Уже ненужный Второй фронт: Юбилей взятия Парижа
75 лет назад – 25-го августа 1944 года – наши англо-американские партнёры овладели городом Париж, столицей Франции. Это была концовка операции «Оверлорд» - той самой, что началась высадкой в Нормандии 6-го июня (этот юбилей они отмечали с помпой) и закончилась 30-го августа, и вряд ли они будут отмечать финал, но поживём – увидим.
Хотя от места высадки в Нормандии до Парижа – менее чем 140 километров, этот путь оказался долгим и опасным. Несмотря на то, что количество участников операции «Оверлорд» (со стороны «союзников») всё время нарастало за счёт завоза на Европейский Полуостров новых и новых дивизий, и к концовке операции превысило 2,9 миллиона человек, действовавших в полосе шириной 200 километров, достигнутые результаты за 86 суток операции совершенно не впечатляют. Для сравнения можно привести крупнейшую из наших операций – Днепровско-Карпатскую (весна 1944-го): 2,4 миллиона участников с нашей стороны, за 116 суток продвинулись на 250-450 километров на участке шириной 1400 км – от Припятских болот до Чёрного моря. На втором месте (по количеству участников) у нас идёт операция «Багратион», проводившаяся синхронно с «Оверлордом», но менее длительная – 68 суток: здесь советские войска общей численностью 2,3 миллиона человек продвинулись на 600 километров, при ширине зоны операции в 1100 километров.
Как видим, даже по этим, формальным показателям, их Второй фронт по сравнению с нашим Первым, больше напоминал детские игры в песочнице. 140 километров от Нормандии до Парижа за почти три месяца, с такими ресурсами – это, с точки зрения достигнутого результата, не наступление, а, говоря военным языком, улучшение позиции. Примерно с такой же скоростью немцы продвигались у нас по улицам Сталинграда.
Но, конечно, главный показатель (который никто никогда не учитывает) – это сила противостоящего противника. Общеизвестно, кого мы ломали в Украине и Белоруссии (меньшим количеством сил и в меньшие сроки), и кто противостоял «союзникам» в Нормандии: отпускники и раненные на восстановлении (из уцелевших на Восточном фронте), подростки из «Гитлерюгенда» и так называемые «Восточные Легионы» - из бывших советских граждан: как военнопленных, так и добровольцев и мобилизованных в немецкую армию на оккупированных территориях СССР. Только в августе, у англо-американцев появился серьёзный противник: танковые части СС, хорошо знакомые каждому, кто интересовался сражениями за Харьков в течение 1943 года и за Тернополь весной 1944-го. Впрочем, эсэсовские танкисты как раз и входят в указанную выше категорию «отпускники и раненные, уцелевшие на Восточном фронте и проходящие восстановление во Франции».
Сначала «союзники», несмотря на относительно успешную высадку на побережье Нормандии в ходе десантной операции «Нептун», долгое время не могли продвинуться вглубь континента (говоря военным языком – «вскрыть плацдарм»), так и оставаясь в прибрежной полосе шириной 10-17 км, и только превосходство англо-американской авиации в небе Западной Европы помешало немцам сбросить десант обратно в пролив Ла-Манш. К концу июня союзникам удалось лишь углубить плацдарм до 20-40 километров, при его длине в 100 км вдоль моря.
Продолжая непрерывные бои, в двадцатых числах июля союзники овладели прибрежными городами Сен-Ло и Кан – главными опорными пунктами в системе немецкой береговой обороны в Нормандии. К 25 июля они расширили полосу плацдарма до 110 км вдоль моря и углубили до 30-50 км от берега.
Для командования союзников стало очевидным, что напрямую прорваться к Парижу и далее в Германию так просто не получится, и они пошли на прорыв в обход – в сторону, противоположную Парижу: от Сен-Ло на юго-запад, к городу Авранш (с дальнейшим разворотом на 90 градусов в сторону Парижа). Это была операция «Кобра»: перейдя в наступление, союзники пробили «коридор» шириной 6,5 километров, и, выйдя таким образом в тыл оборонительной полосы противника, развернулись на 90 градусов и начали стремительно продвигаться на восток к Парижу – по немецким глубоким тылам, за спинами солдат береговой обороны.
Образовался «слоеный пирог», где всё перемешалось: верхний слой – море и прибрежная полоса (как сказано выше, глубиной до 50 километров), на которой по-прежнему стояли английские и канадские армии. Южнее – немецкая полоса обороны, глубиной километров 20, которая опоясывает побережье и не даёт англо-канадцам выйти за пределы прибрежной полосы. И третья полоса – это американская армия, которая пробила узкий коридор, прошла в него, повернула на 90 градусов и выстроилась вдоль немецкого оборонительного рубежа с юга. Получился «сэндвич», где немецкие войска, вытянутые в узкую линию, были зажаты с севера и с юга между двумя линиями «союзников». Современному читателю, для наглядности, можно привести похожий пример из нашего времени: Изваринский «котёл» (он же – «Южный котёл 2.0») летом 2014 года, когда группировка из нескольких бригад ВСУ оказалась зажатой между ополченцами и российской границей. Совпадают даже размеры «котлов»: оба они имели ширину до 10 км и длину около 100 км, представляя собою узкую и длинную «кишку».
Котёл, образовавшийся в Нормандии, получил название «Фалезский» - по имени городка Фалез (в 30 км южнее Кана), возле которого до самого конца (до 21 августа) шла борьба за «гуманитарный коридор»: наши партнёры пытались сомкнуть окружение встречными ударами с юга и севера, т.е. «запечатать котёл», а немцы удерживали стенки коридора, выводя по нему войска из котла, с запада на восток.
Но до выхода из Фалезского «котла» было ещё далеко: немецкое командование попыталось, ударом в противоположном направлении – на запад – перекрыть тот самый коридор между Сен-Ло и Авраншем, по которому пробились американцы: тогда бы те оказались отрезанными в глубоком тылу противника. Здесь-то и вышли на сцену хорошо знакомые нам эсэсовские танковые дивизии, которые не будет преувеличением называть «харьковские». Их наступательная операция носила название «Люттих», началась она 7 августа. Главную роль играли дивизии, входившие в состав Второго танкового корпуса СС периода боёв за Харьков: «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Дас Райх», которые приходили в себя с весны 1944 года, после прорыва из так называемого Каменец-Подольского «котла» (остатки третьей дивизии из «харьковского» состава, «Тотенкопф», в эти дни сражались в зоне операции «Багратион»). Здесь же участвовал и сам обновлённый Второй эсэсовский танковый корпус – теперь в него входили дивизии «Гогенштауффен» (именно она ранее деблокировала упомянутый Каменец-Подольский «котёл») и «Фрундсберг» (она безуспешно пыталась деблокировать Тернополь в апреле 44-го: была разгромлена частями советской 3-й гвардейской танковой армии, как раз получившими на вооружение новые тяжёлые танки «ИС-2»). Ещё там была танковая дивизия СС «Гитлерюгенд», ею командовал Курт Мейер – бывший командир разведбата дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер», в своё время награждённый по итогам боёв за Харьков «Дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту» (высшая воинская награда в Германии), а за описанные бои в Нормандии – ещё и «Мечами к Рыцарскому Кресту».
Все эти дивизии были сведены во вновь созданную 5-ю танковую армию; командовал ею генерал Эбербах. Когда-то он на Восточном фронте командовал 48-м армейским танковым корпусом, после тяжёлого ранения в декабре 1942 года стал инвалидом и больше командной работой почти не занимался, пребывая на должности «инспектора танковых войск» - и вот такого человека поставили во главе новой армии. В конце августа он попал в плен к англичанам, и эту армию возглавил Йозеф Дитрих – бывший командир дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер», тоже получивший в своё время по итогам боёв за Харьков «Мечи к Рыцарскому кресту с Дубовыми листьями», а 6-го августа 1944 года ставший 16-м (из 27-ми человек за всю историю), награждённым ещё и «Бриллиантами к Рыцарскому кресту с Дубовыми Листьями и Мечами».
Кроме 5-й танковой армии, в Фалезском «котле» оказалась 7-я общевойсковая немецкая армия, которой командовал Пауль Хауссер: в период битвы за Харьков он был командиром Второго танкового корпуса СС, и, конечно же, там «отличился»: вопреки приказу Гитлера, вывел свой корпус из Харькова, сдав город 16-го февраля 1943 года, за это Гитлер отменил уже готовое награждение его «Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту». Однако спустя месяц, в марте 43-го, корпус Хауссера перешёл в контрнаступление и снова овладел Харьковом, и Гитлер таки отдал ему эти «Дубовые листья». А за умелое руководство войсками в Фалезском «котле», 26-го августа 1944 года Хауссер получил ещё и «Мечи» к своему «Кресту».
Итак, все эти очень серьёзные люди, (ранее побеждённые, впрочем, Первым Украинским фронтом генерала Ватутина на Курской Дуге, при личном участии моего деда – офицера артиллерийской разведки Петра Прокофьевича Лисичкина), оказавшись в Фалезском «котле», не испугались, а, наоборот, перешли в наступление, пытаясь отрезать американцев и ответить на ихний котёл – своим котлом. Немецкая наступательная операция «Люттих» продолжалась с 7 по 13 августа, но успеха не имела: артиллеристы 1-й армии США сосредоточенным огнём отбили все немецкие танковые атаки, одержав победу в этом оборонительном сражении возле города Мортен (примерно посередине между Сен-Ло и Авраншем).
Это неудачное контрнаступление немцев у Мортена не только не улучшило их положение, но и привело к их ещё более плотному охвату «союзниками». В это время как американцы продолжали давить на юге, британцы – с севера (от моря, восточнее Кана), 1-я канадская армия ударила по возвышенности к северу от Фалеза, в рамках операции «Тоталайз». Она основывалась на предварительной ковровой бомбардировке и новаторской ночной атаке танков при поддержке пехоты на бронетранспортёрах «Кенгуру». В 23:00 7-го августа, 641 тяжёлый бомбардировщик атаковал немецкие позиции; через полчаса механизированная колонна из 76 «Кенгуру» двинулась вперёд, используя электронное навигационное оборудование и сигнальные ракеты. На 14-километровом участке им противостояла танковая дивизия СС «Гитлерюгенд» при поддержке 101-го батальона тяжёлых танков СС и остатков 89-й армейской пехотной дивизии. Несмотря на захват городов Верьера и Сенто, к 9 августа из-за немецкого сопротивления и некомпетентности низшего командного состава продвижение значительно замедлилось; тяжёлые потери понесли 4-я канадская и 1-я польская танковые дивизии. К 10 августа британо-канадские силы взяли «высоту 195» к северу от Фалеза, однако войти в город они не смогли, и на следующий день их танковые части были отведены с позиций, а взамен зашла пехота. Зато на юге американское наступление было успешным: 3-я армия США 12-го августа овладела городом Алансон (50 км южнее Фалеза), а на следующий день 15-й корпус США достиг окрестностей Аржантана (20 км южнее Фалеза).
Навстречу американским войскам с северо-запада продвигалась 1-я канадская армия, а за ней 2-я британская. 12 и 13 августа эти силы восстанавливались после операции «Тоталайз» для участия в новом наступлении, операции «Трэктэбл». Оно началось в 11:42 14 августа, артиллерия создала дымовую завесу, скрывавшую атакующих. Наступление 4-й канадской и 1-й польской танковых дивизий замедлилось во время переправ через реки Лисон и Див, когда они были атакованы 102-м батальоном тяжёлых танков СС. Из-за проблем с ориентированием на местности и координацией между армией и ВВС, канадцы прошли в первый день значительно меньшее расстояние, чем ожидалось. На следующий день 2-я и 3-я канадские пехотные дивизии при поддержке 4-й танковой бригады продолжили наступление, но и их успехи оказались ограниченными. После жаркого сражения и отражения серии контратак 4-я танковая дивизия захватила Суланжи, однако опорник в Трене немцы отстояли, по итогам дня отступив только с нескольких позиций. На следующий день 2-я канадская дивизия ворвалась в Фалез, где встретила незначительное сопротивление разрозненных частей противника; к 17 августа этот город был захвачен полностью.
В полдень 16 августа главнокомандующий немецкими войсками в Западной Европе, фельдмаршал фон Клюге отклонил требование Гитлера перейти в очередное контрнаступление как совершенно невозможное. Во второй половине того же дня Гитлер дал разрешение прорываться из Фалезского котла на восток. На следующий день фельдмаршал фон Клюге, замешанный в покушении на Гитлера (операция «Валькирия»), был снят с поста и отозван в Германию; по дороге он покончил жизнь самоубийством. Его сменил Вальтер Модель (бывший командующей группой армий «Центр», только что уничтоженной нами в ходе операции «Багартион», и потому освободившийся). Модель первым делом приказал 7-й и 5-й танковой армиям пробиваться из Фалезского «котла» на восток; при этом Второй танковый корпус СС держал оборону против британцев и канадцев на северной стенке «гуманитарного коридора», а 47-й армейский танковый корпус — против американцев на юге.
Теперь смыкание «котла» было делом времени, однако канадцы продвигались на юг к Трену слишком медленно, и к 17 августа окружение ещё не было завершено. 1-я польская танковая дивизия получила приказ направляться на юго-восток с целью соединиться с американцами в Шамбуа. 18 августа Трен захватила 4-я канадская танковая дивизия. Взяв утром Шампо, 19 августа польские боевые группы, а также некоторые части 4-й канадской дивизии сошлись в Шамбоа; к вечеру поляки закрепились в городе и связались с 90-й американской и 2-й французской танковой дивизиями. И всё же, несмотря на соединение клещей окружения, «союзники» не смогли полностью перекрыть пути отступления немецкой 7-й армии, подвергнувшись ударам как изнутри котла, так и снаружи. В этот же день Второй танковый корпус СС смог пробить брешь на запад, захватив половину Сен-Ламбера и удерживая её на протяжении шести часов, после чего он вновь был отброшен. Многие немецкие солдаты смогли пройти через эту брешь, ночью отдельные мелкие группы также сумели перебраться на восток через реку Див.
Заняв Шамбуа, две польские боевые группы отправились на северо-восток и захватили часть «высоты 262» (Монт-Ормель), где в ночь на 20 августа окопали защитные позиции. На следующее утро немецкие войска предприняли новую попытку прорвать кольцо окружения, силами танковых дивизий СС «Дас Райх» и «Фрундсберг» атаковав польские позиции на высоте 262. Около полудня некоторые подразделения дивизий СС «Гогенштауфен» и «Гитлерюгенд», а также армейской 116-й танковой дивизии, смогли прорвать тонкую линию обороны поляков и открыть коридор, пока дивизия СС «Фрундсберг» сдерживала канадцев. К полудню около 10 тыс. немцев смогли выйти из «котла».
Хотя поляки были изолированы от основных сил и подверглись мощному натиску немцев, они продолжали упорно удерживать «высоту 262». Их сил было недостаточно для того, чтобы перекрыть немцам пути отступления, однако польская артиллерия могла вести с высоты огонь прямой наводкой по отступающему противнику. Атаковав поляков силами 352-й пехотной дивизии и эсэсовской танковой «Дас Райх», немцы нанесли им тяжёлые потери, однако не смогли захватить их позиции. Оборона стоила полякам большинства боеприпасов, что ставило их в опасное положение; не располагая запасом снарядов, они были вынуждены наблюдать, как мимо них выходит из окружения немецкий 47-й танковый корпус.
На следующий день, 21 августа, на помощь к полякам вскоре после полудня пробилась канадская пехота, а вечером началось отступление танковых дивизий СС «Дас Райх» и «Гогенштауфен» на восток, к реке Сене. Вечером 21 августа танки 4-й канадской дивизии встретились с польскими позициями у Кудеара; 3-я и 4-я канадские дивизии расположились в Сен-Ламбере и северном проходе к Шамбуа. Фалезский «котёл» был запечатан. К 22 августа все германские солдаты восточнее Шамбуа были убиты или взяты в плен. Потери немцев были огромны: так, только одна танковая дивизия СС «Гитлерюгенд» потеряла 94 процента танков, почти всю артиллерию и 70 процентов грузовиков; насчитывавшая к началу Нормандской кампании 20 000 человек и 150 танков, после выхода из «котла» она сократилась до 300 человек и 10 танков. Несмотря на то, что многим немецким подразделениям удалось отступить на восток, они потеряли большую часть техники: в «котле» было уничтожено около 500 танков и САУ, только 24 танка были переправлены на восточный берег Сены.
В результате ликвидации Фалезского «котла», нашим союзникам открылся беспрепятственный путь на Париж.
Этот город, который 130-ю годами ранее уже брали русские войска под командованием императора Александра (из династии Гольштейн-Готторп-Романовых), основан, по официальной версии, в 3-м веке до нашей эры, племенем паризиев, отсюда и название города (Paris на языке оригинала). Есть и другая версия происхождения названия: от имени героя Троянской войны — Париса, похитившего прекрасную Елену. По версии Вергилия, спасшиеся троянцы во главе с Энеем приплыли на Апеннинский полуостров, где и основали Рим, а затем Париж. В пользу этой версии говорит то, что сейчас Рим – единственный город-побратим Парижа: «только Рим достоин Парижа, и только Париж достоин Рима». Для сравнения, у нашего Харькова 21 город-побратим.
Считается, что основатели Парижа – паризии – небольшое кельтское племя, жившее на реке Сене – на острове, где сейчас находится исторический центр Парижа. Между тем, в тексте Библии неоднократно встречаются такие племена или группы людей, как «ферезеи» и «фарисеи». Что-то мешает учёным увидеть в них тех же паризеев-парижан-французов, ведь известно о постоянных переходах букв «Ф» в «П» и наоборот, поскольку по-латински сочетание «PH» произносится либо как "Ф" либо как "П", если латинская буква Н "проглатывается". Хорошие примеры – написание через «П» слов «Филадельфия» и «философия»: соответственно, «Philadelphia» и «philosophy», по такой же схеме «Paris» могло читаться как «Фариз» или «Фарис».
В ходе Второй Мировой войны, Франция с самого начала была, по хитрой схеме, выведена «за скобки» боевых действий, хотя её армия была сильнее немецкой: это должна была быть, по замыслу организаторов, смертельная битва между Германией и Советским Союзом («а всё, что между – честная игра», как выразился 22 апреля 2016 года госсекретарь США Джим Керри, уже относительно раздела Сирии); при этом англо-американцы выступали бы в качестве «третьей силы» - такой же, что в 2014-2015 на Донбассе «не давала ополченцам разгромить ВСУ, и не давала ВСУ разгромить ополченцев».
Париж, занятый с 1940 года немецкими войсками, как и Франция в целом, считались одним из самых спокойных регионов Третьего Рейха. Как уже сказано выше, основной контингент германских войск, находящихся во Франции, составляли демобилизованные по различным причинам солдаты и офицеры с Восточного фронта, не имевшие значительного боевого опыта и обладавшие малой эффективностью. Хорошая иллюстрация – это знаменитая «Красная Капелла»: обычно стараются не упоминать, что это была не совсем сеть из кадровых разведчиков, а, скорее, достаточно широкий круг (из нескольких тысяч абсолютно мирных людей), которые совершенно спокойно собирали информацию и отправляли её в Советский Союз, не видя в этом ничего такого особенного. Словом, это была не совсем та оккупация, что, скажем, в Белоруссии или Восточной Украине.
После того, как Фалезский «котёл» прекратил существование, и стало ясно – на пути к Парижу англо-американцев уже не остановить, Адольф Гитлер приказал любой ценой удержать Париж, а в случае невозможности — уничтожить город.
Первоначально в планы «союзников» входило окружение Парижа и принуждение немецких сил там к сдаче. Однако генерал Шарль де Голль и его окружение убедили командование союзников пойти на штурм города. Этот генерал был руководителем французского «Сопротивления»: как и польское, словацкое и многие другие «не легитимно избранные» правительства оккупированных Гитлером стран, они убежали в Лондон и там имитировали бурную деятельность, пока Советская Армия и её «партнёры» занималась освобождением их стран (как мы увидим далее). Однако вот эта команда Де Голля была единственной из «лондонских тусовщиков», которую официально признало правительство СССР: во всех остальных странах мы ставили своих людей, объявляя сидящих в Лондоне «нелегитимными», но до Франции нам было не дотянуться.
15 августа 1944 года, в связи с приближением к городу англо-американской армии, началась всеобщая народная забастовка парижан, которая полностью парализовала работу почти всех инстанций города к 18 августа.
17 августа немецкий военный комендант Парижа, генерал Дитрих фон Хольтиц издал приказ заминировать наиболее важные объекты, исторические и религиозные здания, включая Эйфелеву башню. Это был, в прошлом, боевой офицер: его войска штурмовали Севастополь в 1942 году, и Курскую Дугу в 43-м. А в 1944-м его перевели в Западную Европу; он воевал в Италии (Анцио-Неттунская операция) и потом в Нормандии, а 7 августа был назначен военным комендантом Парижа, вместо предыдущего коменданта, принимавшего участие в неудачном покушении на Гитлера 20-го июля (известном как операция «Валькирия»).
18 августа начали распространяться слухи о приближении союзников к городу, бойцы Французского Сопротивления активизировали свою деятельность, на стенах домов и почти везде они расклеивали плакаты с призывом начать всеобщее вооружённое восстание лиц от 18 до 60 лет, способных держать оружие против немцев, а также предупреждение о скором возмездии для коллаборационистов и тех немецких солдат и офицеров, которые не сложат оружие.
Вечером 18 августа некоторые немецкие подразделения, сотрудники оккупационной администрации и местные сторонники немцев стали стихийно покидать Париж. В городе остался гарнизон численностью в 20 000 человек при поддержке 200 орудий разных калибров и 80 устаревших танков и самолётов. 15 000 солдат гарнизона составляли немцы, ещё около 5000 полицейские и вооружённые формирования местных сторонников Гитлера.
Утром 19 августа начались первые вооружённые стычки между бойцами Французского Сопротивления с одной стороны и немцами — с другой. На улицах начали появляться первые окопы и баррикады, устроенные как немцами, так и французами.
От мелких стычек противостояние перешло в полномасштабные уличные бои по всему Парижу уже 20 августа. Силы Французского Сопротивления теснили немцев, а на освобождённых территориях вводили добровольческие охранные дружины из местных жителей. Днем 20 августа в ходе штурма была очищена от немцев городская тюрьма Парижа и лагерь для заключённых, действовавший с октября 1940 года.
Несмотря на успехи, бойцам Сопротивления всё ещё сильно не хватало боеприпасов и оружия. Немцы же хотели перегруппировать оставшиеся у них силы, получить подкрепление с фронта и одним контрударом подавить восстание. Поэтому вечером 20 августа при посредничестве генерального консула Швеции в Париже Рауля Нордлинга было заключено временное перемирие между немцами и французами.
В 9:00 22 августа немецкая артиллерия и танки, нарушив перемирие, открыли массированный огонь по занятым бойцами Сопротивления и их сторонниками районам города. Через несколько часов Гитлер лично отдал приказ перейти в наступление и подавить восстание, однако у немцев по-прежнему не хватало людских резервов для контрудара, и выполнение приказа отложили. Ровно через 24 часа, в 9:00 23 августа, немцы повторили обстрел и в некоторых районах даже попытались перейти в наступление, но бойцам Сопротивления удалось их отразить и вернуть наступающих на прежние позиции.
Наконец, 24 августа в 21 час 20 минут, в город сразу с двух сторон начали входить 4-я пехотная дивизия США и 2-я бронетанковая дивизия «Свободная Франция» общей численностью в 16 тыс. человек. С помощью артиллерии и танков им удалось почти полностью подавить сопротивление противника. К концу дня бои с переменным успехом продолжались лишь в центре Парижа и на нескольких восточных окраинах.
Взбешённый Гитлер приказал взорвать город, однако генерал фон Холтиц отказался это сделать, за что и был впоследствии объявлен спасителем Парижа (а не, скажем, повешен Нюрнбергским трибуналом). Около 3:30 ночи, 25 августа года был подавлен последний немецкий опорник у отеля «Hôtel Meurice», в котором располагался штаб фон Холтица; последний сдался в плен союзникам. Вместе с ним сложили оружие 11 800 немецких солдат и около 4000 их «местных» пособников.
В следующие дни после освобождения города состоялись несколько парадных шествий союзнических войск на Елисейских полях в Париже. В них принял участие и Шарль де Голль, будущий Президент Франции, имя которого носит аэропорт Парижа.
Несмотря на общую капитуляцию немцев, в городе ещё было небезопасно, так как несколько десятков снайперов продолжали сопротивление в отдельных частях города. От их действий погибли и были ранены несколько десятков солдат и мирных жителей. Известен случай, когда днем 29 августа немецкий снайпер с крыши одного из домов в центре Парижа недалеко от «Hôtel de Crillon» произвёл выстрел в выступающего на параде Шарля де Голля, но промахнулся и был уничтожен ответным огнём. Де Голль же спокойно договорил свою речь и покинул трибуну.
30 августа последние немецкие части во Франции отступили на восточный берег реки Сена. Эта дата считается официальным днём завершения операции «Оверлорд».
Интерактивная карта боевых действий:
https://yandex.ua/maps/?um=constructor%3A7774e074ad6655b5ddb...
