Историйка четырнадцатая⁠⁠

История следующая. Грустная.

Как правило, рассказывая байки о прошлом, следственно-оперативные сотрудники вспоминают курьезные случаи, или те преступления, которые были сложны в раскрытии, либо ужасали своей жестокостью.

Но у каждого такого "старожила" есть и грустные истории.

Это преступление случилось летом. Потерпевшая Ира была благополучной молодой женщиной, недавно вышедшей замуж, имевшей маленького карапуза.

Почему была? Потому, что ничего от её благополучия не осталось.
Она сама осталась, а все остальное кончилось.

И причиной тому, по большому счету, был не преступник.
Преступник был поводом и началом.

Иру изнасиловал сосед, который уже дважды был судим за изнасилования и недавно освободился. Он вернулся в деревню, жил у своей мамы.

Ира в этой небольшой деревне была приезжей фифой. Ну, хотя, какой фифой, просто молодой и красивой.
Коса русая, до пояса, сама кровь с молоком, румянец во всю и глаза, такие голубые и ясные.
Вышла замуж за Семена и переехала к нему в деревню. Дом большой, места всем хватило. В том числе и свекрови со свекром.

В тот вечер Ира задержалась у сестры Семена, а это буквально соседняя улица.

Деревня вообще не большая, все друг друга знают.
Лето. Казалось бы, чего опасаться?
Совпало так во времени. И сумерки быстро наступили, и преступник в поисках, и Ира пошла домой.

В общем Иру он затащил в ограду своего дома и, как пишут в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, совершил с ней насильственный половой акт.
Прямо на земле.

Когда мы приехали по звонку участкового, Ира была дома, зареванная и трясущаяся.

Муж молчал, свекровь причитала.
Дело расследовали быстро, направили в суд и преступника осудили и посадили.

Вроде все банально.
Спустя несколько лет я Иру случайно встретила в том городе, откуда она приехала.

Я ее не узнала, худая, стриженная, грязная, явно –явно пьющая. Голос прокуренный.
Ира рассказала, что её, после посадки насильника, заклевали в деревне.
Откуда то пошел слух, что она сама виновата. О, как я это "люблю" –она сама😡!
Мол, провоцировала.

Муж стал сторониться, говорил, что от нее пахнет этим насильником.
Свекровь стала подзуживать и обижать. Попреки постоянные. Мол, Ирка то порченная.
Соседки в магазине отступали на шаг от нее в очереди и молча смотрели. Не здоровались.

Ирка держалась как могла.

Потом забрала сына и уехала.

Несмотря на то, что сирота и особо никому она не нужна. Помыкавшись, пришлось сына увезти бывшему мужу. Сама прокормить не могла, да и если работа подворачивалась, то сутками и очень тяжелая.
Потихоньку втянулась в выпивку. Спилась.
Ира не украшала себя и не оправдывала. Она просто рассказывала.

Она стала жертвой дважды, сначала жертвой насилия, а потом жертвой лютой и бессмысленной ненависти и презрения родных и соседей.

Это так часто бывает. И причин тому я не понимаю.

Это история о насилии над женщиной грустная. А была такая, над которой я плакала до тех пор, пока не начала задыхаться, потом орала пока не охрипла.
Плакали даже мужики, а мне казалось, что я аду, мой мозг не мог понимать, что это возможно и это было последнее мое дело. Там короткая фабула. Папа изнасиловал дочь. Трехлетнюю.
Гори они в аду вечно.