Ребуха (Часть 2 Принятие) Глава 1. Смотреть на мир под другим углом⁠⁠

Я сидел и ждал звонка. Это было совершенно невыносимо. Мой единственный друг, с которым было интересно общаться во время питья пива – отпрашивается у мамы пойти гулять. Я ненавидел такие моменты. Деньги на полторашку Жигулевского приятно греют. Ларек, в котором можно без проблем купить пиво стоит открытый. Остается последняя составляющая – мой друг. И с этим, как всегда, проблемы. Его мама очень ревностно относится к своему сыну, считая его чуть ли ни своей собственностью. Мы же не малолетки какие. Уже по шестнадцать лет. Но, он постоянно вынужден отпрашиваться и всегда это лотерея. Чаще всего с поражением. Я уже пробовал пить пиво один, стоя на крыльце за домом. Мне не понравилось. Ведь важная составляющая — это общение. Без него – не то пальто.
Минуты идут невероятно медленно, а я пытаюсь настроить себя на то, что сегодня я никуда не пойду. Так потом будет меньше расстройств от неоправданного ожидания. Ничем другим заниматься совершенно не хочется. Уже есть полный боевой настрой пригубить холодненького пива и поговорить о наболевшем. Ведь для подростка наболевшее – это часть жизни.
Звонит городской телефон.
- «Нет, сегодня я не выйду» - говорит Вадим.
В голове взрывается петарда. Как же жаль, как же жаль!
- «Почему?» - спрашиваю я с надеждой, что это не окончательное решение.
- «Ну потом, расскажу» - мнётся Вадим и кладет трубку, ему неловко за такой контроль мамы.
Буря эмоций в голове стихает, и я иду играть за компьютер. Не люблю неопределенностей. А теперь все предельно ясно. Сегодня без пива. Значит выпьем завтра. Завтра его точно отпустят.

- Неужели тогда в самом начале, я уже проиграл? Неужели у меня не было ни единого шанса не стать зависимым от этой дряни?
Я перебрал уже грамм по сто каждой крупы, кроме ячки. Ячка была слишком мелкая и перебирать её было просто невозможно. Хорошо шла гречка и перловка. Крупные зернышки легко было выбирать из этого крупяного хаоса.
В голове потихоньку уложилось мое новое представление о себе. Мне теперь многое стало понятно. Единственный серьезный вопрос, который приходил мне в голову был: когда я стал зависимым?
Один факт вызывал у меня сильное недоумение, почему я пил со многими наравне, но в конечном итоге зависимым стал только я один. Почему, допустим Вадим – мой друг подросткового периода, с которым была выпита без малого цистерна пива, не стал зависимым?
Разумеется, я понимал, что возможно и стал, но он никогда не доходил до того дна, до которого доходил я. Он даже работу ни разу не терял. И вообще если я в 16 лет уже мог спокойно пропустить пары в колледже, то он на это был просто не способен.
По всей видимости всему виной было мое своеволие. Разумеется, за пропущенные пары и за мое алкогольное состояние мне влетало. И иногда влетало не слабо. Хотя кого я обманываю, я вообще об этом не думал. Просто пропускал и пил. А потом нервно ждал звонка от мамы с работы. Ей могли позвонить по поводу моих пропусков. Чаще всего обходилось. Пропусков было не то, чтобы много, но были. Иногда они были вообще не связаны с алкоголем. Я просто не хотел приходить. Мне не нравилось учиться. В такие дни я просто слонялся по улице, делая для прохожих вид, что иду по делам. Домой было нельзя. Дома всегда была бабушка, и ко мне возникли бы вопросы, которые вечером были бы продублированы родителями. На эти вопросы у меня не было ответа. Ведь маме не составило бы труда позвонить в колледж и уточнить мою легенду.

От тяжелых раздумий меня отвлекла комичная ситуация, которая ни могла не случиться. В стакан с рисом улетела целая горсть гречки.
Удобнее всего было набирать полный кулак крупы, а потом выкидывать его в нужную чашку. Тут я видимо глубоко задумался, и вот результат.
Мне пришлось поторопиться, вытаскивая гречку из риса. Я очень не хотел, чтобы это увидел кто-то из персонала. Они могли подумать, что я некачественно перебираю и высыпать все что я успел перебрать обратно.

Вечером, меня позвали в консультантскую для решения вопросов по лекарствам для Сергея пенсионера.
Антон с ухмылкой спросил у меня – Ну и что? Как тебе сидится?
Я честно ответил, что теперь многое для меня стало понятно, и принялся рассказывать все свои умозаключения.
- Что-то больно длинные у тебя оправдания – хмурясь начал Антон, я его немного перебил – Это не оправдания, это факт.
- И что ты теперь хочешь сказать? Все снимайте меня с интервенции?
- Нет, я не это имел ввиду, я просто рассказал ход своих мыслей – ответил я, понимая, что бесполезно потратил слова. Этому человеку все равно.

Я вернулся на свое место. Время шло достаточно быстро. До итогов оставалась пара часов. Это совсем не время. Значит часа через четыре мы пойдем на отбой. Это было здорово. Хотя мне было совсем ненапряжно, но я ждал ночи. Ночью лежа на кровати, можно смотреть в окно на огни большого города неподалеку и… мечтать.
Наконец то спустя столько лет, я вновь могу мечтать. Этот навык уже давно был ликвидирован за ненадобностью, и вот он проснулся после долго ожидания.
Я мечтал о том, какой будет наша жизнь после центра. Какие у меня будут новые увлечения, а они обязательно будут. Я видел себя в совершенно разных ролях, сложных и простых, но всегда неизменно счастливым.
А потом я засыпал. Ко мне вернулись цветные и красивые сны. Мне больше не снились полные тревожности жизненные упущения и проблемы. Мне снился красочный город, с добрыми и улыбчивыми людьми.
Это было так реалистично, что мне больше не нужен был алкоголь. Мне просто нужно смочь построить такую же жизнь в социуме. И я буду свободен от этой напасти.
Сколько бессмысленно потраченных лет – просто уму непостижимо. Теперь все будет по-другому.

Прошло уже несколько дней интервенции. Я уже не ждал, что меня с нее снимут. Видимо придется полностью перебрать весь пакет с крупой. По примерным подсчетам там было еще дней на семь. Уже несколько дней, я совсем не курил. Слава богу в семье не курили тоже. Что-то у них опять пошло не так. В один из дней, в дневнике чувств, я так и написал – благодарен семье, за то, что криво поехали и потеряли перекуры.
Теперь у меня есть шанс бросить курить окончательно. Я не сказал, бы что, это было слишком тяжело. Основная проблема заключалась в том, что у меня оставались почти два блока сигарет. За первый месяц, я скурил всего три пачки сигарет. И зная прекрасно, что эти два блока жена купила за деньги, которых у нее практически нет, мне было жаль отдавать эти сигареты кому-то. Второй же проблемой была фраза «в групповой все собираемся».
Эта фраза была светлым лучиком в этом безобразном храме трезвости. Я не мог допустить, чтобы у меня отобрали эти светлые чувства, которые она вызвала. Если и бросать курить в центре, то в самом начале, пока не привык к этой фразе. Я уже был потерян. Курить я не брошу.

Каждое утро в меня словно стреляли из пушки, прямо в грудь. Боль была просто невыносимая.
Я не знал, что вызывает у меня эту боль. Понимал лишь одно, она все мои мысли обращает в негативное русло. Три секунды после пробуждения – позитивные, приятные воспоминания после сна – удар в грудь – и весь мир окрашивается в серые тона. Это новое и необычное для меня явление, и крайне неприятное. Но ничего поделать с ним было нельзя. Пора было учиться смотреть на мир под другим углом.

(Эта история - личная история выздоровления, с неким художественным оттенком. Все имена и события происходящие здесь художественный вымысел, все совпадения с реальным - случайны)