«Одна из вещей, которая мне всегда нравилась в эксплуатационном кино – это то, что даже в самом разгаре происходящего вы внезапно начинаете переживать за персонажей»,
– сказал Тарантино в интервью Wired, когда «Доказательство смерти» было выпущено как часть сдвоенного вместе с «Планетой страха» Роберта Родригеса фильма, который назывался «Грайндхаус».
«Особенно, когда вы смотрите это с современными зрителями. Когда я показал этот фильм друзьям, то сказал им: «Смотрите, в этих фильмах есть что-то смешное, но, пожалуйста, смейтесь, потому что вам смешно, а не для того, чтобы показать, что вы выше этого, или насколько вы круты, – не смейтесь над фильмом, смейтесь с фильмом. И если вы преодолеете соблазн просто обсмеять это дерьмо и возьмете его по номинальной цене, вы будете удивлены. Внезапно вы попадете в фильм».
Идея «Доказательства смерти» пришла к Тарантино после запойного просмотра ряда слэшеров, снятых от поздних 70-х до середины 80-х, с режиссером Робертом Родригесом. У них вошло в привычку вместе смотреть фильмы дома у Тарантино. Однажды они любовались постером сдвоенного фильма «Девушка угонщика» и «Танцевать всю ночь», и Родригес сказал:
«Нам нужно сделать сдвоенный показ. Я сниму один фильм, а ты второй». «Нас вдохновило большинство фильмов, которые мы там посмотрели», – сказал Родригес позже.
В своей части сдвоенного фильма Родригес хотел снять фильм об экзотичной танцовщице, чья карьера внезапно оборвалась из-за потери правой ноги, которую сожрали плотоядные зомби, и она установила пулемет в качестве протеза. Тарантино, в свою очередь, долгое время был очарован тем, что у каскадеров должны быть машины с гарантией выживаемости (death-proof cars), чтобы выживать в страшных авариях на большой скорости. У него даже был разговор с другом о том, как он хочет обезопасить свою Volvo, потому что
«не хочу умереть в какой-нибудь аварии, как, например, в «Криминальном чтиве»,
на что его друг ответил:
«Ну, ты можешь взять любую машину и отдать ее команде каскадеров, и за 10–15 тысяч долларов они сделают ей гарантию выживаемости».
Эта фраза застряла у Тарантино в голове. Этот фильм рассказывал про свихнувшегося каскадера, который выискивает и убивает сексуальных молодых женщин с помощью своей машины. Фильм задумывался как полноценный слэшер, за исключением того, что он поставлен с ног на голову, его первая половина – это чтото вроде женского хэнгаут-муви.
«Я осознал, что, если я делаю собственный слэшер, он получится слишком саморефлексивным. Поэтому я решил, что я должен сделать это так же, как я сделал «Бешеных псов», которые являются моей перевернутой версией фильмаограбления. Так что, это моя перевернутая версия слэшера».
Это будет первый сценарий Тарантино, в котором почти все герои – женщины. Он основан на многих годах общения с друзьями-женщинами. Услышав, как режиссер читает вслух сценарий, кинокритик
Элвис Митчелл заметил:
«Я слышу энтузиазм в том, как он подал диалоги, показывающие, как много времени он провел сидя рядом с женщинами, слушая их разговоры и впитывая их мироощущение и манеру разговаривать».
Таким образом, это может значить возвращение во вселенную «Бешеных псов» и «Криминального чтива», где приемы кино освежены реальной жизнью и сминают их ограничения. «Убить Билла» для меня был возможностью создать мою собственную версию реальности. В этом мире может начаться мультфильм и показать вам, что происходит, и что в самолетах есть стойки для самурайских мечей. Но в «Доказательстве смерти» нет ничего, что выглядело бы фантастическим. Все это есть в реальном мире Вы можете сесть в машину и сделать это. Вы можете встретить такого же парня, как Каскадер Майк. И если вы его встретите, то окажитесь в заднице. Когда он несется на вас на скорости 100 миль в час, то вам уже ни черта не сделать».
Роль Джулии Джангл досталась дочери Сидни Пуатье – Сидни Тамиа Пуатье, которая прослушивалась на роль в «Убить Билла». Когда она открыла сценарий, то первым, что она прочитала, было:«Ступни Арлин лежат на приборной панели, затем смена кадра на ступни Джулии Джангл, идущей по коридору», поэтому, когда она пришла на прослушивание, первое, что она сделала – это села на стул, стащила с себя туфли и положила ноги на стол. Ванесса Ферлито (Арлин) уже была другом режиссера.
«Он эмпат, – сказала она, – он слушает каждое твое слово, и все что ты говоришь. Он написал эту роль для меня, потому что я болтала с ним о пустяках. Он просто слушал, а потом через два года он спросил: «Помнишь ту историю?» А я такая: «Кто? Какую?» Он просто внимательный. Даже когда вам кажется, что это не так, он все равно понимает и слушает. Он ничего не пропускает».
Исполнять роль Каскадера Майка изначально должен был Микки Рурк, но после предварительных переговоров актер отказался по неясным причинам. Тарантино думал заменить его Уиллемом Дефо, Джоном Малковичем и Сильвестером Сталлоне, но Сталлоне сказал ему:
«Ни за что. У меня две дочери, а этот парень, его хобби – это сажать подростков в свою машину и размазывать их об стену. Я на это не соглашусь».
Вместо них Тарантино обратился к Курту Расселу.
«Вся суть в том, что я не иду к следующему парню – тому, который больше всего похож на этого парня – потому что это дает мне возможность переосмыслить весь фильм, – сказал он, – это очень здорово, что в Курте есть эта фантастичность, и это очень во многом отражает Каскадера Майка. Он профессионально работает, и он очень давно в этом бизнесе. Он сформировал все эти вертикальные сериалы – он был во всех сериалах: «Высокий кустарник» и «Гарри О». И он работал со всеми, черт возьми. Буквально. Так что он знает, какую жизнь вел Каскадер Майк».
В начале съемок
Рассел спросил Тарантино:
«Этот парень превратился в труса?» Тарантино ответил: «Ну, да, что-то вроде того».
После первого дубля финальной сцены, в которой девушки вытаскивают кричащего Майка из машины, Тарантино отвел Рассела в сторону.
«Курт, как думаешь, ты можешь немного усмирить его?» – спросил он.
Рассел ответил:
«Никогда не думал, что услышу, как ты говоришь: «усмирить его».
Изменение сработало, и они использовали следующий дубль в финальной сцене.
«Это было завораживающе – смотреть, как этот персонаж полностью рассыпается перед тобой», – сказала Розарио Доусон (Абернэйти).
«Играть такого трусливого льва – это очень смелый и интересный выбор. Это намного лучше видно с таким актером, как Курт, который играет его, как бывшего, никому не нужного каскадера, грубого, и в то же время обаятельного. Он нравится тебе. «Эй, да он безопасен…» – говорила я себе. Но, если бы это был Микки, я бы говорила: «Ты кретин, и ты заслуживаешь смерти, если сядешь в машину с этим парнем». Потому что он выглядит реально страшно. И невозможно думать по-другому».
Тарантино допускал ошибки на съемках. Если в кадре на полсекунды сбивался фокус,
«мы просто говорили друг другу: «Эй, это же грайндхаус!» Но на съемки сцен погони Тарантино потратил шесть недель и хотел, чтобы аварии выглядели настолько реалистично, насколько возможно,
«и то, что происходит с людьми во время аварий – тебя, типа, разрывает на куски», – сказал он.
Он также хотел, чтобы зрители чувствовали вовлеченность.
«Если в последние секунды девушки затормозят и упустят его, их это разозлит, – сказал он, – они совсем сойдут с ума. В этом и суть: вовлечь их, заставить их хотеть этого и ждать этого. Потом – БАМ! – это происходит, и это намного ужаснее, чем вы могли себе представить. Но слишком поздно! Вы хотели, чтобы это произошло. Это случилось по вашей воле. Вы замешаны в этом. А теперь принимайте свои таблетки! И вы почувствуете небольшой стыд, почувствуете себя немного плохо, но почувствуете, что вы достигли цели. А теперь закурите сигарету! Мы вообще-то не нанесли ни одного удара».
Чтобы подарить зрителям опыт просмотра фильмов категории «Б», Тарантино и
Родригес вырезали
«потерянные бобины пленки» и поцарапали пленку пишущими ручками и иголками. Ассистент Тарантино должен был достать фильм и бросить его под кусты у проезжей части.
«Мы долго просили кинолабораторию сделать эту пленку грязнее, – сказал он, – сами мы не достигли нужного эффекта – мы были слишком аккуратны. Нам нужно было сделать ее грязнее в некоторых местах. В лаборатории хорошо повеселились, пока не были аккуратными. Хочешь покурить сигарету над ней? Без проблем».
Вынужденный вырезать 30 минут, чтобы вписаться в трехчасовой хронометраж двойной премьеры, Тарантино сконцентрировался на сохранении сцен со своими актрисами, со всеми восьмью из них, как они тусуются в баре.
«Я был как жестокий американский тоталитарный кинодистрибьютор, который сокращает фильм до точки, в которой начинает отсутствовать связность. Я обрезал его до костей, удалив весь жир, чтобы посмотреть, сможет ли он после этого существовать, и это сработало».
Несмотря на множество положительных рецензий в Соединенных Штатах, «Грайндхаус» катастрофически провалился в пасхальные выходные, на которые была назначена премьера, заработав 25 миллионов долларов кассовых сборов в США и только 384,191 за рубежом. Похоже, что формат двойной премьеры смутил зрителей так же, как и трейлеры несуществующих фильмов, и потерянные бобины с пленкой, и исцарапанная кинопленка.
«Кто-нибудь кроме Тарантино и Родригеса когда-нибудь до этого так заботился о фильмах в жанре «грайндхаус», чтобы нам самим начать?» – спрашивалось в Variety.
«О, это было разочарованием, – сказал Тарантино, – я действительно тщательно изучил карьеры множества режиссеров, и когда ты смотришь на последние пять фильмов, которые прошли мимо, снятые, когда эти режиссеры были уже старыми и потеряли связь с духом времени, что бы это ни было: Уильям Уайлер и «Освобождение Л. Б. Джонса», или Билли Уайлдер с «Федорой», а потом Бадди, Бадди, или какая к черту разница. Для меня это и о моей фильмографии, а я хочу иметь потрясающую фильмографию. «Доказательство смерти», должно быть, худший фильм из всех, что я снял. И даже для фильма сделанного левой рукой, он не так уж плох, правда? Так вот, если это – самый плохой из моих фильмов, то я хорош. Но я думаю, что любой из тех неприкосновенных старых, хромых фильмов с отвисшими членами стоит трех хороших фильмов, если они оцениваются по вашим рейтингам».
Здесь Тарантино поддается греху задетой гордыни, пытаясь превзойти даже критиков силой собственной самокритичности. Освободившись от необходимости тащить по кинотеатрам мертвый груз «Планеты страха» Родригеса и расширившись до 113 минут для выхода на DVD, «Доказательство смерти» все еще остается самым коротким его фильмом после «Бешеных псов». Это бесстыдная ода жженым покрышкам и мятым крыльям, украшенная нежными, чудесно откровенными портретами женщин в центре, как будто «Автокатастрофу» Джеймса Балларда переписала Тони Моррисон.
«В то время это было как грайндхаусная версия ток-шоу «Взгляд», – писала Дана Стивенс, аплодируя тому, что «женщины показаны яркими личностями: не шлюхами, не симпатичными девушками, не тихими лучшими друзьями, а тремя буйными беззастенчево сексуальными тусовщицами, которые больше думают друг о друге, чем о чуваках, пытающихся залезть к ним в штаны».
Можно ли одновременно эксплуатировать и петь гимн расширению прав и возможностей женщин? Видимо, да, если вы Квентин Тарантино. Не в самую последнюю очередь доставляло удовольствие его возвращение после жанрового зеркала
«Убить Билла» к узнаваемому участку планеты Земля, который соблазняет вас назвать его
«реальностью», или, если это кажется слишком затянутым, в место, где можно купить приличный тако.
«Его фильмы не находятся в вакууме, – отметил Элвис Митчелл в своем вступлении к сценарию, – чувство общности неоспоримо и контролирует понимание персонажей, потому что персонажи живут в реальном месте В «Доказательстве смерти» это Остин, штат Техас, который сочетает в себе студенческий город, место притяжения музыки и фантастический отрешенный ландшафт. Витающее в воздухе Остина ощущение того, что может произойти что угодно, гостеприимная гипер-болтливость и техасское дружелюбие могут завести не туда, если было опрокинуто слишком много стопок текилы – это составляет часть атмосферы «Доказательства смерти».
Три тусовщицы – DJ из Остина, известная, как Джулия Джангл (
Сидни Тамиа Пуатье) и ее друзья Шанна (
Джордан Лэдд) и Арлин, или
«Батерфляй» (
Ванесса Ферлито) – планируют ночь с коктейлями
«Маргарита» и мексиканской едой в баре Texas Chili Parlor, чтобы отпраздновать день рождения Джулии. Тарантино сам встал за камеру и появился в роли бармена Texas Chili Parlor, в котором был свой музыкальный автомат. Это место выглядело так, будто Тарантино выпустил своего Годара. Сцена чередуется длинными кадрами и быстрыми крупными планами иглы проигрывателя, когда меняется пластинка, опрокидыванием стопок с текилой и Ферлито сзади, когда она подкрадывается к музыкальному автомату, чтобы поставить хит Джо Текса 1966 года
The Love You Save (May Be Your Own). Отношение Тарантино к этим женщинам в фильме находится где-то между свистом с сексуальным подтекстом и
«дай высокие пять»: похотливый старший брат, он бесстыдно пожирает глазами их тела, при этом празднуя их победу, как почетная сестра по крови, даровавшая доступ во внутренний круг их буйной распутной болтовни.
Арлин: Без «кое-чего».Шанна: Прости за любопытство, но что значит «без кое-чего»?Арлин: Ну, все кроме... Шанна: Они называют это «кое-чего»? Арлин: Я называю это «кое-чего». Шанна: А парням нравится «кое-чего»? Арлин: Ну, оно им нравится больше, чем «ни-чего».
Какие-то
Spice Girls от
Гарольда Пинтера. Также в баре, пожирая огромное блюдо начесов, искоса снятый в три четверти профиль, освещенный сзади, как
Элвис в перерыве на обед, сидит
Каскадер Майк, повидавший виды, покрытый шрамами здоровяк, который утверждает, что выполнял трюки в нескольких телесериалах.
«Что может быть более соблазнительным, чем ангел с пониженной самооценкой?»
– говорит он
Арлин перед тем, как показать ей свою машину, стальной укрепленный Dodge Charger, покрашенный пыльной черной грунтовкой, на капоте которого нарисован череп. Она с
«гарантией выживаемости», – утверждает он. Тарантино дает сцене играть снова и снова, и его камера обводит комнату, ужас навеивается слишком густо, чтобы развеяться. Майк очаровывает девушек и выигрывает приватный стрип-танец у
Арлин. Потом, после того, как они покинули бар, он догоняет их на своей машине и убивает, совершая лобовое столкновение на пустой ветреной деревенской дороге. Сцена поставлена под композицию
Hold Tight группы
Dave Dee, Dozy, Beaky, Mick & Tich. Тарантино показывает аварию три раза, женские тела разлетаются на части снова и снова. Эти смерти довольно сильно не похожи на смерти в других фильмах, разбивающие сердце, вызывающие тошноту и преисполненные ненависти. Подобно тому, как художник обезображивает свое творение, те же самые тела и души, которые Тарантино так нежно изобразил, засунуты в мясорубку.
«Это выглядит так, будто он не решил, кем быть – гуманистом или нигилистом», – написал Дэвид Дебни в New Yorker, несмотря на то, что правильный ответ, конечно же: «обоими».
«Он хищный гуманист, – написал Дэвид Эдельштейн в Slate, что ближе к истине, – киношный фрик, который любит показывать женщин на экране почти так же, как казнить женщин на экране, и который (это как раз то, что делает его художником) больше всего отступает от своей амбивалентности».
Фильм отражает именно эту амбивалентность: он разделен на две половины, как две секции диптиха. На одной секции образ мачо Майка, триумфальный и выполненный в стиле фильмов того периода, с царапинами на негативе и
«потерянными» бобинами. Другая секция – контрастная, неиспорченная, с глубокими насыщенными цветами и новой бесстрашной категорией женщин в центре: Абернэйти (
Розарио Доусон), Ким (
Трэйси Томс) и
Зои Белл (играет себя) на выходных во время съемок голливудского фильма в этой местности. Женщины весело болтают о винтажных автомобилях и таких фильмах, как
«Исчезающая точка» и
«Грязная Мэри, сумасшедший Ларри». Единственное, что может победить каскадера – это две каскадерши: в
«Доказательстве смерти» Тарантино сделал все как в старом кино: с быстрыми машинами и реальными людьми, делающими безумные вещи. Просто ради развлечения Белл привязала себя к капоту ревущего Dodge Challenger 1970 года одними лишь ремнями, прокинутыми через дверные окна. Когда показался Каскадер Майк, классическая битва развернулась в отдаленных районах Техасской земли, которая так не выглядела со времен фильма
Стивена Спилберга «Дуэль», вышедшего в 1971 году. Это самая необыкновенная экшн-сцена, которую Тарантино когда-либо снимал.
В определенной точке Тарантино вернулся к «основам персонажа, действия и истории», написал А. О. Скотт в New York Times. «Доказательство смерти» – это, несомненно, не выдающаяся картина, но имеющая достаточно, чтобы дополнить двойной показ. Но снижение амбиций – это часть концепции».
«Доказательство смерти» станет для Тарантино лебединой песней современной эпохи, динамичная, насыщенная действием поэма, которая также является элегией о работе каскадеров старой школы – то, что Каскадер Майк называет:
«реальные тачки врезаются в реальные тачки с реальными умалишенными людьми за рулем». Тарантино был смущен приемом фильма.
«Это похоже на расставание с девушкой, когда она уходит, и ты потрясен», – сказал он, когда его утешали друзья – Тони Скотт и Стивен Спилберг. «Одна из вещей, которую сказал Спилберг, и это было круто: «Ну, Квентин, ты до этого был счастливчиком. Тебя, так или иначе, ждал успех после каждого раунда. Это почти как играть в игру и не платить за это. Правильно? Сегодня ты за это заплатил. И это может сделать тебя еще более целостной личностью, уже делает. Но с другой стороны, в следующий раз, когда ты достигнешь успеха, он будет еще слаще, потому что ты теперь знаешь, каково это, когда не подмастили карты». Моя самоуверенность пошатнулась, но впоследствии вместо того, чтобы устроиться на работу или написать что-то новое, я вернулся к «Бесславным ублюдкам», старому материалу, который был хорошим, я знал это. Я сказал: «Дайте мне разобраться с этим, перестать страдать фигней и просто разобраться с этим».
