Роман *Цена прошлого# / Часть 11⁠⁠

Часть 10 - https://pikabu.ru/story/roman_tsena_proshlogo__chast_10_5349...

******

Правила городской Клубной лиги были такими, что команды, занявшие в первой отборочной игре первое и второе места, попадали в разные 1/8 и встретиться теперь могли только в финале. Если, конечно, до него дойдут. Но у меня не было никаких сомнений, между кем развернется настоящая борьба. Да, это понимал, наверное, каждый. Как и то, что второй раз скидку на имя никто нам делать не будет. Что уж темнить – в той игре мы были слабее.

«Восьмушка», «четвертушка», «полушка» – мы щелкали их как орехи, не встречая даже намека на сопротивление. Когда мы собрались на первой репетиции перед финальной игрой, я ждал, что меня позовут руководители и составят долгий разговор на тему серьезности предстоящей игры. Но они лишь многозначительно оглядели всех нас и, коротко кивнув, сказали:

– За работу.

Сценарий был великолепен, что уж говорить, наши руководители, бывшие работники сферы искусств, постарались на славу. Даже на мой критичный взгляд не было ничего такого, к чему бы можно было придраться. Некоторые шутки были настолько хороши, что мы хохотали, держась за живот, а отсмеявшись, приступили к распределению ролей. Это был материал достойный финала, осталось только воплотить его в жизнь. Все было в наших руках.

Когда, стоя за кулисами, мы ждали вызова на сцену, я смотрел на наших соперников и видел, что они веселятся и искренне радуются, как дети. Казалось, они довольны даже тем, что просто стоят на этой сцене. Игра началась, и ведущий начал представлять команды публике. Зритель еще не забыл, кто здесь истинные чемпионы, и встретил нас бурными овациями. Но и болельщики соперников не подкачали. Хоть в зале их было и меньшинство, в громкости крика и оригинальности плакатов они не уступали нашим.

Как претендентам на кубок им выпала честь открывать игру и выступать первыми. Они показали достойный уровень: шутки были остры, танцы красивы, миниатюры и пантомимы хорошо поставлены, песни спеты по нотам. Но до нас они не дотягивали. У нас было лучше. И на сцену после нашего неизменного ритуала духовной подзарядки мы выходили с полной уверенностью в нашей победе.

Мы выиграли эту игру и в очередной раз стали чемпионами города, жюри отдало нам кубок без всяких сомнений. И эта победа была мне особенно дорога. Во-первых, нам удалось одолеть действительно сильных соперников, а во-вторых, это была моя последняя игра. В следующем сезоне придут новые игроки, новый капитан. Так что было немного грустно. Но я старался как можно дальше отогнать эту добрую грусть и отдал себя целиком в руки славы.

Наверное, к этому невозможно привыкнуть – каждое объятие, поцелуй, рукопожатие, даже какое-то маленькое теплое слово дарило просто ни с чем не сравнимое чувство, и я не уставал ощущать его вновь.

Света сама подбежала ко мне и, положив руки на плечи, нежно поцеловала в щеку.

– Поздравляю, Сереженька, ты молодец.

Она провела по моей руке и, попрощавшись, ушла с таинственной улыбкой. Меня тут же закружили в объятиях какие-то очередные малолетки. Мама ходила на все мои выступления, вот и сейчас она стояла в сторонке и терпеливо ждала, пока я отделаюсь от последней фанатки.

– Я горжусь тобой, Сережа, – сказала она, когда мне все-таки удалось подойти к ней. – Я всегда в тебя верила.

– Спасибо, мам. Я сегодня возможно не приду ночевать, если что, позвоню.

Когда болельщики начали растекаться, ко мне подошел парень из команды соперников, их капитан.

– Мои поздравления! Вы красавчики, держи краба!

Его взгляд был открытым, слова звучали искренне, и я, поначалу ожидая подвох, крепко пожал протянутую руку.

– Какие планы? Отмечать будете?

– А то. Как же без этого! – кивнул я.

– Мы тоже собираемся. Моя квартира сегодня свободна, предлагаю отметить вместе.

– О-о-о! Намечается крупная пьянка. Только имей ввиду – мы заправляемся девяносто пятым.

– А-ха-ха! Ничего, зальем полный бак.

И дружной компанией, на ходу знакомясь друг с другом, мы отправились к нему домой. Было решено, что вопросом выпивки буду заниматься я, и он, отсчитав собранные деньги, выдал мне в распоряжение двух парней покрепче, ознаменовав это фразой: «Эти хлопцы носят пакеты лучше всех». Еще раз поняв, что праздник сегодня выйдет на славу, я пошел прямиком в вино-водочный, закуска, по словам хозяина дома, у него была. Мы решили, что девушкам, которых было в количестве трех, лучше все же взять пива – не водку же им наливать.

И вот спустя каких-то полчаса мы стояли у железной двери квартиры дорогой новостройки. Когда мы зашли внутрь, я отдал пакеты тем двум парням покрепче и, подозвав Миху, велел им слушаться его во всем. Сгоравший от нетерпения Миха с радостью взял на себя эту роль и со знанием дела принялся раздавать указания, что куда нести и что куда поставить.

Я начал осматривать квартиру. Глупо будет описывать весь интерьер: широкий коридор, пять больших комнат, огромная лоджия, словом – элитное жилье. Вся наша компания расположилась в двух комнатах, поскольку в одной места бы не хватило, и я, недолго побыв в одной, зашел во вторую.

На звук открывающейся двери все повернули голову, и тогда я увидел ее глаза. Она сидела спиной ко мне и смотрела через плечо снизу вверх спокойным оценивающим взглядом. Этот взгляд пронзил меня насквозь. Я долго смотрел в эти черные глаза и не мог сдвинуться с места. Глубокий взгляд – я в нем тонул. И лишь когда она отвернулась, я снова начал слышать голоса, музыку, звон столовых приборов.

– Место! Дайте капитану место! – забегал Мишка и, схватив свободный стул, поставил его в середину стола.

Будто оглушенный, ничего не видя перед собой, я сел на стул, пытаясь привести в порядок сбитое дыхание. Я пил, но не пьянел, ел, но не чувствовал вкуса и даже забыл, что я как капитан должен был произнести какие-то тосты.

Я смотрел на нее. Черные волосы, смуглая кожа и эти глаза… Ах, эти глаза. Они меня завораживали. И хотя она даже ни разу мне не улыбнулась, не посмотрела на меня как-то многозначительно, я уже был готов быть у ее ног. Ее звали Алиса.

Вообще, стоило мне хоть немного выпить, язык у меня развязывался со всех узлов и, казалось, я мог любому человеку объяснить все, что угодно, а расположить к себе девушку – так это раз плюнуть. Но сейчас я не мог связать и двух слов, хотя выпил для этого сверх нормы. Чувствовал я себя нормально, а сознание оставалось мутным.

Гости вставали и уходили, меняя или оставляя свои места, и у меня хватило соображения сделать так, чтобы я оказался на стуле рядом с Алисой. Мы активно участвовали в общем обсуждении чего-то, но за весь вечер еще не сказали друг другу ни слова. Во время очередного взрыва хохота наши колени под столом соприкоснулись, и я не убрал ногу. Она тоже не шелохнулась, хотя не заметить этого не могла. Я наслаждался ее теплом и, не встретив отпора, положил руку на свою ногу так, чтобы ребро ладони как бы невзначай касалось ее ноги. Я не знаю, что произошло потом – я просто этого не понял, но спустя мгновения наши ладони, руководимые каким-то единым импульсом, сплелись воедино, жадно лаская друг друга. И мне стало уже все равно. Я откинулся на спинку стула и расслабился в приятной неге, а наши руки под столом разжигали пламя, языки которого поднимались до самых глубин моего сердца.

Менялись лица, музыка, но я не обращал на них внимания, они были для меня всего лишь диафильмом, я уже жил ею. Спустя какое-то время она положила голову мне на плечо. А через несколько минут ее ноги лежали на моих, и мы, прижавшись друг к другу, уже никого не стесняясь, боялись расцепить наши ладони. Мы боялись упустить этот огонь.

Не знаю, сколько прошло времени, но судя по всему было уже поздно – куда-то подевались люди, и в квартире стало вроде как тихо. В комнату вбежала маленькая щупленькая девчонка из Алисиной команды и куда-то срочно ее позвала. Алиса, не сказав ни слова, сжала мою руку чуть выше локтя и вышла за дверь. Я достал сигарету, вспомнив, что не курил уже несколько часов. Затушив ее меньше чем на половине, я побежал, нет, я полетел вслед за ней, как обезумевший мотылек после долгого сна увидевший солнце.

Я нашел ее на лоджии – она стояла там и что-то обсуждала вместе с подружкой. Завидев меня, подруга поняла все без слов и вышла, оставив нас одних. Я облокотился спиной к окошку, и как только дверь закрылась, Алиса прижалась ко мне всем телом. Я обнял ее за талию и наклонил голову, собираясь поцеловать, но она отвернулась.

– Ты со всеми девушками так? – спросила она, не разжимая объятий.

– Что?… Нет! С чего ты это взяла?

– Говорят, ты бабник.

– Я? Кто… Нет, постой, кто мог такое сказать?

– Твой друг Миша.

– Миша?

Я удивился, не понимая, зачем ему это было надо, а она тем временем обняла меня еще крепче, как будто хотела прижаться ко мне каждой клеточкой. Боже, как вкусно она пахла. Я гладил лицом ее волосы.

– Так это правда?

– Нет. Конечно, нет!

– Почему тогда… Почему я?

Я знал ответ. Но я еще никому никогда его не говорил. Молчание длилось секунду, и потом я все-таки решился. Ведь если не сейчас, то когда?

– Я тебя люблю.

Мгновение мне показалось, что она пытается вырваться, а может просто она так сильно вздрогнула, но потом успокоилась, и ее тело расслабилось, даря мне свое обжигающее тепло.

– Но… Как? Мы же даже толком не знакомы… Когда?

– Не знаю. Наверное, прямо сейчас.

Она ничего не ответила, лишь только подняла согнутую в колене ногу и прижала ее к моему бедру. У меня поехала крыша. Аккуратно, будто прикасаясь к какому-то сокровищу, я провел подушечками пальцев по ее ноге.

– У тебя очень нежная кожа…

– Спасибо, – тихо сказала она, а когда я поднял глаза, то увидел, что она повернула ко мне лицо, слегка отведя голову назад.

Я наклонился к ней, она подалась мне навстречу. Я старался целовать ее как можно нежнее, как можно ласковее, старался подарить этим губам неземное блаженство, но через три поцелуя наши нервы не выдержали. Она разжала губы, и наши языки слились в порыве кипящей в нас страсти. От нахлынувших чувств и головокружения я потерялся в пространстве. Она первая отстранилась и, учащенно дыша, сказала:

– Уже поздно… надо спать.

– Хорошо.

– Только на разных кроватях.

– Хорошо.

Отказать ей было нельзя. У меня не было ни воли, ни сил. Да что я… Вся вселенная в принципе не подразумевала никакого нарушения гармонии в отношении этого существа. Мы легли в одной комнате, она – на кровати рядом с подружкой, а я – на диване. Мы лежали и смотрели друг на друга, боясь закрыть глаза. Я не помню, кто из нас заснул первым.

******

На следующий день я знал, что мне делать, хотя не делал этого никогда в жизни. Договорившись с ней о встрече (номер телефона я взял у нее вчера), я принял душ, почистил зубы, привел в порядок свою редкую растительность на лице и пошел одеваться. Я выбрал черные джинсы и неклассическую белую рубашку модного фасона: навыпуск с коротким рукавом. Получилось весьма стильно. Надушившись отцовским парфюмом, я взял все имеющиеся у меня деньги – не сказать, чтобы много, но на первое свидание должно хватить, и вышел на улицу.

Было тепло и… Ах да, одурманенный воспоминаниями, забыл сказать, что наступила весна, и я расстегнул верхнюю пуговицу.

– Вам какую? – противным голосом спросила тетка, торгующая в переходе метро. Я улыбнулся:

– Самую красивую.

И вот, стоя в назначенном месте на перекрестке у киоска с мороженым, я наконец увидел ее. Алиса была в джинсовой юбке чуть выше колена, аккуратных туфельках и светлой блузке.

– Привет, отлично выглядишь. Это тебе, – я протянул ей самую красивую красную розу и наклонился, чтобы поцеловать.

– Спасибо, – она повернула голову, подставив щеку.

И мы пошли гулять. Мы болтали о школе, предстоящих экзаменах, о Клубе и прошедшем финале. Я вел себя сдержанно, скромно. Как настоящий джентльмен подавал руку и пропускал вперед, внимательно ее слушал и угощал мороженым. Наверное, я вел себя чересчур робко, но это было естественно, я не играл.

Она была приличной девушкой из хорошей семьи: мама работала в какой-то фирме, а папа был участковый. Какая же она была красивая: смуглая кожа идеально сочеталась с великолепными черными волосами, ниспадающими до лопаток, а глаза… Я тонул всякий раз, стоило лишь посмотреть в них. Раньше я думал, такое только в песнях бывает.

Разговор шел на отвлеченные темы. Говорить о чем-то личном, о нас, я стеснялся. Или даже боялся, не знаю, а может какой-то внутренний стопор останавливал меня – черт его разбери, сейчас уже не поймешь. Так мы и прогуляли полдня: сидели на лавочках, ели мороженое и мило беседовали.

Когда пришла пора прощаться, мы стояли напротив ее подъезда, я обнимал ее, смотрел в глаза и бормотал какую-то чушь. Поцеловать себя она разрешила только в щеку. Я шел домой и думал, как же это прекрасно встречаться с любимым человеком, просто гулять вдвоем и дышать одним воздухом. Я понял цену настоящих отношений. Я понял, что настоящая женщина должна вести себя именно так, а ложиться в постель в первую ночь и целоваться в губы на первом свидании – это удел плохих девочек. Они нужны для другого.

Придя домой, я ничего не мог делать: ни готовиться к предстоящим экзаменам, ни смотреть телевизор, все мои мысли занимала она. Я даже не мог читать книгу, хотя и оставалось несколько страниц. Естественно, я не смог выдержать этой пытки и уже вечером позвонил ей.

– Привет, Алиса.

– Привет.

– Я уже соскучился. Нет, правда, я не шучу. Мы так здорово погуляли, я жду не дождусь, когда мы встретимся вновь. Я… Мне с тобой хорошо. Когда мы уже увидимся? Давай завтра погуляем. Я зайду за тобой. До скольки ты…

– Сережа… Подожди. Мы хорошо погуляли, спасибо тебе за цветы. За розу. У меня есть тонкая вазочка специально для одного цветка, я поставила ее туда. Вот смотрю на нее, красивая, – Алиса сделала паузу. – Ты хороший, Сережа, пойми меня правильно. Мы… Я… Мы с тобой разные люди. Мы не можем встречаться.

– Что? – я сел.

Какая-то сила придавила меня к кровати. Я не мог встать. Да я и не пытался. Как же мало воздуха… Я пытался прийти в себя, пытался привести в порядок свои мысли, пытался понять… Но я отказывался верить в услышанное.

– Алиса… Почему?

Она молчала долго, и мне казалось, эта гробовая тишина медленно растекается, заполняя собой все вокруг.

– У меня есть парень. Прости.

Я закрыл глаза. И темнота.

******

Начало лета. Выпускные экзамены. Я сдал их хорошо, в аттестате не было ни одной тройки. Но это не мешало мне пить каждый день. В основном пиво и в основном на улице. С кем пить меня особо не волновало – если не получалось у Лехи или у кого-то из моих одноклассников – пил один. Вступительные экзамены в вуз тоже сдал без проблем и проходил на бюджетное отделение. Осталось только собеседование, но это формальность.

Возле кабинета стояли несколько парней и какие-то девушки – видимо наша будущая группа. Когда первая прошедшая собеседование вышла к нам, все облепили ее с расспросами.

– Там задают два вопроса: «Что такое специальная психология?» и «Что вы читали из психологии?»

– А что такое специальная психология? – спросил кто-то из толпы.

– Психология детей с отклонениями в развитии.

Странно, но я даже не сильно удивился. Когда подошла моя очередь, я зашел в кабинет и сел за стол, видимо, перед одним из моих будущих преподавателей. Он имел очень фактурную внешность: лысая голова, крупная шея с несколькими подбородками, большой живот. На вид ему можно было бы дать лет шестьдесят. После стандартных приветствий и объяснений он спросил:

– Что такое специальная психология?

– Психология детей с отклонениями в развитии.

– Что вы читали из психологов?

– Ничего.

Он поднял брови.

– Ничего, если говорить о тех людях, которые называли себя ими, и их учения считались психологией. Но ведь и художественная литература, если она глубокая и написана умным автором, тоже является психологией.

– Интересно. Что, например?

– Достоевский. Преступление и наказание.

– Вы читали Достоевского? Преступление и наказание?

– Да.

– Это входило в вашу школьную программу?

– Нет, я сам.

– Сам? – с каждым вопросом его глаза расширялись все больше и больше. – И вы там что-нибудь поняли?

– Ну… да.

Несколько секунд он смотрел на меня, стуча ручкой по столу.

– Все, идите. Вы поступили.

.....