Каба - 2⁠⁠

Аннотация: На прием к подростковому психотерапевту Виктору Петрову попадает 13-летний Игорь Мещеряков, страдающий лунатизмом. Неожиданно Петров обнаруживает, что его молодой пациент обладает жизненной философией, глубина которой удивляет. В процессе дальнейшего общения Петров начинает подозревать, что вся эта философия, равно как и лунатизм - ширма, за которой скрываются более глобальные и страшные вещи.

Часть 1. Докапывальщики: 1

- Расскажите подробнее, как это происходит? Эти ночные хождения?

Сергей Мещеряков непроизвольно покосился на жену. Вероника не дрогнула, не повела бровью, и смотрела на сумку еще довольно продолжительное время, а ее муж накручивал свои ключи чуть более лихорадочно, ожидая от нее активных действий. Она и сама это понимала.

- Началось давно. Игорь ходил в первый класс. Все здорово тогда перепугались. Потому что никто ничего не слышал ночью. Просыпаемся утром — Игорь лежит на полу, в прихожке, голова разбита, кровь на волосах. Засохла уже. Сколько он так лежал, не представляю. Я сначала решила, что кто-то залез к нам в квартиру, Игорь проснулся, и грабитель напал на него. Мне просто ничего больше в голову не приходило, кроме этого бреда, и я уже почти вызвала полицию. Но не вызвала.

Она перевела дух.

- Стали его тормошить, он почти сразу очнулся. Смотрит по сторонам, ничего понять не может. Поехали в больницу. Скорую вызывать не стали, такси вызвали, а пока ждали, кровь отмыли. Потом уже в такси сложили мозаику. Получалось, что Игорь встал ночью в туалет, споткнулся в темноте, упал, ударился головой и потерял сознание. На этом и остановились. Убедили себя в этом. О том, что лежал он никак не по пути в туалет, а скорее по пути к входной двери, думать тогда не хотелось. Ну даже если бы хотелось и подумалось, много мы бы из этих думок не выжали. В больнице тоже держались этой версии. Никто не задавал вопросов, никто не косился. Осмотрели голову, смазали ранку — она была мизерной, даже зашивать не пришлось, больше крови и испуга, чем вреда. На всякий случай сделали рентген. Сотрясения нет, все нормально, обычный ушиб. На этом все. Успокоились и забыли.

Теперь пауза длилась дольше. Впервые на лице Вероники Мещеряковой отразились какие-то маломальские эмоции — она хмурилась, сосредоточившись на сумке. Сергей продолжал теребить ключи. Игорь Мещеряков витал в нирване, руки расслаблены, поза вежливая.

- Несколько месяцев ничего не происходило. А когда повторилось, с первым случаем никто и не связал. Это было по-другому, совсем не так. В ту ночь я проснулась от голоса, и я опять подумала, что в доме посторонний. Но запаниковать не успела. Потому что голос читал стихи. Я пошла туда. Игорь стоял лицом к стене, впритык, с закрытыми глазами, и бубнил эти свои стихи. Я испугалась. Я вспомнила о лунатиках, о том, что их нужно будить как-то по-особому, как-то правильно, иначе случится беда. Или не будить… Я вообще об этом ничего не знала. Не знала, что делать, просто стояла и смотрела на него, а он бубнил и бубнил, а потом резко перестал, пошел и лег спать.

Она пожала плечами, и это скорее напоминало судорогу.

- Что за стихи были?- спросил он.- Вы узнали их?

- Стихи… Это просто так говорится — стихи. Не стихи совсем, я даже не знаю, как описать.- Она тряхнула головой.- В детстве был такой мульт «Тайна третьей планеты». Знаете?

Он кивнул. Он знал.

- Ну вот. Там в одном месте компьютер начинает говорить: «Планета Шелезяка. Воды нет. Растительности нет. Населена роботами».

Он вновь кивнул. Он помнил.

- Это было примерно то же самое. Чужой голос, как у робота. И эти фразы, которые не имели смысла. Вроде «растительности нет, воды нет, воздуха нет, ничего нет, кругом пустота». И так далее, и все заново по кругу. Я не знаю, что это было. А Игорь, разумеется, не помнит.

Вероника Мещерякова расстегнула молнию на сумочке, заглянула внутрь, вновь застегнула. Совершенно ненужные действия как индикатор нервозности. По ходу рассказа в ней все больше и больше просыпались эмоции, и такой она нравилась куда больше.

- В любом случае, таких поэтических ночей больше не повторялось. Все другие случаи — по аналогии с первым. Следующий произошел уже очень скоро. Проснулись ночью от шума. Игорь лежал в своей комнате, на полу. Слава богу без крови. Но приложился сильно, с утра синяк был, примерно как сейчас.

Она посмотрела на сына, словно сравнивая его теперешнего и тогдашнего.

- Растормошили, начали расспрашивать, пока свежо. Говорит: ничего не помню. Сон страшный приснился — помнит. От кого-то убегал во сне — помнит. Больше — ничего. Уложили дальше спать. Не обсуждали этот случай тогда, избегали. Но уже понимали — беда. Через какое-то время — новый инцидент. Потом еще. И еще. Пытались дежурить ночью — без толку. Пока дежурим — все ок, спит. А каждую ночь не подежуришь, с утра на работу. И постоянно после таких пробуждений жалуется на кошмары. Мы предполагаем, что от этих кошмаров он и вскакивает. Но не просыпается, как обычные дети, а продолжает спать. Вскакивает, пытается убежать, тело не слушается, он падает на пол. Иногда ему удается пройти немного, как в тот первый раз — аж до прихожей. Но, как правило, все заканчивается падением в его же комнате. Мы постелили там двойной ковер, чтобы было мягче. Проблему это решило частично. Потому что, как я уже говорила, иногда ему удается сделать сколько-то шагов. И он может с налету врезаться в косяк, или в дверь, или в стену. Он может удариться обо что угодно.

- В школе вопросы возникают?- спросил он.

- Еще как! - Вероника невесело усмехнулась.- Мы говорим, что это от тренировок. Он ходит в дзюдо, уже несколько лет. Все привыкли. Игорь тоже так говорит, мы втроем условились. А в дзюдо в эти дни, наоборот, - не ходит. Что еще остается? В ПНД идти — не вариант. Запишут в психи. Такого счастья мы не хотим ему. И не говорите о врачебной тайне, я на этот бред не поведусь. Узнают в ПНД — узнают учителя. Узнают учителя — узнают все. Схема слишком отработана, чтобы в нашем случае было иначе. Но сидеть ровно и ничего не делать тоже не вариант.

- Насколько я понял, такие случаи со временем стали чаще?

Вероника кивнула.

- Чаще. По нарастающей. Но трагедия даже не в этом. Игорь сам уже не ребенок. Ему не семь лет, когда можно проснуться, помазать зеленкой ушиб - и через пять минут забыл. Он уже вполне взрослый, чтобы осознавать весь ужас ситуации. И бояться ее. Или себя.

- Не замечали у него подрагивания конечностей? Во время его приступов, или в другие дни? Что-то, что могло бы намекнуть на патологию? К примеру, часто лунатизм идет рука об руку с эпилепсией.

- Это я только так говорю, что врач в поликлинике не вариант. На самом деле, кучу врачей мы обошли по два круга. Платно, в обход участковых. В соседние города ездили, чтобы наверняка. Причину не называли, типо рядовое обследование. Сдавали кучу анализов. И делали МРТ головного мозга. Если бы у него была эпилепсия, мы бы выявили. Но нет, совершенно здоровый ребенок. С виду.

Он не был в этом столь уверен, как эта дама. При отсутствии самой причины обращения к медикам, анализы могут и не выявить глубокой проблемы, потому как элементарно неизвестно, где искать. Но вообще, их политика кажется здравой. Сначала они отсеяли то, что могло лежать на поверхности — эпилепсию, черепно-мозговые травмы, энурез, шизофрению - наиболее распространенные причины детского сомнамбулизма. Затем решили попробовать с платным психотерапевтом — все-таки, если говорить о врачебной тайне, то в этом здании она самого высокого уровня. В противном случае, к ним перестанут ходить, и веселью конец.

- Он не выказывает агрессии по отношению к вам в такие ночи?

Мужчина удивленно вскинул глаза. На лице женщины не дрогнул ни один мускул. Ее выдержка была столь поразительной, что граничила с ненормальностью.

- Он не успевает выказать вообще ничего,- сказала она.- Он не совершает долгих прогулок по крышам. Это состояние длится от силы несколько секунд, потом он падает. Исключение — тот давний случай со стихами. Но таких случаев больше нет. И я иногда думаю, это было что-то совсем другое…

- Хорошо. Из того, что я услышал, могу предложить стандартную процедуру. Встречи три раза в неделю здесь, в кабинете. Пусть приходит, и мы будем беседовать. Цены на ресепшене, также есть на сайте.

- А что значит - беседовать?- поинтересовался Сергей Мещеряков, отец, муж и автовладелец.- О чем? И какой смысл?

Он был готов к этому вопросу. Этот вопрос звучал в девяти случаях из десяти.

- Начнем с того, что вы уже сами определили: проблема сама не решится. Уповать на какие-то кардинальные меры, вроде электрошока, явно преждевременно.- Он демонстративно улыбнулся, показывая, что пошутил. Шутку не оценили. Не удивительно.- Я ничего не имею против лекарств. Но прежде, чем переходить к лекарствам, нужно все-таки понять причину сбоя в вашем сыне. Именно эту причину я планирую найти. И если причина эта имеет психологическую основу, то я ее найду, могу вас заверить. А после этого мы встретимся и обсудим дальнейшие шаги. Если они вообще потребуются. Иногда с виду гигантские проблемы громоздятся на пустяковом фундаменте.

Он видел, как неуверенность продолжает занимать большую часть их мыслей. Он видел синхронность их внутренних сомнений, и он был уверен, что уже давно у этих двух не совпадали внутренние ритмы. Их достаток колебался в пределах средних показателей. Он — скорей всего ИП-шник, занимается монтажом — окон, дверей, каких-нибудь фонарей, гардин, тех же потолков. Или отделочник, специализируется на ремонтах. Кипучую деятельность главы семейства выдает его неусидчивая манера накручивать ключи, а нишу деятельности – простецкий вид. Она — может быть кем угодно: секретарь, бухгалтер, оператор. Только не продавец, слишком высокая корона. Принадлежит большинству женщин номинальных специальностей. Карьера, без сомнения, высвечивалась на первых порах — пока училась. Но потом рождение ребенка, три года декрета, как всегда, обезличили академические достижения. И нужно было начинать все заново, а не больно-то хочется, так что довольствуется средней должностью.

Ребенок, скорей всего, причина брака. Он — простой, как свои ключи и брелок, она — с большими претензиями и нулевыми возможностями. Не будь у него квартиры по наследству от бабки или какой-нибудь двоюродной тетки, ряды абортесс пополнились бы. А у нее за душой не шиша, с предками ютится в однушке. И еще один мощный показатель: не подцепили вирус «материнского капитала». Хотя с закрытыми глазами очевидно: он был за второго ребенка, она — категорически против.

Ну, как-то притерлись, какие заусенцы могли — сточили, какие не могли — сточились заботами. Ребенок — всегда связующее звено, даже если его футболить туда-сюда от отца к матери. Он немного встал на ноги, взял тачку в кредит — с гордостью, и ключами бряцает, когда не лень, она же — как должное, с такой же хладнокровной миной. Научились со временем не думать «а как было бы». Она научилась, его-то как раз все устраивает. Узнай он о текущем раскладе, психолог потребуется уже ему.

И вот теперь проблема, которую не вычесть и не сточить. Хотя попытки были титанические. Сколько они задвигали ее, шесть лет? И даже преуспели. Однако неудобные вопросы присутствовали всегда, и они копились, как ил. И однажды заполнили реку, превратив ее в топь. Кто-то начал подозревать, вопросы стали совсем неудобные. Ювеналка не дремлет, особенно в последние годы. Истина про лунатизм разрушит все 13 лет самообмана — влегкую, одним движением. Потому что это карточный самообман, у него нет фундамента. Как всегда, как и во все времена, проблемы ребенка — это проблемы родителей. Предки — умственные сомнамбулы, дети — уже физические. Только им этого не скажешь. Не потому даже, что хлопнут дверью, а он потеряет клиентов (хотя это тоже причина, ибо в клинике строгие финансовые планы). Они просто не поймут, о чем он тут мелет. Мозг уже как консервная банка с постоянно-герметичным содержимым. Чтобы проникнуть внутрь, слов не достаточно, нужен нож и усилие.

Он разбирался в психологии людей. Детей — в особенности, это было его ремесло. Он имел практику в филиале Медси, куда проник сквозь смазанную блатом лазейку, но со временем себя оправдал. По уставу клиники персонал был обязан носить белые халаты, и он носил. Но добавил от себя деталь — надевал халат поверх черной рубашки с ярко-желтым галстуком. Ну, он любил желтый цвет. Но не это главное. Яркое желтое пятно — магнит для взглядов. Подавляющее большинство посетителей пялилось на его галстук в обход глаз, и это позволяло ему спокойно наблюдать за пациентами.

Но были и исключения. Вероника Мещерякова, кажется, даже не замечала его галстука. А ее муж — напротив, только на галстук и косился.

Он разбирался в психологии. Но провидцем он не был. И он не знал, что сейчас подвел себя к порогу двери. Несуществующей двери, образной. И за этой дверью явно не метафорический персонаж в черном балахоне позвякивал явно не метафорической косой.

Он сказал:

- Главный вопрос в том, как ко всему этому относится сам Игорь.

Он разглядывал пацана. Тот разглядывал окно с видом гопника. Точнее, картину за окном. Окно первого этажа выходило во внутренний двор, там располагалась детская площадка, сейчас почти пустующая. Ну и рожа у тебя, Игорек. Если он шандарахнулся плашмя с высоты своего роста — то, как и Наташа, легко отделался. Мог бы сломать нос. Или выбить зубы. Вполне соизмеримая награда для такого падения. Пока у парня явно удача, но удача — это не брачный партнер, уйдет — и не оглянется. Двойной ковер они ему постелили... Настанет день, и он ринется в ванну — прямо лбом о зеркало. Или же прямым ходом — в окно. По статистике, подобный исход в случае с детским лунатизмом составляет 25%.

- Игорь!

Парень мигнул и оторвался от окна. Взгляд сосредоточился на желтом галстуке. Он вообще не похож на тех подростков, которые смотрят в глаза и общаются со взрослыми на равных. Правая половина лица выглядела зловещей. Доктор Джекил и мистер Хайд в одном флаконе.

- Как насчет встреч, скажем, вторник-четверг-суббота?

- Норм!- вклинился отец, хотя того не звали, и вообще он явно не активный участник. С таким же успехом мог в машине посидеть.- У него среда-пятница тренировки, а так свободен, каникулы же.

- Я все-таки хотел бы Игоря услышать.

Сергей Мещеряков насупился и вцепился в ключи. Игорь опустил взгляд и глухо буркнул:

- Можно.

Он не знал, что своим коротким, неброским словом Игорь открыл для него дверь, за которым его поджидало основное подведение итогов. И он, не думая, переступил порог.

- Отлично. Вы на каком этаже живете?

Секундная заминка. Все-таки ему удалось озадачить Веронику Мещерякову, выглядящую и держащую себя пуленепробиваемо.

- Седьмом…

- Кондиционеры имеются?

- Да... Три. В каждой комнате. У нас две комнаты, плюс кухня, мультисплит стоит.

- Окна пластиковые?

Вновь секундная заминка.

- Пластиковые.

- Балкон тоже застеклен?

- Тоже застеклен. Это что-то значит? Микробы от кондеров?

- Речь не об этом. Самое первое, что вам нужно сделать: окна закрыть. Все без исключения. Купите ручки с замком. Ключи от ручек — спрятать. Игорю не говорить — где. Проветривайте квартиру только в своем присутствии, и ключи от ручек доставайте так, чтобы он не увидел, где вы их храните. Второе: если нет дверного замка, который изнутри закрывается на ключ,- врежьте.

- Он есть, но мы не пользуемся,- сказал Сергей.

- Теперь пользуйтесь. На ночь закрывайте на ключ, ключ прячьте. Третье. Сделайте какой-нибудь сигнал. Вроде колокольчика на веревочке. Так у вас появится шанс успеть к Игорю до падения. Хоть вы и говорите, что такое состояние длится всего несколько секунд - тем не менее. Ведь до прихожей он однажды дошел. Перед сном запрещены фильмы-триллеры, компьютерные игры, вообще все то, что возбуждает. Рекомендуются книги, легкая музыка. Либо старые советские фильмы. Американская классика тоже сгодится.

Они пялились на него. Теперь оба - на него, не на галстук. Все сомнения вдруг вытеснились испугом. Вдруг стало доходить, что шутки кончились. Да и не шутил никто, давно уже, несколько лет как кончились, и чего ждали - непонятно. Сейчас они начинают осознавать, насколько все серьезно.

Ну, а чтобы не забыли это чувство, выйдя из кабинета, он решил поднажать.

- И еще одно. Я не хочу вас пугать, но это не мои домыслы, это все-таки статистика. Я бы советовал вам не входить в комнату Игоря в такие ночи поодиночке. Входите вместе. На всякий случай.

- Чет, по-моему, перегиб,- заметил Сергей Мещеряков, нахмурившись.

- Совсем нет. Были случаи, когда лунатики проявляли агрессию к близким людям. Были случаи, когда доходило до преступлений. Редко, но были. Не забываем Робера Ледру. Исключать ничего нельзя. По крайней мере на первых порах.

- Ничего такого не было,- продолжал гнуть Сергей. Он посмотрел на жену, ища ее поддержки. Та уперлась в сумочку.

- Вы не понимаете.- Он дружелюбно улыбнулся.- Сейчас все изменилось.

- С чего вдруг?- кипятился Сергей Мещеряков.- Что такого изменилось?

- Мы начали говорить об этом,- спокойно произнесла его жена, не поднимая глаз.- Открыто, вслух.

- Я рад, что вы понимаете. Мои рекомендации — это всего лишь рекомендации. Я пока не знаю ни вас, ни вашего сына, и не хочу никого задеть. Я говорю с точки зрения опыта. - Он протянул руку, взял телефон и отключил аудиозапись.- Итак, начнем завтра. Время приема уточните, пожалуйста, на ресепшене. На этом пока все. Всего доброго.

Родители поднялись синхронно, парень — с небольшой задержкой, словно ждал команды. Несмотря на джекилхайдовский вид и все ужастики, которые прозвучали тут в кабинете, с виду он обычный парень. Налицо все признаки социализации. Ходит в школу, в спортивную секцию. Не зная, для чего, просто так сказали, вот и ходит. Друзей особо нет. Родители — тоже далеко не друзья. Есть аккаунты в соцсетях. Не самостоятелен. Не умеет принимать решения, разве что под прессом. Но это не взвешенное решение, а то, что легче всего. Один пункт идет вразрез: не теребит смартфон, как отец свои автоключи. Возможно, ниточка. Или же просто депрессия с утра, как реакция на все произошедшее. Сюда ведь он тоже не по своей воле пришел. Сказали — он и пошел. Такие дети.

Перед тем, как закрылась дверь, парень, похожий на гопника, но не являющийся оным, обернулся и коротко стрельнул в его сторону недружелюбным подбитым глазом. А вот другая половина лица казалась такой же безмятежной. Он словно продолжал сидеть на диване, таращиться в окно и витать в мирах Амбера. Ладно, кто бы ты ни был, Джекил, или Хайд, или чертилка какая. Если твои предки не исчезнут сейчас с концами, посчитав, что все это - чересчур для их психики, постараемся вытащить твоих демонов на поверхность.

Потом дверь за ними закрылась. Одновременно дверь в комнату, где Виктора Петрова поджидала смерть, захлопнулась окончательно тоже.

Продолжение следует...