditatis наследник все же мог оставить одну четверть наследства за собой и что лицо, получившее в качестве фидеикомисса не отдельное право, а определенную долю наследства, в соответствующей доле несло и ответственность за долги наследства, т.е. такой фидеикомисс получил значение универсального преемства.

В праве Юстиниана fideicommissum hereditatis как форма универсального преемства сохранил свое значение. Другие фидеикомиссы (т.е. устанавливавшие не универсальное, а сингулярное преемство) были полностью уравнены с легатами.

1. В процессе приобретения легатарием его права различались два момента: dies legati cedens и dies legati veniens. Dies legati cedens, как правило, — в момент смерти завещателя; но если легат оставлен под условием, то dies cedens приурочивался к моменту наступления условия. Юридическое значение dies cedens заключалось в том, что, если легатарий переживает этот

момент, его право на получение легата само становится способным переходить по наследству. Следовательно, если потом легатарий умирал, не получив легата, право на легат пе-реходило к его наследнику.

2. Dies legati veniens — это момент вступления наследника в наследство. Теперь легатарий (или его на-(следники) получал право требовать осуществления своего права на легат: если легат оставлен per vindicationem, легатарий с момента dies veniens мог предъявлять виндика-ционный иск против всякого, у кого находится отказанная вещь, а при легате per damnationem — обязательный иск против наследника об исполнении легата.

1. Легаты получили в Риме широкое распространение. Нередко завещатели назначали столько легатов, что наследникам не оставалось почти ничего; вследствие этого у них не было стимула принимать наследство. В интересах наследников были введены ограничения легатов. Сначала установили, что нельзя назначать легаты размером свыше 1000 ассов каждый и что ни один легатарий не должен получить больше, чем наименее получивший наследник. Этих мер оказалось недостаточно, потому что можно было, назначив большое число мелких легатов, все-таки исчерпать все наследство.

Поэтому законом Фальцидия (приблизительно за полвека до н.э.) было установлено ограничение: наследника стали признавать не обязанным выдавать в качестве легатов больше трех четвертей наследства; четверть наследства (оставшегося после погашения долгов наследодателя) должна была поступить наследнику (так называемая Фальцидиева четверть).