Про Португало-Бразильскую колониальную инверсию⁠⁠

Жуан VI (1767 – 1826), для друзей - просто Жуан Мария Жозе Франсишку Шавьер де Паула Луиш Антониу Домингуш Рафаэл де Браганса

Жуан VI был тем ещё красавцем, чем был обязан близкородственному браку его родителей (как и кровотечениями). Наследник португальского трона был человеком простым и добрым, не стеснявшимся залатанных сюртуков, а также имевшим привычку носить в кармане куски жареной курицы, на случай, если его внезапно одолеет голод.

Жуан не испытывал энтузиазма относительно ношения монаршего бремени, что, возможно, было свидетельством приписываемой ему лености и праздности, а, возможно, и свидетельством его прозорливости, ибо в Европе всерьёз пахло жареным, и не только от костюма Жуана VI. Во-первых, всякое отребье с некоторых пор повелось рубить королям головы, принимать конституции, созывать представительные органы и иными способами доставлять неприятности августейшим особам. Во-вторых - Наполеон. К счастью Жуану повезло оградить себя от передряг старушки Европы раньше, чем ему пришлось надеть корону, а вышло это так.

После смерти его деда, Жозе I в 1777, трон перешел к его матери, Марии I Безумной и её мужу Петру III, который был королём номинально, ибо приходился предыдущему королю лишь племянником, когда как его жена - дочерью. Своё прозвище Мария I получила благодаря тому, что на пятнадцатом году правления у неё поехала крыша — побочный эффект порфирии, генетического расстройства, которым она была тоже обязана близкородственным... ну вы поняли. Так вот, в 1792, в разгар известных событий во Франции, 17 видных докторов засвидетельствовали невменяемость Марии I. Жуана пытались было назначить регентом при больной матери, но парень упирался как мог, и в результате правление де факто осуществлял совет из самых ушлых благородных дворян.

Благородным дворянам было ясно, что деление рухнувшего Французского государства является самой насущной задачей, для чего было не грех даже заключить мир с Испанией, горячо обожаемым португальцами соседом. Через год французы отчекрыжили голову Людовику XVI, что являлось как нельзя лучшим поводом испанско-португальской коалиции напасть на революционную Францию и, в ходе двухлетней пиренейской войны, продуть французам здоровый кусок Испании. Ну и не жалко было бы этих пендехо, если бы заключенный ими с Францией мир не был бы сепаратным. Португалия внезапно стала ощущать, что после той драки Франция и Испания переглядваются и как-то нехорошо на неё смотрят.

Однако Францию продолжало не по-детски колбасить, что дало 4-х летнюю передышку до момента, когда власть в Париже в 1799 году взял Наполеон Бонапарт. Именно в это нелёгкое время под напором благородных дворян Жуан I официально назначен крайним правителем Португалии в должности регента при королеве. Объединённая армия Франции и Испании вторглась в Португалию 1801 году, положив начало Апельсиновой войне, а через два дня положив конец Апельсиновой войне. На ваш вопрос могу ответить, что существуют три варианта того, от чего Апельсиновая война получила своё название. Все скучные.

Однако, стоило Наполеону буквально на пару лет отвлечься на разборки с Британией и один раз получить хорошего леща в битве при Трафальгаре, как Португалия нарушила условия мира подписанного после Апельсиновой войны и заключила союз с Британией. Очередное вторжение не заставило себя ждать и новая франко-португальская война началась в 1807 году после предъявления Жуану ультиматума. Королю следовало всего-то навсего немедленно объявить войну Британии, арестовать всех Британских граждан на её территории и передать флот под командование франко-испанской коалиции. После начала вторжения португальский истеблишмент отложил таких кирпичей, что согласился даже на это, но, увы, после начала войны уже не считается. Главным противником французско-испанских войск на их пути были португальские дороги, в ноябре находившиеся в плачевном состоянии. Если вы считаете, что упорное поддержание дорог в состоянии, препятствующим передвижению по ним людей и транспорта - это заговор верхов, то у меня есть для вас аргумент. В 1807 году бассейны говна, расположенные на месте основных транспортных артерий, однозначно спасли высочайшие ягодицы. Взяв Лиссабон без единого выстрела, захватчики не обнаружили в городе короля. Монарху пришла в голову лучшая идея в его жизни: взять кассу и отправиться в страну, где много-много диких обезьян.

Посадка Жуана VI и королевской семьи на корабли, 1810.

Жуан осел в Рио-де-Жанейро, столице португальской колонии под названием Бразилия и в полной мере наслаждался жизнью. Солнце, пальмы, пляжи, круглозадые мулатки, рабы — всё было к его распоряжению, дабы смягчить его расставание с... ну, наверно было в Португалии начала XIX века что-то хорошее, просто я не могу приложить ума, что именно. Во всяком случае 15000 наиболее приближенных персон, и все представляющее ценность движимое имущество он взял с собой, чем доставил оккупационным властям в Лиссабоне серьёзные неудобства (как и, собственно, португальцам, которых мы, вслед за их монархом, не будем брать в расчет). Видите ли, пока цвет португальской нации кушал урезанный паёк и давил вшей на палубах переполненных людьми и ценностями кораблей, командующему французской армией и новоявленному губернатору Жюно была поставлена задача собрать с Португалии 100 миллионов франков контрибуции и реквизировать всё имущество сбежавших дворян. Поскольку дворяне сбежали в тропический рай с кассой, отдуваться за курортников пришлось оставшимся.

В известных хлопотах, связанных с изъятием средств у населения, Жюно проводил своё время на губернаторском посту, пока до него не докатились последствия решения его начальства захватить Испанию, в союзе с которой он только что обеспечил своё положение. Наполеон пригласил короля и принца Испании в Байонну, где захватил их и заставил подписать отречение от трона в пользу себя и назначил своего брата королём Испании. Хотя правительство Испании с этим согласилось (трудно спорить с французским гарнизоном), население и присоединившиеся к нему куски армии имели своё мнение, положив начало пиренейским войнам. Испанцам поначалу везло, и Британия, не упускавшая возможности насолить Наполеону везде, где возможно, приняла решение высадить в Португалии свой контингент, спровоцировав там анти-французское восстание. Британцы даже выбили французов, освободив королевство, но потом французы выбили британцев в ходе II португальской кампании. Потом британцы опять французов, а III португальская кампания обернулась затяжной народной войной. О боевом настрое народных подразделений Португалии можно судить по тому, что перед битвой при Браге, в которой 16000 солдат II корпуса «Великой Армии» столкнулись с 25000 бойцов ополчения, вышеупомянутые бойцы линчевали командира своей армии, приказавшего отступать. О боеспособности тех же народных подразделений можно судить по жестокой резне, которой обернулась для ополченцев эта битва. Поняв, что тактику надо менять, испанцы и португальцы выковали одно из первых в истории мощных партизанских движений, подав несколько хороших идей защитникам империи, на которой Наполеон сосредоточит своё внимание в следующем 1812 году.

Нет причин сомневаться, что трагические события, происходившие на родине, глубоко заботили Жуана, устроившего себе вынужденную сиесту, хотя действия, предпринятые им по прибытии в Рио, не дают прямых свидетельств того, что судьба Португалии его сильно волновала. Первое, что он сделал, это отменил колониальные законы, ограничивающие торговлю Бразилии, тем самым перекрыв поток доходов Португалии от своей богатейшей колонии. Появление в Бразилии полномасштабного государственного аппарата взамен колониальной администрации, было совершенно неизбежно в условиях мощного десанта денег и управленцев. Дворцы, банки, газеты, опера, университет, ботанический сад, преферанс и куртизанки не заставили себя ждать. Некоторые историки любят рассуждать на тему экономической отсталости рабства, но когда твоя экономика стоит на сельском хозяйстве и горном деле, то 3,5 миллиона африканских рабов, населявших Бразилию – самое то. Двор отнюдь не чувствовал себя правительством в изгнании, и по свидетельству современников численностью превосходил многие европейские дворы, тем более что за первые 8 лет каникул в Рио-де-Жанейро Жуан раздал больше титулов, чем его предки за последние 300 лет существования португальской монархии. Жуан так увлёкся, что не сильно обратил внимание на известные события 1815 года, когда французские оккупанты покинули территорию Пиренейского полуострова, озабоченные более насущными, нежели португальские партизаны, проблемами. Не принимал португальский монарх участия и в Венском конгрессе, занимавшимся восстановлением в Европе абсолютистских монархий, хотя, казалось бы, это должен был быть близкий принцу-регенту вопрос.  Вместо этого Жуан приобрёл интерес к природе, часто ездил на охоту и спал в палатке, стойко перенося тучи москитов. Историки отмечают здоровый, крепкий сон короля, о чем свидетельствует то, что придворным портным приходилось зашивать его костюм прямо на нём, пока король, имевший привычку не снимать одежду до полного износа, спал. Несложно догадаться, что Жуан не торопился покинуть лазурные пляжи Рио и вернуться к европейским будням войн, революций и заговоров, как и объясняться в своих поступках с португальским населением, серьёзно поднаторевшим за последние семь лет в подпольной деятельности.

Хорошенько всё обдумав, Жуан отколол свой второй знаменитый номер, реформировав территориальное устройство Португалии по образу и подобию Великобритании — объявив об основании Соединённого королевства Португалии, Бразилии и Альгарв, административно уравняв Бразилию и Португалию. Сам он при этом остался, где ему хотелось, а на родину отправил местную администрацию, создав прецедент колониальной инверсии – Бразилия стала немножечко метрополией Португалии. В 1816 году Мария I Безумная скончалась, и Жуан VI взошел на трон объединённого королевства.

Новости, что они теперь что-то типа бразильского Уэльса, привели португальцев в состояние лёгкого шока. Жесточайший политический и экономический кризис, охвативший Португалию, разрешился либеральной революцией 1820 года, которой даже некому было сопротивляться. Орг. комитет созвал парламент - Кортес, принял конституцию, списанную у соседей испанцев, восстановивших после ухода Наполеона свою монархию в слегка урезанном виде, и потребовал возвращения королевского двора в Лиссабон для восстановления португальского достоинства. Жуан, глубоко вздохнув, назначил своего сына, принца Педро, регентом Бразилии и отплыл в Португалию, работать клоуном в парламентском государстве.

Сколько переворотов и покушений выпадет на долю несчастного Жуана и на какую сторону Атлантики окажется перетянуто одеяло, читайте в следующий раз.