Кто сказал, что к началу 1945 года Германия была чрезвычайно ослаблена и более не помышляла даже о почетном мире? А, точно, об этом на Крымской конференции сказал Черчилль в беседе со Сталиным. Ну конечно, легко было рассуждать об этом 4 февраля 1945 года, когда Красная Армия на протяжении двух недель успешно наступала на Запад.
Только вот, думается мне, Черчиллю было вовсе не до шуток в период с декабря 1944 по середину января 1945 года. Почему? Потому что 16 декабря 1944 года вермахт начал предпоследнюю в своей истории наступательную операцию - Арденнскую. Наступление стало для союзников полной неожиданностью. К 19 декабря передовые части вермахта оказались в каких-то 500 метрах от крупнейшего склада горючего союзников. А на нем хранилось 11 млн литров бензина. Представляете что бы было, если топливо попало к немцам? Получи они этот бензин, ситуация на Западном фронте могла в корне измениться.
Так что Рейх хоронить было рано. 16 декабря фельдмаршал Рундштедт показал союзникам, что Германия еще в состоянии воевать. Мощным ударом на Льеж немцы быстро вскрыли оборону союзников и практически были готовы к полной ликвидации всего северного крыла англо-американского фронта.
Американский журналист Ральф Ингерсол, участник тех событий, писал
Немецкие войска прорвали нашу линию обороны на фронте в пятьдесят миль и хлынули в этот прорыв, как вода во взорванную плотину. А от них по всем дорогам, ведущим на запад, бежали сломя голову американцы.
Ситуацию спасло улучшение метеоусловий, которое позволило авиации союзников безнаказанно наносить бомбить немецкие войска и коммуникации. Кроме того, немцы испытывали катастрофическую нехватку горючего. В связи с этим наступление вермахта выдохлось. При всем при этом необходимо учитывать, что союзники имели подавляющее преимущество в технике, авиации и людских силах.
Я думаю тут рано говорить о том, что Германия обессилила и готова была рухнуть. И это при том, что главные и самые боеспособные силы вермахта были сосредоточены на Востоке, где Красная Армия готовилась к решающему наступлению.
Я думаю, что в России нет человека, который бы не слышал про литовских "лесных братьев". Впервые это название прозвучало в декабре 1941 года, когда Казис Веверскис, курсант военного училища, создал подпольную организацию "Литовская освободительная армия". Главной задачей организации была борьба за образование независимого литовского государства. Поразительно, но главным врагом они считали именно СССР, а не Германию. Немцев воспринимали как сторону, с которой можно договориться.
Бойцы Литовской освободительной армии не вступали в бой с войсками вермахта и СС. А вот повоевать с польскими и советскими партизанами они были рады. Весной 1944 года, на фоне наступления частей Красной Армии, руководство Литовской освободительной армии пошло на соглашения с Германией. Немцы пообещали оказать им всестороннюю помощь в подготовке солдат к ведению партизанской войны и диверсионной деятельности.
К лету 1944 года численность Литовской освободительной армии была доведена до 20 тыс человек и приняла непосредственное участие в боях против Красной Армии. В августе 1944 года, для борьбы с литовскими партизанами, в Литве была расквартирована 4-я стрелковая дивизия внутренних войск НКВД генерал-майора Ветрова. Вскоре ему в подчинение было передано еще четыре пограничных полка.
Получается, что уже летом 1944 года в Кремле осознали необходимость борьбы с оказавшимися в тылу Красной Армии "лесными братьями". Было ясно, что проблему необходимо решать радикально и в кратчайшие сроки. А тем временем, к осени 1944 года, с территории Германии в Литву было заброшено 20 боевых групп, общей численностью 150 человек. Это своего рода база для формирования более крупных отрядов.
22 октября Красная Армия освобождает от немцев всю территорию Литвы. С этого момента отряды Литовской освободительной армии полностью переходят к партизанским методам борьбы. Вскоре к ним присоединятся бывшие полицейские из Schutzmannschaft-батальонов и литовские служащие немецкой оккупационной администрации. Все партизанские группы Литовской освободительной армии были объединены под названием «лесные братья». Только вот сами себя они называли «ястребами».
В местечке Плателяй на западе Литвы был создан штаб Литовской освободительной армии, штабисты разработали программу действий и полевой устав. Территорию Литвы поделили на четыре округа: Вильнюсский, Паневежский, Шяуляйский и Ковненский. Каждому округу подчинялись уездные формирования – батальоны или полки. Волостные формирования – роты или батальоны – подчинялись уездным, а деревенские – взводы или роты – волостным. Деревенские подразделения состояли из 2–3 отделений. То есть все делалось по образцу обычных армейских структур.
С декабря 1944 года отряды «лесных братьев» активизировались. Начались нападения на колонны техники, гарнизоны, эшелоны. За несколько месяцев было проведено более 600 акций.
НКВД отреагировало проведением операции «Каменный казак». По всей территории Литвы начали проводиться контрпартизанские операции. 28 декабря 1944 года был ликвидирован лидер Литовской освободительной армии Казис Веверскис. Его пост занял лейтенант Адольфас Айдимтас-Зибартас. Не смотря на то, что к февралю 1945 года сотрудниками НКВД было уничтожено 4045 «лесных братьев», численность Литовской освободительной армии составляла внушительные 30 тыс человек. Причем, это без учета тех, кто оказывал помощь «лесным братьям», но не участвовал в военных акциях.
4 апреля 1944 года был арестован Адольфас Айдимтас-Зибартас. В Литву стягивались новые полки НКВД. Удалось уничтожить несколько крупных отрядов, общей численностью 10 тыс человек, но война не утихала. «Лесные братья» перешли к тактике малых отрядов и групп. Война продолжалась еще 12 лет, в результате которой «лесными братьями» было убито 23 тыс мирных жителей и 533 солдата и офицера НКВД. «Лесные братья» потеряли 20 101 человек убитыми и 30 596 человек пленными. Кроме того, за Урал было выселено 148 000 человек, членов семей членов «лесных братьев».
Известный британский историк Кит Лоу, который далеко не симпатизировал СССР, признал зверства, которые творили «лесные братья». Он отмечает, что людей уничтожали списками, причем не только сторонников советской власти, но и их семьи, и симпатизировавших им. Расстреливали и женщин, и детей.
1 января 1945 года, после неудачного Арденнского наступления, Гитлер вновь бросил в наступление на Западном фронте значительные силы. Положение союзников становилось все хуже и хуже. 4 января 1945 года командующий 3-й американской армией генерал Джордж Паттон записал в своем дневнике:
Мы еще можем проиграть эту войну.
В таких условиях Черчиллю ничего не оставалось, как просить Сталина как можно скорее начать наступление. Конечно, официальное письмо премьер-министра Сталину было написано сухо, но в нем проглядывалось все отчаянье, охватившее союзников.
А вот ответ Сталина:
Очень важно использовать наше превосходство против немцев в артиллерии и авиации. В этих видах требуется ясная погода для авиации и отсутствие низких туманов, мешающих артиллерии вести прицельный огонь. Мы готовимся к наступлению, но погода сейчас не благоприятствует нашему наступлению. Однако, учитывая положение наших союзников на Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования решила усиленным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему центральному фронту не позже второй половины января. Можете не сомневаться, что мы сделаем всё, что только возможно сделать для того, чтобы оказать содействие нашим славным союзным войскам.
И все повторилось вновь. В 1914 году союзники уже просили Россию помочь. Тогда в прорыв была брошена армия Самсонова. Этот факт, в свое время, обеспечил успех союзникам. Конечно, в этот раз Красная Армия и так собиралась наступать, но лишь тогда, когда создадутся благоприятные условия. Но наступать пришлось гораздо раньше, чтобы спасти союзников от катастрофы.
12 января 1945 года началась Висло-Одерская операция. Немцы вынуждены были снять с Западного фронта 5-ю и 6-ю танковые армии и перебросить их на Восток. Позднее 6-я танковая армия будет играть роль тарана на Балатоне, но там ей, что называется, «не обломилось».
Мне кажется, что споры вокруг 22 июня 1941 года никогда не утихнут. Трагический день в истории СССР поражает своими масштабами и необъяснимостью поведения многих действующих лиц. На XX съезде Хрущев дал универсальное объяснение причин трагедии первого дня войны:
Во всем виноват Сталин!
Страна доверилась вождю, а он не справился. Именно так объясняют поражения начала войны антисталинисты и антисоветчики. Но и у сталинистов все причины сводятся к личности Иосифа Виссарионовича - его плохо информировали.
В 1992 году свет увидела книга Резуна-Суворова "Ледокол", в которой автор предложил идею, надолго засевшую в головах многих людей - Сталин готовился напасть на Германию, но Гитлер его опередил. Столь свежий взгляд привлек внимание широких масс российского общества. Оказывается, Сталин не был глуп, у него был свой план, но он чуть-чуть ошибся.
Но и это не все. Согласно версии Суворова Сталин сам привел Гитлера к власти, и даже снабжал его оружием. Для чего? Иосиф Виссарионович делал из Гитлера "Ледокол революции". Подписав пакт о ненападении, СССР позволил Германии завоевать практически всю Европу. И вот когда объединение было завершено, Сталин готовился захватить наследство нацистов. Но, опять же, не успел.
Но труды Суворова, в свою очередь, спровоцировали продуктивную дискуссию о событиях 1941 года. Исследователи разделились на два лагеря.
СССР готовился только к обороне, но готовился плохо.
Сталин готовился первым нанести удар, но не успел.
Третья сторона, ссылаясь на недостаток документальной базы, не определились со своей позицией.
Главным доказательством Суворова было наращивание Сталиным больших масс войск на самой границе. Что говорит о том, что СССР готовился к наступательной войне, потому что при обороне войска оттягиваются вглубь страны. О наступательном характере войны говорит и сосредоточение ударных группировок на Белостокском и Львовском выступах. Но никто и не скрывал, что военная доктрина СССР предполагала мощные контрудары и перенос войны на территорию противника.
Вторым аргументом Суворова был резкий рост численности РККА. Но он не говорит о том, что этот рост был обеспечен военной реформой 1939 года и введением всеобщей воинской повинности. Решение о проведении реформы было принято еще в годы сближения СССР с Германией. Реформа позволяла, в зависимости от ситуации, то увеличивать, то сокращать численность армии. Опять же, Суворов не говорит о том, что призванные в РККА в 1939 году были распущены сразу после польской компании и сокращены с 5 284 000 до 3 273 400 человек.
Мало того, Сталин не решился объявить мобилизацию и 22 июня 1941 года. Но этому есть объяснение. Начать ее сразу же в начале войны, означало обрушить всю экономику. Ее необходимо проводить поэтапно, пополняя части, понесшие потери в боях.
Осень 1939 года. Солдаты вермахта на оккупированной территории Польши учинили резню в небольшом городе Браньске. Отдаленным эхом до них дошел слух, что местные евреи осквернили тела четырех немецких солдат. Согнав всех евреев которых удалось найти, немцы заставили их раскапывать могилы погибших сослуживцев. Тем, кому не досталось лопат, вынуждены были делать это руками. Но нервы евреев не выдержали, и они в панике побежали. Тогда лейтенант открыл огонь. В поле осталось лежать 22 бездыханных тела.
Командование 14-го армейского корпуса на происшествие отреагировало лаконично:
Самочинные мероприятия против евреев, безусловно, не должны повторяться.
Лейтенант предстал перед судом и был приговорен к одному году тюрьмы. В обвинительном заключении говорилось:
За убийство и неправомерное применение оружия.
А тем временем в 3-й армии генерала фон Кюхлера вахмистр тайной полевой полиции приказал согнать в синагогу и расстрелять 50 евреев. Военный трибунал приговорил вахмистра к одному году тюрьмы. Но тут вмешался командующий армией. Фон Кюхлер посчитал, что приговор слишком мягок и потребовал для преступника смертного приговора. Только вот военно-полевой суд приговорил его к 9 годам лишения свободы. Высшее командование понимало, что главное для них - восстановить и сохранить дисциплину.
21 января 1921 года решением Президиума ВЧК было создано экономическое управление (ЭКУ). На первоначальном этапе на управление были возложены лишь информационные функции по надзору за работой хозяйственных органов. Но уже 20 июля 1922 года, после назначения главой ЭКУ Зиновия Борисовича (Боруховича) Кацнельсона, начались изменения структуры и обязанностей управления. Приказом по ОГПУ № 144/51 от 17.07.26 года главные усилия ЭКУ были направлены на обслуживание заводов военно-промышленного комплекса.
15 мая 1930 года создается Особое конструкторское бюро (ОКБ). Тогда заместитель председателя ОГПУ Генрих Ягода выпускает специальный циркуляр, в котором говорится:
Использовать вредителей таким образом, чтобы работа их проходила главным образом в помещении органов ОГПУ.
1 апреля 1931 года приказом ОГПУ создается 5-е Специально-техническое отделение. В его обязанности входило использование осужденных по различным статьям ученых и специалистов. Этот день принято считать днем рождения учреждений, вошедших в историю под термином «шарашки».
10 августа 1931 года начальником ЭКУ ОГПУ СССР назначается Л. Г. Миронов. Именно при нем практически во всех крупных промышленных городах Союза начинают открываться тюрьмы-шарашки. Правда в это же время советское правительство начинает массово получать жалобы от арестованных ученых на необоснованность их ареста. В ответ на это Серго Орджоникидзе направил Председателю Высшего Совета Народного Хозяйства Л.М. Кагановичу письмо следующего содержания:
До сих пор в ряде мест у местных органов ГПУ имеются свои проектные и конструкторские бюро (в Баку, Ростове, Ленинграде, Новосибирске, Москве, Урале, Харькове и т. д.) в которых работают арестованные инженеры. Я думаю, что в настоящее время такое использование инженеров нецелесообразно.
Но Миронов был непреклонен. Он настойчиво доказывал Кагановичу, что в данный момент невозможно прекратить работу спецтюрем, поскольку их работа может в значительной степени повысить обороноспособность страны. В то же время невозможно позволить им работать без надзора ОГПУ.
Конечно, возможно Миронов, в своем стремлении расширить работу тюрем-шарашек, явно перегнул палку. Об этом говорит и тот факт, что 29 августа 1938 года он был приговорен к высшей мере наказания.
Эти стихи были написаны еще в 1906 году и на то время выражали общее отношение русской интеллигенции к правящему дому. Вскоре и остальное общество прониклось этой идеей. Общество как-то спокойно отнеслось к отречению Николая II от престола, а потом и вовсе забыло о нем. Не интересовало до той степени, что не было предпринято ни одной попытки освободить его. Судьба Николая II интересовала только большевиков. Причем эта проблема досталась им в наследство от Временного правительства.
Уже потом, после окончания Гражданской войны, в среде эмиграции родилась идея создать символ погибшей России. Личность Николая II подходила для этого лучше всего. Поначалу все шло плохо. Слишком многие в эмиграции негативно относились к правлению последнего русского императора. Но время шло, поколение сменилось. А для нового поколения эмигрантов царская Россия была прекрасной сказкой, с балами и брызгами шампанского. А, как правило, сказка требует своих героев.
И тут скучающие по царскому прошлому пошли на сотрудничество с кем угодно. Самые неразборчивые — с Гитлером, другие — с англичанами и французами. Но их объединяло главное — ненависть к большевикам. Правда, лишь в 1989 году Русская православная церковь за границей решила канонизировать царскую семью как погибших за веру. Только вот расстрел царской семьи был делом политическим, а не религиозным. Николая не заставляли отречься от веры и Христа. Большевикам, посути, было глубоко плевать на это. Они преследовали другие цели, политические.
Пока в СССР жили люди, еще помнящие досоветскую эпоху, наша страна была прочно защищена от реставрации монархии и популяризации идей монархизма. Но время шло. В школьную программу вводилась дворянская литература, Солженицинский «Архипелаг ГУЛАГ» и прочая антисоветчина. Рассказы из советских учебников все больше стали казаться страшными сказками. На экранах телевизоров все чаще стали показывать офицеров, этаких рыцарей без страха. Балы, красавицы, реки шампанского. А дальше ритуальный смысл убийства последнего императора, груды тел погибших юнкеров. Причем погибших за присягу и идею. Пропаганда популяризации царской России дошла до апогея уже в 90-е годы.
Как ни странно, но Русская православная церковь до последнего сопротивлялась канонизации Николая II. В итоге РПЦ сдалась, но канонизировала Романовых как страстотерпцев, то есть погибших мученической смертью, но просто погибших, а не за веру. А это совершенно другое дело.
Чтобы не запутаться в многообразии персонажей, участвовавших в описанных событиях, в закреплённом комментарии находится список действующих лиц с указанием, на чьей стороне они воевали.
После поражения своей армии в Битве на Белой Горе чешский король Фридрих процарствовавший в королевстве всего одну зиму и вследствие этого получивший прозвище "Зимний король", бежал со своей семьей из Праги в немецкую область Бранденбург. Чешская столица же была отдана на разграбление войскам Максимилиана Баварского, а сама Чехия впоследствии подверглась террору со стороны победившего Фердинанда II. Император Священной Римской империи казнил или арестовал всех главных чешских повстанцев, отменил в стране свободу вероисповедания, а также объявил об упразднении в Чехии выборной монархии. Отныне чешское королевство становилось наследственным владением династии Габсбургов. Большинство состоятельных чехов, спасаясь от гонений со стороны католиков, покинули страну, а все их имущество было конфисковано. Всего же в результате начавшихся репрессий со стороны императора, а также ввиду последствий Тридцатилетней войны, количество жителей в чешском королевстве к 1648 году уменьшилось с трёх миллионов до 800 тысяч, а сама Чехия на несколько столетий пришла в тотальный упадок.
Казнь на Староместной площади Праги в 1621 году.
Несмотря на поражение в Битве при Белой Горе, Фридрих не потерял веру в правоту своего дела, а поэтому, когда Фердинанд II потребовал от него беспрекословного повиновения и извинений за мятеж, Фридрих на это простодушно ответил, что "человеку, если он прав, не в чем каяться". Также Фридрих заявил императору, что если он гарантирует неприкосновенность чешской конституции и компенсирует чехам все расходы, то тогда он подумает об отречении от чешского престола. Разумеется, ничего, кроме злости и едкой усмешки, такой ответ Фридриха у императора вызвать не мог. Зимой 1621 года Фердинанд объявил об изгнании Фридриха из империи и передаче всех его земель вместе с титулом курфюрста Пфальца Максимилиану Баварскому. Также угрожая вводом войск в протестантские немецкие области, Фердинанд добился фактического расформирования Евангелической унии, принудив всех ее участников к нейтралитету в его войне с "Зимним королем".
Далее Фердинанд обезопасил себя от армии Мансфельда, которая ввиду невыплаты жалованья разорвала контракт с Фридрихом и уже несколько месяцев томилась в Пльзене в ожидании новой работы. В конце концов, наемники согласились сдать город императору в обмен на крупный выкуп, после чего они вновь поступили на службу к Фридриху. Свергнутый чешский король сумел раздобыть деньги на содержание войска у протестантских голландских князей, у которых 9 апреля 1621 года истек срок перемирия с Испанией, и на горизонте замаячила новая война с Габсбургами, а поэтому они увидели во Фридрихе союзника. Также на помощь Фридриху, наконец, пришли и другие протестантские королевства после окончательного падения Чехии испугавшиеся усиления влияния Габсбургов в регионе. Так, английский король Яков I отправил Фридриху на помощь небольшую армию, а также тридцать тысяч фунтов стерлингов, а король Дании Кристиан IV Ольденбургский начал предпринимать активные дипломатические попытки примирить Фридриха с Фердинандом II, которые, впрочем, ни к чему не привели.
Европа накануне Тридцатилетней войны.
Право на исполнение эдикта об изгнании Фридриха было передано его планируемому сменщику Максимилиану Баварскому, который вскоре со своими войсками вторгся в Пфальц. На отражение данного вторжения в немецкие земли вскоре вошла армия Мансфельда, вскоре вселившая настоящий ужас в души всех местных жителей региона. "Господи, помоги тем, к кому идет Мансфельд! " - молились тогда в Германии. Его войска несли с собой чуму и тиф, заражая города и деревни. Солдаты Мансфельда грабили и крушили все вокруг, жгли и разбивали то, что не могли унести. В католических епископствах его воинство нападало на церкви, опустошало храмы, выдергивало изображения Христа с крестов и развешивало их на деревьях вдоль дорог. В Эльзасе мародеры Мансфельда спалили все дома на расстоянии 30 км от цитадели Хагенау.
Еще одним союзником Фридриха стал 18-летний Христиан Брауншвейгский, управляющий епископством Хальберштадт. Христиан был протестантом, страшно ненавидел католиков и отличался взрывным нравом и довольно экстравагантным поведением. Так, по словам одного журналиста из Кёльна, в ходе начавшейся военной кампании Христиан заставлял монахинь разграбленного его солдатами монастыря прислуживать ему и его офицерам в нагом виде. К осени 1621 года он сумел набрать из всякого сброда войско численностью более десяти тысяч человек и выдвинулся на помощь своим братьям по вере.
Третьим и последним союзником Фридриха, пожелавшим предоставить ему военную помощь, стал кальвинист Георг Фридрих, маркграф Баден-Дурлахский, сумевший собрать войска численностью около 12 тысяч человек. Таким образом, к весне 1622 года Фридрих мог выставить против императора три войска - Мансфельда в Эльзасе, Христиана Брауншвейгского в Вестфалии и Георга Фридриха в Бадене. Объединив эти силы на Рейне, Фридрих имел бы армию в сорок тысяч человек, что вполне хватило бы для противостояния с императором. Однако прямо сейчас эти три армии разделяли сотни километров, и первоочередной задачей экс-короля было соединить всех своих союзников в одно войско.
В конце апреля 1622 года войска Мансфельда, к которым присоединился и сам Фридрих V, выдвинулись на встречу с Георгом Фридрихом и Христианом Брауншвейгским, который очень медленно шел с севера, опустошая все на своем пути. Молодой князь, остро нуждавшийся в средствах на содержание своей армии, все последние месяцы занимался тем, что под угрозами вымогал деньги и драгоценные металлы в богатых епископствах Майнца и Падерборна. В более или менее состоятельные деревни он рассылал письма с преднамеренно обгоревшими уголками и устрашающими словами "Огонь! Огонь! Кровь! Кровь!" Такие недвусмысленные намеки, как правило, приносили ему немалые откупные суммы. Христиан забирал из католических церквей золотые и серебряные иконы и утварь, переплавляя их в монеты с нахальными надписями: "Друг Господу, враг священникам". Разумеется, не гнушались солдаты Христиана и старым-добрым топорным грабежом.
Вопросом соединения своих армий в одно войско занимались и имперцы, так как на помощь армии Максимилиана Баварского, которой командовал Иоганн Тилли, из Испанских Нидерландов вышла армия под руководством Гонсало Фернандеса де Кордовы. Главной задачей обеих сторон на протяжении следующих недель стало предотвращение соединения войск противника. После нескольких стычек с врагом войскам Тилли и Кордовы все же удалось соединиться, после чего 6 мая они нанесли поражение армии Георга Фридриха, фактически выведя его из игры. После этого обе вражеские армии двинулись на север к Майну - Мансфельд, пытаясь соединиться с армией Христиана Брауншвейгского, а Тилли и Кордова, пытаясь предотвратить это. При переправе через Майн произошло сражение армии Христиана с объединёнными войсками Тилли и Кордовы, в котором ценой ужасающих потерь (протестанты потеряли две тысячи человек, почти весь обоз и все три пушки) Христиан все же переправился через реку и соединился с Мансфельдом.
Казалось, что Фридрих V мог ликовать, так как отныне он имел в своем распоряжении крупную армию, с которой он мог дать бой имперским войскам и попытаться отстоять Пфальц, а затем вернуть и Чехию под свой контроль, однако довольно скоро его постигло жестокое разочарование. Солдатня Мансфельда и Христиана оказалась абсолютно неуправляемой и сильно подорвала репутацию Фридриха в регионе. Проходя по Эльзасу, его войска сожгли около тридцати деревень и настолько разорили местность, что в конечном итоге сами оказались перед угрозой голода, вследствие чего Мансфельду пришлось переместить свою армию в Лотарингию. Наблюдая данную картину, Фридрих сокрушался: "Надо же различать друзей и врагов, а эти люди крушат всех без разбору... Они получают удовольствие, когда жгут, ими завладел дьявол. Я должен от них уйти". В конечном итоге Фридрих покинул свое войско и отправился в Гаагу, откуда стал искать новых союзников.
Мансфельд и Христиан же, оставшись без работы, услышав о начавшейся войне в Соединенных провинциях, немедленно отправились предлагать голландцам свои услуги. Летом 1622 года испанские войска осадили крепость Берген-оп-Зом, и Мансфельд с Христианом, не дожидаясь приглашения, направились к осажденному городу по кратчайшему пути, оставляя за собой след пожаров, мора и эпидемий по всему маршруту. Кордова попытался остановить их продвижение, послав им на перерез горстку своих войск. В битве у Флёрюса 29 августа Христиан, предприняв пять бешеных кавалерийских атак, во время пятой попытки прорвал испанские ряды для себя и Мансфельда, смял противника и открыл дорогу для уцелевших остатков своей армии. Самого Христиана во время сражения ранили в левую руку, в результате чего ее пришлось ампутировать. Молодой предводитель использовал это событие для демонстрации своей необычайной физической стойкости. Руку удаляли под фанфары, а затем он выпустил медаль с надписью "Altera restat" (Остаётся другая). Несмотря на свое ранение, Христиан вместе с Мансфельдом 4 октября прибыл к крепости Берген-оп-Зом и снял с нее осаду.
Пока Мансфельд и Христиан совершали героические поступки в Нидерландах, Тилли и Кордова покоряли Пфальц, в результате чего от всей богатой и прекрасной страны в распоряжении Фридриха осталась только маленькая крепость Франкенталь, где английский гарнизон еще пытался отстоять дело протестантизма. Для окончательно разгрома своего противника императору оставалось только официально лишить Фридриха всех его земель и титулов.
Христиан Брауншвейгский.
10 января 1623 года в Регенсбурге открылся съезд имперских делегатов, на котором Фердинанд объявил о передаче курфюршества Пфальц от Фридриха к Максимилиану. Это решение, противоречившее германской конституции и клятве, данной Фердинандом при коронации и не позволявшей раздавать немецкие земли без согласия рейхстага, было отрицательно воспринято почти всеми имперскими князьями, кроме курфюрста Кёльна, брата Максимилиана. Однако в результате шестинедельных обсуждений немецкие князья все-таки уступили требованиям императора. 23 февраля 1623 года Фридрих был низложен, а все его титулы были переданы Максимилиану Баварскому.
Такое своенравие императора взбесило немало немецких протестантов. В их число входил и Вильгельм Саксен-Веймарский, образовавший так называемый альянс патриотов всех классов, целью которого было заявлено обеспечить неприкосновенность протестантских земель в империи и восстановить Фридриха в Пфальце. Весь 1623 год штаб-квартирой для этой организации служил дом Фридриха в Гааге. Переговоры, которые вели изгнанники в 1623 году, охватывали всю Европу. Они замышляли не что иное, как полное уничтожение династии Габсбургов с участием в этом предприятии турок, русских, датчан, шведов, венецианцев, англичан, французов. Планировались одновременные восстания в Венгрии, Богемии, Моравии, Силезии и Австрии. Предполагалось также привлечь на свою сторону турецкого султана, пообещав ему в качестве вознаграждения Венгрию и Богемию, если он согласится возвести там на трон протестантских королей. Начать кампанию планировалось с вторжения армий Мансфельда и Христиана Брауншвейгского в Баварию.
Максимилиан Баварский.
Ключевая роль во всем предприятии отводилась англичанам, на чье финансирование заговорщики сильно надеялись. Но все пошло не так, как намечалось соратниками Фридриха. Король Англии, захотевший женить принца Уэльского на испанской инфанте, согласился убрать английский гарнизон из последней цитадели Фридриха в Германии - крепости Франкенталь. Более того, он вскоре начал убеждать Фридриха сложить оружие и обручить своего старшего сына с дочерью императора или племянницей Максимилиана.
Все, что, в конечном счете, у заговорщиков получилось — это вторжение Христиана Брауншвейгского в Нижнесаксонский округ, да и это предприятие обернулось катастрофой. 6 августа 1623 года имперская армия нанесла чудовищное поражение Христиану в битве при Штадтлоне, фактически полностью уничтожив его армию - из 15 000 солдат у него осталось лишь 2000. Не имея более средств для борьбы, Фридрих V запросил у императора перемирия.
Первый период Тридцатилетней войны закончился полной победой Габсбургов.
