Ангел из кондея
Игорь искал подходящее место работы уже пару месяцев – через бюро занятости, сайты, даже газеты.
На первый взгляд, всё выглядело отлично, потому что брали и с малым опытом, и со средним специальным, и даже с судимостью – тут, видимо, надо уточнить, что срок у него был условный, а статья – за неумышленное причинение вреда здоровью: наехал погрузчиком на напарника.
Фирма ремонтировала кондиционеры и системы вентиляции. Будущий начальник напоминал актёра Макконахи в образе из известных интернет-мемов. Усатый, с жидкими длинными волосами, лысеющий, взгляд не то как у байкера, не то как у киллера-наёмника.
– Кондиционеры, – хлопнул он по столу. – Что знаешь?
– Ну... дуют. Да?
– Ещё?
– Внешний блок, внутренний. Трубки между ними. И ещё этот... пульт управления.
– Хорошо. Конденсатор от микросхемы отличаешь?
– Ага.
– Да?! И отвёртку в руках держал?
– Ну, конечно.
– Она тебе не понадобится. Идём.
Он схватил Игоря под локоть и поволок в помещение, где трудились ремонтники. Там стоял десяток внешних блоков – и мелких, и здоровенных, в человеческий рост высотой, половина была распотрошена и торчала наружу сгнившими трубками и вентиляторами. Играл трэш-метал, Игорь узнал группу молодости – «Чёрный Обелиск», крупновский, старый. Худой чувак, ковыряющий отвёрткой кишки проводов какой-то приблуды в углу, поднял хмурый взгляд и махнул рукой – не то приветственно, не то прогоняя пришедших. Не то зигуя, прости Господи.
– Сёма, – пояснил шеф. – Он не любит новичков, знаешь. А остальные на объектах.
– Что, уже работа?
– Пока ещё тестовое задание.
Подсобное помещение кончилось, и за узкой дверкой обнаружилась кривая, установленная под неправильным углом, бетонная советская лестница, идущая вниз.
Игорь с шефом протиснулись в подвал, шеф зажёг тусклую лампочку Ильича в углу. По центру комнаты стоял жестяной кожух от кондиционера – большой, ржавый, пустой, с выкорчёванным и лежащим рядом на проводах вентилятором.
– Собрать? – предположил Игорь.
– Не. Раздевайся до трусов и полезай внутрь.
– Ч-чего?!
– Полезай. Ничего такого не будет, фокус покажу. Одежду вон туда брось.
Игорю очень хотелось получить эту работу, и он поверил, что никакого зашквара от внепланового обнажения не случится. Разделся быстро, как учили в армейке, шагнул в ледяной корпус.
– Крестик тоже сними. Не боись, не расскажу, давай сюда. Вот, на стол положил. Теперь крутани вертуху по часовой раза три-четыре, только слегка! Сильно не надо. А потом сразу руку внутрь убери.
Ну, крутанул. Всё закрутилось вокруг. Яркие вспышки, шум, треск в ушах, привкус тошноты, и... жара. Нестерпимая жара.
Игорь лежал в скрюченном положении, кожух кондиционера, горячий и сухой, полностью закрывал его, а спина... Спина касалась крупнистого песка.
Игорь поднапрягся, поднял крышку. Яркое солнце сияло в зените. Разломанный корпус кондиционера валялся у стены кирпичного разрушенного здания, стоящего в пустыне около дороги. Игорь поднялся, отряхнулся от песка. Он уже понял, что телепортировался – глупо было бы полагать, что родившийся в конце двадцатого века не смотрел, не читал ничего на тему телепортации, и не понимал, как оно происходит. Гораздо сильнее взволновало то, что он остался без трусов – те куда-то испарились, он был один, без документов в незнакомой стране.
Прикрыв достоинство ладошкой, Игорь пошёл обходить здание по кругу, но вдруг услышал голоса на арабском, прислонился к стене, выглянул на секунду. Картинка зафиксировалась чётко. Джип с пулемётом в багажнике, рядом две женщины в чёрных балахонах, Игорь всё забывал, как эти штуки называются, хиджаб, или что там, а на коврике у джипа кланяется, совершая намаз, мужчина в форме цвета хаки. У коврика лежит автомат. Рядом играет ребёнок, девочка, она привстаёт, когда Игорь выглянул из-за стены, и громко говорит что-то.
Игорь опустился вдоль стенки на землю, коленки дрожали, рука нащупала кусок кирпича, но он мало чем мог помочь против пулемёта с автоматом.
– Урус! – девочка вышла из-за стенки, вскрикнула и побежала обратно к взрослым, – Урус, шайтан...
Игорь побежал. Ноги вязли в песке, пятки стирались в кровь, потом он услышал крики за спиной, смех, пулемётную очередь, звук пуль, врезающихся в землю, а потом...
* * *
Потом он оказался лежащим в скрюченной позе на полу подвала. Шеф курил что-то люто-вонючее, привстал с кривой табуретки, спросил:
– Ну как?
– Класс! Меня чуть не подстрелили.
– Куда выкинуло?
– Пустыня какая-то.. Не знаю, арабы, Сирия, или Ирак, я не разбираюсь.
– Это ты новостей пересмотрел, поди. Помню такую локацию, ага. Тоже выкидывало. Тебе повезло, что ты всего на шесть оборотов крутанул – вот, шесть минут и проторчал.
– Давай ещё?.. ой, давайте, то есть.
– Можно и на ты. Меня Иннокентий Самуилович зовут. Значит, так. Не больше одного раза за смену. Оно и не пустит, видимо, перезаряжается, типа того.
– А откуда оно у... тебя, Иннокентий Самуилович?
– А хрен знает. Похоже, это все кондиционеры этой марки такие. Незадокументированные функции. В стране у нас, в общем, всего пара штук таких. Ну, и никто же не подумает лезть внутрь разобранного кондиционера, так? Может, и инопланетные они. Этих, жидорептилоидов с Нибиру, ну, видал по «рен-тв», наверное. В общем, если понравилось – оставайся, платить я тебе буду процентом из того, что достанешь.
– В смысле, достану?
– Разве ты не понял? Эти штуки где только не стоят. В банках, музеях, на складах магазинов. Их тащить до сервисов сложно, тяжеленные же. Вот и снимают, бросают в подсобках, там же и чинят, и на запчасти разбирают. Ну, где-то ещё и после разрушений под окнами валяются, как в том Ираке. Дополнительный плюс в том, что по голому мужику охрана...
– Это я понял, стрёмно как-то сразу стрелять. Но оно же обратно только меня и приносит. Без одежды!
– Во-первых, кое-что можно пронести и во рту, как-то странно оно работает. Во-вторых... Возвращаешься ты всё равно не через него. И если что-то заранее положить внутрь с той стороны, то при следующем переносе оно окажется здесь. Понял?
– Неа.
– Да вон, смотри! Ты перенёсся туда, а содержимое кожуха – сюда. Завтра крутанём – то, что ты закинул, окажется здесь.
Шеф показал, и Игорь увидел песок и обломки кирпичей, которые были разбросаны по полу. Игорь задумался: воровать ему совсем не хотелось. Но если выкидывает в основном у буржуев, то из-за рубежа, вроде как, и не стыдно совсем.
– И что, много так удавалось пронести? Это ж совпадение большое!
– Удавалось, ага. Подлинники Дали, ювелирку, оружие, все дела. Только пропал наш Лёшка. Не то подстрелил кто-то его, не то перенос не сработал. Кто знает. Дело рискованное, что поделать. Одевайся, пойдём, я тебе кое-что из локаций покажу, и налички дам приодеться.
* * *
Иннокентий Самуилович приказал думать в основном о Европе, Америке и других богатых странах. Смотреть побольше фильмов про дорогие отели, ограбления и прочее. На второй ходке Игорь не смог выбраться из кривого пятиугольного подвала, непонятно где расположенного, так и просидел полчаса взаперти. А на третьей Игорю повезло – выкинуло в бордель куда-то в Нидерландах. Голландского Игорь не знал, но жестами сообразил показать администраторше, что он случайно вышел из номера и заблудился.
Но его повели «в нумера». Внутри оказалась маленькая азиатка в кружевном белье и вопросов лишних задавать не стала. Всё началось с ненавязчивых оральных ласк, и почувствовав, что время подходит, Игорь снял у девушки серёжки и положил в рот. С паршивой овцы – хоть шерсти клок. Но совсем внезапно ночная фея опрокинула его на кровать, залезла сверху и принялась нарочито громко и страстно скакать на нём.
В подвал их вернуло вместе. Видимо, хитрая система восприняла тело голландской ночной бабочки как продолжение тела Игоря.
– Интересный эффект, – пробубнил Иннокентий Самуилович и в тот же день принялся оформлять поддельные документы новой сотруднице.
Так в их коллективе появилась Гульчехра Салиховна Уранабиева, специалист по уборке. Жить она стала у Игоря в полуторке, на кухне.
* * *
Первая неделя прошла не сильно удачно. Самое удачное место, куда его забросило – это гостиница где-то в Корее. Удалось достать пару кредитных карт и часы, еле поместившиеся во рту. Также он снял со стены и запихал в корпус-телепорт картину в дорогой рамке, но обратно она в следующем раз не прилетела – видимо, тайник нашли. А часы оказались дешёвой китайской подделкой.
С мужиками не общался. Выходные были – тогда аппарат или простаивал, или Иннокентий Самуилович ходил куда-то сам. Один раз видел, как к нему заходили два амбала кавказской внешности, от одного вида которых захотелось телепортнуться куда-то подальше.
Нет, мысли о том, чтобы всё бросить, конечно вертелись в голове у Игоря. Но, несмотря на связь с мафией и преступления, ржавый корпус кондея принёс сказку в его серую жизнь.
Гульчехра по вечерам толком ничего не говорила, молча готовила странные блюда и делала приборку, иногда трахалась с ним – слегка неохотно, но профессионализм никуда не денешь – идеальная женщина для его графика. Поначалу ему нравилось, что они не разговаривают друг с другом, но уже к концу недели это начало мешать. Английский оба знали не очень, и Игорь купил в книжном учебник и словарик русского для иностранцев.
Что-то ценное удалось раздобыть только с десятого раза, когда Игорь оказался в подвале японского гипермаркета электроники. Пробежав по залу голышом под звуки сигнализации и свистков охранника, Игорь засунул в рот пять топовых смарт-часов от самсунга и прыгнул обратно.
* * *
За успешный квест шеф повысил время с получаса до двух часов. Спустя четыре дня Игоря впервые поймали, это случилось где-то в офисном здании в Южной Америке. Его приложили дубинкой, посадили в полицейский автомобиль, обернули в плед, вызвали переводчика, медика и повезли куда-то в участок. Обратный телепорт сработал в середине пути.
– Так дело не пойдёт, – сказал Иннокентий Самуилович. – Если тебя сфотографируют – считай, пропало, сейчас эти... нейросети сплошные, фотографию отследят. Бегай в маске в следующий раз. Или в чулке. И не попадайся.
Чулок пришлось каждый раз засовывать в рот. Не сильно приятно телепортироваться с кляпом во рту, но вариантов было немного. Промысел пошёл лучше – украшения, мелкие гаджеты. К концу месяца Игорь попал на склад какой-то крупной библиотеки в Штатах. Была ночь, сильно хулиганить не стал, набрал кучу старинных фолиантов и напихал обратно в жестяной кожух, да схоронился, перенёсся обратно. Во второй раз он попал туда же через пару дней – у него уже начинало получаться выбирать "место приземления".
Фолианты Иннокентий Самуилович успешно толкнул через кавказцев где-то на чёрном рынке, и в тот же день выдал Игорю зарплату – ровно полтинник. Игорь повёл Гульчехру в кино. Девушка уже освоилась в новой стране, ей даже больше прежнего нравилась работа, она учила вместе с Игорем язык, но в последние дни сделалась холоднее обычного, вечера проводила одна на кухне, всё зависала в интернете со старого планшета, оставшегося Игорю после ухода жены. В кино показывали какую-то слезливую мелодраму, Гульчехра не понимала языка, но плакала, а после собрала вещи и ушла куда-то, как позже выяснилось, в посольство Вьетнама, восстанавливать свои настоящие документы на имя Ан Квен Ньюнг.
* * *
Что-то внутри Игоря сломалось. Сказочная, пусть и не вполне законная работа теперь уже не приносила столько радости. Число мест переноса оказалось конечным – всего около тридцати штук. Из них пять – в очень опасных местах. Дважды по нему стреляли из шокера, один раз снова выкинуло в Ирак, он слышал голоса на арабском в паре метров от себя, но, наученный горьким опытом, так и не рискнул вылезти из-под корпуса.
К третьему месяцу он изучил и запомнил все точки выхода. Сидя в подсобке с шефом, он как-то задал вопрос:
– А что будет, когда нас заметят? Можно сходить один раз, два, но на третий умные люди точно могут понять, что проблемы возникают из-за старых кондиционерных блоков. Спецслужбы, опять же...
– Да, в Китае уже точно знают, – кивнул шеф. – Раньше там было точек сорок, а за последние годы – ни одной. Лёшка там сильно наследил, таскал электронику с заводов, биткоины с майнинг-ферм на кошельки уводил, золотая голова... Эх... Ничего, останутся точки выхода на развалинах, в пустыне вон, ещё где-то. Прорвёмся. В конце концов, разбогатеем, да забросим это всё. Уедем на Мальдивы, поставим нормальных кондиционеров себе, заживём...
* * *
Разбогатеть они не успели. На пятый месяц в офисы ворвалась толпа СОБРовцев с интерполом в придачу. Игорь сидел на складе и сразу понял, что происходит. План на этот случай у него в голове уже был. Пока мужики с автоматами толпились у кабинета Иннокентия Самуиловича, он схватил напольный вентилятор, рванул в подвал, по дороге скидывая с себя одежду. Воткнул вентилятор в розетку, направив на крыльчатку волшебного кондиционера, залез внутрь и щёлкнул тумблер вентилятора. "Рулетка" будет крутиться долго, очень долго, подумал он, проваливаясь в звенящую пустоту.
А в следующий миг в глаза, в рот и уши ударила вода. Она давила на него с непреодолимой силой, но ему хватило ума не выдавить спасительный воздух из груди, скинуть кондиционерную крышку с обглоданным скелетом, валяющиеся на океанском дне, оттолкнуться ногами и поплыть к тускло блещущему солнцу в зените. Он был совсем один, не считая робких стаек рыб, он плыл, стремился к свету, не зная, сумеет ли доплыть до поверхности, а если сумеет, и, если доплывёт до суши, – сможет ли прожить все эти годы в незнакомой и далёкой стране, но он плыл, тянулся вверх, безызвестный кондиционерный ангел, низвергнутый с небес.
А.Скоробогатов, больше рассказов и романов - https://author.today/u/avssilvester/works
Случаи из практики 42
Мужчина 30 лет:
— Вы когда-нибудь видели человека, трижды наступавшего на одни и те же грабли? Так вот, он перед вами.
— Как же вам это удалось?
— Сначала насмотрелся в соцсетях на красивую жизнь блогеров: как они путешествуют по разным странам, снимают тамошнюю жизнь, едят в местных ресторанах, - и подумал: «А чем я хуже»? Ну, кроме того, что мои родители не миллионеры. Зато я гораздо предприимчивей и веселей. В общем, взял кредит, купил оборудование и мотнул в Аргентину. Итог – нарвался на неприятности, провалялся в больнице пару недель, а когда вышел, то все, на что у меня хватило денег – это на билет обратно. Естественно, на мой блог никто даже не взглянул.
— Большой был кредит?
— Приличный, - посетовал мужчина. – Но я поднапрягся, пару лет повкалывал сверхурочно и закрыл его. И тут, моя новая девушка вздумала отправиться на археологические раскопки где-то на Кипре. Сказала, что если найдем что-нибудь стоящее, то озолотимся, ну или по крайней мере, продолжим качать мой блог. Ну и я...
— Не смогли ей отказать?
— Любовь, сами понимаете, - хмыкнул он и продолжил. – Уже по приезду, она решила посвятить меня в тот факт, что раскопки будут вестись под водой. «Ну зашибись!» - ответил я, рассказав ей о том, что я и плаванье – вещи несовместимые. В общем, я все это время проторчал на пляже, периодически подавая ей те или иные инструменты. А когда она ничего так и не нашла – мы в конец разругались и возвращались домой уже по отдельности. Благо что долг, на этот раз, мы гасили пополам.
— Вы так и не помирились?
— Нет, но зато с ее братом мы остались в хороших отношениях. Он то и предложил мне начать возить антиквариат и прочие дорогие грузы из Петербурга в Финляндию. Если не вдаваться в подробности, фишка была в том, чтобы использовать для этого старый паром, который никто никогда не вздумает проверять. Чуял я, что не стоит дважды связываться с людьми по фамилии Раков, но все же согласился – деньги были хорошие. Собственно, это и была моя последняя мысль перед тем, как мы начали идти ко дну вместе со всем грузом, после того как выяснилось, что кораблик давным-давно списали и он находится в аварийном состоянии. Спасибо за спасение многоуважаемым финским пограничникам, патрулирующим тот участок.
— Целая череда неудачных событий…
— Не то слово, - горько рассмеялся клиент. – А самое забавное произошло вчера - мне позвонил старый друг и говорит: «Жень, а не хочешь помайнить биткоины? Верняковое дело, нужен только надежный человек со связями - пару месяцев и можно ехать на Багамы». Я ничего не ответил, положил трубку и полез в интернет - искать ближайшего психолога, а то появилось подозрение, что на этот раз, купанием в холодной воде я не ограничусь.
Черный ангел (по версии ADN)
Не только французские л’яди и прочие ш’лавье умели срывать башку мужикам, и гортанно сосать из них бабулес! Наши киевляночки тоже знатно чудили, гремя на всю Европу.
Героиня сего опуса имела бурлящую ирландскую кровь, которая, пребываючи в наших краях с 18 века, знатно насытилась украинской. Вот такая мамзель с гремучим коктейлем внутри и родилась в 1877 году в Киеве. Когда всем выдавали хороший характер, Мария второй раз стояла в очереди за красотой. Вот и выросла Машенька слюнепускной чикой, но с отвратным характером, коим часто и обладают горячие дамочки.
В полтавским институте благородных девиц её называли «demivierge», то бишь «пулудевственница», что скорее всего означало, что честь она берегла с молоду, а вот попец и уста сахарные — нет.
Выйдя в 17 лет на волю, она сразу же начинает кружить с кутилой и мотом Василием Тарновским, одним из первых лиц Киевской золотой молодежи. Однако предки молодых начали меряться чичирками на предмет благородства и зажиточности. Машкины были знатнее, но Васькины богаче. К общему знаменателю никому ума не хватало прийти, поэтому все закончилось битыми горшками и запретом молодым жениться.
Но бабушка Васьки сказала молодым, что размер не имеет значения, и надоумила Ваську устроить похищение невесты. После чего молодые, как в лучших романтических традициях, поженились в сельской церкви под Киевом, под упоротые слёзы умиления своих друзей — киевских мажоров.
Родители решили не доводить дело до греха, и во избежание шекспировских драм, дали благословение молодым, вместе с двумя поместьями, которые быстро превратились в гламурный Казантип. Естественно, что туда слеталась вся молодая звиздота, чтобы вдали от родителей бухануть абсенту, ширнуться морфином или нюхнуть коксу. Такой наркоманский декаданс продолжался до тех пор, пока у Васькиных родителей не закончился бабос.
Машуня обороты кутежей сбавлять не собиралась, а спрыгивать с кокса на синьку ей было западло. Поэтому она решила пожертвовать пешкой, и влюбила в себя брата Васьки, затем жестоко его отшила и тот не подвёл! В лучших традициях любовных драм мелкий сопляк повесился. Это привело к тому, что родительские бабосики уже не делились на два рта, а полностью шли в молодую семью.
Потом умерла Васькина бабушка, а за ней и его отец. Пока делилось наследство, доступ к деньгам перекрыли. Машка принялась охмурять знакомых мажоров, разводя их на бабулес. Васька мстил ей тем, что драл слабых на передок мамзелей. В перерывах между взаимными изменами молодые мирились и устраивали в Киеве старые добрые оргии, из-за чего вскоре в приличные дома им был вход закрыт.
Вскоре Машка решила, что её муж объелся груш, поэтому она захотела его побрить, нечаянно спалившись с любовником в любимом Васькином ресторане. Муженёк дурканул, выхватил револьвер и наделал дырок в любовнике. Пока полиция собирала улики, а врачи безуспешно латали любовника, Мария охмурила барона, который ради неё ушёл от жены. Любовники умчали в Крым, где барон вообще повёл себя как красавчик: застраховал свою жизнь в пользу Машки, и через пару дней застрелился. Ну не молодец ли?
Вернувшись с баронскими бабулесеми в Киев, Машка узнаёт, что её мужа оправдал суд присяжных и отпустил на свободу. После всего пережитого Васька снимал стресс через ББ — бухлом и бабами, и слышать ничего не хотел про свою жену, желая развестись с ней как можно скорее.
С Машкиной репутацией, для соития с ней достаточно было положить болт на стол. Что, собственно, и сделал Донат Прилуков, ее московский адвокат по бракоразводному процессу. После совместных кувырканий, Донат пошёл дальше, и украл 80 тысяч рублей, и сбежал с Машуней в Алжир, пересрав себе тем самым как безупречную репутацию, так и личную жизнь.
Быстро просадив все баблишко, парочка принялась искать жертву, и вскоре нашла её. Это была семейная пара Комаровские. Графине на том свете прогулы ставили, поэтому граф привёз её на лечение. Мария принялась за лечение, но не графини, а графа. От спермотоксикоза. Тут и графиня пошабашила быстрее обычного. Видать Машуня долго ждать не хотела.
Граф сразу после поминок сделал Марии предложение, подтвердив серьёзность своих намерений подарив Донату большую сумму денег, а так же завещав «всё, что нажито непосильным трудом» своей любимой молодой невесте, подписав себе таким образом смертный приговор.
Но втупую валить графа было жесткое палево, поэтому необходим был влюблённый лох. Благо лошпет сыскался довольно быстро. Влюбить в себя его не составило никакого труда, стоило красотке щелкнуть пальцами. Вскоре Мария жалуется своему суженому, что офигевший граф не даёт ей проходу, угрожая чпокнуть. Влюблённый пилоточник убивает графа, но узнав, что Машке перепали все ништяки после смерти графа, он понимает, что «насадили дурака на четыре кулака», поэтому обманутый хахаль начинает петь на допросах, как пьяная жируха в караоке, посвятив копов в свои догадки.
В итоге сладкую парочку арестовывают в Вене, когда они пытаются снять деньги за страховку. В 1910 году состоялся суд, над «чёрной графиней», как её прозвала пресса, ведь всех привлёк тот факт, что так или иначе, а из-за неё погибло 15 мужчин. Присяжные признали обвиняемых виновными, и суд приговорил лоховского убийцу к 3-м годам лишения свободы, Машке дали 8 лет, а Донату — 10 лет. Через 4 года разразилась Первая Мировая Война, и стёрла все следы «чёрной графини».
Пережила ли Мария Тарновская все перипетии войны? Никто не знает, но что-то мне подсказывает, что да.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.