Декабрьским днем 1885 г., в Нью-Йорк Таймс появилась статья, посвященная драматическим событиям в штате Техас. Небольшой городок пребывал в страхе. Его называли Остинским убийцей с топором или Убийцей служанок. Этот человек совершал нападения на девушек-служанок, насиловал их, а затем убивал при помощи топора. Нападения происходили ночью. Жертвами маньяка стали как минимум семь женщин, их родственники, которые в то время находились в доме, также становились его жертвами, лишь немногим по счастливой случайности удалось выжить, получив при этом серьезные увечья.

Открыла черный список двадцатипятилетняя Молли Смит. Убийца сильно изрубил ей голову топором, ее ночная рубашка была разорвана. Ее муж, Уолтер, получив сильные ранения, выжил. На несколько месяцев наступило затишье, а в марте произошло новое преступление. Две шведские девушки-служанки, Кристин Мартенсон и Клара Срэнд получили серьезные ранения весенней ночью 1885 г., на них напали, когда они мирно спали в своих постелях.

Убийца, видимо уверовав в свою неуязвимость, продолжил свой кровавый путь. В мае того же года было совершено еще несколько преступлений, в одном из случаев нападения погибла одиннадцатилетняя девочка, ее мать, Ребекка Рэми, получила тяжелое ранение, но все же выжила.

Нападения на девушек и женщин продолжились, и местное население впало в панику. Люди старались не покидать свои дома, тщательно запирая двери на все засовы. Местные развлекательные заведения таверны, начали прогорать, потенциальные клиенты теперь по вечерам сидели дома, в страхе прислушиваясь к каждому шороху. Но эти меры предосторожности помогли мало.

В сентябре 1885 г., произошло самое крупное нападение, маньяк напал на четверых девушек, двое из которых, Грэйси Вэнс, и Орандж Вашингтон погибли, остальные получили увечья. Убийца выбрал своим орудием топор, своих жертв он выволакивал из дома, и убивал во дворе. Лишь в одном случае женщина была убита в доме.

Несмотря на то, что в нескольких случаях жертвы нападения выжили и видели нападавшего или нападавших, никто из них не мог внятно описать того, кто на них напал. Показания выживших были очень противоречивы, немалую роль в этом сыграло шоковое состояние, вызванное произошедшей драмой. Афроамериканские общины, многие представители которых практиковали вуду, были уверены, что убийца белый человек, который наделен магическими способностями, и в нужный момент становится невидимкой.

Представители закона в магию не верили, они отрабатывали разные версии нападений, и круг подозреваемых становился все шире, более четырехсот человек стали подозреваемыми. По мнению специалистов, одним из главных подозреваемых является некий малазийский повар по имени Морис, который был принят на работу в небольшой отель в Остине в 1885 г., и покинул его в начале следующего 1886 г. Приверженцы этой теории, ссылаются на то, что последние убийства Ойлы Филлипс и Сьюзен Хэнкок произошли в рождественский сочельник. В январе 1886 г., Морис покинул город, и наступило затишье до марта. В пользу этой версии говорит то, что несколько его жертв жили рядом с отелем, где работал поваром Морис.

Серия жестоких убийств прекратилась после того, как был увеличен штат полицейских в городе, было введено патрулирование улиц в ночное время, а за информацию об убийце была предложена большая награда. Через несколько лет, за океаном, Лондон содрогнулся от череды жестоких убийств проституток в одном из неблагопристойных районов города. Некоторые исследователи склонны связывать события в Техасе и Лондоне в одну цепочку, называют имена того же малазийского повара Мориса и некоего ковбоя Бака Тейлора, проживавшего в ста километрах от Остина. Но так или иначе, эти кровавые преступления так и остаются не раскрытыми по сей день.

Изабелла и Хлоя были типичными девочками-подростками. После школы они всё свободное время проводили вместе, смотрели страшные фильмы, часто оставались ночевать друг у друга и ходили вместе по магазинам одежды. Они любили вечеринки, любили гулять с друзьями — в общем, вели обычную жизнь, как и тысячи других девочек.

Однажды ночью Изабелла и Хлоя решили устроить девичник. Они решили улизнуть в ночной клуб, как только их родители лягут спать. Изабелла поцеловала своих родителей, пожелала им спокойной ночи и пошла наверх. Когда она решила, что все уже спят, то достала сотовый телефон, позвонила Хлое и сказала ей, что будет ждать её у магазина на улице. Хлоя сказала, что поняла её, и повесила трубку.

Изабелла тихо открыла окна своей спальни, стараясь никого не разбудить. Она залезла на подоконник, оттуда перелезла на толстый сук растущего у окна дуба и спустилась вниз (этот приёмчик она в совершенстве освоила с малых лет). Когда она шла по пустынной улице, у неё возникло странное чувство, что за ней следят. Она оглянулась, но вокруг никого не было. Когда она подошла к магазину, то никого не увидела. Она достала сотовый телефон и позвонила Хлое.

— Так, я у магазина, — сказала она. — Поторопись, или я пойду домой!

— Что случилось? — спросила Хлоя.

— Я не знаю, — ответила Изабелла. — Просто мне кажется, что рядом кто-то есть.

— Успокойся. Ты просто параноик, — засмеялась Хлоя. — Я буду через две минуты.

Изабелла повесила трубку, но не могла избавиться от ощущения, что кто-то наблюдает за ней. Через пять минут пришла Хлоя, и девушки направились в ночной клуб. Девушки были слишком молоды, поэтому не имели права заходить в ночной клуб, но охранники никогда не спрашивали у них документы. Они весело провели время, танцуя и флиртуя с парнями.

Было уже около трёх часов ночи. Изабелла беседовала с парнем, который выглядел старше её лет на десять. Внезапно она почувствовала, как завибрировал телефон у неё в кармане — пришло сообщение от её бывшего парня, Энтони. Она не слышала о нём с тех пор, как они расстались около месяца назад.

«ВЫХОДИ, У МЕНЯ ЕСТЬ СЮРПРИЗ ДЛЯ ТЕБЯ».

Озадаченная, она оглянулась и увидела, что Хлоя занята разговором с другим парнем. Не попрощавшись с ней, Изабелла вышла из ночного клуба. Она сделала всего несколько шагов, как получила другое сообщение.

«ВСТРЕТИМСЯ ЗА УГЛОМ».

Улица была слабо освещена, и вокруг никого не было. У Изабеллы опять возникло плохое предчувствие, но она решила всё-таки заглянуть за угол.

Тем временем внутри ночного клуба Хлоя искала свою подругу. Она прошлась по танцполу, даже проверила туалеты, но не нашла Изабеллу. И тут она получила сообщение от неё:

«ВСТРЕТИМСЯ НА УЛИЦЕ. ПОТОРОПИСЬ».

Когда Хлоя вышла на улицу, она получила ещё одно сообщение:

«Я ЗА УГЛОМ».

Завернув за угол, Хлоя увидела ужасное зрелище. Изабелла висела вниз головой на уличном фонаре. Сверкающие огни рождественской гирлянды были обернуты вокруг ее лодыжек. Под ней была лужа крови. Она была полностью раздета, и на теле были видны глубокие рваные раны на животе и груди.

Хлоя упала на землю и стала истерично кричать. Несколько человек, которые стояли у входа в ночной клуб, услышали ее крики и подбежали к ней. Была вызвана полиция. Рыдая, Хлоя рассказала им, как они с Изабеллой ускользнули из дома и отправились в ночной клуб. Она пыталась вспомнить всех парней, с которыми они флиртовали на танцполе. Её спросили, подозревает ли она кого-то, но Хлоя не могла ни о ком подумать плохое.

Во время допроса один из полицейских показал пластиковый пакет с окровавленным конвертом внутри:

— Мы обнаружили это в горле твоей подруги.

«Для Хлои», — было написано крупными буквами на конверте. Полицейский вскрыл конверт и стал читать письмо.

«ВОЗМОЖНО, ЕСЛИ БЫ ВЫ ОСТАЛИСЬ В ПОСТЕЛЯХ, НИЧЕГО ЭТОГО НЕ ПРОИЗОШЛО. НЕ ШЛЯЙТЕСЬ ПО НОЧАМ. ВСЁ, ЧТО УГОДНО, МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ».

Полицейские подхватили Хлою, когда она упала в обморок. Её отвезли в больницу.

На следующий день, родители рассказали ей, что бывший парень Изабеллы, Энтони, был арестован из-за подозрения в убийстве. Но у него оказалось алиби, и его вскоре освободили. Он утверждал, что в день убийства у него украли телефон.

* * *

Убийца Изабеллы так и не был найден. Всё стало понемногу забываться. Прошло два года, и Хлое почти удалось забыть о той страшной ночи.

Однажды поздно вечером Хлоя позвонила своему парню и попросила его встретиться с ней в парке. Она направилась в парк и вдруг почувствовала себя неуютно — словно кто-то наблюдал за ней. Она подошла к парку, но странное чувство не покидало её. Зазвонил телефон — это пришло сообщение от её парня.

«Я почти на месте, детка, люблю тебя».

Хлое стало легче. Ей осталось пройти мимо магазина — парк был прямо за ним. Она стала обходить магазин, и вдруг услышала сзади шум. Не оборачиваясь, она бросилась бежать...

Парень Хлои долго ждал её в парке. Наконец, он получил от неё сообщение:

«ИДИ ВПЕРЁД И УВИДИШЬ МЕНЯ».

Он пошёл вперёд и на одном из деревьев у дороги увидел труп Хлои. Огни рождественской гирлянды были обернуты вокруг ее лодыжек, она была совершенно нагая и вся в крови.

Парень позвонил в полицию. Его допрашивали всю ночь. Вернувшись домой только под утро, на пороге дома он нашёл письмо. Оно было залито каплями крови.

В письме говорилось:

«НЕ ШЛЯЙТЕСЬ ПО НОЧАМ. ВСЁ, ЧТО УГОДНО, МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ».

* * *

Мне бы хотелось сказать, что убийца Изабеллы и Хлои был найден, но это не так. Об этих убийствах почти забыли. В своё время эти убийства имели широкую огласку, но из-за отсутствия улик убийцу так и не поймали. Все продолжили жить дальше.

Может быть, вы удивлены, откуда я так много знаю об этом. Ну, я бы не хотел вдаваться в подробности, учитывая, что расследование (по крайней мере, официально) всё ещё продолжается. Я просто повторю свою любимую фразу:

«НЕ ШЛЯЙТЕСЬ ПО НОЧАМ. ВСЁ, ЧТО УГОДНО, МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ».

22 июля 1995 года закончились слушания по одному из самых громких дел в американской истории. Сьюзан Вогэн Смит по приговору суда получила пожизненное заключение. По сравнению с серийными убийцами, Сьюзан может показаться не такой уж и кровожадной — на ее счету “всего” две загубленные жизни. Однако эти двое — ее собственные сыновья.

Сьюзан родилась 26 сентября 1971 года в южнокаролинском городке Юнион. Девочка была младшей дочерью Линды и Гарри Вогэнов, которые развелись, когда ей было семь лет. Спустя пять недель после развода 37-летний Гарри покончил с собой, что сказалось на Сьюзан: она стала печальной, опустошенной и словно не от мира сего. Линда же горевала недолго: уже через несколько недель она вышла замуж за Беверли Расселла, успешного местного предпринимателя, и переехала со Сьюзан и двумя ее братьями в престижный район Юниона.

В подростковом возрасте Сьюзан реабилитировалась: она прилежно училась, пользовалась всеобщей любовью и была легка на подъем. Девочку даже избрали президентом Junior Civitan Club, организации волонтеров, основанной в 1917 году. А в выпускном классе она получила титул “Самая доброжелательная девочка” за свой веселый и незлобивый нрав.

Наслаждаясь своей популярностью, Сьюзан хранила страшную тайну: когда ей исполнилось 16 лет, ее отчим из защитника превратился в похотливого сластолюбца. О выходках Беверли девушка рассказала своей матери и Департаменту социального обеспечения, и Бев на время убрался из дома. Однако никаких дальнейших мер не последовало, и через какое-то время, отходив на положенные консультации по вопросам семьи, Бев вернулся обратно. А Сьюзан наказали за то, что она делает внутренние дела семьи общественным достоянием. Линду больше обеспокоило то, что о сексуальных домогательствах ее мужа узнали все вокруг, чем то, что ее дочь пострадала. Почувствовав негласную поддержку супруги, Бев возобновил свои домогательства по отношению к Сьюзан.

В старших классах девушка обратилась к школьному психологу за помощью. Департамент социальной защиты связался со Сьюзан, однако она отказалась выдвигать обвинения против отчима, и проблему быстро замяли, причем таким образом, что Беву гарантировали защиту от огласки и публичного порицания.

Летом 1988 года Сьюзан устроилась на работу в местный продуктовый магазин Winn-Dixie и за сравнительно короткий срок поднялась по карьерной лестнице от кассирши до бухгалтера. На тот момент ее сексуальная жизнь била ключом: ее партнерами были женатый коллега в возрасте, коллега помладше и Бев. В какой-то момент Сьюзан поняла, что беременна, и сделала аборт. После этого женатый коллега порвал с ней, и девушка от отчаяния решила покончить с собой, наглотавшись аспирина и тайленола. Позже в больнице она призналась, что уже предпринимала попытку свести счеты с жизнью в возрасте 13 лет.

Какое-то время спустя судьба улыбнулась девушке: у нее начался роман с третьим коллегой и по совместительству школьным другом Дэвидом Смитом. Когда Сьюзан снова забеременела, пара решила пожениться. 15 марта 1991 года состоялась церемония бракосочетания, после чего молодожены переехали в дом прабабушки Дэвида. За 11 дней до свадьбы от болезни Крона умер младший брат Дэвида, и для его родителей это оказалось слишком сильным ударом: отец попытался покончить с собой, а мать бросила все и уехала в другой город. Эта семейная драма была до боли похожа на то, что Сьюзан уже пережила в детстве, так что первые месяцы после брака молодые супруги только и делали, что утешали друг друга.

10 октября 1991 года на свет появился первенец пары Майкл. Дэвид и Сьюзан окружили малыша любовью и заботой, однако его рождение не помогло молодым родителям наладить взаимопонимание. Сьюзан была слишком материалистичной и часто обращалась к своей матери за финансовой помощью. Дэвид, в свою очередь, считал, что Линда слишком навязчива и сует свой нос, куда не следует, а больше всего его раздражало то, что жена всегда делает то, что ей говорит мать.

К марту 1992 года Дэвид и Сьюзан уже жили порознь, пытаясь, впрочем, наладить отношения. Правда, это не мешало Сьюзан параллельно встречаться со своим бывшим бойфрендом — тем самым коллегой помоложе. В ноябре 1992 года Сьюзан объявила Дэвиду, что беременна, и пара вновь воссоединилась. Молодые заняли у матери Сьюзан денег на первый взнос за дом, рассудив, что собственное жилье решит все их проблемы. Но чуда не произошло: Сьюзан, напротив, отдалилась от мужа и всю свою беременность жаловалась на то, как ей тяжело. Не выдержав, Дэвид начал встречаться со своей коллегой. Однако, когда родился Александр Тайлер, Дэвид вернулся к Сьюзан. Ненадолго — всего на три недели, на большее Дэвида не хватило. После этого оба решили, что на отношениях можно ставить крест. Правда, личные неурядицы никак не сказались на отношении пары к детям: Сьюзан и Дэвид были прекрасными родителями.

Не желая больше работать вместе с Дэвидом, Сьюзан устроилась бухгалтером в Conso Products, крупнейшую местную компанию, а потом стала и исполнительным секретарем президента и генерального директора компании Джея Кэри Финдли. Новая должность позволила девушке стать ближе не только к миру богачей, но и к одному из самых завидных холостяков Юниона, Тому Финдли, сыну ее босса.

В январе 1994 года Сьюзан и Том начали встречаться, однако уже весной она снова сошлась с Дэвидом. И на этот раз чуда не случилось: перемирие продлилось не больше трех месяцев, и Сьюзан объявила мужу, что хочет развода. Наступление осени девушка встретила с Томом и уже мысленно расписала их совместное будущее. А тот, в свою очередь, прикидывал, как бы ему половчее сплавить подругу куда подальше.

За несколько дней до того, как Сьюзан и Дэвид подали документы на развод, Том написал Сьюзан письмо, в котором объяснил, что они из совершенно разных слоев общества, он не хочет ни воспитывать ее детей, ни заводить своих, и призвал Сьюзан больше уважать себя саму: «Если ты хочешь в один прекрасный день найти хорошего парня типа меня, ты должна вести себя, как хорошая девочка. И, знаешь, хорошие девочки не спят с женатыми мужчинами».

Сьюзан была в шоке, когда получила письмо. Девушка начала бредить наяву, обманывая себя и утешаясь в объятьях других мужчин. Том не знал, что сексуальные утехи с Дэвидом она не оставила, а, кроме того, свою постель она также делила с Бевом и своим боссом, отцом Тома. В попытке вызвать жалость Тома и добиться его внимания Сьюзан рассказала ему о своей связи с Бевом, однако уловка не сработала. Тогда она рассказала об отношениях между ней и Джеем Финдли, предупредив, что подробности этой истории могут ненароком всплыть во время ее бракоразводного процесса. Это Тома пробрало: он заявил, что ни он, ни его отец никогда больше не притронутся к ней.

25 октября 1994 года Сьюзан, переживая из-за разрыва с Томом, отпросилась с работы домой пораньше. Забрав детей из садика, она встретила подругу, которой рассказала о своих опасениях касательно реакции Тома на ее признание. В последней попытке склонить его на свою сторону она, попросив подругу присмотреть за мальчиками, отправилась в офис Тома, где объявила, что все ее истории — выдумка. Однако Том был совсем не рад ее видеть и быстренько выпроводил назойливую подругу из кабинета. Вечером Сьюзан позвонила своей приятельнице, которая в этот день обедала с Томом и своими друзьями. Девушка хотела узнать, не говорил ли он чего-нибудь о ней, и узнав, что нет, очень расстроилась.

В восемь часов вечера Сьюзан посадила своих сыновей в машину, забыв или не захотев обуть их. Сначала она захотела покончить с собой и поехала к дому своей матери, однако передумала и вместо этого поехала к озеру Джона Лонга. Там она заехала на платформу для спуска лодок на воду, вышла из авто, отпустила тормоз, завела мотор и проводила взглядом машину, скрывшуюся под водой вместе с трехлетним Майклом и годовалым Александром, спавшими на заднем сиденье.

После этого Сьюзан, напустив на себя панический вид, побежала к ближайшему дому и забарабанила в дверь. Хозяевам, Ширли и Рику МакКлаудам, она рассказала, что какой-то темнокожий мужчина забрал у нее машину с детьми. Она-де остановилась на светофоре на Монарх Миллс, как злодей с пистолетом залез к ней в машину и приказал вылезти. Детям он, мол, ничего не сделает. После этого он уехал, а бедные мальчики так плакали, так плакали!

Целых девять дней Сьюзан разыгрывала безутешную мать. Друзья и члены семьи поддерживали ее как могли, добровольцы искали пропавших детей, а СМИ растиражировали по всем штатам трагическую историю похищения. На лице Сьюзан не высыхали слезы, а Дэвид обратился к похитителю с просьбой вернуть сыновей живыми. Однако план Сьюзан начал давать сбои.

Главным следователем по этому делу был шериф Говард Уэллс. С его подачи Сьюзан и Дэвид прошли тест на детекторе лжи, и результаты убитой горем матери показались шерифу подозрительными. На протяжении девяти дней расследования Сьюзан неоднократно проходила тесты, и в ее ответах все чаще появлялись несостыковки. Самой явной из них стала остановка на красный свет на Монарх Миллс. Сьюзан заявила, что, пока стояла на светофоре, других машин не видела. Однако на Монарх Миллс всегда горит зеленый — красный загорается лишь тогда, когда на перекрестке появляется другая машина. Поскольку, по словам Сьюзан, других машин не было, то и красному свету загораться было не с чего.

Утечка этих нюансов вызвала у журналистов массу вопросов. Кроме того, близкие Сьюзан заметили, что для матери, потерявшей детей, она ведет себя довольно странно. Казалось, больше всего ее волнует то, как она выглядит перед объективами телекамер, и вопросы о местонахождении Томе Финдли. Время от времени Сьюзан пыталась изобразить рыдания, однако глаза ее были сухими.

3 ноября 1994 года Дэвид и Сьюзан появились на шоу This Morning на телеканале CBS, где Дэвид в очередной раз выказал Сьюзан свою поддержку. Сразу после эфира Сьюзан встретилась с шерифом Уэллсом, который без обиняков заявил ей, что не верит в историю с красным светом на перекрестке. Он объяснил ей схему переключения света и отметил еще несколько допущенных ей неточностей, которые выявил детектор.

Измученная и затравленная Сьюзан не выдержала: она попросила Уэллса помолиться вместе с ней, а потом рассказала, что ей очень стыдно за то, что она сделала. Сьюзан призналась, что хотела сначала убить и себя тоже, однако в последний момент вышла из машины, отправив на смерть своих детей.

После своего признания Сьюзан написала Дэвиду письмо. За стандартным “Мне очень жаль” последовала довольно дикая жалоба — мол, переживания окружающих затмили ее собственные чувства. На какое-то мгновение Дэвид растерялся — он вдруг перестал понимать, кто такая Сьюзан на самом деле, и искренне пожалел ее заблудшую душу. Однако сочувствие быстро сменилось ужасом. Дэвид до последнего думал, что Сьюзан, пожалев сыновей, убила их до того, как они оказались в озере, однако узнав правду, долго мучился, представляя, как его маленькие мальчики, совсем одни, захлебываются в черной воде.

Убийца

Бирюлевская ул. Понедельник, 22. ч. 34 мин.

Я трогаю черную шершавую поверхность маски. Она восхищает. Оранжевый лоб, обведенные золотом глаза… И всё это на налепленных друг на друга кусках бумаги, которые от одного неловкого движения могут сломаться. Все настолько изящно, ровно, как и просто и прекрасно. И главное, это не заказная работа, это сделал обычный ребенок. Или не совсем обычный.

Аккуратно просверлив в ней дырку, я вешаю её над кроватью. Это мой тотем. Он будет отгонять злых духов, злые сны, точнее кошмары. Ведь они постоянно приходят ко мне. Мешают моему сну. Но теперь эта маска отпугнет их.

Почему я так думаю? Все просто. Я ощущаю это. Я чувствую её силу. Чувствую, как мы неразрывно связаны. Как, увидев её среди детских поделок, я сразу понял, что мы – единое целое, а потому сразу, при первой же возможности, забрал её себе, вытащив из стеклянного квадратного короба.

Спустя ровно сутки после одной хорошей ночи, когда старые кошмары отпустили меня, я снимаю её со стены. Она справилась. Она сделала то, чего не сделали до неё распятие и икона. Она отогнала моих демонов, отогнала лица, которые преследуют меня. Или же скрыла от них моё. Точно. Возможно, это сработало именно так. Маска скрыла моё лицо.

Вытащив из трусов резинку, я продеваю её через края маски. Да, вы верно поняли, я хочу её надеть. Ведь это её основная задача – скрывать наше лицо. Возможно, даже и днём. Возможно, это ещё и так работает. Я пока не знаю. Все так неожиданно. Ведь прошло всего несколько дней с того момента, как я забрал вещь из садика, где работал сторожем.

Да, я обычный сторож. Разве что старый, впрочем, это для моей профессии норма, стандарт, по которому нас выбирают. Кого же ещё взять на такой оклад в детский сад? Не молодого же полицейского.

Прижав маску к лицу, я хожу по комнате. Она действительно успокаивает меня. Влияет. Делает меня сильнее. Только стоило для начала продырявить глаза. Чтобы она лучше легла на лицо, чтобы я мог видеть, не снимая, сквозь это прекрасное черное шершавое изделие. Внутри она белая.

Сев на кровать, аккуратно и бережно обхватив её руками, я снова являю миру свое безобразное затравленное лицо. Наверное, так правильнее назвать то, что я ношу теперь каждый день. Морщинистое, мрачное, серое, отвратительное рыло, по которому так крепко прошлась жизнь. Оно видело так много, и следы прошлого неизменно преследуют его.

Забив в интернет всё, что можно найти по маскам, я прочитал пару книг. Большинство психологов утверждает, что маска вовсе не прячет нас, наоборот, дает шанс нашей второй психологической половинке. Дает освобождение ей. И, знаете, я не считаю, что это полная брехня. Что, если я действительно что-то такое освободил и оно сильнее моих невзгод?

Я поворачиваю лицо к зеркалу. Кто же я? Кто? Кто тот человек, кто смог избавить меня от этих снов? Почему это произошло? Неужели все дело в нас, в наших подсознательных мотивах? Я смотрю на себя в зеркало, ничто не напоминает в нём обо мне. Лишь зрачки, которые видно сквозь глазные вырезы в этой черной маске.

Следователь

Полицейский участок. Среда, 18 часов.

Сальников потушил окурок. Вся эта ситуация со смертью старухи не могла выйти из его головы. А главное, кому вообще понадобилось её совращать, а потом убивать. Кажется, мир совершенно сошел с ума. Впрочем, по ходу, это беспокоило лишь его.

— Дичь. Куда мир катится? – он снова прикурил.

— Ты всё успокоиться не можешь насчет того убийства? Да забей, – сказал Потапов, дописывая рапорт. – Сейчас к делу прицеплю, у меня тут хватает фигурантов для такой возни.

— Да не это пугает. Зачем? – Сальников потушил окурок. – Как она вообще додумалась лечь в кровать? Неужели ничего не понимают. Ей же под шестьдесят лет. Зачем она вообще на это пошла?

— Тебе вот будет шестьдесят, посмотрим, как ты завоешь. Кстати, тебе недолго-то и осталось. Лучше бы вон порадовался за бабку. Сперва потрахалась, потом умерла. Не всем так везет. Вон у меня – одну тупо тором зарубил киргиз. И без всяких прелюдий.

— Да отстань ты со своими нелегалами, всю плешь уже проел. Нет, тут что-то другое. Самое обидное, я почти уверен, что она и сама бы отдала концы через пару недель, но нет, надо поэкспериментировать, надо залезть в кровать и помереть там, а ещё эти родственники. Убийство, убийство…

— Согласен, это просто большая любовь, – улыбнулся капитан Потапов. – Так что с едой-то? Мне сходить или сам пойдешь?

— Давай сам. Ты все равно заканчиваешь. Я пока чай поставлю.

— Ты ж знаешь, я твою бурду не пью. Я колы возьму, пусть почистит желудок.

— И сожжет его подчистую.

— Да тут всё его жрет, – бросил Потапов и вышел за дверь.

Сальников проводил его взглядом и вернулся к фотографиям. Странные они были, эти фотографии. Вроде всё обычно, и в тоже время что-то там было. Чувствовал он это, кожей, нутром чувствовал.

Убийца явно ничем не замотивирован был. Ни квартирой, ни наследством, старуха как расписалась в завещании пять лет назад, так и не меняла ничего. Просто решила потрахаться напоследок. И смех, и грех. Он отодвинул пару последних фоток и снова посмотрел на эту выпадавшую из всего интерьера детскую маску, которую раздавили на полу.

Откуда она? Внуков у нее не было, разве что в садике взяла? Но зачем? Не похоже, что бабка способна притащить в дом маску из садика. Значит, убийцы? Ещё нелепее. Зачем? Зачем брать маску из садика и оставлять на месте убийства? Что за бред. Значит, всё-таки, её. Но, опять же, больше детских вещей не было в квартире.

Сходить в сад около её дома? Посмеются ведь. Скажут, опять он везде маньяков видит. Все перед пенсией выслужиться хочет. И все же, вот так повесить на одного из алкашей Потапова? Нет. Было бы конечно лучше разобраться. Но как? Это просто убитая старуха, которой перед смертью сексуально повезло. Главное, судмедэксперт подтвердил, там действительно была сперма. Кто вообще мог додуматься до того, чтобы переспать, а потом убить эту бабку. Зачем?

Убийца

Бирюлевская ул. Пятница, 21. ч. 15 мин.

Да. Да. Да. Ещё раз да. Я действительно убил эту старую суку. И сделал это легко. Играючи. Положил на морду подушку и все. Отошла, тварь, в ад. Чудовище, мразь. Надо наступить на неё, уничтожить. Боже, какая же тварь! Ненавижу. Что теперь мне делать? Ведь эти монстры, эти демоны, эти воспоминания… Они снова, снова придут ко мне. Снова не дадут спать по ночам. Все снова завертится в болезненном круговороте.

Неужели я мало страдал? Неужели я не расплатился? Зачем, зачем забирать то, что было столь щедро подарено. Маленькая слепая вера в силу детского подарка, точнее, искусства, который смог справиться, высвободить что-то, что помогло мне. Даже больше, освободило меня, позволив впервые за долгие годы прийти в дом к женщине. Ошибка? Несомненно. Глупость, расплата за которую – мои неспокойные ночи. Мои кошмары. Мои наваждения.

Смогу ли я жить дальше? Нет. Груз вины, он теперь куда сильнее. Если оставить прежнего Василия, то реальность сожрёт его. Уничтожит. Ведь он убил человека.

Женщину. И ради чего? Ради мести за раздавленную во тьме маску, которую он нацепил для страстной безудержной ночи? Это не оправдание. Это только глупая отмашка. Увы, Василий, будет сожран совестью. Так что же делать?

Ответ прост. Прост настолько, что думать почти не пришлось. Ведь если кто-то смог сделать маску, то он сможет это сделать ещё раз. Нужно просто найти его и сказать, что подобное изделие требуется снова. Хрупкая детская магия не передаётся через его старые руки. Пробовал же. Склеивал. Снова вешал на стенку. Но ничего, увы. Жена и дети всё так же приходят во сне. Это не работает.

Правда, теперь всё куда сложнее. Из сада его уволили, подобраться к детям, а уж вычислить того, кто это сделал, сложнее. Точнее, как вычислить, имя и номер группы у него есть, это было нарисовано мелким почерком на обратной стороне маски. Так что полдела сделано. Надо лишь найти его. Найти этого ребенка.

Василий поднял маску и посмотрел на неровный почерк. Вряд ли это был мальчик. Так пишут в основном девочки. Он тихо вздохнул и посмотрел на звезды. Близилась ночь. Без работы, без средств к существованию, без маски он чувствовал себя таким одиноким. Обычным стариком, все дни которого были сведены к ожиданию смерти, несколько замедлившейся в его скомканной судьбе.

Следователь

Детский сад. Понедельник, 14 часов

Сальников изобразил улыбку. Вышло неуклюже. Эта молодая воспитательница просто не могла принять его таким. Впустить со всеми его историями, его запахом, его одеждой в этот мир детских историй, сказок, правил и устоев. Слишком уж он выбивался из всего этого, навязавшись старым потертым полицейским саквояжем.

— Извините, Екатерина Михайловна.

— Катя. Я же сказала: отчество – это излишне, – снова нахмурилась девушка.

— Да, Катя. Простите. Давайте попробуем ещё раз, – потер лоб Сальников. – Смотрите, очень важно правильно рассмотреть. Постарайтесь не обращать внимания на тело. Сфокусируйтесь на маске.

— Но зачем?

— Это нужно для расследования.

— Нужно знать, знакома ли я с этой маской?

— Да. Может, кто-то из ваших воспитанников её смастерил. Знаете, детские поделки, их часто делают в садах.

— Серьезно? Удивительно. Откуда мне знать.

— Мне кажется, вы немного предвзяты ко мне. Нет?

— Почему вы так думаете? – скрестила руки Екатерина.

— Чувствую. Я же полицейский.

— А, понятно. Хорошо, я так думаю, лучше это не затягивать, к тому же, скоро начнутся занятия, давайте еще раз посмотрю на эту вашу картинку. Только у вас есть что-то менее страшное?

— Боюсь, нет.

— Господи боже!

— Экономия даже на фотографе.

— Нет, это просто ужасно, кто вообще мог пойти на такое?

— Кто-то, да пошел. Так что? Узнаете?

— В принципе, да. Это очень похоже на маску Володи Петрова. Но я не слышала, чтобы она пропадала.

— А где она?

— В витрине. В коридоре. Там мы выставляем наши поделки.

Сальников посмотрел в сторону коридора, потом на Екатерину. Она кивнула и указала на бахилы. Савельев вздохнул. Ох уж эта чистота. Но спорить не стал, просто взял и одел. Не хватало ещё конфликтов, да и упертая мадам попалась. Пусть и красивая.

Он подошёл к небольшой квадратной формы витрине или, правильно сказать, фигуре. В общем, это были три стеклянных квадрата, поставленных друг на друга с открывающимися дверцами. И, между прочим, маски там тоже были, только голубые.

— Значит, она была здесь? – спросил он, покусывая губу.

— Да. Но я не помню, чтобы её кто-то забирал. Неужели её и вправду вытащили?

— Как видите, – Савелий открыл дверцу и вытащил голубую, если он был прав, то убийца мог потрогать и эту. И, если сверить отпечатки… Впрочем, это нюансы. Сначала надо понять, у кого мог быть доступ. Кто мог быть рядом с ней. Он снова посмотрел на Екатерину. Она была взволнована.

Убийца

Детский сад. Понедельник. 16. ч. 00 мин.

Этот странный мужик. Неприятный. Неопрятный. Как он раздражает. Как он неприятно отталкивает. Словно налипшая на подошве куча навоза. Нет. Надо ждать. Он ведь так же опасен. Нужно подождать, пока мальчик выйдет из сада. Потом посмотреть, есть ли там ещё. Или нет? Затаиться?

Но нет. Вместо этого я просто иду за мальчиком. Просто иду следом, не зная, что предпринять. Ведь я обычный сторож. Обычный человек. Без сил что-либо изменить. Что я могу в этой кромешной тьме? Или нет? Что-то я могу.

Ой! Он обернулся. Он узнал меня. Он не бежит от меня и не опасается. Как же я забыл, что он не раз видел меня в саду… Ну конечно! Все, что мне надо, это просто попросить его сделать точно такой же подарок. Просто попросить и он все сделает.

Иди сюда. Иди ко мне. Я просто спрошу тебя о маске. Как же тебя звали? Володя?

Следователь

Медынская ул. Понедельник, 18. ч. 00 мин.

Сальников вздохнул, но тираду выслушал. Он уже понял, всё это дело добром не кончится. Тут одно на другое. Труп бабули. Вредная воспитательница. Теперь ещё и нервная мамаша, явно неудовлетворенная. Ещё бы, сына ещё нет дома, а она особо и не трясется. Как вообще можно малыша отпускать одного туда и обратно? Как это – забрали? Как это – давно так делаем? Савелий покачал головой, от неё ещё и несло порядком. Твою ж мать, что не так с этим городом?!

— Я уже говорила, так бывает редко. Он придет. Володя сам все делает. Он самостоятельный.

— Я вижу. Только отсюда путь не близкий. Мало ли что. А скажите, он эти свои поделки только в садике оставляет?

— Нет. Нет. Эти черныши везде у нас. Любит он свои маски лепить. Делает своих монстров. Не пойми для кого. Искусство это такое, когда в садике, я не против, но дома… Дома я не потерплю всю эту погань! Нет, дома у меня этого не будет!

— Да, я вижу, что дома у вас не для искусства все, – тихо вздохнул Савельев. – Не возражаете, я подожду его?

— Да нет, не возражаю. К чему эти возражения? Сиди, жди. Он скоро будет.

И все. На этом все. Никакого волнения, ничего. Просто поход на кухню к своему мужику, который так и не выглянул к незваному гостю. Норма. Норма жизни. Савельев похрустел шеей, в последнее время она болела.

А потом пришел Володя. Русый, симпатичный, крайне серьезного вида. По такому и не скажешь, что в садике – минимально первый класс. Савельев даже улыбнулся, особенно, когда мальчик начал деловито раздеваться и вешать свою сумку. Даже мамины сапоги подправил. Чтобы все было по порядку.

— А вы кто? – строго спросил он, повернувшись к нему.

— Полицейский.

— За мамой?

— Нет.

— Тогда зачем?

Савелий посмотрел на кухню. Там даже никто не шелохнулся. Вроде, как и не приходил никто. Он снова повернулся к Володе.

— Видел в саду твои маски. Мне очень понравились. Скажи, ты и вправду сам её сделал?

— Да.

— А почему черную?

Володя несколько замялся. Потом нахмурился. Даже украдкой посмотрел на кухню. Но, видимо, что-то надумав, ответил:

— Мне так показалось лучше.

— Просто другие были голубые.

— Я знаю. Но мне показался черный цвет лучше.

— Немного пугает.

— Да. Но именно это и правильно. Она отпугивает злых людей.

Савельев невольно почувствовал, как по спине пошли мелкие мурашки. Злые люди. Кто же это, мальчик? Пьяный отчим? Или твоя никудышная мать?

— Скажи, а у тебя никто не хотел её взять? Может, кто-то тоже хотел отвлечься от злых людей? Было такое?

Володя пристально посмотрел своими чистыми светлыми глазами. Да, взрослости в них было побольше, чем у некоторых тридцатилетних. Потом покачал головой и продолжил раздеваться. Нет, с такими детьми всегда непросто, нужно, чтобы он привык. Чтобы с ним стало проще общаться. Иначе никак. Да и время позднее, эти алкаши наверняка скоро поймают свой градус и пойдут в атаку. Нет, пора уходить. Главное, есть зацепка.

Убийца

Медынская ул. Вторник, 18. ч. 00 мин.

Он сказал, что сделал её от страшных людей. Тех, кто ходит к его маме. Что она помогает ему уснуть. Что ему не снятся кошмары и в этой маске ему хорошо. И это объясняет все, помогает понять силу. Силу этого мальчика, который смог вложить часть души в свое произведение и дать отпор злым силам, которые атакуют и меня. Именно поэтому она так мне помогла. Усилила мою душу.

Он настоящий творец. Он смог сделать чудо. И я за это ему благодарен. Более того, узнав, что я сломал ту маску, он отдал свою, которую прятал дома и благодаря которой мог спокойно спать. Забывая крики материи, её мужиков. Он сказал, что держал её под кроватью, чтобы больше не нашли.

Грустно. Грустно услышать это от ребенка. Особенно с такими чистыми глазами. Он хороший мальчик и я обязательно помогу ему. Помогу ему забыть всю эту боль и ужасы, которыми так щедро наградила его жизнь. Ведь именно благодаря его силе я изменился, почувствовал в себе способность сделать что-то по-настоящему необходимое. Но сначала я должен отблагодарить своего дарителя.

Следователь

Полицейский участок. Вторник, 20 часов

Сальников прошел мимо задержанного, на руках которого уже успела запечься кровь, оно и понятно, наручники изрядно потерли кожу. Он открыл двери. Из кабинета несло табаком, спиртом, старой бумагой.

— Опять воюешь?

— Так точно. Война внутри нас, – буркнул Потапов, отложив ручку. – Ну что? Как твои розыскные действие в детском саду? Нарыл что-нибудь? Поймал преступника?

— И кто уже в курсе?

— Честно?

— Да.

— Почти все, – усмехнулся капитан. – Но ты не переживай, я оправдывал тебя как мог. Детские сады вообще опасная зона. А тем более для такого холостяка, как ты.

— Не знаешь, кто засветил?

— Учительница какая-то. Упертая дамочка. Позвонила после твоего прихода. Очень уж переживала.

— Не Екатерина, случаем?

— Вроде, она. Сказала, что ты весь из себя подозрительный. Дежурный принял и разнес по всему отделу.

— До хвостика дошло?

— Нет, вроде.

— Значит, время у меня ещё есть. А это там кто?

— А, приезжий. Засадил кирпичом по голове одному парню. Не поладили. Ещё теплым взяли. Теперь вот пусть до утра пока в обезьяннике посидит. А ты что, реально в саду убийцу искал?

— Вообще, да.

— Знаешь, как говорится, во всем сторож всегда виноват. Так что зря ты училку эту дербанил.

— Сторож?

— Да. Или охранник. Они всегда во всем замешаны.

— Я что-то не подумал.

— Бесплатный совет. Вроде к сорока, а все ещё можешь чему-то у капитана научиться. Верно, а? – Потапов похлопал его по плечу. – Всё, я домой, моя уже все провода оборвала. Пирог, говорит, необыкновенный.

— Шарлотка?

— Она самая. Хотя, честно, эти яблоки – вот где! – Потапов провел по горлу.

Сальников посмотрел в окно. Тяжелый снег. Ночь. Охранник. Как же всё это вроде просто. Конечно, проще всего это сделать охраннику. Да и по возрасту они схожи. И бабка тут к делу придет. Охранники, как правило, за пятьдесят, молодых в сады редко берут. И маска. Ну конечно! Все сходится. Маска, охранники. Вот он, убийца! Осталось лишь найти. Он развернулся и выбежал на улицу. Все же, Потапов зря думал, что получится уйти домой пораньше.

Убийца

Медынская ул. Вторник, 20. ч. 30 мин.

Он плачет. Он боится. Он говорит, что хочет к маме. Что очень хочет к маме. Но так ли это? Так ли это на самом деле? Зачем ему такая мама, которая то и дело приводит домой разных мужиков? Разве не из-за неё он сделал свою маску и не разбудил его, скованного внутри сильного человека?

Да. Все предначертано. Мальчик страдает. Мальчик создает предмет. Предмет будит в слабом сильного и вот, сильный спасает ребенка от его бед. Благодарит за подарок, который он ему преподнес. Благодарит покоем и тишиной, которую маленький так ждет. Ведь вся его мечта – это сон без кошмаров.

Но пока есть день, это нереально. Пока есть мрачная существующая действительность, маленький Володя заперт. А потому я кладу ему руку на плечо и пытаюсь успокоить. Я говорю, что всё будет хорошо. Что с мамой он обязательно увидится. Но потом. Слезы. Слезы. Он просто не понимает, какой подарок я ему подарю.

Аккуратно подняв маску, я медленно одеваю её на себя. Я уже просверлил дырочки, вставил туда резинку, а в глазах сделал по отверстию, сквозь которые прекрасно вижу лицо Володи. Не надо, не бойся. Ведь это твоя маска. Так зачем же этот страх?

Почему люди убивают друг друга? Причины могут быть объяснимыми с точки зрения естественного отбора или жестокой необходимости — когда речь идет о борьбе за ресурсы или о самообороне (в конечном счете и там, и там речь о выживании). Другое дело, что тысячелетия развития цивилизации привели человечество к выводу, что убивать нехорошо, аморально и разрушительно.

1. Джон Уэйн Гейси

Этот мужчина известен как «клоун-убийца» (именно его история натолкнула Стивена Кинга на создание одного из самых страшных ужастиков — «Оно»). Его жизнь была, если можно так выразиться, вполне типичной для маньяка — в детстве Гейси пережил изнасилование, его отец был алкоголиком, который третировал семью.

Впервые Джон Уэйн Гейси попал за решетку в 26 лет — за изнасилование мальчика-подростка. Вместо 10 лет он отсидел полтора года: был отпущен за хорошее поведение. Ошибка пенитенциарной системы стоила Америке дорого. Оказавшись на свободе, Гейси купил костюм клоуна Пого и стал подрабатывать на городских праздниках в пригородах Чикаго.

С 1972 по 1978 годы он изнасиловал и убил более 30 человек. Это были молодые парни, которых Гейси привозил к себе домой, пытал и убивал. Задержали его в 1978 году. В подвале его дома обнаружили останки 29 жертв. Присяжные приговорили Джона Уэйна Гейси к 12 смертельным казням, единственная из которых и была приведена в исполнение 10 мая 1994 года.

Джеффри Дамер

В первый раз Дамер убил в 18 лет — его жертвой стал юноша, случайный знакомый. Убийца оглушил его гантелей, задушил, а потом разрезал тело на куски и зарыл их под домом. Жизнь после этого потекла своим чередом, будто ничего и не было. Дамер женился, учился, был отчислен за пьянство, служил в армии, работал…

В 1987 году он убил снова и больше не мог остановиться. За четыре года он изнасиловал и убил 17 человек. Однажды он привел домой очередную жертву, но юноша по имени Трейси Эдвардс сумел выбраться и позвать полицию. Позднее при обыске в доме Дамера были обнаружены фотографии трупов, сами тела и части тел, которыми был набит холодильник. В шкафу был скелет, а в бочке с кислотой — три мужских торса. Джеффри Дамер был приговорен к пятнадцати пожизненным срокам, однако прожил в тюрьме всего три года — в 1994 его насмерть забил сокамерник.

Тед Банди

Теодор Банди подавал большие надежды — он был умен и талантлив, отлично учился и был на хорошем счету у профессоров. Неизвестно, что пошло не так. Но в 1974 году, в разгар учебного года в университете, Банди начал прогуливать занятия и вскоре был отчислен. Примерно в то же время на Западном побережье начали бесследно пропадать женщины.

Точное число жертв Теда Банди неизвестно. Во время следствия он признался в 30 убийствах женщин, но их могло быть больше. Банди знакомился с молодыми девушками, обаятельно улыбался и просил помочь — он часто использовал трюк с фальшивым гипсом, чтобы сделать вид, что не способен справиться сам. Девушка охотно помогала ему, например, донести чемодан до машины, садилась в нее, чтобы продолжить знакомство — и после этого была уже обречена.

Банди был арестован в 1975 году после попытки похищения Кэрол ДаРонч. Его осудили на 15 лет тюрьмы. В тот раз Банди удалось бежать. Он не смог долго вести нормальную жизнь и в январе 1978 года — спустя две недели после побега — вломился в женское общежитие и там за 20 минут убил двух женщин и сильно искалечил еще одну.

Теда Банди арестовали почти случайно, но в полиции быстро поняли, что перед ними самый страшный человек в Америке. Ему было предъявлено обвинение в убийствах — суд приговорил Банди к смертной казни. В течение следующих нескольких лет он рассказывал ФБР все новые подробности о жестоких преступлениях, которые совершал, надеясь, что казнь отложат еще на некоторое время. В конце концов он был казнен в 1989 году на электрическом стуле.

Гэри Риджуэй

Гэри Риджуэй по прозвищу «Убийца с Грин-Ривер» за два десятка лет убил не менее 70 женщин и считается одним из самых кровавых и жестоких маньяков в мире. Он был арестован после того, как одна из жертв сумела вырваться и бежать. Риджуэй начал признаваться в убийствах и число его жертв выросло с 42 (о которых знала полиция) до 71. В 2003 году его приговорили к 48 пожизненным срокам без права досрочного освобождения.

Андрей Чикатило

Неприметный инженер по фамилии Чикатило жил в городе Шахты и годами не привлекал внимания милиции. Никому не приходило в голову, что виновным в жестоких убийствах молодых женщин и детей может быть этот мужичонка. С 1978 по 1984 годы в Ростовской области пропали или были найдены зверски убитыми 32 человека. В первый раз Чикатило был арестован в 1984 году — он приставал к молодым девушкам на автовокзале в Ростове. При этом за убийство одной из его жертв уже был казнен совсем другой человек, некий Анатолий Кравченко, который в 1983 году оговорил себя под пытками в милиции.

Первый арест кончился для Андрея Чикатило ничем — из-за несовпадения групп крови и спермы улик против него не нашлось. Маньяк пробыл на свободе еще шесть лет и был арестован в 1990-м. На десятый день он начал давать признательные показания и рассказал о десятках замученных жертв. На совести Чикатило минимум 52 убийства. Его расстреляли 14 февраля 1994 года.

Педро Алонсо Лопес — самый жестокий маньяк в истории

Этот человек уже несколько десятилетий «красуется» в Книге рекордов Гиннесса как самый жестокий маньяк в мире. Редакция узнайвсё.рф искренне надеется, что это место не займет никто другой. Считается, что на счету этого человека более трех сотен убийств, которые были совершены в Колумбии, Эквадоре и Перу. Педро Алонсо Лопес, которого называют «монстром Анд», в детстве жил у приютившего его великовозрастного извращенца — после того как мальчика выбросила на улицу собственная мать-проститутка.

В 18-летнем возрасте Лопес жестоко отомстил «благодетелю», изнасиловав и убив его с бандой приятелей. За это преступление Лопес получил 8 лет тюрьмы. После освобождения он уехал в Перу и там начал убивать и насиловать. Главным образом его жертвами становились девочки-подростки. С 1975 по 1978 годы он, по некоторым данным, убил не менее ста человек.

Полиция в бедных странах Латинской Америки не имеет большого влияния. По слухам, Лопесу велел убраться из страны перуанский криминальный авторитет. Убийца покинул страну, но продолжил зверства в соседнем Эквадоре. Однажды девочка, которую он схватил, вырвалась и убежала, и Лопеса задержали. Власти не поверили своим ушам, когда маньяк начал в красках расписывать свои преступления.

Психопат и убийца Педро Лопес решил доказать полицейским, что действительно убил множество людей. Он показал место захоронения своих жертв — осмотр показал, что там находились останки не менее полусотни девочек и женщин. Лопес был приговорен к 20 годам тюрьмы — это максимальный срок в Эквадоре. По слухам, он то ли был переведен на принудительное лечение, не то и вовсе отпущен на свободу.