Правильный выбор. Часть 2⁠⁠

Первая часть

***

Тропинка от остановки вела через лесополосу. Растительность закрыла ее так густо, что ветви хлестали по лицу, а стоило выйти за пределы вытоптанной тропинки, как путь преграждали кустарники. Солнце сюда проникало с большим трудом, лучи проглядывали, разве что, на редких полянках.  

Измаил вымотался и устал: след, как говорится, остыл. В Темномирье законодательная и исполнительная системы находились на архаичном уровне и не очень далеко ушли от века восемнадцатого. Причины тому понятны: организовать духов, призраков, различную нечисть, высших существ невозможно в принципе. Измаил отдал бы оставшиеся деньги посмотреть, как черта заставляют изображать правосудие. Зрелище было бы еще то – попкорна всего мира не хватит.

Это люди могли позволить себе многочасовые, изнуряющие допросы, тратить месяцы на сбор бумажек и доказательств. В мире Измаила ничего подобного не было, и рассчитывать приходилось на свой интеллект и удачу.

За последние дни он говорил с несколькими колдунами, имеющими опыт обучения с нуля – ничего. Первые зацепки появились после звонка отца Алексея – его Измаил более получаса уговаривал проверить всех родственников Гумерова и его умершей сожительницы. Священник выяснил, что сын, вероятно, прижитого от бизнесмена, приютила тетка, которая – в этот момент Измаил по-кошачьи сыто сощурился - оказалась практикующим магом. В конце разговора отец Алексей рыкнул в трубку:

- В последний раз помогаю, не смей больше меня дергать! – ответить Измаил не успел – священник оборвал связь. Перед поездкой Измаил выпил содержимое одной из склянок, стоявших у него на огромной полке. До поселка он добрался к сумеркам – осенью темнеет быстро. Нужный дом нашелся неподалеку от центральной поселковой дороги – его трудно было не заметить: крепкое одноэтажное здание с розовым фасадом и большими окнами выделялось на фоне других построек в лучшую сторону.

В саду стояла немолодая женщина в легком свитере и джинсах, длинные волосы она собрала в толстый пучок. Годы взяли свое, и девичью фигуру ей сохранить не удалось – живот выпирал под свитером, а бедра годы назад явно были меньше размером.

- Александра Игоревна, здравствуйте! Я к вам по делу! – Измаил нацепил самую обаятельную улыбку из своего арсенала. Женщина настороженно вскинулась, глаза ее расширились от удивления.

- Кто вы?

- Я - представитель Администратора. Могу задать вам пару вопросов? – почти не покривил душой Измаил. Женщина пожала плечами, открыла перед ним калитку и жестом пригласила в дом.

Обстановка внутри была самой обычной: несколько шкафов, телевизор, компьютер, толстые шерстяные ковры на полу. Ничего такого, что привлекало бы внимание, разве что техника в доме оказалась достаточно дорогой, а хозяйка носила добротную фирменную одежду и обувь, стоившие в нынешних реалиях немало. Измаил подумал: хорошо сегодня живут безработные!  Сто процентов – эта женщина добывала средства на пропитание магией. К примеру, получала золото из свинца. Одна проблема: через сутки полученное золото трескалось и превращалось в песок, поэтому со сбытом его возникали сложности. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – это строго запрещено: получать из металлов золото и привлекать к себе внимание незаконным обогащением с помощью магии. Но за это Измаил ее не винил - каждый выживает как умеет, однако женщине стоило вести себя осмотрительнее: ангелы обожают рубить головы.

Измаил уселся в глубокое кресло и положил ногу на ногу, проигнорировав неодобрительный взгляд хозяйки.

- Вы когда-нибудь обучали новичков колдовству?

Женщина вздернула брови.

- У меня нет на это лицензии, да и никогда я этого не хотела - терпения нет обучать годами! – ответила она. – Ну, и сами знаете, с каким трудом лицензию получают.

Измаил понимающе кивнул.

- А с такой просьбой к вам никто, случаем, не обращался? Хорошие деньги не предлагал?

- Я бы не взялась. Наслышана, что инквизиция творит…

Измаил ждал, что после этого вопроса голос у женщины дрогнет, или она выдаст себя иной реакцией, но Александра Игоревна ответила обычным, равнодушным тоном. Разочароваться Измаил не успел: в нос ему ударили эманации, отдающие болотом и гнильем, слишком малоразличимые, чтобы уловить их сразу – эликсир работал великолепно. Исходили они откуда-то из коридора. Измаил шевелил извилинами, придумывая, как отвлечь хозяйку. И вдруг Александра Игоревна очень кстати предложила кофе.

- Не откажусь! – расплылся он в улыбке. Как бы невзначай вышел в коридор, продолжая задавать ей вопросы. Справа от гостиной располагалась лестница, ведущая на второй этаж, но щекотавшие ноздри флюиды исходили слева, от входной двери.

- Вы не одна живете? – спросил Измаил, рассматривая мужскую куртку на вешалке. Александра Игоревна гремела посудой на кухне.

- После смерти сестры приютила ее сына. Он на работе сейчас.

Измаил похлопал по карманам куртки и отыскал металлическую бляху – то ли маленький медальон, то ли крупная монета из черненого металла с отчеканенными на ее поверхности символами, напоминающими арабскую вязь. В груди Измаила все затрепетало – в ритуале воскрешения такую вещь выкладывают на лоб покойнику. За его спиной скрипнула половица. Он обернулся: Александра Игоревна стояла перед ним, в глазах женщины плясали нехорошие огоньки. Вместо чашки она держала в кулачке прозрачный флакон.

- Долго вы там возились, - промолвил после секундного промедления Измаил.

- Этот ублюдок убил мою сестру и сломал жизнь Владу! – прошипела женщина. – Как полагаешь, должен он был ответить за свои поступки? А, впрочем, плевать мне на твое мнение. Ты нам не помешаешь!

С этими словами она швырнула флакон на пол – стекло разбилось неожиданно громко, взвился зеленоватый дымок, завоняло озоном, лампочки в светильнике разлетелись с треском, и Измаила отбросило к двери невидимой силой. Из дымки выступил мужчина с выпученными глазами и перекошенным ртом – челюсть ему свернули набок. Правая  рука незнакомца заканчивалась обрубком у локтя.

- Зачем ты бросила меня? – прошелестел мужчина, уставившись в лицо Измаилу. Александра Игоревна исчезла из виду, оставив его наедине с призраком. Мужчина покачал головой с морщинистым лбом, припоминая что-то, и повторил:

- Зачем ты бросила меня?

- Потому что не люблю парней! – крикнул Измаил, совершая единственное, что мог сделать в данном случае – выбежать во двор. У порога призрак скорчил еще более жуткую гримасу и повторил свою коронную фразу. Лучшим средством борьбы с духами умерших была соль: пригоршни, брошенной в морду привидению, хватило бы, чтоб лишить его сил. Еще более надежным методом (надо убрать. Лишнее здесь, да и тавтология. В предыдущем предложении уже было «борьбы») считалось заманивание духа в круг, выложенный из соли.

Добыть  ее не представлялось возможным: призрак перегородил путь в дом. Придумать план действий Измаил не успел: неистовая сила приподняла его от земли на несколько сантиметров и отправила в полет. Результат приземления оказался более чем жестоким: лоб рассечен, рукав пиджака разошелся по шву, из кисти торчала глубоко вонзившаяся колючка от розы, кусты которых Измаил пропахал телом. Преодолевая боль в спине и головокружение, Измаил поднялся. С отрешенным видом, зависнув в воздухе, призрак летел к нему, каждые несколько секунд повторяя свою любимую фразу.

Измаил матюгнулся: умные мысли не торопились его посещать. Тут его взгляд скользнул направо, и Измаила осенило. Он метнулся к молодому деревцу, ствол которого поддерживал длинный штырь. Выдернуть железку оказалось легко – забили ее неглубоко.

- Почему ты бросила меня? – в сумерках полупрозрачная фигура  излучала серебристый свет. Измаил, приложив большую часть оставшихся сил, развернулся и метнул штырь в призрака.

Железка была тяжелой, потому траектория оказалась не очень удачной – духа лишь слегка зацепило острым концом штыря, но и этого оказалось достаточно. Призрак по-старчески закряхтел, исходящее от него свечение померкло, и он исчез с громким хлопком. Измаил присел на холодную землю, раскинул руки в стороны; сталь была менее эффективна, чем соль, в отличие от последней она не могла полностью нейтрализовать духа, только ослабляла. Впрочем, эта мера иногда давала достаточно форы, чтобы обезвредить призрака.

***

Отец Алексей сморщил широкий лоб при виде Измаила:

- Тебе новую одежку прикупить надо.

За его спиной из машины выскочили два молодца и поспешили к дому. Проходящий мимо мужчина с сигаретой в зубах с интересом глядел на открывшуюся перед ним сцену, но священник не особенно впечатлился.

- Как это ты весь поселок на уши не поднял?

Пиджак Измаил выкинул в помойку, оставшись в клетчатой рубахе.  Ответить на заданный вопрос он не мог в принципе: может, ближайшие соседи всем скопом уехали в отпуск, а может, местные жители так боялись лезть в чужие дела, что закрывали глаза на все. Сейчас Измаилу было плевать..

– Я засыпал входы в дом солью. Призрак наружу не выберется. Дальше уж вы как-нибудь сами. – буркнул он.

Отец Алексей схватил его за плечо

- Так что здесь произошло, откуда призрак взялся?

Измаил вырвался из его хватки.

- Я доложил обо всем Администратору. Спрашивайте его.

Он повернулся к священнику спиной. Измаил не испытывал ярости - нет, внутри него клокотала черная, холодная злоба. Единственное, о чем он мечтал – сведение счетов.

***

Вместе с заходом  солнечного диска на городские районы наплывала тень; жители прятались от ночи в теплых и безопасных домах. Спустя короткое время только ветер весело гонял мусор по улицам. Подобно остальным приморским городкам, Зеленоградск по окончании пляжного сезона впадал в спячку, и вечернюю тишину могли нарушить разве что крики выпивающей молодежи. Сизоголовый голубь спустился на тротуар, намереваясь схватить хлебную корочку. Он вытягивал шею к желанной цели, но загремевшие рядом шаги спугнули птицу.

Измаил остановился у забора одного из домов, в заранее подобранном месте, где он привлекал меньше внимания.

Как всегда, перед началом дела, он нервничал и покусывал в напряжении нижнюю губу. Особую важность имела первая минута – если все начнется по плану, проще было втянуться и откорректировать действия в зависимости от ситуации. Измаил отступил в тень – лишние взгляды ни к чему. Мужичонка в мятых джинсах и футболке вырос словно из-под земли – даже сухие листья, плотным ковром усеявшие асфальт, не хрустнули под его ногами. Во рту у мужичка тлела сигарета.

- Говоришь, жрачка будет? – спросил он, стряхнув пепел. - И много?

-  Мяса на пару месяцев  вперед. Тебе хватит, – отозвался Измаил. Глаза мужичка жадно сверкнули, он выпрямился, хрустнув плечами.

- Это хорошо, – в его позе в одно мгновенье проявились хищные черты, будто переключили рубильник – и перед Измаилом уже стоял другой человек – опасный и злобный. И впечатление это не было обманчивым: Петро умел убивать, и крови на его руках было немало. Он перехватил взгляд Измаила и уставился на шикарный двухэтажный особняк с колоннадой у входа, на противоположной стороне улицы.

– Похавать, значит, можно? А сколько там народу-то?

Измаил пустился в объяснения, и с каждой минутой Петро мрачнел. Наконец, проворчав что-то под нос, он смачно сплюнул себе под ноги. Ветер сменил направление на северное и задул еще сильнее, но его шум и шелест листьев не помешали Измаилу уловить глухие, ритмичные звуки. Они доносились с западной стороны особняка, напротив которого они стояли.

Измаил напряг слух: да, это была барабанная дробь: бом-бом, бом-бом. Бом-бом, бом-бом. Невидимый барабанщик наигрывал мелодию складно и умело, в одном механическом ритме. Измаил жестом велел Петро замолчать и прислушался: звуки шли с одной из улочек на западе, где стояло заброшенное немецкое здание. Из его окон открывался хороший вид на территорию особняка.

- Запахло дохлятиной, - по-волчьи вскинул голову Петро. Измаил поморщился: ночь еще толком не наступила, а противник уже начал действия. Его торопливость могла выйти всем боком. Несмотря на это, Измаил почувствовал внутреннее удовлетворение: клюнул!

- Стрелой в дом! – Приказал он Петро. - Как разберешься с мертвяками, сразу дуй ко мне.

Челюсть Петро выдвинулась вперед и увеличилась в размерах, белки глаз почернели. С невероятными для человека ловкостью и скоростью, он пересек дорогу и, не глядя, перемахнул через двухметровый забор. Измаил с хрустом размял шею и поспешил вперед по улице, к переулку, к источнику звуков. Ночь обещала быть нелегкой.

Измаил сильно не спешил: следовало подождать, пока зомби перелезут через ограду. Не успел он добраться до угла забора, как воздух завибрировал: магия, кто-то сотворил заклятье.

На противоположной стороне дороги показалась молодая парочка. Первой из подъезда вышла длинноволосая девушка в шортиках и остановилась, как вкопанная, недоуменно озираясь вокруг. Стоящий у нее за спиной парень тоже замер, на лице его возникло испуганное выражение. Девушка схватила своего спутника за руку и потянула обратно в подъезд. «У нашего колдуна руки растут из нужного места – навел морок, и очень сильный», - подумал Измаил.

Он вышел на просторную улицу – метрах в двадцати от него множество скрытых сумерками фигур топтались у забора в поисках места, где можно было зацепиться. Зомби, Измаил насчитал около десятка. Барабанная дробь стала громче: фигуры с сопением и кряхтением задвигались активнее, одна из них – помельче  и похудощавее, – неуклюже подпрыгнула, ухватилась за уступ в двух метрах от асфальта и потянулась вверх. За ней под печальный лязг металла последовала более массивная и широкая фигура. Как только зомби окажутся на территории дома, колдуна ждет сюрприз.

Еще несколько дней назад Измаил припрятал собственноручно изготовленные серебряные таблички. Немало повозился с нанесением на их поверхность разных формул. Теперь эти штуки образовывали пузырь, блокирующий любую магию извне и в зоне своего действия – стоило зомби коснуться земли, и артефакты отсекут их от своего хозяина. Разобраться с дезорганизованными мертвяками для Петро - пара пустяков, тем более, что оголодавшие гули становились опаснее. А Петро давно не потреблял подгнившего мясца.

Внимание Измаила привлекла длинная тень у входа в заброшенный дом. У отломанной двери возле входа стоял незнакомец в кепке и джинсах, более подробно разглядеть его Измаилу не удалось.

Неизвестный напряженно замер; немудрено - столько сил тратилось на поддержку морока и контроль мертвяков. Как только первый зомби перекинулся за забор, колдун вздрогнул всем телом, непонимающе дернул головой. Измаила он не замечал - того скрывали высокие, густые кусты во дворе заброшки. Наконец Измаил решил, что пришло время нанести удар: он сделал витиеватый пасс рукой и произнес одно слово – большие динамики у ног колдуна заискрились и заглохли, он подпрыгнул от неожиданности. Вероятно, сгорела еще и вся техника в ближайших домах, но тут ничего не поделаешь – все ради успеха мероприятия.  

- Владик, мы обнаружили, что этой ночью исчезли свежие трупы с кладбища, – сказал как можно громче Измаил, приближаясь к колдуну. – Ты так торопился, что не сумел правильно иллюзии наложить.

Измаил пересек проржавевшую оградку и продрался сквозь кусты. Потом остановился, спрятав руки в карманы. В трех метрах от него стоял пацан лет восемнадцати. Высокий, полноватый с крупными чертами лица и большим ртом. Если не считать карих глаз и высокого лба, парень был очень похож на Гумерова. Точной копией бизнесмена его было назвать сложно, но общие черты лица и даже фигуры недвусмысленно говорили о родстве. Подростком этот парень уже не был, но и отвечающим за свои поступки взрослым назвать его было нельзя.  

- Ты, сука, кто такой? – в руке пацана мелькнул пистолет. Измаил вздохнул и поднял руки вверх: учитывая трупы сторожа и уборщицы в морге – пользоваться этой штукой парнишка умел, лучше не нервировать его.

- Простой прохожий. Увидел тебя и захотел спросить: почему ты отца замочить хочешь? – держать конечности на весу Измаилу было не очень удобно. За забором послышались глухие удары и грохот – Петро веселился вволю. Лишь бы он поторопился…

- Какого хрена?! – крикнул Влад, не сводя дуло пистолета со лба Измаила. – Откуда ты меня знаешь? Что вообще происходит?

Киллер кивнул в сторону забора.

- В доме никого нет. Ты, парень, попался в капкан, из которого нет выхода.

Парень повернулся в сторону особняка, и, похоже, не поверил, а зря – весь вчерашний день знакомый колдун наводил иллюзии, неотличимые от настоящих. Обошлось это, кстати, в круглую сумму. Измаил заметил, как из кармана куртки парня выскользнул уголок фотографии.

- Фотку мамки с собой таскаешь? Зачем? Хотел папе показать? Интересно, как бы он ее рассмотрел, будучи разорванным на куски?  – Измаила понесло. Он не мог остановиться.

- Он сволочь! Бросил маму, когда я еще не родился! Одну, на шестом месяце! – выпалил Влад. Измаил покачал головой.

- Да, плохой поступок…  - конечности у него постепенно затекали. – Мать перед смертью сказала, кто твой папаша. Ты увидел, как он хорошо живет, и решил отомстить таким оригинальным способом? А чего так сложно? Можно было придумать что попроще.

- Заткнись, - предупредил парень. Он отступал назад, глядя Измаилу в глаза. Пацан сделал легкий поворот головой, чтобы не навернуться на камень. Киллер сделал шаг вперед.

- А где ты науч… - договорить он не успел. Воздух прошили два выстрела – Измаил пошатнулся как от удара. По его груди потекли кровавые ручейки, а в глазах потемнело. Он упал на колени, схватившись за живот. Пацан засунул пистолет за пазуху и рванул через дом к соседскому двору.

Измаил выплюнул кровавую юшку на утопленный в землю кирпич. Внутри все горело раскаленным пламенем. Каждый вдох давался с трудом, а вечерний воздух обжигал легкие. Сквозь прижатые к животу пальцы потоком хлестала кровь. От шока мысли путались, все, что мог Измаил на данный момент – жалеть себя и расписываться в беспомощности и собственной глупости. Не на такой финал он рассчитывал.

- Все у тебя нормально, хватит придуриваться. Ты же бессмертный, – раздался ленивый голос слева. Измаил повернул голову: Петро волочил беглеца по земле, как мешок с картошкой. Лицо парня было измазано в крови, но дело дальше мелких переломов не зашло. Пацан вяло сопротивлялся, но силы были неравны. Использовать магию против гуля тоже не имело смысла - равноценно долблению бетонной стены молотком. У этих тварей на нее иммунитет. Петро саданул своего пленника по яйцам, и тот, громко вскрикнув, притих.

- Хоть бы каплю сожаления от тебя дождаться! Боль-то я чувствую. А выстрел в башку... Может я бы и выжил, но проверять неохота.

- А если я тебя на части разорву, ты помрешь? – поинтересовался Петро с мрачным огоньком в глазах. Измаил отмахнулся:

- Если не сдохнешь первым, то да. - Зрение у него восстановилось, и дышать стало немного легче. Даже хватило сил, чтобы встать с колен.

- Хорошая работа. Я дурак, забыл, что у него может быть пушка.

- Какая еще хорошая? Отличная! – оскалился Петро. Человеческое обличье вернулось к нему не полностью, и говорил он, по причине выпирающих клыков изо рта, нечетко. – Что с этим дохляком делать будем? Пришить его? Лицензия позволяет.

Пацан расширил глаза и неуверенно брякнул что-то матерное. Измаил посмотрел на испачканные кровью пиджак с брюками, потом перевёл взгляд на перепуганного парня и расплылся в улыбке.

***

Днем небо очистилось от облаков. Выглянуло солнце, но излучаемого им тепла не хватало, чтобы согреть от порывов ледяного морского ветра. Взмахнув крыльями, чайка приземлилась на помойку, и, отпугивая криками товарок, зарылась клювом вглубь бака. За оградой променада лениво плескались волны, взметая тучи брызг вокруг.

- Я же приказал вам убить его. Почему не выполнили? – Гумеров отпил пива из банки. Лицо его посерело, под глазами запали глубокие тени, морщин на лбу словно прибавилось, плечи поникли. Бизнесмен сильно сдал за последние дни, но старался бодриться. Измаил видел, как седели от стресса меньше, чем за сутки, причем, попадая в менее травмирующие ситуации, чем этот бизнесмен.

- Для меня самого загадка. Может, потому что сам был молодым идиотом, и творил всякое, - ответил Измаил честно, - Но, конечно, по уровню идиотизма, ваш сынок далеко меня обошел.

- Что его ждет теперь?

- Дело будет рассматривать Великий суд, – Измаил поднял выше  ворот куртки, прячась от остервенелого ветра. – Хороших новостей для него мало. Скорее рано, чем поздно, его казнят. Это вопрос решенный.

- Не проще ли было его убить там, на месте? Разве не лучше умереть сразу, чем долго ждать смерти? – эту фразу Гумеров выдавливал из себя долго. Измаил провел пальцами по животу, на котором к множеству других прибавилось еще два шрама.

- Он убил несколько человек. И еще совершил много всего. Я знаю, что он заслужил смерть. Но он прожил короткую и глупую жизнь. Я хотел дать ему шанс раскаяться в содеянном. Ну и еще кое-что, – Измаил повернулся к бизнесмену. – Виделись с ним?

- Виделся… – Гумеров сделал большой глоток и отправил пустую бутылку в мусорный бак. – Парень весь в меня пошел: плюнул папаше в морду и отвернулся. Кто знал, что так получится-то все? Дураком безответственным был я в молодости. Когда Зина забеременела, я испугался – не готов был содержать семью и сбежал, как последний трус. Вот к чему мои поступки привели…

Они замолчали, рассматривая пляшущие волны и планирующих в небе чаек. Море вздымалось и пенилось.

- Где он научился магии? – спросил бизнесмен. Измаил повел плечом.

- Тетка родная научила. Ее пока не поймали, но я уверен: это она и натравила парня на вас.

- Администратор обещал обеспечить ему хорошие условия в тюрьме, - Гумеров поднялся со скамьи. – Буду делать для него все, что смогу. Может, спишу хоть часть вины.

- На казнь сына пойдете? Косвенно, это вы виноваты, что он в таком дерьме оказался. – Измаил не чувствовал сожаления к бизнесмену. Понимал его, но нисколько не жалел.

- Да.

Измаил наблюдал, как удаляется Гумеров к ожидающей его черной иномарке, и гадал: на самом деле тот собирается присутствовать на казни сына? Родство, конечно, у них единокровное, но и только. Их отношениям недоставало такой цементирующей вещи, как общее прошлое: они никогда не рыбачили вместе, не играли в футбол, и были, по сути, чужими людьми. С другой стороны, Измаил и вправду мог безнаказанно убить парня - отомстить за оставленные в его животе дырки, но почему-то не позволил себе.

Поставил себя на место этого мальчишки. Нет сомнений, что сам-то он поступил иначе, куда менее жестко и кроваво, и даже умудрился заработать денежек, но и сынка бизнесмена понимал. Самую малость.

Измаил помотал головой, отметая неприятные и ненужные мысли. Каждый кует свою судьбу сам, своими руками. Кто-то сворачивает с выбранного пути не туда, а кто-то упрямо прет вверх. А был ли правильным путь, можно узнать только когда последствия настигнут тебя. Измаил не сомневался, что скоро они доберутся и до него, но пока этого не произошло, можно было не дергаться и жить дальше в свое удовольствие.