Сборник Антона Чехова «Палата № 6»⁠⁠

Праздно пропустив в школе тот момент, когда в программе урока было данное произведение, я решила нагнать упущенное в свои тридцать лет. Ожидания, как обычно, не совпали с реальностью.

Помнится в ВК была группа «Палата №6», наверно и она тоже повинна в том, что я построила в своей голове ошибочное представление о содержании. Бытовали в те времена в этой группке смешные шуточки, а школьницы слащаво называли свои глупые кружки «палатой №6». Упаси господь, конечно, оказаться в этой самой палате, какой её представил Чехов. Дыра отчаяния, бессмысленности и скорби.

Однако соль сего текста совсем не в «Палате №6», конечно, повесть превосходная и не может не запасть в душу, заставит задуматься любого о бренности собственного разума и толстокожести системы. Но, откровенно говоря, при взгляде на купленный мною сборничек я вспоминаю в первую очередь не это произведение, а повесть «Черный монах». Даже само название звучит по-особенному притягательно и веет каким-то магизмом.

Чехов пишет так не однозначно, дает такое поле для размышлений, что не сразу вникаешь в то, что сей монах не более чем галлюцинация. Кажется, что вот по средь книги в Чехове проснулся писатель-фантаст. Отнюдь, это яркая, и замечу, очень болтливая галлюцинация одного интересного персонажа Андрея Коврина. И ты вроде готова ко всем вариациям психических расстройств, поскольку позади половина книги именно о подобных типах, но данный рассказ бьет трещину в рассуждениях и думается, что суть не в том болен ли человек, а в том, счастлив ли он вне зависимости от того, в каком пребывает состоянии. А он, казалось, был счастлив. Может я ошибочно поняла идею Чехова, не спорю, я не весть какой рецензент, но видя на страницах эту легкую одухотворенность, с примесью сумасшествия, эту счастливейшую постоянную бессонницу, которую потом ревностно залечат и забьют до такой степени, что мир Андрею будет не мил. А ведь он был до корней волос безобидный тип и демонстрировал высокий интеллект и адекватность, порой не свойственную здоровым людям, но увы и ах, нашелся в нем изъян, который не устроил остальных.

Как порой хочется быть объективной до мозга костей, видеть мир только в реальном его цвете, со всеми изгибами и изломами. Мне кажется, многих из нас защищает воображение от жестокости повседневной действительности. Как много времени вы проводите в собственных фантазиях? Как много пропускаете мимо всего того, что может потревожить ваше сердце или убить на корню растущую в мозгу идею.

Андрей цвел и пах, как тот дивный сад, в котором любил блуждать на рассвете. Цвета сочились насыщенностью, люди виделись приятными и одухотворенными, все ощущения дарили одну лишь радость, и он делился своей психопатичной радостью с другими, пока эти другие не убили в нем ошибку психики, которая на деле рисовалась больше даром божьим. Всего несколько страниц, а я ощутимо затосковала по тому Андрею Коврину, который долгими ночами философствовал с Черным монахом, плодом его больного воображения.

И опять-таки концовка была столь неоднозначной, будто Чехов дает право самим выбирать, как ко всему этому относиться. Как к ужасной болезни, которую должно лечить всеми доступными методами, коих тогда было ограниченное количество, или же видеть в этом божье провидение. Наверно каждый должен решить это для себя самостоятельно.