Русский Север⁠⁠

Описывать красоту Севера очень сложно. Я начал работать в г.Мезень  с конца апреля 1989 г. Первый рейс в качестве пилота я выполнил по маршруту  Мезень – Койда – Ручьи – Золотица – Васьково – Ручьи – Койда – Мезень.

После работы в Азербайджане, где полеты проходили в основном над сравнительно густонаселённой местностью с обилием всевозможных коммуникаций. Полёты выполнялись в предгорьях Кавказских хребтов. Безусловно, очаровательные красоты Азербайджана – поля  засеянных различными культурами – на равнине это хлопчатник, в предгорьях виноградники, пшеница. Все это на фоне Кавказских гор. А что стоит полет над Каспийским морем – вдоль береговой черты.  В хорошую погоду были видны снежные шапки горных вершин… А какой воздух – запах моря, йода, и еще чего - то особенного…

На Севере все другое. Практически отсутствие коммуникаций, огромные безлюдные территории, обилие растительности, болот, рек, озер – чувствуется сила природы. Четко прослеживались зоны – тайга, лесотундра, тундра. Чуть южнее – лес, с его красотами, севернее, заполярье  – тундра, скудная растительность – кустарники, трава. Жизнь напрямую связана с природой, с её законами. Но краски Севера тоже очень зачаровывают.  За короткую весну и лето население должно подготовиться к суровой зиме. Изобилие ягод, грибов… Сотрудники аэропорта также старались организованно выезжать на заготовки дикоросов. Был такой забавный случай: записались мы с командиром на такую поездку, автобус был аэропортовский, всех желающих он мог не вместить, поэтому заранее надо было записываться. Накануне поездки мы отмечали какой-то праздник, и утром немного «навеселе» поехали на «тихую охоту». Уже проехав больше половины пути, а уезжали километров за 90, спрашиваем у нашего техника:

- Слушай, а там какие грибы растут – белые, подосиновики…

- Да мы не за грибами едем.

- За ягодами???

- Нет за губами.

- ???

И спросить неудобно… И надо ли нам это…

- Слушай, ну а грибы там растут?

- Да нет, только губы.

- А что с ними делают и на что они похожи?

- Солят, губы как губы.

Яснее не стало. Ладно, отдохнем, воздухом подышим…

Приехали на место, взяли в провожатые нашего знакомого.

- Показывай, что есть губа.

- Вот! - и показывает на волнушку, - Это губа!

- Это же гриб!

- Нет, всё, что в засолку – губа.

Оказалось это местное наречие – все, что солится без предварительного отваривания – губы…

Первый полет на Севере поразил меня: во - первых огромным количеством разбросанных по району ступеней от ракет (как выяснилось позже район относился к  району падения разгонных блоков и первых ступеней с космодрома Плесецк). Во-вторых, забитыми брёвнами поймы маленьких речушек вдоль берега, да все побережье выглядело как паркетный пол. Огромное изобилие прибитого к берегу топляка. В-третьих, отсутствием в прибрежной полосе воды. «Нифига, - думаю, море обмелело, бедные люди, сколько сил надо, чтобы лодки до воды дотянуть…»  Это оказался всего лишь отлив…

На обратном пути и море стало полноводным и речки наполнились до краев водой и лодки в воде стоят. Говорят, что прилив р. Мезень по величине второе место в мире занимает… На эффекте приливов построена местная логистика – на отливе ушел в море, на приливе вернулся. Еще был поражен количеством гнездящейся на летний период пернатой дичи. Такое количество гусей, лебедей я ранее  никогда не видел.

Заходим как-то на посадку в Шойне, пробиваем облачность, вываливаемся из облаков, и тут как снег белые пятна на земле, а это стада гусей. От шума двигателя самолета они не так пугались, как от звуков вертолета. Только заслышится звук турбин вертушки, еще самого вертолета не видать, а тысячи птиц срываются с мест. Может, охотились когда- то на них с вертолетов, и поэтому у них осталась память на этот звук, не знаю…

Первое время было очень трудно ориентироваться. Населенные пункты маленькие, приводных маяков нет. Зимой еще сложней – все бело-серое, все сливается воедино, горизонта не видно, полосы не видно.

Был такой забавный случай тоже в Шойне – дело было зимой, прилетели за рыбой. Только начали выполнять первые рейсы по вывозу наваги, все заснежено, мороз стоит крепкий. Все это в происходит в сумерках – полярная ночь. Прожектора горят, народ суетится… Рыбу, в брикетах по 20 кг из склада-ледника грузят на телегу и подвозят к самолету. Решил посмотреть, процесс погрузки, оборудование ледника. И тут на тебе – взрыв мозга – стоит кобыла, вся в инее, запряженная в сани, и, с какой то отрешённостью (как мне показалось), уплетает мороженую навагу! Такое впечатление было, что она это делает постоянно!

- Ты же травоядная...?!? - мне даже как-то жаль стало бедную лошадку…

Навагу в те года вылавливали очень много- десятками тонн. Мы возили ее начиная с декабря по апрель. В декабре-январе рыбка шла с икрой, самая вкусная. Привезешь, бывало, рыбакам подарков, а они тебе мешок свежей рыбы. Заготавливали только навагу, попадающую в сети камбалу и корюшку не заготавливали. И можно было с разрешения рыбаков, набирать сколь угодно. Еще спрашивали:

- Где посвежее?

- Эту вот вчера выловили, а тут неделю как…

О, эта свежая рыбка была замечательная! А запах свежей корюшки какой, а какая вкусная камбала, да запечённая в печи…