ЧЕЛОВЕК!
я тренирую своё сердце,
выращивая в нем любовь,
добру распахивая дверцу,
не закрывая больше вновь.
как тренер юного спортсмена,
муштрую душу я свою.
шагая к цели постепенно,
я ЛИЧНОСТЬ так в себе леплю.
по графику –
помочь другому,
конечно, не в ущерб себе,
но бескорыстно, безусловно,
забыв, не требуя взамен.
а после –
вежливости время:
на хамство хамством отвечать
не очень радужная схема
в попытках мир в себе менять.
обед – и сразу на занятья,
без опозданий.
наша цель –
по дисциплине прокачаться,
искореняя палкой лень,
и напоследок испытание
успех занятий закрепить:
в другом увидеть великана
и постараться
П О Л Ю Б И Т Ь.
как семена, я поливаю
росточки личности в себе,
борюсь упрямо, понимая,
что я –
творец в своей судьбе,
и если я сама не встану,
то не добиться мне вовек
и не раскрыть великой тайны
большого
званья –
ЧЕЛОВЕК!
КРемль
Кремль
В очередь мерзкие твари.
Людей отправлять меньше стали на наш этаж.
А все из-за вас, мои дорогие создания.
Сколько же вас расплодилось, еды на всех уже не хватает, как же вы меня достали.
Голодных здоровых тварей, к больной родне ссылаю. Убивать, сожрать, далее по новому кругу. Адское пекло, сверху планеты, открытое небо.
Голодных животных не сосчитать. Их море на суше, армия, горящих огненных глаз.
Все ждут, своего человека
Их челюсти чешутся, от жажды во рту
Они Голодны, они все ещё тут, шумят и не уснут
Всех накормить, и спать уложить
Мои прекрасные детки, мерзкие твари спать до обеда.
Крутят и крутят они вертела.
Крутит и крутит у них в животах
Оскал обнажает, острые зубы, из пасти торчат наружу.
Слюни текут из каждого рта, такая Москва, какая страна.
Сожрут друг-друга, сестру родную и маму друга, а им все мало, совести не знают.
В очередь встали, вы же дети.
Вертят и вертят, тело за телом на вертеле
Дожарят сочное мясо последнего во вселенной человека.
Очередь, один стоит человек, всем людям-конец, он самый последний разумный стейк, ушёл на корм увидел спасительный свет, в желудке
мы все дождались смерть, ура
Как их понять, столица в кровавых убийствах.
Они постоянно, жгут и рвут, жрут и ржут.
всех до золотистой корочки.
Так больно смотреть. Как истребляют людей. Вокруг день,
Тут Крутятся крутятся люди. Там вертятся вертятся люди. Кто-то весь в огне, слышу их крики, кто-то кипит в соленой воде, эти крики ранее стихли.
От них не оставят, ни одной косточки
Представить сложно, такой жестокости
От них не оставят, ни одного волосочка
Представить сложно?
Red trash burn age
Red trash packs cash
Red trash kill mind
Red trash hides faces
-
Hunger red death trash
Eats red eyes trash
Smiling red jaw trash
Drink red blood trash
Red trash
———-
И хруст французской булки...
Иван Петрович был большой
Любитель курочки с лапшой
И жил с женою в Пролетарском переулке.
Но вот, господь не уберёг,
Прочёл в журнале "Огонёк"
Про вальсы Шуберта и хруст французской булки.
Там говорилось на беду,
Что, мол, в семнадцатом году
Страну разрушили большевики-злодеи,
А раньше было - боже мой! -
Не жизнь, а просто рай земной:
Балы, мазурки, фраки и ливреи...
В итоге, получилось так,
Что этот вопиющий факт
Пронзил насквозь его ранимую натуру,
И с той поры Петрович мог
Часами, глядя в потолок,
Переживать за разорённую культуру.
В мозгу кружился мыслей рой -
Он проклинал советский строй
За уравниловку, позор и униженье,
И в даль, где славная пора,
Мадмуазели, юнкера,
Влекло Петровича его воображенье.
Он грезил, будто было так:
Он облачается во фрак...
Ах, нет - в мундир, ведь он лейб-гвардии поручик!
Надев на палец бриллиант
И поправляя аксельбант,
Садится в бричку, приказав: "Вези, голубчик!"
И вот, уже к исходу дня,
Петрович, шпорами звеня,
Учтиво руку подаёт княжне-невесте,
Чей папенька устроил бал...
Но тут Петрович задремал
И очутился во весьма престранном месте.
Не то сарай, не то подвал...
И кто-то вдруг его позвал,
Пихая в бок ногой настойчиво и твёрдо:
"Эй, Ванька, чёрт тебя дери,
Ступай, в конюшне прибери!
Ишь, развалился! Пшёл работать, сучья морда!"
Петрович, не умыв лица,
Бежит и падает с крыльца,
Успев отметить неприятную картину -
Вокруг него, туда-сюда,
Степенно ходят господа
И на Петровича глядят, как на скотину.
Одна из дамочек брюзжит:
"Ах, до чего же груб мужик.
Представьте, если власть они получат!"
"Вы правы, милая княжна,
Им порка добрая нужна!" -
Твердит в ответ лейб-гвардии поручик.
Петрович утирает пот,
Петрович открывает рот,
Чтоб выкрикнуть, что думает об этом,
Но застревает крик во рту...
Он просыпается в поту,
А с губ срывается само: "Вся власть Советам!.."
Андрей Шигин
P. S. На картинку боянометр ругался, а на текст нет.
Стихотворный этюд
Надо платить налог:
На воздуха глоток.
На чистые как снега,
Сибирские леса.
И может быть тогда,
Вздохнёт легко страна.
Ведь нет другой морали,
У тех кто всё украли.
Им горы вековые
В печах спалить нужней,
А в чёрной-чёрной пыли:
Посёлки миражей...
Краснеют реки в Коми.
Ну а кому краснеть?
Я вроде бы на воле,
А срок ещё терпеть(
Я знаю что в этом посте есть орфографические и грамматические ошибки.
Не был я в Лондоне. И что?
Не был я в Лондоне. И что ?
Скажи, чего я там не видел?
Биг-Бен, признаюсь вам @овно!
И даже, в местных пабах пиво.
Я не был в Лондоне и что ж?
Подумаешь, не велика потеря.
На нашей улице кутёж.
Порою лучше Тель-Авива!
Да и себе признайся, что ЛонДон.
Тебе не ярко вобщем светит.
А потому, что ты гандон,
Забыл одеть, балдея с Светой.
Не светит Лондон и Париж,
Нью-Йорк, бразильские парады...
Стамбул, Нью-Дейли и гашишь,
Голландский. Тоже нам не надо!
Нам как-то ближе по душе,
Пейзаж приТомский с комарами!
А Лондон, пусть себе уже,
Живёт подальше, с королями.
Да и зачем нам тот ЛонДон?
Стокгольм, Венеция и Прага...
Давай ка выпьем самогон.
Что был, ещё вчера лишь... Брагой!