Моя мать ненавидит мою сестру с синдромом Дауна и винит ее в том, что отец бросил нас. Она не позволяет мне взять над ней опеку⁠⁠

Пост является переводом сабреддита "r/relationship_advice". My [21F] mother [46F] hates my sister [6F] with Down Syndrome and blames her for our dad leaving us. She won't let me take custody of her and I don't know how to continue living like this.

!От переводчика - на заголовок есть ограничения по символам, поэтому я его сократила. Полный заголовок - Моя [21F] мать [46F] ненавидит мою сестру [6F] с синдромом Дауна и винит ее в том, что отец бросил нас. Она не позволяет мне взять над ней опеку, и я не знаю, как дальше так жить.

2 июля 2020г.
Прежде всего, мы живем в Остине, штат Техас.

Моей маме было 39 лет, когда она забеременела моей сестрой. Через несколько дней после того, как диагностика подтвердила, что ребенок с синдромом Дауна, наш отец съехал и подал на развод. Без дохода отца маме пришлось продать наш дом и мы переехали в другой район. Это был хороший район, но он не относился к верхнему слою среднего класса, как тот, в котором мы жили раньше. Во время беременности она стремилась стать самой лучшей мамой для меня и моей сестры (назовем ее Мэри). Через несколько недель после рождения Мэри, у которой, кроме синдрома Дауна, не было других проблем со здоровьем, развод моих родителей был завершен.

Мама получила полную опеку, а отец - право на свидания два раза в неделю, но я отказывалась видеться с ним, а он не хотел иметь ничего общего с Мэри. И по сей день у нас нет никаких отношений. Они с мамой никогда не были особо заботливыми родителями, у меня в детстве было много нянек, но я никогда не думала, что они оба окажутся настолько испорченными. Окончательный развод ударил по моей маме, как грузовик, она впала в послеродовую депрессию. Когда все это случилось, я только перешла в среднюю школу. К тому, что мне пришлось переехать в другое место, где я никого не знала, добавилось и то, что мне пришлось взять на себя заботу о сестре, потому что мама не могла заботиться о ней в одиночку.

Пока я была на учебе, она делала самые элементарные вещи. Например, давала Мэри бутылочку и меняла подгузник, а затем ждала, когда я приду домой и "помогу" с домашними делами и Мэри. Помощь заключалась в том, чтобы немного прибраться в доме, позаботиться о Мэри до конца дня (сон, игры, время на сенсорику, физиотерапия дома в соответствии с расписанием занятий, которое дал нам ее физиотерапевт, смена подгузников, кормление в течение дня и ночи, купание и укладывание спать), заказать ужин, поскольку никто из нас не умел готовить, а также найти время для учебы и выполнения домашних заданий.

Несмотря на то, что у моей мамы было 10 недель оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком, она решила вернуться на работу, когда Мэри было 8 недель. Она нашла для нее самый лучший детский сад. Я, честно говоря, почувствовала облегчение, зная, что о Мэри позаботятся должным образом, пока я буду на учебе в школе. После возвращения на работу маме стало лучше, но она по-прежнему не очень заботилась о Мэри, поэтому я позвонила ее сестре - моей тете - и все ей рассказала. Тетя предложила найти маме хорошего психотерапевта и оплатить его услуги, мама согласилась и начала лечение.

Мне кажется важным упомянуть о моей тете: она вышла замуж за богатого человека, они, с семьей, живут в Джорджии. У нее три дочери и сын (16, 20, 23 и 25 лет), она очень консервативна. Хотя она никогда открыто не говорила о том, что у Мэри синдром Дауна, видно, что ее это беспокоит. Особенно ее беспокоит тот факт, что из-за Мэри моя мама потеряла "хороший брак и хороший дом". Она никогда не звонит на день рождения Мэри, но каждый год переводит мне 200 долларов, чтобы я купила ей подарок. По сути, это жалкие деньги, чтобы признать, что Мэри существует и все. Я жду того дня, когда стану достаточно финансово стабильной, чтобы вернуть ей все эти гребаные деньги, которые она посылала нам на дни рождения в течение многих лет.

Во время школьных летних каникул мама злилась на меня за то, что я отказывалась работать и зарабатывать деньги на свои расходы. Мой отец платил около двух тысяч алиментов на нас с Мэри. Но эти деньги шли на нашу медицинскую страховку, а того, что оставалось - не хватало для покупки еды, лекарств или бензина, оставалось лишь на что-то, что было нужно мне и Мэри. Я не хотела работать, потому что лето было единственным временем в году, когда я могла уделить немного времени себе. Каждое лето Мэри приходила в детский сад всего несколько раз в неделю на несколько часов, пока я занималась домашними делами и выполняла поручения, а все остальное время мы проводили вместе. Конечно, у нее были некоторые задержки в развитии, но к трем с половиной годам Мэри уже ходила, разговаривала, спала в своей большой детской кровати и была приучена к горшку. Все это потому, что я работала с ней и делала все возможное, чтобы она была как можно более самостоятельной.

Примерно в это же время мама перестала посещать психотерапевта и уже некоторое время не принимала антидепрессанты. Она больше не боролась с депрессией, а просто жалела о том, что у нее есть Мэри. Примириться с этим было самым трудным, что мне когда-либо приходилось делать. Я всегда надеялась, что ей станет лучше, что она одумается, но никакие лекарства не могли помочь в том, как она пренебрегала Мэри.

Я окончила среднюю школу и, хотя, я уже давно знала, что колледж не станет частью моей реальности, это было очень болезненное время для меня, потому что я очень этого хотела. Тем не менее, после месячного испытательного срока в агентстве по организации мероприятий, принадлежащем маме моей подруги, я устроилась на постоянную и хорошо оплачиваемую работу. У нас с мамой был небольшой финансовый стресс, потому что моя часть алиментов закончилась, когда мне исполнилось 18 лет, так что эта работа нас очень выручила, а я была так рада наконец-то начать откладывать деньги и дать Мэри ее собственную комнату, так как мы жили в одной. Но с тех пор как я получила новую работу, мама решила перейти с полного рабочего дня на сокращенный, потому что она "устала быть единственным кормильцем" и "заслужила право сбавить обороты и уйти на полупенсию".

Я была так зла, потому что мне приходилось оплачивать примерно 70% всех ежемесячных расходов на семью, а она вносила то туда, то сюда, а остальные деньги тратила по своему усмотрению. Она больше не чувствовала себя обязанной вносить финансовый вклад. Через несколько месяцев я устроилась на вторую работу, но это была не полная занятость, поскольку я работала из дома и могла сама выбирать проекты. В основном я занималась подбором влиятельных лиц в социальных сетях для компаний и помогала определить, подходят ли они для рекламы и рекламных кампаний. Это было очень просто, и мне удавалось зарабатывать дополнительно 800-1500 долларов в месяц.

Примерно через год я накопила достаточно денег, чтобы купить действительно хорошую подержанную машину. Мама подарила мне подержанную машину на мое 16-летие, но, при этом, не захотела оплачивать весь необходимый ремонт и я более трех лет возила нас с Мэри на небезопасной машине. Я так собой гордилась, поэтому только представьте себе, какой шок я испытала, когда мой друг позвонил мне и спросил, почему я продаю только что купленную машину. Мама выложила фотографии моей машины в соц.сеть на F и выставила ее на продажу, потому что, по ее словам, мне "не нужна была шикарная машина". Она сказала, что мы можем разделить деньги, а я смогу купить более экономичную машину, так как мне придется более ответственно относиться к своим финансам. Последовавшая за этим ссора была самой крупной из всех наших ссор и в итоге мы установили строгие границы в наших отношениях. С этого момента наша мама стала для нас с Мэри соседкой по комнате. Я даже перестала называть ее "мамой" и стала обращаться к ней по имени. Я находила утешение в том, что Мэри была не одинока в этом, наша мама относилась ко мне точно так же и дело то было не в нас, да даже никогда и не было в нас, она просто такой человек, который никогда не должен был становиться родителем.

Я переделала кабинет наверху в нашем доме и превратила его в спальню Мэри в стиле сафари. Я купила нам годовой абонемент в Диснейлэнд, мы путешествуем и отправляемся в небольшие поездки вместе. Так же, я научилась неплохо готовить и Мэри любит мне помогать. У меня есть три друга, которых я считаю семьей и которые любят Мэри и меня безоговорочно... Это хорошая жизнь. Отличная, мать ее, жизнь, поэтому я ненавижу тот факт, что я подсознательно делаю себя жертвой из-за всего этого.

Я целовалась один раз, была на двух свиданиях с двумя разными парнями, у меня никогда не было секса, я никогда не хожу на вечеринки, я вожу Мэри на прически и маникюр, я забочусь обо всех ее визитах к врачу и терапии, я знаю все детские стишки и видео с распаковкой игрушек, которые когда-либо появлялись на YouTube. Боже, я чувствую себя виноватой, когда пишу это, но меня переполняют грусть и горечь, когда я думаю о той жизни, которую я хотела, но так и не смогла прожить. Я как 50-летний старик, запертый в теле 21-летней девушки. И мне становится еще больнее, когда я слышу, как мама сравнивает меня с моей 20-летней кузиной, которая переехала в Остин для учебы в колледже. Они вместе ходят по магазинам, вместе обедают, она знает все о ее веселой жизни в колледже, о парнях, с которыми она встречается и всегда подчеркивает, как повезло моей тете, что у нее такие замечательные, успешные дети. Еще она любит упоминать о том, что моя другая кузина выиграла несколько конкурсов красоты. Она делает это только потому, что мои друзья однажды спросили меня, не хочу ли я подать заявку на участие в конкурсе нашей школы, а она попыталась опозорить меня перед ними, сказав, что я "не смогу ничего выиграть с лицом моего папы". Я устраиваю себе мини-вечеринку жалости всякий раз, когда она бьет меня по больному месту, а потом смотрю на Мэри, на эту милую, маленькую, которой скоро исполнится семь лет, девочку, только что закончившую первый класс с самыми улыбчивыми и звездными наклейками от своей учительницы и мне становится так стыдно за себя.

Карантин оказался для нас сложным, потому что мы внезапно оказались вынуждены постоянно находиться дома с мамой. Мне приходилось координировать свою работу и домашнее обучение Мэри. Я старалась свести к минимуму все прогулки, потому что у Мэри астма и она относится к группе высокого риска. Моя мать, однако, ходила в магазин или в парк дважды в день, просто чтобы выйти из дома. Даже теперь, когда все начало открываться, она первая ходила в ресторан и к друзьям, как будто в этом нет ничего особенного. Из-за этого произошла еще одна серьезная ссора, я сказала ей, что мы должны идти разными путями, если она позволит мне взять опеку над Мэри. Я была серьезна и она это знала. Она сказала мне, что Мэри уже причинила ей неудобства, потому что ей пришлось развестись, и что она не позволит этому случиться во второй раз, выставляя себя непригодной для воспитания детей. И она права, мне не на что опереться, даже если бы я захотела подать на нее в суд, чтобы заявить о ее непригодности, по крайней мере, при таком бюджете. Это полностью истощит мои финансы и я, скорее всего, проиграю дело и потеряю Мэри навсегда. Она не жестока и не враждебна по отношению к Мэри, она просто... ничего не делает по отношению к ней. Это даже не пренебрежение, потому что она платит за некоторые вещи и сидит с ребенком, если мне нужно куда-то бежать, но она для нас буквально как чужой человек/соседка, а не мама.

Это меня очень покоробило, я сидела на кухне и думала обо всем, когда пришла Мэри и попросила у меня перекусить. Я не расслышала, что она сказала, поэтому она повторила просьбу, а я накричала на нее. Я впервые в жизни накричала на нее и она посмотрела на меня так же, как смотрит на нашу маму. Я так боюсь, что позволю себе стать такой же, как мать, потому что она с легкостью нажимает на мои кнопки, когда может. На данный момент все, что я могу сделать - это копить деньги как сумасшедшая, собрать копии всех моих финансовых документов и счетов как доказательство того, что я забочусь о Мэри и ждать несколько лет, пока я не смогу оплатить хорошего адвоката и судебные издержки. Я не могу провести с этой женщиной десятки лет или ждать, пока она умрет, чтобы получить опеку над Мэри. Я не могу. Я не знаю, что еще можно сделать, чтобы сохранить рассудок и, самое главное, прекратить чувства жалости к себе и виктимизации, потому что все, что они делают - это заставляют меня чувствовать себя виноватой, а Мэри этого не заслуживает. Мне нужна пара свежих глаз, которые прочитают это и дадут мне совет.

Дополнение: Со мной связался юридический консультант, чья компания занимается безвозмездной работой, так что я буду действовать, отталкиваясь от их советов. Я также не хотела сказать, что у меня нет денег, они есть - у меня отличная зарплата, я могу позволить себе такие вещи, как поездки в Диснейлэнд и питание вне дома несколько раз в неделю. Но я оплачиваю почти все домашние расходы, плачу за страховку, плачу за все, что нужно Мэри, поэтому у меня не так много сбережений. Вообще-то, я собираюсь перевести половину счетов на свое имя и платить только свою половину. Я достаточно хорошо знаю свою маму, чтобы понять, что она немного разозлится, а потом воспользуется этим, чтобы вытянуть из моей тети побольше денег.

Я также найду дополнительную внештатную работу, ведь с тех пор, как нас закрыли на карантин, мы уже сократили многие расходы. Благодаря всему этому я смогу накопить еще больше денег, чтобы переехать, когда придет время. Я не хочу тащить Мэри через суд, пока идёт пандемия, потому что она относится к группе высокого риска, я дам ей несколько месяцев, пока все, надеюсь, немного успокоится и уже потом обращусь в суд. Мне просто нужна была уверенность и поддержка в том, что можно найти выход.

Дополнение2: О, я обещаю, что мои друзья будут нянчить Мэри, а я буду больше гулять (после короны) и делать что-то для себя. Может быть, я даже начну ходить на свидания, у меня это будет плохо получаться, но все мы с чего-то начинаем. Мне очень легко чувствовать себя бессильной, пытаясь делать всё самой, но вы, ребята, ясно дали понять, что мне нужно учиться принимать помощь. Мне кажется, я никогда не чувствовала такой поддержки. Я также давно изучаю психотерапевтов, я не уверена, пойду ли я на терапию прямо сейчас, потому что я хочу укрепить наш бюджет, но это один из моих приоритетов. И да, мои мама и тетя действительно пара Карен. Точно это знаю.

Ответ автора на удаленный комментарий:
Нет, я полностью понимаю, о чем вы говорите. Я не согласна с вашим мнением, что я стану настолько обиженной и перегоревшей, что не смогу нормально функционировать, но я понимаю, о чем вы. Мэри остается моим приоритетом и наша ситуация всегда была странной, поэтому теперь я пытаюсь сделать все, что могу, при этом помня о ее интересах. Я не позволю годам ее прогресса пойти насмарку, потому что мне это тяжело, да и ей тоже. Она чувствует и понимает, как мало о ней заботится ее собственная мать, поэтому я отказываюсь просто собрать вещи и уйти, потому что «мне придется через это пройти», пока я снова не буду в порядке. Нет, абсолютно нет. Мы с Мэри — команда и мы справимся с этим как команда.

Я знаю, что мне нужно поработать над своим самообслуживанием и своим эмоциональным здоровьем, поэтому я очень хочу начать терапию и буду больше полагаться на своих друзей. У меня есть хорошая система поддержки, которую я не использую так часто, как могла бы, но это скоро изменится. Спасибо, что откликнулись и дали совет, это очень много значит!

*Автору задают вопрос, будет ли Мэри в безопасности, если она уедет из дома?
В безопасности? Да. Счастливой? Нет. Больше всего я боюсь, что как только я съеду, она может поместить Мэри в круглосуточный приют и заниматься своей жизнью. Я надеюсь, что не перестану быть ее основным опекуном, потому что хочу полную опеку над ней. Моя конечная цель — чтобы мы обе были независимыми и балансировали свою жизнь здоровым образом. Я могла бы сделать гораздо больше, если бы рядом не было моей мамы, которая могла бы меня расстроить и стать эмоциональным грузом на моих плечах.

Не буду переводить все ответы комментарии, оставлю основное:
*В комментариях она называет отца трусом за то, что он их бросил как только узнал о диагнозе и отказывался общаться с Мэри. Беременность была неожиданной, но долгожданной.
*Ее мать хотела продать её машину, но автор не дала ей это сделать.
*Про сестру - она начало и конец моих молитв, я действительно не могу представить свое существование без нее.
*Автор понимает, что ее мать нарцисс и хочет найти терапевта для себя. Цитата - "Мне кажется неправильным это говорить, но я понимаю, что сначала мне нужно помочь себе, прежде чем я смогу помочь Мэри".
*Все, о чем я мечтаю, — это иметь дом с крытой верандой и огромным садом, полным овощей и цветов, о которых мы с Мэри могли бы заботиться. Может быть, завели бы несколько цыплят, я бы назвала свою курицу Шейлой, а Мэри назвала бы своего цыпленка Кирком, в честь Кирка из «Девочек Гилмор».
*Автор использует бесплатную юридическую помощь и состоит в группах поддержки, ей дают финансовые, юридические и психологические советы - в общем, она изучает все аспекты для того, чтобы подать на опекунство и выиграть дело. Так же, она заведует медицинскими вопросами сестры, подбирает ей лечение.

*Почему ее мать против ее отъезда и опекунства над Мэри:
- Она бы этого не допустила, если бы я уехала, ей пришлось бы снова начать работать полный рабочий день и фактически начать оплачивать свои счета. Она использовала Мэри в качестве наказания против меня, не позволяя мне видеться с ней.

- У меня была точно такая же идея, но моя мама в конечном итоге оставила бы Мэри со случайными нянями, чтобы ей не пришлось оставаться с ней, я это знаю. И вдобавок ко всему, моя мама намеренно не позволяла бы мне видеться с Мэри в качестве наказания, потому что мой отъезд означал бы, что ей снова придется работать полный рабочий день, а сейчас я кормилец, который заботится обо всей еде и счетах. Она не позволила бы этого, а я не могу позволить Мэри страдать из-за ее некомпетентности.

Обновление. 1 декабря 2021 г.

Привет всем,

Прошло около полутора лет с тех пор, как я впервые написала здесь. Последние несколько месяцев я размышляла о том, стоит ли мне выкладывать обновленную информацию, в итоге, решила выложить, потому что это сообщество поддержало меня в первый раз. И это то, что мне нужно снова - мне нужны слова ободрения и поддержки, чтобы помочь мне пережить первое Рождество без Мэри.

В прошлом году, после публикации здесь, я связалась с несколькими добрыми людьми, которые помогли получить бесплатную юридическую консультацию. На консультации, адвокат, с которым я разговаривала, решил, что лучше всего будет проанализировать мою собственную жизнь, исправить то, что нужно и уже потом подавать юридическое прошение об опеке над Мэри. Он не считал, что мне есть на что опираться, потому что, как я уже писала, моя мама не была совсем нерадивой, не была жестокой или непригодной для воспитания. Просто ей не составило труда свалить почти все на меня и использовать мою любовь к Мэри, чтобы манипулировать мной, чтобы я не уходила.

Адвокат также считал, что я смогу победить, несмотря на то, что все будет очень непросто. Единственная серьезная проблема заключалась в том, что мне придется съехать и оставить Мэри. Переезд означал, что я смогу доказать, что я могу самостоятельно обеспечить Мэри хороший, безопасный и стабильный дом. Поэтому в конце июля 2020 года я совершила самый трудный поступок в своей жизни и переехала из нашего семейного дома в двухкомнатную квартиру. Одна спальня для меня и одна для, надеюсь, Мэри. В ту же неделю меня уволили с работы в агентстве по организации мероприятий. Я чувствовала себя несчастной, мне казалось, что я совершила самую страшную ошибку в своей жизни. Мои друзья действительно спасли меня в тот период, спасли своей эмоциональной помощью и поддержкой, потому что я только и делала, что плакала и переживала за Мэри.

Мне пришлось собрать все свои силы, чтобы преодолеть парализующий страх, который начал меня поглощать. У меня по-прежнему была подработка, которая стала моим основным доходом, но я не могла содержать нас двоих на эти деньги, поэтому, помимо всего прочего, я начала искать другую работу. Мне невероятно повезло: в компании, с которой я раньше сотрудничала, появилась вакансия пиарщика и меня взяли на работу. Все это, начиная со дня моего переезда и заканчивая днем, когда я нашла другую работу, длилось около 3 недель. И в течение этих трех недель я виделась с Мэри раз в день примерно по часу. Наша мама разрешила мне продолжать навещать ее, причем, в то время, она стала странно спокойной. Это заставило меня поверить в то, что она обращалась к адвокату и решила, что ее шансы выше, чем мои.

Я начала обращаться к учителям Мэри, к другим родителям, с которыми была в дружеских отношениях, к ее врачам, к нескольким членам нашей семьи... В общем, искала людей, которые могли бы поддержать меня в письменном виде и дать понять суду, что именно я забочусь о Мэри. Я также сделала копии всех имеющихся у меня документов и квитанций, которые могли бы подтвердить мои требования. Друзья помогли мне и дали 1500 долларов из своих денег, чтобы помочь мне справиться с возможными расходами. Тут и произошло самое неожиданное. Мать позвонила мне и сказала, что она готова отказаться от законной опеки над Мэри и ходатайствовать о передаче опеки мне.

Тех четырех с половиной недель, которые она провела, заботясь о Мэри в одиночку, ей хватило, чтобы понять, что она этого не хочет. Она никогда не была мамой для Мэри и не собиралась ею становиться. Думаю, что это осознание причинило ей глубокую боль, потому что в течение этих недель она старалась и Мэри говорила мне, что мама действительно была добра к ней. Но это была не та жизнь, которую она хотела и, хотя, я была в ужасе от того, что наша мама отдаст Мэри в приют после переезда, я была счастлива, что она признала свое поражение и сделала то, что было лучше для Мэри.

Я почувствовала, что наконец-то могу дышать. Все шло хорошо, весь юридический процесс немного затянулся из-за ковида, но это не заняло много времени, Мэри переехала ко мне. Нам пришлось многое наверстать, мне пришлось многое объяснить, потому что она была так потрясена от моего переезда из нашего дома. Мы обе привыкали к новому распорядку дня... Мы были счастливы. В то же время ограничения ковида постоянно менялись, школа уже началась и мне было страшно ориентироваться во всем этом.

У Мэри была астма, которая полностью контролировалась, у нее были только небольшие обострения в сезон аллергии, но это все равно делало ее в группе риска, когда речь шла о ковиде. Я не стала отправлять ее в школу для очного обучения. Я работала дома со вторника по пятницу, мне приходилось быть в офисе только по понедельникам, а в это время Мэри находилась дома с няней, которая каждый раз проходила тестирование, а позже ей сделали и прививки. Но изоляция постепенно начала действовать на Мэри, так как она была очень общительной, я согласилась брать ее с собой на одно игровое свидание в неделю и на одну прогулку по ее выбору в неделю, что обычно было шопингом. Мы совершали ежедневные прогулки и небольшие выезды на природу, но обычно это были только мы вдвоем, иногда к нам присоединялся кто-нибудь из моих друзей, которые также были в безопасности от ковида.

Ничего из этого не было достаточно, или, лучше сказать, все это было слишком? Никаких мер предосторожности не хватало, а все маленькие прогулки, которые я решила сделать для нее возможными, были слишком большими. В феврале этого года я потеряла Мэри из-за ковида. Однажды утром она проснулась с высокой температурой и я все поняла. Симптомы развивались стремительно, ее легкие засветились, как рождественская елка на рентгеновском снимке, она была госпитализирована. На второй день пребывания в больнице ее пришлось ввести в искусственную кому и поместить на аппарат искусственной вентиляции легких. Первую неделю она чувствовала себя хорошо, а затем ее кровяное давление стало стремительно падать. Мое сердце разбилось на миллион осколков, когда я увидела на своем телефоне определитель номера в 23:26, это продолжается до сих пор.

Наша мать, которая полностью винит во всем меня, переехала обратно в Джорджию к своей сестре. Я же ни жива, ни мертва, с того дня, как умерла Мэри. Я не навещала ее маленькую могилку с момента похорон. Я плачу кому-то каждую неделю, чтобы он ходил на ее могилу, оставлял для нее цветы и убирал предыдущие. Иногда я хожу на кладбище несколько раз в неделю и просто стою у ограды, не двигаясь вперед. Я зла, несчастна, в оцепенении, у меня разбито сердце - и все это одновременно.

Я отдалилась от всех своих друзей, которые не отказываются от меня, но я не могу заставить себя принять их помощь. Я чувствую себя недостойной помощи, я чувствую себя ответственной и виноватой. Мне кажется, что единственный способ прожить свою жизнь - это жить с постоянной болью. Ведь если у Мэри нет счастливого конца, то почему он должен быть у меня?

Я знаю, что мне нужна помощь и терапия, я должна научиться жить с этим. Но сейчас я этого не хочу. Я хочу проводить свои дни в тишине, разговаривать только на работе, при необходимости. Я просто хочу выжить. Я даже не чувствую себя достойной самоубийства, потому что мой мозг говорит мне, что я недостойна "легкого выхода". Но если я поделюсь этим с вами, а я хватаюсь за соломинку, может быть, кто-то скажет что-то, что даст мне капельку сил, чтобы хотя бы пережить праздничный сезон. Никто не любил Рождество больше, чем Мэри. В эти дни боль душит меня, когда я смотрю вокруг и вижу, как все празднично. Но боль - это единственное, что у меня есть сейчас, как напоминание о том, как сильно я любила и продолжаю любить свою Мэри. Я чувствую себя как рисовое зернышко, раздавленное горой ужасных эмоций. Сейчас это единственная возможность попросить о какой-то помощи, преодолев всю вину и стыд, которые я испытываю.

TLDR: Я получила опеку над своей сестрой, а затем потеряла ее из-за ковида.

Дополнение. Читаю эти комментарии и плачу от того, какие вы все невероятно добрые.

Дополнение 2.

Прошу прощения за то, что не могу рассказать обо всем, не подвергая себя опасности. Мэри была в госпитализации в течение нескольких недель, первую неделю она шла на поправку, но все, кто сам был на аппарате искусственной вентиляции легких или знает кого-то, кто был на нем, также знают, что это очень, очень медленный процесс. К сожалению, на второй и последующих неделях у меня не было особой надежды". К моменту смерти у Мэри был отрицательный тест на ковид. Но ее маленькое тело так устало от борьбы, а кровяное давление было первым, что ухудшило ее и без того хрупкое состояние. Поэтому, несмотря на то, что на момент смерти вирус был отрицательным, именно он забрал ее у меня - без него ничего бы этого не случилось.

Всем, кто просит прислать мне что-нибудь, я благодарна, но отказываюсь. Вы всегда можете отдать тем, кто действительно нуждается, у меня все хорошо в финансовом плане.


В комментариях автору соболезнуют, людям очень жаль, что все так вышло. Так же винят мать - что она намеренно или случайно заразила Мэри ковидом. При этом делают предположения, что если автор обвинит мать в этом, то та скажет, что это автор проявила небрежность, ведь Мэри попала в больницу и скончалась уже после того, как ребенок переехал к автору. Что говорит сама автор:
*Моя мать пригрозила подать на меня в суд. Последнее, что я слышала, это то, что она пьет, преодолевая горе и чувство вины.

Изначально Мэри был поставлен неверный диагноз и чувство вины непреодолимо, потому что я подождала день, прежде чем обратиться за вторым мнением, поскольку в первый день у нее была лишь небольшая лихорадка, поскольку всего за неделю до этого у нее было отдельное хроническое обострение, мне сказали, что это было вероятно, связано с этим. Я не виню ее врача, потому что система здравоохранения разваливалась под таким давлением и работой, поэтому я переложила вину на себя, потому что, возможно, реакция всего на 18 часов раньше могла бы спасти ее.

*Я не думаю, что слова смогут выразить, насколько целительным было чтение всего, что мне было написано. Я признаю, что не верю в это - я не верю в похвалу и не верю, что я сделала все, что могла, но мне приходится постоянно напоминать себе, что мой мозг лжет, верно? Я не хочу разочаровывать Мэри, но я также не хочу, чтобы она думала, если она смотрит на меня, что я хочу жить дальше без нее.