История моей жизни, включая демонов (часть 3)⁠⁠

Предыдущее: История моей жизни, включая демонов  (продолжение)

Айкала — огромное озеро, точнее озерная система, с протоками, ручьями и водопадами в окружение сказочного хвойного леса. Вода в Айкале чистая, сладкая, кислородистая. На северном берегу я построил большой тёплый дом. И встретил Ялун. Она из курукунов, народа, жившего здесь всегда. Чёрные волосы, монгольские глаза, почти неуловимая улыбка. С меня ростом, худенькая, при этом в ней нет никакой суеты. Когда она говорит, то кажется будто вековые сосны вторят ей. Когда смеётся — воды Айкалы радуются, покрываясь игривой рябью. Конечно, в её роду были шаманы и сама она камлает по четвергам, но с другой стороны, кто здесь, на Айкале, по четвергам-то не камлает? Ялун оказала мне честь, согласившись стать моей женой. Да, я по-прежнему люблю английские романы. С нами живёт и её сын от первого брака, Семён. Умный мальчик, хотя ни разу не видел его читающим книжку.

Я докупил земли на берегу и устроил форелевое хозяйство. Чтоб себя чем-то занять и не утруждать соседей размышлениями. Фермер-рыбовод — здесь это всем понятно. А без фермы чтобы обо мне в деревне думали? Ладно бы ещё — "водяной", а если решат, что "писатель"?

Вырыл пруды, оборудование купил первоклассное, малька взял самого дорого — импортного. С местными водяными договорился легко, они тут, на Айкале, все романтики: "Делай что хочешь, только воду не мути". В санэпидемнадзоре романтиков не нашёл, но заложил основы вечной дружбы. Дело вроде пошло, но тут завёлся домовой. Это на рыбной-то ферме? Вот наглый народец. Мы их ненавидим люто. Отчаявшись поймать и побить домового я, в сердцах, хотел сжечь все постройки.

Но Ялун меня успокоила, сказала, что сама справится. Позвала на ферму родственников, что-то там они всю ночь подвывали, и с тех пор инструмент на пол не падал и двери сами собой не захлопывались.

На третий год ферма стала приносит прибыль, на которую я и не рассчитывал. Это было неожиданно и приятно.

Той весной Ялун вдруг стала нервничать из-за пустяков, даже плакать. Такого не было раньше. Поехала в город, к доктору. Вернулась весёлая и говорит:

— У нас будет ребенок.

И меня с ног до головы окутало тревожное счастье.

Но тут пришла беда. Большая беда.

Айкалинский Бумажный Комбинат построили на юго-восточном берегу озера. Первоначально собрались строить в пятнадцати километрах от воды. Потом, раз за разом уточняя проект, пододвинулись почти вплотную к береговой линии, дескать, рельеф удобнее и бумагу можно сразу пароходами грузить. Тут встрепенулись экологи и смогли отодвинуть стройку аж на два километра. Когда же стройка закончилась, то оказалось, что комбинат построен прямо на пляже. Объяснили так: строили по проекту, но из-за глобального потепления уровень воды в Айкале поднялся и случайно подошёл к очистным сооружениям комбината. Главного эколога, который орал как бешеный, за отрицание глобального потепления отправили в сумасшедший дом. Остальных, которые помельче, разогнали. Губернатор всячески комбинат поддерживал и утверждал, что цикл замкнутый, Айкале ничего не грозит, кроме притока денег и сотен рабочих мест. Комбинат был запущен, рыба сразу стала болеть, а губернатор толстеть. Мы, на северном берегу, про комбинат, конечно, знали, но надеялись, что обойдется как-нибудь. Не обошлось. На очистном каскаде вышел сильный засор, какой-то местный Геракл придумал взрывом пробить пробку и разом всё очистить. В результате, взорвались и очистные и склады с химикатами и всё это вылилось в Айкалу, да ещё при сильном юго-восточном ветре.

Ялун разбудила меня ранним утром и потащила на берег. Мертвый тюлень — первое, что я увидел, а потом множество рыбы, плывущей брюхом вверх. На ферме пытались хотя бы спасти малька, но поздно, приборы всюду показывали яд. Айкала умирала.

— Я тоже умру, я умру вместе с Айкалой — сказала мне Ялун, —сделай хоть что-нибудь, спаси.

В тот день я и подумал о призыве демонов. С учетом всех обстоятельств. Три обстоятельства я уже назвал. Есть и четвёртое. Предположение, которые всё меняло и, возможно, делало бессмысленным. Меня ничто не могло остановить, но чтобы не забыть про четвертое обстоятельство я обозначил его буквами "КУД" и повесил на стенку.

Народ кругом лихорадило. Я поехал в город, отправил денег свежим экологам, чтоб приехали. На площади митинговали. Толстый губернатор к народу не выходил. Меня избрали председателем. Я, в свою очередь, нанял опытных людей работать сразу по всем направлениям: комбинат остановить, штрафом обложить, злых журналюг натравить, руководство посадить, в госбюджет строку вставить, лучших учёных привлечь и так далее. По первым оценкам выходило, что Айкала сможет восстановится через девяносто лет. Эта, с моей точки зрения, хорошая новость, ввергла людей в уныние. Впрочем, ненадолго. Работа кипела, я же мог заняться главным — поиском демона.

Хотел начать с местных водяных, но все они подевались куда-то. Я ничего не знаю о том, куда исчезают водяные, куда исчез мой отец. Никто мне об этом не рассказывал, но никто и не видел мёртвого водяного.

Ездил на родную Куолгу, по старым знакомствам. Зашёл к одной фее, не за помощью, всё равно не поможет, а поделиться бедой. Она красиво поплакала, вроде как полегчало. Побывал со своей просьбой ещё много где, магов и ведьм повидал немало. Говорил со многими цыганами, эти охотно брали подарки и обещали всё решить. Наверно, даже домового попросил бы помочь, кабы встретил, но они от меня прячутся. Как-то притормозил у автобусной остановки и спросил пьяного мужика, где бы демонов срочно найти.

— У каждого свои демоны, — проворчал мужик.— Моих не трожь!

Разумеется, обращался и к Айкалинским авторитетам. Расспросив Ялун о Владыке леса, отправился на его поиски. Это был уже жест отчаяния, потому что в лесу мне трудно, сильно устаю. А тут пришлось бродить несколько дней, на каждом пеньке оставляя всякие мудрённые фигурки из шишек и перьев. Владыка леса, как я и предполагал, оказался обыкновенным лешим. Ростом с пенёк, донельзя лохматым, с острыми ушами, с грибами, прилипшим к волосам, в шишкообразной шубе, из которой торчали сучковатые ручищи. И усталым взглядом.

— Если бы я не знал, что ты леший, то понял бы стразу.

— Любил я молодости позировать, да. Что в том дурного? А ты сам-то из каких будешь? Вроде водяной, но кривенький какой-то. Точно не из наших. Наши все красавцы.

Я решил не спорить с лешим на столь щекотливую тему. Спросил другое:

— Куда подевались все водяные на Айкале?

— Это ты сам первый и должен знать, юноша. Не расслышал, кто ты?

— Я председатель общественного комитета по защите природы Айкалыкского водного бассейна.

Леший замахал на меня руками:

— У меня все ручьи на полную мощность, скоро сам без воды останусь, до снега не дотяну! По четвергам шаманы воют так, что башка раскалывается, но где я вам ещё воды возьму?

— Про шаманов я понял, постараюсь устроить, чтобы потише выли. Но есть просьба.

Тут леший мне подмигнул:

— Что? Дурман-травы надобно?

Я рассмеялся, старик, чуть погодя, тоже захихикал, потом долго кашлял. Отдышавшись, спросил:

— А что же ты ищешь на свою беду?

— Совета ищу. Как бы мне демона найти?

Старик-леший покачал головой, обхватив голову руками:

— Уже тысячу лет я задаю себе этот вопрос: "Почему водяные такие тупые?" Иди-ка ты лучше в озеро, воду мыть.

— Что значит "воду мыть"?

— Ну очищать там как-то, сам должен знать, ты же водяной, хоть и кривенький. Известно, что водяные воду очищают, а русалки загрязняют. Или наоборот. Не помню. Всё, ступай. И про шаманов не забудь! Обещал!

После двух месяцев беспрестанных усилий я признался сам себе, что нет смысла далее призывать демонов. Раз до сих пор на встречу не вышли, значит сами не хотят. Зато встречи со мной желало руководство комбината. Ещё в первые дни после митинга ко мне в номер проникло нечто гибкое и вежливое в аккуратном костюме:

— Произошёл несчастный случай. Трагический несчастный случай. Все являются пострадавшими. И комбинату, который столько сделал для нашего края, сейчас очень тяжело. Руководство глубоко переживает. Давайте же будем вести себя как взрослые люди. Необходим конструктивный диалог. Мы предоставим аргументы, доказывающие, что требования вашего комитета чрезмерно радикальны. Смягчения и оптимизация пойдет на пользу всем, поскольку ускорит процесс принятия жизненно важных решений. Мы также понимаем, что ваша ферма понесла ущерб, но, может быть, некая сумма, — посетитель написал на салфетке несколько цифр, — поможет вам вести обсуждение на основе более гибкой переговорной позиции?

— Конечно, давайте обсудим. Но в номере душновато, предлагаю прогуляться к набережной.

Посетитель исчез в ту же секунду, вместе с салфеткой. Чутьё отменное. После, однако, пару раз звонил, напоминал о готовности продолжить взаимовыгодное сотрудничество.

Теперь же я сам набрал его номер и подтвердил свой интерес:

— Но у меня есть обязательное условие. Генеральный директор, главный инженер, а также их заместители, должны обязательно побывать на моей ферме, где я обосную им истинный размер ущерба, чтобы в дальнейшем не шла речь о смешных цифрах.

— Быть может, вы просто озвучите сумму?

— Нет. Потому, что кроме фермы, я намерен показать им особые места Айкалы, чтобы красота этих мест открыла им глаза. Я приду на своём катере, сам всё покажу и расскажу. Это условие неотменимо. Я также буду признателен, если вам удастся договориться с губернатором о его участии в этой экскурсии.

— Услышал вас. Доложу руководству.

(продолжение следует)