За пригоршню лимонов. Невероятные приключения южанина в плену
С некоторых пор вышло, что я сильно увлеклась Гражданской войной в США, а вернее даже, ее конкретными личностями. Речь пойдет о Джоне Мосби - удивительном человеке, история которого смахивает на приключенческий фильм. Известный партизанский командир,наводящий ужас во время войны на северян своими рейдами. Но обо всем по порядку.
Этот летний июльский день один тогда еще безызвестный южный парень встретил, находясь в плену. Он сидел и обдумывал свои грандиозные планы. Планы, которые скоро сделают его знаменитым. Тогда его помнили еще как того «сутулого разведчика» Джеба Стюарта, да и только.
Собственно, разведчик Дж.Мосби и генерал Стюарт
Чтобы вас познакомить с этим парнем, передам слово кавалеристам из полка Харриса:
"После драки мы схватили юного мятежника, что назвался капитаном Джоном С. Мосби. Своей внешностью и оживленной беседой он привлек наше самое пристальное внимание. Он был худой, но хорошо сложенный; у него пронзительные голубые глаза и бледное лицо, по его манерам держаться и одежде в нем можно узнать настоящего южанина. Его серую плюшевую шляпу украшал плюмаж, который он носил на прусский манер. У него было с собой письмо от генерала Стюарта к генералу Джексону."
Джон Синглтон Мосби
Его застали врасплох, без оружия. Мосби попытался сбежать — тщетно. Однако урок из этого он извлечет, а с оружием никогда больше не будет расставаться.
А пока…
"Тюрьма Старого Капитолия, Вашингтон, 23 июля 1862 года
Моя дорогая Полин: я пишу тебе из Фалмута, сообщаю, что меня взяла в плен вражеская кавалерия в Бивер Дэме. Я нес сообщение от Стюарта к генералу Джексону. Со мной был еще один молодой человек. Я отдал ему мою лошадь, а сам тем временем думал дождаться поезда,чтобы нанести тебе мимолетный визит. <...> Полковник и капитан северян отнеслись ко мне с большой любезностью. Тебе не нужно беспокоиться обо мне. Полковник Дэвис, который взял меня в плен, предложил взять в долг у него деньги. Я поблагодарил его, но отказался."
Мосби вспоминает об одном забавном случае в плену. Письма солдат частенько перехватывались и зачитывались вслух. Однажды так было зачитано письмо от сестры к брату, вызвавшее настоящий хохот у пленных:
«Джэфф Дэвис лучший президент,
А Линкольн идиот.
Пока Джефф Дэвис на коне,
На муле Линкольн прет.»
По прошествии 10 дней было решено обменять пленных, и Мосби также постигла эта участь. Наверное, если бы северяне знали, какой головной болью обернется им освобождение этого человека, они бы сгноили его где-нибудь в своих тюрьмах подальше.
"Когда мы прибыли в Хемптон, я обратил внимание на транспортировку проходящих рядом войск. Будучи заключенным, я тем не менее не утратил своих привычек разведчика, и вскоре выяснил, что это были войска Бернсайда, которые прибыли из Северной Каролины. Если это были подкрепления Макклеллану, это показало бы, что он снова движется к Ричмонду со своей новой базы в Джеймсе. С другой стороны, если бы они переплыли Чесапик, это показало бы, что они идут на соединение к Поупу и что войска Макклеллана отозваны с полуострова.
Это была проблема, которой я должен был найти решение. Это был ключевой момент всей кампании. Среди заключенных было несколько офицеров высокого ранга, но я ни с кем не мог поделиться своими мыслями, из-за страха, что моя темная игра вскроется, и тогда мы все будем снова арестованы. Я был, однако, удивлен, что никто из этих офицеров не придавал такого значения тому, что они видели перед своими глазами.
На четвертый день несколько пароходов с заключенными с Севера встали на якорь рядом с нами и мне сообщили, что к вечеру мы доберемся до реки Джеймс, где располагался пункт обмена военнопленных. В течение дня я видел много судов с войсками Бернсайда, снимавшихся с якоря и переплавляющихся к форту. Я познакомился с капитаном парохода что вез нас из Вашингтона, и узнал, что он симпатизирует конфедератам; поэтому когда он сошел на берег, чтобы получить указания, я попросил его узнать, куда движутся те суда.
Когда он вернулся, он прошептал мне, что пункт назначения - Аква Крик, на реке Потомак. Это все решало - армия Макклеллана не будет продвигаться к Ричмонду, а двинется на север.
Меня лихорадило от волнения и стремления донести это сообщение для генерала Ли, но никто не подозревал, что я открыл, никто не услышал ни одного комментария от меня про движение бернсайдовских войск. Я был так взволнован, что всю ночь просидел на палубе, наблюдая за звездами.
Рано утром мы причалили и я был первым, кто спрыгнул на берег. Я очень спешил, и боялся, что формальности и волокита при обмене задержат меня, поэтому прошептал уполномоченному от конфедератов, что у меня очень важная информация для генерала Ли и попросил его, чтобы мне позволили уйти. Он не возражал.
Это был жаркий августовский день, и мне суждено было пройти 12 миль до расположения штаба наших войск. Кто-то в Вашингтоне дал мне кожаную сумку и 5 северных долларов. Позднее я их потратил на лимоны в форте Монро, потому что из-за блокады янки их не было в Вирджинии. После того, как я осилил несколько миль, я был так измучен, и еще и стер ноги, что прилег прямо у дороги, но я сохранил свои лимоны нетронутыми.
Мимо меня проезжал кавалерист, один из "легиона" Уэйда Хэмптона, и я остановил его и сказал, что мне надо срочно добраться до генерала Ли. Он оказался моим благодетелем, потому что посадил меня на свою лошадь, довел до своего лагеря, взял другую лошадь и доехал со мной до штаба Ли. Я бы хотел знать его имя, потому что всегда думал, что он совершил один из самых благородных поступков за войну.
«Моя дорогая Полин: я прибыл вчера вечером. Мои ноги так болят, что я едва стою. Я принес очень важные сведения генералу Ли.»
Когда мы достигли штаба войск, я спешился и сказал штабному офицеру, который стоял на крыльце, что у меня важная информация для генерала Ли и я хотел бы его срочно увидеть. Поскольку я был грубо одет и неопрятен, без сомнения, офицер подумал, что я нагло прошу о привилегии. Властным тоном, привычных для штабных офицеров, он сказал мне, что я не увижу генерала Ли. Я возразил, что я должен во что бы то ни стало, но он не принял моих объяснений. Я готов был уйти ни с чем, но другой офицер, услышавший, что я говорил, попросил меня подождать. Он вошел внутрь дома, но вскоре вышел и велел мне войти. Я так и сделал и осознал для себя, что это самое ужасное представление себя Главнокомандующему.
Генерал Роберт Э.Ли
Мы никогда не встречались ранее, но вскоре моя стеснительность по поводу своего не самого лучшего вида была развеяна; доброжелательность генерала Ли успокаивала. Я нашел его рассматривающим карты за столом. Как можно скорее, я рассказал ему, что войска Бернсайда отправились на соединение с Поупом. Затем, чтобы он больше уверился в моем рассказе, я назвал свое имя и что я был со Стюартом во время его рейда вокруг Макклеллана (прим. переводчика - операции, проведенной благодаря блестящей разведке Дж. Мосби).
"О, - только и сказал Ли. - Я помню."
Когда я закончил, он задал мне несколько вопросов. Я помню, он очень интересовался, куда, по моему мнению, будут двигаться вражеские войска. Я считал это очень большим комплиментом себе, что генерал интересовался моим мнением по столь важному вопросу.
Ли не терял времени даром, чтобы воспользоваться этими сведеньями, что случайно попали к нему в руки. Он тут же позвал одного из офицеров и приказал ему отправить курьера до генерала Джексона.
Прежде чем покинуть его, я открыл свою сумку и выложил дюжину лимонов на стол. Ли сказал, что лучше бы я их отнес раненым в госпитале; но я оставил их тут и попрощался. Я не питал надежд увидеть его снова.»
Там же, в плену, Мосби впервые задумается о том, что федеральные войска ненадежно защищают свои тылы, и что когда-нибудь нужно обязательно их проучить за это. Но речь об этом пойдет в следующих сериях…