Два года срочной службы в качестве двухгодичника пролетели, как один день. Я втянулся в армейский ритм жизни с ее геморроями и тревогами. И, когда на горизонте замаячил дембель, я слегка затосковал. На помощь пришел замполит части, предложив мне подписать контракт на должность психолога, благо, свято место пустовало.
Я колебался недолго, и вот я – психолог. Старлей на майорской должности. Замполит – мой шеф, привел меня в клуб, где мне предстояло врачевать души военнослужащих, завел меня в кабинет, о существовании которого я даже не подозревал, и сообщил, что таких офисов, оснащенных мягкой мебелью, в части в сего два – у командира и, соответственно, теперь у меня. Посоветовал быстрее разбираться с делами и принимать должность, а сам ушел по своим замполитским делам, а я немедленно приступил к приему дел и должности, взгромоздившись на диван и мысленно аплодируя себе за правильно принятое решение.
Но прием должности продлился недолго. Буквально через полчаса в кабинет ввалились мои приятели из моего теперь уже бывшего подразделения с криками: «О-о-о! Вот это классное местечко ты себе оторвал!»
Действительно, в кабинете было очень уютно, как дома. И повадились мои приятели, и их приятели, и приятели их приятелей ходить ко мне в кабинет. И не выгонишь – с одной стороны обида будет, с другой – вроде по должности не положено. А реально – ни документы не подбить, ни с солдатами не побеседовать. Да и шеф начал меня прессовать по этому поводу.
В общем начал я прикидывать, как бы приятелей своих отвадить. Долго ничего не мог придумать, пока, листая мемасики (Ссылку оставляю – прикольные, не совсем чернуха – и смысл, и поржать есть над чем. Чувак выкладывает просто веселые вещи.), не наткнулся на стихотворение. Позволю себе процитировать его.
Ты голубой? Позора нету в том!
Не прячь глаза, иди смелее в массы!
Скажи: «Я – гей!» И мы тебя поймем,
Ведь мы же люди, а не п…ы!
Сразу хочу обозначить свое резко отрицательное и очень брезгливое отношение к этой категории жителей планеты. Но это была идея!
Обыграть все я решил в пятницу, когда в клубе, где, напомню, располагался мой кабинет, в 16 часов проводился инструктаж личного состава контрактников и офицеров перед предстоящими выходными днями. Первыми на этот саммит, как правило, минут за 40 до его начала обычно прибывали контрактницы. Они садились в зрительный зал и что-то там перетирали меж собой. На этом и строился мой расчет.
Я заранее качнул гей-порно, установил проектор, чтобы он транслировал ролик на весь большой экран в зрительном зале, купил себе ведро попкорна и минут за пять до расчетного времени прибытия контрактниц приглушил свет в зрительном зале и уютно устроился с попкорном в центре.
Конечно, смотреть на это непотребство даже минуту, я не мог, поэтому установил видео где-то в середине ролика на паузу и стал ждать.
Контрактницы обычно появлялись с грохотом входной двери и цокотом железных копыт. Услышав эти звуки, я немедленно снял видос с паузы. На экране здоровенный черный мужик кого-то там ...
Услышав скрип двери в зал и протяжный «Ох!» оттуда. Я быстро вскочил, засуетился, выключая аппаратуру и замямлил, пытаясь покраснеть: «Это… это я просто проверял…»
В общем, получилось отлично. К вечеру меня прочно записали в соответствующую категорию, а в субботу я имел серьезный разговор с шефом, который, когда узнал истинную причину, ржал так, что у него судорогой свело ногу, пришлось доктора вызывать.
Зато у меня появилась возможность работать, да и еще – возможность выявлять реальных гомиков в нашем дружном коллективе.