ИВАН III, часть II⁠⁠

Великий князь, государь, самодержец.

Средневековье – эпоха жеста и символа. По словам В.О. Ключевского, то время когда мыслят не идеями, но образами. Особенно это заметно в среде властной, полусакральной, в которой государь существо пограничное, принадлежащее сразу двум мирам, земному, в силу своего рождения и характеру власти, распространяемой на вполне конкретные земли, и, в силу своего помазания, божественному.

Фигура государя – вершина средневековой социальной картины мира. Живая икона Спасителя, по средневековой формулировке rex imago Dei, pater legis et lex animata (король образ Божий, отец закона и живой закон).

Если есть общество, то должен быть государь. Общество без индивидуальной верховной власти не мыслилось. Точнее мыслилось неправильным, неполноценным. Средневековые общества это определенные типы, способы мироустройства определенный Мир – pax, то есть на смену античному pax Romana, пришел pax Christiana. Отличающийся от античного мира своим божественным происхождением. Как писал Чино Пистойский в конце 13 века: «Император происходит из народа, но империя - от Бога, и поскольку император возглавляет империю, его называют божественным». Источник власти государя – Бог. Особенно высшей, императорской власти. Что раз за разом подчеркивалось в коронациях средневековых монархов, когда те получали свой венец из рук предстоятеля церковной общины: архиепископа, митрополита, папы. И если сравнить чинопоследование коронации монарха, с чинопоследованием епископской хиротонии, то можно удивиться, до чего они похожи. Помазание миром, последовательное возлагание облачений, посажение на трон, вручение пастырских символов (скипетр или посох), возложение на чело короны или митры. Только два серьезных отличия мы можем обнаружить. Меча нет на епископе (что не удивительно) и коронация монарха происходит, хоть и в храме, что тоже показательно, но не в алтарной его части, предназначенной для священства, а в «светской», предназначенной для прихожан. Монарх есть светский священник, епископ, опоясанный мечом.

Средневековье рождает дуалистическую формулировку власти: «Одно священное бывает человеческим, как законы, а другое – божественным, как дела церковные. И среди священнослужителей одни божественные, как священники, а другие человеческие, как магистраты, как магистраты, которых именуют священнослужителями, ибо они распространяют священное (т.е. законы). (Анонимный сборник юридических терминов Petri Exceptionum appendices 1,95, 12 век, рубрика «De sacris et sacratis). То есть государь есть фигура сакральная, особенно в своей законотворческой деятельности.

Но таковое право, а именно право именоваться царем, то есть императором, имеет два источника: первое – церковное помазание, коронация, второе – управление империей.

И возвращаясь к нашему герою - Ивану III, необходимо понимать, что ему, для того, чтобы его территориальные притязания и изменение социального положения внутри Московского государства были легитимны ему просто необходим был титул выше великокняжеского. Этот титул был ему особенно важен для выстраивания коммуникации с западными соседями. Для его соседей, живших внутри европейской политической логики, особенно для короля Польского, Московский князь это герцог, не имеющий божественного права (!) так как не коронован, данник Орды, то есть чей-то вассал, не автократор, не самодержец. В Средневековье титул самодержца демонстрировал не полноту внутренней власти, как многим сейчас кажется, но отсутствие вассальной зависимости. То есть для Польского короля, Великого князя (по совместительству) Литовского, Русского (!) и Жемойтского князь Московский чисто юридически просто не был ровней. А они, короли Польские, по существовавшим тогда нормам имели права на русские земли, являясь великими князьями русскими. Да, князь московский может быть и силен сейчас, но он не более чем выскочка. Забывший свое место. Если благосклонный читатель полагает, что это мелочи и в Средние века обращали внимание только на наличие и количество полков под знаменами и золота в казне, то он заблуждается. Веком позже Иван IV, владыка отнюдь не лишенный государственного ума, просто отказывался напрямую сноситься с королем шведским Юханом III, по причине его худородности. Шведский король, по мысли Иоанна, не имел права писать царю московскому напрямую, но должен был писать через новгородского наместника. И никто, в ту эпоху, такую логику странной не находил. Но веком раньше в сходной ситуации оказался его дед, наш герой.

И Иван III находит себе титулы. Три. Во-первых он провозглашает себя государем Всея Руси. А Русь своей отчиной. То есть претендует на право распоряжаться не только Москвой, что под ним и так, но также Тверью, Рязанью, Новгородом, наплевать на их вековые вольности собственных князей. То есть откатывает ситуацию назад не только ко времени Любеческого съезда, но ко времени Мономаха. Но о нем позже немного. Так же, именование государем Всея Руси, есть прямой вызов королю Польши, который тоже этих земель господарь и владетель. Одним этим титулом Иоанн замахнулся не только на Смоленск. Но и на Киев, да и на Полоцк. Когда два государя имеют одинаковые титулы – жди беды. В качестве примера: 1337 появилось сразу два Короля Франции. Один просто, а другой Англии и Франции. Миром кончилось только через сто лет. Больше, чем через сто лет.

С самодержавием просто. Самодержцем Иоанн стал автоматически, перестав быть ханским данником.

И это сразу открыло не только радостные перспективы, но и думы тяжкие. Когда он был великим князем под рукой Орды, он был включен (в первую очередь) в ордынскую систему взаимоотношения улусов, степного вассалитета и прочее. А вот теперь он кто? Что есть источник его власти? До этого момента им было слово хана, которого, кстати, почитали царем. Фридрих III кайзер римский предлагал ему королевский титул. Но не по доброте душевной (доброта душевная среди владык вообще редко встречается, кроме того, она им строго противопоказана). Дело в том, что король есть вассал императора, с огромной свободой действий и полномочий, но тем не менее. Став королем Московским Иоанн резко стал бы вассалом Кайзера, но при этом остался бы самодержцем. Все-таки, король не герцог, он коронован. Через что имеет божественное право. Но, тем не менее, принятие королевского титула означает вливание Москвы в Римскую ойкумену и систему взаимоотношений. Этого не хотелось. Во-первых, «самому хотелось царстовать и всем владети», а не по мандату Габсбурга, каким бы душкой тот ни был. А во-вторых, совсем недавно окончился Ферраро-Флорентийский собор, окончившийся церковной унией католицизма и православия. Русская церковь ту унию прокляла, к слову. Но Ивана, ставшего королем, через шаг бы, заставили под ту унию лечь. Император конечно императором, но источник его, римского императора власти – папа, что характерно, тоже римский. Иоанн, будучи политиком дальновидным, не согласился. «Иван благодарил за любезное предложение, но в ответ на него велел сказать послу: «А что ты нам говорил о королевстве, то мы божиею милостью государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей, а поставление имеем от бога, как наши прародители, так и мы. Молим бога, чтобы нам и детям нашим дал до века так быть, как мы теперь государи на своей земле, а поставления как прежде ни от кого не хотели, так и теперь не хотим». (В.О. Ключевский)

Но вопрос не снялся, кто он теперь? Божией милостию государь всея Руси – писал о себе Иоанн. А это, после падения Орды и исчезновения ордынского царя, после отказа поклониться папе, после падения Константинополя, претензия, пусть завуалированная, на царское, императорское достоинство. То есть если источник твоей власти Господь, при том напрямую, ты не иначе как император. Твое право не легитимизировано Римом, а более никто такие права не имеет права легитимизировать, значит, ты император Востока. В средневековой юридической мысли бытовало представление о том, что императоров христианском мире два, восточный и западный, есть еще Великий хан и Султан. Император Запада есть – Кесарь римский. Император Востока кончился, ибо султан все захватил, что мог. Хан тоже кончился. И вот, что получается, либо признать Султана императором Востока, либо признать эту должность временно вакантной, ибо по условиям задачки, император Востока – христианин, а султан нет.

Вот на эту власть Иоанн и хотел претендовать, но сможет ли. Наш герой начал подбираться к этому вопросу очень плавно, с хищной тигриной грацией.

Шаг первый – женитьба на Софье Палеолог. Племяннице последнего императора Византии. С этим браком, заключенным в 1472 году не все просто. Софья отнюдь не из Константинополя в Москву прибыла, но из Рима, где до того жила на протяжении восьми лет, что не мало. Особенно если учесть, что жила такая ценная невеста при дворе папы Сикста IV. Где, как девушка неглупая и обучалась не только в премудрости грецкой, но и в латинской. И предполагаю, что принесла она своему мужу не только юридические представления о праве византийских кесарей (активно штудируемых в это время и на Западе, такие как «Институции Юстиниана»), но и достижения европейской мысли. Дама была не проста и помнила о своем происхождении – своем основном капитале. Да помнила настолько, что до самой смерти подписывалась не только великой княги ней московской, но и царевной царегородской. Это был первый шаг Иоанна. Женитьба на равнородной царевне. В ту эпоху это было важно. Короли женились на королевских дочерях. А женитьба на царевне была первым шагом к тому, чтобы провозгласить царем себя.

Второе. Необходимо было озаботиться соответствующими предками. Их нашли. Владимир Мономах. Владимир Мономах был сын дочери византийского императора Константина Мономаха, умершего за 50 лет с лишком до вступления своего внука на киевский стол. Но это было не важно. Важно было, что род Рюриковичей имеет в своей крови кровь императоров Византии.

Третье было следствием двух предыдущих шагов. На печати Ивана появляется двуглавый орел, символизирующий двоякую природу власти великого князя. Печать имперская. Такую же печать имели византийские императоры и римский кесарь.

И четвертое. В логике того же средневекового юридического дуализма. Столица. Имперской столице пристало иметь соответствующий вид. То есть иметь соответствующий новому статусу и новому церемониалу собор и дворец. Приглашаются иностранные мастера: Аристотель Фиораванти, Марко Руффо, Пьетро Антонио Солари. Эти мастера и возводят Успенский собор и Грановитую палату. Все по евростандарту, особенно палата великого князя, необычайно похожая на Алмазный Феррарский дворец.

Иван III, по примеру своих предков, в вопросе о титулатуре, не гнал лошадей, но брал то, что было по силам и остро необходимо и готовил не малую почву для своих потомков.