Дорога к чёрным облакам - Тоннель кошмаров (V)⁠⁠

Кира

Маленькая черноволосая девочка сидела за столом, в просторной светлой кухне. Она разложила на столе свои игрушки, и придумывала им разные истории, для игры, одновременно наблюдая за тем, как мама готовит ужин. За окном вечерело, большой город уже окутали сумерки. На дворе стояло лето, мягкое вечернее тепло было приправлено свежим цветочным ароматом.

- Кира, отнеси игрушки к себе, скоро будем ужинать, - мягким голосом попросила женщина возле плиты. Дочь была её маленькой копией.

- Да, мам, - ответила девочка, спешно сгребая своё имущество, - А когда папа вернётся?

- Папа на дежурстве сегодня, он будет нас охранять, - стараясь как можно глубже спрятать беспокойство, ответила женщина. Ни к чему маленькой девочке знать, что в окрестностях видели большое соединение армии Акрона, и её папа утром был мобилизован в городской гарнизон.

- Понятно, - грустно ответила Кира, и поплелась к себе в комнату, доверху нагруженная игрушками.

Раз кукла, два кукла, плюшевая собачка, мячик и обруч, считала девочка. А где? …

- Мама! Я лошадку потеряла, наверное, на улице забыла! - чуть не плача, вбежала она в кухню, - Можно я пойду поищу?

Лошадка была совсем новая, из дерева, выстроганная вручную её дедушкой неделю назад. Мама с беспокойством посмотрела в окно.

- Нет, дорогая, уже поздно, лошадка найдётся завтра.

- Но мама, её же кто-нибудь заберёт ночью, - слёзы полились из маленьких глазок девочки. Мама тяжело вздохнула.

- Хорошо, но только во дворе, обойди дом и сразу назад, ясно? И возьми брата с собой.

Комната Харуно была на втором этаже. Девочка поднялась вверх по лестнице и нерешительно постучалась.

- Харуно, открой, пожалуйста, - плаксивый голос сестрички отвлёк его от наиважнейшего дела, сортировки наживки перед завтрашней рыбалкой. Недовольно ворча, он приоткрыл дверь в свои покои и злобно уставился на сестру.

- Чего?

- Харуно я потеряла лошадку и мама...

- Мне какое дело!? Я занят вообще то! - он со злостью захлопнул дверь.

Проглотив слёзы, Кира на цыпочках вышла из дома, чтобы мама не заметила. Потом можно будет соврать, что она ходила с братом. Главное, чтобы сейчас не поймали.

Она тщательно осмотрела внутренний дворик, заглянула под каждую клумбу, перекопала песочницу, и даже, плюхнувшись на пузо, пошарила руками под верандой. Лошадки не было. Где же она? Точно! Она же гуляла сегодня в городе, они с подружками ходили играть к городской стене. И лошадку брала с собой! Но, мама запретила отходить от дома, а до стены далековато. Однако, лошадка... Совсем же новая... Жалко...

Была, не была! Одна нога здесь, другая там. Кира, что было сил, кинулась бежать к городской стене. Быстро сменялись погружающиеся в ночь кварталы. Редкие прохожие не обращали особого внимания на бегущую во весь опор девочку. Счастье, что ей не встретились знакомые взрослые, иначе точно спросили бы, что она делает на улице так поздно, и конечно, отвели бы домой.

Наконец, она добралась. У самого подножья стены в этом месте, был разбит маленький садик, где и играли днём подружки. Вообще-то, папа запретил сюда приходить. Он не сказал почему. Когда она спросила брата, почему ей нельзя там играть, ведь садик такой красивый, он назвал её дурой.

Вот тот самый забор, в дальнем конце которого металлическая сетка отошла от столба. Её можно было отогнуть, и на четвереньках проползти внутрь, но только так, чтобы не заметил стороживший садик солдат, а то заругают. Чуть поодаль от садика стояло одноэтажное здание. При входе была табличка с надписью «Военная комендатура». Папа говорил, что там работает совет офицеров. Тем более, почему нельзя ходить в садик, раз рядом военные? Должно быть, этот садик, самое безопасное место в городе. Взрослые, порой, бывают такими глупыми.

Лошадка нашлась быстро. Она лежала под пышным кустом с фиолетовыми цветами, из которых они с подружками плели венки. Девочка была очень рада.

- Эй! Девочка! Девочка, помоги! Пожалуйста! - хриплый басистый шёпот заставил её подпрыгнуть от испуга, сердце бешено заколотилось, в висках застучала кровь.

В стене была дверь из железных прутьев, она вела наружу, за пределы города. Кажется, через неё должны были сменяться караульные. Но сейчас, за этой дверью, протягивая сквозь прутья руки, стоял человек. Кира развернулась и уже приготовилась бежать что есть сил, но человек за дверью с отчаянием прохрипел:

- Девочка! Пожалуйста!

Кира встала на месте как вкопанная. А вдруг ему действительно нужна помощь? Вдруг, это солдат из караула, и он ранен? Она нерешительно развернулась, и уже внимательнее посмотрела на зовущего её человека. Ну да, так и есть, форма точно такая же как на стражниках в Ночном городе. Да и безобразный шрам, прочерчивающий его лицо, говорил о боевом прошлом. Уже более решительно она подошла ближе.

- Девочка, как тебя зовут? - спросил он.

- Кира, - после паузы, тихонько пропищала она.

- Славно! Славно! Кира, мой напарник ранен, ему очень больно, пожалуйста, впусти нас!

- Я сбегаю за взрослыми, - она уже развернулась, чтобы рвануть за помощью в комендатуру, но человек воскликнул:

- Нет! Нет времени, Кира! Он умирает, пожалуйста!

- Но я не знаю, как открыть дверь, - в страхе призналась девочка.

- Я расскажу, смотри, видишь, слева на стене висит бумажка с картинкой? - человек указал пальцем на висящий слева от двери ярлык, создающий защитный барьер на дверях.

- Вижу, - кивнула девочка.

- Сорви её, - с мольбой в голосе произнёс человек.

Она подошла к стене, согнула колени и высоко подпрыгнула, нестрижеными ноготками цепляя бумагу. Клочок остался в её руке. Лёгкая рябь на двери исчезла, барьер пропал.

- Теперь, тут, на земле, - человек указал рукой прямо под дверь. Девочка подошла ближе и увидела круглый узор из волнистых линий, довольно плохо спрятанный под опавшими листьями. По его краям шли смешные рисунки, так похожие на те, что были на бумажке возле дверей, - Сотри контур!

Девочка, маленькой ножкой в синей сандальке, стёрла начертанный на земле узор и улыбнулась человеку со шрамом. Тот улыбнулся в ответ, оскалив зубы. Он схватил дверь за прутья, и одним резким движением сорвал её с петель. Девочка вздрогнула от звука грустно звякнувшего металла. Человек, глядя прямо на неё вошёл внутрь. За ним вошли ещё люди, десятка полтора, в незнакомой солдатской форме.

- Умница, девочка Кира, - насмешливо произнёс человек со шрамом, глядя как глаза девочки наполняются страхом, - Теперь беги к своей мамочке, пока дяди закончат здесь свои дела.

Повторять дважды было не нужно. Она кинулась бежать так быстро, что ветер в ушах засвистел. На пол пути домой она остановилась, задыхаясь. Ноги гудели и отказывались передвигаться. Кажется, она совершила ошибку, открыв дверь. Но ведь человек со шрамом был в нашей форме, он точно из наших, так ведь? Но кто тогда остальные? И где его раненый товарищ? Насколько она успела заметить, все вошедшие солдаты твёрдо стояли на ногах, на них не было ран, или крови. Может, всё-таки стоит найти в городе патрульного и рассказать что случилось? Ну уж нет! Накажут её до самой пенсии, если узнают.

Раздался чудовищный взрыв, прямо со стороны садика. Земля содрогнулась, девочка упала от испуга и неожиданности. Над комендатурой стоял огненный столб, в небе над ним летали многочисленные фрагменты разорванной в клочья городской стены. Лицо девочки перекосило от ужаса. Все мысли испарились из её черноволосой головы. Она могла только бежать, на негнущихся ногах, обливаясь ледяным потом, бежать домой, найти маму и брата. Улицы заполнились людьми. Всюду слышались крики, новые взрывы сотрясали землю под синими сандальками.

Из-за бесконечной толпы чужих ног она не видела ничего вокруг, она не знала где она, она не слышала ничего кроме криков и мольбы о помощи. Кто-то схватил её за руку. Она обернулась и увидела маму, держащую в другой руке обливающегося слезами брата.

Они бежали сквозь толпу. Вокруг царил первозданный хаос. Гул и рокот наполнял уши, запах гари нещадно бил по ноздрям. В какой-то момент, гарь разбавилась чем-то ещё, чем-то медным, или железным. Мать пыталась закрыть своим детям глаза руками, но сделать это на бегу было невозможно. Она видела всё, своих соседей, лежащих на земле в тёмных лужах, своих подруг, с которыми играла утром в том проклятом садике, видела человека со шрамом поперёк лица, стоящего над телом её школьной учительницы...

Она никому не рассказывала, где была в ту ночь, и что сделала. Даже брату. Даже Рику. Она позволяла чувству вины терзать себя изо дня в день, даже не пытаясь облегчить его, она это заслужила. Она заслужила каждую ночь видеть в кошмарах молящее о помощи лицо со шрамом, и переживать тот ужас снова и снова.

- Не бойся, удержу, привязать её тут некуда, - с улыбкой проговорил Сет, скидывая ей верёвку. Она нерешительно ухватилась за неё и полезла наверх. Но стоило ей закончить восхождение, как факел Сета вдруг погас. Внизу, как ни странно, тоже стало темно.

- Ребята? - с нотками паники произнесла Кира. Ответа не последовало. Шумно выдохнув, трясущимися руками она достала из рюкзака факел, нащупала огниво и судорожно чиркнула им несколько раз. Факел осветил своды тоннеля, однако, друзей нигде не было.

- Рик? Харуно? - трясущимся голосом позвала она, - Кто-нибудь!

Тишина. Но как? Только что, Сет подал ей руку, чтобы помочь забраться, лежащий на полу факел освещал его лицо. Она опустила голову на мгновение и... А ребята внизу? Харуно, Рик и Юдна? Где все!? И что теперь? Вперёд или назад? Решив, что сама она из сарая в тоннель залезть не сможет точно, она нерешительно двинулась вперёд. Хотелось кричать, звать друзей, но что-то подсказывало, что это будет как минимум бесполезно. Тоннель съел их. Или съел её? Она шла вперёд, прерывисто дыша, стараясь не заплакать и сохранить трезвый рассудок, но непрошеные мысли так и лезли в голову. Какая-то часть внутри неё уже была уверена — из тоннеля ей не выбраться.

С каждым шагом становилось всё труднее и труднее не слушать доводы той части.

«А что, если они просто бросили меня?», - мелькнула в голове мерзкая мысль. «Бред конечно, зачем им это?» Но мысль не просто не желала уходить, она накручивалась всё сильнее и сильнее. «Ну подумай, ты так или иначе задела каждого из них, ты не можешь отрицать, ты то знаешь, да, ты - знаешь, что ты за человек. Ты раздавила доверие своего брата, когда подружилась с Риком. Ты столько наговорила ему той ночью на корабле, помнишь, какими словами ты его называла? А помнишь, как попыталась прогнать его, тогда, в Башне беглецов? Да и самого Рика ты отвергла, зачем ты ему теперь? Сколько раз он спасал твою шкуру, и как ты ему отплатила? Раздавила и его чувства тоже. Юдна видит в тебе конкурентку и будет только рада избавиться от тебя, а Сет, конечно же, поддержит старую подругу. Этим двоим ты тут точно не нужна. А если они узнают, что ты сделала тогда? Харуно возненавидит тебя, Рик разочаруется ещё больше и даже не взглянет в твою сторону после такого. Сет и Юдна просто начнут презирать тебя. Но ты ведь и сама себя презираешь. Ты знаешь, им будет лучше без тебя».

Она остановилась. Последние крохи самообладания покидали её. Не было сил идти дальше. А если бы она и нашла их, то зачем идти? Отношения с друзьями и братом испорчены, да и всё равно она умрёт в этом жутком месте. Хотя нет, умерла она годы назад, в ту ночь, а то, что сейчас меряет шагами пещеру, просто оболочка, продолжающая портить всё, к чему прикасается. Всё что особенно сильно угнетало её последние месяцы болезненно вскрылось, брызнуло словно гной из запущенной раны. Пора это прекратить, получится вполне достойный финал для такой как она. В боковом кармане рюкзака лежит нож, и она знает куда нужно бить, чтобы всё закончилось быстро.

«Да, всё именно так», - думала она, доставая нож. «Я сломала свою жизнь собственными руками. Убила почти всю свою семью и всех кого знала, сожгла родной город. Причинила боль многим, брату и любимому человеку. А друзья… Друзей и не было бы, знай они кто я такая на самом деле». Лезвие блеснуло в свете факела. «Говорят, блестит только тупое лезвие. Ну и хорошо, получу напоследок по заслугам».

- Кира? - раздался сзади знакомый голос. Она рывком развернулась. В нескольких шагах, скрытый в полумраке, стоял Рик. Он прислонился боком к стене, руки в карманах, задумчивый взгляд направлен на неё, - Я искал тебя, куда ты пропала?

- Зачем ты меня искал? - спросила она дрожащим голосом.

- А нож тебе зачем? - спросил он вместо ответа, кивком указав на оружие.

- Тебе лучше вернуться к остальным. Тут опасно, - её трясло, трясло как никогда в жизни, но глаза оставались сухими.

- Как же я вернусь, без тебя? - он вздёрнул брови и начал подходить ближе. Девушка дёрнулась.

«Сделай! Сейчас!», - грянул в голове голос. Но Рик взял её руки в свои, мягко разжал её пальцы и достал из них нож.

- Давай ка уберём это, оно нам сейчас не нужно.

Он отшвырнул тупую железку в сторону, она скрылась во мраке. Рик продолжал держать её за руки и внимательно смотреть на неё.

- Откуда тебе знать, что мне нужно, - она была не в силах поднять взгляд. Дрожь не унималась, в душе бушевали смятение и ярость, - Тебе стоит вернуться к Юдне, и побыстрее.

- Юдна спросит, где ты, она ведь и попросила поискать тебя. Харуно тоже пошёл, но в другую сторону. А Юдна и Сет ждут там, в сарае, на случай если ты вернёшься сама. Все очень волнуются.

- Зачем ты врёшь мне?

- Я не вру тебе, мы правда здорово испугались за тебя. И Харуно, и я тоже…

- Да что вы все знаете!? - она закричала так, что стены тоннеля завибрировали, - Что вы знаете про меня!? Если… Вы бы только… Да если бы вы знали, что я сделала, вы бы меня сами тут оставили!

Кира орала не своим голосом. Рик смотрел на неё со спокойным и терпеливым выражением, безмятежно, будто они в стране радуги и единорогов обсуждают погоду на завтра.

- Что ты смотришь на меня!? Тебе не противно находиться со мной рядом? Иди! Просто уйди и оставь меня! Тебе плевать что со мной будет, всем плевать! Вы просто… Просто…

Её прорвало. Плотина сломалась. Она плакала навзрыд, плакала и говорила. Сквозь всхлипы и икоту, девушка рассказывала историю про красивый садик возле военной комендатуры. В какой-то момент ноги подкосились. Рик поймал её и мягко усадил на пол, присев рядом и сам.

Кира вывалила на него всё, все, что она сделала, все, за что корила и наказывала себя годами, все свои последующие поступки, в каждом из которых видела преступление. Факел догорел, но вспыхнула молния. Правда, не в руке, как Рик обычно это делал. Синеватый пучок возник в воздухе посреди тоннеля. Трудно было сказать сколько прошло времени, факела должно было хватить на два часа. Рик терпеливо слушал.

- И даже сейчас, спустя всё это, ты подошёл ко мне, ты позвал меня, а я так ничему и не научилась. Я и тут причинила только вред, и тебе и себе. Я ведь тоже люблю тебя, полюбила с первого дня, но я взяла это и разбила вдребезги, - у неё уже не осталось никаких сил, рыдания съели всё что было. Она просто лежала на ледяном полу пещеры, положив голову Рику на колени. Он поглаживал её волосы и плечи, от чего чувство вины только усиливалось. Она не заслуживала нежности и ласки.

- Был ли у тебя выбор, раз твой брат устроил такое, - мягко сказал Рик, после нескольких минут молчания, - Как ты можешь винить в этом себя?

- А кого же мне ещё винить?

- Разве обязательно вообще кого-то винить? Иногда, всё просто случается, а мы, хоть и в центре событий, повлиять ни на что не можем. В детстве, ты совершила ошибку. Эта ошибка стоила многого. Но не слишком ли ты строга к маленькой девочке, обманутой взрослым и опытным человеком?

- Разве хоть какая-то строгость может быть излишней за такое?

- Возможно и нет, но это точно не оправдывает того что ты хотела сделать.

Кира промолчала. Она поняла, что ей стало лучше. Впервые в жизни она выговорилась. С каждым произнесённым вслух словом, из неё будто доставали ядовитые иглы, даже становилось легче дышать. План остаться лежать в этом тоннеле навечно, уже не представлялся такой уж хорошей идеей. Рик, не дождавшись ответа, заговорил снова.

- Один очень мудрый человек сказал однажды, что величайший учитель человека — это смерть. И главный урок, который смерть преподаёт нам, это напоминание о том, что она всегда рядом. У человека ни на что нет времени. Нет времени на страх, на сомнения, колебания, сожаления, уныние и стагнацию. Жизнь — это возможности. Если ты жив, ты можешь действовать и всё исправить. Жизнь изобилует путями и вариантами. Смерть же ставит точку, окончательно и бесповоротно.

- Как я могу исправить такое?

- Первым делом, ты должна простить себя. Ты осудила маленькую девочку за ошибку, приговорила её к пожизненным страданиям, и дальше начала мерить всю свою жизнь этим стандартом. Хватит. Истерзанная и измученная ты точно никому не поможешь, неся в мир что-то, ты получаешь от него взамен то же самое. Те, кого ты потеряла, простили тебя. Не может быть иначе, ведь они все тебя любили, и любят до сих пор, где бы ни находились сейчас. Наверняка, им было бы невероятно больно смотреть, как ты мучаешь себя. Отпусти свою вину, и прими в себя их любовь.

Слёзы снова потекли из её глаз. Она вспомнила маму и папу, дедушку и двух своих бабушек, дядей и тётей, двоюродных братьев и сестёр, своих школьных подруг, даже свою учительницу, которая всегда была добра к ней. В голове ярко вспыхнул образ, где все они стояли в ряд и улыбались ей, махали руками, говорили что-то ободряющее. Глядя на их переполненные любовью и радостью лица, слушая тона их голосов, как можно было продолжать верить, что они винят её?

- Прости маленькую Киру, она достаточно настрадалась, - прошептал Рик.

Она кивнула, вытирая слёзы.

- Ты сможешь?

- Да, - кивнула она ещё раз, даже пытаясь улыбнуться.

- Ты будешь сильной?

- Буду.

- Обещаешь?

- Обещаю.

- Тогда иди за искрами, - Рик указал на висящий в воздухе пучок молний, - Следуй точно за ним, никуда не сворачивай, что бы ни увидела и ни услышала. Они выведут тебя из тоннеля.

- А ты? - Кира выпрямилась и с удивлением взглянула на Рика. Тот улыбнулся, и девушка на мгновение остолбенела. Однако, страх отступил ещё быстрее чем нахлынул. Конечно, она обязательно подумала бы о том, что это вполне может оказаться вовсе и не Рик, если бы была в своём уме, в момент, когда он появился. Сейчас бояться уже было поздно, да и, судя по всему, совершенно бессмысленно.

- А у меня ещё дела здесь, - ответил незнакомец, в котором уже начали проступать чужие, черты. Седые, зачёсанные назад волосы странно контрастировали с молодым лицом, казавшимся очень знакомым. Кира, будто спустя долгие десятилетия, встретила друга детства, и хоть уже и не помнила как он выглядел, знакомые черты всё равно звенели эхом в самых пыльных уголках памяти.

- Спасибо тебе, - прошептала она.

- Ступай.