Стоило Дане выйти за город и попасть в лес, как она сразу же сошла с дороги, стараясь держать достаточно быстрый темп и как можно меньше шуметь. Отец и дядя рассказывали ей немало историй про разбойников, что прячутся за деревьями и в кустах вдоль тех мест, где постоянно ходят или проезжают путешественники и торговцы. Поэтому ей нужно быть всегда начеку и пристально вглядываться в окружение.

Ближе к вечеру того дня, в который она покинула дом, Дана впервые увидела шайку преступников, разбойничающих на дороге. Девушка замедлила шаг, передвигаясь на полусогнутых ногах, постоянно прячась за листвой или стволами деревьев. Близко подходить не решилась, но внимательно осмотрела ту банду.

Их оказалось двенадцать человек – они разделились на две части, одна из которых сидела в засаде по три человека с обеих сторон дороги, а остальные собирали дрова, жарили мясо, а также готовили место для ночлега. Понимая, что ей грозит, попадись она в руки этим головорезам, Дана ещё медленнее, но куда увереннее углубилась в лес подальше от дороги, чтобы наверняка избежать встречи с ними.

Отойдя на достаточное расстояние от разбойников, она решила всё же перестраховаться и не останавливаться, пока не пройдёт ещё несколько тысяч шагов, пусть её и застанут сумерки.

Когда же стемнело настолько, что трудно было различить что-либо в десяти шагах, Дана, заприметив близко растущие друг к другу три дерева, остановилась возле них. Собирать дрова и разжигать костёр она не стала — был велик риск привлечь ненужное внимание – поэтому перекусила тем, что нашла в походной сумке, а затем залезла на дерево как можно выше, чтобы её точно никто не заметил.

Не то, что спать – даже лежать на ветвях оказалось не так удобно, как рассказывал Эрлан, но маячить костром на земле и стать пищей для животных или жертвой для бандитов Дана не желала, поэтому пришлось смириться с неудобствами. Она примотала себя к ветке верёвкой, как учил дядя, и постаралась уснуть.

В первую ночь поспать ей всё же удалось. Раз пятнадцать, если не больше. Минут по десять. Стоило Дане уснуть, как напряжение и беспокойство, что она упадёт с высоты и разобьётся, рождали кошмары о падении. И юная Вольная тут же просыпалась.

Когда в лесу появились первые проблески рассвета, разгоняющие ночную тьму, Дана с облегчением вздохнула и слезла с дерева. Лучше выдвинуться пораньше и пройти больше, чем мучить своё тело лишними минутами — даже секундами — беспокойного сна.

Но стоило ей ступить на землю, как рядом послышался хруст ветки. Дана отреагировала мгновенно, благодаря как отточенным рефлексам, так и опыту, перемешанному со страхом. Она приняла защитную стойку, выставив перед собой руки с кинжалами, направленными остриём вперёд.

Из-за ближайшего дерева показалась когтистая рука-лапа – она скребла по стволу, оставляя на нём четыре глубоких следа.

– Хорошая реакция, – раздался голос.

Уже после хруста Дана насторожилась, а услышав грубый бас вперемешку со звериным рычанием, она замерла, по спине предательски пробежали мурашки, оставляя леденящий душу осадок. Вольную передёрнуло, но она продолжала всё так же стоять, приготовившись реагировать на любое движение со стороны непонятного то ли человека, то ли зверя.

Медленно, словно существо нарочно нагоняло страху на Дану – и это у него хорошо получалось – из-за дерева показалось и оставшееся тело: вытянутая волчья пасть в оскале, с которой на землю свисала слюна, волосатые ноги, вторая когтистая рука-лапа, массивное тело, покрытое серой шерстью и хвост.

– Я чувствую, – бывший ученик Брола приподнял морду, и Дана услышала, как он вдыхает воздух, шевеля звериным носом, – как ты боишься меня.

– А как такое страшилище не бояться? – Дана попыталась сказать это как можно смелее, но прозвучало как оправдание.

– Правильно делаешь. Узнаёшь меня? – он медленно приближался к ней, а Дана отступала.

– Ты – тот самый щенок, которого отец пнул под зад со двора?

– Осторожнее со словами, – зарычал полуволк. – Говорят, чем острее язык, тем он вкуснее, – он облизнулся и оскалился.

Дана сглотнула. Ей не хотелось вступать в бой с такой громадиной, как этот «волчонок». Его рост, огромные руки-лапы, острые зубы в большой пасти, угрожающий рык –всё это в совокупности нагнетало и давило на Дану сильнее физической ноши. Казалось, стоит этому чудовищу потянуться, и он тут же без проблем схватит юную Вольную, даже не заметив её жалкого сопротивления.

Дана ощущала себя маленькой девочкой перед великаном. Поэтому она старалась держаться ближе к деревьям, чтобы при нападении врага была возможность спрятаться. При этом она осознавала: в такой глуши ей никто не поможет, этот жуткий полуволк не отпустит её, а значит, выход один. Но как выстоять против него? Он больше, свирепее, у него звериная реакция и обострённые тотемом чувства. Разве может она противостоять ему?

В любом случае, иного выхода у Даны не было.

– Помогите! – поддавшись секундной слабости, закричала она что есть силы.

– Если ты думаешь, что тебя услышат разбойники, так я огорчу тебя – ты достаточно отдалилась от них, – Полуволк выставил перед собой руку-лапу и принялся сгибать-разгибать пальцы, заканчивающиеся длинными когтями.

– Что же ты не нападаешь? – страх Даны сменил гнев, и она стала куда увереннее себя чувствовать.

– Растягиваю удовольствие, – он зарычал.

Дана замерла, пронзая его тяжёлым взглядом, в котором угадывалось желание показать, что она не такая лёгкая добыча, какой её видит хищник.

– Что ж, с тебя хватит, – Вольная уловила то мгновенье, когда решимость взяла верх над всеми её эмоциями и чувствами.

Более не оттягивая момент, чтобы не поддаться страху и передумать, Дана первой кинулась на полуволка. Тот с лёгкостью отскочил от неё и встал на четыре лапы, ощетинившись и оскалившись.

Вид этого зверя, готового порвать любого на куски, спокойно мог напугать даже опытного воина, не говоря уже про девушку восемнадцати лет, всю жизнь рисовавшую руны. Дана уже ощущала отголоски страха, который намеревался вернуться и вытеснить решимость. Поэтому Вольная вновь накинулась на зверюгу. Она полностью сосредоточилась на том, чтобы как можно больше сделать махов кинжалами и попасть в цель.

Такой напор в сочетании с концентрацией помогли Дане удержать чувства и не дать им выплеснуться. К тому же полуволк, не ожидавший такой реакции от девушки, отступал – её уверенность и скорость, устремлённый на него пронзительный взгляд, в котором читалась расчётливость, а не страх, сбили врага с толку. А Дана не упускала шанса использовать его растерянность.

Однако, оценив изменившуюся ситуацию, полуволк решил действовать иначе. Подпустив Дану поближе, он с размаху ударил своей тяжёлой лапой по земле, взметнув прямо Вольной в лицо мелкие веточки, еловые иголки и комочки почвы. Ей ничего не оставалось, кроме как прикрыться. Чем и воспользовался враг.

Он тут же напал на Дану, схватив её за запястья и сдавив так, что кинжалы выпали из рук.

– Ну что, доигралась? – оскалился полуволк, поднимая её за руки.

Вместо ответа Вольная тоже решила воспользоваться грязным приёмом – не одному же врагу действовать против правил. Да и есть ли вообще правила в борьбе, когда речь идёт о том, чтобы выжить? Эрлан не раз говорил Дане, что тренировки тренировками, но в реальном бою надо использовать все возможности, а не просто махать кинжалом перед носом противника. И как раз «трюк» полуволка с землёй напомнил Вольной этот урок дяди. Как и то, какие ещё бывают грязные приёмчики.

Враг не успел отреагировать. Дана вернула ему ухмылку, а затем, хорошо размахнувшись ногой, ударила ему между ног.

Полуволк тут же отпустил руки Вольной, упал на колени, схватился за больное место и взвыл.

В это время Дана подняла кинжалы и… застыла. Она не знала, как поступать дальше. Если ей претила мысль об убийстве хамелеона и человека, то и на полуволка рука не поднималась. Да, он хотел её убить или сделать какую-то гадость с ней, но Вольная не могла поступить с ним так же, каким бы этот враг плохим ни был.

В голову пришли всего два варианта. Первый Дана осуществила тут же – она попыталась сделать удушающий захват, чтобы полуволк потерял сознание, но его изменённая шея не поддалась такому приёму.

Второй же вариант Вольной не очень нравился, но иного решения не было.

– Ты не оставил мне другого выхода, – сказала она, пока враг откашливался после её неудачной попытки придушить.

Быстро обойдя полуволка, она приблизилась к нему сбоку и нанесла колющий удар в бедро, вогнав лезвие наполовину – что было равно длине её ладони.

В шагах десяти от них послышался кошачий рык. Вольная оглянулась и увидела дикую кошку. Её заметил и сын главы клана Волка, который к тому моменту полностью принял человеческую форму, явив Дане облик молодого юноши, пусть и рослого, но по возрасту едва ли намного старше самой Даны.

– Ты же не оставишь меня с ней, – он кивнул в сторону зверя, – в таком положении?

Глаза врага уже не источали злость — они наполнились страхом. Вольной стало жаль этого юношу, но она понимала, что с настоящим лесным зверем может и не справиться. Тем более если вскоре подтянуться и другие. И вообще — как тот, кто ещё недавно хотел откусить ей язык, а может, и убить – смеет просить её о помощи?

Дана специально вспомнила все те нападения, в которых участвовал этот человек или его брат, тем самым намеренно разжигая в себе злость, подавляя сострадание.

– Ты это заслужил. Но, как видишь, я тебя не убила, так что у тебя есть шанс самому спасти свою жизнь.

Она повернулась к нему спиной и уже сделала пару шагов, как услышала:

– Постой! – юноша потянулся к ней рукой. – Разве не благодаря мне твой отец начал тебя учить?

Дана остановилась. Она понимала, что этот наглец прав. Из-за его несдержанности, гордыни и жажды мести начала осуществляться её мечта.

Вольная развернулась.

– Ты ведь можешь разобраться с любым зверем в облике своего тотемного животного.

– Пока не могу. Я слишком долго находился в волчьей шкуре, – юноша с надеждой смотрел на неё. – Ты поможешь мне?

– Держи, – она вытащила из рукава метательный нож и бросила его в землю рядом с «волчонком». – Больше ничем помочь не могу.

Дана прислушивалась и время от времени оглядывалась, помня о дикой кошке и её горящих глазах. Вскоре она увидела, что к той хищнице присоединились два её сородича; они окружали юношу. Тот поднялся на здоровой ноге и опёрся о дерево, выставив перед собой небольшой нож, явно не предназначенный для атаки в ближнем бою.

Когда же Вольная отошла на такое расстояние, что звери и юноша пропали из виду, вдруг послышался громкий крик, вспугнувший птиц. Дана старалась не думать о том, почему её враг кричал, поэтому прибавила шагу, сосредоточившись на окружении. Вскоре всё стихло, и она продолжила путь, оставив мысли о страшной сцене позади.

Ночевала она всё так же на деревьях. Как Дана поняла, если бы не такой выбор, сын главы клана Волка точно бы напал на неё ночью, а так – то ли он не мог лазить по деревьям, то ли боялся спугнуть, но пока она была на дереве, оставалась в безопасности. А теперь спать на высоте, на неудобных ветках, Вольная уже приноровилась.

Когда еда из её дорожной поклажи закончилась, Дана стала питаться рыбой, пойманной на самодельный гарпун, состоявший из палки и привязанного к ней метательного ножа. Также в ход шли ягоды, фрукты и коренья, о которых она знала ещё с детства, когда ходила с мамой собирать их для сушки. Да ещё и Эрлан дополнил её знания по добыванию пищи.

По пути к Амулетному городу Дана время от времени видела людей, но, как учили отец с дядей, она скрывалась от всякого, кто попадался на пути. Ведь никогда не знаешь, на кого наткнёшься. На замечание Даны, что Эрлан, возвращаясь из деревни Рунной, вышел на дорогу и ему помог попутчик – дядя лишь отмахнулся, ответив, что это исключение из правил. Да и не в том он состоянии был, чтобы выбирать.

Также Дана пыталась не выдать себя животным. Правда, это удавалось редко: птицы и мелкое зверьё чуяли и слышали её, когда она подбиралась к ним не ближе, чем на пять шагов. Но и это Вольная считала за достижение.

Когда же она оказалась в Амулетном городе, поняла, что маскировкой в людской среде владеет плохо. Поддавшись спонтанному импульсу, она решила пройтись по рынку. Разные ароматы, оттенки, еда и домашняя утварь, одежда, снующие туда-сюда как муравьи люди в пёстрых нарядах, оживлённо обсуждавшие товар или просто глазевшие по сторонам. Смешавшись с толпой, Дана проходила мимо лотков и киосков, не думая о том, что она как-то выделяется. Но вскоре с досадой осознала, что это не так. Её замечали торговцы, навязчиво предлагая купить хоть что-то. Идущие навстречу люди то и дело останавливали на ней свой взгляд – любопытный, изучающий. О том, что служило причиной такого интереса, было не трудно догадаться. Пусть одежда на ней и была обычной, но глаза её неизбежно притягивали внимание.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

– Смотри, дозорный, – Эрлан указал на человека, одетого в чёрные кожаные доспехи, стоявшего на небольшом деревянном подъёме, напоминавшем трибуну, которая скрывала ноги и туловище воина, оставив лишь одну голову для наблюдения по сторонам.

– Хм, думаю, он хорошо подготовлен. Судя по этому странному сооружению, на котором он стоит, тут отнеслись к своим обязанностям со всей серьёзностью. Я так понимаю, эта штука, за которой он прячется, что-то вроде щита. Интересно. Очень интересно.

– Как будем действовать?

– Пока рано нападать. Надо проверить обстановку с других сторон. Вдруг, где-то брешь в охране будет.

Эрлан с братом обошли деревню там, где она не была скрыта за высокими скалами, и всё же обнаружили лазейку для тихого прохода.

– Что-то мне не нравится это место, – прошептал Брол. – Мы видели четверых дозорных, которые стоят в очень удобных для наблюдения точках, а тут… Тут тоже напрашивается ещё один дозорный. Не верится, что они просчитались. Они не выглядят простаками. Явно мастера своего дела.

– Что предлагаешь?

– Может, это ловушка? – продолжал размышлять вслух Брол.

– Значит, нас ждут. А также значит, что это деревня той самой Видящей.

– И она нас ждёт, если она настолько хороша в своём деле, что смогла просчитать тебя и отца, где вы окажетесь, когда вас поймала.

– Допустим, всё так и есть. Будем дальше действовать?

Не успел Брол обдумать ответ, как увидел вдалеке силуэт девушки.

– Гляди, – он указал на неё. – Не она?

– Да, – тут же подтвердил Эрлан. – Это она перерезала Рунэлле горло, – он ухватился за рукоять кинжала и сильно сжал её.

– Успокойся, – Брол заметил реакцию брата. – Твои эмоции нам сейчас не советчики.

– Ты прав. Прости, – быстро остыл Эрлан. Чересчур быстро. – Она нас не видит. Смотри, просто прогуливается. Может, всё же нападём на неё?

– Рискованно. Она словно нарочно дразнит нас, как собак.

– Так давай её укусим.

– Эмоции, брат. Успокой их.

Эрлан замолк.

– Ладно. Мы сейчас с тобой осторожно, не спеша, спиной к спине идём туда. Гляди в оба. Если увидишь кого-то, сразу метай нож. Поэтому приготовь его.

– Хех, ты как был старшим братом, так им и остался. Всегда контролировал обстановку, лишний раз подсказывал. Но я уже не тот двадцатилетний сопляк, каким был, когда мы с тобой в последний раз ходили на дело. Я и сам кого хочешь могу сейчас поучить.

– Сосредоточься. И не отвлекайся.

– С кем я разговариваю? – вздохнул Эрлан и приготовился к нападению.

Они двинулись. Тишина. Пять шагов. Десять. Никого. Когда добрались до домов, за углами которых было не видно, что или кто там находился, Брол дал знак остановиться. А затем разделиться.

Эрлан пошёл вправо, осторожно пробираясь в тени домов и стараясь избегать лунного света.

Брол же развернулся влево и мягкой поступью обошёл лишь одно небольшое здание, добрался до дерева и неслышно забрался на него.

Он заметил, что Видящая перестала прогуливаться, кому-то кивнула и быстро направилась в сторону своего особняка. А в следующее мгновенье мимо его носа пролетела стрела, вонзившись в ближайшую ветку.

Брол не стал выяснять, кто и откуда стрелял, как и размышлять о том, как его вычислили. Сейчас было важно скрыться. А попытаться напасть можно и в следующую ночь. Или через день, два.

Как только он спрыгнул, всё тело бывалого воина тут же приготовилось к бою — на земле его уже ждал Скэл с мечом наизготовку. Наёмник не стал разглагольствовать или что-то расспрашивать, шутить или иронизировать, а молча напал. Быстро, резко и без единого звука.

Брол успел вытащить один кинжал и сразу же принять на него удар, который оказался очень сильным, что почувствовалось через хорошую отдачу. Вольный чуть не выронил своё оружие. Скэл не стал терять времени, и следующим его ударом оказался прямой с ноги. Но Брол и тут умудрился отреагировать – пока тянулся другой рукой за вторым кинжалом, он нарочно принял удар на согнутую руку, чтобы по инерции перекатиться через плечо назад, быстро встать и уже быть готовым к нападению. А также продумать свои атаки. Не было ни малейшего сомнения – перед ним стоял опытный воин.

Брол не стал выяснять отношения – его цель исчезла из поля зрения, а значит, сейчас не время ввязываться в бой с сильным воином. К тому же он услышал приближающиеся шаги, что предвещало скорое появление новых противников, поэтому Вольный бросился к ближайшей тени. Через мгновенье его и след простыл. Могучий наёмник даже не понял, как это произошло, но продолжал пристально вслушиваться и вглядываться, ожидая нападения.

Эрлана ждал Таг. Стоило первому выйти из-за поворота и тени дома, как на него напал наёмник. Эрлан отреагировал молниеносно и отскочил от острия меча. Рефлекторно метнул приготовленный нож в Тага, но к удивлению Вольного наёмник успел повернуть корпус боком, и метательное оружие вонзилось ему в руку чуть ниже плеча.

Только Эрлан достал кинжал и приготовился к битве, как уловил краем глаза летящий снаряд. Резко увернувшись – куда ловчее, чем это вышло у наёмника — он отклонился в сторону, и пущенная стрела пролетела мимо, даже не задев его. Ожидая продолжения обстрела, Эрлан кинулся прочь, каждые два шага меняя направление то вправо, то влево, словно змея, ползущая по земле. Отбежав в тень, он спрятал кинжал и приготовил ещё один метательный нож. Уже отведя руку назад, собираясь отправить его в голову наёмника, он услышал вскрик.

Эрлан повернул голову и увидел, как та самая Видящая, уничтожившая всю деревню, сдерживает плачущую девушку, которая пытается вырваться. Судя по тому, куда смотрела несчастная, она хотела помочь наёмнику, которого он, Эрлан, ранил.

Вольный подобрался ближе к этой парочке. Прицелился в Видящую. И метнул нож.

***

На третий день после нападения Брол с Эрланом наблюдали за похоронами. Собралась вся деревня. Небо, как и в прошлый раз, когда хоронили бабушку Гларты, ревело. И даже ещё сильнее: ливень лил не переставая, а гром словно озвучивал то, что творилось в душе человека с перевязанной рукой, прижатой к туловищу. Он не скрывал своих слёз. Таг корил себя за то, что не смог защитить её. Ту, к которой он был неравнодушен. Ту, в чьих глазах читалась искренность и чистота. Он никогда раньше не видел таких девушек, и больше не увидит. Между ними ничего не было. Они даже ни разу не общались просто так, не по делу, если не считать переход из города в деревню. Но Таг чувствовал с ней такую связь, какую не ощущал ни с одной другой женщиной.

Он молча смотрел, как опускают гроб в землю. И никто бы даже не подумал, что на лице сурового наёмника не только дождь с неба, но и дождь с души и сердца.

Гларта же до сих пор не могла поверить в произошедшее. А особенно в то, что не смогла предвидеть смерть близкого ей человека. Гларта просто дёрнула сестру на себя, чтобы она перестала вырываться к Тагу, и… та спасла её жизнь ценой своей. Сердце Гларты бесповоротно затвердело и рассыпалось, рождая в опустошённой груди огонь мести.

Брол и Эрлан ещё целую неделю не прекращали попыток напасть на Видящую, но та мало того, что не давала шанса подойти близко, так ещё и сама освоила арбалет и целилась в тёмную тень, в которой обычный человек не смог бы ничего разобрать. Но Гларте это и не требовалось, так как она знала, кто и когда оттуда должен появиться.

Братьев спасала лишь их реакция и незамедлительное отступление, так как вслед за выпущенной злой Видящей стрелой тут же летели ещё шесть.

Больше Вольные никого не убили, и на седьмой день они отправились обратно домой.

***

– Тебе привет от Отца, – щупальце выжившего приспешника Осьминога обмоталось вокруг шеи Брола, уснувшего поздно ночью после того, как его сменил брат.

– Тыыы, – прохрипел Брол, вцепившись в напряжённую толстую конечность врага, пытаясь оттянуть её от горла.

– Он, конечно, просил лишь наблюдать за вами, но я не мог упустить такой удачный случай, когда оба Вольных спят. Думаю, Отец обрадуется, услышав, что вы больше не помешаете его замыслу. Эх… он, наверное, успел создать ещё пятерых новых братьев, а я этого не увидел.

Брол покраснел и попытался что-то сказать. Повернув голову, увидел, что и Эрлана держат за шею.

– Тебе, наверное, интересно, как он смог бы, находясь в тюрьме, продолжать осуществлять свой план? Вижу по глазам – тебе интересно, – злорадствовал Осьминог-последователь. – Всё просто. Думаю, ты сейчас и сам догадаешься. Готов? Так вот: меньше надо болтать возле окон. Ага, ага, вижу, ты уже понял? Вы даже не подозревали, что вас могут подслушивать. Думаешь, ты действительно поймал Отца? Ха! Он сам тебе сдался. Ты ведь сам говорил, что поймай ты его живым, отвёл бы в темницу и пытал. Но главное, тогда бы ты смог отправить дочь в другой город, а сам с братом пошёл бы мстить этой ведунье, или как там её. Вот вы и убрались, дав возможность Отцу осуществить свой план в кратчайшие сроки. Ах, да! Выбраться из темницы для человека с тотемом осьминога – плёвое дело. Ты ведь видел – я знаю, что видел – как Отец показывал твоей дочери возможности изменять руки и ноги? Что ж, думаю, Отец меня ещё и похвалит за то, что я перед вашей смертью рассказал о том, как вы попались на его уловку. Да, и ещё кое-что... По пятам твоей дочери отправился твой бывший ученик из клана Волка. И у него была задача не просто проследить за ней, – он подмигнул Бролу.

– Точщщщно фффсё? – донеслось со стороны Эрлана.

– Если ты думаешь, что я расслаблю щупальце, чтобы переспросить… – Осьминог-последователь повернулся ко второму Вольному и увидел на его покрасневшем, как у Брола, лице улыбку.

– Ты про руки забыл, – уже намного чётче сказал Эрлан, и в тот же миг из его рукавов, появились ножи, которыми он проткнул щупальце, мешавшее ему дышать.

То же самое повторил и Брол.

– А знаешь, как мы тебя раскусили? – Эрлан приставил к горлу Осьминога-последователя лезвие кинжала. – Потому что ты воняешь! – и в следующее мгновенье он убил врага.

– Надо скорее возвращаться домой, – откашливаясь и потирая горло, прокряхтел Брол.

– А что с Даной? Она же в беде, – Эрлану меньше досталось от щупальца. Видимо, из-за того, что Осьминог-последователь почти всё своё внимание переключил на Брола.

– Надеюсь, того, чему мы её научили, хватит, чтобы защититься от Волчонка, – он понимал, что дочь только на начальном этапе обучения, когда закрепляют азы. Но Брол знал, что рискует, отправляя её одну в город.

Теперь всё зависело от самой Даны.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

Брол с братом прошли за пять дней то расстояние, которое Эрлан до того преодолел в два раза медленнее. Когда же их глазам открылась картина разрушенной деревни, между братьями воцарилась тягучая давящая тишина. Каждый из них укорял себя за то, что ничем не мог помочь близким и знакомым. А теперь те даже не похоронены – окропив своею кровью родную землю, люди так и остались лежать там; их останки были разбросаны на тысячу шагов вокруг, и вид этот оказался ужасающим даже для таких матёрых воинов, как Брол и Эрлан.

Двое суток братья поддерживали огромный костёр скорби на том месте, где они нашли тела людей из Вольного клана. Пока плясало пламя, в нём сгорали не только доски и сухие ветви, но и трупы, которые Вольные смогли найти.

Когда же братья отдали последние почести жителям деревни Рунной, освободив души от привязки к земле, как полагалось по их верованиям, перед Вольными встала нелёгкая задача. А именно: как выйти на ту Видящую, которой они хотели отомстить. Пусть Эрлан и видел направление, в котором она отправилась со своим отрядом, но о Великом Лесе рассказывали столько разных слухов, что братья просто не желали заблудиться и навеки остаться там.

Единственное, что могло помочь им найти как дорогу в Великом Лесу, так и выход из него с обратной стороны, это воспоминания Эрлана об историях Лесового, которыми тот когда-то делился с Вольным.

Лесовой утверждал, что в лесу легко ориентироваться, если уметь замечать подсказки его обитателей и окружающей природы. Эрлан нечасто навещал Лесового, но каждый раз прислушивался к каждому его слову, так как мысли и опыт этого человека, который посвятившего свою жизнь лесу стоили многого.

Так, однажды, когда Эрлан не взял карту местности и отправился по выученной тропе к дому Лесового, тот объяснил, как нужно пользоваться ориентирами. По его утверждению, деревья с природой живут в союзе, поэтому они обрастают мхом с той стороны, откуда чаще дует холодный ветер, таким образом как бы утепляясь. Муравьи тоже не глупы и делают более отвесной ту сторону своего жилища, которая принимает на себя потоки холодных ветров, в то время как с тёплой стороны склон муравейника пологий.

Но всё же лучше всего ориентироваться по небесному светилу. Солнце всегда встаёт с одной и той же стороны, а заходит — в противоположной.

Эрлан решил использовать оба подхода. На рассвете он уже стоял на том месте, откуда Видящая уходила в лес. У Вольного не было сомнений, что она пойдёт прямо к своим родным землям, потому что ей не было смысла запутывать следы. Так вышло, что вышедшее из-за горизонта солнце смотрело в спину Эрлана, а значит, им с братом надо идти за ним к закату. Что же касалось мха на деревьях и крутых склонов на муравейниках – они были словно рука, указывавшая вправо по отношению к прямой дороге, которая вела к дому Видящей.

Брол не стал возражать инициативе брата и полностью доверился ему.

Пять дней они следовали указаниям солнца, мха и муравейника, на своём пути ни разу не встретив опасных зверей или каких-либо существ, явлений, которыми запугивали детей в деревне Рунной. На шестой день незримая дорога привела их к отвесным скалам, размер которых поразил Вольных, никогда раньше не видевших таких высоких каменных гигантов. А за этими массивами виднелись ещё более высокие горы, возвышавшиеся над скалами словно опекун, защищающий своих детей.

Подойдя ближе к скале, Эрлан обратил внимание Брола на хоженую тропинку, пролегавшую вдоль её подножья.

– Думаю, нам надо идти влево, – предложил младший брат.

– Обоснуй, – отозвался Брол.

– Вряд ли мы шли всё время прямо. А когда я ориентировался по мху на деревьях, мне всё время казалось, что мы слишком сильно сворачиваем влево, поэтому, чтобы не сбиться с пути, я – двигался слегка правее по отношению к ориентирам. А закат солнца точно указывал прямую дорогу, так как мы шли чётко на него.

– Хорошо. Надеюсь, ты не ошибся.

Через полдня пути они убедились, что Эрлан был прав. Перед ними предстала деревенька, притаившаяся в подобии скального кармана. Судя по ширине и длине территории, наполовину окружённой скалами, это поселение было раза в два больше деревни Рунной.

Но искать дом Видящей не пришлось. У тропинки, заворачивающей в деревушку, прекрасно виднелся, как гриб после дождя, огромный особняк, возвышающийся над одноэтажными домами и прилавками.

– Ну что, подождём вечера и тогда уже разведаем, кто там живёт? – Эрлан кивнул в сторону выделяющегося здания.

– Да. Лучше не светиться перед местными. А под луной нам будет куда проще всё разузнать.

– В таком случае, можно отдохнуть до заката, – вынес вердикт Эрлан и развернулся, направившись вглубь леса в поисках подходящего места для дневного отдыха.

***

Проснувшись, Гларта отложила рунный гримуар и сразу же погрузилась в Видение своего будущего. Этот день настал. Вот уже четыре недели Видящая начинала свой день с того, что наблюдала явление мстителей. И вот теперь она чётко Видела, что именно сегодня стоит ждать незваных гостей, поэтому сразу же после завтрака она приказала командирам наёмников явиться в её кабинет. Кроме Скэла и Тэга, глава клана также позвала к себе и Марту, так как не хотела, чтобы та оказалась в ненужном месте в ненужное время и тем самым как-то помешала наёмникам справляться со своей работой.

– Устраивайтесь удобнее, – пригласила Гларта мужчин, стоило им зайти в кабинет.

– Я постою, – отчеканил Скэл.

– Неужели сегодня? – спокойно спросил Таг, который не отказался от предложения и присел в кресло. Он взглянул на Марту, сидящую по правую руку от сестры, и на миг позволил себе приподнять один уголок рта, подарив девушке скромную полуулыбку.

Та улыбнулась в ответ и слегка покраснела.

– Да, сегодня, – от острого взгляда Гларты не ускользнула мимика Тага и ответная реакция Марты, но глава клана решила не отвлекаться. – Как я и говорила, их будет двое. Нападут вечером, ближе к ночи. После ужина я пройдусь вместе с вами туда, где стоит их ждать, чтобы эти двое даже не проникли в мой дом. Предупреждаю, они очень сильные противники. Судя по тому, что я наблюдала в своих Видениях, даже с тем условием, что вы и ваши отряды будут знать, где их ждать, они всё равно несут большую угрозу моей жизни и жизни ваших воинов, дозорных.

– Я и мои люди справимся, – серьёзно заявил Скэл. – Не в первый раз защищаем.

– На меня и моих воинов тоже можете положиться, – не отставал от первого командира Таг.

– Марта, а тебя я бы попросила, когда начнётся нападение, не выходить из дома. Это не безопасно, – Гларта положила руку ей на спину. – Из всех родственников ты единственная, кто мне не безразличен.

– Как скажешь, – Марта одарила главу клана той чистой улыбкой, которую Гларта так любила видеть на невинном и милом лице сестры.

Весь день командиры то и дело напоминали своим воинам, как нужно вести себя при осаде. Даже если на дом будут нападать всего два человека – нельзя недооценивать противников из-за количества. Об этом предупредила Видящая, а у многих из этих людей уже была возможность убедиться в силе её дара, чтобы безоговорочно следовать её указаниям. Затем Скэл и Таг провели тренировочные бои с каждым наёмником, а в конце сошлись в схватке друг против друга. Как ни странно, после кулачной драки в городе, где их наняла Видящая, эти двое больше не пререкались и каждый день вместе тренировались, так как равных им в двух небольших отрядах не было.

После личного осмотра своих подопечных и совместного боя Скэл отправился на своё дежурное место, чтобы наточить меч к предстоящей схватке с теми Вольными, которых Видящая так боится, а Таг решил пройтись неспешным шагом мимо окон комнаты Марты.

Те недели, что наёмники находились в деревне у главы клана Видящих, Гларта наблюдала за развитием отношений между её сестрой и Тагом. Если можно было назвать это отношениями. Он всё время поглядывал на Марту, старался чаще проходить мимо неё. Но прежде всего Таг был наёмником, главная задача которого чётко выполнять то, для чего его наняли. И он не мог позволить чувствам взять верх над разумом. Да, ему было тяжело, но он понимал, что стоит заговорить с Мартой не по делу или хотя бы прогуляться с ней в рабочее время – а он работал круглосуточно – как потеряет самоуважение и уважение остальных наёмников.

Марта же всё время вздыхала, стоило Тагу появиться в поле её зрения. Она старалась не смотреть в его сторону, но не могла удержаться, а когда ловила встречный взгляд, смущалась и быстро скрывалась в другой комнате.

Для Гларты эти чувства были непонятны, но ей нравилось наблюдать за сестрой, ведь она воплощала в себе то, чего не хватало самой главе клана. Видя, что у Марты с Тагом всё взаимно, Гларта даже подумывала дать добро на отношения и, как бы невзначай, освободить наёмника от работы, дав выходной. Но это всё намечалось после того, как Таг и Скэл избавятся раз и навсегда от незваных гостей.

Она больше не смотрела в будущее тех, кто этого не просил. В то время как взгляд в собственное будущее открывал ей лишь то, что было непосредственно связано с ней. Да, она могла проследить за тем, где ей ожидать того же нападения, но что случится с другими, глава клана не могла знать точно. Ведь там уже действовали вариации их будущего, не её. Смогут ли не дать себя в обиду наёмники? Гларта на это надеялась. По крайней мере, у них было преимущество перед ночными визитёрами – наёмники будут знать точно, где появится враг. А это давало им огромный шанс как уничтожить недруга, так и остаться в живых.

После ужина Гларта, как и обещала, показала то место, откуда появятся Вольные. А ещё предупредила, что их появление в определённом месте зависит также и от того, где будет находиться она, и, конечно же, они должны её заметить. Да, это рискованно. Но глава клана уверена в своей безопасности, чего не может пообещать самим наёмникам. Точнее, всем наёмникам. Раз она в итоге останется жива, значит, кто-то из них убьёт врагов. Но ведь и те могут показать свои прыть и мастерство. Закончив с объяснениями, Видящая одарила всех хмурым взглядом и удалилась в свои покои.

Оба командира держались уверенно и хладнокровно перед предстоящей встречей с теми, кого так опасалась их нанимательница. Люди Скэла так же стойко держали свои позиции, не отвлекаясь ни на что. Что же до воинов Тага, те немного нервничали, но их командир считал этот мандраж даже полезным – чтобы не расслаблялись.

И вот этот час наступил.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

Стоило отойти на десяток шагов от мерзкого лавочника, как Квэна охватило неприятное предчувствие. Кэлла не могла спокойно идти с братом, поэтому постоянно прыгала или бегала вокруг или возле него, стараясь не отставать. Когда они прошли дальше вглубь рынка, сестрёнка вдруг дёрнула Квэна за рукав. Он остановился.

– А за нами идут, – шепнула она и вновь продолжила прыгать, при этом даже не глядя на преследующего их человека, с любопытством рассматривая всё вокруг.

Квэн продолжил идти в прежнем темпе, но вскоре прибавил шаг. Он то и дело поглядывал на сестрёнку, и когда поймал её взгляд, одними губами произнёс:

– Идёт? – и слегка наклонил голову набок, подняв бровь.

Кэлла вновь остановила брата и прошептала:

– За нами до сих пор идут.

– Сколько человек?

– Один.

– Он далеко?

– Ближе, чем раньше. Десять шагов от нас.

Квэн осмотрелся по сторонам, подошёл к одному из прохожих и спросил:

– А где тут можно сходить по нужде? Моя сестра, – он указал на Кэллу и слегка подогнул колени внутрь, стараясь донести своими жестами смысл до одного единственного человека, наблюдавшего за ними на расстоянии, – уже долго терпит.

– Вот так идёте прямо, – любезно подсказал худощавый лысый старичок, направляя Квэна в один из проулков, – там пройдёте через прилавки с одеждой, тканью, свернёте направо и увидите отведённое отхожее место.

Поблагодарив, Квэн развернулся и направился в указанном направлении. Кэлла продолжала вести себя беззаботно, но при этом иногда делала вид, что действительно хочет отойти по нужде. Для неё это была просто игра, в то время как брату было не до шуток.

Когда Квэн заметил, что они приближаются туда, куда и хотели, а главное – людей стало намного меньше, он достал чёрный нож и, схватив за рукоять, прислонил лезвие к предплечью, чтобы не светить холодным оружием.

– Беги вперёд, я тебя тут подожду, – сказал он сестрёнке, а сам прислонился спиной к стене, положив суму на землю.

Стоя лицом к дороге, Квэн продолжал делать вид, что ничего не замечает, но боковым зрением наблюдал, как к нему приближался силуэт. Рука сильнее сжала рукоять. Не понимая, откуда появилось это чувство, Квэн ощутил в себе не просто уверенность, что его действия в ближайшие минуты будут правильными – он знал, что это необходимо сделать. Больше того – ему хотелось это сделать. И если бы Квэн в это мгновение посмотрел на чёрную рукоять ножа, то увидел бы, что от неё поднимается прямо по его руке до локтя еле заметная тёмная дымка, впитывающаяся в предплечье.

Незнакомец подходил ближе. Квэн смотрел прямо, не оборачиваясь, и мысленно считал.

Три шага. Два. Один.

Удар ножом прямо в живот. Ещё раз. И ещё. Рука успела сделать три движений «туда-сюда» за одну секунду.

Только когда мужчина завалился набок, Квэн посмотрел прямо в его удивлённые глаза.

– Сам виноват, – только и сказал юноша, вытирая испачканный нож об одежду незнакомца. Собственный голос показался ему незнакомым, но он не придал этому значения.

Тот ничего не ответил – его глаза так и застыли в удивлении.

Квэн быстро ощупал одежду мертвеца и нашёл кошель с монетами. «Чтобы выжить, нужны деньги. А ему они больше не пригодятся» – мысль сама по себе возникла в сознании. Совесть спала, разум твердил, что он правильно сделал, а теперь пора делать ноги.

Квэн забросил суму на плечо, нож замотал обратно в ткань и засунул под верёвку, что держала штаны, затем отправился туда, где по договорённости должна была ждать и не высовываться его сестрёнка. Кэлла, пусть с трудом, но сдержала своё обещание.

Квэн взял её на руки и помог залезть на стену – на рынке их высота всего на голову превышала его рост – а следом и сам вскарабкался наверх. По другую сторону никого не оказалось, что облегчило побег с места преступления.

Пока они молча и бесцельно шли по улицам города, Квэн старался прислушаться к своим эмоциям. И его поразило то, что он ничего не чувствовал ни по отношению к самому убийству, ни к тому, что он обокрал мертвеца. Тому ведь деньги уже всё равно не нужны, а ему с сестрёнкой необходимы. Да и тот незнакомец сам виноват, что пошёл за ними – украсть или убить – это уже не важно, главное то, что явно хотел причинить вред.

Так, размышляя над своим поступком и холодным отношением к нему, Квэн с сестрёнкой вышел на более приличные улицы. Тут и дневного света, казалось, было больше, и люди ходили приветливые, и общая атмосфера самого места казалась куда дружелюбнее.

Именно тогда Квэн и почувствовал, что ему как-то не по себе в такой среде. В лесу он привык к отшельничеству и усвоил кое-какие уроки, преподнесённые природой. На рынке Квэн понимал, что нужно быть начеку, и случай с незнакомцем напомнил ему встречу с ведьмой, укравшей у него книгу.

А среди спокойных горожан ощущалось… спокойствие, которое настораживало сильнее, чем тревога или гнетущее предчувствие. Квэну было тяжело это признать, но он то ли отвык от жизни с людьми, то ли потерял в них веру. Уж слишком много чего случилось за последние полмесяца, включая то, что его пытались дважды, а может, и трижды – если считать преследователя с рынка – убить.

Что творилось в голове у Кэллы, Квэн мог лишь догадываться. А порой даже это было трудно. Сестрёнка вроде и вела себя, как положено девочке её возраста, но иногда она размышляла и поступала, как Лесовой или Эрлан – тихо ходила, пристально наблюдала, умела прятаться и ориентироваться на местности так, как это не удавалось даже Квэну, несмотря на огромную для их возраста разницу в годах.

А ещё Кэлла благодаря раннему использованию своего дара сумела развить его с семи вдохов до одиннадцати. Правда, из-за отсутствия постоянных занятий по рисованию, которые в посёлке Рунном длились по четыре-пять часов в день, она начала забывать некоторые руны.

Сам же Квэн повторял руны каждый день прямо во время похода. Пока он шёл, мысленно рисовал перед собой их все, начиная первой, заканчивая последней. Даже продолжал искать общие черты, чтобы, когда его жизнь нормализуется, вернуться к тем исследованиям, что он проводил раньше.

Прогуливаясь уже неспешным шагом, Квэн впервые обратил внимание, что почти у каждого прохожего на шее что-то висело. У кого-то виднелась лишь верёвочка, а то, что на ней – пряталось под одеждой. У других с верёвочки свисали то камушки, то деревянные кружочки или квадратики. Но и на первых, и на вторых Квэн благодаря своему улучшенному зрению разбирал вырезанные рисунки.

Причём сразу угадывалась рука мастера. Иногда изображения давали точную картину: ёлка, солнце на небе, скала, река. Но попадались и непонятные фигуры и образы, похожие то на ветки, то даже на руны, а бывало, на часть какого-нибудь животного – лапу, глаз, ухо, нос.

Пока брат всматривался в амулеты, не понимая, что это такое, Кэлла наткнулась взглядом на двухэтажное здание, через огромное окно которого угадывалась столовая. Желудок ещё сильнее принялся ругаться, стоило носу почуять аромат жареной пищи, и Кэлла ткнула Квэна в бок, показав пальцем в сторону входа.

Брат сразу смекнул, чего хочет сестрёнка, и не стал оттягивать и без того запоздавшую трапезу – то ли поздний завтрак, то ли ранний обед. Когда они зашли внутрь, Квэн выбрал уголок потемнее, чтобы меньше привлекать ненужные взгляды своим внешним видом, и достал кошель, сорванный с мертвеца. На губах брата Кэлла увидела довольную улыбку. Вскоре он объяснил:

– Думаю, можно ничего не продавать из того, что у нас есть. На первое время, думаю, должно хватить денег. А сейчас можешь ни в чём себе не отказывать. Кушай, что захочешь.

К их столу подошла девушка лет двадцати с убранными под косынку волосами и в переднике. Она спросила:

– Чего пожелаете?

– Мяса, – первой взяла слово Кэлла. – Побольше. И картошки. С мясной подливкой. А пить – что-нибудь ягодное.

– Мне то же самое, – согласился с выбором сестры Квэн. – Скажите, а что это за город?

Девушка удивилась такому вопросу – это было заметно по лицу. Но она ответила без расспросов:

– Это Амулетный город.

– А где можно в вашем городе остановиться на некоторое время? И вы извините за наш вид – мы с сестрой пришли издалека и ещё не успели привести себя в порядок.

Девушка переменилась в лице и с энтузиазмом принялась объяснять:

– А, так вот оно что. Просто не часто увидишь в нашем заведении посетителей, хм… которые не успели привести себя в порядок. Если пожелаете, можете остаться тут. У нас на втором этаже сдаются три комнаты. Можно найти места и подешевле, но в худших районах города. В нашем же – гарантированы уют и безопасность.

– Сколько стоит у вас комната на ночь? Если что, мы с сестрой на одной кровати поместимся.

– С одной кроватью – пять медяков в день. Если захотите искупаться или ополоснуться – ещё один медяк сверху – за доставку бочки с тёплой водой в вашу комнату.

– А сколько мы должны будем за еду?

– С вас и вашей сестры четыре медяка, – мило улыбнулась девушка.

– То есть, если трижды в день у вас кушать, выходит на медяк дороже, чем комната на ночлег?

– Для постояльцев можем скинуть один медяк за трёхразовое питание.

– И на какое время надо снять комнату, чтобы числиться у вас постояльцем? – Квэн прищурился.

– На неделю.

– Тогда бочка с тёплой водой каждый вечер – бесплатно, – Квэн когда-то наблюдал, как один мужчина, пришедший к его бабушке, чтобы сделать много рун своему отряду, говорил нечто подобное: «Нас двадцать один человек. Плачу за двадцать рун, а двадцать первая – бесплатно. Или же плачу за всех, но вы дадите холодный напиток каждому. Бесплатно».

– Молодой человек, вы не на рынке…

– Выходит девяносто медяков или девять серебренников, – перебил её Квэн, демонстрируя умение быстро считать. – Это большая сумма. А у меня всего один золотой. То есть у меня останется всего один серебренник, чтобы потом как-то жить. И найти работу.

– Я поговорю с отцом – он хозяин этого заведения.

– Советую не спросить у него, а поставить в известность, при этом рассказать так, чтобы он видел – ты нашла куда более выгодное условие, чем тебе предлагал я, – сам не заметив, как это произошло, Квэн перешёл на «ты». – За этот совет я прошу ответить ещё на несколько вопросов.

– Смотрю, ты не такой скромный, как показался в самом начале, – девушка тоже перестала «выкать».

– А в какую цену амулеты у Амулетного клана? Берут ли они к себе на работу людей, не входящих в их клан? И вообще, где находится дом этого клана?

– Говоришь, всего несколько вопросов? Так и быть. Цены на амулеты разные – начиная от золотого, заканчивая десятью. Правда, я как-то слышала, что кто-то купил амулет за двадцать золотых. По-моему, этот амулет давал своему владельцу долголетие, сравнимое чуть ли не с бессмертием. На работу никого не берут – у них есть, кому работать. А дом этот находится всего в пятистах шагах отсюда. Именно поэтому наш район считается самым лучшим. Ладно, я пойду. Заказ сам не приготовится, а твоя сестра, судя по взгляду, готова сейчас меня съесть.

Наевшись досыта, Квэн с сестрёнкой отправились в свою комнату – после ночёвки под открытым небом перина казалась лучшим местом в мире для отдыха и сна. Кэлла уснула чуть ли не сразу, как легла, а брат ещё сидел и размышлял, подсчитывая монеты.

Конечно же, он не стал рассказывать новой знакомой, у которой забыл спросить даже имя, сколько денег у него было на самом деле. Как и то, откуда они у него. По факту, брат с сестрой могли позволить себе три с половиной такие недели, так как у него имелись три золотых, один серебренник и пять медяков.

Подсчитав монеты, Квэн достал нож и провёл по нему пальцем. Стоило вложить рукоять в ладонь, как юноша вновь почувствовал уверенность в себе, а также желание снова применить это орудие. Только в этот раз желание было куда сильнее, чем в прошлый.

Квэн не сразу понял, что с ним происходит, но осознав вдруг, что готов прямо в это мгновенье убить кого-нибудь, он отбросил нож и уставился на него.

Жажда крови улетучилась лёгкой дымкой. Причём в прямом смысле – Квэн увидел, как от его руки поднимается что-то тёмное, испаряясь, как дым. Он осторожно обмотал нож тканью, стараясь не прикасаться ни к рукояти, ни к лезвию, и спрятал свёрток на дно сумы.

Чтобы мыслями не возвращаться к тому, что он увидел и почувствовал, Квэн решил повторить руны, а также почитать дневники Вдыхающих жизнь Рунного клана. Вскоре и он тоже уснул.

А во сне он увидел её. Чёрная ведьма смотрела на него и смеялась так, что эхо разлеталось на весь лес. А её противному голосу вторили вороны.

Теперь Квэн видел ведьму во сне каждую ночь. Целых полтора месяца, пока не встретил ту, чью смерть он наблюдал во время уничтожения деревни Рунной.

Эти полтора месяца ему не просто снилась старуха – она говорила с ним. Уговаривала взять нож и ещё раз убить, ведь у него не получается найти работу, а у новых жертв можно найти куда больше денег, чем у последней.

После первых трёх недель проживания в съёмной комнате Квэн неожиданно для себя стал всерьёз задумываться над этим предложением.

И однажды ночью он всё же взял нож. На это его подтолкнул не столько призыв ведьмы, который он списывал на своё воображение, сколько то, что у него заканчивались деньги.

Но Квэн не собирался убивать. Он просто решил понаблюдать за людьми в районе рынка, в надежде, что найдёт какого-нибудь негодяя, заслуживавшего ограбления и… смерти. Если, конечно, без этого будет не обойтись...

Квэн засёк одну парочку – девушку и парня. Прогуливаясь, они мирно шли через этот злосчастный район, как вдруг из темноты появился ссутулившийся силуэт, тут же отправившийся вслед за парочкой. А Квэн не упускал его из виду.

В самом тёмном переулке негодяй нагнал девушку с парнем и пригрозил им, чтобы те отдали ему всё ценное. Тут Квэн взял в руки нож и, ощутив прилив жестокости и жажды крови, подошёл сзади к сутулой фигуре и с размаху вонзил лезвие в спину.

– Уходите. Только тихо, – не своим голосом прохрипел Квэн, стараясь, чтобы его не узнали, если он ещё когда-нибудь встретит кого-то из спасшейся пары.

Те кивнули и убежали. Квэн же быстро прощупал карманы убитого и, забрав всё ценное, убрался с места преступления.

Таких вылазок он сделал ещё две. Но и этого было достаточно, чтобы о нём начал расходиться слух, как о спасителе, очищающем город от грязи. Только это не сильно утешало Квэна. Где-то в глубине сознания он понимал, что сам теперь мало отличается от той самой грязи. Но совладать с собой он больше не мог – ему и так стоило огромных усилий преодолевать искушение. К примеру, как в тот раз, когда во время своей последней вылазки он чуть не убил тех двух девушек, которых сам и спас от парочки каких-то мерзавцев, желавших позабавиться. Тогда нож и рука Квэна слились в одно целое при помощи зыбкого чёрного тумана. И ему, Квэну, это нравилось.

***

Где-то в лесу.

Тело ведьмы с ножом в груди за две недели ссохлось до такой степени, что под коричневой полупрозрачной кожей угадывались кости. Ни животные, ни птицы, ни насекомые – никто не тронул плоть старухи, оставив её лежать в том виде, в котором оставил Квэн после убийства.

Вдруг грудная клетка ведьмы поднялась, а на мёртвом лице раскрылись глаза. Старуха приподнялась и костлявой рукой, больше похожей на когтистую лапу птицы, вытащила нож из груди. Изогнутый нож с чёрной как смоль рукояткой. А следом послышался её зловещий смех, от которого в разные стороны разлетелись все птицы. Кроме ворон – те наоборот, сели на ближайшую к ведьме ветку и глядели на неё, словно приветствуя старую подругу.

***

Где-то в лесу после первого убийства Квэном чёрным ножом.

Тело ведьмы с ножом в груди за две недели ссохлось до такой степени, что угадывались череп и кости под коричневой прозрачной кожей. Ни животные, ни птицы, ни насекомые – никто не тронул плоть старухи, оставив её лежать в том виде, в котором оставил Квэн, после убийства.

Как вдруг грудная клетка ведьмы поднялась, а на лице раскрылись глаза. Старуха подняла корпус и вытянула из груди нож. А следом послышался её зловещий смех, от которого в разные стороны разлетелись все птицы, кроме ворон – те же наоборот, сели на ближайшую к ведьме ветку и глядели на неё.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

Квэн с сестрёнкой шли по лесу ещё тринадцать дней, прежде чем добрались до Амулетного города.

После первой ночёвки под открытым небом эта затея уже не казалась им такой пугающей и опасной, как раньше. Правда, каждый раз, когда ночь накрывала лес своей тёмной пеленой и будила живность, которая бодрствовала в это время суток, Кэлле становилось очень неуютно от разных шорохов и звуков. Но брат всегда подбадривал её и не показывал виду, что его тоже настораживает подозрительный шум: то шуршание кустов где-то рядом, то хруст ветки, кажущийся оглушительным, когда вокруг царит тишина, то крики ночных птиц и доносящиеся издали завывания волков.

Чтобы не обращать внимания на суету ночных обитателей леса, Квэн постоянно обсуждал с сестрёнкой отрывки из книги, которые читал вслух перед сном. Не сказать, что они продвинулись далеко в историях, записанных рукой первой Вдыхавшей жизнь Рунного клана – усталость и желание отдохнуть от пешего похода, занявшего целый день, действовали на молодой организм каждого из них лучше усыпляющего отвара. Причём иногда Квэну приходилось перечитывать для Кэллы отдельные места из книги, так как бывало, что она засыпала раньше, чем он заканчивал ту или иную историю. И брат мысленно благодарил за это сестрёнку, потому что с первого раза не заметил, а уже со второго – сумел вникнуть в очень любопытный монолог-рассуждение первой Старшей Рунного клана.

После истории об Элиссии и девяти богах-мужчинах страницы книги рассказывали о том, как Вдыхающая жизнь осваивала божественный дар. Во-первых, необходимо было научиться видеть в себе тот самый зелёный огонёк, который богиня забрала у других богов.

Во-вторых, требовалось научиться рисовать руны. Но загвоздка была в том, что первая глава Рунного клана раньше никогда даже не видела их, поэтому не знала и как их рисовать. Но всё произошло само собой, когда одна знакомая девушка рассказала ей, что не может забеременеть.

Услышав это, Старшая по наитию дотронулась до живота собеседницы, закрыла глаза, чтобы увидеть зелёный огонёк, и мысленно обратилась к богине за помощью. В тот же миг Вдыхающая жизнь перед своим мысленным взором увидела очертания руны, словно нарисованные в воздухе. Они горели зелёным пламенем. Так Старшая впервые Вдохнула жизнь не только в переносном, но и в прямом смысле, повторив тот же самый рисунок руны, начертив его на животе девушки.

В очередной истории, описанной в книге, Квэн узнал и про количество вдохов при применении дара, о чём ему когда-то рассказывала бабушка, и о времени действия руны, если это касалось длительного применения, а не разового использования, как в случае с той же беременностью или, например, заживлением раны. Хотя во втором случае, если человек с уже нанесённой на его кожу руной получал в течение суток ещё какую-то рану – она быстро затягивалась.

Прочитав ещё с десяток страниц, Квэн наткнулся на историю, где Вдыхающая жизнь рассказывала о том, как Элиссия лично явилась к ней во сне. Та поведала о какой-то опасности и угрозе для всех девяти женщин, которых она избрала. Богиня также сообщила, что ещё две недели сможет подсказывать те же руны или ответить на любые вопросы, но потом ей придётся исчезнуть. Поэтому, как основательница Рунного клана, Вдыхающая жизнь должна завести тетрадь, куда будет записывать все руны, которые она будет использовать на протяжении двух недель. А ещё лучше – чтобы как глава клана и человек, постоянно имеющий дело с рунами, она выучила их все.

Спустя ещё шестнадцать страниц Квэну открылось описание последнего визита богини к Вдыхающей жизнь. Элиссия поведала об одном боге, который хочет вернуть других девятерых к жизни. А так как она – один из ключей к пробуждению тех богов-мужчин, да к тому же является причиной того, что они застыли в камне, ей необходимо исчезнуть с этих земель.

Также Элиссия предостерегла, что ни в коем случае нельзя рассказывать мужчинам, в крови которых течёт наследие богов, а лучше вообще никому, о том месте, где находятся девять статуй, скрытых в объятиях Великого Леса. Стоит такому мужчине дотронуться до застывшего бога, чьё наследие течёт в крови пришедшего человека, как в нём, в этом мужчине, пробудится скрытая сила и он станет Вдыхающим жизнь.

Прочитав это предостережение, Квэн почувствовал, как у него из груди вот-вот вырвется сердце и пустится в пляс. До него дошёл смысл сказанного. Оказывается, его мечта, которую он всегда считал несбыточной, может осуществиться. И его родная бабушка, утверждавшая, что любит своего внука, никогда даже не намекала о возможности ему, Квэну, стать таким же, как она. Его восторг быстро сменился злостью на ту, кого он считал самой родной в своей жизни. Ни родителей, ни сестрёнку, а её – бабушку и Старшую Рунного клана – он, Квэн, любил больше всех на свете. А она взяла и предала его.

Из-за своего скверного настроения он не сразу заметил ещё одну фразу, привлёкшую его внимание. Там, где Элиссия говорила, что является ключом, она добавила, что им может стать и другая женщина. Женщина, внешне похожая на неё. А дословно это описание звучало так: «Женщина, чей взгляд пронзает разным цветом глаз». И Квэн знал такую женщину. Но она умерла прямо на его собственных глазах.

Кроме того, чтобы размышлять и рассуждать над тем, что Квэн читал вслух, в эти тринадцать дней пути они с Кэллой болтали о рунах, о жизни вне своего клана, обустройстве в новом городе, желаниях и мечтах касательно будущего. Но их обнадёживающие и радужные мысли сменялись воспоминаниями о прошлом, тех счастливых временах, когда они оба жили каждый в своей комнате, питались лучше всех в деревне, занимались любимым делом – ну, если и не любимым, то нужным для всего клана. И тогда на смену светлой грусти приходила печаль. Смерть, убийства, пожары, крики – эти картины боли и ужаса горели саднящими ожогами в памяти Квэна и Кэллы, стоило только мысленно вернуться к тем жутким воспоминаниям.

По дороге в неизвестность они начали встречать людей уже через три дня пути. Но показываться на глаза незнакомцам после встречи с ведьмой желания не было. Тем не менее, Кэлла наловчилась лучше брата прятаться и отслеживать встреченных людей, не производя при этом шума. Квэн же следовал за сестрой, но на расстоянии, чтобы не привлечь внимания своим шумным шагом.

Каждый человек, за которым шла сестра, а следом и брат, выводил их в небольшой посёлок из двадцати-тридцати домов. Там виднелся и домашний скот, и огороды, и фруктовые сады.

В такие дни, когда Квэн с Кэллой натыкались на поселения, они выбирали место для ночлега в получасе ходьбы от домов. Как следует замаскировав суму ветками, отправлялись на разведку: разузнать, где находится ближайший колодец или родник, где какие растут фруктовые деревья, на чьих огородах можно найти овощи.

Если замечали домашнюю птицу – будь-то курица, гусь или индюк – Квэн выбирал момент, когда они отойдут подальше от двора, и подкрадывался, чтобы поймать. На больших птиц он уже не кидался – первый опыт показал, что они могут поднять гвалт. К тому же, сильно щипаются. Да и за пять походов в поселения удалось лишь дважды поймать курицу, причём один раз пришлось отпустить – Кэлла требовала, чтобы красивый цыпленок немедленно отправился к своей маме-наседке.

Что же касается охоты или рыбалки, для этих занятий у брата с сестрёнкой просто не было навыков. Поэтому когда поселения не попадались на их пути, они питались уже поднадоевшими ягодами, а оставшийся голод запивали водой.

Когда пейзаж поменялся, вместо леса показались поля, а по правую сторону стали виднеться хребты скал, Квэн с Кэллой увидели очертания города. Они решили в последний раз заночевать под открытым небом и заодно хорошенько обсудить, что они собираются делать дальше.

Облюбовав укромное скрытное местечко в низине, окружённой густыми деревьями, и приготовившись к ночлегу, Квэн решил начать первым:

– Кэлла, я вот всё думал, кем же нам представляться в городе. Мы, конечно, можем не врать и сказать, что из Рунного клана. Но выглядим мы сейчас... В общем, совсем не так, как раньше. До того, как зашли в лес. Да и знают ли тут о нашем клане? Вот я, например, ничего не знаю о кланах, которые находятся в этом городе. Да что там, я даже не знаю, что это за город.

– Разве наш клан можно не знать? – с искренней наивностью удивилась сестрёнка.

– Такое возможно. Разве что… – Квэн задумался. – Ты – умничка, Кэлла! Конечно же! Мы ведь знаем про кланы с Вдыхающими жизнь во главе. А значит, и они должны о нас знать.

– Значит, нас знают?

– Надеюсь, что да, – уже не так радостно ответил Квэн.

– А мы будем жить так же, как и раньше?

– Лучше не рассчитывать на это, сестрёнка, – он вздохнул. – Да и уже никогда не будет так, как раньше. Ведь нас больше не окружают те, кого мы любим и кто любит нас. Тут мы чужаки.

– Но ты мне не чужак, – возмутилась Кэлла.

– Знаю, – Квэн обнял сестрёнку. – И ты мне не чужак, – он хмыкнул. – Только мы друг у друга и есть. Помни об этом, мало ли какие Вдыхающие жизнь в этом городе. Они могут казаться искренними и добродушными, – Квэн вспомнил бабушку, укрывавшую от него правду о возможности приобрести божественный дар. – Но при этом думать, как бы предать тебя или выгоднее использовать для своих целей. Мда, я уже и не знаю, стоит ли показываться им на глаза или нет. Может, попробовать самим выжить в этом городе? Давай-ка посмотрим, что у нас есть в суме из ценного? Может, что-то сможем продать или обменять?

Квэн вытащил из кармана обмотанный грубой тканью чёрный нож, что забрал из хижины ведьмы, и положил перед собой. Рядом вскоре оказались красивая свирель, книга, три тетради Вдыхающих жизнь, несколько оставшихся помятых листов бумаги и ёмкость для краски, которую Квэн заполнил доверху, используя ягоды как краситель.

Нож нужен всегда. Книга и вовсе бесценна. Тетради ещё помогут в изобретении новых рун, листы бумаги и краска необходимы сестре для тренировок, да и кому можно продать их – вряд ли кто-то может писать или рисовать среди обычного люда, а у богатых и так хватает всего, да и вряд ли те будут ходить по рынкам. Остаётся свирель.

Квэн приблизил её к глазам, рассматривая и любуясь искусной гравировкой. Он так и не научился играть на ней, да и времени на это не хватало – голова была занята тем, как бы выжить в лесу и быстрее дойти до ближайшего большого поселения.

Ему не хотелось расставаться с этим музыкальным инструментом, но другого выбора не оставалось, если он хотел обосноваться в городе – на первое время нужны деньги для проживания и пропитания, прежде чем удастся найти какую-нибудь работу. На том Квэн и решил.

Следующим утром они с сестрёнкой вошли в город. Узнать, где находится рынок, не составило труда – весь людской поток направлялся либо туда, либо обратно, либо через него.

Когда Квэн с Кэллой оказались среди разнообразия вещей и продуктов, у них глаза чуть не разбежались в разные стороны – на прилавках всё казалось ярким, блестящим, вкусным, ароматным, красивым и восхитительным. Они прогуливались по рынку около часа; их желудки возмущённо урчали, когда в их поле зрения попадалась аппетитная еда. А там вся еда выглядела аппетитной.

Вскоре они набрели на лавочника, своей грузной фигурой напоминавшего бочонок, который торговал всякой всячиной. И среди непонятных товаров – Квэн больше половины уж точно не знал – на глаза попались несколько музыкальных инструментов, похожих на свирель, найденную в хижине. Только ни один из них и в подмётки ей не годился, не мог похвастаться той красотой и изяществом, которыми обладала эта вещь, творение неизвестного мастера.

Квэн подошёл к продавцу и спросил:

– Сколько они стоят? – он ткнул пальцами в «родственниц» свирели.

Тот презрительно оглядел юношу с ног до головы и вынес свой вердикт:

– У тебя денег столько не будет. Уходи отсюда. Не пугай покупателей.

– И всё же? Может, у меня и найдётся пару медяков.

– Медяков? Хех, рассмешил, – он противно ухмыльнулся. – Пять серебренников не хотел? Так что кыш отсюда.

– Пять серебренников? – удивился Квэн. – А сколько же тогда будет стоить моя красавица? – и он вытащил свою свирель.

Квэн заметил, как жадно сверкнули глаза торговца, поэтому тут же решил быстрее уйти, предчувствуя неладное, но «бочонок» ответил:

– Любопытная вещица. А можешь дать мне поближе разглядеть? Я плохо вижу, но мне кажется, за неё ты бы мог получить семь серебренников.

– Ммм… нет, не могу, – Квэн всё же решил прислушаться к своему внутреннему ощущению. – Так смотрите.

– Ну, если так, за три серебренника, так уж и быть, куплю.

– Нет, спасибо, – Квэн засунул свирель в суму и взял Кэллу за руку.

– Где ты её украл, мальчишка? – Прищурив глаза, прорычал лавочник.

– Ничего я не крал. Ладно, идём, Кэлла, – и Квэн быстро пошёл прочь от подозрительного торговца.

«Бочонок» же поймал взглядом своего подельника, стоявшего в десяти шагах, и кивнул ему, чтобы тот шёл следом. Заросший мужчина со шрамом на всю правую щёку тут же направился следом за Квэном с сестрёнкой.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

– Как бы тебе сказать… – Замялась Старшая впервые за то время, что Дана с ней разговаривала. – Ты ведь знаешь мою внучку – Лиссу, не правда ли?

– Приходилось сталкиваться.

– Так вот, – Старшая сделала вид, что не уловила смысла слов юной Вольной. – Она не захотела убивать лисёнка. И нам пришлось по чуть-чуть выкачивать из него кровь, чтобы он не умер.

– А как вы это сделали?

– Поверь, тебе лучше не знать. Но дело не столько в затянувшемся процессе нанесения тотема и привязки души лисёнка, сколько в том, что Лисса и её живой тотемный зверь сильно привязались друг к другу. Понимаешь ли… мы, как бы, впечатали душу лисёнка в душу Лиссы, и если с ней что-то случится – умрёт зверёк.

– А если наоборот?

– В таком случае внучка останется жива, но что будет твориться у неё в душе – я даже боюсь представить. Теперь понимаешь, почему мы не привязываем души живых зверей к людям через тотемы? И те, и другие становятся уязвимее.

– Но я не хочу убивать хамелеона.

– Такую же процедуру с ним мы уж точно не сможем провести. Он очень маленький для этого, и крови в нём куда меньше, чем в лисёнке. Так что у тебя выбора нет.

– В таком случае, я не буду делать тотем. Никакой.

– Тогда и звериных способностей не получишь, – парировала Старшая.

– Что ж, – Дана встала из-за стола и поймала взглядом отца, который беседовал с одним из тех бугаёв, что стояли на входе. – Пап! – крикнула она, – Мы идём домой.

– Что, определились? – спросил Брол у Старшей, когда подошёл к ней.

– Нет. Не будет никакого тотема. Не хочет твой взбалмошная.

– Ты уверена? – он обратился к Дане.

– Не хочу никого убивать.

– Не передумаешь?

– Нет, – Дана глубоко вздохнула, понимая, что отказывается от такой возможности, которая помогла бы ей стать быстрее, сильнее, ловчее, а может, она даже смогла бы применять на себе маскировку, как Осьминог. И тогда она бы точно не опозорила клан Призраков, хотя того, что она в него входит – ещё никто не говорил. А ей так хотелось бы.

– Что ж, извини нас, Старшая, – Брол слегка поклонился главе Тотемного клана. – Что забрали столько времени.

– Да ладно, – та отмахнулась рукой. – Купишь своей дочери на сэкономленные деньги что-нибудь такое, о чём она правда мечтает. Тем более, у неё сегодня день рождения.

– Вы знаете? – удивлённо взглянула на Старшую Дана.

– Ха, знаю ли я? Да твой папаша мне все уши прожужжал, – засмеялась-закряхтела Старшая.

– Правда? – Дана повернулась к отцу.

– Ещё чего, – не моргнув глазом, соврал тот. – Верь побольше любителям глотать дым, – он посмотрел на главу клана, а та хмыкнула ему в ответ и закашлялась.

– Идите уже, – она махнула Вольным рукой.

И они вышли.

Несколько минут между ними стояла тишина, а потом Брол остановился.

– Идём обратно, – он развернулся и пошёл.

– Куда? В Тотемный клан? Но я же сказала, что не буду…

– Нет. Не к ним.

– А куда? – Дана заинтригованно на него посмотрела.

– Увидишь.

Вскоре они свернули на другую улицу, прошли ещё минут десять, пока не оказались возле кованой калитки. Откуда-то неподалёку доносился звон металла. Брол постучал.

– Иду-иду, – послышался грубый бас из-за двери.

Вскоре перед Бролом и Даной открылась калитка, и показался высокий и широкоплечий, грузный кузнец, о роде занятий которого говорили коричневый фартук и рабочие толстые рукавицы в руке.

– Здравствуй, Хав, – Брол обменялся с вышедшим мужчиной пожатиями за предплечья. – Мы к тебе по делу. Дочери хочу кинжалы купить.

– Заходите, – кузнец бросил тяжёлый взгляд на Дану и первым зашёл во двор.

Вольные следовали за Хавом, пока тот не привёл их под навес, где находились рабочие инструменты кузнеца. А через несколько минут перед Даной стоял огромный ящик с различным холодным оружием небольшого размера, в том числе и кинжалы.

– Выбирай, – буркнул Хав и отошёл поговорить с Бролом.

Дана уже радовалась щедрому подарку отца, который ещё утром не намеревался дарить ей кинжалы, но стоило ей увидеть то, как валяется оружие в ящике – словно только что собранная картошка с грядки – как настроение тут же упало.

Ни одна вещь не приглянулась ей – она всё же покопалась среди кинжалов, которых лежало довольно много, но ни один ни в какое сравнение не шёл с теми, что носил её отец или дядя, а других ориентиров у неё не было.

Брол кинул украдкой взгляд на дочь и прочитал на её лице разочарование. Подойдя к ней вместе с Хавом, он озвучил свою догадку:

– Ничего не понравилось?

Дана лишь помотала головой.

– А хочешь, тебе выкуют такие кинжалы, какие пожелаешь? Только тебе надо будет их нарисовать. Справишься?

Теперь Дана сияла.

– Да. Спасибо, пап! – она обняла отца, заставив того смутиться при суровом кузнеце.

– Есть бумага и уголёк потоньше? – спросил Брол у Хава.

Тот молча зашёл в дом и вынес, что просили.

Дана принялась рисовать. Она как никогда радовалась, что умеет это делать. И мысленно благодарила отца, что заставлял её учиться рисовать в Тотемном клане что-то ещё, кроме надоевших рун.

Закончив работу и оставшись полностью ею довольной, Дана поднесла отцу рисунок. Брол посмотрел, довольно хмыкнул и протянул изображение кинжалов кузнецу.

– Это что такое? – Хав ткнул толстым пальцем в лезвие, на котором у основания виднелась…

– Руна, – ответила Дана.

– Она обязательна? – скривился кузнец.

– Да, – твёрдо ответил Брол.

– Заберёте через неделю, – проворчал Хав.

Неделя длилась для Даны очень долго. Она просила отца дать ей как можно больше заданий и упражнений, чтобы у неё не оставалось времени на ожидание. Но всё равно мысли то и дело возвращались к кинжалам.

Когда же наступило утро, ознаменовавшее истечение отведённого срока для создания её личного оружия, Дана встала быстрее, чем проснулись соловьи и громогласный соседский петух, и ворвалась в спальню к отцу.

– Пап, вставай. Пора идти к кузнецу, – она дёргала его, пытаясь расшатать как больной зуб, крепко вцепившийся глубоко в десну.

– Ммм, рано, – сонно пробормотал Брол и прикрыл голову покрывалом, а сверху ещё и положил подушку, словно спасаясь от назойливого комара, зудящего под ухом.

– Ну, пап, – Дана продолжала его теребить.

– Ещё рано. Иди спи, – донесся приглушённый голос отца.

– Пап.

– Рано.

– Пап.

– Рано.

Тут не выдержала Арла и прошипела на Брола, как растревоженная змея:

– Ты же ещё вчера забрал их. Отдай уже дочери кинжалы.

– Ну что же ты, – вздохнул он, отложив подушку, и обратился к дочери, которая, казалось, вот-вот взорвётся от нетерпения:

– Кинжалы у тебя в комнате. Всё. Иди, ищи.

Искать не пришлось. В ножнах, подаренных Эрланом, красовались два новеньких кинжала. Когда Дана достала их, сразу же посмотрела на лезвия. На каждом из них виднелся точь-в-точь такой же знак, какой она нарисовала на бумаге. Прогнутый внутрь треугольник, на углах которого словно свисали капли. Получившиеся дуги-стороны перечёркивали короткие штрихи, которые касались круга, что располагался внутри треугольника.

– Какая же красивая, – прошептала Дана, не отводя взгляд от Руны Лёгкости.

Но этими кинжалами подарок Брола не ограничился. Как только он вернулся из города, куда уже в пятый раз ходил, чтобы расспросить Осьминога о подельниках, снова получив лишь окровавленную улыбку вместо ответов, поставил дочь перед фактом:

– Дана, завтра с утра сходишь в Амулетный клан, – это звучало так, словно он отправлял её за водой через улицу.

Так как Брол не нашёл лучшего места и времени, огорошив дочь за обеденным столом во время трапезы, Дана поперхнулась. А откашлявшись, уставилось на него:

– Чего?

– Найдёшь их Вдыхающую жизнь. Узнаешь, может ли она создать амулет маскировки. Или нечто подобное, – он отхлебнул суп.

– Но я не знаю, где находится этот клан.

– Четыре дня на север. Я дам тебе карту. И деньги на амулет, – ещё одна ложка отправилась Бролу в рот.

– Но зачем? И как же я одна…

– Амулет будет тебе вместо обещанного подарка – тотемного рисунка. Думаю, ты справишься сама в дороге. Осьминог в темнице. Его подельники, правда, на воле, но, думаю, ты справишься с ними. Я знаю, о чём говорю. Я же видел, как ты расправилась с теми двумя в подворотне. В общем, считай, что это ещё одно испытание на прочность. Ты уже взрослая.

Дана сидела молча, в шоке от услышанного. Арла как всегда пожурила Брола за застольные разговоры и за такое решение, но тот был глух к её словам.

Весь оставшийся день Дана тренировалась с Эрланом, привыкая к новому оружию – её личным кинжалам. Дядя показал пару новых приёмов и повторил ей основы выживания в лесу, заострив внимание на том, что если она кого заметит, тогда лучше совершенствовать навыки маскировки, а не вступать в контакт. В общем, не нужно привлекать к себе внимание.

Стоило на следующий день солнцу показаться из-за горизонта, как Дана отправилась в путь.

Эрлан спросил у Брола:

– Может, надо было её оставить дома? Всё-таки, дороги опасные…

– Она бы последовала за нами, – перебил его старший брат. – Вот где опасно. А так, не будет путаться под ногами.

И через час Брол с Эрланом вышли из дома, направившись в противоположную сторону от Даны. Арла взглядом провожала своего мужа и видела, как постепенно исчезают вдали силуэты не двух Вольных, а тех, кого шепотом вспоминают как Призраков. Только в этот раз они шли бесшумно убивать не за деньги, а ради мести.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846

– Так ведь тотемы делают только мужчинам. Ну, если не считать Лиссу, – Дана не могла поверить своему счастью.

– Я договорился, – невозмутимо ответил Брол. – Тем более, они задолжали нам за Осьминога и его братию.

– Но это, наверное, очень дорого, – не унималась она. Ей казалось, что в подарке отца кроется какой-то подвох.

– Нам со скидкой.

Брол открыл входную дверь перед дочерью, и она поняла, что рисунки зверей, изображённые на входе в эту таинственную обитель, ничто по сравнению с тем, что ждало внутри.

Высокий куполообразный потолок одноэтажного здания обрамлял круг знакомых животных, каких она уже где-то видела. Поймав взглядом нарисованного бобра, смотрящего будто прямо ей в глаза, Дана тут же вспомнила – эти образы на потолке были точной копией тех самых фигур, что не просто украшали фонтан, но и являлись частью водных часов. Неизвестный художник умело передал даже характер зверей, который читался в их движениях, навсегда застывших во времени, и в их взглядах.

Рядом с бобром, державшим в лапах палку, чтобы её перегрызть – он уже открыл рот и вот-вот беспощадно вопьётся своими огромными передними зубами в древесину-жертву – находились змея, завёрнутая в клубок и с прищуром смотрящая на соседа, и черепаха, чья усталость угадывалась в морщинистой коже, повисшей на шее, и едва поднятой передней лапе.

Казалось бы, всего лишь изображения животных, просто картинки, но и это влияло на восприятие тех, кто смотрел на потолок.

Только когда Дана налюбовалась звериным гороскопом, она обратила внимание на обстановку просторной залы и тех, кто находился в ней.

На стенах висели картины, изображавшие всех живых существ, начиная от муравья и заканчивая акулой, выглядывающей из толщи воды. По правую сторону от входа стояли различные плетёные кресла с мягким настилом на сиденьях и даже две простенькие, но на вид уютные постели, примостившиеся в углу. По левую же находились четыре больших стола и два маленьких. Причём все они красовались красным оттенком дерева, которое ещё и источало приятный запах, чем-то напоминавший лес. У столов стояли также кресла, но проще, чем те, что справа.

А на каждом столе стояли зажженные свечи, статуэтки разных животных размером с ладонь и по две толстенных книги. Дана никогда не видела ничего подобного. Да, она открывала книги в комнате для рисования и рассматривала в них наброски разных животных, но эти фолианты, лежавшие перед Даной на столе, не шли ни в какое сравнение с теми тоненькими сборниками изображений, что принадлежали отцу Лиссы.

Перестав разглядывать само помещение, Дана переключилась на людей, которые находились тут. А они были не менее интересны.

По обе стороны от входа стояло по бугаю. У одного на предплечье была нарисована голова быка с кольцом в носу, выдыхающая пар из ноздрей. У второго же прямо с плеча скалилась горилла, выставив на всеобщее обозрение длинные заострённые клыки. Казалось, стоит только дотронуться до этой картинки — зверь тут же оживёт и откусит палец по самый локоть.

Дана видела это существо впервые и не смогла удержаться от вопроса.

– Пап, – шепнула она, – а кто это на плече у того патлатого громилы?

– Это обезьяна, – отозвалась непонятно откуда появившаяся женщина. Годы не пощадили её, и она была похожа на засушенный фрукт, но под обвисшей кожей местами угадывались натянутые как струны жилы. Уверенная осанка, хриплый голос, короткая причёска, пронзительный взгляд, резкие черты лица — всё это никак не вязалось с тем образом Вдыхающих жизнь, которых видела Дана в этом городе и другой части дома, когда приходила на уроки рисования.

– Обезьяна? Впервые слышу. А что это за животное?

– Да почти ничем не отличается от человека, – Старшая – а у Даны не было никаких сомнений, что это именно она – подошла к столу, запустила руку под столешницу, а через миг уже прикуривала от свечи сигару размером с большой палец бугая у двери. – А если точнее, то от мужчины. Эта зверюга тоже только и знает, что постоянно жрать, гадить, где попало. И всё, что движется, тра…

– Мы по делу, – перебил её Брол. – Как и договаривались.

– Скучный ты, Вольный, – Старшая выпустила изо рта столько дыма, словно в пылающий костёр кинули мешок зелёных листьев. – Помню я про наш договор. Итак, – она обратилась к Дане, – значит, ты и есть дочка этого неотёсанного чурбана? Какое бы ты хотела выбрать себе в тотемы животное?

– А какие есть? – робко спросила Дана.

– Я что, по-твоему, должна тебе перечислить всех животных? Да ты знаешь сколько их? – Старшая сверкнула глазами и вытянула шею в сторону юной собеседницы. Повисла тягучая и неприятная тишина.

Дана не знала, что ответить. Затем глава клана рассмеялась, да так, что даже подавилась дымом.

– Да шучу я, кхе-кхе, – она глухо постучала себя кулаком по груди, а затем пододвинула к Дане те самые две огромные книги, что лежали на столе. – Вот, держи. Можешь сесть на любое из кресел и разглядывать хоть до самой темноты.

– Спасибо, – кряхтя, Дана взяла увесистые книги, которые оказались двумя частями одного каталога, собравшего в себе сотни, а может, и тысячи рисунков животных, и перенесла их в правую часть залы.

Пока Брол обсуждал со Старшей что-то по поводу Осьминога – обрывки их фраз донеслись до Даны – юная Вольная рассматривала первую книгу, которая едва поместилась на её коленях, даже немного выглядывая за них.

На ощупь обложка напоминала то ли ткань, то ли кожу. Цвет книги трудно угадывался из-за потёртостей, засаленности и времени. Судя по внешнему виду, возраст книги измерялся десятками лет — а может, она была написана больше века назад.

Дана открыла первую страницу и изумилась тому, как искусно и натурально изображён волк – именно этот зверь глядел на неё, будто живой, со старого пергамента. В голову сразу же пришли мысли о том, что клан Волка, наверное, был первым среди тех, кто окружает теперь Вдыхающих жизнь.

Дана не стала долго задерживаться на этом животном, ведь впереди было ещё столько их разновидностей, и продолжила перелистывать каталог дальше.

Воображение юной Вольной заиграло яркими красками. Благодаря мастерам прошлого, нарисовавшим зверей, перед её мысленным взором оживали невероятные создания, о существовании которых она даже не догадывалась. Тут были страшные и смешные животные, уродливые и красивые, большие и маленькие, летающие и водоплавающие, хищные и безобидные. Но несмотря на то, что Дана часто не понимала, кто перед ней изображён, неизвестному художнику удалось передать особенности зверей так, что человек, листавший каталог, легко догадывался о преимуществах, недостатках и характере каждого из них.

Прошло около двух часов, а Дана успела просмотреть только первую часть каталога. Оставалась ещё вторая книга. Сделав небольшой перерыв и воспользовавшись привилегией гостя – каждого потенциального покупателя обслуживали мужчины из Тотемного клана, принося различные напитки и еду – Дана продолжила изучать животных. Но вторую книгу она перелистывала уже быстрее, особо не заостряя внимание на рисунках, и в итоге закрыла её, не досмотрев и до половины – усталость давала о себе знать.

Дана отнесла обе книги обратно на стол и начала расспрашивать у Старшей о тех животных, которых приметила. Вдыхающая жизнь в подробностях описывала каждого зверя, да так, что юной Вольной захотелось сделать себе тотемы из них всех.

– Скажите, а есть люди с двумя или больше тотемными животными? – не сдержала она своё любопытство.

– Невозможно на одном человеке Вдохнуть жизнь двух тотемных животных, – отрезала Старшая, но, смягчившись, объяснила: – Чтобы человек получил звериные способности, недостаточно одного детального рисунка на теле и Вдыхающей жизнь. Ещё нужно настоящее животное, чья душа, вместе со своими качествами, передастся человеку. При этом человеческая душа также изменяется. А теперь представь, что было бы, если человек вобрал бы в себя две звериных души? Когда наш клан только появился, его основательница пробовала проводить слияние трёх душ. Но потом десятерым воинам пришлось сражаться с обезумевшим мужчиной, который мог быть как медведем, так и волком, чтобы остановить тот хаос, который он начал творить. С тех пор привязывать больше одной души строго запрещено.

– Ух ты! – Дана с восхищением слушала историю из древних хроник Тотемного клана.

– Это сейчас тебе «ух ты». А тогда погибли сын и дочь первой Вдыхающей жизнь нашего клана, что сильно подкосило её здоровье и изменило отношение к людям. Ладно, не будем о плохом. И вернёмся к твоему выбору. На чём решила остановиться?

– Очень красивая эта… хм, рыба?

– Акула – рыба, а это дельфин – и не смотри, что он похож на рыбу. Поверь, дельфины умнее некоторых людей. Да что там некоторых. Многих, хех.

– А что даёт тотем с дельфином?

– Ты сможешь понимать настроение человека, просто взглянув на него. Станешь добрее, но поверь, это не всегда на пользу. Точнее уж, это вообще не на пользу тому, кто стал добрее, но на руку тем, кто будет пользоваться чужой добротой. В общем, так себе эффект. Что касается возможностей – живи ты у воды, смогла бы дольше и быстрее плавать. Конечно, за счёт изменения тела.

– Ага. А вот тут ещё было одно животное, – Дана быстро перелистала страниц тридцать и ткнула пальцем. – Вот. Это кто?

– Это куница. Тотем наделяет обладателя ловкостью и хитростью. А также улучшаются зрение, нюх и слух. Но этот зверёк – хищник. Смотри, характер у тебя может испортиться.

– А есть такое тотемное животное, чтобы с помощью него я могла, не прячась, стать… ну, например, невидимой.

– Нет таких.

– А вот чтобы как осьминог – менять окраску под окружение?

– Хм… А ну-ка, подожди, – Старшая взяла вторую книгу и открыла страницу, где изображался уродец, похожий на ящерицу, с глазами, смотрящими в разные стороны.

Дана прыснула в кулак, стараясь не рассмеяться в голос.

– Согласна, вид у него не очень. Зато маскируется не хуже осьминога. А его глаза… – Дана всё же пропустила смешок и зажала рот рукой, а Старшая продолжила: – А его глаза могут смотреть в разные стороны одновременно. Ты даже увидишь, как кто-то за твоей спиной крадётся. Правда, только в том случае, если твои глаза будут находиться на таком же расстоянии, как у него. Ну и выпуклые должны быть. А там придётся немного форму головы поменять.

– Но чтобы маскироваться – не придётся же глаза отращивать на затылке?

– Нет.

– Тогда я хочу его. А кто он, кстати?

– Хамелеон.

– О! Какое необычное название. Тогда можно мне сделать этого хамелеона вот тут – на внутренней стороне предплечья? А чтобы он так же на веточке сидел, можно нарисовать? А…

– Стоп-стоп, девочка. Не спеши. Ты что же думала, я буду тотем тебе рисовать прямо сейчас?

– Ну… да.

– Вот же наивная. Это не делается по щелчку пальцев, – Старшая щёлкнула перед носом Даны, и та испугалась от неожиданности. – Сначала я скажу звероловам, чтобы они отправились туда, где обитают эти хамелеоны. И это займёт около месяца. Затем они доставят его сюда. Я выпущу из него всю кровь, смешаю с особой краской и буду вкалывать эту смесь тебе в кожу.

– В смысле? Вы его убьёте? – Дана ошарашено посмотрела на Старшую.

– Конечно.

– А без этого никак?

И Старшая приоткрыла Дане завесу тайны создания тотемов.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846