Сессионный музыкант⁠⁠

Все события и герои вымышлены. Любые совпадения с реальными личностями случайны.

Запятых не завезли, знаю. Но эту битву я всегда проигрываю.

***

Когда-то, давным-давно, когда трава была зеленее, девушки привлекательнее, а мы моложе - я недолго играл в рок-группе и первый раз влюбился.

А ещё у меня были густые длинные волосы - однокурсницы завидовали, не то, что нынешняя плешивая седина.

Учились мы на журфаке в довольно красивом южном городе Н с древней архитектурой и не менее древней историей. Студенческая жизнь – весёлая пора, но я вспоминать те времена не стремлюсь, только  иногда приходят воспоминания как яркие картинки - часто позитивные и светлые, а изредка чёрные, сочащиеся тёмной багровой кровью по краям раны. Тогда я просыпаюсь и долго смотрю в потолок, не решаясь заснуть, прислушиваясь к сопению жены - бухгалтерши с большой грудью и резким голосом. Да, молодые студентки остались позади.

Хорошо ли что снится девушка из прошлого, когда рядом спит женщина из настоящего?

Хорошо ли помнить запах её волос и чувствовать тепло тела?

А ещё ужасное до скрежета зубов чувство вины.

***

Сначала я познакомился с Габаритом - барабанщиком "Обрезанных кришнаитов". Тогда в ДК проходил студенческий рок-фест, и я немного перебрал дешевого вина.

Хотелось оторваться на концерте, а чтобы комплексы запрятать подальше  лучше алкоголя товарища нет и не будет.  Пару бутылок мы с друзьями уработали во дворе, плюс шлифанули пивом под сценой  и было весело. А потом очень хорошо. И ещё лучше. Громкая музыка, веселье, танцы, раскрасневшееся горячее лицо, пот течет за шиворот и от соседа несет чесноком, а потом как по голове дали и больше я  ничего не помню. Ушел в отрыв.

Этим вечером я поддерживал всех музыкантов, независимо от стиля и направления. Поддерживал энергично и яростно во всю силу  пьяной души. Причем вёл себя не агрессивно и сидящих зрителей не раздражал, а только смешил, может быть поэтому меня и не выкинули на мороз, а может потому что Габарит «прикрыл».

Он был самым старшим в группе, большой, волосатый, похожий на бабуина дядька. А в ДК временно  работал то ли настройщиком аппаратуры, то ли музыкальным администратором  - рок-концерты организовывал именно Габарит и группу "Обрезанных кришнаитов" он собрал вместе. А я оказался последним пазлом, недостающим звеном, но случилось это не сразу.

- Ты хороший парень! - кричал Габарит мне в ухо, перекрикивая шум колонок. - А? Музыку любишь?

- Обожаю! - ответил я, размахивая скрученной в жгут мокрой футболкой над головой. - Цой жив! Хеви-металл жив! Всем Хой!!

- Я больше электронику предпочитаю! - кричал Габарит - Искусственная и неживая музыка скоро будет в тренде! Мои барабаны станут никому не нужны!

- А ты барабанщик? – орал я в ответ. - Круто! Почему не выступаешь!

- Через пять минут наш выход! - он протянул лапу и я пожал его холодную волосатую пятерню, будто за медузу схватился. - "Обрезанные кришнаиты!" Приятно было познакомиться! Ждем такой же адской поддержки!

- Ага, - подтвердил я, хотя уже чувствовал внезапно навалившуюся усталость. Концерт шёл полтора часа, и алкоголь выветривался вместе с силами. Как ни крути, молодой студенческий организм не похож на батарейку Дюрасел. Особенно когда питается сухими супчиками из пакетиков и заливается дешёвым вином. Я нашел свободное кресло и чувствуя себя обманщиком рухнул в него и с облегчением вытянул ноги.

Хэдлайнеры всегда выходят последними, когда публика максимально разогрета. “Кришнаиты” закрывали вечер потому что Кенни организовал концерт, но они и правда были крутыми. Это я понял почти сразу.

Сначала погас общий  свет в зале, затем включились дымовые машины, наполняя сцену клубами дыма, прожекторы один за другим представляли выходивших музыкантов.

Первым появился Фёдор - шаман, солист, танцор, мудрец, писатель, журналист, автор текстов и музыки. Он играл на клавишах и пел волшебно-непонятные тексты своим бархатным голосом. Всегда был опрятно одет в стиле поздних Битлов, тогда он был похож на Джорджа Харрисона поселившегося в русской глубинке.

За гитариста был вечно недовольный и никогда не улыбавшийся Дрель. Он носил длинные ухоженные волосы и кожаные штаны. Гитара у него была тоже невероятно дорогая для того времени и буквально сияла от чистоты. Тряпочкой Дрель над ней работал в любую свободную минуту. Играть он тоже умел отлично, впрочем,  как и все в группе.

А потом появилась она. Назовем её Янка, в честь ушедшей талантливой подружки Летова. Не нужны нам настоящие имена, для того чтобы вспомнить прошлое.

Янка была красивая, невероятно, просто до жути красивая. Высокая, с черными волосами, с длинными ногами и широкой улыбкой она сразила меня первым же появлением. Так бывает, когда ты сразу понимаешь - это твоя песня, твой автор, твой друг, твоя девушка.

Я сидел пьяный, мокрый от пота и голый по пояс с глупо открытым ртом. А потом началась настоящая музыка. И волшебство явилось в зал со сцены.

Ребята исполняли что-то авангардное, не похожее ни на классический рок, ни на фолк, ни на модный тогда грандж. Это скорее амбиент микс из The Doors и Theodor Bastard. Магическое, как ещё не написанный саундтрек к Гарри Поттеру и давно забытое, потерянное в веках народное творчество.

Я никогда ранее не слышал такого и был поражён. Сквозь усталость, голод, алкогольный и наркотический дурман ко мне пришла магия музыки Федора и немалую роль в ней играла флейта Янки. Да, она издавала божественные звуки с помощью этой чёрно-белой палочки. Она не танцевала, но чёрное, длинное до пола платье в стиле хиппи летало само по себе. Крутились на руках фенечки и на груди блестели  бусы, а она играла сосредоточенно и не двигаясь, как Моррисон на сцене в семидесятые.

Кружились огоньки, танцевали под сценой фанатки Фёдора, входили милиционеры и уходили ни с чем, наблюдало за концертом начальство с балкона, а я втянулся в эту музыку как в переливающуюся блёстками воронку. Мелодия и магия были вокруг меня, а глаза и губы девушки передо мной. Я влюбился, дамы и господа. Тогда казалось, что раз и навсегда.

***

Всё хорошее рано или поздно заканчивается и пришлось уходить. Я тянул до последнего, оглядывался в поисках волосатого Габарита, надеясь, что он меня вспомнит и позовёт за кулисы, но барабанщик пропал вместе с палочками - актовый зал опустел. Пришлось уходить и мне, потому что торчать одному среди кресел как-то не очень, на выходе оглядываясь на сцену в последний раз я чуть не влетел в коротко стриженного здоровяка, от которого сильно несло одеколоном.

По стилю одежды сразу было ясно,что передо мной спортсмен или тот, кто очень хочет быть похожим на атлета.

- Полегче, ты, - буркнул он, и мягко оттолкнул меня, чуть не свалив с ног, - концерт закончен, патлатик, почему ещё здесь? Стулья воруешь?

Он был не один, а с такими же агрессивного вида пацанами. Длинный, короткий – для меня они все были одинаковыми.

В чёрных спортивных костюмах с белыми полосками на рукавах  пацаны щеголяли практически всегда. Я видел иногда таких особей на улице, замечал слоняющиеся фигуры на рынке, обходил занятые ими скамейки в центре. Всегда коротко стриженные головы, всегда что-то жующие и пристающие к студенткам. Гопота. Начинающие бандиты. Бездельники и спортсмены.

Как же звали этого, который рассматривал меня прищурившись и загородив выход? Тогда я не знал, а сейчас уже и не вспомню. Пусть будет Валера Короткий. “Короткий и Компания”.

- Ну, чё молчишь? - переспросил он, - А  карманы покажи.

Я сделал шаг назад и промычал что-то злое. Как всегда язык отнимается, в голове грохочет,  когда в кровь приливает адреналин, но выворачивать карманы перед горсткой гопоты я точно не собирался, даже под угрозой драки.

Короткий побагровел и сжал кулаки. Братья по разуму сгрудились вокруг него, потирая руки. Я и напрягаться не стал, потому что шансов все равно не было. Это как Тайсон против Майкла Джексона. Я вас умоляю. Но в тот вечер мне повезло.

Кто-то назвал Короткого по имени и, забыв про меня, он подошел к лысеющему мужику в коридоре, который что-то начал ему эмоционально говорить, размахивая руками. Воспользовавшись паузой, мне удалось выйти из ДК и благополучно добраться до общежития, протрезвев по дороге. Так я первый раз встретился с Коротким и его бандой.

***

Студенческие годы - времена веселые и голодные. Мы выживали, но не чувствовали себя обделёнными. Молодость зачастую безрассудная, но весёлая - все отрывались как могли. Кто-то курил траву, кто-то пил, кто-то качался, а кто-то учился зарабатывать  деньги.

Мы в свободное время делали музыку. Я играл на треугольнике.

***

Габарит сам меня нашел на следующий день. Пришёл в общагу, каким-то образом разыскал безымянного студента – любителя тяжёлой музыки и разбудил, дёргая за плечо.

- Привет, “хороший парень”! Помнишь концерт?

- Ага, - сказал я, протирая глаза и пытаясь сообразить где нахожусь.

- На пиво пойдёшь?

- А кто откажется?

Не знаю, чем я привлек этого дядьку. Ведь, по сути, мне было шестнадцать, а ему около тридцати. Мне ещё учиться и учиться, а он уже устал от работы и не верит в будущее. Наверное, Габариту просто хотелось найти друга, чуть тупее себя самого, потому что в группе он считался глуповатым денежным мешком. Если бы не связи в ДК и не барабанная установка нашли бы кого помоложе, но тогда его терпели.

А я оказался для «старика» свободными ушами на которые тот мог гроздьями развешивать истории. Габарит часами разглагольствовал о музыке, книгах, авторском кино, и я умело поддакивал, поглощая халявное пиво. Целую неделю ваш покорный слуга  был его безмолвным спутником и собутыльником, в ущерб учёбе, но это того стоило.

Через неделю барабанщик позвал меня в ДК на репетицию кришнаитов.

***

"Приходи на репетицию, - сказал Габарит,- я постучу немного, а ты пиво постережёшь, чтобы коллеги не выпили. Ну что ты будешь в этой общаге сам сидеть, как крот".

Кто бы отказался от такого предложения?  Вечером я встретил ударника у входа в ДК, он вручил мне две авоськи с бутылками и попросил не пить, пока будет репетировать. На скамейке во дворе развалились Короткий и компания. Кажется, тот даже узнал меня, потому что выпрямился, собираясь встать, но Габарит поздоровался первым и пожал спортсменам руки, я стоял поотдаль, не приближаясь, пока он шутил и раздавал сигареты.

- Пойдём, - сказал барабанщик, и гопники остались позади, только «свербило» в шее от злого взгляда.

- А кто это? - спросил я, уже внутри, в прохладном холле ДК.

- Сын директора Дома Культуры и его друзья. Старайся с ними не общаться, неприятные ребята, но отец наследника подтягивает к должности понемногу. Короткий здесь и охраной занимается, и продажей билетов, и доставками. Мне приходится с ним по работе общаться, а группе не нужно. Тебе, кстати, тоже.

- Не очень то и хотелось, - подтвердил я.

Актовый зал был пустой и казался огромным. Шаги гулко отражались в тишине. Ни следа от прошедшего сейшена, панков, рок-музыки и алкоголя не осталось. Всё чинно. Кресла в ряд, на полу обычная скучная чистота, пахнет моющими средствами. И музыкантов на сцене нет.

- Они в коптёрке за сценой, - ответил на мой немой вопрос барабанщик, - иди сразу туда и налево за занавесом дверка, как у папы Карло. Познакомишься с ребятами, скажешь что от меня, а я пока проверю всё ли норм, Короткий может с проверкой заглянуть, как-то он нехорошо смотрел.

Так я гремя бутылками и поёживаясь побрел искать комнатку для репетиций. Замедлялся как мог, в надежде что Габарит закончит заглядывать под кресла и догонит меня, но он только недовольно бурчал под нос и где-то уже достал метёлку с совком.

Чувствуя себя дураком, трусом и самозванцем я проскользнул по ту сторону занавеса. Здесь светила тусклая лампочка под потолком и действительно дверка была слева, если спуститься на пару ступенек вниз.

Я нервно сглотнул, и звук этот громом прокатился в местной тишине. Никогда не был за кулисами. Никогда даже на сцене не был, только под ней. Здесь чувствовался запах пыли, хлорки и спирта. Здесь гробовая тишина и только за дверью, к которой я уже успел подойти гудели голоса.

Я обхватил авоськи двумя руками, прижал их к груди, да так и стоял, не решаясь войти. Уйти тоже не получится - позади волосатый ударник и гопники, а за дверью настоящие музыканты. Взрослые, умные и красивые. Если верить Габариту ещё и гордые и самовлюбленные. Трус проснулся во мне не в первый раз, но в этом рассказе пусть будет первый.

Не знаю сколько я так стоял без движения, но пару веков точно. Джаз сменился рок-н-роллом а Элвис Пресли Майклом Джексоном. И дождался бы я старика Габарита в конце концов, и он бы высмеял мою сгорбившуюся фигуру под дверью, как собачку, которая ждет возвращения хозяина. И я бы его послал, кинул пиво на пол, свалил и никогда бы не вернулся, но двери открылись, и вышел Фёдор.

Он очень контрастно и стильно смотрелся в светлых джинсах, белом свитере и с густой темной шевелюрой. В руках у него был мусорный пакет, который он аккуратно поставил в урну у двери и совсем не удивился, увидев меня.

- А, это ты? Габарит говорил, что придёшь. Сразу с пивом? Заходи, не стесняйся.

Там в комнате кто-то ходил, еле слышно играла музыка, и приятный обволакивающий запах вырвался наружу и я вошел, грубо разрывая атмосферу звоном дешманских бутылок.

Она была тоже там. В черных круглых очках, с банданой, красиво завязанной на голове. Сидела, закинув ноги на спинку стула, и курила сигарету в длинном мундштуке. В левой руке она держала какую-то брошюрку. Совсем не удивилась моему появлению и кивнула, приветствуя.

- Давай сюда, - буркнул Дрель, он тоже носил в помещении солнцезащитные очки, ох уж эти музыканты, и забрал пиво. Одну бутылку сразу выудил и открыл легким движением об табурет.

- Эй, малой, вообще-то я тебе говорил не давать никому моё пойло! - возмутился проявившийся в проёме Габарит.

- Не трогай парня,- буркнул Дрель и протянул мне ещё одну бутылку, - лови!

Я дернулся вперед всем телом, потому что подумал, что он кинет её. Все засмеялись, но по-доброму, не обидно. Даже Габарит.

Так началась наша дружба. Так я начал ходить на репетиции.

***

Тогда я ещё не играл на треугольнике. Просто сидел в уголке и потягивал репетиции как вино: наслаждался звуком гитары, волшебными переливами клавишных и флейтой, от которой шли мурашки по коже. Янка никогда не лажала и терпеливо играла свою партию сотни раз. Конечно, это можно объяснить тем, что не так уж много её было, никаких соляков и коды на флейте, но всё же.

Фёдор тоже не ошибался. Он останавливал других, заставлял повторять кусок песни ещё и ещё раз. Он переписывал музыку на ходу и сразу  объяснял всем и каждому, что им нужно играть и как. Это был прирождённый лидер. Поэт и композитор не для нашей провинции. Но смотрел я не на него.

Дрель лажал часто, нервничал и грубил всем кроме Феди. Его он слушал всегда и, оглядываясь назад, я понимаю, что гитарист рос в скилле. Медленно, но уверенно превращался из самоучки в профессионала.

Габарит  огрызался чаще. Часто лажал и часто кидал оправдания, с которых все посмеивались, со временем я стал это замечать, а он не понимал до конца. Тем не менее, лидеру он тоже не перечил. Спорил, обижался, грозился всех выгнать и отобрать помещение - Фёдор молчал и улыбался, Янка смеялась, а красный как помидор барабанщик уступал и продолжал стучать - музыкант он может был не и от бога, но работал с упоением достойным уважения.

Так шли дни, недели, месяцы и я неспешно превращался на репетициях  из кем-то забытого стула в традиционную часть мебели. Я не стал членом группы, но ребята привыкали ко мне и считали как само собой разумеющееся то, что я всегда сижу в углу с бутылкой пива, дымящейся сигаретой и пепельницей. Курю, смотрю и слушаю, а главное никому не мешаю. А ещё не даю глупых советов. Просто слушаю. Бесценное качество.

Мне правда нравилась музыка, но еще больше мне нравилась атмосфера репетиций: постоянные повторы, импровизации, звук гитары и магия клавиш, эротика флейты (это личное) и звон тарелок. Мне нравилось слушать наставления Фёдора - как он ненавязчиво учит, командует и одновременно принимает версии музыкантов. Мне нравилось, как обмениваются колкостями ударник и гитарист, как звонко переливается смех Янки и как улыбается в усы Фёдор.

Но больше всего - теперь я понимаю, мне нравилось наблюдать, как рождается песня, как она меняется со временем, начиная с незатейливой мелодии наигранной Федором и парами строчек припева и заканчивая выступлением на очередном концерте.

Да, я не пропускал концерты, сейшены, сборные выступления с участием "Обрезанных кришнаитов". Там где вход был бесплатный, я проходил в зал, а когда нужно было тратить кровные, которых обычно нет у студентов, то Габарит пускал меня через служебный вход.

Слушать песню обрывками в тесной комнатке, на репетиции в зале, и на сцене, когда в  креслах сидят  зрители, под сценой скачут фанаты и включены софиты, прожекторы и усилители  - это три большие разницы.

А теперь о плохом.

Короткостриженные гопники не пропали с моих радаров - они наоборот стали ближе и фонили, как упавший на сцену микрофон. Короткий и компания, пользуясь влиянием папаши, "держали" этот Дом Культуры. Я точно не в курсе, что это значит, но они присутствовали на всех праздниках, торжествах, концертах проводимых в ДК плюс занимались сдачей в аренду площадей.

И когда "Обрезанные кришнаиты» репетировали на сцене Короткий и компания были здесь же. Они усаживались вдоль стены и курили. Мешать они не мешали, но одним своим присутствием раздражали музыкантов.

Иногда в перерывах между проигрышами бездельники закидывали тупые шутки - дразнили пухляша Габарита, задавали глупые вопросы Фёдору и даже меня лениво трогали. Пару раз пытались выгнать из зала, но клавишник заступился, и ко мне больше не лезли, только смотрели искоса.

Сильнее всего доставалось Янке. Каждый третий выпад Короткого был в её сторону. Каждый второй его друзей тоже. Они отпускали вонючие шуточки про кожаные флейты, про умение работать ртом, про бусы,  и что будет, если оставить только их. Янка не терялась и всегда находила, что ответить. С чувством юмора у неё было не хуже чем с красотой. Она отшивала спортсменов  так, что они багровели, сжимали кулаки и гавкали в ответку уже без огонька.

Один раз я видел, как Короткий раздавил пачку сигарет в кулаке, когда слушал девушку. Он вдруг резко посмотрел на меня, двигая ноздрями и я едва успел отвернуться, дернувшись так, что кресло грохнуло в образовавшейся тишине.

Я видел, как он смотрел на неё, не скрываясь и, как она смеялась над ним.

Я видел, как он крутился у входа вместе со своими дружками, провожая Янку взглядом и издевательски прощаясь, а храбрая девчонка отвечала смехом.

Я видел странные эмоции на его лице, компот из непонятных ингредиентов. Смесь ненависти, страха, вожделения, испуга и надежды. Он будто чего-то хотел, но боялся спросить. И однажды он спросил. Только не у неё.

***

Продолжение следует.