Мы договорились с ними о телефонном звонке. С помощью нарезки все тех же элементарных фраз Березовского вроде «да-да» и «нет-нет» мне удалось узнать, что эти деятели непременно хотят попасть к нему в Лондон, уже получили визы и готовы вылететь по первои просьбе. Мне повезло, потому что в основном говорили именно они. Мы разговаривали десять минут. Выяснилось, что они создают национал-либеральную партию и им очень не хватает денег. Во время первого разговора они не поняли, что общаются с записанными фразами, но на вто- рои звонок мне бы их не хватило. Поэтому я решил соединить этих людеи и реального Березовского, выступив посредником между ними.
Я связался с Березовским от их имени и договорился о звонке. Этим людям я указал время, которое установил мне Борис Абрамович. В назначенныи день и час я просто-напросто подключил обоих. История повторилась. Они жаловались уже настоящему Березовскому на отсутствие финансирования. Борис Абрамович жалко оправдывался, что у него денег нет, что все они брошены на лондонские суды с Ро- маном Абрамовичем, но он точно знает, у кого их можно взять. Все бы ничего, но только вот программа партии ему не понравилась. Березовскии просил ее переделать и скинуть ему на личныи почтовыи ящик.
Вообще веснои 2012 года было нестабильное время. Оппозиция еще надеялась, что еи удастся силовыми
методами взять власть, пыталась объединиться в координационные советы, включая туда либералов, националистов и левых активистов. Вырисовыва- лись явные лидеры в лице Навального, Пономарева, Удальцова, Собчак и т. д. И каждыи пытался получить необходимую спонсорскую помощь. Уже прошла акция на Болотнои 6 мая, чуть не пере- шедшая в народные волнения, поэтому либералы и суетились. Это был их последнии шанс.
Каждыи день, возвращаясь из института, я проверял, нет ли новых сообщении от оппозиционеров, и планировал новые скаип-конференции между ними. Иногда они назначали их так поздно, что я проклинал все на свете, потому что хотел спать, а приходилось прослушивать их секретные переговоры. Порои мне это даже напоминало эпизод из всем известного фильма «На Дерибасовскои хорошая погода, или На Браитон Бич опять идут дожди», где фронтовои связист в своеи квартире прослушивал секретные переговоры Саддама Хусеи- на и Израиля и случаино узнал, что Саддама звали на самом деле Адик Гусман. Так и тут. Националисты обсуждали программу своеи новои партии, которую хотел курировать БАБ, и обещали ему золотые горы, взаимоотношения внутри координационного совета оппозиции, междоусобные воины. Особенно меня поражало, что Березовскии делал ставку на партию националистов, в которои состояли в том числе ярые антисемиты. Видимо, власть стоила дороже на тот момент.
Мало кто знает, что 12 июня 2012 года планировался реальныи массовыи маидан, которыи мог бы стать решающим в ходе противостояния внесистемнои оп- позиции и избраннои власти. Именно это мне стало известно из разговора за день до так называемого марша миллионов. На тот момент в оргкомитете этого мероприятия возникли разногласия. Этот
разговор имел для меня особое значение.
П. — пранкер.Б. — Березовскии.
П.: Вы в курсе, что здесь происходит?
Б.: В курсе, естественно.
П.: Большинство в оргкомитете не себя одеяло пытаются перетянуть и между собои ругаются. В конечном итоге страдает дело общее.
Б.: Это обычная история. С этим нужно просто научиться жить. По-другому никогда не получалось у революцио- неров.
П.: Это понятно. Ну лучше от таких людеи избавляться.
Б.: Нет, это потом будете избавляться, когда власть возь- мете, а пока что придется с такими людьми вместе жить.
П.: Ну, стараемся, да. А в остальном готовимся к завтраш- нему митингу.
Б.: Послушаи, вот меня это и интересует. У вас организованная команда?
П.: Да, естественно.
Б.: Сколько человек?
П.: У нас колонна, я так думаю, по нынешним этим самым тыщ 5 где-то будет.
Б.: Что готовите? Что вы собираетесь делать?
П.: На самом деле мы собирались пока что мирно проити.
Б.: Этот протест на... никому не нужен! Слушаи, извини, пожалуиста. Это уже нафиг никому не нужно. После того, что они вытворяют в последние дни и тем более сегодня, мирно проити — это можно даже не ходить.
П.: Ну, это да. Согласен.
Б.: Значит, есть предложение. Вполне конкретное. Если завтра придет 200 плюс — это огромное число. А они сделали все для того, чтоб пришло 200 плюс. В этом смысле Володе можно сказать большое спасибо. Вообще всем благодарны ему. Все, что делал Володя последние дни: это принятие закона и сегодня обыски и т. д., это следствие его абсолютно неверного понимания реаль- ности. С однои стороны, вы должны точно понимать, что он самыи отвязанныи. Среди вас даже никого близко такого нет по отвязанности, как он, и в этом его главное преимущество. Он самыи решительныи из всех. Неважно, чем он руководствуется: страхом, идееи, это не имеет значения. Он самыи решительныи. И до тех пор, пока он самыи решительныи, он чемпион мира. Как только среди вас появится решительнеи, чем он, он проиграл партию. Еще и потому, что он идет против течения. Про- тив исторического времени. Поэтому у вас не хватает только одного, главного — у вас нет отвязанного. Ни одного. Сравнимого даже с ним нет. Правда, он борется за жизнь. Понятно?
П.: Понятно, да.
Березовскии пытался дать понять, что мирные акции должны закончиться и нужно переходить к актив- ным деиствиям — силовому захвату власти. Когда он говорил это, его голос дрожал, как будто он читал манифест. Это была его последняя надежда на то, что кто-то в России может провести революцию в его интересах. Оппозиционеры услужливо угу- кали, получая указания от своего потенциального инвестора. Но Борис Абрамович не успокаивался.
Б.: Но теперь что ж все-таки делать с этим — с количеством, которое выидет, и с решительностью? Вот если вы просто это превратите в мирныи поход с демонстрациеи «Долои Путина!» — это просто смешно. Поэтому нужно поставить конкретную цель. Мне кажется, тут цель совер- шенно очевидна. Если придет 200 плюс, нужно взять одно здание. Одно. Но его нужно взять. Это здание называется Лубянка. Его нужно взять. Ты можешь себе представить картину, когда к зданию подходит 50 тысяч человек? Ты наблюдал когда-нибудь такую историю или нет в жизни?
П.: 10 тысяч наблюдал.
Б.: Это дико страшно. Это дико страшно, когда подходит 50 тысяч человек, а вокруг на самом деле 200. Это очень страшно. Ты не представляешь, как страшно. Первое разбитое стекло, и власть ваша. Стекло, даже не двери вышиблены уже. Я щас разговаривал тоже с одним ак- тивистом. Он говорит: «Там люди не готовы, они ничем не вооружены». Я говорю: «Послушаи! А зачем оружие- то?» Он говорит: «Да вот дверь даже эта, заходят они на Лубянке, мы не вышибем». Я говорю: «Послушаи! Что значит — не вышибем? Взяли машину, завели и въехали в дверь. И все». Ты поими, что Володя и вся компания, она очень небольшая, кстати, там порядка 9 человек.
П.: Они наделали нарезные специальные такие вещи из железных блоков, чтобы машина туда не подъехала, к Лубянке.
Б.: Еще раз говорю. Вот это не имеет значения. Побить 10 окон — это то же самое. Они сами откроют дверь. Я те- бе еще раз говорю, когда стоит вокруг 50 тысяч человек, то хочешь только одно — как можно быстрее, ..., обнять все 50 тысяч. Понимаешь?
П.: Да, да, да. Понимаю.
Б.: Это естественныи инстинкт всех абсолютно без ис- ключения людеи. Ты сразу всех любишь. Так вот, если идти без конкретнои задачи, это все равно важно, я со- гласен, даже 5 тыщ там проити, 10 тыщ, 50 тыщ, но это все не соответствует моменту, которыи сеичас возник. Там, я понял, Удальцов призывает устроить посиделки около Следственного комитета? Правильно, призывать в открытую он не может, а устроить посиделки тоже не- плохо, чтоб взять потом Следственныи комитет прямо сразу. Но ты поими одну вещь: чем раньше вы это сде- лаете, тем меньше крови прольется. Будете делать через месяц, крови будет больше. Будете делать осенью, будет еще больше. А 50 тысяч человек организованных — это ни у кого больше такои массы нету. Ни у кого. Ни у кого нет. Вот возьмите вот эту инициативу в свои руки, вот возьмите Лубянку. Все. Нету. Этои власти больше нету.
П.: Я понял, да. Тем более что завтра там будет ограниченное количество
Б.: Да пускаи хоть полк будет! Это никого не волнует, когда 50 тыщ приходит. Пускаи чем больше их, тем луч- ше. Тем больше сразу сдадутся в плен. Чтоб потом их не разыскивать.
Такая самоуверенность Березовского говорила лишь о том, что он был полностью оторван от реальности. Здание ФСБ было единственным камнем прет- кновения, которыи мешал ему вернуться обратно в Россию. Однако самое интересное: его собесед- ники ему беспрекословно доверяли. И если бы они деиствительно послушались его безумных советов и установок, то могло произоити непоправимое даже при меньшем количестве пришедших. Тем не менее они стали рассказывать о своем видении предстоящего марша.
П.: Единственное, что лучше брать не основное здание, а соседнее серое, которое более функционально.
Б.: Да любое берите. Не имеет вообще никакого зна- чения. Вот ты поими. Имеет значение картинка, как вы берете здание. Больше вообще ниче не имеет значения. О картинке тоже не заботься, там будут тысячи, сотни людеи, десятки... будут снимать. Больше ниче не нужно. Нужна картинка по россииским и западным СМИ, как вы берете здание на Лубянке, любое. Больше вообще ниче не нужно. А дальше блокируите вылеты из аэропортов и все (смеется). И власть ваша. Очень важно понять: они не готовы к тому, что вы завтра будете такими. Они не готовы. Они считают, что вы все обосрались и что вас столько не выидет. Вот и все. Иначе бы они не делали то, что они делают. Зачем им нужно было принимать этот закон и зачем им сегодня нужно было делать вот этот вот идиотизм? Если б они понимали это так, как мы понимаем. А они понимают по-своему. Потому что они 12 лет в беспределе. Это меняет абсолютно картинку мира... Но я тебе еще раз говорю, завтра никто не ждет. Вот завтра не ждут. Даже если они щас слышат разговор. (Мне хотелось вмешаться фразои «слышим-слышим».)
Да вообще не волнует. Просто не волнует. Поверь мне, у вас завтра реально есть возможность взять власть. Я на связи. В любои момент. Обнимаю! Всем успеха! Ксюше привет и успехов!
К счастью, на следующии день вышло гораздо мень- ше людеи, чем на предыдущии митинг, а национал- либералы так и не смогли сплотить своих сторонни- ков и настроить людеи на погромы. Все-таки сыграл инстинкт самосохранения. Однако когда сегодня говорят, что никто из иностранных представителеи не пытался как-то повлиять на внутрироссииские политические процессы, хочется включить им эту запись. И более того, в 2015 году в период пред- выборнои кампании Навального в Костроме мне довелось общаться с представителями посольства США в России, которые подтверждали факт тесного взаимодеиствия с новоиспеченным лидером оппозиции Алексеем Навальным. Поэтому особен- но смешно сегодня звучат выпады в адрес России, которая якобы пытается влиять на исход выборов в других странах. Березовскии, безусловно, хотел повлиять на выборы в России, он вкладывал последние деньги в различного рода радикальные организации. Правда, ставил он тогда на политические трупы и безвкусные политические авантюры. Да и средства Бориса Абрамовича были ограниченны, чтобы раз- брасываться ими, как в 1990-е. В итоге ни револю- ции, ни денег. Потом он проиграл в верховном суде Лондона по иску к Абрамовичу — самому судьбоносному иску в его жизни. Березовскому пришлось возместить все судебные издержки, многие друзья от него отвернулись. И лишь мои периодические звонки поднимали ему настроение. На шутки в духе бесплатного ужина в Бутырке Борис Абрамович всегда готов был вставить свои пять копеек. В од- нои из таких записеи расстроившиися Березовскии
в шутку предложил принять в дар от него четверть его лондонского особняка. Я даже задумался, будет ли эта запись являться доказательством по факту дарения в том же англииском суде? А через неделю он покончил там жизнь самоубииством. За день до этого он был в очень подавленном состоянии и не захотел со мнои говорить. Вместе с ним для меня умерла вся эта эпоха.
