Колобок или легенда о храброежиках (часть 3)⁠⁠

Придя в себя, обнаружил что не может пошевелить ни руками, ни ногами. К гулкому шуму в голове примешивались какие-то голоса, но соображал он вполне сносно, мысли бегали шустро и испуганно. "Сломаны, - испугался он. - Пока летел вниз переломал руки и ноги". Открыв глаза, выяснил, что обстановка сильно изменилась и даже, кажется, ясно в какую сторону.

Во-первых, несмотря на ночь, было вполне светло, неподалеку горел уютный костерок, приятно согревавший его с одной стороны.

Во-вторых, вертя головой и благодаря этому свету, он с облегчением выяснил, что ничего у него не сломано, просто он был крепко привязан к тому самому пню, который стал конечной точкой его горного спуска.

В третьих, ни рюкзака, ни одежды рядом не наблюдалось, колобок сидел на земле точно в таком виде, в каком появился на этот свет из печки. Тоже не радовало.

В четвертых, в отличие от шума в голове, голоса оказались вполне реальными. Доносились они от компании, которая вольготно расположилась по ту сторону костра. Рядом небольшой горкой лежали его небрежно брошенные вещи.

Хмельные здравицы, женский смех, звяканье бутылок. Компания была чересчур веселая. Так в лесу себя не ведут. Или ведут. Когда бояться нечего. И то, что он был привязан, радостных мыслей ему не прибавляло.

"Уж лучше бы с русалками остался, - понурился колобок, - и чего я из деревни ушел."

"Смотри-ка, - донеслось от костра, - очнулся. А ну пошли посмотрим. Поговорим с гостем дорогим. Какими судьбами в наших местах".

Теперь пирожок смог рассмотреть чьим "гостем дорогим", а точнее пленником он оказался.

В любом обществе всегда найдутся те, кто не желает жить "по-простому". Обычная жизнь будет казаться им слишком пресной, скучной и унылой. Их ведет вперед дух авантюризма, поиски приключений и жажда перемен. В лучшем случае они становятся капитанами дальнего плавания, геологоразведчиками или пожарными. В худшем - тяга к приключениям, облеченная ленью, трансформируется в жажду наживы. "Красиво жить не запретишь", - твердят такие герои, но ничего не желают делать для этой красивой жизни. А желают они утянуть эти красивости у тех, кто работает с утра до ночи. Понятно, что к таким свободным художникам отношение в обществе не очень, вот и ищут они места потемнее и побезлюднее, водя знакомства с такими же, без стыда, совести и упрека, сбиваясь в стаи и революционные шайки под любимым лозунгом:"Все взять и поделить".

Представители этого сословия без границ и предстали сейчас перед колобком во всей своей разудалой красоте.

За главаря у них конечно был волк. Потертая камуфляжная куртка едва сходилась на его широкой выпуклой груди. Он стоял, прислонившись к соседнему дереву, скрестив крепкие мускулистые лапы. Сломанный клык показывал, что волк бывал в переплетах. Стоял и смотрел желтыми, цепкими глазами. Умными, понимающими, грустными, равнодушными. Страшными. Большой, битый жизнью, волчара. Такие в разбойники идут не от лени. Такие идут, когда другого выхода не остается. А сохранить честь и совесть можно в любом обществе. Если она у тебя есть.

Возле него стояла прима этого благородного собрания. Рыжая красотка-лиса, с густо подведенными глазами на ухоженной мордашке. Такие есть везде. Королева двора, цирка, бензоколонки, самая красивая на потоке, курсе, институте и т.д. Самыми-самыми среди равных их делают не красота, а та смесь азарта и бесшабашности, идущей вразрез с благочинность и домовитостью, свойственной остальным представительницам женского сословия. Из таких получаются идеальные Бонни: верные, преданные подруги, которые поддержат в любой лихой авантюре. Но для этого Бонни сначала должна найти своего Клайда. За которым пойдет на край света. В огонь и воду. Эта нашла.

Видно было, что Бонни свою волк любил. Модельная стрижка, бриллиантики в ушах, замшевые перчатки по локоть, высокие сапоги. Да что там любил. Он в ней души не чаял. Сдув длинную челку, лиса со смешливым любопытством разглядывала колобка. Он вспомнил, что не одет и залился краской.

И остальные. Вислоухий заяц и енот, который из-за перегара и кругов под глазами смахивал на запойного алкоголика. Сейчас он был занят тем, что закрашивал сажей белые полосы на хвосте. "Маскировка, - подмигнул он колобку. - Ночью все кошки серы". Балбесы енот с зайцем были в общем. Это колобок уже понял.

- Не расскажешь нам, кто ты такой и откуда здесь взялся, а точнее свалился, - нарушил затянувшееся молчание волк, - видели мы твой слалом. Ты, парень, в рубашке родился. Выжить после такого. И скажи спасибо своей амуниции, - он показал на изрядно потрепанную одежду, - хорошо сделана.

- Ох и летеееел, ох и летееел, - подскочил к нему заяц. - Мы с Нико, - кивнул он в сторону чумазого енота, - даже думали ты того. А ты нет, дышишь.

- Отвечать, когда командующий спрашивает, - уже вертелся с другой стороны енотик. - По сторонам не смотреть, лишнего не думать, не врать и не юлить.

- Я колобок, - пирожок от растерянности и такого напора не знал, что отвечать. Молчал и смотрел, как енот, пыхтя пытается примерить на себя его круглую броню.

- Это, безусловно, мне все объяснило, - волк начал терять терпение. - Малый, тут не лагерь отдыха. Мы, конечно, не самые плохие в этом лесу, но хорошего в нас тоже мало. Ты свалился к нам сюда, - он обвел их импровизированную стоянку, - как гром среди ясного, хотя какой там ясного, темного неба. Будь добр, соберись и отвечай подробно. Потому что самое простое - это прибить тебя к чертовой матери, чем искать место для нового логова.

- Ты разозлил его. Ты смотри какой он злой. Ой беда-а-аа. - Заяц схватил свои уши, завязал узелком под подбородком, закатил глаза и рухнул на землю. Вокруг него уже накручивал круги енот, кое-как уместившийся в колобковой одежке, но руки почему-то оказались на месте ног.

- Алессандро, - мы совсем запугали маленького, - лиса поймала енота, вытряхнула его из футбольной камеры и вернула ее колобку. - Мне кажется после такой резкой остановки у него голова болит, а мы со всех сторон наседаем. Убери этих двух неугомонных пока в сторону, - кивок в сторону енота и зайца, - и дай малышу привести себя в порядок. Я думаю, после этого мы все сможем выяснить.

Мысль была здравая. Колобок быстро оделся, после чего волк вновь аккуратно привязал его.

- Мне это тоже не нравится, - пояснил он, - но еще меньше мне понравится, если ты сбежишь, а потом сюда придут охотники.

- Если уж так беспокоитесь о сохранении тайны, попросили бы лучше этих, - колобок показал на костер, возле которого опять возились енот с зайцем, - шуметь поменьше. Оттуда уже доносились смачные шлепки засаленных карт и звуки щелбанов, которыми победитель награждал проигравшего. "Опять мухлюешь, сволочь ушастая, - внезапно послышалась оттуда, - вышел туз".

- Тихо, - крикнул волк в сторону яростного верещания и возня прекратилась. - Да, тут ты прав, конечно. Добрый я для главаря. Не люблю жестокость. Вот и пользуются.

"Так значит туз в прошлой партии вышел? Ну ладно, играем", - послышалось опять от костра. Мирились тут быстро.

А колобок рассказывал. Все. С самого начала. Пару раз ловил на себе грустные и сочувственные взгляды лисы. Каким-то образом он чувствовал невнятную близость, родство с этой компанией. Они тоже были одни. По своей, правда, воле. Но все можно изменить. Пошел же колобок именно за этими переменами.

- Да, - крякнул волк, - не будь ты столь наивным, ни за что бы не поверил. Но вот тебе верится сразу. Ты, по-моему, и врать то не умеешь. Ладно бы ты изворачивался, угрожал, а ты взял и все рассказал. С тобой невозможно по-плохому.

- Бедный, - лиса смахнула слезу. - Совсем один на белом свете.

- А вот не один, - улыбнулся колобок. - Семья же у меня есть. И в лес я пошел, чтобы узнать, вдруг не один. С вами вот познакомился. Знаю теперь, что вы добрый.

- Я разный. - Волк поднялся и принес колобку его рюкзак. - Держи. Очень разный, - продолжал он. - Я могу себе это позволить. Заслужил, - усмехнулся он грустно. - У тебя там лекарств случайно нет? Вижу, снарядили тебя в путешествие основательно. А то вот, видишь, - распахнул он куртку, показав перебинтованный бок, - пришлось быть и плохим. С теми, кто еще хуже.

- Позавчера Алессандро отбил нас от стаи шакалов, - лиса ласково приобняла волка. Если бы не он, не знаю что бы с нами было, - вздохнув, поежилась она.

- Ладно тебе, Алиска, - проворчал тот. - Да, было дело. Эти два красавца, - кивнул он на неразлучных енота и зайца, - удили рыбу. Шуму было больше чем рыбы, они по-другому не умеют. Я даже предположить не мог, что в наших краях могут быть шакалы, видимо они очень отличились у себя, раз скрываются так далеко. Поднялся визг, прибежала Алиска. По поводу нее у этой стаи появились другие планы, но я за нее что хочешь сделаю. Костьми лягу, а в обиду не дам. Да и за них тоже, конечно, - махнул он в сторону мохнатой парочки, возившейся у костра и снова гремевшей бутылками. - Вот и лег. Отбить то отбил, больше они сюда не сунутся, но заживать будет долго. Там тоже не пионеры по грибы собрались. Верткие ребята. Нет лекарств, значит? Жаль. Ладно, побудь пока с ним, Алиса, мне подумать надо.

Встав, он отошел, а колобок остался с рыжей красавицей, следившей за удалявшимся волком влюбленными глазами.

- Ты не думай, что мы плохие, - нарушила затянувшееся молчание она. - Мы, конечно, не очень хорошие, но и не плохие. Он знаешь какой - "это она про волка", - догадался колобок - он только с виду грозный, а так добрый. Балбесам нашим все прощает. Грабит только плохих. Лишнее забирает. Зимой тем зверям, что голодают, еду подбрасывает. Старается, чтобы все по справедливости было. Он раньше на границе служил. Его вместе с командиром убить хотели. Среди людей, тоже все больше шакалов, - вздохнула она. - Убить не убили, они сами кого хочешь убьют. Вот теперь в бегах. Хозяин его в тайге сгинул, а он с нами возится. Только не говори ему ничего, - уже шепотом сказала она ему, увидев возвращающегося волка.

- Значит так, дружок, - волк тяжело опустился на землю рядом с Алисой. - Придется тебе побыть немного моим формальным пленником. Без лекарств мне никак, понимаешь, - немного конфузливо продолжал он. - Утром наши шустрики сбегают в деревню и отнесут письмо твоему деду, в которым ты напишешь, что держим мы тебя в заложниках, требуем в качестве выкупа антибиотики. Алиска напишет, она мастерица такие послания составлять. Как вернутся, пойдешь куда угодно. Сам провожу, чтобы никто не тронул. Ты, естественно, не пленник. Ты гость. Обещаем кормить, поить и на все вопросы ответить. Ты ведь вроде за этим в лес собирался. Вот и отдохнешь у нас денек. Тебе в любом случае отлежаться надо. Согласия не спрашиваю, потому что выбора не даю. Но прошу понять. И обещаю, что с этого времени в лесу у тебя станет на несколько хороших знакомых больше. Если не будешь стесняться такого знакомства.

- Не буду, - после услышанного от лисы, колобок смотрел на волка совсем другими глазами.

- Ну вот и славно, - волк поднялся, - а теперь давайте спать. И тебе и мне это пойдет на пользу. Ксаверий, Никодим, - крикнул он в сторону костра. - Ложитесь спать. Завтра с утра понесете письмо в деревню.

После удалился с Алиской в отдельный шалаш. Заяц как-то быстро приткнулся в своей норе и затих, а Никодим еще некоторое время возился, бубня себе под нос, что он не Никодим, а Нико. Бесстрашный герой и мастер тайных операций. Однако вскоре уснул и он. Колобок тоже задремал, день выдался очень суматошным.

Проснулся, когда тьма только-только начала сереть, лишь обозначивая присутствие утра. Рядом пыхтел неугомонный Никодим, он же грозный Нико, повязывая вокруг пузишка темный пояс.

"А, не спишь, - поглядел он на колобка. - Я им покажу Никодима. Скоро буду в общем. Ждите вкусный завтрак." Сказал и растаял в кустах.

Думать куда тот собрался, сонному колобку не хотелось, он устроился поудобнее и снова заснул.

Опять проснулся уже ранним свежим утром, ежась от рассветной росы. Солнце еще не встало, равно как и остальные на этой поляне, но птицы уже вовсю шумели, воспевая наступление нового дня. Но было и еще что-то. Гораздо массивнее птиц. Оно не пело, а с шумом продиралось сквозь кусты.

Ближайшие из них разошлись и на поляну вышел медведь, держа под мышкой неуловимого бесстрашного Нико. "Привет", - сказал оттуда колобку енотик и грустно вздохнул.

Медведь поглядел на привязанного за ногу колобка, сказал: "М-да" и направился в сторону палатки, которую волк делил с Алисой.

Подошел, перехватил енота за шкирку и поскреб лапой по пологу: "Сашка, просыпайся, епт, дело есть".

"Ага, они знакомы, значит не так страшно", - сделал для себя выводы колобок.

Откинув полог, показался заспанный волк, увидел обмякшего енота и все понял сразу. Из-за его спины выглянула Алиска, в розовом кружевном пеньюаре, ойкнула и спряталась. "Я сейчас", - сказал волк. Медведь развернулся, нашел бревно, сел и закурил, разгоняя лапой ароматный дым.

Спустя несколько минут вышел уже полностью проснувшийся и одетый волк.

- Так, - сказал он. - Что на этот раз?

- Шел от запруд, - начал медведь, - я там рыбу прикармливаю. Проходил обычной дорогой, мимо деревни. Смотрю, на заборе птичника вихляется что-то. Этот стервец, - он приподнял Никодима за тот самый пояс и потряс легонько, - не иначе за яйцами свежими навострился. Зацепился поясом за жердину и повис. Пугало, прости Господи.

Никодим молчал. Он сокрушенно висел в медведевой лапе и всем своим видом показывал, что раскаивается.

- А время то уже утреннее, - продолжал медведь, - куры волнуются. Того и гляди выйдет кто из хозяев. Снял я его и сразу к тебе. Ты уж с ним того, проведи беседу. А то не было бы беды. Мы тут с людьми мирно. Хорошая деревня. Не хотелось бы осложнять.

- Опусти ты его на землю, Михаил, - на провинившегося енота волк не смотрел. Нико принялся отряхиваться, бурча себе под нос, что вовсе он не висел, просто решил передохнуть, это такая особая тактика.

- Значит так, - продолжал волк, не слушая этих маловразумительных оправданий. - Месяц из лагеря не отлучаешься. Вся работа по кухне, готовке, мытью на тебе. И Алиске со стиркой помогать будешь. До первого замечания. Второго не будет. Если что узнаю, вылетишь отсюда к чертовой матери. А теперь пошел вон.

Енотик шустро усеменил, радуясь, что еще легко отделался. Неподалеку уже маячил его закадычный дружок, заяц, приятели тут же принялись возбужденно обсуждать происшествие. Видно было, что енот заливает с три короба, постепенно отходя от пережитого, а заяц сочувственно кивает, ухмыляясь, пока Нико не видит. В общем партизан из енота был пока не очень, понял колобок. В деревню с письмом сегодня он уже не пойдет.

- А это что за прелесть, - медведь показал на колобка, сидевшего на ставшем уже родным пеньке. - Опасный государев преступник? Или ты решил рынок невольников открыть?

- Долго объяснять, - досадливо и несколько смущенно поморщился волк.

- А ты объясни. А я послушаю. Ты меня знаешь, Алексашка, я тебя уважаю. За справедливость и многое другое уважаю. Но вот этих вот нововведений мне в лесу не надо. Так что давай, рассказывай, отчего у тебя тут такой цирк шапито открылся. Одни на привязи, другие на заборах болтаются.

И волк рассказал. Суровое, поначалу, выражение на медведевой физиономии, разгладилось и сменилось искренним любопытством.

- Так ты у Никанорыча испекся? - спросил он, подойдя поближе и разглядывая смущенного колобка. - Ну он может. Хороший мужик. Вообще повезло нам с деревней. Потому испытывать терпение лишний раз не стоит, - посмотрел он на осклабившегося угодливо Никодима. - Ну а я Михаил. Местный, - тут он неопределенно покрутил головой и не найдя подходящего термина, закончил, - медведь, одним словом. За порядком слежу. За советом ко мне идут. А некоторым наоборот лучше на глаза не попадаться.

- Я его заберу у тебя, - сказал он волку. - Сам посуди, Сашка, что он о лесе после такого гостевания думать будет. От каждого куста шарахаться начнет. Заживет все у тебя. Я тебе меда с орехами сегодня же передам, солонины. Подкрепишь иммунитет. И чтобы не выглядело будто я в твоей вотчине распоряжаюсь, поступим мы вот как. Внуков своих хотел к тебе на лето определить. Распустились, понимаешь, папиросы у меня воруют, брагу потягивают. Вот с ними ты, пожалуйста, построже. Выбей из них дурь, к делу какому пристрой. Охранять кого или защитить если. Думал не знаю, что ты соседских волков шугаешь, - усмехнулся он. - Я все знаю. Высоко сижу, далеко гляжу. Ну так как, друг, пойдешь навстречу? А я уж отблагодарю.

Колобок видел, как напрягшийся в начале разговора волк, ощутимо расслабился. "А медведь большой умница, - сделал для себя выводы пирожок, - начал с кнута, своего добился, а закончил пряником. Никодима спас, меня освободил. И волка не обидел, и вроде как еще и должен ему остался. Не зря он тут в лесу за главного. Заслуженно".

- Ну что же, - кашлянул волк. - Поможем. Присылай. Постараюсь из них нормальных мужчин сделать.

- Вот и славно, хлопнул его по плечу Михаил. - Сегодня же и жди их. Припасы я с ними передам. И сверх того передам, потому что лопают в три горла. Молодежь. Не спорь, - осадил он начавшего было возражать волка. - Знаю, что говорю. Ты еще с ними намаешься. Потому тебе и отсылаю. Надеюсь на тебя. Никто с ними больше не сладит, понимаешь?

- А ты собирайся, - сказал он колобку. - Намаялся в первый день с непривычки? А теперь мы тебя побалуем. Чтоб Никанорычу потом не жаловался, что голодал, да обижали тебя сверх меры, - подмигнул мишка.

Пока пирожок ходил за рюкзаком, увидел Ксаверия с Никодимом - нечистая пара уже чертила палочками на земле какой-то обширный чертеж, то ли лесопилки, то ли аэробуса и были они так увлечены этим занятием, что ни на что другое внимания не обращали.

- Собрался? - спросил медведь, - ну пошли. Чаем с малиной угощу, меду свежего попробуешь и вообще, будешь, как дома. Это тебе не дупло.

- Погодите, - колобок порылся в рюкзаке, к счастью во время падения ничего не вывалилось, достал карандаш и стал что-то писать на клочке бумаги. - Вот, - сказал он, несколько минут спустя, протягивая волку исписанный листок, - тут список трав и способы заваривания и применения. Пусть ваши ребята поищут, травы эти в лесу часто встречаются. Что-то надо будет пить, а что-то использовать как компресс. Заживет все за несколько дней, вот увидите.

- Так, - волк взял листок и машинально передал его Алисе. - А почему сразу не сказал? Не было бы всего этого, - показал он рукой на пенек и остатки веревки.

- А потому что хочу, чтоб вы поняли, что добрым словом иногда можно добиться гораздо большего, нежели силой, - улыбнулся колобок. - Если бы я сказал вам про травы вчера, вы бы решили, что я от испуга и продолжали бы и дальше жить в этой уверенности. А теперь вы будете помнить, что добро может быть не только с кулаками. Доброе оно, добро.

- Хха, - гулко захохотал медведь и хлопнул лапищей пирожка так, что колени у того подогнулись и он чуть не брякнулся на землю, - уел тебя малый, а, Сашка? Что, век живи, век учись? Ну вот то-то. Правильно все малыш сказал. И сам запомни и запойной команде своей втолкуй и моим балбесам в головы дубовые вбей. По совести люди испокон веков жили. Малый с этими истинами родился. А мы подзабыли. Время такое, дурное, - вздохнул медведь.

- Да, - волк будто заново оглядел колобка. Я запомню. На всю жизнь запомню.

- Спасибо тебе, дружок, - Алиса наклонилась и коснулась теплыми губами его щеки. Травы мы сегодня же соберем и отварим. Заходи в гости. Мы тебе всегда будем рады.

И колобок покатился дальше.